Темнейшее прикосновение

Глава 33

После первого приступа печали Кили… слишком мягкое слово, чтобы описать ее чувство… появилось ощущение онемения. Что было неплохо. Она ничего не уничтожила. Хотя почти затопила крепость. Но почти не считается.

После разрыва с Торином, ей пришлось отбиваться от Гадеса по крайней мере раз в день. Он навещал ее, где бы Кили не оказалась, ухаживал, как обещал, преподносил подарки. Древние артефакты, оружие, ее любимые блюда, рассказывал о способах, какими бы доставлял ей удовольствие. Прошлой ночью она наконец-то сказала ему прекратить, просто остановиться. С нее достаточно. Между ними никогда ничего не будет. Ему давался шанс, как и Торину, но Гадес упустил его.

Мужчины отстойны.

За исключением остальных Повелителей. Они не отвернулись от нее только из-за расставания с Торином. Приносили завтрак в постель, сидели рядом, пока она плакала, отвлекали, рассказывая истории из своих жизней.

В ее отчаянном положении Кили инстинктивно сблизилась с ними. Они помогали ей, сами того не осознавая, усиливая такими способами, о которых она никогда понятия не имела.

С их поддержкой, она смогла определить местоположение мальчика, о котором беспокоилась Анья. Он жил на улицах Лос-Анджелеса, используя свою способность становиться невидимым в собственных интересах. Но мальчик отказался перебираться в крепость, и Анья не захотела заставлять его, поэтому стала присматривать за ним, как только могла.

Множество раз Кили пыталась найти Ларец Пандоры, но безрезультатно. Она отчаянно надеялась найти Утреннюю Звезду и заставить Торина подавиться своими словами. Но сейчас… сейчас с нее хватит.

Хватит всего.

Ее новый жизненный план: преуспевать ежедневно без слез.

Она упаковывала сумку, готовясь убраться несмотря на новые связи, оставляя свои шахматные фигуры и оригами в виде цветов позади. Слезы обожгли ее глаза, когда она запихивала одно из платьев внутрь с большей силой, чем требовалось. Глупый Торин.

— Так ты планируешь сбежать. Так просто? Держу пари, ты даже не собиралась попрощаться.

Анья. Отлично! Невозможно вздохнуть спокойно. Кили даже не потрудилась обернуться.

— Разве ты не этого хотела? Уильям сказал, что я должна украсть его книгу у тебя, и если останусь, то сделаю это. Ну, возможно сделаю, учитывая, что я фактически ничего ему не обещала.

— А давай я дам тебе страницу из этой книги, на этом и договоримся.

— Хорошо. Как знаешь. Пришли ее мне.

— Разумеется. Я отправлю почтой половину страницы.

— Но ты только что сказала…

— Не волнуйся. Почтовое отделение абсолютно надежно. Ты без проблем получишь свою четверть страницы. Итак, давай вернемся к тому инциденту без прощания. Это совсем не по-королевски, так ведь?

— Меня не заботит.

— А следовало бы. Ты — воин, а не беглец.

Даже воинов ранят, и им нужно время на исцеление.

— Ты в двух секундах от того, чтобы я вырвала тебе позвоночник… через рот.

— Лучше. — Анья подпрыгнула и рухнула на кровать, спихнув сумку на пол. Содержимое, которое Кили собирала целый час, вывалилось наружу. — Ты любишь его, да?

Его… будто Кили нужно было угадать парня.

— Да, но все равно хочу вырвать его черное сердце и съесть у него на глазах.

— Я такое проделала с парнем однажды, — ответила богиня. — В первую очередь рекомендую обжарить сердце на масле. Но знаешь, что? Мы все хотим убить наших мужчин. Это побочный эффект от жизни с альфа-самцом.

Кили вернула сумку на кровать, нагнулась и собрала одежду, оружие и артефакты.

Анья пнула сумку во второй раз.

Глубокий вдох… выдох.

— Я не побоюсь отрубить тебе обе ноги и избить ими до смерти, богиня.

— Как бы смешно это не звучало, но я собираюсь унизиться. Но не ради себя. Ради тебя. Мне понадобятся ноги. — Анья встала. — Упаковка вещей может подождать. Мы уходим и собираемся совершить мерзкие, грязные поступки. Это отвлечет тебя от Торина и вашего расставания. Он выучит урок, который никогда не забудет.

— Я не хочу проучить его. — Ее дар, распознающий ложь, отреагировал. «Я хочу преподать ему урок». — Ну хорошо. Я в деле.

— Великолепно. У тебя пять минут, чтобы одеться как двухдолларовая шлюха, пока я собираю своих любимых тусовщиц. Кайю и Нику. Ох, и Виолу! Забыла, что она вернулась. Будь в фойе и не опаздывай, или мы можем забыть о тебе, поскольку уже напьемся. — Улыбаясь, она выбежала.

Кили потратила целую минуту на раскачивание. Богиня всерьез?

За следующие четыре минуты переоделась в лифчик, усыпанный бриллиантами, и шорты, которые открывали нижнюю часть ее задницы. Этот наряд дополнила пятнадцатисантиметровыми шпильками. А поскольку еще оставалось время, намазала кожу лосьоном с блестками. Но… в фойе никого не оказалось, когда она переместилась туда, и пока тикали секунды, стала задумываться, а не обманула ли ее Анья. Если так, то это станет первым забитым гвоздем в гром самооценки Кили.

Удар ножом в ее уже раненую грудь.

Но потом Анья спустилась летящей походкой в компании трех женщин: Кайей, Никой и великолепной блондинкой Виолой. Все они были одеты еще более открыто чем Кили… в стикини [35], трусики и подвязки.

Анья покачала кулаком и закричала:

— Команда ух… в сборе!

В этот момент Кили стала связанной с женщинами.

По ее венам потекло столько силы, больше чем она когда-либо чувствовала. Это было опьяняюще и великолепно.

«Как я буду жить без этих людей?»

Мэддокс вывернул из-за угла, но остановился, увидев их. Его челюсть отвисла, а в глазах зажглось веселье.

— Ваши мужчины знают, что происходит?

Кайя тряхнула своими ярко-красными волосами.

— Конечно. Страйдер стащил мой наряд.

— Мой такой удивительный, что я должно быть сшила его собственными руками, — сказала Виола, и она не выглядела как женщина, которую недавно пытали. Виола излучала счастье и беспечность. — Шитье — один из моих многочисленных талантов, я просто уверена в этом.

Она не знала? Ха. Возможно, у нее есть собственная коробка ожидания.

Они поехали в ближайший клуб, нижняя площадка которого предназначалась для неприличных бессмертных. Было мрачно, темноту прорезали только разноцветные всполохи стробоскопа. На стенах висело несколько зеркал. Стояли черные кожаные диваны, где парочки целовались или просто в открытую занимались сексом.

«Я скучаю по Торину. Нет! Не стоит углубляться в эту тему».

Когда они самодовольно подошли к бару, Ника сжала плечи Кили и попыталась перекричать громкую, странную музыку.

— Если увидишь мужчину, который тебе понравится, я сделаю вид, что бисексуалка, и мы сможем сцепиться как маленькие обезьянки. Атласа это не заинтересует… он просто станет настаивать на подробностях.

— Как мило. Спасибо. — Странно, в ее ответе нет сарказма. — Но меня не интересует удовольствие. Хочу только… забыть.

«Если это правда, тогда почему я не воспользуюсь коробкой ожидания? Потому что!»

Кайя понимающе ей улыбнулась.

— Я сама была на твоем месте.

В баре Анья заказала порцию чего-то, что называлось «Раздвинь ножки», и после тоста все осушили свои бокалы одновременно. Коктейль обжег внутренности, но в желудке возникло ощущение, будто она проглотил жидкую радугу с горшками золота на каждом ее конце.

— Еще! — потребовала Кили. И продолжала просить, даже одиннадцать рюмок спустя. Ее разум затуманился, а кости больше не сковывал холод. Онемение начало проходить, но вместо того, чтобы ощутить радугу и золото сильнее, Кили начала чувствовать вспышки боли, ее страдания напомнили о себе. Она проигнорировала их.

— Я великолепна, — крикнула Виола миру, раскинула руки и закрутилась. — Выпей меня!

Через нить связи Кили ощутила крайнее себялюбие девушки, но под ним… Ох, ничего себе, Кили думала, что ее собственная боль огромна. Но Виола так страдала.

— Я такая потрясающая, что это скорее всего незаконно, — сказала Кили, кивнув. — А Торин — ублюдок.

— Юхууу, — заорали девушки.

Кили выпила еще два коктейля.

К ним подошли несколько бессмертных оборотней, улыбаясь так, словно они выиграли в лотерею. Парень посередине, самый высокий, не сводил глаз с Кили.

— Сегодня луна неполная, но бьюсь об заклад, что ты можешь заставить меня завыть, — бросил он.

— Возможно, я смогу заставить завыть тебя дважды, — обратилась Виола к нему.

Но оборотень, не отрываясь, смотрел на Кили.

— Как на счет тебя, сладкая?

— Я тоже могла бы заставить ее завыть дважды, — ответила ему Кили. — Что касается тебя, то дала зарок на счет мужчин.

Он обхватил руками ее талию и сжал.

— Дай мне шанс, чтобы переубедить тебя.

— Я могу передумать, — сказала Виола.

— Не прикасайся без разрешения, — сорвалась Кили. Она попятилась от него, размышляя слишком много, слишком быстро. И просчиталась. Торин смотрел на нее с обожанием и желанием, будто запоминал каждую деталь. Этот мужчина хотел ее, да, но в его глазах отражалась лишь похоть. Он забудет ее через секунду после получения желаемого.

«А я останусь такой же несчастной».

— Тебе следует дать ему разрешение, — сказала Кайя, гладя ее по плечу. По связи от нее исходила жалость. — Не похоже, чтобы Торин в свободном полете.

У Кили перехватило дыхание?

— Что? — он уже двигается дальше? Не потерялся в своей печали, сетуя на собственную глупость? Не скучает по ней также отчаянно, как и она по нему?

Анья отвесила Кайе подзатыльник.

— Он просто собрался в клуб, — сказала она Кили. — Люциен сообщил мне это между делом. Мой милый видел его вчера утром и упомянул тот факт, что Торин деградирует. Он выглядит ужасно и постоянно приходит в бешенство, что никто не может его успокоить.

Торин в клубе. Боится дотронуться до Кили… но не до других? Пьянствует, из-за чего становится безрассудным и невнимательным?

Стены заведения начали трястись.

Когда оборотень прикоснулся к ней во второй раз, она отпихнула его с такой силой, что впечатала в противоположную стену здания.

— Ты — проворная цыпочка, чтобы разметать всех вокруг, — сказала Ника, когда люди отлетели с пути мужчины, врезаясь в других посетителей и в мебель.

Повсюду вспыхнули драки.

— Ты думаешь о том же, о чем и я? — спросила Ника.

— Абсолютно. Пришла наша очередь командовать в этой школе! — сказала Кайя, подняв кулаки.

Кили стояла на месте, пока девочки приступили к действиям. Виола обрушила на голову мужчины Феи стул. Анья ударила в живот вампира осколком стекла. Кайя засунула руку в огненную пасть Феникса и вырвала язык.

Удар за ударом насилие продолжалось, пока наконец не остались стоять только девушки. Окровавленные и избитые, но остались стоять. Они дали друг другу пять.

— Мы можем идти? — спросила Кили.

У девушек нашлось тысяча тем для разговоров, пока они пробирались к двери, и каждый начинался со слов:

— Ты видела, как я…

Снаружи холодный ветерок ласкал разгоряченную кожу Кили.

— Ваше величество? — раздался женский голос.

Кили осмотрела пространство. Золотое сияние луны разбавлял белый свет фонарей, освещая прекрасную женщину Фею со светлыми волосами и большими голубыми глазами. Общие черты у всех представителей этой расы.

Девушка кинулась вперед и официально поклонилась, как следует только перед наиболее почитаемыми членами королевской семьи.

— Воин Гален попросил передать вам сообщение. Он сказал, что вы щедро отблагодарите.

Сообщение?

— Говори.

Дрожа, Фея произнесла:

— Гадес схватил его. Его и Торина. И заточил их.

— Что? — другие девушки воскликнули в унисон, их хорошее настроение резко испортилось.

Затряслась земля, как и до этого стены клуба. Торин у Гадеса? Хочет использовать его против нее?

Неважно, как Торин глубоко ее ранил, она не желала, чтобы его пытали. Мысль, что ему нанесли хотя бы царапину, до сих пор приводила ее в бешенство.

— Отдайте девушке одну из куч золота из моей комнаты. Я вернусь, — объявила она. Затем переместилась прямо к Гадесу.

Он был в своей спальне, в той крепости, которую построил в Царстве Крови и Теней, а не в той, что украл у Люцифера. Постель окружал балдахин, но Кили знала, что он там, потому что слышала его низкий и соблазнительный голос. И женский стон удовольствия.

Как мило. И он забыл про Кили.

Стены дворца задрожали, когда она во весь голос закричала:

— Гадес. Нам нужно поговорить.

Женщина шокировано ахнула. И мужское ругательство.

Затем шорох двигающихся тел.

— Хватит с тебя, Талия, — сказал Гадес, затем отодвинул занавес в сторону и встал у кровати. Он задернул балдахин прежде, чем Кили смогла увидеть его партнершу.

Волосы Гадеса торчали во все стороны. Он был без рубашки, демонстрируя мускулы. Штаны надел, но не застегнул. Его щеки раскраснелись, тело покрывали следы царапин и укусов.

Гадес наклонил голову и встретился с Кили взглядом.

— Что происходит? — рявкнула женщина… Талия… явно раздраженная.

Он проигнорировал ее и обратился к Кили:

— Я подаю официальный запрос, чтобы ты никогда ничего не носила кроме этого наряда.

— Ты пленил Торина и Галена.

Он даже не пытался отрицать, даже не выглядел смущенным от того, что попался.

— Да. Манеры поведения Торина расстроили меня. Гален просто попался под руку.

— Освободи меня, — это Талия потребовала. — Немедленно!

Загремели цепи.

Гадес ударил по занавесу.

— Я сказал — хватит. Вспомни, что происходит, когда мои приказы не исполняются.

Девушка разразилась потоком ругательств.

— Отпусти их, — приказала Кили.

— Нет. И теперь, когда обсуждение окончено… не желаешь присоединиться к нам? — он махнул в сторону кровати.

Женщина зашипела от возмущения.

— Нет, спасибо, — сказала Кили. — Освободи Торина и Галена.

— С чего вдруг? Из-за Торина твои глаза полны боли.

Он же не серьезно.

— Это твое оправдание? Ты сделал тоже самое!

— Да, но я пытаюсь загладить вину.

— Хочешь реабилитироваться? Отлично. Дай Торину и Галену уйти.

Гален хмуро посмотрел на нее.

— Это часть твоей мотивационной речи? Или лучше назвать это нытьем?

Она замахнулась на него кулаком.

— Выполняй.

Он упрямо скрестил руки на широкой груди.

— Торин только вновь навредит тебе. Физически и эмоционально.

— Последний шанс, — сказала Кили, стены тряслись все сильнее… и сильнее. — Отпусти их.

— Если я это сделаю, — ответил Гадес спокойно, — то чувствую, ты станешь моей должницей.

Она заскрипела зубами. Когда-то он боялся ее сил, считал их мощнее собственных. Возможно, пришло время продемонстрировать откуда это пошло.

— Ты сам навлек на себя неприятности.

И ударила.

Торин очнулся от ощущения словно сотня крошечных мужчин работают отбойными молотками в его голове. Он принял вертикальное положение и протер глаза. Гален сидел напротив него, покрытый засохшей кровью и синяками. На его голове царил бардак, волосы торчали под странными углами.

Пальцы Торина запутались в гнезде из колтунов, когда он попытался расчесать свои собственные.

Воспоминания всплывали в его разуме… миньоны… щелкали когти, лилось виски, клыки впивались в его руки и ноги, что-то ударялось в голову снова и снова. Затем… темнота.

— Гадес, — сказал Гален. — Ублюдок запер нас.

Стены дворца задрожали, и Торин нахмурился. Кили здесь? С Гадесом?

Черт возьми, нет. Он вскочил и помчался к двери камеры, затем прикоснулся руками к замку. Тот мгновенно щелкнул. Спасибо Ключу-ото-Всего. Торин побежал по длинному, узкому коридору.

— Как, черт побери, ты это сделал? — спросил Гален.

— Неважно. Нам нужно найти Кили. Думаю, она здесь.

— Уверен, это так. Я послал одного из слуг найти ее.

— Идиот! — выкрикнул Торин. — Тебе не следовало…

Стена перед ними взорвалась, огромные обломки разлетелись во все стороны. Гадес вылетел через образовавшийся проем, и Торин сомневался, что это случилось по его собственной воле. Чувака протащило по морю щебня, его голова ударялась и стукалась обо все на своем пути.

Кили выплыла вслед за мужчиной, и какое же прекрасное зрелище она собой представляла. Ее кожа… так сильно обнажена… была светлой словно белая роза и буквально светилась от яркого света, что окутывал ее. Грива светло-розовых волос с зелеными прядями обрамляла лицо. Она была красива, но также и блистательна. Как боевой конь из прошлого. И да, если бы он произнес это сравнение вслух, то она, возможно, перемолола все его кости в порошок. Но внешний вид не имел ничего общего с этим.

Были времена, когда мужчины тренировали своих лошадей для битвы. Не просто натаскивали на драку, а любили их. Желали. Такие животные не чувствовали страха. Они не уклонялись от меча, копья или кинжала, а раздували ноздри и били копытами, едва враг смел сдвинуться… и жаждали этого. Их не волновало жить или умереть, пока они чувствовали привкус действий. Такой была Кили.

На самом деле Торин не жил без нее, просто существовал.

Гадес неуклюже встал, кровь капала из его носа и ушей. Один глаз опух и не открывался. Казалось, будто его состояние только воодушевило Кили.

— Тщательно обдумай свой следующий шаг, — сказал бывший правитель Преисподней. — Он может стать последним.

— Это должно заставить меня обратиться в бегство? — спросила она спокойно. — Знаю, ты питаешься страхом, он делает тебя сильнее. Прискорбно, что мне нечего тебе предложить. — Мужчина свирепо посмотрел на нее. — Даже если ты сможешь убить меня, — продолжила она, — я бы не хотела умирать, свернувшись в комочек и плача. Нет, когда я уйду, то буду напоминать яростный огонь… но не могу сказать о тебе того же.

Молния сорвалась с ее ладони и ударила Гадеса в грудь, опрокинув его.

Мужчина был защищен, и не менее силен чем Кили в настоящее время, но не сделал ничего, чтобы остановить ее.

Торин встал между ними, пристально изучая Гадеса, который сейчас поднимался на ноги. Он видел парня в бою. Знал, что тот сдерживается… не выпускал теней, которые окружили бы Кили, высасывая из нее жизнь, пока питались плотью. Но это могло измениться в любой момент.

Гадес посмотрел на него и сжал руки в кулаки.

— Глупо, Болезнь.

— Я не разрешал тебе приближаться к ней, — сказал Торин.

— Ты не в силах остановить меня, — ответил Гадес.

— Тогда заставь меня.

— Хватит! — закричала Кили. Она шагнула вперед, свет вокруг нее немного померк. Взгляд ее светло-голубых глаз пронзил Торина. — Это не имеет к тебе никакого отношения. Иди домой.

Без нее у него нет дома.

— Я не оставлю тебя.

— Не в первый раз я слышу эти слова, — отрезала она. — Теперь уходи.

Он вздохнул. Это заслужено.

— Хорошо. Как на счет такого? Я не хочу уходить без тебя.

Боль промелькнула в ее глазах, хотя Кили отстранилась от него.

— Я — больше не твоя забота, как ты больше не моя.

— Вместе или врозь, ты всегда будешь моей заботой.

— Как мило. — Ухмыльнулся Гадес.

— Я сказала хватит! — Она сосредоточилась на другом мужчине. — Гадес, мы не подходим друг другу, и ты понимаешь это. Всегда будешь возмущаться, что я сильнее. Просто ненавидишь быть отвергнутым.

Он взглянул на нее.

— А ты слишком упряма, Киликаель. Я не возмущался, а гордился тобой. Но несмотря на свои храбрые слова о смерти, ты считаешь, что у тебя есть все время мира, что конец никогда не настанет. Ну, он может прийти. Однажды, так и случится. С каждым из нас. Тебе нужно отпустить прошлое и хвататься за будущее обеими руками, прежде чем оно окажется вне досягаемости. Я здесь. Хватайся за меня.

Черта с два.

Слова Гадеса словно стрела пронзили сердце Торина. У них нет всего времени мира. Конец придет. Ему нужно хвататься за будущее и никогда не отпускать. Кили — его будущее. Всегда была и всегда будет.

Без нее он — ничто.

Она сказала ему, что «однажды» придет день, и он пожалеет о содеянном, и оказалась права. Кили просто не знала, что это случилось в тот же день, что Торин бросил ее. У них все было замечательно, великолепно, а он оставил ее. Из-за опасения. Потому что позволил страху управлять своими помыслами снова, руководить своими действиями.

Наконец-то увидел истину. И больше не убежит из-за страха.

— Хватайся за меня, — выпалил Торин. — Я совершил ошибку, отпустив тебя, но не отпускай меня. Пожалуйста, Кили.

Она посмотрела ему прямо в глаза, ее рот дернулся.

— Серьезно? Ты пообещал, что останешься со мной… и солгал. Сказал, что я важна для тебя… и солгал! Ну, я говорила, что не люблю лжецов, и именно это и подразумевала.

Нет. Нет, он не сдастся. Не снова.

— Я так сожалею о причиненной тебе боли, сожалею о своей лжи. Ты никогда не узнаешь, как мне жаль. Но ты очень много значишь для меня. Я понял, каково это — жить без тебя, это ужасно. Это худшее из испытываемых мною чувств.

— Да, — сказала Кили, сузив глаза. — Уверена, что твое время, проведенное в стрип-клубах, просто ужасно.

— Так и есть. А я знаю, что ты обещала больше никогда не возвращаться ко мне, и, в отличие от меня, никогда не лжешь. Но умоляю тебе сделать это. Только один раз. Только ради меня. Хоть и не заслуживаю этого. Но ты лучше меня. Ты нежнее и сильнее, и умнее. Гораздо умнее. Пожалуйста. Пожалуйста. Я — ничто без тебя, принцесса. Разрыв с тобой — самая большая ошибка в моей жизни.

Она покачала головой, упрямясь до мозга костей.

— Нет.

Он надавил.

— Я не позволял никому прикасаться ко мне, и сам никого не трогал. Мог думать только о тебе.

По-прежнему оставаясь твердой, лаконично ответила:

— Нет.

— Она не хочет тебя, Болезнь, — отрезал Гадес.

— Все, чего я хотел… — продолжил Торин, только его остановила резкая, сильная боль.

Ужас исказил черты лица Кили, и она закричала.

Торин опустил взгляд на свою грудь. Копье вошло со спины и вышло спереди.

— Наслаждайся ядом, — раздался знакомый голос. — Знаю, что он не причинил бы вреда Гадесу или Кили, но ты… отрава уничтожит тебя изнутри, и они будут страдать от твоей потери.

Люцифер.

— Удачи, — сказал парень и исчез.

Взгляд Торина затуманился, колени подогнулись. Он услышал смех… звуки борьбы где-то далеко…

Затем… ничего.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875