Тайна радости

5

Трэвис ожесточенно тер шваброй пол на кухне, терпеливо снося недовольное ворчание Кейси. Нервный шелест бумаги и нетерпеливое постукивание ногой испортили ему ланч, а стук каретки был единственной приправой к холостяцкому обеду из яичницы-болтуньи.

Все последние пять дней Кейси не вылезала из-за машинки, спрятавшись в работу, как улитка прячется в своей раковине. Как бы рано ни проснулся Трэвис, он находил ее за работой. Кейси одна завтракала и одна шла купаться, ела ланч за машинкой и не расставалась с блокнотом даже во время обеда. Она вела себя так, словно кроме нее на вилле никого не было, игнорируя присутствие Трэвиса и полностью сосредоточив свое внимание на романе.

Трэвис не ревновал ее к работе, но его беспокоил нездоровый блеск, появившийся в прекрасных глазах соседки. Кейси уставала смертельно. Лицо ее стало бледным, щеки ввалились. Пляж был забыт. Ей было не до солнца, и она едва притрагивалась к еде.

Истерический удар клавиши и разрывание очередной страницы вывели, наконец, Трэвиса из равновесия. Он сбросил нейлоновые шорты абрикосового цвета и швырнул их в бельевую корзину.

– Все! С меня хватит! – закричал он, заметавшись по комнате.

– В чем дело? – машинально откликнулась Кейси, заправив в машинку следующий лист.

Трэвис выдернул штепсель машинки из розетки, не обращая ни малейшего внимания на протестующий вопль Кейси.

– В чем дело? Я становлюсь специалистом по натирке полов, приготовлению охры и надраиванию посуды, – заявил он, покачиваясь на каблуках. – А ты скоро свалишься в постель!

Кейси с изумлением уставилась на него. Он выглядел более чем привлекательно.

Девушка встала и посмотрела прямо в его блестевшие глаза.

– Прости, что тебе приходится делать всю эту домашнюю поденщину, – сказала она довольно чопорно, – но я предупреждала тебя об этом с самого начала, и я думаю, что с твоей стороны очень эгоистично…

– Я эгоистичен лишь в одном отношении, в отношении тебя, – резко прервал он.

Трэвис схватил ее за руку и подвел к зеркалу в резной раме, висевшему над буфетом.

– Посмотри на себя! – приказал он, приподняв ее лицо за подбородок и вынуждая ее подчиниться. – Ты похожа на лахудру, выглядишь хуже, чем когда ты сюда приехала. Ты же на грани полного истощения!

– Мне не нужны твои комплименты! – огрызнулась Кейси и вырвалась из его рук.

– Я и не пытаюсь тебя обидеть, – уже спокойнее сказал Трэвис. – Меня просто беспокоит твое здоровье.

Он обнял ее за талию и притянул к себе.

– Ты изнуряешь себя больше обычного, и я не понимаю, зачем.

Кейси вздохнула и закрыла глаза.

– Я не знаю, но для меня это важно.

Голова ее устало склонилась к нему на плечо, нежная кожа коснулась щетины на его лице. Она вновь вздохнула, наслаждаясь каким-то пьянящим чувством покоя, исходившим от его сильного большого тела.

– Тебе нужны воздух и океан! – его низкий голос звучал ласково и покровительственно. – Завтра я собираюсь оторвать тебя от пишущей машинки и забрать в джунгли на небольшое сафари[10].

Она улыбнулась.

– Ты, наверное, перегрелся на солнце и начитался Берроуза. Эти истории с Тарзаном не доведут тебя до добра!

Трэвис рассмеялся и прижал ее крепче.

– Как ни странно, но у меня нет комплекса Тарзана. – Его руки скользили вверх к ее голым плечам. – Я узнал об очень интересном месте недалеко отсюда – разрушенные плантации, низвергающиеся водопады и уединенные лагуны.

Он стал массировать пальцами напряженные мышцы ее шеи и плеч.

– Гм, приятно! – Кейси фыркала от удовольствия.

– Ты готова прямо сейчас начать расслабляться? – спросил Трэвис. Она вопросительно уставилась на него. Трэвис усмехнулся и потащил ее в спальню.

– Я собираюсь предложить тебе нечто… Оно улучшит твое кровообращение, успокоит нервы и взбодрит.

Трэвис включил лампочку на туалетном столике и подтолкнул Кейси к кровати.

– Я хочу предложить тебе роскошь древних греков и римлян, а китайцы достигли в этом деле фантастических результатов. Это искусство массажа.

Воля Кейси была парализована. Она позволила Трэвису уложить себя в кровать.

Он аккуратно расплел ее косу, освободив от резинок шелковистые каштановые пряди.

Движения его искусных рук были плавными и расслабляющими. Постепенно Кейси впала в дремотное состояние. Мысли стали неясными, проблемы и раздражение последних дней уносились прочь. Кровь медленно приливала к голове и плечам. Напряжение спало, тело расслабилось, а ее дыхание стало более спокойным и глубоким.

Это было похоже на диалог без слов. Руки его молча разговаривали с ней, как бы перебрасывая мост через пропасть их недельной разлуки.

Кейси не сопротивлялась, когда Трэвис опустил ворот ее бархатного сарафана. По ее ровному дыханию Трэвис понял, что она безмятежно заснула. Он бережно поправил упавшую на лицо прядь и нежно погладил кожу на ее зарумянившихся щеках.

От близости ее тела Трэвис чувствовал мучительное возбуждение. Резко встряхнув головой, он соскользнул с кровати и решительно пошел к двери, намереваясь принять бодрящий душ.

– Мой медицинский полис вряд ли предусматривает страховку верховой езды, – неуверенно сказала Кейси. Она с сомнением смотрела на двух животных неопределенного происхождения с широкими крупами и длинными ушами, которыми они пытались отогнать назойливо жужжащих комаров.

Трэвис натянул ремни от подпруги седла и рюкзаков, которые висели по бокам у четвероногих, и усмехнулся.

– Они могут выглядеть ленивыми и глупыми, но зато они знают два языка.

Она удивленно подняла брони.

– Я беру назад все свои оскорбления, – прошептала она Бизчочо, нежно погладив его косматую гриву. Мул фыркнул, но терпеливо выдержал ласку. – Ты точно знаешь, где находятся твои развалины?

– Я сверился с картой, – успокоил ее Трэвис. Он запустил руку в карман джинсовой куртки и вытащил начерченный карандашом план. – Мы поедем той же дорогой, оставим позади грязные тростниковые хижины, потом возьмем немного влево на расщепленный ствол кокосовой пальмы, затем…

– Ладно-ладно! – Кейси рассмеялась и подняла руку. – Я вижу, что ты надежный человек. Веди вперед, бесстрашный проводник.

Защищаясь от палящего мексиканского солнца, она сдвинула на лоб панаму, купленную Трэвисом у продавца, который умудрялся балансировать десятками соломенных шляп, висевших у него на голове, плечах и руках.

Кейси с удовольствием заметила, как легко Трэвис вскочил в седло гнедого Карнеро. Глубоко вздохнув, она вскарабкалась на спину мула, и они спокойным шагом двинулись через Теспан.

Кейси с ленивым любопытством разглядывала визжащих свиней и что-то сосредоточенно клюющих цыплят, которые бродили по грязным улицам городка.

День был великолепный. Похожие на сбитые сливки волнистые белые облака, казалось, застыли на ярко-голубом небе. Золотые цветы кустарников, высокие калохортусы и алые маки пестрели на берегах реки, служившей прачечной для здешних хозяек.

Кейси, повернувшись в седле, любовалась восхитительным сельским пейзажем. На плоских полях паслись невозмутимые яки. Теряющаяся в траве тропа, извиваясь, уходила высоко в горы. Редкие миниатюрные фермочки были похожи на пасхальные яйца, кем-то заботливо припрятанные в бархате зеленых холмов.

Горная тропа вела через тенистые таинственные заросли. Трэвис неторопливо рассказывал Кейси о законах и нравах, царивших в джунглях. Девушку поразило богатство тропического леса: эбеновые и цезальпиниевые деревья, склонившиеся под тяжестью плодов, кокосовые пальмы, рождественские ели и разноцветные цветущие лозы дикого винограда.

Они подъехали к извилистому горному потоку, дважды пересекли туда-обратно прозрачную стремительную реку, прежде чем зеленая прохлада преградила им путь к покинутой банановой плантации.

Кейси с любопытством всмотрелась в заросшие виноградником руины. "Почему это я ожидала увидеть сказочный особняк с колоннами, шикарным интерьером и прислугой…" – недоуменно подумала она. Девушка сняла шляпу и широким рукавом длинной рубахи вытерла вспотевший лоб.

– Кто-то оставил нам столбы для привязи, – усмехнулся Трэвис. Он слез с мула и привязал его кожаными поводьями к одному из шести высоких столбов, в который были вбиты потускневшие серебряные кольца – памятники более счастливых для плантации времен.

Кейси, соскочив с седла, вытянула ноги и, оглядевшись, обратила внимание на сохранившиеся в этих развалинах, еще различимых среди зарослей шелковистых волокон сейбы[11], прораставших через трещины в фундаменте, дорические элементы.

– Смотри, она будто приветствует нас! – воскликнула Кейси, указывая на кучу щебня, на которой удобно расположилась млеющая под солнцем чешуйчатая игуана, схватывающая на лету добычу.

Трэвис протянул Кейси руку, и они вместе поднялись по боковым каменным ступеням, вошли под две уцелевшие мощные арки и принялись блуждать вокруг полуразрушенных стен и остатков печных труб.

– Это одна из самых первых плантаций в Мексике, – рассказывал Трэвис. – Она процветала до 1860 года. Хозяева перевозили бананы через джунгли к побережью с помощью местных индейцев и рабочих. В 1863 году грибковая болезнь и насекомые уничтожили урожай. Владельцам не хватило средств, чтобы улучшить дороги и построить рельсовые подъездные пути, необходимые для конкурентоспособности с крупными корпорациями, которые к тому времени уже заправляли делами в Мексике. В конце концов им пришлось навсегда уйти отсюда.

Кейси вздохнула в восхищении от гигантских листьев банановых пальм, окружавших дом. Заманчивые плоды сами просились в рот.

– Если бы эти стены могли говорить, думаю, мы узнали бы немало необыкновенных и страшных историй. Задумчиво посмотрев вниз, она обнаружила Трэвиса, который выдергивал зеленую лозу, скрывающую каменный указатель, помеченный 1840 годом. – Откуда ты все это знаешь?

– От фермера, который дал нам мулов. Но я привел тебя сюда, чтобы показать кое-что более впечатляющее. – Глаза его, похожие на два агата, сверкали таинственным задором. – Пойдем со мной!

Кейси рассмешило его юношеское возбуждение.

– Что люблю секреты, человек-загадка!

Она вновь взяла его за руку, и он повел ее через заросшие орхидеями и лианами джунгли. Деревья кишели цветными длиннохвостыми крикливыми какаду; какая-то тропическая птица, вдруг вылетевшая из зарослей, сверкнула опереньем, горланя на лету.

Они вышли из-под зеленого полога джунглей на склон поляны, залитой солнцем. При виде бурного водопада, каскадом прозрачной воды падающего через ровные, отбеленные солнцем скалы-ступеньки, у Кейси захватило дух. Необыкновенной высоты папоротники окружали тихую лагуну, в спокойных водах которой как в зеркале отражался бирюзово-голубой небосвод. Трэвис прикрыл рукой плечи Кейси и притянул ее к себе.

– Видела ли ты что-нибудь подобное?

– Это фантастично, и ты фантастичен тоже! – Она возбужденно засмеялась. Рукой Кейси обняла Трэвиса за талию, с волнением почувствовав его сильное гибкое тело. – Я очень рада, что ты вытащил меня из четырех стен. Это просто сказка!

– Мы оба нуждались в перемене обстановки, приключениях и отдыхе. – Он снисходительно улыбнулся ей. – Почему бы тебе не обследовать эту лагуну, а я тем временем приготовлю ланч, распакую вещи и приведу мулов. Они сегодня изрядно потрудились, их надо почистить и напоить.

Кейси не надо было повторять предложение. Она надела блузу и джинсы, достала черный купальник с тонкими оранжевыми бретельками крест-накрест и двинулась к сверкающей глади лагуны.

Услышав шелест зелени и цоканье копыт, Кейси обернулась, чтобы увидеть, как Трэвис привязывает мулов к манговым деревьям и спускается к берегу. Он разделся, его бронзовое мускулистое тело, освещенное золотыми бликами солнца, царственно отражалось в зеркале голубой воды. Трэвис зашел в воду по пояс и оказался в нескольких метрах от нее. Они резвились в покалывающем водяными брызгами водопаде в тени огромных зеленых папоротников и великолепных многоцветных тропических цветов, брызгались и носились друг за другом, словно дети. Наконец они утомились и, глядя в ослепительное небо, лениво поплыли на спине к берегу.

Они долго молча лежали на мягкой изумрудной траве. Затем Трэвис встал и, вытряхнув из ушей воду, дернул Кейси за косу. Она вопросительно приоткрыла зеленый глаз.

– Я чертовски проголодался.

– А ты когда-нибудь бываешь сыт? – поддела его Кейси, весело усмехнувшись. – Что у нас в меню?

– Пойди и посмотри, – лениво предложил он. Трэвис сделал галантный жест, уступая ей дорогу; он наслаждался ее изящными формами, заманчиво просвечивающими под мокрым купальником.

Кейси разложила на земле под сенью папайи военное одеяло болотного цвета, а Трэвис распаковал вьюки и достал продукты, приготовленные для пикника. Он открыл пакеты с жареными цыплятами, крутыми яйцами, треугольником сыра, крекерами, морковью, яблоками, зелеными оливами, помидорами и ароматным манго.

Трэвис выдернул веревку из воды, подняв на берег два кокоса. Он с силой потряс их и, проделав в гладких зеленых скорлупах маленькие дырочки, засунул глубоко внутрь по соломинке; сорвав пурпурный цветок бугенвиля для закуски, он передал кокос Кейси.

– Это местное вино, приготовленное для меня здешним барменом, – "коколоко", – сообщил он ей, затянувшись через соломинку.

Кейси нерешительно последовала его примеру. Она зажмурила глаза от удовольствия – ликер из кокосового молока имел незабываемый вкус.

– Хорошо, но крепко. – Девушка закашлялась, поморщившись в ответ на широкую улыбку Трэвиса.

Присев в индейских позах под прохладной сенью деревьев, они наслаждались ланчем, молча радуясь друг другу. "Посмотришь на нас со стороны – и скажешь, что мы знаем друг друга целую вечность", – подумала Кейси. Ее зеленые глаза украдкой посматривали на Трэвиса, наблюдая, как он сосет оливки, начиненные сладким красным перцем.

Целый день они играли и дурачились как закадычные друзья, болтая обо всем и делясь своими тайнами. Как будто одна душа жила в Кейси и в ее втором "я" – новом друге. Сексуальные комплексы испарились, и она обрела долгожданное душевное равновесие. Кейси больше не противилась теплу, исходящему от этого огромного человека, чувствуя, что каждый час, проведенный вместе, все больше сближает их.

Она надкусила влажную душистую плоть сочного ароматного манго. Склонившись к искривленному стволу пальмы, Кейси не спеша рассматривала изумительные чудеса природы, прислушиваясь к мелодичным голосам экзотических птиц. Это был прекрасный день! Она никогда не забудет его.

– Из всех мест, где мне приходилось бывать, это самое чудесное! – восторженно воскликнула она. – Ты подарил мне райский сад.

– А где ты была и что там делала?

– О, моя жизнь не похожа на жизнь большинства людей, – поколебавшись, уступила она его невысказанной просьбе рассказать о себе. – В молодости мой отец много раз менял работу, переходя из маленьких газет в большие, потом на радио и, наконец, на телевидение. Обычно он снимал квартиру и нанимал для меня экономку, я редко видела его. Отец участвовал во всех местных спортивных событиях, иногда занимался редактированием. Короче говоря, делал себе имя. – Кейси сонно зевнула.

Полуденный зной в сочетании с кокосовым ликером заставлял ее глаза закрываться, голова ее упала на плечо Трэвиса. Она блаженно вдыхала теплый солнечный запах его кожи.

– Зимы мы проводили в спортивных лагерях Юга, а летом колесили по дорогам вместе с командами. У меня появилась целая коллекция автографов бейсболистов, футболистов, хоккейных клюшек, свитеров, перчаток, теннисных мячей, мячей для гольфа…

Перечисление ее становилось короче и реже, часто прерываясь зевками, пока не прекратилось совсем.

Трэвис бережно положил голову Кейси к себе на колени. Кончиками пальцев он нежно касался изгиба ее бровей и гладил подбородок, не в силах отвести взгляд своих карих глаз от мерно вздымающейся полной груди под прилипшим купальником.

Трэвис еле сдерживал порыв собственного тела, с трудом управляя инстинктами. Он вынужден был признаться себе, что его непреодолимо тянет к этой девушке. Ему были понятны чувства и мысли Кейси, внутри нее бушевал огонь желаний, и это нравилось Трэвису. Он готов был пожертвовать ради нее всеми удобствами, а иногда, казалось, и жизнью. Кейси была интеллигентной, мудрой и честной.

Трэвис посмотрел на дремлющую Кейси, тихо посапывающую у него на коленях. Несмотря на скитания с отцом и знание темных сторон жизни, она осталась нежной и сострадательной. Она только-только начинала обретать уверенность в себе и понимать себе цену. Кейси была редкой драгоценностью, и Трэвис не собирался быть настолько опрометчивым, чтобы потерять ее.

Он откинулся на ствол мангового дерева и улыбнулся сверкающему лазурному небу над головой. Судьба благоволила к нему. Наконец-то он встретил женщину, которую так долго пришлось ждать…

Кейси проснулась от громкого бульканья у самого уха.

– Что это, гром? – сонно пробормотала она.

– Это мой желудок.

Она перевернулась и удивленно моргнула, обнаружив, что действительно задремала на животе Трэвиса. Смутившись, она поспешно встала.

– Видишь, какой я блестящий собеседник, я утомила даже саму себя. – Кейси все еще не могла окончательно проснуться. – Ты тоже спал?

Трэвис усмехнулся и схватил ее за косу.

– Куда там! Ты так храпела, что содрогались джунгли!

Кейси показала ему язык. Она потянулась, пытаясь стряхнуть сонливость, владевшую ее телом.

– Не пора ли нам в обратный путь? – Она вздохнула, оглядев окружающий их тропический рай.

– В самом деле, – согласился Трэвис и принялся собирать остатки их ланча. – Что, если мы проведем некоторое время на берегу? – предложил он, привязывая вьюки к седлам и сосредоточенно жуя кусок лепешки. – Мы могли бы поужинать под одним из соломенных "палапас" и…

Смех Кейси прервал его.

– Ну ты даешь! – поддразнила она, протянув руку, чтобы дернуть его за панаму на темноволосой голове. – Я и не думала, что встречусь с таким обжорой!

– Надеюсь, мне когда-нибудь удастся попробовать что-то, что навсегда успокоит мой аппетит.

Он сорвал с куста дикую орхидею и заложил ей за ухо.

Отдохнувшие мулы за полтора часа спустили их по крутой горной тропе к селению. Трэвис и Кейси оставили животных у владельца фермы на краю городка и отправились вдоль изгибов чистого белого песчаного пляжа, восторгаясь пенящимся океаном. Молодой торговец, балансировавший с черепахой на голове и державший под мышками дюжину броненосцев, старался уговорить Трэвиса и Кейси купить одно из морских сокровищ, но они со смехом отказались.

Кейси собирала морских ежей и ракушки, которые были разбросаны по серповидной прибрежной кромке, а Трэвис договаривался с местным рыбаком об обеде. Он вернулся к ней со свежей поджаренной рыбой на вертеле, черепахами и холодным пивом.

Солнце было уже у горизонта, когда они преодолели последние каменные ступени своей виллы. Золотистое небо придавало блестящим водам залива радужные оттенки.

Пока Трэвис принимал душ и переодевался в шорты-хаки и красно-белую майку "регби", Кейси не удержалась и засела за машинку. Он сердито смотрел на ее прилежную рабочую позу, сосредоточенный вид и летающие по клавиатуре пальцы. Это не входило в его планы на вечер.

Проклятая книга уже начинала действовать ему на нервы. Трэвис не хотел, чтобы такой прекрасный день она закончила опять за работой. В путешествии она расслабилась, как будто изгнав из своей души то ли нечистую силу, то ли даже демонов, которые довели ее до крайнего истощения.

Трэвис открывал, потом закрывал рот, строя возмущенные гримасы, выражающие его ревнивое недовольство, но Кейси ничего не замечала. Она приехала сюда работать, а Трэвис обещал помогать ей. Поэтому забрав приличную стопку напечатанных листов, он хмуро отправился в гостиную к софе из воловьей кожи.

Кейси выдернула очередной лист из каретки и, раздраженно смяв его, привычным жестом запустила в корзину к шести таким же несчастным комочкам. Она опустила голову, утомленно потирая напрягшиеся шейные мышцы. Ее беспокоил один эпизод в книге – любовная сцена, которая не давала ей покоя уже несколько дней.

– Это отвратительно! Это просто ужасно! Почему я не могу сдвинуться с этого места? – бормотала она вслух.

Трэвис перебрался на кушетку и посмотрел на Кейси поверх очков.

– Прервись, – спокойно предложил он ей. – Дай мне взглянуть, что у тебя получается, – может быть, я смогу помочь тебе.

Она вытащила из корзины семь смятых страниц, разгладила их и, перейдя в гостиную, плюхнулась на прохладную коричневую софу.

– У меня совершенно не выходят любовные сцены: они никак не разрешаются. – Она хмуро посмотрела на Трэвиса.

Он усмехнулся, выхватил страницы из ее уставших пальцев и положил на массивный деревянный кофейный стол.

– Зато все остальное великолепно! Поправки небольшие, я так увлекся романом, что пришлось читать по второму разу, чтобы найти грамматические и орфографические ошибки.

Лицо Кейси расплылось в довольной улыбке.

– Может, для разнообразия почитать чего-нибудь еще? – Кейси подошла к внушительной книжной полке и стала просматривать библиотеку Мэтта Грэнгера в мягких обложках и твердых переплетах.

Вскоре она обнаружила застрявший между двумя бестселлерами тонкий бумажный томик без переплета. Кейси пролистала несколько страниц, заинтересованно подняв изящную бровь, и уселась в кресло из воловьей кожи.

– На самом деле не так уж плохо, как ты думаешь, – час спустя отозвался Трэвис. – Но ты описываешь одну и ту же позу йоги.

Если ты разнообразишь, то получишь необходимый эффект.

Кейси не произнесла ни одного возражения, кроме возгласа благодарности, Трэвис положил изрядно отредактированные страницы ее рукописи и взглянул на нее.

Она, задумавшись, сидела на массивном подлокотнике кожаного кресла, свежая и отстраненная, в белых парусиновых кюлотах и голубой вязаной безрукавке. Каштановые волосы были стянуты в косу, придававшую юношеское очарование ее лицу.

– Кейси, ты слышишь меня? – снова позвал Трэвис. – Кейси!

Громкий голос привел ее в чувство. На несколько минут она закрыла глаза, затем наконец обратила внимание на Трэвиса.

– Ты что-то сказал?

Трэвис фыркнул.

– Какого черта ты читаешь, разве это так интересно?

– Действительно, ужасно написано, – согласилась она с загадочным видом и, отметив страницу, захлопнула книгу. – Но зато теперь я поняла, где ошибалась. Я пыталась написать любовную сцену, когда необходимо было писать сексуальную сцену. Между ними, оказывается, есть существенное различие. – Она помахала перед ним книгой. – Этот маленький перл меня многому научил.

– Что это еще за маленький перл? – спросил он, раздраженно подчеркивая слова.

– Она называется "Семь любовников-рыцарей Иоланды". – Кейси хитро улыбнулась. На ее правой щеке четко обозначилась ямочка. – Эти рыцари – настоящие секс-символы! Да, я темная девочка по сравнению с ними.

– Выходит, ты сидела здесь и все это время читала дрянную порнушку? – возмутился Трэвис, нетерпеливо стуча голыми ступнями по мраморному полу.

– Ну, это чтиво нельзя назвать совсем уж порнографическим, – ответила Кейси значительно. Она старалась выглядеть серьезной, но ее зеленые глаза предательски блестели. – Рыцари Понедельника и Вторника не выдерживают критики, но вот рыцарь Среды хорош, он получился очень интересным. – Она выразительно подняла брови.

– Дай-ка мне эту книгу, – потребовал он вдруг. Сорвав с себя очки, Трэвис небрежно бросил их на подушку софы.

Она с удивлением посмотрела на него: лицо его потемнело и исказилось необычной злобой.

– Что значит "дай-ка мне эту книгу"? Я еще не прочитала ее, – возразила Кейси, словно защищаясь, и, сознательно не обращая внимания на его советы, открыла книгу и углубилась в чтение.

– Я сказал, дай мне эту чертову книгу!! – заорал Трэвис, подкравшись к ней и протянув руку.

Она испуганно завопила и поспешно сунула книгу под мышку, приготовившись защищать свою собственность.

– Что с тобой случилось? – раздраженно крикнула она. – Ты что, спятил?

– Я? Какой дьявол сглазил тебя? – Рот его скривился в жуткой гримасе. – Ты что, сексуальная извращенка?

Оскорбительное высказывание достигло цели. Кейси поджала губы, подбородок ее воинственно выдвинулся вперед.

– Я получила Пульцеровскую премию за репортажи о том, что гораздо непристойнее этого романа, – съязвила она, попытавшись встать с ним вровень, но быстро оказалась в исходном положении.

Она извивалась, доблестно сражаясь за свободу, но сильные пальцы Трэвиса лишь крепче сжимали ее руки. Во время потасовки книга упала на пол. Трэвис оставил Кейси и ловко подхватил ее.

– Отдай!! – вопила она, стараясь отобрать у него книгу.

Он шлепнул по ее вытянутой руке и повернулся к ней спиной. Кейси вскочила на ноги.

– Трэвис, ты смешон! Верни мне книгу!

Голос ее стал высоким и тонким; задыхаясь, Кейси рванулась за ним и вцепилась в его рубашку.

Трэвис одарил ее хладнокровным, убийственным взглядом. Он гордо снял ее руку со своего воротника, повернулся на каблуках и отправился к себе в спальню, хлопнув дверью прямо перед ее носом.

Расстроенная Кейси отбила себе кулак о твердую дверь и сорвала голос, высказывая Трэвису все, что она думает о его поведении.

Мысли о Трэвисе Крэйге опять не давали ей спать. Кейси лихорадочно меряла шагами ковер спальни и недовольно ворчала, пытаясь сообразить, что было причиной нелепого взрыва со стороны Трэвиса.

Она не могла понять, почему Трэвис так огорчился из-за того, что она читала эту книгу. Кейси вышла на деревянный балкон. Тонкая материя ее бледно-зеленой пижамы поблескивала в лунном свете. Чувствуя себя крайне одинокой и очень несчастной, она уселась на толстую мягкую подушку в один из шезлонгов из красного дерева.

Мягкая луна неподвижно зависла в усыпанном звездами-бриллиантами небе, отражаясь миллионами серебряных бликов на спокойной поверхности вод залива. Но даже безмятежный тропический пейзаж, морской бриз, нежно трепавший ее распущенные волосы, запах цветущего жасмина не могли успокоить ее расстроенную душу.

Звук шагов по каменным ступенькам заставил ее обернуться. Это был Трэвис с рубашкой в одной руке. Ручейки воды сбегали по его мускулистому телу. Он только что искупался. Задержав на ней свой взгляд, Трэвис молча проследовал на кухню.

– Трэвис, – позвала она, поворачиваясь в кресле. – Пожалуйста, поговори со мной немножко.

Тяжело вздохнув, он обернулся и укоризненно посмотрел на нее.

– О чем? – горько вырвалось у него.

Кейси подвинулась, приглашая Трэвиса присесть рядом, но он продолжал упрямо стоять, всем поведением демонстрируя свою непреклонность.

– Трэвис, мне не нравится, что ты сердишься на меня. – Она по-детски надулась и, схватив его за руку, с силой сжала ее. – Прости, что расстроила тебя! Я не хотела этого.

Мятая рубашка упала на пол. Трэвис, явно волнуясь, вытер мокрое лицо. Он глубоко вздохнул.

– Знаешь, я тоже переусердствовал, – виновато признался Трэвис. – Я просто не хотел, чтобы ты читала всякую дрянь. Это беспокоит меня. Я…

– Я знаю, – ласково прервала его Кейси. Голова ее резко поникла. – Словно ты поймал за чтением порнографии свою сестру или, еще хуже, свою мать.

– Ни сестра, ни мать здесь ни при чем, – хрипло прошептал он. Страшный львиный блеск появился в его ставших янтарными глазах. – Боже, помоги мне…

Он внезапно притянул ее к себе, и Кейси почувствовала прикосновение его жадных губ.

Кровь ударила ей в лицо, сердце застучало как молоток. Она пыталась высвободиться, но сильные мужские руки крепко держали ее запястья. Трэвис слегка подтолкнул ее назад, и они оба оказались в кресле.

Когда она попыталась отвернуться, его ищущие губы безжалостно захватили ее рот, поглотив все ее дыхание. Свободной рукой Трэвис проворно расстегнул пуговицы на вороте ее пижамы. Он прижал ее всем телом, придавив своей грудью ее нежные груди.

Все разумные мысли Кейси мгновенно отступили перед ее главной потребностью чувствовать. Теплые волны желания сладостно мучили ее разгоряченное тело. Неожиданно она прекратила борьбу и начала поддаваться ему.

Ее дразнящий язык проскользнул во влажные глубины его рта. Тело ее соблазняюще изогнулось. Она ощущала горячий жар его плоти и набухающий бутон его мужественности. Им стоило бы раздеться совсем…

Трэвис неохотно отпустил ее мягкие губы.

– Знаешь, как много раз мне хотелось этого? – прошептал он, зарываясь лицом в облако ее каштановых волос. Пальцы его страстно и нежно ласкали чувствительную кожу на ее груди. – Последние десять дней я еле сдерживал себя, – признался Трэвис, тепло дыша ей в ухо. – Ты не обращаешь на меня никакого внимания! Иногда мне кажется, что ты вообще не понимаешь, что я мужчина.

Кейси посмотрела на него, удивленно раскрыв изумрудные глаза. Она нежно провела пальцами по его векам, вееру черных ресниц, мужественным чертам его лица к уголку его чувственного рта, а Трэвис ровными белыми зубами игриво покусывал ее чувствительные пальцы.

– О, Трэвис, – вздохнула она, прильнув к его широкой груди. Теплый покой воздушным шарфом окутал ее.

Руки его запутались в ее волосах, отклоняя ее голову назад, пока ее шея и грудь не предстали перед его полузакрытыми от страсти глазами.

– С тех пор как я увидел тебя, я потерял покой, но ты была слепой и глухой. Я не мог поверить, что ты такая бесчувственная! Только холодный душ спасал меня. Я даже стал страдать бессонницей! – он нежно встряхнул Кейси.

– Какое совпадение… Холодные души в бессонные ночи тоже вошли у меня в привычку. – Лицо ее пылало страстью.

– Если мы будем принимать их вместе, то вода, думаю, закипит. – Трэвис легко поцеловал ей нос, губы, подбородок. Она задыхалась под его ласками. Рот его прокладывал раскаленную тропинку между соблазнительными холмиками ее груди, язык восторженно смаковал поющие от желания соски.

Кейси вся погрузилась в сладкое забытье. Девушка чувствовала, как рука Трэвиса тянется к коленям, внимательно ощупывая все выпуклости и углубления. Вот она скользнула под трусики Кейси, легкие и прозрачные, как все, что она носила. Пальцы пробежали по всему паху, потом ладонь принялась как бы разглаживать все складки, и вот пальцы уже на лобке…

– Почему бы нам не завершить эту дискуссию в постели? – тяжело задышал Трэвис, слегка покусывая ее нижнюю губу.

Тело Кейси похолодело на десять градусов, дыхание приостановилось, и она молча замерла в его руках.

Почувствовав перемену, Трэвис беспокойно взглянул на нее.

– Что-нибудь случилось?

– Зачем нам разрушать наши чудесные отношения из-за пяти минут в постели? – воскликнула она. Страсть ее испарилась, перейдя в глубокое внутреннее замешательство.

Он усмехнулся.

– Могу гарантировать, что пять минут меня не удовлетворят.

– Я имела в виду не это. – Кейси откинула с лица распущенные волосы и отвернулась от ищущего ее глаза взгляда. – Ты не понимаешь. Я…

– Я люблю тебя, – сказал Трэвис спокойным тихим голосом. Тыльной стороной пальцев он нежно ласкал ее щеку. – Я устал, жизнь утратила свою свежесть, и я думал, что никогда не испытаю этого чувства, пока не повстречал тебя. Я, правда, люблю тебя.

Кейси приподнялась, пораженная искренностью его признания.

– Этого не может быть! Еще никто не любил меня.

Трэвис нежно обнимал ее.

– Я люблю в тебе все. Твои глаза, твое лицо, твой голос. Я люблю твою походку, как ты говоришь и даже то, как ты ешь. – Голос его звучал все более волнующе. – Ты захватила мой ум, сердце, всю мою душу. Я люблю каждый дюйм твоего тела.

Кейси вздрогнула при слове "дюйм". Сердце ее горестно сжалось, она не смогла скрыть страх, вдруг возникший в душе.

– Я не такая, какой ты меня себе представляешь. Ты достоин более женственной и нежной: семьдесят два дюйма – это не предмет для любви.

– Кейси, ей-Богу, ты сумасшедшая. Ты считаешь, что большой рост несовместим с понятием женственности, но это же неправда! Ты самая соблазнительная женщина из всех, кого я встречал. К тому же я сам не юноша и знаю, чего хочу, а хочу я тебя. Я тебя люблю!

– Ты любишь язык, пироги с сыром и научную фантастику, – смущенно пошутила она, оттолкнув его руки. – Если бы ты встретил меня в общественном месте, ты бы, может быть, и вел себя галантно, но не более того. Ты стал слишком чувствительным только потому, что случайно оказался около этого романтического залива. Ты за ланчем переел оливок, и теперь у тебя либидо барахлит, – неудачно пошутила Кейси, напуганная словами Трэвиса и своими собственными чувствами. Страх отрезвил ее. – Почему бы тебе завтра не поехать в город? – глупо спросила она его срывающимся голосом. – Там есть проститутки. Я дам тебе взаймы денег. Тогда все вернется на свои места.

– Кейси, ты форменная дура!

– Пожалуйста, Трэвис! – Она запахнула пижаму. – Ты оказываешь давление на меня, а я этого не люблю! Я не уверена в себе и не знаю, что нужно мне самой. – Она сделала усталый жест рукой и удрала в безопасную гавань своей спальни.

…В эту ночь на вилле не спали два человека, а вода в душах лилась беспрерывно.