Тайный Санта. Подарок от бывшего (СИ)

Глава 7. Тоже Дурак

— Ир, а почему ты тогда меня бросила?

В темноте комнаты этот вопрос зависает и я копаюсь в мыслях, чтобы верно на него ответить, потому что четкого и внятного ответа на него у меня нет.

Помню страх, который появился у меня, когда поняла, как сильно я вляпалась в этого чудика. Помню шок от этого факта и непонимание, что делать с этим чувством дальше.

Я ведь всегда была правильной девочкой. Считала, что и рядом со мной тоже должен быть такой же уравновешенный парень. А Сеня — он несколько другой. Мне всегда виделся в качестве спутника более степенный, спокойный мужчина, а Савельев не был таким

Сеня — он совершенно другой. Тогда он был кардинальной противоположностью вымышленного образа идеального суженого.

Я боялась, что не справлюсь с этим ураганом по имени Арсений.

— Помнишь, наши свидания? — спрашиваю у парня и отчего-то мой голос ломается.

— Конечно, Розочка. Ведь это — лучшее, что со мной было, — он отзывается хрипло и ложится на бок, подпирая голову рукой.

Чувствую на себе его взгляд, он нежно ласкает кожу.

В темноте его образ притягивает, манит к себе. Я вижу внушительные очертания плеч и мощную шею, к которой хочется прильнуть с поцелуем.

— Вот и я помню настолько, что хочется забыть, — тоже поворачиваюсь на бок и любуюсь силуэтом парня в темноте.

— Почему? — удивляется он.

— Помнишь, куда ты повел меня в первый раз?

— Кататься на воздушном шаре.

— А второе свидание?

— Прыгать с тарзанки.

— А третье?

— С парашютом вместе прыгали. Было круто, — говорит аккуратно.

— Нет, Сень, — вздыхаю я. — Было вовсе не круто. Ведь я боюсь высоты. Фобия у меня такая.

— Серьезно? — шокированно спрашивает он. — А почему ты раньше мне не сказала?

— А по моему виду было не понятно?

— Я думал, ты кричала от радости.

Занавес. Снова вздыхаю:

— Я кричала и прощалась с жизнью одновременно.

Да-да, а еще молилась всем Богам и обещала быть хорошей девочкой до конца дней своих, лишь бы больше не видеть никогда Савельева. И что в итоге? Обещание свое я не сдержала, хорошей девочкой и не стала. Теперь я снова рядом с Арсением. О чем это говорит? О том, что всегда нужно отвечать за свои слова.

— Вот ты дурында, Розочка. Я-то думал, ты кайфуешь, а ты… Стоило сказать, — расстроенно говорит он.

Да, наверное, стоило. Но когда ты молод все эти разговоры кажутся чем-то очень сложным и даже лишним.

— Я боялась, ведь ты всегда любил экстремальные виды спорта, а я люблю есть мороженое и смотреть старые сериалы сидя на диване под пледом. Мне казалось, что я смогу привыкнуть к твоему образу жизни и этой активности, но нет, так ничего из этого и не вышло.

— Надо было сказать, Ир, — Сеня придвигается поближе. — Мы не обязательно должны любить одно и то же, главное, чтобы мы любили друг друга. И чтобы нам было хорошо вместе. Тебе же было хорошо, да?

— В моменты, когда ты не тянул меня к краю пропасти — да, — честно признаюсь я.

Он прав, конечно, он прав. Но дело не только в том, что мы не совместимы. Дело в том, что он тогда казался мне ненадежным и ветреным. Я не видела своего будущего с ним. Прикольно. Весело. Но не серьезно. А мне было нужно иное.

— Подожди, а то свидание, когда мы пробовали различные морепродукты? Ежей и устриц? — вспоминает бывший.

— Меня тошнило после него неделю, — отвечаю и кривлюсь, вспоминая, как мысленно подбирала наряд для собственных похорон, так плохо мне было.

— Почему не сказала? — слышу нотки злости в его голосе.

— Зачем? — удивляюсь я.

— Я бы приехал, лечил бы тебя, помог тебе.

— Вот поэтому и не сказала — чтобы ты не видел меня развалиной.

Сеня шумно выдыхает и откидывается на спину:

— Вот никогда я не пойму женщин. Не нравится — скажи. Чего молчать? Мы, мужчины, мысли читать не умеем и порой из ваших сигналов делам совершенно неправильные выводы. Тебе плохо — позвони, я приеду, чем смогу — помогу, а нет — так просто поддержу, чтобы одной не скучно было. Не нравится свидание — скажи, объясни, чтобы я понимал, что тебе нравится, а что нет. Зачем сливаться по-тихому, Ир?

— Ну уж нет. С вами честно нельзя, вы же обижаетесь хуже баб. И да, после отравления я была в таком виде, что даже родителям по видео не звонила, еще чего не хватало — парня звать.

— И бросила ты меня подло, — продолжает он. — Не объяснила ничего, а я два года гадал, что же сделал не так. И билеты на зиплайн пришлось сдавать.

Усмехаюсь с грустью.

— Ты бы не понял меня, Сень, — говорю и тоже ложусь на спину, рассматривая потолок.

— Конечно не понял бы. И попытался переубедить. А ты что? Из квартиры съехала, меня везде заблокировала. Разбила мне сердце и свинтила в закат, — бурчит недовольно он.

— Не умею я прощаться, что поделать? — произношу с грустью.

— Не прощаться, Розочка — логично же! — восклицает он.

— Все, Савельев. Что было — то прошло, нечего ворошить дела давно минувших дней.

— Вот не соглашусь с тобой, Ириш, — хмыкает он. — Спустя столько лет, я хотя бы добился истины, а то на кофейной гуще гадал, что же тогда случилось. Кстати, за все эти свидания — ты спасибо своей подруге Вике скажи.

— Почему? — хмурюсь я, уже догадываясь, что последует дальше.

— Потому что она подбила меня на эти покатушки на высоте, — поясняет он.

— Как это?

— А вот так, — боковым зрением вижу, как Арсений разводит руками. — Сказала, что ты страсть как любишь экстрим в общем и высоту в частности.

— Вот сучка! — ахаю я. — Ведь знала же, как я боюсь высоты.

— Я кстати тоже, — тихо произносит он.

Резко сажусь на кровати и подгибаю под себя ноги:

— Чего?!

— Того, Розочка. Ради тебя все это делал, лишь бы впечатление произвести, а у самого оч… Сжималось короче все внутри.

— Ты тоже дурак, получается, — вздыхаю я и падаю обратно на подушки.

— Выходит так. Ир, а ты не общаешься с ней больше? — спрашивает настороженно.

— Нет, поссорились, — лаконично отвечаю я, стараясь не вспоминать, сколько гадостей она мне сделала.

— Это хорошо, — веселее отвечает он.

Замолкаем. Лежим и смотрим в потолок. Я — на кровати, Сеня — рядом на матрасе.

— Сень? — зову я.

— Мгм?

— Ты расскажешь, как оказался на моем корпоративе?