Таралиэль. Адвокат Его Темнейшества (СИ)

Annotation

Нельзя красть у демона — даже если он об этом не узнает. Нельзя целовать демона — даже если случайно. Нельзя исчезать из рук демона — даже если ты ему не нужна. Ну и кто умудрился нарушить все эти правила в один прекрасный день? Конечно, я. И ведь знала, что не стоит соваться в мир Ядра, не зря я один из лучших адвокатов нашего города.

Сколько раз мне теперь придется умереть, чтобы стать ему ближе?

Сколько раз придется воскреснуть, чтобы он сам захотел приблизиться?

И как сильно нам придется измениться, не изменяя себе и собственному пути?

Таралиэль. Адвокат Его Темнейшества

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Эпилог

Таралиэль. Адвокат Его Темнейшества

Дарья Вознесенская

Глава 1

— Я пропааааааалаааааа — рыдала я пьяными слезами — Ик…. всё пропаааааало…. Теперь больше никогда я не смогу ни за кого выйти зааааааамуж…. я даже поцеловаааать никого не могу… Ик. Моя жизнь коооооооончена…

Удрученные друзья сидели вокруг меня, молчали и подливали настойку. А что они могли сказать? Ни сказать, ни сделать ничего уже нельзя. Я же продолжала размазывать слезы и сопли по опухшему лицу.

— И на баааааал теперь не пойтиииииии…. Почемуууу такая несправедлиииииивость! Демонская печаааааааать! За что мне такой уууууужас!?

Вообще истерики мне были мне не слишком свойственны, но не тогда, когда жизнь кончена. Во всяком случае, моя жизнь как женщины. Причем, она и начаться то не успела!

А ведь все было так чудесно! Если вспомнить этот день. Каникулы завершились, студенты вернулись в Академию. Наша пятерка собралась снова вместе после двух месяцев разлуки. Я во время каникул помогала маме. Светлый Асалас уезжал к родителям в Мир Грез — и, как всегда, вернулся весьма раздраженный. Небесный оборотень Грррхарррлак, которого мы все называли Глак (но упаси Тьма вам его так назвать, это только друзьям дозволялось) как один из самых отстающих в плане магии и наук, но один из самых сильных физически учеников, отбыл практику — наказание на границе с северными землями. Обзавелся, конечно, парой устрашающих шрамов и отказался их убирать у целителей, так как гордился ими безмерно. Тихая друида — вампирша Синь провела все лето за учебниками, научилась особым способам зельеварения и даже поучаствовала в каких-то археологических раскопках на окраине материка. Ну а наш Рекена, престраннейшая помесь амфибии и великана с минимальными магическими способностями, два месяца просидел на кладбище, надеясь что его зачатки некромагии перед последним курсом проявят себя немного лучше, и ему хоть одного покойника удасться оживить.

Что могла такая компания сделать, собравшись вместе? Конечно, пойти в ближайший к Академии кабак и напиться.

На нас косились, но не трогали — за три года привыкли уже. Косились больше для того, чтобы вовремя вывести, личности мы были буйные и взрывоопасные. Правда, всегда с лихвой оплачивали разгром, даже если косвенно были виноваты. За что нас хозяин кабака, господин Юрко, все-таки любил и подкармливал, когда мы были на мели.

В общем, обменявшись новостями и слухами, мы отдали должное напиткам и еде, и решили, как всегда, подзаработать. При том, что никто из наших родителей бедным не был, просить у тех денег на всякие важности было не с руки. А значит, кроме стипендии нужно было еще где-то еще брать звонкую монету. Чем мы успешно и занимались, подрабатывая наемниками. Заказчики нас находили просто — как и всех, кто подвизался на этом поприще. В каждом крупном городе выходила газета, где заказчики размещали свои пожелания и сроки выполнения, а желающие подзаработать принимали их. Понятно, чтобы не было столкновений среди наемников, газета была магическая — стоило кому-то зачитать объявление и произнести заклинание согласия, как объявление это из газеты исчезало, и возвращалось только в случае неудачи.

Слишком простые объявления мы отмели сразу — пара монет за корень паруша или взыскание долга нас не интересовали. Убийства тоже. Не убивали из принципа — хоть даже сто раз объявление подтверждалось печатью судей. Знали мы это правосудие и законы, и никто из нас не хотел оказаться причиной смерти невиновного.

Завуалированные предложения разбоев со скрипом тоже отложили — несколько месяцев назад мы едва не попались, и ректор, который видел на самом деле дальше и больше, чем Главный Следователь, пригрозил исключением, если до него еще дойдут слухи, что мы в чем-то подобном замешаны.

— Кажется, нашел! — тыкнул пальцем в объявление Асалас.

Отлично. Сто пятьдесят монет. Этого хватит на целый месяц — и библиотеку пополним, и аптечку, да оружие кое-кому обновить не мешало. И надо то было, что достать Демонские ногти. Причем срочно. Видимо, не хватило ингредиентов для какого-нибудь зелья. Ногти эти были не ногтями настоящими, конечно, такие и в парикмахерской найти всегда можно, хоть и придется потрудится. А шипами одного растения из нижнего мира. Достаточно редкого, чтобы продаваться в лавках, в том числе демонских, но не настолько редкого, чтобы не найти его на кухне благородного дома, поскольку это была часть высокой демонской кухни.

— Переместимся в северную столицу Ядра, узнаем, где там сейчас какая-нибудь вечеринка с большим количеством гостей, быстренько украдем эти ногти — и монеты наши.

Звучало все оптимистично, но не все так просто было, конечно. К демонам соваться никто не любил — те были крайне раздражительными и опасными личностями, могли и убить ненароком, даже за самое незначительное нарушение, и их оправдали бы. Но мы реально оценивали степень опасности в данном случае, она была три из десяти, поэтому решено было рискнуть. Уж очень вовремя такой куш. Так что расплатились с Юрко и отправились на центральный вокзал.

Наш мир начался с Большого Сложения

Уж неизвестно как четыре планеты оказались рядом, и где они были до этого, но в какой-то момент они столкнулись и сложились одна в другую, от меньшей к большей. То есть нам, в общем-то, повезло, потому как Большой Взрыв никто бы не пережил. А со сложением, точнее вложением, справились. При этом внутренние миры ни в какой мрак не попали, а остались при своем же воздухе, луне, солнце и звездах. Только небо стало разного цвета: нежно-голубое в верхнем Мире Грез, фиолетовое в Мире Корон, желтоватое в Мире Земли и багряное в Мире Ядра.

Материки поменяли свои очертания, верхний мир так и вовсе большей частью ушел под воду, но большинство существующих на этих планетах рас выжили. Ну и размножились за несколько сот тысяч лет. Не без проблем. Паника, катаклизмы, войны, взаимное уничтожение и прочие предрассудки изрядно потрепали и закалили наших предков. Обо всем этом свидетели того Сложения писали очень подробно. Ну чтобы ни у кого не было сомнений, откуда нам мир то такой странный достался. Говорят, даже осталась еще парочка Бессмертных, видевших произошедшее своими глазами — но поскольку самих этих Бессмертных никто не видел, то и не стоило верить сплетням.

Миры соединялись между собой порталами. Общественными можно было пользоваться любому — личные выстраивали только маги. Не так уж и много сил уходило, скорее, важна была концентрация. Понятно, что мы, как четверокурсники, этими способностями обладали. Только вот в чем загвоздка — линии портала нужно было рисовать долго и ровно. А нас, после нескольких часов в кабаке, хоть и не качало, но линию могли какую нарушить, да кровь с алкоголем на портале — это чревато. Окажешься запаянным в скале или на дне моря — мало не покажется.

Во всех городах Мира Корон были вокзалы, соединяющие миры. Как и на других планетах. В нижнем мире было только два вокзала — Северный и Южный, на разных полюсах где размещались две столицы — Северная и Южная. С фантазией у демонов было так себе.

Эти города называли «мертвыми» — не жил там никто. Жили, точнее, постоянно только те, кто их обслуживал, то есть другие расы. А демоны временно присутствовали. Все потому, что были они жуткими эгоистами и индивидуалистами, рассеянными по своим Тринадцати Кругам небольшими семейными группами: чем богаче и выше по происхождению демон, тем больше был у него дом или замок и тем большая площадь вокруг была пустой. В дом свой эти параноики посторонних не впускали, поэтому и было построено две столицы: им же надо было как-то общаться и принимать гостей, да вести дипломатические переговоры. Было там по тринадцать одинаковых замков для правителей, под сотню особняков для благородных родов, гарнизоны для военных и дома для простых демонов. Занять на время — да хотя бы и на очень длительное — их мог тот демон, который первым предъявит свое право. Он делал нужное ему дело: прием, например, устраивал или еще какие встречи, и с облегчением проваливался в родовое гнездо.

Обслуживанием домов и общественных зданий занимались дальние родственники главных жителей Ядра — бесы. Общественные здания — это были вокзалы, театры, стадионы, музеи. Весьма интересные и примечательные места, мы уже неоднократно бывали там, пока учились в Академии, правда мне приходилось посещать их тайком от мамочки, так как её передергивало при каждом упоминании нижнего мира.

Мы вышли на вокзале и Асалас купил первую попавшуюся газету со светской хроникой. На эльфа плотоядно оглядывались. Не самые они любимые здесь гости.

— Ммм, не повезло.

— Чего там?

— Прием сегодня в третьем дворце только, лучше бы просто в аристократическом особняке…Расположение комнат то в особняках мы примерно знаем, а в этих замках непонятно что.

И хотя у меня появилось нехорошее предчувствие, мы направились в сторону третьего дворца. И почему я нервничала? Сложностей то не предвиделось. Это в родовые гнезда, места силы и отдыха для демонов, не попадешь. Дворцы же и особняки столиц были вполне открыты для посещения, особенно когда устраивался бал по какому-нибудь поводу. Туда даже приглашали всяких важных и нужных представителей других рас, да обслуживали приемы наравне с бесами вполне себе человеческие и прочие лавки и рестораны. Мы уже не раз пользовались этой особенностью, когда надо было что-то передать или подслушать: Асалас страховал, а мы, в зависимости от задания, притворялись то официантками, то гостьями. И шлюхами, как то раз, пришлось.

Дворец с парадной стороны сиял огнями. Там толпился народ и слышалась громкая музыка. Задняя же часть была погружена во мрак. Перелезли через забор; только эльфа оставили снаружи за углом — он единственный смог бы вытащить нас в критической ситуации. Быстро пробежались в сторону черного входа — хорошо что демоны не разводят парков — и, убедившись что никого нет, зашли внутрь. Где же может быть кухня? Логично, если на первом этаже, но может ведь быть и рядом с бальным залом, как в особняках. А где бальный зал? Эх, у демонов все странно.

— Так, Глак, пошли на верхние этажи: хоть вылететь сможем, если вдруг придется спасаться, а вы на первом ищите кухню.

Поминутно оглядываясь, мы с птицем двинулись по боковой лестнице. Во дворце было мрачно и темно — все веселье явно где — то дальше. Второй этаж тоже радовал пустотой, мы пробежали немного по коридору и увидели, что он разветвляется.

— Ты направо — я налево.

Сказала и тихонько начала пробираться вдоль стен в сторону большей освещенности в конце. Нигде ничего похожего на кухню, зато снова лестницы. Подниматься или идти дальше? По ощущениям, дальше как раз и начнется людная часть, опасно, но вряд ли кухня будет на самом верху. Я раздумывала. В этот момент сигнальный браслет стал зеленым — значит шипы найдены. Я уже собиралась повернуть назад, как впереди послышались шаги и голоса. И ниши никакой нет. За дверями вроде везде тихо — наверное, лучше спрятаться пока в комнате. Я открыла ближайшую дверь и тихонько притворила ее. Библиотека.

Голосов за дверью стало больше: видимо, гости решили по каким-то причинам переместиться в другое место. Пока не стала высовываться, просто с интересом осмотрелась. В помещении было темно и пусто, никому же не нужна библиотека во время приема, только немного света из окна позволяли рассмотреть огромные, в потолок, книжные шкафы и многочисленные корешки. Интересно, во всех дворцах одинаковый набор? Я изучала книги, пока голоса окончательно не стихли. Вроде всё. Подошла к двери, чтобы выбраться снова наружу, как в этот момент увидела, что ручка поворачивается!

Тьма!

Я ведь даже не успеваю спрятаться в темном углу! У меня была доля секунды на принятие решения. Я подпрыгнула вверх, зацепилась за ближайшую полку, подтянулась, успела переместиться еще выше, как по вертикальной лестнице, и застыла, стараясь не дышать. В моменты опасности я могу двигаться удивительно ловко и тихо, так что даже чувствительные уши демона не различат. А это был демон. В человеческом обличье, но все же. Очень высокий и очень опасный, это чувствовалось даже по его позе, когда он заходил в комнату.

Мамочки, что я буду дальше делать то? Если он останется здесь, то вряд ли не заметит гигантскую «летучую мышку». Но подумать у меня возможности не было. Потому что именно в этот момент пыль, поднятая в прыжке, добралась до моего носа. Я чихнула, от неожиданности расцепила руки, и свалилась мешком прямо на демона.

Причем не просто свалилась, а повалила его навзничь, чувствительно ударилась лбом о его лоб и на секунду приложилась губами к его губам. Тут же между лопаток вспыхнул пожар. Ааааааааа, это что было?! Поцелуй?!!!!

Вот только и об этом мне подумать не дали — в следующую секунду я уже лежала на спине, придавленная демонским весом, надо мной разверзлась клыкастая пасть, шею сдавила рука, а вторая, подцепив до крови когтем кожу, приблизилась к сонной артерии. Черные — естественно черные — глаза с огненными всполохами внимательно всматривались мне в лицо.

Кажется, с момента поворота ручки прошло не больше десяти секунд. Хотя они мне показались вечностью. Я незаметно сжала сигнально кольцо, чувствуя как теряю сознание от недостатка кислорода. Буду надеяться, что Асаласу удасться вытащить меня.

— Кто ты? И что здесь делаешь? — прорычал демон

Так. Теперь главное — контролировать свои слова, хоть это и сложно, когда тебя душат. Сильные демоны — а этот явно был из сильных — могут чувствовать ложь. А еще они очень жестоки и убивают очень… быстро.

— Человек я… из помощниц… нечаянно забрела в библиотеку…

Не обязательно ему было знать, что я для простоты все расы называла людьми, помощницей я была у мамочки, и мой нечаянный заход в библиотеку был немного не с тем связан. Лжи то не было! Демон это понял.

— Ты пыталась меня убить?

— Нет!

Он немного ослабил хватку. Я шумно вдохнула воздух и закашлялась. Теперь у меня появился шанс. Демон обнюхал меня и нахмурился. Ага, не может почувствовать мою ауру — кто я и какой магией обладаю, если вообще обладаю. С таким количеством видимых и невидимых ограничивающих магию прибабахов хоть все Тринадцать Правителей приведи — не почувствуют. Но комментировать не стала.

Я молчала. Хотя лежать было страшно и тяжело. Мужик то тяжеленный и страшный, даже в человеческой ипостаси. Демон тоже молчал. Ну да, о чем нам говорить. И в этот момент наконец-то я услышала в своей голове «Таралиэль асперсо атрисэль» и тихонько растаяла прямо под потенциальным убийцей.

Мне не дали ни секунды прийти в себя

— Бежим!

И мы побежали. Добрались до катакомб — вдруг кто будет преследовать сверху, и, петляя как крассиды, изо всех сил бросились в сторону вокзала. Не уверена, что нас кто-то преследовал, но полагаться на волю случая не стоило. Сумели. Стараясь не суетиться и не вызывать подозрений, прошли к порталу, на всякий случай поплутали по нескольким мирам и городам, и выбрались, наконец, в Абан-кае. Асалас был практически зеленого цвета от усталости, да и остальные не лучше. Заклинание экстренного призыва выпивает много ресурса, а если тебя держит демон — так и просто весь, хоть друзья и поделились с эльфом теми частичками магии, что имели. Синь даже не могла привести в порядок мою багровую от синяков шею.

У остальных то события прошли не так бурно: друида и оборотень довольно быстро добрались до кухни, и пока Синь отвлекла поваров представлением «я дура официантка — опоздала, где моя форма» Рекена стянул шипы, и они быстро вернулись к эльфу. Глак получил сигнал, что все найдено и тоже вернулся. Вот только я, как всегда, попала в переплет. И теперь сидела в нашем кабаке и проливала слезы на предмет своей потерянной жизни.

На нас косились.

Ну да, сидит за крепким столом, рыдает, крошечка с темной косой, бледным личиком и рюмкой настойки, сама одета в какие-то невзрачные тряпочки. Рядом — зеленый, с синеватым отливом и перепонками между пальцами великан с кувшином пива. Если бы он снял одежду, посетители увидели бы и жабры, и чешую, а так Рекена просто выглядел как великанское и очень несчастное умертвие. Последней стадии разложения.

Слева от меня сидел светлый эльф с надмененнейшим, но оттого не менее красивым лицом, длинными серебряными волосами, глазами цвета прозрачного ручья в традиционной богато украшенной золотом голубой эльфийской одежде: длинной тунике и штанах. Пресветлый, естественно, предпочитал вино и явно злился. Возле него устроилась Синь, у нее был сейчас «грустный период», а потому темные волосы распущены, глаза густо намазаны черным, губы — кроваво — красной помадой, а тело упаковано от горла до щиколоток в черную плащ-сутану. Пила она «Тоску»: смесь самогона и сока нарульчика и не менее тоскливо посматривала на меня, утешающе похлопывая по руке. Ну и вишенкой на торте смотрелся высоченный и мускулистый растрепанный оборотень с толстым шрамом через все лицо, птичьими крыльями, сложенными за спиной и хищными когтями, которыми он сейчас нервно разрывал немаленького поросенка, запивая чистейшим спиртом.

Мы уже получили свои монеты, но меня это по понятным причинам не радовало. Успокоиться было сложно. Дело в том, что демоны не только самые жестокие и эгоистичные из всех рас. Они еще и жутко ревнивые. И если они женятся, делят постель с кем то или даже просто целуют кого-то в губы — это означает наложение печати, которая действует жестко и просто, как и демоны: если кто-то посмел бы прикоснуться к его собственности, то его отбросит самой Тьмой.

— Никто не сможет ко мне подойтиииииииии…. Не быть мне счастлиииииивой… — ревела я.

Наконец, Асалас не выдержал.

— Хватит. Уже почти рассвет. Идем спать, а завтра подумаем: найдем мы способ снять печать, не рыдай. Пошлите.

В своей кровати я лежала через полчаса, но заснуть, несмотря на переутомление, не могла. Друида сопела рядом, а я думала. Думала о том, почему не сказала друзьям, что за несколько секунд до того как я исчезла, демон снова прикоснулся к моим губам. И мне не было противно или страшно.

— Не стоит опаздывать на занятия, — синхронно пропели Ангелы, сидящие за первой партой, когда я забежала в аудиторию за пару секунд до преподавателя и рухнула на стул. Святоши, Тьма их забери.

Ангелов не любили. С детства знала, что много Света — явно не к добру. Эльфы постарались, оставили впечатление на всю жизнь. Но вот концентрированный, чистый Свет, уверенный в своем праве нести благость и правду — это вообще за гранью. Так что Ангелов не зря сторонились: одним своим благословением они могли сломать человеку жизнь. Хорошо хоть их немного было, и рядом со мной всего двое, правда, оба в моей группе. Но я для несущих добро непробиваема, мои блоки не только сдерживали внутреннюю силу, но довольно сносно впитывали как благословения, так и проклятия. Правда, так до сих пор и не понимала, зачем Ангелам Академия: их основной деятельностью было карать и благословлять, и делали они это на свое усмотрение. Но поскольку то ли ребята, то ли девчата — бесполые, что с них возьмешь — оказались зубрилками, терпеть мне их до конца года.

Я проспала не просто так. Весь вчерашний день мы искали в академической библиотеке книги про демонские печати и их снятие. Ничего. Совсем ничего путного. То есть пока сам демон её не снимет, это невозможно. Теперь у нас было два пути: отправиться в Закрытую библиотеку или попросить демона снять печать. И еще неизвестно, что хуже. Чтобы попасть в закрытую часть городского Хранилища Знаний, нужно было особое разрешение одного из Глав, а те его давали только по серьезному поводу. То есть нам здесь ничего не светило. Если же полезем без разрешения — скорее всего умрем. Вероятность смерти при обращении к демону еще выше. Во-первых, печать для демона — это важный ритуал, а демоны важными ритуалами не разбрасываются, значит когда он узнает, что поставил печать на неизвестную дуру, будет вправе убить. Да и согласно законам Ядра, это право у него появляется даже если кто просто за помощью обратиться. Во-вторых, кто это — он?

— Ты хоть помнишь как он выглядел? — напирал оборотень

— Большой, сильный, глаза черные…

Глак схватился за голову

— Женщина! Под это описание попадают 95 процентов демонов! А это значит… это значит…

— Примерно три миллиона — спокойно произнесла Синь

— Из них мужчин?

— Полтора миллиона.

— А если узнать, у кого был праздник был в тот день?

— Угу, ты еще попроси у кого-нибудь список гостей — скривился Асалас — Сами знаете, что на такие балы может прийти любой благородный….

— Благородный! Вот! — загорелся Глак — а это значит…

— Примерно сто тысяч демонов — Синь сегодня жгла.

— Ну сто тысяч это не так много. И потом, все — таки замок, а не особняк. А раз замок, и демон посреди праздника пошел в библиотеку, а не вертелся там среди народа, значит он не из простых, потому что спокойно мог себе позволить покинуть гостей. — Вот в чем оборотню не откажешь, так это в логике.

— Пять тысяч демонов, — меланхолично выдала Синь.

— Пять тысяч — не три миллиона — протянул Асалас — Таралиэль, ты вспомнишь его, если увидишь?

Вспомню ли я? Хм… темновато было. Вот если бы он меня потрогал и поцеловал…Я покраснела от своих мыслей и неуверенно сказала:

— Не факт… Вы правы, пять тысяч звучит не ужасно. Но даже если мы его найдем, я не смогу подойти к нему с просьбой снять печать. Точнее подойти смогу, но уйти уже будет некому.

Все приуныли. Ага, демоны, такие демоны.

— Уверена, есть способ снять печать без его ведома. Просто эта информация не так доступна. А значит, если приложить усилия, мы этот способ найдем — успокаивающе сказала Синь и погладила меня по руке.

Это она намекает на поход в хранилище? Вряд ли могу так рисковать жизнями друзей. Я вздохнула. А ведь через месяц будет Вечный бал. И я надеялась, что смогу там потанцевать и пообщаться поближе с одним человеком. Тьфу ты, с вампиром. Но это был самый восхитительный вампир из всех мне известных! Я до сих пор помню, как увидела его еще на вступительных испытаниях. Как гордо он шел мимо и с достоинством нес свою потустороннюю бледную красоту. Помню его длинные волосы, огромные глаза, в которых, казалось, отражалась сама ночь. Альгул Цепеш Мориган. Судя по имени, из благородного рода: я, правда, задавалась какое-то время вопросом, почему он учится у нас. Но потом перестала задумываться, учился же Асалас. Это в Чистокровные Академии полукровкам вход был заказан, смешанные же принимали кого угодно.

Ну и о чем я думаю? Печать — если не снять её — это на всю жизнь, тут не только вампир идет мимо, но и в принципе любой мужчина. Не то чтобы я планировала немедля завести семью и парочку наследников, но в перспективе… Ухватилась за мелькнувшую в этот момент мысль:

— А вдруг нет никакой печати?! — я пришла в сильное возбуждение — Обожгло мне лопатки — ну и что, ведь демон не планировал ничего ставить, наверняка у них от случайностей защита стоит, а то так бы куча народу с печатями ходило!

— Это можно проверить — все так же спокойно произнесла Синь.

Угу, не ей же проверять. Я умоляюще посмотрела на друзей. Рекена тут же отрицательно замотал головой. Не уверена до конца, но полагаю, он так же неопытен, как и я. Глак, известный, в общем то, своими похождениями, несколько напрягся:

— Конечно, если надо, я могу, но… Таралиэль, ничего не будет хорошего, если я потом начну тебя воспринимать как женщину!

— Слушай, ну я же не в постель тебе предлагаю прыгнуть, а просто поцелуй!

— Я поцелую, не дергайся — спокойно сказал Асалас

— Ты уверен? Если Тьма будет защищать меня, то тебе как светлому будет тяжко.

— Наоборот, я самый сильный маг из вас, значит смогу выстоять.

На том и порешали. Никто не знал, как будет выглядеть демонская защита, поэтому мы на всякий случай ушли в парк возле Академии. Я села на траву, потом встала. Прошлась, примеряясь, по поляне. Прислонилась спиной к дереву — вдруг отдача будет — и стоически закрыла глаза и вытянула трубочкой губы. Друзья заржали.

— Нечего смеяться — я нахмурилась, не открывая глаз. Наконец, Асалас подошел, взял меня за руку, затем за плечо, обнял довольно крепко — вроде ничего странного не происходило.

— Готова?

— Ага — прошептала я

Он поцеловал меня в щеку и замер. Фух, тишина. Неужели? Тогда эльф прикоснулся к моим губам: осторожно и легко, а потом все настойчивей. И это оказалось на удивление приятно. У меня действительно было мало опыта: я ни с кем не встречалась, а пара случайных поцелуев от настойчивых, но неинтересных мне ухажеров не считаются. Но поцелуй светлого вызвал во мне радость и нежность, на какую-то секунду чувство облегчения — значит, никакой печати нет! И в то же мгновение между нами скользнула Тьма и с легкостью отбросила эльфа на другой конец поляны. Я открыла глаза и мрачно уставилась на друзей, которые помогали подниматься Асаласу. Что ж, теперь я точно знаю, как выглядит защита печати и что позволительно девушкам демонов.

Ни-че-го.

Глава 2

Демоны были одной из самых многочисленных рас. Наряду с людьми, темными и светлыми эльфами, драконами, гномами, друидами, орками, кентаврами и оборотнями. Плюс еще несколько десятков вариантов, с разными способностями и предрасположенностью к перевоплощению и магии. Жили мы все вместе давно — и даже за столько тысячелетий вполне привыкли друг к другу и перемешались — говорили между собой на едином языке и поддерживался общий, слегка вооруженный, нейтралитет. Единых государств у рас, кроме, пожалуй, демонов, которые поделили Мир Ядрана на тринадцать Кругов, по числу Темных Правителей, не было. И никто себя выше других — кроме, опять же, демонов — не считал. Но и без дискриминации совсем не обходилось. Насколько древний твой род, деточка? Видела ли твоя прабабушка, как небо становилось фиолетовым? А чего ты вообще в городе делаешь, девочка? Женское место на кухне! А как это твои родители сошлись, деточка? Полукровка? Фууу…

А я была полукровкой. Да еще и девушкой. С простой эльфийской фамилией, не тянувшейся ни в какие глубины веков. Так что понятно, как регулярно со мной обходилась судьба и окружающие.

Моя мама, вполне себе распрекрасная белокурая светлая эльфа, двадцать четыре года назад зачем-то отправилась в Мир Ядра, где эльфов не то чтобы не любят… Любят, но сожрать. Она так и не призналась мне, зачем. И угораздило ее попасться не демону даже, а существу гораздо более отвратительному. Никто и не знал до конца, кем они являются. Они сущности крайне закрытые, контактов особо не поддерживающие и страшно богатые — потому как живут в Ядерных горах, обеспечивая драгоценными камнями все четыре мира. Не сами обеспечивают, конечно, а с помощью невольников и каторжников. Первых они крадут где приспичит, вторых им поставляют регулярно все государства с которыми у тех договор есть. Но там все в этих горах очень быстро умирают, вот они и таскают бесконечным потоком новеньких. Ну или если более-менее крепким умер, воскрешают и тоже заставляют работать.

Я видела картинку в книжке, как выглядит такой же, как мой папаша, в обеих ипостасях. Кряжистый, черный, губастый и страшный, с крыльями и бронеподобной чешуей — это его… обычная, скажем так, внешность. В боевой трансформации он превращается в жуткую змею с непропорциональной лохматой головой, ядовитыми клыками и перепончатыми крылолапами. Короче зрелище то еще по степени гадостности, даже в наших, привыкших ко всему мирах. Сухр, одним словом.

Как он так её украл, что там с ней делал и как она сумела оттуда выбраться к себе домой, мама тоже не говорит. Только появилась через одинадцать месяцев я. И понятно сразу стало, что сильно отличаюсь от эльфийских стандартов внешности. Светлые эльфийки все сплошь блондинки — у меня черные волосы. Эльфы высокие и очень грациозные — у меня маленький рост даже по меркам людей, не то что эльфов. И с грацией точно ничего не получилось — я была та еще растяпа. От эльфов я взяла еще только тонкие косточки и светлую кожу. И все. Остальное досталось мне от папочки, наверное, которого я никогда не видела. Или от столь причудливой и гремучей смести крови родителей, что даже я до сих пор не знала всех сюрпризов своего организма.

У меня было две ипостаси — что в принципе малохарактерно для рас кроме демонов, драконов и оборотней. Одна вполне человеческая, только не к месту, бывало, вырывались белоснежные полупрозрачные крылья. Вторая… Вспоминать не буду даже! Черные глаза — вообще не характерные ни для кого, кроме Мира Ядра, большой пухлый рот — слишком вульгарный для изящных эльфов. И общая субтильность, не дающая мне ни декольте пощеголять, ни обегающей юбочкой.

В общем, меня гнобили в Мире Грез все кому не лень, да маму мою затюкали за историю моего появления. Мама то думала, что самое жуткое в её жизни позади, домой она вернулась, в родные просторы. А в итоге была вынуждена сбежать из светлого эльфийского королевства и поселиться в самом густонаселенном Мире Корон в одном из независимых городов. Здесь она зарабатывала своими целительскими снадобьями и умениями, и сколотила состояние, достаточное, чтобы выкупить небольшой особняк и отправить меня учиться во вполне приличную магическую Академию.

Как можно было догадаться, верхних эльфов и жителей Ядра я не слишком любила. За исключением Асаласа, конечно, который непонятно как сначала попал в Смешанную Магическую Академию вместо Чистородной или, на худой конец, Чисторасовой, просочился к нам в банду полукровок, а потом и вовсе стал моим лучшим другом.

Все наши миры были магическими, потому и обучать этой магии было нужно, чтобы никто не натворил дел. Магия эта делилась на светлую и темную, на целительскую и боевую, на стихийную, первородную, на крови, временную — и, в общем, миллион еще других сочетаний, в зависимости от того, кому она принадлежала, на что применялась и что являлось ее источником. Магия, как и природные сущности или особенности давалась родителями. Так, если в немагической семье рождался маг, или частичный оборотень, то надо было копнуть на пару поколений назад и обязательно выяснялось, что кто-нибудь да загрязнил кровушку. Для усиления расовых особенностей нужно было сочетание чистой крови — поэтому все благородные только и занимались тем, что устраивали династические браки между собой.

Но не всегда взаимодействие магий родителей давало хороший вариант. Мой случай — я ж говорила, с судьбой у меня были непростые взаимоотношения — был как раз вариантом плохим.

Возьмем все антагонисты, что существуют в наших мирах

Белое/ черное

Светлая магия/ магия темная

Источник любви/ источник власти

Целительская магия/ убийственная магия

Самый верхний мир/ самый нижний мир

Потребность летать/ потребность жить под землей

Солнечный свет/ мрак ночи

И соединим все это в одной полукровке

Думаете получится супер-женщина-и-маг-всея-миров?

Неа.

Конечно, количество сил, во мне бурлящих, было огромным. Но все попытки проявить эту силу всегда заканчивались очень плачевно. Антагонисты схлопывались — и не случалось ничего. Или одна магия мешала другой. Мог просто получиться взрыв. Ага, с летальным исходом находящихся близко. Ну и мне могло не поздоровиться Мои заклинания всегда (всегда!) давали непредсказуемый результат. Светлые силы вредили темной сущности — от чего я просто взрывалась ненавистью и злостью, потому что это было ужасно больно. Впрочем, темная магия моей светлой стороне тоже немало плохого сделала. Что при этом творилось в моей душе и разуме вообще сложно объяснить — удивляет только что я не сошла с ума.

В итоге к моим двадцати трем годам на мне оказалось повешено, вытатуировано и впечатано столько запретов, блоков, охранок и ограничителей магии, что не было и смысла пытаться пользоваться чем-то. Пришлось учиться драться и думать, а еще быстро бегать. Что тоже, в общем то, неплохо. Но училась я все-таки в магической Академии, чтобы очень осторожно, под присмотром преподавателей, совладать хоть с какой-то частичкой. Не знаю, зачем уж меня взяли и как я протянула до последнего курса на самых слабых гамма-оценках.

У нас было два профильных немагических предмета, из которых мне, как существу с признанным низким уровнем силы, предложили выбрать. Так что еще на первом курсе я металась между «Межрасовым и межмировым правом» и «Домоводством и супружеским долгом». К умным или к красивым? Но будучи девушкой рациональной, я в итоге сделала ставку на мозги, хоть иногда и жалела. Мозги страдали: нам ведь надо было выучить основные законы всех рас, их судебные системы и правила сосуществования, родовые нюансы, законы мести, мирные договора, соглашения, постановления и судебные прецеденты. Неудивительно, что наша группа быстро таяла. И к четвертому курсу осталось всего девять человек, ну, в смысле, существ, действительно увлеченных этой специальностью.

И как я, хорошо разбиравшаяся во многих демонских нюансах и уж тем более знавшая о последствиях прогулок в мир Ядра, умудрилась так подставиться?!

Тьма раздери того демона! Всегда с ними были проблемы. У них самые запутанные, сложные и жестокие законы. Они не прощали. Не жалели. Не щадили. И несмотря на сложность законов наказание в большинстве случаев было одно — смерть. Им это позволялось, по ряду причин, в том числе потому, что истинный демон — любой из тех ста тысяч, озвученных Синь — стоил целой армии. Им истинный Свет, разве что, был недоступен, а так они были одновременно магами, имели две ипостаси, обращались напрямую к Тьме, владели ментальным даром и умели летать. И если бы захотели, с легкостью захватили бы все миры. Эти самые миры спасало только то, что демонам они были не интересны, а демоны не делали ничего, что им не было интересным.

Упиваясь своими мрачными размышлениями, я практически не слушала, что говорил уважаемый профессор и наш куратор Игиш — эн — Обре. А рассказывал он, кстати, весьма полезные вещи про особенности клятв у драконов и их внутреннего суда семерых, который судил только драконов за преступления только против драконов. Делать там недраконьим судебным защитникам нечего, но сами принципы были важны. Так что я справедливо получила замечание от преподавателя и взвыла, когда услышала про наказание: сдать завтра в письменном виде систематизацию по пайта — картам. Настроение у меня из просто ужасного стало отвратительным: пайта — карты — это 1278 основных правил одной немногочисленной расы оборотней, проживающих в Красноземье. У них каждый шаг был жестко регламентирован и запротоколирован, и требовал полного и точного воспроизведения. И за каждое нарушение было положено 1278 соответствующих наказаний. То есть еще одна бессонная ночь мне была обеспечена. Вот так начало учебного года!

Я уже даже не удивилась, что в обеденный перерыв я вместо того, чтобы хоть немного расслабиться и поесть с друзьями, оказалась вызвана к ректору.

Нет, ректор был не ужасен, вполне мировой л`эрт, один из немногих представителей людей, который мне нравился. Я его искренне уважала: держать в рамках банду студентов, да еще и двадцать лет, было непросто. В Академиях для полукровок начальство как правило выживало не более пяти зим, слишком уж взрывоопасные там особи учились. Взять вот хотя бы даже меня с друзьями: из-за наших проделок, ссор и бурных примирений Академия и классы страдали не раз. А уж когда мы начали официально подрабатывать как наемники, разве что только гнев Верховного Альгвазила нас обошел стороной.

Туман Виру был сильным магом и привлекательным мужчиной с длинными светлыми волосами и зелеными глазами. Я даже хотела в него влюбиться на первом курсе, но хорошо, что передумала: как выяснилось, влюбленных студенток ректор на дух не переносил и потихоньку выдавливал из Академии, то ли опасаясь за свою целомудренность, то ли за должность, что вероятнее всего. Законами нашего города вышестоящее лицо не могло иметь связи с нижестоящим лицом, если они работали или учились в одном месте. Такой закон не был характерен для всего Мира Корон, но мне повезло жить и учиться в городе с довольно противоречивыми правилами: всё что было связано с личными взаимоотношениями имело жесткие ограничения и наказания. Зато у нас по минимуму карали за различные финансовые махинации и нечистые сделки, что давало большой простор для фантазии. В общем, ставший мне почти родным Абан-кай, имеющий статус независимой территории государства Дор — Камараби, чуть ли не официально уже называли «городом зануд и коррупции»

— Садись, Таралиэль, — л`эрт Виру был как всегда суров и спокоен. Я по девичьи мечтательно вздохнула — и кому такое сокровище достанется — уселась в кресло и приготовилась внимательно слушать. Каких — либо опасений у меня это посещение не вызывало: о произошедшем два дня назад ректор не мог узнать, а за прошлые приводы мы уже рассчитались.

Кабинет ректора, который я посещала не раз, мне очень нравился. Светлый, с минимумом мебели: массивный деревянный стол, три уютных плюшевых кресла, стеллаж с книгами и несколько картин с пасторальными человеческими пейзажами. Овальные окна обрамляли шторы в тех же тонах, что и картины: зеленый, голубой, коричневый. Большинство рас мира Корон, к сожалению, имели тягу к аляповатой безвкусице в интерьерах, и когда я встречала что-то противоположное, то не могла не нарадоваться.

— Три года назад я лично принял решение допустить тебя к учебе в Академии и на то у меня были причины. Я видел все блоки, которые на тебе стоят, и понимал, что слишком опасно снимать их с тебя, тем не менее рассчитывал, что ты получишь здесь достаточно знаний по магии, чтобы обратиться хотя бы к части своей силы. И по-моему, это время пришло.

Вообще-то, я тоже на это надеялась. Я действительно провалила вступительные испытания: оставленной силы не хватило, а снимать какой-нибудь блок ради экзаменов было слишком рискованно. Значит именно он поспособствовал моему поступлению? Да еще и считывает печати и блоки: для человека практически немыслимое умение. Я поежилась — место между лопаток горело. Хоть сейчас он ничего не проверяет? Не хотелось бы отвечать на лишние вопросы. Но следующие его слова стоили реальных переживаний.

— Тогда я так и не задал тебе вопрос — почему большую часть блоков поставила ты сама?

Тьма! Он не просто чтец, он еще и распознает источник. Может попробовать через него определить «моего» демона? Хотя тут вряд ли помогут любые способности: их магия и влияние не отследить такими методами. Но я опять не о том думаю. Ограничение силы любого свободного существа может быть сделано только определенными магами, либо главами рода, и предполагает серьезное ментальное вмешательство. У меня же никаких лицензий не было, и это еще можно было проглотить, поскольку я ставила блоки сама себе. Но проблема была в другом: никак законным путем я не могла добыть сведения о том, как это сделать. А значит добыла их незаконно, и если об этом станет доподлинно известно, у меня будут проблемы. Врать не очень хотелось, но и раскрывать карты не стоило. Я внимательно посмотрела на ректора и осторожно спросила:

— А почему вы уверены, что это я?

— Да брось. Я видел четко твою руку, и надо сказать, весьма талантливую. Но я так понимаю, что говорить об этом ты не хочешь? Что ж, не буду настаивать — я выдохнула с облегчением, — нам будет легче вскрывать защиту. Ты пробовала пользоваться в полной мере какой-либо своей силой в последние годы?

— Нет

— Блокировка магии забирает у тебя большое количество энергии, только жизненной. Ты постареешь раньше, чем прочие маги и будешь болеть, если не начнешь пользоваться тем, что дано. Ты знала это?

— Да.

— И почему все-таки решилась?

— Потому что проблемы, которые вы озвучили, они будут в будущем. А проблемы с силой были уже в настоящем — перед глазами встали картины из моего детства, и я скривилась. У нас с мамой не было возможности обратиться к хорошим магам за индивидуальным обучением, да я и не знаю, кто действительно мог бы меня обучить тогда. Поэтому в тот момент это представлялось оптимальным решением.

— Я думал об этом и кажется я знаю, как помочь — улыбнулся Туман Виру.

Тут я уже действительно удивилась. Думал? У него пара тысяч студентов и миллион дел, с каких это пор ректор Академии и не последнее лицо в городе думает о двадцатитрехлетней девственнице, то и дело попадающей в неприятности?

— Ты представляешь для меня исследовательский интерес. Мне удалось найти кое-какую информацию и я понял, как надо действовать. Твою проблему можно попробовать решить.

Фух. Я аж вздохнула с облегчением. Стать экспериментальным конунгом меня устраивает больше, чем сидеть и переживать на тему неожиданной влюбленности ректора.

— В общем, я решил попробовать вот что. Поскольку я светлый маг, то помогу тебе освободить светлую часть силы, не затрагивая темной, и научу тебя пользоваться ею. У нас впереди весь четвертый курс, будем встречаться раз в неделю. Ну как, согласна?

— Согласна — выдохнула я. А что тут еще можно сказать?

Выходила я от ректора в полном смятении. Я ведь порой уже была готова смириться с тем, что не смогу пользоваться своей магией в полной мере, а буду тихонько существовать отпущенный мне срок. Пришлось в прошлом испытать немало неприятных мгновений, о которых я до сих пор вспоминаю с содроганием. И всё из-за того, что я не могла совладать с щедро отмеренным мне природой. С другой стороны, тот, кто хоть раз чувствовал внутри себя силу, никогда не забудет этого восторга обладания чем-то большим, чем он есть. Сейчас я была похожа на путника в пустыне, которому полагается несколько глотков воды в день, просто для поддержания жизни в его теле. Обладание же — и умелое — магией было похоже на пребывание в роскошном оазисе, где вдоволь напитков и вкуснейшей еды. Магия наполняла тело и душу жизнью, без магии я оказалась как-будто лишена ноги, четкого зрения и слуха, воспринимала мир ущербно. Хоть и привыкла жить калекой, воспоминания терзали меня нередко.

Ректор немного ошибся. Первые ограничения были наложены на меня в детстве и не мной, Я же, после должной подготовки, смогла шесть лет назад полностью разделить и запереть светлую и темную сторону, и пользовалась только тем, что в остатке осело чуть ли не случайно. Зажечь пальцами свечу? Легко. Но никакого внутреннего огня от меня не ждите. Пара заклинаний по излечению простуды? Могу. Но любые целительские практики были возможны только при наличии громоздких артефактов с лекарским даром и накопленным резервом энергии. Считать эмоции? Да пожалуйста. По малейшим колебаниям мышц на лице я могла понять, что на самом деле думает то или иное существо. Но это и близко не походило на эмпатию, которой я владела раньше. Обратиться к Свету или Тьме? О да, они мне ответят, но пользоваться ими я не смогу.

Неужели, сейчас у меня появился шанс?

Я так глубоко задумалась, что обнаружила себя уткнувшейся в каменную ограду Академии, которая отделяла нас с одной стороны от западного городского округа, а с трех других — от городского парка, плавно перетекающего в лес. По ощущениям, время обеда закончилось, пора было бежать на следующий урок. Не любила пропускать занятия, хоть за итоговый балл, который у меня будет довольно низким, особо не беспокоилась. Мой козырь не в магии или оценках, а в опыте, которого накопилось немало. Судебным защитником я стала уже два года назад: а больше некому было вызволять друзей из переделок, да и себя тоже. Заказчики то не прочь были подставить наемников. Так что со мной уже успели познакомиться и тюремщики, и следователи, и законники парочки других государств. Хорошо еще, что из-за запутанности и многочисленности местных судебных систем пару сотен лет назад было принято решение адвокатскую деятельность не лицензировать. И с такими знакомствами я вполне могла рассчитывать на прохождение практики, а затем и на работу в Городской Коллегии Стряпчих.

— Что случилось? — прошептала Синь, когда я с извинениями зашла на занятие по общему целительству.

Преподаватель, всегда напряженная и грубая орчиха, недовольно шикнула и я знаком показала, что все потом. Так что выслушала положенные охи и ахи только в перерыве и помчалась на следующее занятие По расписанию шла боевая магия, новый для четверокурсников предмет. Его наличию я была обязана своему основному профилю: в наше сложное время стряпчим стоило уметь себя защитить. Уж не знаю, как ректору удалось заполучить пусть хромого и в преклонном возрасте, но бывшего коронера и отличного боевого мага Илаве Байя, но об этом преподавателе говорили шепотом. Кто-то шептал подобострастно, кто-то восхищенно, а кто-то — ненавидяще. Л`эрт Байя славился скверным характером и жестокими методами ведения урока, зато все, прошедшие его курс до конца, могли похвастаться такими умениями, что были не всегда по зубам даже воспитанникам Военной Академии.

Я пришла в зал для боевых искусств уже в форме и с любопытством осматривала объединенную группу. Кроме правовиков, были там и те, кого я знала по предыдущим курсам, кого-то просто видела в коридорах — примелькались. Но уж точно не ожидала там увидеть Альгула. Уставилась на вампирское совершенство и очнулась только, когда он в упор посмотрел на меня и ехидно ухмыльнулся.

Дура. Щеки заполыхали, а сама я тихонько отползла к стеночке и постаралась притвориться шкафом. Скамеечкой. Я бы так и сгорела от стыда, но к моему счастью появился преподаватель.

— Что вы знаете о боевое магии? — начал он сразу с вопроса

Мы проблеяли что-то типа «боевой маг умеет стрелять огнем», чем явно вызвали неудовольствие господина бывшего коронера. А неудовольствие делало его хмурое лицо еще более грубым. Хотя и это его не слишком портило: в Илаве Байя читалась кровь людей, орков и гномов, да еще разбавленная многочисленными заметными шрамами, поэтому портить там было нечего.

— И почему вы считаете, что боевые маги — фокусники? Ладно, обывателям это простительно, но уж никак не студентам четвертого курса! Суть не в том, чтобы щелкнуть пальцами и бросить горящий шарик, или драться как вонючки — пиша, суть в том чтобы предугадать намерения противника и обезвредить с минимальными потерями для себя и окружающих.

Я тоскливо вздохнула. А вот я была бы не против научиться бросать горящие шары.

— Кто из вас владеет холодным оружием? Выйдите вперед, — часть группы неуверенно сдвинулась с места, — Хм, негусто. Опишите свое оружие.

От немногочисленных умельцев посыпались названия мечей, шпаг и арбалетов

— Ножи — это уже я.

— Драться или метать?

— И то, и другое.

Преподаватель посмотрел нам меня одобрительно, а одногруппники — с уважением. И даже Альгул подмигнул, отчего я снова покраснела. А приятно, когда тебя оценили. Сам вампир, как и следовало ожидать, владел искусством боя катаной, ритуальным оружием вампиров.

— Вам будет проще. Потому что мы будем учиться наделять само оружие магической силой, это гораздо полезнее и эффективнее, чем формировать какие-либо снаряды из воздуха, или через внутренний ресурс. На создание чисто магического боеприпаса уходит время, пусть даже доли секунды, но и эти доли могут быть критичными. Бить чистым Светом или Тьмой могут только высшие, а среди вас таких я не вижу. Поэтому первым делом мы будем работать со знакомым оружием. Те, кто не владеет ничем — выберут себе сегодня из арсенала. Посвятим время и защите. Маскировке. Ну и в конце первого полугодия немного изучим внутреннее вмешательство.

По залу разнесся восхищенный вздох. Суметь вызвать повреждения у противника, не прикасаясь к нему магией или любым внешним предметом — редкое умение. Мастера, говорят, могут одним взглядом остановить сердце, нас же, скорее всего, будут обучать внушать панику и головную боль, но и это поможет при встрече с какими-нибудь отморозками в темном переулке. Нет, ну роскошный препод все-таки! И чего его не любят?

Правда «чего» я поняла уже через пять минут, когда л`эрт заставил нас продемонстрировать свои навыки, самостоятельно встав с каждым в спарринг. Я взяла из арсенала два ножа, похожие на мои, и напала на преподавателя, демонстрируя всю свою сноровку, но не тут то было! Хотя я и работала на пределе сил, и одежда промокла от пота, мне не удавалось даже близко подобраться к магу. Илаве Байя отвечал мне чуть ли не лениво и даже не запыхался за те пять минут, что позволил — именно позволил — провести с ним в спарринге. Уже когда у меня выбили ножи, предварительно сделав пару болезненных надрезов по ничем не защищенной руке, я поняла, что он мог это сделать в первую минуту боя, просто не стал, чтобы проверить чего я на самом деле стою. Не слишком приятно осознать, что стою я немного. Впрочем, остальные тоже не показали высокого класса, разве что вампир оказался на уровне, но это объяснялось его физическими особенностями. Руку тоже не залечили до окончания занятия — это такие правила, объяснил л`эрт Байя. То есть, если бы мне ногу сломали или я истекла кровью, то все равно бы ждали конца урока? Мнда, противоречивые слухи явно были правдивы.

После ужина я едва волочила ноги и мечтала, чтобы этот день, наконец, закончился. А мне ведь еще на занятия с ректором идти и домашнее задание делать. Решилась на то, чем обычно не злоупотребляла: заскочила в комнату и выпила особой тонизирующей настойки производства моей мамочки. Шесть часов активности на пике мне обеспечены, а затем здоровый и беспробудный восьмичасовой сон. Главное, четко уложиться в данное время: помню, однажды я не подрассчитала, и вырубилась прямо посреди утомительного заседания. Тогда удалось вывернуться и сослаться на то, что обвинители сами тормозили рассмотрение дела, а согласно поправке Арлова — Кара, если по чьей-либо вине адвокат и прочие участники процесса окажутся физически не в силах вести противостояние, заседание должны перенести без всяких санкций.

В общем, я вернулась снова в зал боевых искусств, как было условлено, и поздоровалась с уже ожидающим ректором.

— Год назад я случайно встретил кое-какую информацию — начал л`эрт без всякого вступления — относительно полукровок с враждующими внутренними силами. Но прежде чем я расскажу что нашел, скажи, пробовал ли кто-нибудь уничтожить одну из твоих сущностей, оставив вторую?

— Пробовал.

— И?

— Закончилось плохо для того, кто пробовал.

— А конкретнее?

— Сгорел.

Не стала вдаваться в подробности, потому как воспоминание не из лучших. Мне было семь лет и в этом возрасте смотреть на обугленный воняющий труп, который минуту назад был пусть и неприятным, но живым эльфом — это был шоком. Собственно, после этого мама окончательно и решилась уехать из мира Грез.

Ректор же удовлетворенно кивнул.

— Да, в книгах и говорилось об опасности подобных экспериментов.

— Кстати, до сих пор не понимаю, почему, — решилась я на вопрос — Есть же маги, способные не только заблокировать, но и уничтожить другой дар? Их немного, но есть.

— Но не в случае, как у тебя. Понимаешь, тот кто пытался убрать одну из твоих сил — кстати, темную или светлую?

— Темную

— Так вот, он не учел важного момента. Твоя светлая часть без темной существовать не может. И, как бы тебе не казалось это странным, именно светлая сила, защищаясь, уничтожила экспериментатора. То же самое произойдет, если будут попытки убрать и другие дары и способности, может только не с такими последствиями. Всё, что тебе дано от рождения, должно остаться вместе. Либо же быть уничтожено полностью, а это чревато, прежде всего, для твоей жизни: не факт, что удасться это сделать, не нанеся непоправимый урон твоему сознанию или здоровью. Но я нашел кое-что интересное.

— И что же это? — его энтузиазм был заразителен

— Есть свидетельства смешения сил…

— Смешения сил? Никогда о таком не слышала.

— Я тоже. И достоверных данных не много. Так, здесь строчка — там две. Но если изучить всю информацию, то получается следующее. Можно с помощью определенных действий — о них пока говорить преждевременно — объединить твои сущности, чтобы они перестали враждовать. Но не сразу. Сначала придется поработать с каждой силой отдельно. Правильно ли я понял, что на светлой магии двухступенчатый блок? Один на общие действия и более глубокий, на непричинение вреда темным?

— Нууу, да — если честно, я была шокирована. Кроме меня об этом не знал никто, и вот так просто увидеть подобные вещи? Кто же такой этот наш ректор?

— Мы снимем блокировку общую, заменим ее кольцом — его я принес. Пока полностью не совладаешь с обращением к Свету, будешь это кольцо снимать только на моих уроках. Может быть, уберем запреты еще и на отдельные способности, которым легко со светлым источником работать — целительские, например. Дальше… сложно загадывать, я же не знаю сколько это времени займет все это…. Но я предполагаю снять общий блок с темной силы, найдем преподавателя тебе, чтобы ты и с Тьмой разобралась. А потом уже подберемся и к самым глубоким блокам. И прежде чем мы приступим… Скажи, что есть еще что мне стоит знать о твоих особенностях?

Я вздохнула, но смысла скрывать что-либо не видела:

— У меня есть вторая ипостась… Боевая. И индивидуальный дар…Ментальный. Эмпатия и ментальное внушение. — кажется, я все-таки сумела его удивить. Энергия поглощения эмоций и энергия вложения их же — две противоположности, которые никак не сочетались друг с другом. Опять почувствовала себя диковинной зверушкой.

— Ты как выжила то?

— С трудом — я усмехнулась, — выручило то, что сила росла постепенно и способности проявлялись тоже постепенно, лет до пяти я вообще была обычным ребенком.

Угу, обычным маленьким черноволосым ребенком среди высоких златокудрых эльфов. Но об этом я распространяться не стала. Как и о всей гамме ощущений, которые я испытывала на протяжении многих лет. Неудивительно, что у меня никогда не было парня, да и друзья появились только в Академии: количество сил и времени, потраченных на борьбу с самой собой не оставляло больше шансов ни на что.

— Ладно, хватит разговоров.

Он уточнил у меня формулу нужной блокировки и принялся бормотать заклинания и распутывать блок. Меня потряхивало: приняв когда-то решение закрыть от себя все возможности, я и не думала, что довольно скоро я буду готова снова ими воспользоваться. Ректор замолчал, первые мгновения ничего не происходило, а потом меня скрутило от дикой боли. Я взвыла и упала на пол, пытаясь достать пятками до головы: так меня корежила хлынувшая через открытую дверь светлая сил. И ведь помочь ничем нельзя. Не знаю, сколько это продолжалось, но в какой-то момент боль прекратилась. Я села на пол, мокрая как мышь — даже волосы промокли — и осторожно прислушалась к себе

— Ну как? — голос Туман Неру был тихим и хриплым, видимо, от усилий.

— Не знаю — я тоже почти шептала — такое чувство, что внутри появился огромный распирающий камень. Перед глазами вспышки света и звуки странно долетают — то чрезмерно громкие, то слишком тихие.

— Думаю, пройдет — звучало, правда, неуверенно, но я кивнула. А что еще оставалось? — Попробуем сделать что-нибудь?

Снова кивнула. За свою жизнь и учебу в Академии я узнала немало обращений и заклинаний, с чего бы начать? Надо с чего-нибудь маленького и простого. Пусть будет «источник света», зажгу вон ту лампочку под потолком. Я сделала довольно простой пасс руками, произнесла формулу света и обратилась к внутреннему ресурсу.

В центре зала громыхнуло.

Меня ослепило вспышкой и снесло ударной волной, как, собственно, и большую часть мебели и оружия, располагавшихся тут же. Грохот и звон стоял такой, будто вся Академия разваливалась, но, возможно, так и было. Внезапно появившиеся прозрачные крылья — ох, я и забыла что у светлой сущности крылья всегда появляются в минуты опасности — не помогли, а только помешали сгруппироваться, из за чего я в итоге наступила на них же, полетела вперед, врезалась в стену, с которой сорвалась пыль и штукатурка, чихнула, при этом с крыльев сорвались искры и подожгли все легко воспламеняющееся в радиусе пяти метров, в том числе мою одежду. Я вскочила, ругаясь, и начала хлопать по язычкам пламени, справилась с пожаром, но снова поскользнулась и уже посильнее приложилась о стену головой.

Тьма. Я реально опасна для окружающих.

Села, сжавшись в комок и закрыла лицо руками. Глупо, конечно, но это как в детстве — если тихонько лежать в постели зажмурившись, то чупакабра тебя не заметит. Посмотреть на чупакабру, то есть на ректора у меня желания не было. Но пришлось, когда раздался еще более хриплый и тихий голос

— Живая?

Я кивнула и все-таки подняла голову. Ректор выглядел так, будто побывал на поле боя: всклокоченный, в одежде, местами прожженной одеждой и черными пятнами на лице. Наверное, я выглядела так же.

— Из-звините…

— Этого следовало ожидать — вздохнул он и, неожиданно, улыбнулся — тем интереснее будет работа с тобой. Давай ка еще раз. Только попробуй, когда обратишься к Свету, отщипнуть маленький кусочек, а не выпустить на несчастную лампу всю силу небес.

Так и прошел первый месяц. Будние дни были посвящены учебе, в том числе с ректором, с ним я особенно старалась, ну и на занятиях по боевой магии тоже делала все возможное, хотя они становились все ожесточеннее и кровавее. Зато там был «тот самый вампир», под чьими насмешливыми взглядами я регулярно краснела. А он еще подкалывал и улыбался. Неужели, я ему тоже понравилась? От этой мысли делалось сладко и в животе порхали бабочки.

Все свободное время я проводила, как и прежде, с друзьями. Только вот меня начал смущать внимательный взгляд Асаласа, который я постоянно ловила. Еще в начале общения Синь подшучивала, что светлый эльф присоединился к нашей компании только ради меня, но он никогда не делал попыток к сближению, а я слишком дорожила нашей дружбой и не хотела ничего менять. Возможно, поцелуй был тому виной, но друг вел себя немного по — другому, чем раньше.

Но больше всего меня пока беспокоило другое. По выходным мы посещали городские библиотеки и книжные магазины в попытках найти хоть какие зацепки по демонам и их печатям. Информации не было. Мы постоянно спорили и искали варианты, выдвигая одну безумную идею за другой. Бесполезные идеи. Поэтому я приняла решение. Близилось единственное время, когда можно было что-то сделать. Если бы мне пришлось советовать, когда нападать на наш мир, то я бы точно назвала эту ночь. Вот только нападать будет некому, потому как любые потенциальные враги в это же время гуляют сами.

Ночь Вечнного бала.

Самая длинная ночь в году. И единственный мой шанс попасть в Закрытую Библиотеку.

Немного необходимых пояснений от автора.

Л` эрт и л`эрта — общее обращение в четырех мирах к благородным и к магам

Верховный Альгвазил — высший полицейско-прокурорский чин в городе или в стране, курирует как полицейские участки, так и обвинителей

Коллегия Стряпчих — объединение адвокатов, защитников и независимых законников

Главный Следователь — начальник полицейского участка, у него в подчинении находится стража, следователи и коронеры — следователи по особо тяжким преступлениям. Последние всегда сильные боевые маги

Дор — приставка перед названием страны в Мире Корон; Кай — суффикс, обозначающий, что город независимый

Глава 3

Вечный бал был связан с одним интересным явлением. В эту ночь оси четырех планет совмещались, и энергия Света и Тьмы, а также самая разная магия, свободно циркулировали по мирам, позволяя магам и не магам подпитываться от нее. Все ходили пьяные от переполненного ресурса и алкоголя, что употребляли немерено, восславляя богов, стихии и всё подряд, во что верили. Говорят, тем кто восславлял особенно активно, перепадало немало силы и можно было даже подняться на одну магическую ступень, а если ты магией не обладал — выпросить её или вовсе решить какие-то свои проблемы, например, вылечить болезни. Так что в эту ночь все были сами по себе, получая по максимуму от окружающей среды, ну и праздновали великое событие, поскольку именно с Вечного Бала в наших мирах начинался новый год.

Все это давало пространство для самых разных авантюр, в том числе той, которую я задумала. Конечно, изначально я не планировала привлекать друзей — по десятибальной шкале опасность я оценивала на восьмерку, а значит рисковать их жизнями не хотела. Но те, узнав о моих планах, и слушать ничего не стали.

— Сколько раз ты нам помогала? И рисковала не меньше. Теперь сама попала в переплет, значит мы все вместе будем этот вопрос решать — проворчал Глак.

Птичка моя любимая! Что ж, я почти и не сомневалась. Нашей первичной задачей было обеспечить себе алиби. Мы планировали отметиться на балу в Академии, даже привлечь внимание своей неземной (хе-хе) красотой, так чтобы попасться на глаза как можно большему количеству учеников. Затем, когда веселье выплеснется в парк, что всегда и происходило, быстро смотаться в хранилище и попасть таки в его закрытую часть. Выкрасть оттуда книгу было невозможно: все они были защищены от выноса из библиотеки, но я рассчитывала на собственную память и хотя бы пару часов, что у нас там будет для поиска информации.

Наступил вечер бала.

Я смотрела на себя в зеркало. И, что редко бывает, мне нравилось увиденное. Лохматые длинные волосы удалось усмирить с помощью волшебного средства, купленного за огромные деньги в местном салоне красоты. И они теперь лежали крупными волнами и локонами по обеим сторонам лица, а сзади опускались до самой попы. Такая прическа компенсировала несколько широкие скулы, и подчеркивала благородную бледность. То есть я её сегодня считала благородной, обычно это была просто бледность. Чуть раскосые глаза сильно подвела и накрасила, отчего они казались огромными и таинственными, нос, конечно, ничем не исправишь, зато губы смотрелись неплохо с яркой помадой.

Я выбрала платье в пол любимого, красно-бордового цвета, свободное по крою, но из очень тонкой ткани, которая натягивалась то тут, то там, когда я совершала любое движение. Несмотря на планы на эту ночь и на печать, я хотела выглядеть… привлекательной. Особенно для одного вампира. Шансов у меня, конечно, было мало: почти бессмертный благородный красавец, по которому треть девчонок сохла, и странноватая недоэльфа. Но у меня была своя женская гордость, да и наши переглядывания на занятиях давали мне надежду. Так что я шла поражать.

Хотя поразила всех Синь.

Дресс-кода в нашей Академии на таких мероприятиях не было, наряжались кто во что горазд, но даже при этом её платье выбивалось из привычного ряда. Потому как это не платье было, а тряпочка, полностью открывающее длиннющие ноги, тонкую талию и шикарный бюст. Я завистливо вздохнула, а наши друзья, да впоследствии и все окружающие, так и вовсе дар речи потеряли. Я то знала, как на самом деле выглядит Синь, если не натягивает на себя балахоны, жили же мы вместе. А вот для парней, которые зашли за нами в комнату, её фигура оказалась сюрпризом.

— Это же ночнушка!

— Платье

— Ночнушка!

Подруга разозлилась и выставила вперед, как щит, свою ночнушку, в которой она действительно спала. Там метров пять плотной черной материи, ага.

— Это — ночнушка. А надела я платье! Нас же должны запомнить? Вот и запомнят.

Это точно. Нашу компанию и так знали: обычно полукровки тянулись к себе подобным, а такое видовое разнообразие, как среди моих друзей, было весьма заметным. Сегодня мы и вовсе постарались: я в красной простыне, Синь, Глак и Рекена в черном, отдавая дань Тьме, у которой они черпали силы. Асалас в белоснежном камзоле, расшитом причудливыми узорами и в белых же брюках и сапогах. В мире Грез эти узоры много значили, но я специально не присматривалась — разговоры о своем происхождении эльф не любил, поэтому мы не лезли к нему по этому поводу. Волосы заплетены причудливыми косами, уши торчком, глазищи сияют. Тьма, тьфу, то есть Свет, да он нереальный красавчик! До меня как то только дошло, что стайки девчонок в коридорах, с придыханием смотрящих на светлого, зависали не просто так. Похоже, хоть я и относилась к группе фанатов вампира, не менее многочисленная группа была и у моего друга. Так, пора заканчивать, а то я последнее время только и думаю, что о мужчинах. Как то много их стало в моей голове.

Весьма живописной группой мы пришли в зал и замерли в восхищении. Обычно наша столовая не радовала красотой, а тут третьекурсники — это была их обязанность, заниматься декором, ну и учителей конечно — расстарались. Мы в прошлом году до такого не додумались. Абсолютно пустой зал, с которого вынесли почти все столы и стулья, только по краям оставили, был наполнен прозрачными сферами разных размеров и цветов. Сферы висели в воздухе: самые большие под высоким сводчатым потолком, те что меньше — пониже, и светились мягким светом. При приближении стало понятно, что светилась не сама сфера, а заключенные в ней светящиеся символы различной магии и ее источников, некоторые умельцы заключили туда даже визуальное воплощение стихий, например, пламени огня или капелек воды. К тому же академия в этом году расщедрилась на вполне приличное вино и закуски, да и музыка никого не оставляла равнодушным, так что атмосфера в зале была самая праздничная. Я даже пожалела, что мы не сможем сполна насладиться этой ночью.

На нас косились, думаю, из-за шокирующего наряда Синь и сверкающего Асаласа. Некоторые пары уже танцевали, поэтому неудивительно, что к подруге тут же подошло двое знакомых друидов и пригласили ее. Она с каменным лицом кивнула и протянула руку одному из них: мнда, Синь не испортит даже каменное лицо.

— Потанцуем?

Асалас. Я кивнула и вышла с ним в центр зала, ловя завистливые взгляды. С эльфом мы танцевали не раз — на работе и не такое приходилось делать, но вот просто так, во время праздника, это впервые. Мы поймали ритм гатас-болло, танца, знакомого всем мирам, и закружились в толпе таких же довольных студентов. Я улыбалась и на какие — то мгновения даже позабыла обо всем. И невольно вздрогнула, когда поймала напряженный взгляд друга. Но тут же его глаза потеплели, он легко улыбнулся и прошептал мне на ухо: «Все будет хорошо». Мы снова отошли к столам и я приготовилась уже хлебнуть вина из бокала, как услышала сзади.

— Без крови, без кинжалов, без переломов. Хм, Таралиэль, я тебя не узнаю — ехидный голос мог принадлежать только одному бессовестному вампиру

Повернулась, не скрывая глупой улыбки. Так, надо успокоиться, а то растекусь тут жидкой лужицей. Альгул протягивал руку и я разве что не захрюкала от радости. Вложила в его совершенную ладонь свои пальцы, и, стараясь не замечать закаменевшее лицо Асаласа, снова пошла в сторону кружащихся пар. Да уж, меня теперь женская часть нашей Академии точно не забудет: танцевать подряд с самыми популярными парнями — это по нашему.

Шаг вперед. Назад. Разворот.

Рука в руке, смена рук, смена партнеров — и снова меня прижимают к совершенному телу, отчего я начинаю дрожать. Что ж такое со мной творится? Нельзя сильно увлекаться вампиром — у меня на эту ночь другие планы, а вот когда я найду способ избавиться от печати… Хм, то что? Действительно ли я понравилась, или это просто… танец? Хотя с чего Альгулу просто танцевать со своей однокурсницей? Тьма, я запуталась! Но как же приятны его объятия!

Звуки музыки всё ускорялись, юный л`эрт прижимал меня к себе сильнее, перехватывал всё жестче. Мне было одновременно весело и страшно… страшно возбуждающе. Я не узнавала себя и на какое-то мгновение мелькнула мысль, не задействован ли здесь вампирский гипноз: умеют эти дети ночи внушать определенные эмоции и чувства. Но мелькнула и пропала. Вряд ли он меня гипнотизирует последние три года.

— Прогуляемся? — Альгул тяжело дышал.

Странно, устал от одного танца? Мысли заметались и я закусила губу — есть ли у меня время на прогулку? Вроде бы есть, на балу мы должны присутствовать еще не меньше часа, рассчитывать на что-то в моих обстоятельствах я вряд ли могу, может он просто хочет поговорить? Или… признаться? Лишь бы не поцеловать!

Что ж не везет мне так! Ведь я именно о таком развитии событий уже полгода как мечтаю, а сейчас все как-будто развивается по придуманному мной сценарию, но я связана по рукам и ногам. В любом случае, от прогулки не откажусь, как-нибудь выкручусь, а потом найду друзей. Я позволила вывести себя в холл, а затем на улицу. Вампир шел напряженным, чеканным шагом, а на губах периодически мелькала ехидная усмешка. Что-то не давало мне покоя, какая-то мысль, но я никак не могла её поймать. Ладно, разберусь позже.

Мы углублялись в парк. Если сначала еще попадались другие студенты, то дальше становилось все безлюднее, уже даже не видно ни здание школы, ни ухоженные тропинки. Эту зону я знала хорошо — мы с друзьями сами часто искали уединение, но вот зачем Альгулу отводить меня так далеко? Понятно, что ему не хочется сторонних глаз, но не слишком ли он круто начал действовать? Или у него ко мне проснулась неожиданная страсть? Все больше вопросов у меня возникало в голове, будто прохладный вечерний воздух прочистил мне мозги и развеял морок. И я остановилась. Альгул дернул меня дальше, по инерции, и остановился тоже. Его лицо будто светилось в темноте и я по привычке залюбовалась его красотой.

— Думаю, мы прошлись достаточно — сказала мягко.

— А ты разве не хотела бы остаться со мной наедине? Совсем наедине? — вампир прижал меня к ближайшему дереву и зашептал на ухо. — Хотела. Я видел твои взгляды. Моя маленькая юная полуэльфа…

И вроде бы от его слов я должна была еще сильнее распалиться, но они произвели на меня противоположный эффект. Альгул снова схватил меня за руку и практически вытащил на какую-то поляну с поваленными деревьями, хорошо различимыми в свете луны, а затем снова прижал к себе, пробормотав: «Это место подойдет» и начал исступленно гладить.

Тьма меня раздери! Да что же происходит?! Каким образом то, что начиналось так радужно, превратилось в это кошмарное недоразумение?

— Стой! С чего ты взял что я хочу именно так и именно здесь?! Да, ты мне понравился, но… Я не планировала вот так сбегать с тобой в кусты и… и…

— Расставаться с невинностью? — это был уже совсем чужой голос, чужая ухмылка на чужом, перекошенном лице. Я увидела как он выпускает клыки, одновременно вытаскивая свободной рукой пояс из брюк, но только стояла и хлопала глазами в полнейшем шоке — А знаешь ли ты, насколько ценна невинность светлых эльфов для детей Тьмы? Вы самое вкусное, самое яркое переживание, дающее огромную силу и новые возможности. Особенно в такую ночь, как эта. Пусть ты полукровка — уж не знаю, с кем там твоя мать спуталась — пусть только наполовину эльфа, но мне и этого будет достаточно, я уже давно не подпитывал себя, и теперь пришло твое время, малышка.

Да он сошел с ума! Вампир пригнул меня к земле, перехватил ногами и потянул руки вверх. Я настолько опешила от происходящего, от его слов и действий, что даже не пыталась сопротивляться. А когда сообразила, что все это реально может плохо кончится, было уже поздно. Руки мне заломили и связали ремнем, что я даже не могла снять сдерживающее кольцо или сигнальное. Да и ногам было несвободно — вампир зажал их коленями, затем рванул мое платье сверху и болезненно облапал грудь. Ублюдок! Дальше стало хуже, он вытянул откуда-то веревки и, ловко перевернувшись, продолжая давить своим весом, привязал мои ноги к корням. Меня трясло от липкого страха и ненависти. А еще появилось подозрение, что все это для него не в новинку. Я тут же вспомнила пару слухов, которые гуляли по школе, а также странное исчезновение одной девочки, смеси эльфа и человека, в прошлом году. Там произошла невнятная история, после которой она забрала свои документы и уехала из города, и что-то подсказывает мне, что без этой твари не обошлось.

Вот что мешало мне вспомнить об этом раньше? Может быть, действительно гипноз применил? И почему он не боится действовать таким образом, не боится, что я расскажу? Хотя, пожалуй, на это я могу дать ответ. Вампиры умели подчищать память — не идеально, но так, что доказать что-то было бы сложно. Все эти мысли промелькнули в голове за секунду и я снова вернулась в отвратительное настоящее. Нет, я понимала, что ужасного ничего не случится: мои друзья, наверняка, меня ищут, а даже если не найдут, в печати я была уверена. Как, оказывается, в моей жизни она нужна. Просто происходящее казалось настолько нереальным, что я практически со стороны смотрела на свое распятое безвольное тело и сопящего над ним вампира. Как в самом жутком кошмаре, когда тебя парализует, и ты ничего не можешь сделать, никак не можешь повлиять на происходящее. И проснуться тоже не можешь. Только за эти ощущения мерзкий вампиреныш поплатится. И я уже с какой-то мстительностью ждала, когда, наконец, сработает печать. Целовать он меня вряд ли будет. Но изнасилования своей собственности демоны не допускают. Только на каком этапе останавливают?

Альгул тем временем удовлетворился моей позой с задранными руками и раздвинутыми ногами, поднял мой подол, навалился, спуская штаны, и впился губами в обнаженную грудь.

Рывок. Крик.

И вампира откидывает Тьма. Черные первозданные клубы покрывают все пространство между нами и не торопятся отпускать свою жертву. С Асаласом так не было — там просто был единичный удар. Но эльфа я и не ненавидела. Видимо, Тьме тоже не все равно, с какими намерениями ко мне подходят. Черные щупальца погрузили в него свои когти, раздирая изнутри, вырываясь из его пор, глаз, носа, и снова начиная свой смертельный танец, а потом подхватили и начали ломать одну кость за другой, гнуть когда-то красивое тело и впечатывать его в твердую землю. Если сначала вампир кричал, то теперь крик захлебнулся между жизнью и смертью. А я продолжала смотреть, не отрываясь. Он заслужил. Наконец, несостоявшийся насильник упал на землю, как сломанная кукла, и затих, не подавая признаков жизни.

Меня продолжало трясти. А демон то силен — не каждому высшему под силу вызвать опосредованно столько Тьмы для защиты своего имущества. Только что теперь делать мне? Развязать себя то я не смогу. Но не успела я додумать эту мысль, как на поляну ввалились Асалас с Рекеной. Их даже перекосило от увиденного, но что мне нравится в друзьях, они сначала действую, а потом задают вопросы. Так что спустя минуту я уже была развязана, укутана в плащ, и взята на руки. Идти сама пока я не могла, ноги подкашивались.

— Ты в порядке?

— Теперь да.

— Нам придется отменить…

— Нет. И не возражайте. Поговорим обо всем потом, хорошо? Сейчас не время.

Меня быстро несли в сторону общежития. Асалас накинул на нас морок, чтобы никому не попасться на глаза. Вампира мы оставили там же, на поляне. Умереть он не умрет, регенерация у этих тварей феноменальная, не целителей же ему звать? Я чуть позже решу, что делать со всем этим, сейчас было необходимо выполнить задуманное, время поджимало. Я зашла в свою комнату, выкинула остатки платья и тщательно вымылась, шипя от боли в многочисленных ранках. Не буду сейчас ни о чем думать! Позже. Все позже. Надо сосредоточиться на важном. Сделала только еще одну вещь, на всякий случай, а потом быстро собралась. Оделась в неприметный темный костюм горожанки: юбка, которую легко было снять и остаться в брюках, рубашка и жакет, прихватила заранее готовую сумку и вышла к ожидающим друзьям.

В комнате Асаласа, которую тот не делил ни с кем — с чего ректор пошел на такие уступки, не знаю — была уже вычерчена схема портального переноса. Синь и Глак ни о чем не спрашивали, справедливо полагая, что для разговоров у нас еще будет время, и молча шагнули за нами в портал. Мы продумали свой план довольно точно, и даже не выбивались из нужного временного промежутка. Понятно, что портальная магия в библиотеке без разрешенного доступа не срабатывала. Чтобы не привлекать внимание, мы переместились в ближайший район. К самой закрытой части Хранилища необходимо было попасть ровно в полночь: именно в этот момент происходит полное выравнивание осей и смена лет, и у нас будет ровно одна минута, чтобы пройти мимо убийц — таршанов, охраняющих доступ к книгам. Все чисто магические существа, к которым гигантские таршаны — полульвы — полузмеи — принадлежали, в полночь переживают естественное обновление магии. Мы все, как маги, также почувствуем смену времен, но сознание терять не будем. Вот поэтому мы и рассчитывали беспрепятственно попасть внутрь, выход же, на что я надеялась, изучив этот важный вопрос, тоже не должен был стать проблемой. Таршаны не впускали, но выпускать были обязаны, поскольку предполагалось, что раз уж мы оказались внутри, то имеем на это право. Помимо хранилища нам надо было обмануть сигнальную систему самой библиотеки, не попасться патрулю, который такие здания обходил довольно регулярно, а также незаметно вернуться назад в Академию.

Факельные фонари ярко освещали центральный район города, в котором и находилась книгохранилище. Я невольно залюбовалась: пусть города Мира Корон уступали по красоте и изяществу эльфийским, но было они были по — своему живые и уютные. Двух и трех этажные здания с причудливой лепниной и большими окнами, в которых находились различные конторы, раскрашены светлыми пастельными красками. Ухоженные сады, прекрасные в любое время года, и мощеные дороги, звенящие подковами и женскими кокетливыми каблучками. Утопающие в темноте богатые особняки, которые прикрывали ажурные решетки и ворота: так, чтобы вволю можно было позавидовать его жителям, но не рассмотреть все в деталях. Народу на улицах было полно: принаряженные по случаю горожане то тут, то там устроили стихийные танцы, огни многочисленных лавок и таверен приветливо завлекали в теплое нутро, а шум голосов и музыки настраивал на веселье. Но мы быстро шли мимо, неприметные в своих нарядах, и углублялись в переулки, чтобы оказаться в более пустынной части, где находились важные городские здания. Людей уже практически не было, смех и гомон затих где-то сзади, и стало значительно темнее.

Спрятавшись за углом, мы дождались, когда мимо пройдет патруль из городской стражи, и перебрались через ограду к зданию Хранилища. Не только окна и двери, но и само здание было опутано специальными магическими рунами, не позволяющими проникнуть внутрь, если не знать к ним ключа. Но с этим должен был справиться Асалас: эльфам не было равных в магии плетений и охраны, а также распутывании оных, так что я особо не волновалась. Вот уж точно, будь я главарем бандитской банды, была бы счастлива заполучить эльфов в круг своих подельников. Да только вряд ли те снизошли до такого: в снисходительном и брезгливом отношении к другим расам светлые эльфы стояли чуть ли не на уровне демонов. На жизнь остальных народов взирали свысока и редко когда подчинялись кому-либо, кроме своих же благородных.

Спустя десять минут мы уже проникли в боковое окно и осторожно пробирались в полной темноте в сторону хранилища. Мы за этот месяц достаточно изучили все коридоры и подходы, чтобы не ошибиться сейчас, так что вполне уверено выбирали повороты и лестницы. Наконец, оказались перед неприметной дверцей. Открыть ее также предстояло с помощью магии Асаласа, но сделать это нужно было очень быстро, поскольку до полуночи оставалось всего несколько минут. Да еще незадача: помимо магического запора здесь оказался и вполне обычный, человеческий замок, которого мы и видеть не видели в предыдущие разы. На ночь запирают, что ли? Это ставило под угрозу всю операцию, но я вытащила набор отмычек: смешно, но пользоваться ими я научилась случайно, защищая одного юркого воришку, от которого мне нужны были определенные сведения. Тот, не будь дураком, поставил тогда условием свое освобождение, а в благодарность не только рассказал пару слухов, которые необходимы мне были для выполнения одного из заданий, но и подарил отмычки и даже вполне сносно объяснил, как ими управлять.

— Две минуты до полуночи — прошептал Глак

— Я успею — пропыхтела, возясь с замком. На эльфа даже не оглядывалась — не стала тратить время, но в нем я была уверена, а вот в своих способностях не очень. Тем не менее, у нас получилось. Раздался щелчок, одновременно с этим Асалас распутал, наконец заклинание, и оборотень прошептал «Полночь». Нас всех немного повело: друзья были не слишком сильны, но и они почувствовали невероятный прилив магических завихрений. Я защиту не снимала, потому осталась адекватной, так, пошатнулась слегка; а вот Асалас начал сползать по стенке: чем сильнее маг, тем сильнее действует это обновление. Ставить печать на его магию в эту ночь нельзя было по понятным причинам, но мы были готовы к такому повороту событий: великан просто взвалил эльфа на плечо, я надавила на дверь и, изрядно топая и пошатываясь, мы прошли через небольшой холл, где лежали и подрагивали многочисленными лапами и хвостами жуткие таршаны. Хорошо хоть следующая дверь не запиралась — это мне удалось узнать из осторожных расспросов, а то мы бы точно не успели попасть в Закрытую Библиотеку и прикрыть огромную дверь, отсекающую нас от пробуждающихся зверюг.

Справились.

Только сейчас поняла, как я была напряжена всё это время. Теперь у меня было порядка двух часов на изучение книг, а потом нужно было уходить: в три часа ночи по территории Академии распространялось поисковое заклятие, и если мы к тому моменту не окажемся на месте, могут возникнуть ненужные подозрения. Поиск придумали для того, чтобы избежать лишних травм и проблем: ситуации во время Вечного бала случались разные и иногда опасные. Да уж, опасные, вздрогнула я от недавно пережитых ощущений, но снова запретила себе думать об этом.

Синь зачарованно стояла посреди небольшого зала, забитого старинными фолиантами. В Закрытой Библиотеке не хранилось ничего излишне опасного: владеть такими книгами была прерогатива императоров и сильных магов, а в общественном хранилище лежали лишь те, что были потенциально опасными для самого читающего, либо же сведения там были настолько странные или неподтвержденные, что не стоило абы кому ими владеть, чтобы опять же, по незнанию, не вызвать каких проблем. Большая часть литературы относительно демонов также находилась здесь, дабы не провоцировать у праздной публики интереса к этой расе. Потому как за интересом у некоторых приходило неверное в корне желание этих самых демонов навестить, или, не дай Тьма, вызвать и приручить, что как правило заканчивалось плохо как для самого вызывающего, так и для его семьи. Так что наш город, в какой-то мере, просто защищал своих жителей, не выставляя все эти книжки напоказ. Умным было понятно, что на всем мире Ядра стоит огромная табличка «Не приближайся».

Я вздохнула. Себя, похоже, к умным давно пора заканчивать причислять.

— Синь, да не стой ты столбом. Покопайся в любых книжках, знаю же, как ты ждала этого случая — вздохнула я снова. Моя подруга была самой охочей до знаний барышней из всех, кого я знала, и теперь потеряла просто дар речи от рукописных богатств вокруг. Конечно, я надеялась что друзья помогут мне поискать информацию, но хватит и парней. Пусть Синь получит удовольствие.

Асалас и Глак уже доставали все книги из демонской секции. Я мельком их просмотрела, отложила те, что уже читала, а затем распределила задания. Рекену посадила выписывать все, что касается традиций демонского бракосочетания, эльф взялся за их родовые законы, а оборотень за книгу об особенностях боевых ипостасей. Я же схватила «Демонские заклинания», «Магию Ядра» и «Призыв демонов». Правда пришлось отвлечь Синь, чтобы она мне их открыла: на книгах стояла дополнительная защита, воспользоваться ими могли только чистые дети Тьмы, то есть те расы, что обращались к Тьме непосредственно. А с моими блоками книги во мне темную сущность не признавали.

Времени на доскональное изучение сведений не было, потому я шла по верхам, цепляясь за знакомые слова, хорошо хоть книги были на метаязыке. Демоны сдерживали изначальную Тьму и не давали ей заполонить все миры. Об этом старались не говорить: вроде как, если молчать, то проблемы и нет. Зато для представителей нижнего мира это был дополнительный рычаг, чтобы их боялись и всё прощали. А вот чего я не знала, что тринадцать Кругов в мире Ядра неспроста: у Тьмы есть тринадцать ворот, соответственно именно каждый Темный Повелитель и является основным «запорным механизмом» и чем дольше он у власти, тем сильнее становится, поскольку связан непосредственно с источником силы. И живет значительно дольше других высших демонов, до двух тысяч лет. Если не убить его, конечно: к власти эта раса шла по трупам своих врагов и семьи, а добившись этой самой власти, жестоко и беспринципно уничтожала каждого, кто мог на нее покуситься. Еще бы не уничтожала: они убивали и за гораздо меньшие провинности.

Магией высшие владели за счет обращения к Тьме, но умели также брать силы и из других источников: из стихий, сознания, а также магических ресурсов других существ. Да и не только магических ресурсов, но и внутреннего содержимого, того, что некоторые народы называли душой. Так вот зачем демоны торговались за душу, обещая при этом несметные богатства: для их магии это было изысканное лакомство! Кстати, точнее некстати, в книге упоминалось, что невинность светлых также была источником неких «особых» сил. Вот далась же всем этим чудищам эльфийская девственность! Я чуть не захлопнула книжку от злости, но вовремя себя сдержала и продолжила чтение.

Некоторые высшие, как выяснилось, могли подчинять и убивать одной мыслью, даже на расстоянии, что другим расам и вовсе было не под силу. Интересно, что вторая ипостась была у демонов не чисто боевая, то есть переходили они в нее не только тогда, когда им грозила опасность. В книге эта ипостась называлась «естественная»: то есть для демонов нахождение во второй ипостаси было более комфортным и приятным, но при этом они не выносили еще кого-то рядом в эти моменты, вот и ходили в обществе в облике людей.

Немного задержалась я и на главе про сухров: те, как выяснилось, были очень одарены магически, жили согласно строгой иерархии внутри общины и имели общее правление глав драгоценных друз, не передающееся по наследству. Новый глава отбирался или согласно магическому поединку, или же назначался угасающим главой, но должен был подтвердить свою силу на неком испытании. Интересно, к какой друзе принадлежит мой отец? О нем я редко думала, но почему то мне казалось, что навестить мне его таки придется.

В любовные отношения демоны вступали легко и слыли любовниками весьма умелыми. Печать действительно ставили во время поцелуя, правда было какое-то невнятное упоминание про «подходящую пару», вроде как на абы кого эта печать не распространялась, но времени искать более полную информацию не было. Печать можно было отозвать. Впрочем, демоны не всегда этим заморачивались, а попросту убивали своих партнерш, но не потому что получали извращенное наслаждение от такой жестокости, а потому, что справедливо полагали: побывавшая с демоном женщина вполне может служить источником сведений, и не только сведений, для их врагов. Это связано с обменом энергий со своей любовницей, благодаря чему другие демоны могли навредить. Также можно было навредить через демонскую кровь, а еще его имя. Значит, не зря они скрывали его. Да и призыв был возможен именно благодаря имени. Посредством печати еще можно было связаться со своим «господином». Я тщательно переписала все необходимые сведения, чтобы изучить позже. Вот только информации о самостоятельном снятии печати так и не нашла. Либо она не в этих книгах, либо это действительно было невозможно.

Демонские заклинания были практически бесполезны для других рас, потому как рассчитаны именно на демонов, но я споро работала магическим пером: во-первых, неизвестно, как проявит себя кровь сухра, вдруг эти заклинания будут мне доступны? Во-вторых, мне хотелось бы распознавать такое воздействие, когда снова придется спускаться в мир Ядра, да и варианты защиты и нейтрализации были далеко не лишними. Так что до конца отведенного времени я практически бездумно переписывала всё, что попадалось на глаза.

— Время — прошептал Глак

Мы молча и быстро вернули книги по их местам, погасили магический светильник и осторожно выглянули за дверь. Если бы таршаны кинулись на нас, вот честное слово, заперлись бы в библиотеке и ждали, когда сюда кто-нибудь придет. Наказание, конечно, нам бы грозило чуть ли не пожизненное, но не смерть же. Слава Свету, звери только лениво повернули голову в нашу сторону и не двинулись. Фух. Пробирались мы все — равно максимально аккуратно и скоро. Заперли основную дверь: и замок, и магическую защиту, и двинулись к уже знакомому окну.

Неужели, у нас получилось?!

Эх, знала же, что не стоит радоваться заранее. Потому как в тот момент, когда мы практически были не месте, Рекена задел неуклюже в темноте какой-то стул, и тот с грохотом повалился на пол. Все бы ничего, но, как оказалось, сигнализация Хранилища была настроена также на резкие звуки, и взвыла в ту же секунду.

— Бежим! — заорал Глак и первым понесся к окну. Он вышвырнул Синь, выскочил сам, затем выпрыгнул Асалас, не обращая уже внимание на восстановление защиты. Я была следующей: друзья перемахнули через забор и убежали за соседнее здание, надеюсь, у них хватит ума не останавливаться до самой Академии. Я слышала крики и бряцание мечей патруля, выпрыгнула на дорожку, влезла на стену и посмотрела на Рекену, который вроде не отставал. Времени, чтобы бежать за друзьями, у нас уже не было: мы понеслись по дороге в противоположном от патруля направлении. Обогнули несколько строений, путая следы, выскочили в темный проулок. К сожалению, нас услышали, и бросились в погоню. Оставалось всего ничего до освещенных улиц, где легко будет смешаться с припозднившимися гуляками, как Рекена резко толкнул меня влево, в сторону мрачной подворотни, а сам, громыхая лапищами, побежал дальше. Я затаилась, прижавшись к стене, и не зря — мимо промчались стражники. Может обойдется? Но нет. Спустя полминуты сигнальный браслет мигнул желтым, сообщая о том, что мой друг был пойман.

Глава 4

Я терпеливо ожидала прихода Главного Следователя.

Время было раннее, потому я рассчитывала попасть к нему в ряду первых посетителей и убедить не передавать дело обвинителям и судьям. Важно было как можно быстрее вытащить Рекену из-за решетки, потому как если дело дойдет до суда, то с прокурорских станется вменить ему все гадости, что произошли в эту ночь, независимо от того, находился он рядом или нет. Эти обожали предъявлять целый ряд обвинений, чтоб уж точно за какое-нибудь упечь несчастного за решетку надолго.

Я уже успела побывать в Академии, переодеться и предупредить друзей, чтобы не высовывались, а когда поисковое заклятие нас с великаном не обнаружит — объясниться в духе «ничего не видели, ничего не знаем». И в тюрьме побывала: хоть это и было против правил, но за пару монет и верный разговор, охрана с удовольствием проводила меня к другу. Они даже вполне милостиво взирали на фляжку с добротным самогоном, который я тому сунула. Знали бы, зачем мне это было нужно, от приязни не осталось бы и следа, но обсуждать подобные вещи со следователями им было не по чину. Рекена сидел понурый и слегка побитый: стража при задержании с ним особо не церемонилась. Великан-амфибя вообще, несмотря на свою устрашающую внешность и величину, а также некроматский дар, был парнем добрым и тихим, и в тюрме совсем растерялся. Да и на меня это место производило самое тягостное впечатление: грань между нахождением здесь и там была весьма тонка и легко преодолима, поэтому я задалась целью как можно быстрее освободить Рекену.

— Не волнуйся, ты выйдешь отсюда уже сегодня — прошептала я другу — Ты же не успел ничего сказать? — тот помотал головой — Вот и отлично, тогда я тебе сейчас кратко объясню, где ты был и что делал, если дойдет до вопросов.

Знала, что его обвинят в проникновении в Хранилище — не бог весть какое преступление, с учетом того, что ничего оттуда не пропало и не повреждено, но и это могло сильно навредить его репутации, а уж из Академии точно бы исключили. Да и любое наказание, будь то плети или месячное заключение, само по себе штука крайне неприятная. И вроде состав преступления налицо: Рекена убегал в том же районе, но в обвинении имелся весьма существенный изъян. Никто его рядом с Хранилищем не видел. К тому же, вместо относительно законопослушного полукровки, я планировала подсунуть Главному Следователю весьма лакомый кусочек, для чего и прихватила с собой нужный артефакт. Лично с господином Аякучо я не была знакома — не мой участок — но полагала, он не примнет выслужиться, особенно если дело будет касаться популярной в нашем городе темы. И пусть это будет слегка против истины: никому она не нужна была на самом деле. В работе закона все решало мастерство переговоров и умение манипулировать другими.

Наконец, небольшой человечек с лысоватой головой и пухлыми руками, прижимающий к себе множественные папки, показался в коридоре и, недовольно оглядев нескольких собравшихся, прошел в свой кабинет. Я тут же шмыгнула следом, без всякого стука, не оставив и шанса другим посетителям и рассыпалась в извинениях, что с самого утра отрываю уважаемого л`эрта от важных государственных дел. Ни благородным, ни магом Аякучо не был, но, как я и полагала, ему такое обращение польстило, и он уже вполне дружелюбно согласился выслушать меня.

— За кого пришли просить?

— У вас мой друг, великан Рекена, которого стража по ошибке приняла за некого злоумышленника.

— Наслышан уже, ага. Будет суд, ага. Его обнаружили возле Хранилища, а ведь тогда как раз сработала охранная сигнализация!

— Уважаемый л`эрт, да быть того не может — никто же его не видел вылезающим из этого самого Хранилища! Нет причин считать, что невинная прогулка моего друга и гнусное преступление — это два взаимосвязанных дела! — всплеснула я руками.

— Вот на суде и установим, ага. Обвинители прибудут сегодня в обед, так что ждите официальной бумаги.

Что ж, пора делать свой ход.

— А если я попрошу освободить его за недостатком состава преступления? — начала я свою речь, проникновенно взирая на следователя большими глазами — Если я расскажу, что на самом то деле мой добрый друг оказался в этих подворотнях из-за меня, напился просто с горя и не сразу сообразил, что бредет куда-то не туда, вот и был схвачен стражей? Нет-нет, не смотрите на меня так, никакой романтичной истории. Напротив, история ужасная и неприятная для нас всех — тут я вполне натурально всхлипнула, потому как история пока еще историей не стала, а вполне живо пронеслась у меня перед глазами. — Рекена стал свидетелем попытки изнасилования, и был в таком ужасе, что тут же бросился заливать этот ужас алкоголем. Да вы если его вызовете, сразу запах почувствуете! Ну как кто-то мог забираться в Хранилище, будучи столь пьяным?

— Изнасилования? — глаза Главного Следователя загорелись. Да, такие дела разбирались первоочередно в нашем славном городе и имели, порой, немалую огласку или, по меньшей мере, весьма способствовали различным премиям и наградам — Не могли бы вы поподробнее? Кого попытались изнасиловать?

— Меня — я стиснула руки. Аякучо смотрел недоверчиво и тогда я достала из кармана небольшую коробочку и позволила её открыть.

Артефакт запечатления — весьма удобная вещь, и у законников в большом ходу. Если воспользоваться им непосредственно после событий, в течение получаса, то в него попадает практически полная запись происходящего, глазами того, кто артефакт наполняет. И не только зрительная информация, но и чувства, которые испытывает смотрящий. Следователь сначала был в ужасе, потом в восторге, который он неумело скрывал: не при жертве же, то есть при мне, радоваться. Да, с таким доказательством у Альгула практически не было шанса выйти сухим из воды, а если и был, то это неважно: из Академии его вышибут, из города, скорее всего, тоже, а может и дальше выйдет чего. В Абан-кай не терпели насилия над женщиной. Увидел мой собеседник и появление Рекены, а значит, уверился, что большая часть рассказанной мной истории была правдой. Да, я слила информацию в артефакт еще в комнате, когда собиралась, и не пожалела.

Стеснялась ли я делать вампира разменной монетой в данной игре? Ни в коем случае. Пусть немного, но у меня было время подумать о произошедшем, пока я ждала Следователя. Да, сначала я испытывала шок и стыд, да и сильнейшую досаду на себя, что была влюблена столько времени в чудовище. Мне хотелось бы забыть обо всем. Но потом я поняла, что в любом случае так это не оставлю. Со мной у Альгула не вышло, но ведь были и другие девушки, а мне не чуждо чувство справедливости. К тому же, на кону стояла свобода моего друга.

— Я оставлю вам этот артефакт и передам право на полное им владение, а также назову имя того вампира и его местонахождение — начала я осторожно — но взамен мне требуются две вещи. Вы отпускаете моего друга, а также описываете эти данные как анонимные, что вам подкинули в участок.

— Но с вашими показаниями было бы лучше… — видно было, что следователь колеблется

— Возможно. Только боюсь, что моему… защитнику, поставившему печать, это будет не по нраву. А кто мы такие, чтобы тревожить демонов?

Аякучо вздрогнул. Тревожить демонов ему точно не хотелось, потому он, задумчиво пожевав губы, все — таки согласился с моим предложением. Единственное, заявил, что поставит ректора в известность о личности «жертвы» — не могла же стража так просто вывести студента с территории Академии, не объяснив все руководству. Ну что ж, думаю с Туман Виру я справлюсь.

Вспышка.

И в меня летит еще один огненный шар.

Я кое-как нейтрализую его с помощью заклятия, встречаю следующие световыми ловушками, но в итоге психую и полностью накрываю себя непроницаемым для ударов куполом. Купол у меня на зависть крепкий, как каменная стена, даже крепче, и практически неубывающий: с тех пор как я научилась тянуть Свет на постоянной основе, я могла работать с сырой силой бесконечно долго.

Ну а что еще мне оставалось если тот самый Туман Виру, с которым я планировала справиться, злился как тысяча бесов?

— Ты! Должна была! Сначала! Поговорить со мной!

— Да, л`эрт — я кивнула, и голос прозвучал даже для меня одновременно глухо и звонко. По другому в гигантской кастрюле и не могло быть.

— Это моя Академия! И я отвечаю за безопасность студентов! И за наказания! — в магический купол полетелои еще парочка неизвестных мне мощных заклинаний, но он даже не треснул. Я едва удержалась чтобы не показать язык. Сам же научил меня такой защите и знает, что она непробиваема с моими то способностями. Но ему просто надо выпустить пар. Не слишком приятно узнавать, что за дела творятся на вверенной ему территории из официальных писем следователей.

Альгула забрали в тот же день. Я делала вид, что не имею никакого отношения к этому, и друзьям посоветовала. Только Асалас продолжал беситься, но я запретила вызывать обидчика на поединок чести, раз уж наша роль в этой истории не раскрыта. Вампир был взят под стражу: его семья сразу потребовала выпустить того под залог, но им отказали, так что бывший студент ждал суда. Что будет с ним дальше не знаю. Возможно, его бы стоило наказать судом справедливости, именно это и мог сделать ректор, если бы я пошла к нему напрямую. Но как вышло, так вышло, распространяться почему я поступила так, а не иначе, не стала.

— Убери защиту — буркнул, наконец, ректор, успокаиваясь. Я тут же подчинилась и уселась на скамью, ожидая продолжения урока. Купол то мы изучали в прошлый раз — это универсальное средство практически от любого нападения, а также магический колпак для проблемных магов, типа меня. Если вдруг у меня будет срыв, то я могу залезть в эту самую кастрюлю и замкнуть пространство, так что никто от всплеска моей силы не пострадает.

Разве что я сама

— Расскажи мне про печать.

О, это всех интересовало. Но у следователей не было возможностей меня заставить, а ректор не стал бы давить, поэтому я лишь загадочно улыбнулась.

— Ладно, приступим у обучению — согласился с моим молчанием мужчина — Сегодня мы попробуем призвать свет изнутри. Все что ты делала до этого — это тянула силу извне, но у тебя огромный внутренний ресурс, который можно и нужно использовать. Во-первых, в нижних мирах ты просто не дотянешься до Света. Во-вторых, эффект воздействия может отличаться.

— В чем же?

— Смотри. Чем сильнее маг, тем больше он может взять из внешнего источника: тут уже на выбор, обрушить ли чистую силу или усилить заклинание, которое он произносит. То есть ты как будто берешь ведро с водой, растворяешь там что хочешь и опрокидываешь на предмет или существо, на которое ты хочешь воздействовать. Но все это достаточно грубо и работает, в основном, в боевой обстановке, при необходимости полной защиты. К тому же, любой достаточно сильный маг с легкостью перебьет этот источник. Вот если бы я сейчас так сделал, купол твой сразу исчез, ты даже не успела бы переключиться. Не знала? Ну вот. Надежнее всего магу пользоваться внутренним ресурсом: так ты меньше устаешь, плюс творишь именно свою магию, поскольку твой внутренний свет усиливается твоими же чертами характера и особенностями. Значит, смогут сработать более тонкие настройки, которые «уточнят» желаемое. Я понятно объясняю?

— Ну… не совсем.

— Эм… — в глазах ректора читался вопрос «за что мне такая тупая ученица», но он махнул рукой и продолжил объяснения — К примеру. Ты эмпат. С помощью дара можешь почувствовать окружающих. Соединишь свой дар с чистым Светом — и тебя снесет от их эмоций. Усилишь немного за счет внутреннего ресурса — и сможешь различить среди эмоций нужного тебе одного существа даже отдельные мысли. То есть внешним источником ты, конечно, усиливаешь свой дар, но совсем не в ту сторону, в которую нужно. Или боевое заклинание. Сколько бы света ты не призывала, разбить тот же Истинный кокон не сможешь. Зато, дотронувшись до защиты с помощью своей собственной силы, сможешь найти конец и «размотать» противника. И так во всем. Поэтому гораздо важнее уметь использовать то, что дано тебе. Я покажу тебе как концентрироваться: важно полностью контролировать твою светлую часть, сделать её гибкой и податливой.

— Зачем?

— Чтобы стало возможным объединение твоих сущностей.

Жизнь, точнее учеба, шла своим чередом. Бесконечные задания, контрольные, опросы. Особенно рьяно за нас взялась преподавательница целительского мастерства: курс её заканчивался, и скоро нам предстояло показать свое мастерство на экзамене. Или отсутствие оного. До практики еще далеко, но орчиха переживала, что из-за таких бездарей, как мы, наши будущие работодатели усомнятся в её профессионализме. И гоняла нас, как никогда. В Академии изучались только основы: для получения звания целителя надо было затем отучиться в Высшей Школе еще два года. Но и нам приходилось муторно, тем более что мы изучали целых два направления. Зельеварение, в котором не было равных Синь, тут её друидская сущность брала верх. Друиды на «ты» с растениями даже в большей мере, чем эльфы. И целительские руны — тут Синь снова не было равных, потому что именно вампиры могли дотошно и четко сложить гибкие, будто бескостные, пальцы так, как нужно. Или начертать руну одним росчерком пера. Синь вообще не было равных практически ни в чем: она получала исключительно альфа-оценки и считалась одной из лучших учениц Академии, пусть и средним магом. Но с её талантами и упорством это было неважно.

Я вздохнула, взяла очередной контрольный лист и уселась за парту. Слишком много знаний для маленькой меня, да и непонятно зачем: лечить какие-нибудь болячки я могу и у мамочки, а вот экстренно спасать свою жизнь или там переломы сращивать я планирую с помощью своей силы, которая будто даже росла пропорционально времени, которое я на ее познание тратила. Но завалить экзамены я тоже не имела возможности — пересдавать просто не хотелось. Потому и зубрила по ночам формулы зелий и выкручивала пятерню, пытаясь воспроизвести хоть сколько-нибудь сносно нужные руны.

Все чаще на уроках по праву нас ждали постановочные суды: роли случайным образом распределялись между учениками. Судьей всегда выступал преподаватель, он же выдумывал дело, а мы поочередно изображали обвинителей, защиту, свидетелей, ну и, конечно, истца и ответчика. Мне сегодня досталась роль прокурора, да еще и по делу об убийстве. Роль обвинителей была всегда довольно однозначна: виновен ответчик или нет, выяснять в их задачу не входило, на то были следователи, которые и передавали дело в суд. Обвинители же априори считали обвиняемого виновным, а защитники — невиноватым, что бы ты лично сам не думал. Говорю же, к истине закон не имеет никакого отношения.

Посадить я сегодня должна была «убийцу», хотя, прочитав материалы дела — была у меня мысль, что дела эти господином Игиш — эн- Обре не с потолка брались, а вполне из судебных архивов — точно уверилась, что подсудимый невиновен. Но пришлось отодвинуть в сторону свои принципы и неуверенность и выступить максимально веско, чтобы убедить уважаемый суд казнить милого и грустного «гнома». Стратегия обвинения напоминала мне строительство стены: камень за камнем, уверенно и напористо. Защитники же, напротив, выискивали в этой стене трещины и шатающиеся элементы, чтобы ударить по ним и разрушить то, что я нагородила. На этот раз им не повезло — или же я была более убедительна — но судья признал «гнома», которого играл один из ангелов, виновным и приговорил к повешению.

Как хорошо, все — таки, что это игра! Куда бы я делась от мерзкого ощущения, что убила невинное существо? Потому то мы с друзьями никогда не брались за поимку или уничтожение осужденных, что успевали сбежать или вовсе не были взяты под стражу: в нашем мире суд вполне мог проходить без присутствия обвиняемого, и если того приговаривали к казни или заключению, то для поиска и убийства привлекались наемники, через популярную в нашей среде газету. Финансировалось все это безобразие из официальной казны и считалось отличным выходом: теперь не было необходимости содержать в участках дополнительных ищеек на полном довольствии.

Еще одно дело, которое меня занимало, — эльфийское искусство маскировки и боя. Пусть я была не чистокровной, но после снятия блока и мне вполне стало доступно некоторое мастерство. Асалас сам взялся за мое обучение. И начали мы с умения перемещаться совершенно бесшумно: с этим у меня однозначно были проблемы. Друг пока лишь добился того, что я не грохотала, как стадо кабанов во время гона. Чуть легче проходил вариант, названный мной для простоты «волшебной пяткой». В лесу, чтобы не оставлять следов, даже микроскопических — а ловцы эльфов по упавшей крошке могли понять, что те здесь проходили — можно было воспользоваться заклинанием, правда, довольно энергоемким. Суть его в том, что под ногами появлялась воздушная подушка, и можно было перемещаться, не прикасаясь к земле. На полет это мало походило, скорее на скольжение по льду в северных землях, в которых мы побывали не далее как год назад и так наелись, порой в прямом смысле слова, местного холода, снега и снежных монстров, что теперь стороной обходили подобные прогулочки.

И в этом скольжении то как раз сложность и была: в первый раз ноги у меня просто разъехались и я ощутимо приложилось задницей о землю. Во второй раз, правда, было также и только после нескольких тренировок и многочисленных веселых истерик Асаласа, у меня стало что-то получаться. Хотя до изящества остроухих мне было далеко. С маскировкой также было непросто. Умение сливаться с природой — этому надо было с детства обучаться, а в детстве у меня совсем не было таких возможностей. Стоять, не шелохнувшись, изогнуться как дерево, залечь в траву и изобразить цветочек — в общем, как ни бился эльф, я не понимала, как они это делают. В итоге решила не заниматься ерундой и сосредоточиться на том, что мне действительно могло понадобиться: в конце концов, магический полог невидимости поможет еще лучше.

Вот что у меня сразу получилось, так это изменение черт лица. Эльфы — и как выяснилось я — имели весьма пластичные лица и могли формировать их в нечто новое. Асалас методично показывал мне перед зеркалом на какие точки и какими движениями воздействовать, чтобы нос становился длиннее или шире, чтобы менялся овал лица, форма губ и глаз. С париком и макияжем можно было полностью перекроить свою внешность! Держалось новое лицо, правда, недолго, но огромный плюс был в том, что воздействие немагическое, а значит никто распознать не сможет. Уж не знаю, для чего мне такое умение пригодится, но мало ли. Ну и осваивала потихоньку стрельбу из лука — эльфы могли посылать не просто стрелу, но светлое заклинание, проводниками которого эльфийское оружие и являлось.