Танцуй для меня

Глава 56. Егор

– А теперь давайте дарить подарки! – хлопая в ладоши, пищит Василина после того, как пробили куранты. Первая заныривает под елку, которую они с Гордеем все-таки установили в гостиной.

– Это тебе, любимый! – со светящимся лицом вручает мне коробку с часами.

– Спасибо! – киваю я, и без интереса ставлю на стол. Удивительно, знает ведь, что ношу только Эппл, на хрена мне Ролексы? Тем более за мои же деньги.

– Это тебе от нас с папой! – вручает мама пакет, украшенный бантом.

Я благодарю ее и отвлекаюсь на телефон, пишу Саше поздравление с Новым годом, которое ожидаемо остается без ответа.

– А что ты приготовил? – в нетерпении спрашивает жена.

Я поднимаюсь из-за стола, выключаю телевизор. Сердце колотится от волнения, сам не знаю, как я выдержал до назначенного времени.

– А теперь самый главный подарок. Точнее, даже не один, а целых три. Начнем со сладкого. – я обвожу взглядом присутствующих. У них такие смешные лица, замерли в ожидании. А мне противно до тошноты, в каком театре лицемеров я жил эти годы. И от себя тошно.

– Ну же, не томи! – просит Василина.

– У меня есть дочь. Она младше Гордея на пару недель. Милая и красивая девочка по имени Таисия. Поздравляю вас, мама и папа! Внучка!

– В смысле дочь? Ты не в себе? – вскрикивает девушка. – Я же тебя спрашивала недавно про внебрачных детей, ты сказал, что нет никого!

Родители сидят с вытянутыми лицами и молчат, находясь в состоянии шока.

– Я сам недавно узнал. Не поверите!

– Ты уверен, что она твоя дочь? – наконец, говорит мать.

– Да. Абсолютно. И даже тест ДНК здесь не потребуется. У меня есть ее фото. Хотите взглянуть? Она похожа на меня как две капли воды.

– Давай, взглянем! – испепеляющим взглядом смотрит на меня отец. – Ты вообще не в себе был, тыкал всех подряд без защиты?

Я оставляю его комментарий без ответа и протягиваю маме телефон. Она долго рассматривает его, бледнеет и передает отцу. Отец Василины хранит молчание, потягивая вискарь.

– Что скажете, Марина? – истерично вскрикивает жена. От ее восторженно-радостного настроения не остается и следа. – Дайте мне посмотреть!

– Она очень похожа на Егора в детстве. Но я бы, все-таки, сдала анализ.

– К этому мы вернемся позднее! – прерываю ее я, и забираю у девушки телефон. – Второй подарок. Я, наконец, развожусь и больше в этом цирке не участвую. И мне похуй, что вы будете втирать. Особенно, это относится к Вам, уважаемый Дмитрий Иванович!

Василина открывает и закрывает рот как рыба, в шоке прижав к щекам ладони с длинным красным маникюром. Сейчас он выглядит особенно вызывающе и пошло. Ее отец пытается что-то сказать, но жестко прерываю его.

– Вы ебали мне мозги три года. Три года я жил не своей жизнью непонятно ради чего. Молчать! – затыкаю его, заметив, как он уже начинает открывать рот для ответа. – А теперь, вишенка на торте!

Жестом фокусника достаю из заднего кармана джинсов результат теста ДНК.

– Вот, полюбуйтесь! И объясни мне, моя дорогая жена, как такое произошло, что на стадии беременности сын был моим, а теперь нет? Тебе его в роддоме подменили?

С этими словами, бросаю ей лист бумаги и наливаю виски в стакан, который выпиваю залпом, не чувствую вкуса.

Трясущимися руками девушка берет результат и бледнеет.

– Этого не может быть, Егор! – со слезами на глазах говорит она. – Я не верю!

– Это ты не веришь? Ты? Да вы охуели все в конец! Вы на что меня развели вообще? Жениться, растить чужого ребенка. Ради чего блядь? Ради пяти фитнес-центров? – я понимаю, что срываюсь и меня несет. – Идите на хуй, мои дорогие! Я в этом больше не участвую!

– Дайте мне посмотреть! – говорит отец и забирает у Василины результаты. – Действительно. Здесь выходит, что Егор не отец Гордея. Как такое может быть?

– Мы проходили чек-ап. И выяснилось, что у Гордея группа крови ниже, чем у меня и Васи. В генетике такого быть не может. Разумеется, я сделал свой тест ДНК в независимой лаборатории. Дважды ошибки быть не может! А где вы взяли тот результат, Василина, большой вопрос! – уперевшись руками в стол, кричу я. – Что ты молчишь?

Она смотрит на меня слепым взглядом и беззвучно ревет. Лицо ее мерзко кривится и планку у меня срывает окончательно, я начинаю крушить все вокруг. На пол летит дорогая посуда с едой, скатерть, стулья.

– Вы за все ответите! За все! Вы жизнь мне сломали. Ненавижу!

– Успокойся! – кричит мама. – Коля, сделай что-нибудь!

Папа хватает меня со спины и крепко прижимает к себе.

– Выдыхай, Егор! Иди умойся! Ребенка разбудишь! – твердо говорит он. – Истерика сейчас ни к чему. Нам всем надо поговорить.

– Я вас всех ненавижу! – шиплю, и выворачиваюсь из его сильных рук. Иду в ванную, и включаю ледяную воду. Смотрю на себя в зеркало. Глаза бешеные, капилляры полопались от злости, волосы всклокочены. Умываю лицо и выдыхаю. Хочется выть и стонать от правды, которую я узнал. Это лютейший пиздец. Как так можно вообще? Это всего лишь деньги! Пусть и очень большие, но сраные, вонючие деньги! О чем мне разговаривать с этими предателями? Все заодно. Даже мои родные мать и отец.

– Егор! – стучит мама в дверь, – у тебя все в порядке?

– Иду уже! – вытираю лицо и выхожу к ней.

– Я ничего не знала, клянусь! – шепчет она.

– Пойдем за стол! – командую я и возвращаюсь за гостиную. Как будто со стороны вижу постановку Гоголя. Валяющаяся мебель, разбитые тарелки и стаканы, месиво из салатов и нарезок. Сидящие с тупыми рожами «родственники» и я, стоящий посреди всего этого хаоса. Воздуха не хватает, кислород как раскаленный газ, горло царапает, жжет в районе солнечного сплетения.

– Успокоился? – спрашивает отец.

– Ребенок чей? – с прищуром смотрю на Васю.

Она в замешательстве поворачивает голову к отцу.

– Пап? Как такое может быть? – тихо шелестит.

Он шумно втягивает воздух, словно готовится к прыжку с десятиметровой вышки.

– Это я. Я подменил результаты. Заплатит круглую сумму администратору, и она подделала результат! – наконец, признается он.

– Как? – зажимает рукой рот Василина. – Гордей от Мити? Папа! Ты с ума сошел!

Я сажусь на стул и ржу как сумасшедший.

– Ебать ты, милая! Не знает от кого родила. С члена на член прыгала, не предохраняясь. Гордость семьи!

– Прекрати! – визжит она как поросенок. – Для меня это такой же шок, как и для тебя!

– Ты че, вообще охуел? – отец поднимается и с правой ударяет тестя прямо в челюсть. Мама кричит, завязывается потасовка, в которой я не участвую. Просто сижу и наблюдаю за всем этим действом.

– А что мне было делать? – хрипит Дмитрий Иванович, потирая челюсть. – Этот Митя – с голой жопой, на хер такого вообще?

– Это мой сын! Мой! Какое право ты имеешь решать, кто как будет жить? – рычит мой отец, хватая его за грудки и брызгая слюной.

Мама и Василина пытаются их растащить, но силы явно не равны. Дмитрий Иванович отталкивает отца, и все вместе валятся на пол.

– Так, стоп! – резко срываюсь со стула, и одномоментно растаскиваю всех по разным сторонам стола. Вляпываюсь при этом в Оливье, но совершенно этого не замечаю. – Надо выпить и успокоиться. Иначе, мы все друг друга переубиваем!

– Да! – поддерживает мама. – Отличная идея!

– Разговор предстоит мужской, идите в другую комнату!

– Но Егор!

– Съебалась на хуй отсюда! – яростно шепчу я Васе.

Она затыкается, и в слезах убегает из гостиной, мама за ней.

– А теперь по порядку, Дмитрий Иванович! – перевожу на него взгляд. Он будто становится значительно меньше, от спеси не осталось и следа. Мужчина словно постарел и резко осунулся.