Тебе повезло, детка!

Глава 19

Удивительно, но остаток вечера прошёл спокойно и мне даже удалось расслабиться.

Кухня оказалась выше всяких похвал, а Арман больше никаких провокационных заявлений не делал, поддерживая непринуждённый разговор. Говорил о разной чепухе. Беседа вертелась вокруг еды. Он много путешествовал и советовал, в какой стране что именно обязательно следует попробовать и какие блюда считаются визитной карточкой. К примеру, у нас это борщ, окрошка и холодец.

- Ещё «Оливье», без этого салата ни один Новый Год не обходится, - добавила я.

- Э, нет! Этот салат создал француз, - попытался он присвоить лавры.

- Нынешний рецепт салата отличается от исходного как небо и земля, так что наш вариант самый что ни на есть русский! - заявила я.

Увлёкшись готовкой, я ради интереса поискала в интернете рецепт настоящего «Оливье» и обалдела. Много ли хозяек имеют в своём холодильнике рябчиков и раковые шейки с трюфелями?

- Хочешь попробовать салат по оригинальному рецепту, который сохранился с тех времён?

- А это возможно?

- Конечно! Сейчас закажу. Сравнишь потом с тем, что подают в Париже.

Вот так просто мне заказали на пробу салат, который, кстати, по вкусу не имел ничего общего с привычным с детства мне.

- И как?

- Вкусно. Но наш роднее, что ли, - ответила я. - У меня он ассоциируется с Новым Годом, мандаринами и ожиданием праздника. Даже если готовишь в обычный день, всё равно настроение невольно повышается.

Модифицированный изогнул бровь, но как ему понять русскую душу. Нужно родиться для этого здесь.

Наверное, это странно, но вечер в ресторане мне понравился. При желании модифицированный мог быть интересным собеседником. Он много путешествовал, повидал и мне, которая до этого за всю жизнь дальше нашей деревни и городишка не выезжала, было интересно его послушать.

- Может, прогуляемся? - предложил мне, когда мы поели и расплатились.

- О, нет! Я сегодня на таких ходулях, что к прогулке совсем не готова, - отказалась я, приподняв край платья и демонстрируя высоту каблука.

- Не любишь каблуки?

- Плохо умею на них ходить. Там где я выросла дороги такие, что на каблуках ноги свернёшь, а здесь на работе приходилось столько бегать, что уместна была спортивная обувь. Так что практики у меня маловато.

- Я заметил, - пряча улыбку, произнёс он, вспомнив, как я едва не полетела с лестницы. И тут же не упустил своего, когда мы вышли из лифта, обняв за талию со словами: - Если ты позволишь, я подстрахую.

Перед ступеньками предусмотрительно вырываться не стала, но и когда мы вышли из здания до машины тоже спуститься надо было, так и прошли с ним в обнимку, пока водитель перед нами не распахнул дверь.

- Значит, едем домой? - уточнил у меня модифицированный прежде, чем отдать распоряжение водителю.

Ну, тот особняк, в котором он остановился, я вряд ли смогу ассоциировать с домом, но тем не менее утвердительно кивнула:

- Да, давайте вернёмся.

- Знаешь, я бы с удовольствием пригласил тебя ещё куда-нибудь. Но, давай теперь место свидания выберешь ты, - произнёс Арман через некоторое время, продолжая тему свиданий.

- Ты бы где хотела побывать?

- Нескучный сад, - не задумываясь ответила я.

- Где?!

- Это крупнейший пейзажный парк в исторической части города, он сохранился от дворянской усадьбы Нескучное, - пояснила ему.

Туда я давно мечтала выбраться, своими глазами полюбоваться на памятники садовопаркового искусства, но как-то не сложилось. Вначале боялась, даже нос по выходным высунуть из квартиры. Детский браслет сняли и, натерпевшись страху, без рабочего браслета чувствовала себя словно голой. Я же только-только начала осваиваться в городе и ощущать себя увереннее.

- Ах, да. Тебе же нравится ландшафтный дизайн, - произнёс модифицированный, но всё равно выглядел поражённым.

Наверное, пригласи я его в общественный кинозал с попкорном, он бы и то удивился меньше. Ну а куда мне его вести? Конечно, из списка желаемых мест для посещения у меня были ещё Аквапарк и Ледовый дворец, но из всего сильнее хотелось погулять именно по парку.

- Хорошо, я тебя понял.

- Теперь я уверен, что с моей бабушкой ты точно найдёшь общий язык. Наша пра русская аристократка, бежавшая после революции во Францию и бабушка мечтает приехать и посетить фамильную усадьбу. Думаю, тебе будет интересно составить ей компанию.

Я ответила ему неопределённой, немного нервной улыбкой. Мне пока и одного знакомства с представителем семейства Диалей более чем достаточно. Да и что у нас может быть общего? Они аристократы, а у меня самое обычное крестьянское происхождение.

***

Мы приехали. Зайдя в дом, я сразу направилась к лестнице, собираясь закрыться в ванной, переодеться и лечь спать. Он обещал не трогать, и я надеялась, что и спать ляжет в другой комнате.

- Катя, подожди, - удержал меня Арман.

- Да? - замерла я, и тревога вновь взметнулась в душе.

- Не хочу, чтобы этот вечер так быстро кончался. Подари мне ещё один танец.

Его просьба вызвала замешательство. И всё же, я предпочла побыстрее сбежать.

- Не могу, ноги устали на каблуках, - придумала, как мне показалось, веский повод. Положа руку на сердце, каблук для меня хоть и был высоковат, но он устойчивый и колодка удобная. Пусть я и обула их первый раз, но мне даже не натёрло ничего.

- Если дело только в этом, тогда нет проблемы - разувайся!

- Но...

- Давай помогу, - опустился он на одно колено, самолично помогая снять обувь.

Я поняла, что сама себя загнала в ловушку. Уж лучше бы на усталость сослалась!

- Хорошо, один танец, - сдалась я.

Арман поднялся, и взял меня за руку, увлекая за собой вглубь дома.

Споткнулась буквально на первых шагах.

- Платье длинное, - смущённо оправдалась я, и тут же испуганно на него посмотрела. Если он и его сейчас снять предложит.

- Ничего страшного. Давай пока так. - подхватил меня на руки, и понёс.

- Постой здесь, - опустил меня на ковёр в гостиной, а сам отошёл и принялся методично задёргивать шторы на окнах.

Ох, что-то у меня это действие вызвало лишь повышение внутреннего напряжения. Хотя, может он о моём спокойствии думает, чтобы я не оглядывалась на окна, опасаясь, что мы на виду.

Закончив, он через телефон подключился к стереосистеме и заиграла музыка. Услышав вальс, под который мы танцевали в ресторане, мысленно застонала.

«Один танец», - успокаивала себя, стараясь подавить волнение.

Арман выключил свет и полумрак комнаты разгоняла лишь радужная подсветка колонок, создавая романтическую атмосферу.

Наконец, он направился ко мне, и сердце предательски забилось быстрее в груди.

- Платье слишком длинное, неудобно будет танцевать, - попыталась увильнуть я. Правда, особо не надеясь на успех.

- Ничего страшного, я придержу юбку.

Его рука легла на моё бедро и сжала ткань, а потом пропутешествовала по телу, занимая место на спине. Юбка поднялась, оголяя с одной стороны ноги. Я вложила свою руку в его, а вторую положила на плечо, чувствуя, как горит кожа в том месте, где прошлась его ладонь. Музыка играла, но мы стояли.

- Ты ведёшь, Катя, - буквально промурлыкал этот хитроумный котяра. Судя по виду, он и шага не сделает первым, но и из рук не выпустит. Обнимал намного крепче, чем в ресторане.

Первый шаг пришлось сделать мне. Как-то не хотелось стоять вот так до утра.

- Ты легко двигаешься. Какие танцы изучала?

- Никакие. Выучила вальс перед выпускным, - ответила, не поднимая глаз. Танец опять запустил химические реакции в моём организме, и мне не хотелось на его лице прочитать подтверждение тому, что ему об этом известно.

- А хотела бы изучить другие? - привёл меня в замешательство его вопрос.

- Думаю, да.

Всегда восхищалась теми, кто умеет хорошо двигаться. Нравились танцевальные шоу. Я ещё фигурное катание очень любила. В детстве неплохо держалась на коньках, выделывая разные пируэты, подсмотренные в телевизоре. Отец говорил, что у меня талант, но в нашей глуши ледового дворца для тренировок поблизости не было, а после его смерти на новые коньки никто для меня тратиться не стал. Именно поэтому, попав в столицу, мне так хотелось выбраться покататься, вспомнить детство.

- Хорошо, я научу тебя, - вернул меня в настоящее голос Армана.

- Вы?!

Соглашаясь, я даже подумать не могла, что моим учителем собирается стать именно он.

- Наша бабушка ещё с детства проследила, чтобы мы с Филиппом изучали танцы.

- Никогда бы не подумала, что вы умеете танцевать. Глядя на вас, кажется, что вы родились уже в галстуке с причёской волосок к волоску и ноутбуком под мышкой, интересуясь лишь биржевыми акциями.

- Так вот каким ты видишь меня?!

Я так и не поняла, его это уязвило, или рассмешило.

- Просто показалось, что танцы слишком легкомысленны для вас. Вы серьёзны и вас интересуют лишь дела, - попыталась я исправить свои первоначальные слова, сказанные откровенно.

- Неправда. Разве ты не видишь, что интересна мне? И волнуешь.

Ну, наши тела находились так тесно, что пробуждение его мужского интереса я не могла не почувствовать. Просто не могла понять, это ответ на волнение моего собственного тела, или реакция гормон на запах пары. Моё желание. Теперь я уже понимала, что происходит с моим телом, и пусть он и отвлекал меня разговором, но я ощущала как увлажняется моё бельё.

Меня это крайне смущало. Лишь поэтому я не заметила сразу, что слишком долго мы танцуем.

- Какой уже раз подряд играет музыка? - возмущённо воскликнула я, останавливаясь.

- Ты согласилась на один танец. Не стоит винить меня за желание, чтобы он длился вечно,

- без всякого смущение признался в мухлеже модифицированный.

- В отличие от музыки, танцевать бесконечно я не могу, - сделала попытку отодвинуться, и невольно отступила назад, когда он повторил движение за мной.

- Послушайте... - возмутилась я, но он перебил.

- Ты чувственная, Катя. Как бы не отрицала и стыдилась этой своей черты. Ты не слушаешь своего тела, отрицаешь его желания, сдерживаешь себя в постели. Но когда ты танцуешь.

Я сглотнула, страшась его слов и желая провалиться сквозь землю.

- Когда ты танцуешь - ты шикарна! Чувственная, отзывчивая. Ты создана для любви! И я понять не могу, почему так стыдишься своего желания. Самое прекрасное, что женщина может дать мужчине - это запах своего желания. Он сводит с ума, Катя. Любого, даже самого сильного мужчину способен поставить на колени, и в этом нет ничего постыдного, Катя. Больше всего на свете мне хочется вдохнуть его полной грудью.

- Позволь мне, Катя.

И он опускается передо мной на колени, утыкаясь лицом в живот. Его бесстыдные слова, сказанные горячим шёпотом, это его раз за разом «Катя», с придыханием, словно одним тем, как произносит моё имя, уже этим ласкает. Я оцепенела, не зная, как реагировать. Как вообще вести себя в подобной ситуации!

Он глубоко дышал, но от его дыхания становилось очень горячо, мурашки бежали по телу. Казалось, вся кровь устремилась туда, где он меня касался, и лоно пульсировало в такт его дыханию.

Край платья так и был зажат в его руке, и он держал её на бедре, даже не лез под юбку. Только жадно вдыхал, словно не мог надышаться, вжимаясь в меня. Вчерашний секс, когда я была нетрезва и расслаблена, не прошёл без следа. Пусть сейчас он ещё ничего такого не делал, но в памяти тела сохранилось испытанное удовольствие, разделённое желание, и я реагировала на его близость. Тело словно знало, что сейчас ему будет опять хорошо.

Только я сегодня не была пьяна, и пусть и была смущена, умом трезво оценивала свои реакции и происходящие со мной изменения. Странное чувство, словно сознание и тело разделились, и действовали независимо друг от друга в этот момент.

И я понимала, к чему всё идёт!

- Вы обещали.

Пальцы на моих бёдрах сжались, впиваясь в кожу, словно в попытке удержать.

- Катя, позволь. - Глухо вырвались у него отрывистые слова, словно каждое давалось с трудом. Или он не хотел выпускать из лёгких воздух, наполненный моим запахом, тратя его на разговор.

Дышал он рвано, и я видела, что едва сдерживается. Его накрывало. Странно наблюдать за тем, что кто-то может настолько сильно нуждаться в другом человеке. Это было вне моего понимания.

Он поднял на меня глаза и на его лице я прочитала неприкрытый голод. Руки, которыми упиралась ему в плечи, в попытке оттолкнуть, бессильно опустились. Стало вдруг всё равно. Какая разница, возьмёт он меня сейчас или утром? Можно пойти на принцип и заставить его сдержать слово, но смысл?

- В другой раз.

Мужское тело словно окаменело, и я повторила:

- Я оставляю за собой право сказать «нет» в другой раз.

Глядя ему в лицо и наблюдая за быстрой сменой эмоций, я воочию увидела, что значит получить помилование перед казнью.

- Катя...

Словно не веря, его ладони огладили мои бёдра, а потом стали собирать ткань платья и нырнули под юбку, касаясь ног. Я увидела, как расширились его глаза в немом вопросе, когда он нащупал край чулок с подвязками. Интересно, Мари-Энн представляла его реакцию, заставляя меня надеть бельё и пояс с подвязками?

Или это был её подарок шефу? Потому что в следующий миг он рванул в стороны подол юбки, разрывая материю снизу доверху, как подарочную бумагу. Лёгким взмахом элегантное платье превратилось в ничего не скрывающую накидку.

- Катя?! - изумлённо выдохнул модифицированный.

А я. Я не смогла встретить его взгляд, подняв глаза и, глядя поверх его головы, страшно смутившись, призналась:

- Мари-Энн настояла, чтобы я надела именно этот комплект.

Дорогое ажурное кружево практически ничего не скрывало.

- Обязательно выпишу ей премию, - утыкаясь мне в живот и пряча улыбку, произнёс он. -Только ты способна выглядеть столь искушающе сексуальной и невинной одновременно.

А потом поднялся и, подхватив меня на руки, понёс на второй этаж в постель, где избавил от остатков платья. Бельё трогать не стал, лишь сдвинув его в сторону, входя.

Член скользнул внутрь меня легко, единым движением проникая и заполняя до конца. Горячий, пульсирующий. По венам словно лава побежала, распространяясь от низа живота, по всему телу. Он подхватил меня под колени, широко разводя ноги и задвигался, ускоряя темп. Вскоре тишину комнаты заполнили влажные шлепки наших тел.

Никогда не чувствовала себя столь порочной. Даже когда была перед ним абсолютно голой. Впервые наслаждение подкралось столь быстро, накрывая с головой и я забилась в крике. Он замедлился, ловя отголоски моего оргазма, а потом, не дав мне отдышаться, стал вновь наращивать темп.

- Потанцуй со мной, Катя... Да, вот так... Танцуй - шептал он, подводя меня ко второму разу. И наши тела танцевали уже другой, более страстный танец, двигаясь в унисон.

***

Под утро я осторожно выбралась из его объятий, чтобы не разбудить, и спустилась вниз. Выпила воды на кухне и вышла из дома на задний двор, где на террасе стоял диван. Закуталась в лежащий плед и села, поджав ноги, встречая рассвет. На душе было пусто.

Вспомнила Максима, мои чувства к нему. Армана, который навязывает свои чувства и вовлекает в чувственные ловушки. Там ночью с ним была словно не я. Или я, потерявшая себя. Я же в него не влюблена, не увлечена. А ведь сама хотела, чтобы если и будет у меня близость с мужчиной, то только по любви. И моё участие в том, что происходило в спальне, это словно отказ от самой себя. На что я меняю свои первые чувства? На секс? Неравноценный обмен, если после него чувствуешь опустошение.

Только как изменить ситуацию? И могу ли я вообще что-то изменить? У меня не было ответа.