Темная лошадка

7

По какой-то причине Рене не захотел воспользоваться личным самолетом. На ночь они остановились в отеле «Ришесс», а на следующий день с утра должны были продолжить путь.

Уложив Дэнни и приняв ванну, Рита сидела одна в комфортабельном номере, размышляя о том, как давно не видела нормальной ванной комнаты. Для того чтобы как следует помыться, она раз в неделю снимала комнатку в дешевеньких мотелях. Там обычно были душ и кран с горячей и холодной водой. О такой роскоши, как здесь, нечего было и мечтать. Для того чтобы искупать Дэнни, ей приходилось кипятить воду в чайнике, в своем фургоне.

Но все это искупалось чувством безопасности. Относительной, конечно, но все-таки… Никто не упрекал ее в том, что она неверная жена, или плохая мать, или неблагодарная дочь. Как хорошо быть хозяйкой своей судьбы! Как плохо осознавать при этом, что навсегда потеряла человека, которого любишь…

В дверь постучали. Рита, плотнее запахнув уютный махровый халат, который нашла в ванной, открыла дверь. На пороге стоял Рене.

— Я тут подумал, — жестким тоном произнес муж, отодвигая оторопевшую женщину и входя в номер. — Я хорошенько поразмыслил над твоими необоснованными претензиями и должен тебя разочаровать. В этом браке у тебя нет никаких прав.

— Я не верю, что ты действительно так считаешь, — пролепетала Рита, испуганная мрачным выражением его, обычно спокойного, лица. Сердце ее учащенно забилось. — Ты зол на меня, вот и все.

— Отнюдь. Я вовсе не зол. — Рене расположился в удобном кресле и закинул ногу на ногу. Просто должен сообщить, что не могу доверять тебе и предоставлять такую свободу, какой ты пользовалась прежде.

— Ты называешь это свободой? — горько усмехнулась Рита, вспомнив свою прежнюю жизнь с супругом.

Каждая минута была расписана, не оставляя никакой лазейки для собственных желаний и увлечений. Временами хотелось биться головой о стену или вылить тарелку супу на голову приемной матери Рене. Жаль, что она этого не сделала — теперь шанса, наверное, не представится.

— Называй как хочешь, но отныне ее у тебя не будет.

— Ну, если ты имеешь в виду твои деньги… очень хорошо, меньше забот. Они мне не нужны, Рене, совсем не нужны. Вероятно, я все-таки не та женщина, на которой ты должен был жениться. До сих пор не понимаю, зачем ты это сделал…

Рита старалась говорить презрительно и отстранение, как это прекрасно умел муж. Но под его холодным испытующим взглядом, смешалась и замолчала.

Рене по-прежнему сидел в кресле, внимательно глядя на нее, чуть повернув голову так, что видно было, сколь совершенны черты его аристократического лица. Как и всегда, он выглядел необычайно привлекательно. Рите случалось видеть его после двух суток бессонницы и напряженной работы, но он и тогда имел вид чуть утомленного принца, вернувшегося с охоты или с турнира. Что бы ни происходило в его душе, Рене никогда не позволял усталости или огорчению проявиться на лице.

— Не понимаешь? — прошептал ангел с сердцем демона, легко поднявшись и подходя к Рите.

Остановился он опасно близко, и молодая женщина вдруг ощутила, что о безразличии не может быть и речи. Стоило Рене приблизиться, просто встать рядом с ней, и теплая волна желания поднялась и нахлынула, согревая все ее существо. Напрасно рассудок кричал, что теперь между ними ничего быть уже не может, — чувства говорили обратное. Откуда-то появились непрошеные воспоминания о том, как хорошо им было в первые месяцы после свадьбы, какие страсть и Нежность скрыты в этом холодном и обычно сдержанном человеке.

Сексуальная притягательность Рене де Сен-Сирка могла сравниться разве что с его деловыми качествами. Когда Рита вынуждена была появляться с ним на светских приемах, то с ревностью замечала горящие взгляды дам, наблюдавших за ее мужем. В этих взглядах она легко читала тоску, желание, зависть. Он был не похож на остальных мужчин своего круга, вечно озабоченных, усталых и прагматичных дельцов. Древняя и знатная кровь, текущая в его жилах, придавала ему легкость, изящество, те неуловимые властность и притягательность, которые не приобретешь ни с возрастом, ни за деньги. Их можно только унаследовать.

И вот теперь этот прекрасный мужчина, по какой-то нелепой случайности ее супруг и повелитель, стоял перед Ритой, глядя на нее магнетическими голубыми глазами, оживляя давно и, казалось бы, прочно забытые чувства.

Рене подошел так близко, что сквозь ткань халата она уловила тепло сильного мужского тела, тонкий, только ему присущий аромат, ощутила его дыхание и биение сердца.

Как хорошо, что он снял деловой костюм, мелькнула в голове непрошеная мысль. В нем он похож на неприступную скалу, а сейчас, в тонкой белой рубашке и в синих джинсах, — так притягателен… и так недоступен.

— Мне подумалось, что я многое могу тебе дать. А ты… ты ведь сильно желала меня, если не ошибаюсь. Очень сильно. Тогда мне показалось это взаимовыгодным обменом.

Мысли отчаянно путались в голове Риты. Ей уже ничего не было нужно, только бы муж снова обнял ее, как тогда, давно, в далекие счастливые времена тысячу лет назад. «Сильно желала», — сказал он. Можно ли желать воздух, которым дышишь? Можно ли желать хлеб, который ешь? Рене был для нее воздухом и хлебом, самой жизнью, давая возможность быть рядом с ним, любить его, боготворить. Так почему же, почему все это теперь потеряно? Что за злую шутку сыграла с ними судьба?

— И раньше ты не спрашивала, почему я женился на тебе, — прошептал он.

— Ты высказался вполне ясно в первые дни нашего знакомства, — выговорила наконец Рита, с трудом разлепив пересохшие губы. Сердце билось где-то в горле. В висках стучало.

— Это было давно. С тех пор ситуация изменилась. — Рене внимательно посмотрел в ее туманящиеся желанием глаза. — Но, как это ни печально для тебя, ты все еще продолжаешь желать моих ласк.

— Вот уж нисколько! — из последних сил возразила Рита. Не хватало еще, чтобы он заметил эту позорную слабость и стал издеваться.

— Ты и вправду так думаешь?

В голубых глазах Рене появилось опасное выражение. Крылья его породистого носа затрепетали, и он совершил вдруг самую невозможную вещь на свете — медленно притянул задрожавшую от этого прикосновения женщину и одарил долгим, глубоким, чувственным поцелуем, покоряя и подчиняя своей воле.

Вмиг он показал Рите, кто на самом деле здесь хозяин. Добившись того, что она растаяла в его сильных руках, словно податливая восковая статуэтка, Рене принялся целовать со всей пылкостью человека, восемь месяцев не видевшего жену. Поддаваясь умелым ласкам, Рита с удивлением осознала, что отвечает на поцелуй со всей страстью, на которую только была способна.

В висках оглушительно стучали какие-то молоточки, колени подгибались, перед глазами поплыли разноцветные круги. Только сейчас Рита поняла, как тяжело ей было вдали от Рене. Она была готова забыть все их размолвки, никогда больше не возражать мужу, только бы он продолжал целовать ее так же страстно и в то же время бережно, а потом поднял бы на руки, и…

— Рита, — вдруг произнес муж, внезапно отстраняясь.

Она непонимающе уставилась на него, не в силах возвратиться к реальности.

— Дэнни плачет, — встревожено пояснил он, глядя на дверь в соседнюю комнату.

Оттуда действительно слышалось недовольное хныканье. Видимо, малыш проснулся в незнакомой комнате и, испугавшись, решил, на всякий случай, призвать маму.

Рита с трудом заставила себя покинуть кольцо сильных рук мужа, вдруг ставших такими ласковыми. Бывали в ее жизни моменты, когда она думала, что им больше не придется испытать мгновения, подобные этому. Что между ними все кончено. Но порой она надеялась, что произойдет чудо и Рене забудет про оскорбленную гордость, проявит понимание, простит ее…

— Дэнни, — повторил обеспокоенный отец, еще не умеющий разбираться в детских плачах.

Рита же прекрасно понимала, что малыш просто капризничает, и медлила пойти успокоить его. Когда же все-таки направилась в комнату, где спал сын, то уловила звук хлопнувшей двери. Муж воспользовался ситуацией и ретировался сам, видимо немало смущенный происшедшим.

Тяжело вздохнув, Рита поправила одеяльце, сползшее, когда малыш вертелся в колыбельке, и вручила ему плюшевого мишку, упавшего на пол. Дэнни сразу же успокоился и заснул, крепко обняв любимую игрушку.

Удостоверившись, что все в порядке, Рита присела на кровать, рядом с которой стояла колыбель, подперла голову рукой и глубоко задумалась.

Тело все еще горело, снедаемое самым беспощадным из видов жажды — жаждой любви. Лишенная общения с мужем столь долгое время, молодая женщина с мучительной ясностью поняла, что ее чувства и влечение к нему никуда не исчезли. Затаились где-то в глубине души, а не канули в небытие.

Могла ли она надеяться, что и с Рене происходит то же самое? С ним, который мог получить любую женщину, только лишь свистнув или хлопнув в ладоши. Вероятнее всего, он просто решил преподать урок непокорной жене, показать ей, кто здесь главный. Он ведь и понятия не имеет, как сильно и глубоко ее чувство. Думает, что жена — распутная женщина, связавшаяся с первым встречным.

Мне следовало бы иметь больше гордости, горько думала Рита, прижимая ладони к пылающему лицу. Он не доверяет мне, считает изменницей, а я отвечаю на его поцелуи, словно глупая девчонка!

Ее потряс сам факт того, что Рене решился прикоснуться к женщине, запятнавшей, как он считал, его честь. После той злосчастной истории, случившейся почти год назад, разгневанный муж объявил Рите, что не желает больше иметь с ней ничего общего и встречаться они будут только за обедом и на светских раутах, чтобы не давать пищи злым языкам.

А теперь вдруг обнял ее, заставив тем самым совершенно потерять рассудок. Голова Риты кружилась, все было так, как в первые месяцы их знакомства.

Воспоминания проносились перед мысленным взором, словно сверкающий рой дней, среди которых не было ни одного несчастливого. Рене вошел тогда в ее жизнь яркой, сверкающей звездой…

Где-то через месяц после истории с Арно, Рите сообщили, что сеньор де Сен-Сирк желает видеть ее. Поспешно пригладив растрепанные волосы, девушка направилась к своему могущественному работодателю, недоумевая, зачем понадобилась, и досадуя на свою пыльную рабочую одежду. Ее вызвали прямо с манежа, где она тщетно противоборствовала с жеребцом, имевшим очень подходящую для него кличку Диабло.

Его нужно было выездить под седло. Хотя в последнее время у девушки сложилось стойкое впечатление, что этот конь умеет ходить либо боком, скалясь и бия задом при первой же возможности, либо на задних ногах, бешено размахивая передними в воздухе в тщетных попытках сбросить легкую всадницу. Кровей он был превосходных, однако не годилось, чтобы сеньор де Сен-Сирк как-нибудь взял его для верховой прогулки и оказался в ближайшей канаве.

Занятая этими мыслями, а также тщетными попытками отчистить с бриджей лошадиную шерсть, Рита проследовала за важным и неразговорчивым дворецким в особняк, где еще никогда до этого не была. Интерьер был великолепен: светлые деревянные панели на стенах, темная резная мебель, мраморный пол… Не успела она рассмотреть всю эту роскошь, как откуда-то с громким лаем выбежал Арно и кинулся к ней, как к старой знакомой.

Девушка нагнулась, чтобы потрепать его по шее. Но пес радостно заскакал вокруг, пытаясь втянуть ее в игру, поэтому Рита не сразу заметила, что Рене де Сен-Сирк стоит в конце огромного холла и внимательно наблюдает за тем, как она возится с собакой. На губах его блуждала рассеянная улыбка.

Как только Рене понял, что девушка обратила на него внимание, его лицо приняло обычный замкнутый вид. Он что-то сказал, но Рита не расслышала, что именно. После месяца разлуки со своим кумиром она могла думать лишь об одном, как бы оказаться к нему поближе, снова вдохнуть хоть чуточку того аромата великолепия и власти, что окружал его. Голова опять начала опасно кружиться.

Наконец до Риты дошло, что ее приглашают в библиотеку. Она послушно пошла за хозяином дома, по-прежнему дивясь великолепию и роскоши окружающей обстановки.

В библиотеке Рене указал на уютное кресло попросил присесть.

— У меня одежда очень грязная, — со смущенной улыбкой произнесла Рита. — Уж лучше я постою.

— Как вам будет угодно, сеньорита Санчес. Я не задержу вас надолго.

После краткой паузы, последовавшей за этим обменом репликами, сеньор де Сен-Сирк сел, непринужденно оперся о полированную крышку стола и внимательно посмотрел на взволнованную девушку.

— Как вы могли слышать, я пригласил к себе нескольких друзей. Они, естественно, приедут с семьями. Мне известно, что вы неплохо ездите верхом, так не возьмете ли вы на себя труд дать несколько уроков детям, которые будут в моем доме? Само собой разумеется, что я подниму вашу заработную плату. Вы согласны?

— Конечно, — улыбнулась польщенная Рита.

Таким образом, в ее обязанности теперь входило заниматься с теми детьми, что приезжали в поместье де Сен-Сирков. А через некоторое время Рене стал приглашать ее к столу, когда в доме обедали гости. Естественно, те не обращали на нее никакого внимания, если не считать учеников и самого хозяина.

— Я слышал, что сеньор де Сен-Сирк сказал моей маме, как хорошо вы ладите с собаками и лошадьми, — поведал как-то маленький Стюарт, один из ее подопечных. — И еще он сказал, что вы очень добрая. Сеньорита Рита, а можно мне поиграть с Арно, когда мы закончим?

Рита не расслышала, что мальчик сказал дальше, так как пыталась успокоить бешено бьющееся сердце. Вот как! Рене говорит о ней с гостями…

Только много месяцев спустя, уже став сеньорой де Сен-Сирк, Рита с горечью осознала, что на самом деле это были, так сказать, «испытания в полевых условиях». Рене просто приглядывал себе послушную, не требующую больших затрат и внимания жену, ласковую к детям и к животным…

— Ты проделала большую работу, — сказал как-то он. — Хочу пригласить тебя на обед.

Девушка была потрясена.

— Но, сеньор де Сен-Сирк, вам совершенно необязательно делать это, — пролепетала она, мучительно подыскивая повод для отказа.

— Рита…

— Я… никогда не была в ресторанах.

— Это не имеет никакого значения. Обед в шесть. Я тебя отвезу. — Властным жестом он отмел все дальнейшие возражения и направился прочь, давая понять, что разговор окончен.

Обедом все конечно же не ограничилось. Рита и сама не заметила, как оказалась в его постели. Никаких объяснений в любви. Просто «ты мне нравишься, Рита», и все. Будто бы этого достаточно… Впрочем, для нее так оно и было.

— Вы мне тоже очень нравитесь, — пролепетала она, словно какая-нибудь школьница. Очень…

— Прекрасно, — последовал лаконичный ответ.

Следующей ночью Рита снова оказалась в его роскошной спальне. И день спустя тоже…

— Ты выйдешь за меня? — лениво спросил Рене, разлегшийся на широчайшей кровати среди тонких льняных простыней, после того как в полной мере насладился любовью со своей новой подружкой.

Она даже не спросила, почему удостоилась подобной чести. Ничего такого просто не пришло ей в голову. Бедняжка смогла только потрясенно кивнуть и поднять полные обожания глаза на своего возлюбленного.

— Ты, наверное, уже беременна, — с удовлетворением произнес тот. — Так что зарегистрируем брак как можно скорее в Париже.