Такие разные сны

Глава 49

Николай вышел на порог проводить сына и Настю. Настя подошла к машине, а Дима задержался с ним на пороге. Николай закурил.

– Па, ты не сильно сердишься?

– Никто не сердится, – отец посмотрел на него исподлобья. – Почему ты решил?

– Правда, свалились, как снег на голову. Ещё и Настя хотела порисоваться.

– Объясни ей, что не стоит так рисоваться, особенно перед посторонними людьми. В конце концов, если Вика её видела, то Игорь видит впервые. Ещё и высказалась так, будто мы развлекать её обязаны. Потом эти откровения Вике… Мне, между прочим, тоже не особенно приятно слышать такое было. Всё же Дима мой брат.

– Хорошо, проведу разъяснительную беседу.

– Последний вопрос, спали хоть не в нашей спальне?

– Ну… – Дима смутился.

– Предупреждал же… – Николай поморщился. – До нашего приезда потрудись сменить белье. Анфисы не будет ещё два дня. А теперь езжай, смотри осторожней на дороге.

– Хорошо. Ты всегда предупреждаешь меня, будто я маленький.

– Своих заведешь, тоже предупреждать будешь. Всё, приедешь – позвони. Пошел я, а то холодно. А… вот ещё что, предупреди, пусть не сильно в присутствии Игоря пока упоминает фамилию Амерханов и не вздумает сказать, что Вика Амерханова.

– Почему? – удивился Дима.

– Дома объясню. Так надо. Всё, езжай.

Николай вернулся в дом. Женщины накрывали стол для ужина. Егор и Игорь всё так же сидели у камина и смотрели, как Лиза и Гриша играют с собакой. Фугас позволял вытворять с собой всё, что угодно, и только довольно похрюкивал.

– Ты псину скоро женишь? – поинтересовался Егор. – А то мы уже внуков заждались.

– Примерно в конце января. Значит, весной получишь внука.

– В самый раз.

– Что мне в твоем красавце нравится кроме массы и ума, так это то, что он детишек любит.

– С ним Танюшка очень много времени проводила, – при упоминании о дочери глаза Игоря стали грустными.

– Не хандри, найдем мы твою дочурку, – заверил его Егор и обратился к Николаю. – Найдем, Колян?

– Ты о чем? – задумавшийся над чем-то Николай не сразу понял вопрос.

– Дочурку Игореву найдем?

– Конечно, найдем. Что-то мне подсказывает, что найдем скоро, – совершенно серьезно ответил Николай.

– Мальчики, ужинать. Лиза, Гриша, идите мыть руки, – в комнату заглянула Вика. – Мальчики, мы вас за столом ждем.

…Дима молчал, делая вид, что усиленно следит за дорогой. На самом деле следить особенно было не за чем – загородная дорога была пуста, до оживленной трассы нужно было ехать ещё с полчаса, до города – час. Настя тоже некоторое время молчала, потом повернулась, посмотрела на Диму и спросила:

– Ты злишься?

– Считай, что я не особенно доволен, – поморщился он.

– Знаешь, Димка, мне очень нравится, как ты пытаешься копировать поведение своего отца.

– Что плохого в поведении моего отца? – Дима еле удержался, чтобы не вспылить.

– Ничего. Просто твой отец всегда такой корректный, – Настя сдержала смешок. – Этот толстый господин у которого жена, как Дюймовочка на его фоне смотрится, более резкий в высказываниях. По-моему, ему кого-нибудь послать ничего не стоит.

– Моему отцу тоже ничего не стоит кого-нибудь послать. Наверное, когда надо и кого надо, посылает. А тебе что, нравится когда тебя посылают?

– Не нравится. Это я просто так сказала. Мой папочка в выражениях обычно не стесняется.

– Это я уже имел счастье наблюдать.

– Слушай, а кто этот… как его… ну, который сидел с толстым у камина. Никак не могу запомнить, как толстого зовут.

– Толстого, между прочим, зовут Егор. Егор Савельевич.

– Боже! Какое старорежимное отчество! – Настя рассмеялась. – Вот уж не думала, что в наше время кого-то могут так звать!

– Ничего смешного в его отчестве я не вижу.

– Так кто это с ним сидел?

– Игорь Михайлович, друг отца и дяди Егора.

– Я поняла, что не с улицы пацан. А чем он занимается? Тоже партнер твоего отца?

– Психоаналитик в фирме.

– Боже мой, твой отец не только вежливый, он ещё и демократ! Это сейчас модно, своих служащих приглашать в гости?

– Я же тебе объяснил, что он друг отца и дяди Егора.

– Тоже мне! – насмешливо фыркнула Настя. – Твой отец и этот… Егор Савельевич, люди состоятельные. Не думаю, что он настолько же состоятельный, как и они. Как-то разные уровни, разные слои.

– Если уж на то пошло, то и твои родители не настолько состоятельные, как мой отец и дядя Егор. Тем не менее, никто не против того, что мы с тобой встречаемся, – Дима начинал злиться по-настоящему.

– Во-первых, твои родители, по-моему, не так уж рады тому, что мы с тобой встречаемся.

– Я тебе говорил, чему они не рады – тому, что ты пытаешься вести себя так, будто мы уже давно женаты. И ещё, им очень не нравятся твои попытки посещения их спальни. Они очень щепетильны в этом отношении.

– Ну, что же поделать, если мне так нравится их спальня? Такая кровать шикарная! Такая обстановка! У твоей мамы такая косметика! У папы такой халат!

– У меня не хуже. Ведь из-за тебя мне мебель в комнате поменяли. Меня и диван устраивал.

– У тебя компьютер торчит. Знаешь, на фоне такой кровати компьютер смотрится, как полная ерунда! Ещё у них такое покрывало шикарное, а у тебя – как плед в клеточку и на нем какой-нибудь учебник валяется. Очень интересно! Вот меня и тянет в спальню твоих родителей. Ещё у твоей мамы на туалетном столике столько всего интересного кроме косметики!

– Вот родители и недовольны твоими посещениями.

– Им об этом можно не говорить.

– А то они слепые и не видят, был ли кто-нибудь в их комнате или нет. Отец сегодня прямо поинтересовался, где мы спали.

– Сказал?

– Моё дело.

– Вообще-то, мы о другом говорили, – Настя то ли не замечала Диминого недовольства, то ли не хотела его замечать. – Во-вторых, женщина не должна быть такой же состоятельной, как и мужчина. Вот смотри, хотя бы твоя тетя. Ну и кем она была до того, как за Амерханова замуж вышла? Санитаркой?

– Фельдшером на «скорой».

– Какая разница? По мне так всё одно.

– А по мне – нет.

– Кем бы она ни была, её всё равно никто не знал. Разве что какие-нибудь её такие же скромненькие подружки. Женился на ней Амерханов, так сразу она стала светской женщиной. Кстати, хочу тебе сказать, она та ещё заноза. Чего это она сегодня на меня взъелась? Или перед гостями и твоими родителями хотела покрасоваться?

– Ничего она не хотела. Ты действительно начала чепуху нести. Зачем ты эти разговоры завела – «повезло – не повезло»? – Дима повернулся и сердито взглянул на Настю. – И ещё обращаться к ней начала, как к подруге.

– А что такого особенного в твоей тетке? Скажи, чем она отличается от других людей, если ты такой же демократ, как и отец?

– Настя, отстань, – Дима поморщился. – Ты, вроде бы, не пила ничего, а послушать – пьяный бред!

– Никакой не пьяный бред. Слушай, а правда, что ей после Амерханова всё осталось?

– Её часть.

– Ты когда-то говорил, что у дяди в фирме доля больше, чем у отца.

– Говорил. Так и есть.

– Получается, теперь у неё больше, чем у отца?

– Получается.

– А, ну тогда понятно, почему она себя так ведет! – Настя скривила губы в презрительной улыбке. – Из грязи – в князи! Кстати, она в курсе, что машину эту тебе дядя подарил на совершеннолетие? Ещё права на неё не предъявила?

– Не предъявила! Дядя говорил, что это её идея была, – Дима остановил машину. – Настя, ты меня достала!

– Чем это, интересно?

– Такими разговорами тупыми! Что на тебя нашло?

– Ничего, – Настя улыбнулась с ангельской кротостью – Просто я думаю, что рано или поздно, нам неплохо было бы устроить свою жизнь. Ты же сам говорил, что мы поженимся.

– Говорил. Если не будешь меня выводить так же, как и сейчас, когда я закончу уинверситет.

– В отличие от тебя, я думаю не только над тем, что будет сейчас, а что будет завтра. И думаю я, Димочка, что лох ты законченный.

– Даже так?! – у Димы появилось плохо преодолимое желание послать Настю куда-нибудь подальше.

– Даже так. А лох ты потому, что стоило бы подумать, за чей счет мы будем жить.

– Отец возьмет меня в фирму, как только я закончу университет. Это будет меньше чем через полтора года.

– Прекрасно! Ты будешь получать зарплату у собственного папочки! – с насмешкой произнесла Настя. – А можно было бы получше устроиться.

– И как это?

– Очень просто. Твоя тетенька, хоть и пытается казаться такой старой, она всего на семь лет старше тебя. Ведь так?

– Так. Ну и что?

– Мог бы за ней и приударить. Насколько я поняла, у неё никого нет, а ты мальчик молодой, горячий. Думаю, тете понравится. Тем более, ты сам сказал, что «мерс» она тебе предложила подарить. Думаешь, просто так? Дядя тогда не взревновал? Они, тети, все молодых мальчиков-племянников любят. Я бы подвинулась чуть-чуть. Ты бы её быстро уговорил, потом женился на ней, а потом бы так же быстро развелся. Я бы тебе в этом помогла. Думаю, она не станет долго терпеть, что ты со мной ей изменяешь. А при разводе имущество делят. Вот и у тебя доля в фирме получилась бы. А потом можно было бы и нам пожениться. Хороший план?

– Настя, я что-то не пойму, какого плана ты обкурилась, что тебе такие бредни в башку лезут?!

– Какие бредни, Димка? Разве это бредни? Я хочу нашу жизнь устроить, а ты… – почти обиженно протянула Настя.

– Да бредни всё, что ты сейчас наговорила! Если ты действительно так думаешь, я с тобой даже разговаривать не хочу!

– Да, представь себе, я так думаю! – уже с вызовом сказала Настя.

– Тогда выходи из машины! – Дима потянулся и открыл дверь. – Я тебя знать не желаю!

– Ты… ты меня прогоняешь?!

– Убирайся! – повторил Дима, стараясь придать голосу твердость.

– Ну и пожалуйста! Я знала, что ты меня не любишь и не любил! – Настя вышла из машины и хлопнула дверцей.

Дима проехал метров десять и снова остановился. Его буквально трясло, он понимал, что в таком состоянии машину вести нельзя. Сердце колотилось где-то в горле. То, что сейчас наговорила Настя, действительно больше напоминало болезненный бред. Поверить в то, что девушка, которую он любит, может так думать и подбивать его на такие поступки, было просто невозможно. Он повернулся. Настя стояла на том же месте, где он её высадил, и плакала. Мимо проходили люди, некоторые из них оглядывались на неё. «Глупости… она просто хотела меня подразнить… Зачем я только повелся на её болтовню? Ещё и высадил её черт знает где… Повел себя, как придурок!» – подумал Дима. Он тряхнул головой, будто отгоняя от себя мысли, и, сдав назад, остановил машину рядом с Настей.

– Садись, – сказал он, открывая дверь.

Настя плакала и то ли не видела его, то ли не хотела видеть. Дима вышел из машины и подошел к ней. Настя рыдала, закрыв лицо варежками. Он осторожно взял ей за плечи. Она тряхнула плечами, стараясь освободиться от его рук.

– Насть, ну перестань… – примирительно сказал Дима. – Идем в машину.

– Никуда я не пойду! – сквозь рыдания произнесла она.

– Ну, пойдем, люди смотрят. Прости меня.

– Убирайся!

– Пойдем, Настенька… Прошу тебя, прости меня.

Дима увлек Настю к машине. Она проплакала почти всю дорогу, отказавшись от платка предложенного Димой. Дима был расстроен не меньше неё, только что не плакал. Он даже не обратил внимания на то, что смертельно обиженная Настя не стала возражать, чтобы он вез её к себе домой, а потом, как будто и не было разговора в машине, отправилась в спальню родителей. Дима, боясь её снова расстроить, перечить не стал. Всё равно нужно было перестилать постель к приезду родителей. О фамилиях Дима говорить тоже не стал, подумав, что не время…