Танго sforzando

Глава 4. Новорождённая

Мимо проплывала шумная вечерняя столица.

Водопады огней, автомобильный шум и гомон, сотни тысяч торопливых ног, возбужденных рук и тоскливых глаз. Такси, умело объезжая городские пробки дворами, узкими улочками, тянуло домой.

Ирина все говорила что-то рядом. Кажется, возмущалась и ругалась. Стеша не слушала. В груди поместилась пустота. Она растеклась по телу, заполнила клетки холодом и равнодушием. Мозг автоматически соображал, выдавал какие-то решения, но этого было мало, чтобы снова чувствовать себя человеком.

Несколько лет назад она смотрела фильм об удивительном искусственном интеллекте, который мечтал стать живым, стать мальчиком. Но не мог. Потому что не чувствовал. Стеша ощущала себя таким же совершенным, но неживым организмом. Способным говорить, думать, но лишенным эмоций.

Перед глазами вставала целующаяся парочка. Ухоженный парень в дорогом костюме, подаренной ею рубашке и льнущая к нему, тающая, словно бельгийский шоколад, блондинка.

Она думала, ей должно быть всё равно. Она думала, что не любит. Нет, не верно. Она ПОНИМАЛА, что не любит. Тогда почему так противно, так холодно на душе, почему в сердце – будто кусок зеркала злобного тролля попал? И оно перестало видеть всё хорошее?

В руке надрывался телефон, извиваясь и вибрируя. Девушка, даже не глядя на экран, знала – Олег. Она представляла его растерянное лицо, дрожащие от бессилия руки, злость.

– Стеша? – Ира осторожно дотронулась до её руки. – Приехали…

Подруга заглядывала в лицо, сочувствовала, переживала.

– Не смотри на меня так, – фраза получилась резкой. Стеша не хотела обидеть. Подруга отвела взгляд, украдкой вздохнула, бросила сурово:

– Не истери, подруга. Подумаешь, мужик сволочью оказался и бабником. По сути, все они – бабники: кто-то в большей степени, кто-то – в меньшей. Тебе не повезло, считай, и лучше сейчас, чем потом, после свадьбы. – Она махнула рукой и кивнула своим собственным словам. – Ничего, начнешь новую жизнь.

Они миновали блестящую от дождя, пустынную детскую площадку, подошли к подъеду, поднялись пешком на пятый этаж. Стеша шла медленно, будто взвешивая каждый шаг. На самом деле – оттягивая момент, когда ей придется прийти домой. Ирка сопела рядом, тревожно посматривала ей в затылок.

– Ир, не надо меня провожать. И опекать как новорожденную тоже не надо, – попробовала избавиться от подруги девушка. Ей хотелось одиночества. Чтобы разложить по полочкам то, что неопрятной кучей шевелилось в душе.

– А ты и есть новорожденная, – пробурчала подруга, но в голос сказала: – Сейчас Татьяне Николаевне тебе передам, валерьянки стакан налью… Хотя лучше, конечно, коньяк, но мать твоя, небось, не даст…

– Не даст, – отозвалась Стеша.

Ирина не успела нажать кнопку звонка, её рука с вытянутым указательным пальцем так и повисла в воздухе – дверь распахнулась, на площадку вылетела Татьяна Николаевна, как всегда в состоянии полной готовности к приему гостей и походу на званый ужин.

– Стеша! – вскрикнула мать. – Объясни мне, что происходит?! Олег оборвал телефон, волнуется, переживает. Говорит, вы повздорили, ты убежала и теперь не берёшь трубку. Что за ребячество! Разве взрослые люди так поступают?!

Это всё было высказано сразу, в запале, прямо на пороге уютной и благоустроенной квартиры.

– Я не хочу его видеть, – коротко сказала девушка, просачиваясь мимо матери домой. Устало присела на пуф, сбросила туфли. Ирка замерла в дверях.

Татьяна Николаевна упёрла руки в бока, посмотрела на дочь сердито.

– Что значит «не хочу видеть»?

– То и значит. Не хочу, – Стеша аккуратно поставила «лодочки» на плку для обуви. – И не буду.

Мать на мгновение потеряла дар речи, беспомощно развела руки, но собралась быстрее, чем это можно предположить.

– Это что же ты могла такое учудить, что тебе стыдно ему на глаза показываться?! И почему ты раздета? Где твоё пальто?! – её голос становился всё громче и нервознее.

От её слов Стеша вздрогнула, как от пощечины. Острые плечи напряглись под волглой блузкой.

Ирина, неприкаянно стоявшая на пороге и беспокойно посматривавшая то на Татьяну Николаевну, то на подругу, поняла, что ей пора вмешаться:

– Татьяна Николаевна, это, возможно, не совсем моё дело, но вы на Стешу зря нападаете. Олег с какой-то кралей в клубе лизался. Я это видела своими собственными глазами. И Стеша – тоже.

Татьяна Николаевна не удостоила Ирину взглядом, бросила через плечо:

– Вы совершенно правильно заметили, Ира, это не ваше дело… Спасибо, что привезли дочь.

Ирка покраснела, сделала глубокий вдох и выдох, стараясь успокоиться и не нагрубить.

– Мам, не надо так с Ирой. Она моя подруга… И она говорит правду. Олег целовался с другой девушкой. И ему это чрезвычайно нравилось. Я видела.

Татьяна Николаевна всплеснула руками:

– Этого просто не может быть. Ты наверняка что-то неправильно поняла!

– Ни фига себе неправильно! – Ирина вытаращила глаза и скривилась. – Что тут можно неправильно понять?!

Не говоря больше ни слова, Стешина мать схватила Ирину за локоть и вытолкнула на лестничную клетку, с грохотом захлопнув за подругой дочери дверь.

Стеша покачала головой и направилась в свою комнату.

Татьяна Николаевна бросилась за дочерью:

– Стой, не смей уходить, пока я не закончила с тобой разговаривать!

Девушка зашла в свою комнату и закрыла за собой дверь.

– Катя, подожди минутку, – Олег в очередной раз сбросил номер и в очередной раз набрал его снова.

Олег с удивлением отметил, что руки дрожат.

Выставив локоть, отодвинул от себя прижавшуюся к нему девушку. Они сидели в машине, под подъездом его дома. Катя, распахнув плащ и соблазнительно оголив грудь, едва прикрытую обтягивающим топом, играла волосами, наматывая на палец белокурый локон.

– Олежа, что с тобой? – блондинка обиженно достала из сумочки зеркальце и помаду, подкрасила губы. Подмигнув своему отражению, захлопнула круглую коробочку в золотых вензелях.

Олег не захотел оставаться на концерт, чем её расстроил. Но зато у неё появилась возможность залезть в ту часть его жизни, в которую было запрещено под страхом разрыва.

Парень, всегда ласковый и приветливый, после этой странной сцены в клубе изменился в лице, побагровел весь. И даже назвал ее, Катю, дурой. Ругал, что не сдержанна, что вечно лезет со своими поцелуями в общественных местах. Так и сказал «в общественных местах» и «лезешь». Блондинка готова была обидеться и оскорбиться. Но понимала, что не время. Эта девчонка, с длинными волосами и бледной русалочьей кожей, кем-то была в жизни Котика. Кем-то, кем ей, Кате Савушкиной, никогда не быть.

Олег корил себя, что позволил Стеше уйти, и сейчас, когда она не отвечала на его звонки, чувствовал, как ситуация выходит из-под контроля.

А он терпеть не мог, когда что-то выходило из-под его контроля.

Опять выслушав тираду равнодушных гудков, он сунул телефон в карман. Катя, кокетливо поправив волосы, исподлобья смотрела на него.

– Может, ты, наконец, скажешь, что происходит, – проговорила она. – Что это за девка была в клубе?

Олега покоробило:

– Это не девка. Это моя невеста.

Катя изогнула бровь, презрительно скривилась.

– Не-ве-еста, – хмыкнула она и повела худеньким плечом. – Котик, а я тогда кто?

Савельев мысленно матюгнулся, распахнул пассажирскую дверцу авто, впустив в салон промозглый ветер и мокрую взвесь дождя. Бросил грубо:

– Всё, приехали, выходи…

Блондинка не пошевелилась, смотрела на него с жалостью:

– Она так нужна тебе? Эта твоя невеста?

Олег молчал, нервно барабаня по стеклу.

Катя сбросила с себя маску дурочки, проговорила спокойно:

– Хочешь совет, Котик?

Он опять молчал, но барабанить пальцами перестал. Катя расценила это как знак согласия:

– Не езжай сейчас к ней, – Олег молча уставился в мокрое от дождя лобовое стекло. – Ей надо успокоиться. Завтра купишь букет, придешь, признаешься в любви и вечной верности. Скажешь, что ей вообще всё показалось. Она же ещё у тебя прощения просить будет, за то, что тебя, такого милашку, заподозрила в нехорошем, – она недобро хихикнула. – Пойдем, Котик. Тебе тоже надо расслабиться. Я буду сегодня особенно ласкова с тобой.

И она нежно дотронулась до его запястья. Тонкие пальцы скользнули выше, под рубашку, пощекотали кожу. Девушка чуть наклонилась к нему, уткнулась носом в плечо.

– Ну же, Котик, – приоткрыв рот, чувственно поцеловала его шею.

Его обдало приторно-сладким ароматом, от которого мутнело в голове. Он не пошевелился. Катя обвила его руками, притянула к себе. Изогнувшись, страстно прильнула к нему, приложила узкую ладонь к напрягшемуся животу, скользнула ниже.

– Ну же, Котик, – горячо прошептала в ухо, прикусив мочку и тут же приласкав её кончиком язычка.

Олег медленно выдохнул.

Она знала этот момент. Вот еще мгновение назад думал о той, другой. А уже сейчас чувствует только её руки, ждёт только её ласки. И она ему их сегодня подарит. Что там его будоражило последние дни?

Эксперименты мистера Грея из скандального кино?

Будут ему сегодня эксперименты…

Чёрта с два он её бросит после этого.

Через час, изрядно уставшая, она ждала, когда за Олегом захлопнется дверь в ванную. Встала с измятой постели, отбросив ногой свой скомканный шелковый шарф и галстук Олега. На комоде, между рамками с фотографиями, аккуратно спрятался ее телефон. Остановив программу съемки, она заглянула во вкладку «галерея», самодовольно ухмыльнулась. Ловко подцепив брошенный любовником пиджак, достала из внутреннего кармана панель смартфона, быстро активировала экран и посмотрела последний набранный номер.

Набрала со своего сообщение, стерла текст, прикрепив к письму семь самых подходящих с ее точки зрения снимков. Нажала зеленую кнопочку.

Убедившись, что сообщение отправлено, убрала телефон в сумочку, а сотовый Олега вернула в карман. Бросила пиджак на прежнее место.

Оценив обстановку, направилась в ванную.

Чуть приоткрыла дверь и, просунув в образовавшуюся щель стройную ножку, прощебетала.

– Котик… А я ещё не все сюрпризы тебе показала.