Такой знакомый незнакомец

Глава 3

Миссис Стивенсон была вездесуща. Под ее неослабным вниманием находились полдюжины официантов, нанятых для обслуживания свадебного банкета. Гости уже начали прибывать, хотя репетиция свадебной церемонии еще не окончилась и этой женщине приходилось нелегко, но остановиться тетя Си не могла — она должна была лично руководить всем. Хитч все это видел и сочувствовал ей, но еще больше ему было жаль Мака, который, прожив всю жизнь рядом с этой женщиной-драконом и двумя ее дочерьми, прекрасно знал, на что шел. Да, он производил впечатление сельского увальня, но был гораздо проницательней и тоньше, чем воспринимался большинством людей… что часто давало ему преимущество. Ничто так не стимулирует человека, как то, что его недооценивают.

Дом был огромным, не перегружен мебелью, гостиная, столовая и холл — просторные. И сейчас это пространство быстро заполнялось танцующими, а накрытые скатертями столы подвергались серьезной осаде. Кондиционер уже не справлялся. Несколько черных галстуков уже съехали набок, а кое-кто из дам заметно пылал.

Мак веселился от души, а Стефф настолько забыла о чопорности, что скинула туфли на высоченных каблуках и пустилась танцевать.

Из-за спины Хитча возникла Мойра и взяла его под руку.

— Потанцуем?

— Я забыл кое-что сделать, — быстро нашелся тот. — Зарезервируй для меня танец, хорошо?

Хитч больше не мог здесь находиться. Громкая музыка оркестра, смех и бурные восторги гостей слились в один сплошной гул… Так можно и оглохнуть!

Хитч стал пробираться на прохладную, сравнительно спокойную переднюю веранду с расставленными креслами-качалками и с удовольствием отметил, что ускользнул от подружки невесты — платиновой блондинки, последние два дня усиленно подбиравшейся к нему. И тут он увидел Синди, спускающуюся по лестнице.

Застыв на месте, он пристально смотрел наверх, на женщину, которая также пристально смотрела на него, одной рукой держась за перила, а другой подобрав платье, слишком длинное, слишком просторное и слишком вычурное. Она напоминала ему маленькую девочку, нарядившуюся в лучшую мамину ночную рубашку.

Он подошел к лестнице, опасаясь, что Синди сейчас повернется и убежит. Он не знал, следует ли ему удержать ее, пока она не исчезла.

Прежде чем он принял решение, она выпустила перила, за которые держалась мертвой хваткой, храбро отдала ему честь тремя пальцами и продолжила спуск. Высоко подняв голову, она даже ухитрилась слегка улыбнуться.

— Привет, — тихо ответил он девушке, которой не шли ни туфли на высоченных каблуках, ни клипсы с фальшивыми бриллиантами — все это было не ее, как и платье. — Я ждал вас.

Даже при слабом свете медного канделябра с хрустальными подвесками стало видно, как кровь отлила от ее лица, а потом снова прилила к щекам, едва не скрыв веснушки. Но бог мой!

Что она сотворила со своими волосами?

— Вы очаровательны, — галантно произнес Хитч.

Как ни странно, так оно и было на самом деле, если не обращать внимания ни на что остальное, кроме самой Синди. А делать это ему было с каждым разом все легче.

— Спасибо, — мрачно ответила она. — Похоже, банкет уже в разгаре. В приглашении было написано, что начало в восемь.

— Никто не придерживается строгих правил в наше время.

— Тетя Си придерживается.

— Кажется, генерала ослушалась его собственная армия. — Он заметил легкую улыбку на ее губах и посчитал это своей наградой. — Вы опоздали. Я боялся, что вы вообще не придете.

— У меня нашлись дела в самую последнюю минуту.

— Не сомневаюсь, — сказал Хитч сухо.

Последние три дня, пытаясь застать ее одну, чтобы принести свои извинения, он мельком видел ее то с ребенком, то спешащую с полными подносами или с охапками грязного белья; на стремянке, протирающую окна; с цветами, с одеждой из чистки, но никогда с пустыми руками и всегда на бегу.

Он догадывался, что она будет чертовски рада, когда вся эта кутерьма закончится.

Стоя у подножия лестницы, он ждал. Глубоко вздохнув и приковав тем самым его внимание к ее высокой груди, она наконец спустилась, подняла на него глаза и снова улыбнулась.

Хитча словно ударили в грудь. Разве глаза могут менять свой цвет? Он помнил их синими, но сегодня они были почти черные. Бог мой, какие же у нес ресницы! Светлые, длиннющие, густые, с прозрачными кончиками! Но помада никак не гармонировала с рыжими волосами, а уж с платьем — тем более. Еще большую дисгармонию вносили красные увядающие розы.

— Как я выгляжу?

— Вы выглядите… потрясающе.

Произнеся эти слова, он понял, что это правда. Синди была естественной и нежной, взволнованной и странно величавой. И Хитч почувствовал вдруг желание подхватить се и перенести туда, где никто не будет смеяться над ней или требовать, чтобы она прислуживала до полного изнеможения.

— По-моему, это наш вальс, принцесса.

Синди удалось отвести взгляд от его лица, но спрятаться от его голоса было невозможно. Глубокий, теплый, чуть хрипловатый, он звучал в самых неожиданных местах дома. Это был темно-коричневый бархатный голос с золотыми блестками. Таким рисовало его ее воображение.

— Синди! Вы обещали мне танец.

— Простите. Я витала в облаках. Со мной такое частенько случается.

Она стояла, пахнущая мылом, шампунем и дикими розами, а Хитч ждал, пока она соберется с мыслями. До чего странная девочка, удивился он, но тут же поправил себя. Она не была девочкой. Может быть, она и была маленькой… и даже он, имевший весьма смутное представление о дамской моде, заметил, что она разбирается в этом еще меньше его. Но ей были присущи достоинство и зрелость — качества, которых совершенно не хватало ее куда более модным кузинам.

— Итак, потанцуем?

Он протянул ей руку, как только оркестр заиграл новый вальс. По приказу миссис Стивенсон, вне сомнений: будьте добры, никаких роков в парадной гостиной.

— Я не танцую вальс.

— Из-за ноги?

Он никогда бы не заикнулся об этом, если бы знал, что ей это будет неприятно.

— Вообще-то у меня больное бедро, а не нога.

Иногда оно дает о себе знать, но только когда я устаю или слишком быстро поворачиваюсь.

— Значит, мы будем поворачиваться медленно, не приседая, а поскольку вы, вероятно, устали от всей этой беготни, я обещаю, что возьму максимум нагрузки на себя. — Он улыбнулся ей самой, по его мнению, обезоруживающей улыбкой.

— Я отдавлю вам все ноги. Я же сказала, что не танцую вальс… никогда этому не училась.

— Тогда сначала попрактикуемся. Мне кажется, что на передней веранде нам будет слышна музыка, как вы думаете?

— По-моему, ее слышно далеко за пределами дома.

Улыбаясь, Хитч повел Синди на веранду. Когда она повернулась к нему, явно сжавшись перед лицом столь пугающей задачи, он сказал:

— Расслабьтесь, я не укушу вас.

— Я и так расслабилась, — мрачно сказала она.

— Послушайте, что, если я сначала принесу нам по бокалу шампанского? Обычно я значительно лучше танцую, если сначала выпью бокал-другой.

— Я могу опрокинуть его на вас. Я ужасно волнуюсь.

— А я ловко увертываюсь. Стойте здесь, никуда не уходите, я сейчас вернусь.

Сдержав свое слово, он уже через минуту вернулся с двумя бокалами, шампанским и тарелкой с горой самых разнообразных сандвичей.

— Ну как, сможете определить, какие с арахисовым маслом, а какие с желе?

Она засмеялась. У нее был удивительно приятный смех, хотя немного хрипловатый.

— Икра невкусная, — предупредила она. — Тетя Си заказала неудачную.

— Я никогда не любил ее. Пахнет рыбой. А вот крекеры с чем-то похожим на картофельное пюре, украшенное пикулями, вероятно, вкусные.

Она снова засмеялась. Он готов был встать на голову и пошевелить ушами, если бы это только вызвало такую же реакцию. Кто бы мог подумать, что мужчину его возраста способен так взволновать женский смех!

— Куриный салат с оливками и брынзой, любимый салат Фрэнка.

— Какого Фрэнка? — Хитч откусил половинку крекера.

— Поставщика провизии. Очень приятный человек. Иногда я выполняю поручения его жены, когда он занят и не может отвезти ее в город. Шэни потеряла свои водительские права, хотя в этом нет ее вины.

— В этом никогда нет вины, — сухо сказал Хитч. Однако почувствовал облегчение, когда услышал, что у этого очень приятного Фрэнка есть жена. Он так и не понял, почему это имело для него значение.

К тому моменту, когда оркестр доиграл вальс и несколько знаменитых песен «Битлз», он и Синди отведали разных праздничных блюд, выпили шампанского и разговорились. Шампанское помогло ей почувствовать себя непринужденно. Тем не менее от ее непринужденности не осталось и следа, когда он встал и предложил ей свою руку.

— Время потанцевать, — напомнил он ей.

— О господи, неужели это обязательно?

— Не верите в то, что можете польстить мужчине?

— Те, кого я знаю, не нуждаются в лести.

— Да нет, мы все нуждаемся в этом. Мы же живем в мире, в котором человек человеку волк.

— Давайте не будем больше об этом.

Хитч, не сдержавшись, засмеялся.

— Вы такая тактичная со всеми или только со мной?

— Я провалилась на экзаменах в школе обольщения. Пошли, пока я не струсила.

Она вложила свою маленькую влажную ладошку в его руку и, нахмурясь, взглянула на свои ноги.

Он обнял ее свободной рукой за талию и осторожно притянул к себе.

— Расслабьтесь, — проворчал он. — Хотите еще шампанского?

— Я и так уже выпила два бокала.

— Вы страшно напряжены. Закройте глаза и доверьтесь мне.

Она вздохнула и прижалась головой к его груди. Ее волосы щекотали его щеку. Не задумываясь, он поцеловал ее в макушку и начал покачиваться в такт музыке.

Она покачивалась вместе с ним и, когда он сделал несколько па, ответила тем же.

Синди начала подпевать. Хитча всегда раздражало, когда партнерша начинала подпевать оркестру. Но сейчас он сильнее прижал се к себе, испытывая одновременно удивление, нежность и желание защитить ее. Но объяснить, почему он так поступает, Хитч не смог бы.

Она отстранилась.

— Тетя Си терпеть не может, когда я пою.

— Тетя Си — угрюмая мегера.

Теперь настала очередь Синди хихикнуть.

— Кажется, я и в самом деле танцую. Я еще не отдавила вам ноги?

— Разве вы не чувствуете?

— Я напихала туалетную бумагу в носки туфель, поэтому не чувствую. А может, виновато вино. Я никогда не пью вина. Вы, наверно, сами можете догадаться, почему.

— Да нет, не могу. Но пока вы находитесь в таком приятном расположении духа, позвольте мне облегчить душу.

Она подняла голову, но он снова прижал ее к своей груди. Словно так было правильно. Словно ее голове было предназначено находиться здесь.

— Я ехал со скоростью, по крайней мере миль на десять превышающей допустимую, а возможно, и больше. Мои мысли витали в другом месте, и если бы вы в тот момент не бросились и не столкнули ребенка с дороги… я даже думать боюсь, что могло бы произойти.

— А вам и не надо…

— Позвольте мне договорить. Я виноват, я повел себя не правильно. Если хотите знать правду, я был испуган, но испуг вылился в злость.

— Ничего не объясняйте. Я тоже испугалась и накричала на вас. Мне иногда бывает трудно обуздать свой нрав.

— Не верю.

На этот раз, подняв голову, она улыбнулась.

— Скажите-ка мне, мисс Дэнбери, а как вы развлекаетесь?

— Работаю.

Остановившись, он пристально посмотрел на нее.

— Что делаете?

— Вообще-то это нельзя считать работой, но, понимаете, свободные дни — а это понедельники — я посвящаю своему небольшому бизнесу, который называется «Синди-сервис».

Ее свободные дни?.. С каких это пор люди имеют день, свободный от семьи?

В таком случае у него не день, свободный от его семьи… у него годы.

— Продолжайте, — напомнил он. — Мне очень интересно.

Оркестр снова заиграл вальс. Репертуар у него был довольно ограничен. Светлячки заблестели в кустах померанца, а издалека донесся жалобный крик козодоя.

— Понимаете, дядя Генри перед своей смертью подарил мне машину. Поскольку у меня нет другого источника существования, я…

— Чего у вас нет?

— Ну, мне, наверное, и не нужно это, поскольку тетя Си выделила мне комнату и оплачивает визиты к врачам раз в полгода, а Мойра и Стефф снабжают меня одеждой. Их обувь мне не подходит, но в магазинах уцененных товаров можно купить очень приличную дешевую обувь, а на непредвиденный случай у меня есть свои сбережения.

Хитч был убежден, что это шампанское так развязало ей язык. Он чувствовал, что завтра она пожалеет о своих бесхитростных откровениях, если только вспомнит о них.

В какой-то степени ему хотелось, чтобы она помнила сегодняшний вечер. Ту его часть, когда он держал ее в объятиях, когда мерцали светлячки, а они покачивались вместе на старомодной веранде, стараясь не налететь на кресла-качалки и вдыхая пьянящие ароматы цветущего сада.

— Итак… этот ваш бизнес. Расскажите мне о нем.

— Вы должны пообещать мне ничего не рассказывать тете Си. Она возмутится, если узнает, что я получаю деньги за то, что выполняю поручения некоторых из ее лучших друзей.

— Она не знает?

Синди покачала головой на уровне его груди.

Пряный аромат увядших роз коснулся его ноздрей.

— Честно говоря, я не делаю из этого тайны. Может, они и знают… Понимаете, я начала подрабатывать, когда у меня еще был велосипед. Забирала лекарства из аптек, ездила в библиотеки. В таком роде. Но когда дядя Генри подарил мне машину, я расширила круг услуг. По понедельникам я отвожу мисс Эмму в салон красоты, где она моет голову, красит и укладывает волосы, а пока она находится там, я делаю покупки для миссис Харрис в бакалейной лавке, а потом чищу клетки у Арвиллы Дэвис. Она обожает своих птиц, но терпеть не может чистить их клетки. А иногда они собираются вдвоем или втроем, и я отвожу их в Уинстон пообедать и походить по магазинам. — Синди отклонилась и внимательно взглянула на Хитча таинственными омутами глаз на бледном лице. — Мой заработок не так велик, но при часовой оплате дает мне возможность содержать машину и откладывать кое-что на будущее. Хотя в данный момент мне нужен новый генератор, если Мики, который работает в гараже, не найдет мне какой-нибудь подержанный. Конечно, это не настоящая работа, просто средство для достижения цели. — Она замолчала. — Господи, не слишком ли я разговорилась? Должно быть, виновато шампанское, обычно я не такая болтливая.

Да. Виной всему было шампанское. И Хитч намеревался вызвать ее на дальнейшую откровенность. Как истинный сын своих родителей, он кое-что знал о том, как заставить свидетеля давать показания. Но, как джентльмен, он отказался от этой идеи. Синди была слишком ранимой. И при всем соблазне он не мог сделать это.