Темное сердце магии

— Думаете… с ним что-то случилось? — спросила я. — Я имею в виду, мы же говорим о Вэнсе. Он ещё никогда не встречал людей, которых бы не настроил против себя.

— Скорее всего, он целуется с какой-нибудь девчонкой в лесу и просто потерял счёт времени. По крайней мере, это его обычное занятие после турнира, — Девон вздохнул, но в то же время наклонился и вытащил фонарик из своей спортивной сумки. — Но мы всё же пойдём его искать.

— Потому что ты никогда никого не бросаешь, верно? Даже таких типов, как Вэнс, — подразнила я, чтобы ослабить напряжение между нами.

— Верно, — сказал Девон, но уголки его губ приподнялись в лёгкой улыбке. — Даже таких типов, как Вэнс.

Феликс отправил отцу ещё одно сообщение, чтобы дать знать Анджело, на чём мы остановились. Затем Девон включил фонарик, и мы начали поиски.

Сначала мы проверили пляж и другие костры, но Вэнса не было ни у одного из них, и никто не смог вспомнить, когда видел его в последний раз.

— Что такое? — глумливо спросил Блейк, когда мы подошли к костру Драконисов. — Ты потерял одного из своих лакеев-неудачников, Синклер? Небольшой совет. Почему бы вам троим не свалить, как сделал Вэнс, и заблудиться в лесу — на вечно.

Блейк засмеялся, а за ним все охранники Драконисов, стоящие рядом. Дея была единственной, кто, похоже, не разделял их веселья. Я нахмурилась, потому что меня что-то насторожило резких словах Блейка. Знал ли он больше о Вэнсе, чем говорил? Он имел какое-то отношение к его исчезновению?

— Да, я тоже всегда рад поговорить с тобой, Блейк, — пробормотал Девон.

Блейк презрительно фыркнул.

— Да без разницы. Нам пора. Идёмте, парни.

Он толкнул плечом Девона, поднялся по пляжу к лужайке и пересёк её. Другие Драконисы наградили нас последним глумливым взглядом и последовали за ним.

Дея задержалась.

— Надеюсь, вы найдёте Вэнса, — тихо сказала она, затем поспешила за своим братом.

Мы продолжили поиск, но ничего не нашли. В какой-то момент мы снова оказались у костра Синклеров, от которого теперь остался лишь мокрый пепел. Девон вручил Феликсу ещё один фонарик из своей спортивной сумки, и они поднялись на лужайку, чтобы проверить хижины для пикника, поскольку предположили, что Вэнс может разговаривать с кем-нибудь в одной из них.

Но я осталась у костра, присела на корточки в нескольких шагах от мокрого пепла и принялась разглядывать все следы на песке. Их было вокруг костра сотни, и оттуда они разветвлялись во всех направлениях. Но я продолжила изучать берег, в поисках определённого следа. И примерно через две минуты я наконец-то его нашла.

След от сапог.

Вэнс был единственным человеком, пришедшем на вечеринку в сапогах. Все остальные после турнира переоделись в свою обычную одежду. Поэтому я подошла к этому первому следу, в поисках второго, и быстро его нашла. Затем ещё целый ряд следов от сапог вёл к деревьям на западной стороне пляжа. Тем же деревьям, среди которых я чуть ранее пряталась от Девона.

— Эй, ребята! — позвала я. — Сюда!

Девон и Феликс подбежали ко мне, и я указала на следы.

— Видишь? Я же говорил, — промолвил Девон. — Все отправляются в лес, чтобы перепихнуться. В нескольких километрах отсюда на берегу есть лодочный сарайчик, куда люди иногда идут, когда им невмоготу.

Он посмотрел на Феликса, который сразу же покраснел. Я вспомнила, что говорила ранее Катя об их особом месте.

Феликс прочистил горло.

— В любом случае, Вэнс, вероятно, сейчас с кем-то там в лесу. Давайте найдём его и отволочем домой.

Поскольку я видела в темноте лучше остальных, я взяла на себя инициативу, следуя по следам от сапог, которые вели прямо в лес, как и предположили Девон с Феликсом. Мы остановились на краю леса, и Девон направил свет фонаря в темноту.

— Вэнс! Ну же чувак! Пора заканчивать и ехать домой! — крикнул он.

Ответа не последовало.

Девон посмотрел на меня и Феликса, пожал плечами и шагнул в лес. Мы последовали за ним.

Я снова пошла впереди, обходя одно дерево за другим. Вэнс не пытался скрыть свои следы, поэтому было не сложно следовать за ними. Сломанная ветвь здесь, сдвинутые в сторону камни там, ещё больше следов от сапог в мягкой лесной почве. Но он ушёл намного дальше в лес, чем я, так далеко, что все огни и шум, доходящие с пляжа, исчезли, сменившись жутким шёпотом ветра в ветвях деревьев.

— Вэнс! — снова крикнул Девон, на этот раз в его голосе слышалось раздражение. — Ну же, чувак! Завтра тоже будет день, и вы опять встретитесь!

Никакого ответа.

Феликс направлял луч света на деревья.

— Хм, такое чувство, будто мы попали в плохой фильм ужасов, вам не кажется? Ну такого плана: трое подростков заходят поздно вечером в лес, ни один из них не возвращается…

— Ну, раз так, можешь остаться здесь… один, — пропела я сладким голосом. — Поскольку с теми, кто отстаёт, пока герои отправляются исследовать жуткий лес, ничего плохого не случается.

Феликс тяжело сглотнул, и снова нервно огляделся по сторонам.

— Я просто пытаюсь не закончить как и впрямь плохое клише.

— Не глупи, — сказала я. — Это намного хуже, чем любой фильм ужасов. В округе есть настоящие монстры, ещё помнишь?

— Да уж, успокоила, — съязвил Феликс.

Но я вытащила свой меч, на тот случай, что он окажется прав. Девон последовал моему примеру.

Мы продолжили наш путь, проникая всё глубже в лес. Мы не разговаривали, и единственным звуком был шорох наших шагов в подлеске, наряду с шумом ветра, колышущем листья деревьев.

Вероятно, благодаря ветру я это и заметила.

Краем глаза я увидела, как что-то трепещет, и это была не тень, не куча листьев и не раскачивающаяся ветка.

— Подождите секунду, — крикнула я.

Девон с Феликсом остановились, направив свет фонаря в мою сторону. Я подошла, присела на корточки и подняла с земли что-то гладкое, шелковистое. Несмотря на темноту, я точно могла сказать, что это белое перо с мушкетёрской шляпы Синклеров.

Значит Вэнс был где-то рядом. Но мне показалось странным, что перо выглядело тёмным и липким, как будто его облили какой-то вязкой жидкостью. Нахмурившись, я поднесла перо к лучу света от фонаря Феликса.

На нём блестела кровь.

Феликс выругался и чуть не уронил фонарик. Девон обернулся, направляя свет своего фонаря туда и сюда, с мечом в руке, готовый атаковать в любой момент, если из-за деревьев к нам вдруг выскочит монстр. Мы все затаили дыхание, но ничего не случилось.

И я внезапно поняла, что не слышала никаких естественных звуков всё то время, пока мы бродили по лесу. Ни щебет древесных троллей в кроне деревьев, ни шуршания грызунов-коменозубов в подлеске. Даже кваканья лягушки-быка.

В лесу было тихо — слишком тихо.

У меня свело живот. Теперь я знала, что именно мы найдём. И учитывая обеспокоенные лица Девона и Феликса, они тоже. Я встала, и они подошли ко мне, чтобы осветить фонариками всю ту территорию, где я нашла перо. Примерно в двух метрах от нас я обнаружила ещё одно, затем ещё.

И все они были в крови.

Я крепче сжала меч и пошла по следу из крови и перьев. Примерно через сто пятьдесят метров я обогнула дерево и увидела его.

Вэнса.

Он сидел, прислонившись к стволу хурмы. На земле вокруг него лежали спелые фрукты, и воздух был наполнен их сладким, липким ароматом. Ноги Вэнса были вытянуты вперёд, как будто он слишком много выпил и теперь отсыпался здесь, в лестной глуши.

— Вэнс! — позвал Девон и поспешил к нему. — Вот ты где! Мы беспокоились о…

Свет фонаря упал на лицо Вэнса, и слова замерли на губах Девона. Голубые глаза Вэнса были широко распахнуты от боли и страха, а руки связаны кабельной стяжкой. Он прижимал к животу свою мушкетёрскую шляпу, с перьями и со всем, что было на ней, как будто пытался остановить кровотечение из глубокой, ужасной раны, проглядывающей через дыру в белой рубашке.

И это была не единственная рана на его теле.

Почти дюжина порезов уродовала руки, грудь и ноги Вэнса. Красный цвет ран выглядел почти как краска, которой футболисты себя разукрашивают. Кто-то заклеил его рот клейкой лентой, чтобы заглушить крики, а его глаза были уже холодными и стеклянными.

Мёртв. Вэнс был мёртв.

Убит.

Мы все уставились на тело Вэнса. Скорее всего, мы стояли там не больше минуты, но, казалось, что прошла целая вечность. В какой-то момент Девон дико выругался и провёл рукой по тёмным волосам.

— Кто… кто мог сотворить такое? — в бешенстве спросил он. — И почему? Может Вэнс и не был пай-мальчиком, но такого он не заслужил.

Феликс, держась за живот, лишь качал головой. Он выглядел так, будто его в любой момент вырвет. Да и я сама чувствовала себя точно также.

Я выпустила дыхание.

— Позволь мне кое-что попробовать. Мы больше не в силах помочь Вэнсу, но, возможно, сможем хотя бы выяснить, кто с них это сделал.

— Как? — спросил Девон.

Я рассказала ему и Феликсу о том, что увидела и почувствовала, когда посмотрела в глаза убитого древесного тролля, которого мы нашли за мусорным контейнером на Главной Аллее.

Девон нахмурился.

— Думаешь, это как-то связано?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Но это всё, что я могу сейчас сделать для Вэнса.

Он кивнул.

— Валяй.

Я опустилась перед Вэнсом на колени. Девон и Феликс переместили свет на грудь Вэнса, вместо того чтобы светить ему прямо в лицо. Я сделала глубокий вдох и наклонила голову так, чтобы наши глаза были на одном уровне.

Мой взгляд встретился с его мёртвыми глазами, и его боль пронзила моё сердце.

Снова и снова кинжал вонзался, раня руки, ноги и грудь Вэнса. Каждый раз, когда он пытался двигаться — убежать и скрыться — он видел чёрный блеск кинжала краем глаза. Затем оружие вырывалось из тени и вонзалось в него снова и снова, и снова.

Он не мог кричать, поскольку рот был закрыт клейкой лентой и не мог сопротивляться, поскольку руки были связаны. Но я слышала его безмолвные крики, пока он, шатаясь, шёл по лесу. Нет, нет, нет, нет!

И это было не единственным, что я слышала.

Тихий бессердечный смех сопровождал каждый удар клинка, и он не прекращался. Даже на секунду. Вместо этого смех становился всё громче и громче, чем больше боли испытывал Вэнс, чем больше ран он получал, чем больше он страдал.

Это был самый ужасный звук, который я когда-либо слышала.

Я ахнула и попыталась отвести взгляд от пустых глаз Вэнса, отчаянно попыталась освободиться от видения, но не смогла. Просто не смогла.

Сдавленное рыдание сорвалось с моих губ, и ужасная боль распространилась по всему телу, разрывая кожу и мышцы, как будто кинжал резал меня, а не Вэнса…

Внезапно рядом со мной оказался Девон, притянув мою голову к своей груди и разорвав зрительный контакт с ужасным взглядом Вэнса.

— Всё хорошо, — сказал Девон, слегка меня покачивая, словно я ребёнок. — Всё хорошо. Это случилось с ним, а не с тобой. Ты в безопасности, Лайла. Ты в безопасности. Я рядом.

Я уткнулась лицом в его грудь, даже больше не пытаясь сдерживать рыдания. Рука Девона нежно скользила по моим волосам, пытаясь успокоить. Я дрожала, поэтому позволила ему обнять меня.

Но всё это время в моей голове звучал этот ужасный, отвратительный смех.

Тот же самый жестокий, злобный смех, который я слышала, когда заглянула в глаза убитого древесного тролля на Главной Аллее.

Глава 19

Феликс позвонил отцу и поведал Анджело о том, что мы обнаружили. Мы оставались с Вэнсом, пока не появились остальные Синклеры. Клаудия, Анджело, Реджинальд, Мо, Оскар. Все они пришли вместе с несколькими охранниками. И все смотрели на тело Вэнса, столь же потрясённые и испуганные, как и мы трое.

Я рассказала Клаудии и остальным о том, что увидела, применив своё зрение души на Вэнсе. Она с Мо сразу же склонились друг к другу, чтобы обсудить, кто мог быть ответственным за это преступление. Но я не видела убийцу, только слышала этот нездоровый смех. Мне не нравился Вэнс, а он меня на дух не переносил, но Девон был прав. Вэнс не заслужил того, что с ним приключилось — эту невероятную, бессердечную жесткость. А я даже не могла сказать Клаудии, кто его убил.

Я чувствовала себя полной неудачницей.

Я не смела взглянуть на Вэнса ещё раз, даже на секунду, поэтому Девон обнял меня за плечи и вывел из леса. Феликс шёл с другой стороны, а Оскар носился по воздуху вокруг нас. Мы сели в один из внедорожников Синклеров, и Реджиналь отвёз нас домой.

Девон позаботился о том, чтобы я хорошо добралась до своей спальни, затем передал меня в руки Оскара, который приказал мне принять горячий душ, надеть пижаму и лечь в постель. Я сделала так, как он просил, хотя у меня было такое чувство, будто я выпала из реальности… как будто кто-то другой управлял моим телом.

Оскар суетился вокруг меня, натягивая одеяло до самого моего подбородка. Затем он подлетел к своему трейлеру и исчезнув в нём на несколько секунд, вернулся назад с маленьким мечом в руке. Он был не длиннее иглы, но тёмное пятно на конце говорило о том, что он пропитан ядом — вероятно, ядом медной плющилки. Яд часто был единственным способом, каким пикси могли защититься от больших монстров, магов и людей.

Оскар вернулся и приземлился на прикроватную тумбочку.

— Не беспокойся ни о чём, красавица. Сегодня ночью я буду стоять на страже. Никто не сможет навредить тебе и сделать то, что сделал с Вэнсом. Тини тоже будет нести караул, верно, Тини?

В своём загоне черепаха тихо фыркнула, как будто говоря «да». Его чёрные глаза странно вспыхнули на зелёной морде.

Оскар поприветствовал меня своим мечом, затем начал вышагивать по прикроватной тумбочке туда-сюда, перемещаясь с одной стороны поверхности к другой. Его движения были точными и резкими, как у солдата, стоящего на страже.

Мысль о том, что он приглядывает за мной, действительно успокоила и в конце концов я заснула, в ушах равномерный стук ковбойских сапог Оскара.

Не думала, что я вообще смогу найти покой, а тем более уснуть. Но на следующее утро я проснулась лишь когда Оскар потряс меня за плечо.

— Что случилось? — сонно пробормотала я. — Что-то не так?

Пикси серьёзно посмотрел на меня своими фиолетовыми глазами.

— Клаудия хочет, чтобы все как можно быстрее собрались в столовой, — он указал большим пальцем через плечо на чёрную спортивную сумку, которая стояла на журнальном столике. — Я уже собрал твои вещи для турнира.

Это прогнало последние остатки сна, и я села в кровати.

— Турнир? Не говори, что они всё ещё собираются его провести. А как же Вэнс?

Оскар пожал плечами.

— Клаудия сообщила об этом другим семьям, но они, похоже, думают, что это был несчастный случай. Утверждают, что Вэнс зашёл слишком далеко в лес, и на него напал монстр.

— Монстр, который использует клейкую ленту и кабельную стяжку? Ну да, — я презрительно фыркнула. — Конечно его убил монстр, но монстр в человеческом облике.

— Я знаю, — серьёзно сказал Оскар. — Я никогда раньше не видел, чтобы кто-то был так исполосован. Это было… мерзко. Хотя крови было не так много.

Никакой крови, только кости и клинки… кости и клинки… кости и клинки…

Певучий голос Селесты Драконис отозвался эхом в моей голове. Я вздрогнула как всегда, когда думала о её жутком предупреждении, но на этот раз я заставила себя по-настоящему подумать о её словах.

Никакой крови, только кости и клинки… Никакой крови, только кости… Никакой крови…

Вот что было общего между всеми ужасными событиями последних нескольких дней: никакой крови. Убитый древесный тролль за мусорным контейнером. Зарезанный тролль, которого мы с Девоном и Феликсом нашли на территории Драконисов. Все остальные тела троллей в овраге. А теперь Вэнс.

Ни один из них не был окровавлен так, как должен был, если учесть глубокие, жестокие порезы на телах. Конечно, кровь Вэнса могла впитаться в землю. Но что-то в этом выражении «никакой крови» не давало мне покоя…

— … но я уверен, что ты не в первый раз видишь нечто столь же ужасное, как тело Вэнса, — сказал Оскар. Видимо, он всё это время продолжал что-то говорить. — Я имею в виду, что библиотека, в которой ты жила, находится в скверной части города. Там много монстров, особенно ночью.

Я кивнула.

— Конечно. И время от времени я встречала останки какого-то существа поменьше, которым перекусил более крупный монстр. Но Вэнс… все эти порезы на его теле… это совершенно другое. Это самое ужасное из всего, что я когда-либо видела; за исключением тех дней, когда я нашла мамино тело и когда несколько недель назад наблюдала, как Лохнесс сожрал Гранта и двух охранников.

— Но тогда ты просто защищала себя и Девона, — сказал Оскар. — Грант предал всю семью и хотел вырвать магию из тела Девона. И из твоего тоже. По крайней мере, он в конце хотя бы послужил лакомством для Лохнесса. В конце концов, монстры тоже должны есть. Но бедный Вэнс. Он умер там в лесу один одинёшенек. И ради чего? Да просто так.

Я нахмурилась. Слова Оскара заставили что-то промелькнуть в уголке моего сознания. Что-то о Гранте и тех ужасных вещах, которые он хотел с нами сотворить. Что-то о том, чтобы вырвать магию из тела другого человека.

И вот так все части головоломки встали в моей голове на свои места.

— Никакой крови, — прошептала я. — Никакой крови.

Оскар нахмурился.

— О чём ты говоришь?

— Оскар нахмурился.

— О чём ты говоришь?

— О Вэнсе, — сказала я. — Он был в некотором роде разрезан на куски, но крови почти не было не на его теле, ни вокруг него.

— И что…

Я набрала в лёгкие воздуха.

— Крови не было, потому что кто-то вырвал из его тела магию. Вот почему у него так много порезов. Им нужна была его кровь, его сила, его магия.

Я припомнила кинжал, которым кто-то снова и снова наносил удары Вэнсу. Я не видела никакого орнамента на рукоятке, но само лезвие было тёмным, оно прямо-таки пульсировало полуночной чернотой. Вот же я дура, раз не заметила этого раньше.

— У человека, который убил Вэнса, был чёрный клинок, — сказала я. — И он использовал его, чтобы впитать всю кровь, всю его магию.

— Но зачем воровать магию Вэнса? — спросил Оскар. Его крылья задумчиво вздрагивали. — Я имею в виду… у него конечно были таланты скорости и силы, но не таким уж он был могущественным магом. Если уж собираешься воровать чью-то магию, разве не выберешь по возможности самого могущественного человека с большой силой?

— Понятия не имею, — сказала я, откидывая одеяло и вставая с кровати. — Но собираюсь выяснить.

Я приняла душ, одела мой нелепый наряд для турнира и спустилась в столовую. Практически все члены семьи собрались там, но в зале было тихо, у всех было мрачное настроение. Все знали, что случилось с Вэнсом, и это потрясло всех присутствующих.

Я не чувствовала особого голода, всё же положила на тарелку еду, главным образом бекон, прежде чем подойти к столу, за которым сидели Девон, Феликс и Мо. Они выглядели уставшими, и едва прикоснулись к завтраку.

— Привет, малышка, — подавленно сказал Мо. Он тыкал вилкой в блин на тарелке. — Надеюсь, что ты спала лучше, чем все мы.

— Думаю, я знаю, почему был убит Вэнс.

Это привлекло их внимание, и все трое вскинули головы. Я наклонилась вперёд и поведала им, что, по моему мнению, случилось с Вэнсом.

Когда я закончила, Девон нахмурился.

— Но почему Вэнс? Оскар прав. Если уж вырвать у кого-то магию из тела, не выбрать ли лучше того, кто более могущественен? Или того, у кого более уникальный талант?

— Как зрение души, талант принуждения или впитывающая магия? — сухо спросила я.

Девон поморщился, но всё же кивнул.

— Да. Что-то типа того.

— Не знаю, может Вэнс всё равно уже был в лесу. Может зажигал с девушкой, как ты и сказал. Может он просто был в неподходящее время в неподходящем месте.

— Но ты думала, что Вэнс негодяй, — вставил Феликс. — Что это именно он перерезал сетку для лазанья.

Я пожала плечами.

— Может это сделал он, а может и нет. Я больше в этом не уверена. Я также не знаю, как убийство Вэнса вяжется с тем, что случилось со всеми этими древесными троллями.

— Я расспросил о твоих убитых монстрах, — сказал Мо. — Скорее всего, это какой-то идиот, приехавший в город на турнир, который, ловя и убивая монстров, пытается всем доказать, какой он крутой парень. Просто некоторые люди любят так красоваться. И такое уже происходило в прошлом году.

— Что происходило?

— Было найдено несколько исполосованных древесных троллей, — сказал Мо. — Я слышал об этом от одного пикси из семьи Волковых, когда вчера на турнире делал обход. Их охранники обнаружили троллей на краю усадьбы Волковых примерно в это же время в прошлом году. Это было не очень приятное зрелище и, по его словам, похоже на то, что прошлой ночью видели вы с Девоном и Феликсом.

Я нахмурилась.

— Волковы смогли выяснить, кто убил троллей? Или почему?

Мо пожал плечами.

— Насколько знает пикси, нет.

Я собиралась задать следующий вопрос, но в столовую вошла Клаудия с мечом в руке. Все перестали есть, разговоры стихли, а люди повернули головы в её сторону. На ней снова был чёрный брючный костюм и туфли на высоких каблуках, а также серебренный браслет на правом запястье. Её макияж был безупречен, но вокруг рта и глаз появились усталые морщинки. Без сомнения, она не спала всю ночь, разбираясь с ситуацией, возникшей из-за убийства Вэнса.

Клаудия посмотрела на свою семью, переводя взгляд с одного лица на другое.

— К настоящему времени вы все уже слышали, что случилось с Вэнсом, — сказала она. — О том, что мы нашли его исполосованное тело в лесу за озером. Поскольку турнир сейчас в самом разгаре, и в город приехало много туристов, другие семьи решили отнести его смерть к несчастному случаю. Они утверждают, что Вэнс забрёл слишком далеко в лес и был атакован и убит монстром. В результате этой оценки турнир продолжится сегодня в соответствии с графиком.

Прозвучали шокированные и испуганные возгласы, а самые громкие и гневные комментарии доносились от стола, за которым сидели друзья Вэнса, включая Генри, сломанная нога которого почти выздоровела.

— Но мы все знаем, что это был не несчастный случай, — продолжила Клаудия твёрдым голосом. — Вэнс был опытным охранником; слишком опытным, чтобы позволить таинственному монстру победить себя, не сопротивляясь изо всех сил.

Во всей столовой прозвучали одобрительные слова.

Клаудия подождала, пока шум стихнет, прежде чем продолжить.

— Я не могу ничего сделать с тем, что другие семьи объявили смерть Вэнса несчастным случаем. Поэтому, мы поедим сегодня на турнир, будем сражаться и почтим смерть Вэнса насколько это возможно. Всем ясно?

На этот раз одобрительные слова были намного громче, и каждый человек в зале кивнул, включая меня.

— Но одно вы должны знать. Кто-то убил одного из нас, и я сделаю всё от меня зависящее, чтобы найти этого человека и позаботиться о то, чтобы он или она были наказаны соответствующим образом, — в голосе Клаудии прозвучал стальной авторитет. — Я обещаю это каждому члену семьи, как обещала Вэнсу прошлой ночью.

В зале воцарилась тишина. Все замерли, и никто не смел говорить.

— Но до тех пор будем стараться изо всех сил, чтобы показать всем, из какого теста на самом деле сделаны Синклеры, — Клаудия подняла вверх меч, имитируя фамильный герб. — За Вэнса!

Мы все, вскочив на ноги, подняли собственные мечи и повторили её слова.

— За Вэнса!

И мы все так думали — каждый Синклер.

Глава 20

После завтрака мы собрали вещи и поехали на ярмарочную площадь.

Мы приехали рано, но трибуны были уже заполнены и практически все места заняты, поскольку это был последний и самый популярный день турнира. Я вместе с другими Синклерами направилась к стадиону. Все смотрели на нас, и когда мы проходили, позади поднимался возбуждённый шёпот. Все слышали, что случилось с Вэнсом, и другим семьям было интересно, как мы будем реагировать.

Клаудия шла впереди. Она махала рукой, разговаривала со знакомыми и вела себя так, будто всё было в порядке. Но она ни разу не улыбнулась, а в её глазах всё ещё горел гнев. Мы все следовали её примеру.

Клаудия, Реджинальд, Мо и Оскар направились к ложе Синклиров, в то время как Анджело подошёл к палатке целителей. А мы с Девоном и Феликсом устремились к забору из металлической сетки, чтобы там дожидаться начало первого состязания дня. Клаудия позаботилась о том, чтобы Генри мог занять место Вэнса, так что в турнире всё ещё участвовало тридцать два участника. Сегодня поле сократиться сначала до шестнадцати, потом до восьми и четырёх бойцов. После перерыва состязания продолжатся, и последние четыре бойца сразятся друг с другом. Как только финальная дуэль будет завершена, и победитель определится, турнир закончится, и на озере состоится барбекю-вечеринка, как и прошлым вечером.

Мы прошли мимо Кати, которая стояла с охранниками Волковых, ещё участвующих в турнире. Катя улыбнулась мне, затем нарочно фыркнула и повернулась к Феликсу спиной. Я не могла винить её в этом. Я видела, как много он для неё значит, поэтому знала, как сильно он её ранил, хоть и непреднамеренно.

Феликс поморщился, но он ничего не мог сделать или сказать, чтобы исправить ситуацию с Катей.

Поппи уже ждала у забора и бросилась нам навстречу, как только завидела нас.

— Привет! Мне жаль насчёт Вэнса!

Девон принял её соболезнования от имени Синклеров. Поппи выглядела так, будто хотела сказать что-то ещё, но потом поняла, что мы не хотим об этом говорить. Поэтому обняла нас всех по очереди, а затем вернулась к охранникам Итосов.

Несколько человек из других семей тоже подошли к нам и выразили своё соболезнование. Девон кивал и благодарил всех. Так же, как и Фелкс. Но я ни с кем не разговорила, поскольку была слишком занята, глядя им в глаза и используя зрение души, чтобы выяснить, был ли один из них убийцей Вэнса. Но все чувствовали настоящий шок и скорбь, а отнюдь не скрытое удовлетворение. Никто из тех, чей взгляд я ловила, имел какое-то отношение к убийству Вэнса.

Блейк и Дея подошли к нам последними. Блейк неторопливо шёл впереди, Дея следовала за ним.

Блейк остановился перед Девоном.

— Мне сказали подойти и выразить свои сожаления по поводу Вэнса и так далее и тому подобное. И вот он — я.

Девон сжал руки в кулаки, как будто собирался вмазать Блейку в рожу.

— Ну надо же. Благодарю за искренние соболезнования.

Блейк фыркнул.

— Как бы то ни было, если спросите меня, Вэнс был идиотом, раз забрёл так далеко в лес. Он получил то, что заслужил.

Я смотрела в его карие глаза. Его взгляд как всегда был холоден, но я не почувствовала даже следа самодовольства, которое выдало бы, что слова Блейка имеют какое-то скрытое значение. Может быть он и был подонком, но не тем человеком, кто убил Вэнса.

Но если не он, то кто?

Костяшки пальцев Девона хрустнули, потому что он так сильно сжал кулаки. Он сделал шаг вперёд, как будто собирался уступить своему желанию, врезать Блейку в морду. Но Дея встала между ними.

— Нам действительно жаль насчёт Вэнса, — сказала она. — Я почти его не знала, но никто не заслуживает того, через что он прошёл.

Её лицо выражало сочувствие, а её искренних слов было достаточно, чтобы немного смягчить Девона.

— Спасибо, Дея, — сказал он. — Удачи сегодня.

Она кивнула.

— Тебе тоже. Пошли, Блейк. Нам нужно готовится к нашим дуэлям.

Прежде чем уйти, Блейк ещё наградил нас насмешливым взглядом, но позволил Деи увести себя к остальным Драконисам.

Девон подождал, когда они уйдут подальше, потом повернулся ко мне.

— Ты что-нибудь почувствовала, когда посмотрела ему в глаза?

Я вздохнула.

— К сожалению, нет. Не хочется этого говорить, но думаю, Блейк не имеет никакого отношение к убийству Вэнса. И никто из тех, кто подходил сегодня к нам.

— Тогда кто же это мог сделать? — спросил Феликс.

Я глянула на других конкурентов с их мушкетёрскими шляпами и разноцветными плащами, на туристов-деревенщин на трибунах с фотоаппаратами и сахарной ватой, на других глав семей в их стеклянных ложах наверху.

— Понятия не имею, — пробормотала я.

Судьи объявили, что турнир начнётся через пять минут, поэтому пожелав нам удачи, Феликс оставил нас у забора, а сам пошёл к палатке целителей, чтобы присоединиться к Анджело.

Катя сражалась в первой дуэли дня. Она улыбнулась и помахала толпе, затем подошла к своему противнику. Судья опустил руку, и состязание началось.

Борец Салазаров поднял своё оружие и перешёл в наступление, но Катя так быстро уклонилась, что за её движениями почти невозможно было проследить глазом. Нет, в самом деле. В одну секунду она стояла прямо перед парнем, а в следующую, уже позади него с поднятым мечом. Охраннику едва удалось вовремя обернуться и поднять свой меч.

Бой продолжился, и с каждой секундой Катя двигалась всё быстрее и быстрее. Похоже, она восстановила свой ритм. Или, возможно, гнев на Феликса и разбитое сердце подпитывали её магию, делая её быстрее. Эй, берёшь от жизни то, что можешь. И, очевидно, в случае с Катей это работало, поскольку примерно минуту после начала поединка она уже нанесла своему противнику первую рану. Она улыбнулась и поприветствовала толпу мечом, и все радостно закричали. Катя окрылённым шагом вернулась к охранникам Волковых, греясь в их поздравлениях. Она увидела, что я наблюдаю за ней, и помахала мне. Я улыбнулась и помахала в ответ, радуясь, что она счастлива.

День и поединки шли своим чередом. Генри проиграл дуэль, всё-таки все встали и долго и громко аплодировали ему, затем наступила минута молчания для Вэнса. Однако этого было недостаточно, и я снова поклялась себе, что выясню, кто убил Вэнса.

Мы с Девоном победили в наших первых дуэлях, в результате чего вместе с Катей вошли в раунд, который состоял ещё только из шестнадцати бойцов. Дея тоже легко одержала победу. Блейку удалось попасть в этот раунд, где ему пришлось встретиться со знакомым нам противником — Поппи.

Пару недель назад Блейк унизил Поппи перед своими друзьями и практически напал на неё. Сейчас он насмешливо на неё смотрел, пока судья ещё раз объяснял правила. При этом Блейк взвешивал меч в своей руке, словно хотел раскроить ей череп. Вероятно, у него даже были такие мысли. Блейк был больным придурком. Но Поппи просто вертела в руках два своих коротких меча и игнорировала его.

Дуэль началась. Блейк поднял меч и бросился на Поппи, пытаясь сокрушить её своим талантом силы. Но она сделал шаг вперёд, чтобы принять его вызов. Потом она использовала свою магическую скорость, чтобы увернуться. Когда он пролетал мимо, она умело порезала обоими мечами его левую руку, нанеся первую рану и выкинув его из турнира.

Поппи улыбнулась и помахала толпе, а я хлопала, свистела и кричала так громко, как могла. Я была рада тому, что она наконец-то смогла немного отомстить Блейку за его ужасное отношение к ней.

Одно мгновение Блейк стоял в центре круга с ошеломлённым выражением лица, как будто не мог поверить в то, что произошло. Что Поппи побила его. Что он так быстро проиграл. Затем он медленно повернулся и посмотрел на ложу Драконисов, как будто боялся того, что сейчас увидит.

Виктор встал, скрестив руки на груди, неодобрительно надув губы и сузив глаза. Ему не понравилось, что Блейк проиграл.

Интересно, назовёт ли он Блейка неудачником, как назвал Дею после того, как она проиграла Кате на полосе препятствий. Может это было низко с моей стороны, но я надеялась, что Виктор осудит Блейка ещё сильнее, чем Дею.

И я просто не смогла сдержаться, когда Блейк проходил мимо, и высказала ему пару ласковых.

— О, какая жалость, что ты уже выбыл из турнира, Блейк. Да ещё проиграл девушке. Должно быть для тебя это особенно унизительно, раз ты такой разэтакой могущественный Драконис и всё такое.

Блейк сверкнул на меня взглядом, а его рука сжалась вокруг рукоятки меча, словно он хотел вытащить его и пронзить меня.

— Просто девчонке Итосов повезло, вот и всё. Точно так же, как до сих пор везло тебе и Синклеру. Дея всё равно выиграет турнир. Просто подожди и увидишь.

Он одарил меня ещё одним злобным взглядом, и зашагал прочь, вероятно, в сторону ложи Драконисов, теперь, когда он выбыл из турнира. Скатертью дорога.

Поппи была побеждена в следующем раунде, но Девон, Катя, Дея и я выиграли наши состязания и те, что сделали нас последними четырьмя участниками турнира.

Сразу после полудня судьи объявили перерыв, заявив, что финальные состязания начнутся ровно в два часа. Все, кто до сих пор сидел в семейных ложах, спустились вниз, чтобы пообщаться со своими охранниками и поздравить тех, кто ещё участвовал в турнире. Клаудия, сопровождаемая Реджинальдом, прокладывала себе дорогу через толпу. Она останавилась, чтобы поговорить с другими претендентами, в отличие от Мо, который сразу поспешил ко мне.

— Продолжай в том же духе, малышка, — сказал он, хлопая меня по плечу. — Я сделал на тебя много ставок. Все думают, что победит Дея, но мы-то знаем правду, верно?

Он подмигнул мне, и я не смогла сдержать смех.

— Советую, пока не считать свои деньги, Мо, — сказала я. — Дея хороший боец. Тоже самое относится к Девону и Кати. Любой из нас может победить.

Он пренебрежительно махнул рукой, в результате чего вспыхнул украшенный брильянтами перстень с печаткой.

— Подумаешь! Это твой турнир, малышка. Как был твоей мамы до тебя.

Я удивлённо посмотрела на него.

— Что? Мама тоже участвовала в турнире?

Мо кивнул.

— Когда она была примерно твоего возраста. И она побеждала. Несколько лет подряд, включая то лето, когда покинула город.

До того, как с моим отцом произошло то ужасное событие. До того, как Виктор послал Люка на смерть в гнездо, полное медных плющилок. До того, как мои мама и папа смогли покинуть свои семьи и Клоудбёрст Фоллс, как планировали. Вот что на самом деле имел в виду Мо.

Моя мама не скрывала от меня своё прошлое. Она рассказывала о том, как работала на Синклеров, как встретила моего отца и влюбилась в него. Она даже рассказывала о проблемах Виктора с другими семьями. Но я не знала, что она победила на «Турнире Клинков» и не один раз.

— Я этого не знала, — тихо сказала я. — Она никогда не говорила мне о том, что участвовала в турнире.

Мо смотрел на стадион отсутствующим взглядом, как будто погрузился в воспоминания.

— Именно здесь Серена и Люк встретились впервые. Они должны были сразиться друг с другом в последнем раунде. Серена вышвырнула Виктора из турнира, попав в финальный раунд, и в последней дуэли за победу боролись она и твой отец. Это был один из лучших поединков, которые я когда-либо видел. Но в конечном итоге, твоя мама нанесла первую рану, но Люк не расстроился. Он и твоя мама разговорились, ну, и с тех пор их отношения постепенно развивались.

— Почему она никогда не рассказывала мне об этом?

Он пожал плечами.

— Она не любила думать о прошлом, особенно когда дело касалось твоего отца. Ты же сама знаешь.

Он был прав. Моя мама не скрывала от меня своё прошлое, но она также не любила о нём болтать. Даже когда мы каждое лето возвращались в Клоудбёрст Фоллс, мне приходилось долго просить её и умолять рассказать о том, каким был этот город, когда она была ребёнком. Рассказать обо всех вещах, которые она видела и делала и обо всех планах, которые она и мой отец строили на будущее.

Планы, которые некогда не осуществились, благодаря Виктору Драконису.

Мо сжал моё плечо, чувствуя, как много для меня значит эта информация. Но в тоже время я подумала, о чём ещё мама мне не сказала. Конечно, то, что она победила на «Турнире Клинков» не было секретом, но что ещё она могла сохранить в тайне…

— Вот ты где! — раздался голос. — Дорогая, ты была великолепна!

Мы с Мо обернулись. Селеста Драконис спустилась из семейной ложи и с распростертыми объятьями устремилась к Деи, готовая обнять свою дочь, как только та будет в пределах досягаемости. На Селесте снова было одето одно из этих длинных, развивающихся платьев, на этот раз сапфирово-синего цвета. В нём она выглядела красивее, чем когда-либо прежде. Её волосы блестели на солнце, как полированное золото, только глаза всё ещё имели этот неестественный ярко-синий оттенок, который я заметила уже во время нашей первой встречи на кладбище.

Почти как… глаза монстра.

Вот что напоминали мне глаза Селесты. Светящиеся, цвета драгоценных камней глаза монстров, когда те крадутся ночью в тени.

Все смотрели на Слесту, когда та притянула Дею к себе, поцеловала в обе щеки, а затем крепко обняла. Смущённый румянец вспыхнул на щеках Деи, но в то же время она широко улыбнулась, и сама обняла Селесту.

Ревность сжала моё сердце. Моя мама сделала бы тоже самое, обняла бы меня точно также, если бы была ещё жива.

Но она умерла, и в ответе за это были Виктор и Блейк.

Прежде чем отступить, Дея ещё несколько секунд прижимала свою маму к себе.

— Спасибо, мама, — она бросила обеспокоенный взгляд на Виктора, который теперь тоже подошёл к ним. — Но разве ты не должна находится в семейной ложе и отдыхать? Ты же знаешь, что солнце и жара сильно на тебе сказываются.

Виктор вздохнул.

— Твоя мать настояла на том, чтобы спуститься и поздравить тебя лично, хотя я говорил, что она может просто написать сообщение.

— Ну, это действительно очень мило с её стороны, — лицо Деи на мгновение озарилось радостью, но под суровым взглядом отца радость быстро исчезла. — Или нет?

Виктор не ответил. Вместо этого он обратил своё внимание на её соперников с тем же насмешливым выражением лица, которое постоянно демонстрировал Блейк.

— Что ж, — в конце концов сказал он. — Если это твои противники, у тебя нет абсолютно никакого оправдания проиграть турнир.

Его голос был пропитан отвращением, сообщая всем в пределах слышимости о его низком мнении об оставшихся соперниках. Но хуже всего был его пронзительный взгляд, который он бросил на Дею и злоба, которую излучали его золотистые глаза. Это было ясное предупреждение, что ей лучше победить на турнире, иначе с ней может случиться что-то очень неприятное.

— Да, сэр, — тихо ответила Дея.

Должно быть, Виктор почувствовал мой взгляд, поскольку обернулся и посмотрел в мою сторону. Наши глаза встретились, и моё зрение души мгновенно сработало, позволив ощутить его абсолютную бесчувственность и ненависть ко всем вокруг, включая его собственную жену.

В этот момент я поняла, что Виктор едва терпел Селесту и все её странные поступки и держал её рядом лишь потому, что её видения будущего были полезны. В тот момент, когда она перестанет быть полезной… что ж, я была готова поспорить, что Селеста закончит точно так же, как мои родители — в грабу.

По моему позвоночнику пробежала дрожь. Я легко могла представить, как Виктор вырывает из тела Селесты талант видеть будущее. Почему-то меня даже удивил тот факт, что он ещё этого не сделал. Но, возможно, он хотел лишь информацию, которую получал, благодаря видениям, и совсем не жаждал испытать их на себе. Не в том случае, когда это означало стать такой же, как Селеста.

Селеста заметила, что Виктор уставился на меня. Она улыбнулась и направились во мою сторону. Мо снова схватил меня за плечо, его пальцы впились в мою кожу в ясном предупреждении.

— Неважно, что она скажет, веди себя так, будто не знаешь, о чём она говорит, — пробормотал Мо.

— Почему?

— Просто сделай так, малышка, — прошипел Мо.

Слеста подошла и схватила меня за руки.

— Дорогая! Вот ты где! Так приятно снова тебя видеть! — она улыбнулась и крепко сжала мои пальцы.

Поскольку она также обладала талантом силы, мне показалось, что мои пальцы в любой момент сломаются. Я поморщилась, и она ослабила хватку.

— Ой. Сожалею. Иногда я совсем забываю, насколько я сильная, — она мне подмигнула. — Я просто хотела убедиться, что ты настоящая. Знаешь, порой мне приходится так делать? Я уверена, что ты ещё об этом помнишь.

— Хм, хорошо.

Очевидно, она снова спутала меня с мамой, поэтому было несложно притвориться растерянной. Но почему она продолжала путать нас? Она ведь не была знакома с моей мамой… или всё же была?

Я нахмурилась, но у меня не осталось времени, чтобы сосредоточиться на этой мысли, поскольку Дея убивала меня взглядом, а Виктор и Блейк направились к нам, и, судя по их лицам, явно не в духе.

Селеста продолжала смотреть на меня. Виктор, однако, остановился и задумчиво уставился на Мо.

— Хм, кто вы? — спросила я Селесту, чтобы поддержать комедию, будто я никогда не видела её раньше.

И вот её солнечная улыбка исчезла, а вместо неё на лице появилась глубокая печаль.

— Ты отлично знаешь, кто я. Я Селеста, твоя лучшая подруга. Ты меня не помнишь?

Я беспомощно посмотрела на Мо. И на этот раз я не притворялась.

— Привет, Селеста, — мягко сказал он. — Думаю, что ты немного запуталась. Не думаю, что ты уже встречалась с Лайлой. Лайлой Мерривезер.

Он подчеркнул мою фальшивую фамилию. Не знаю почему, но это сработало. Я почти могла видеть, как её осенило.

Она посмотрела сначала на него, потом на меня, потом снова на него.

— О. Полагаю, ты прав. Моя ошибка.

Она пожала плечами, отвернулась и взяв под ручки Виктора и Блейка, ускакала с ними прочь. По крайней мере, она попыталась. Виктор и Блейк не хотели скакать, но они позволили ей утащить их в толпу. С другой стороны, у них не было особого выбора, поскольку Селеста тащила их за собой, используя свою магическую силу.

Однако Дея осталась, и как только отец и брат больше не могли её слышать, она наградила меня сердитым взглядом.

— С кем моя мама постоянно тебя путает?

Прежде чем я смогла придумать ложь, Мо уже ответил.

— С матерью Лайлы, — сказал он, всё ещё задумчиво глядя в спину Селестры. — Её звали Серена.

Вздрогнув от удивления, я взглянул на Мо. Почему он назвал Деи имя моей мамы? Если она расскажет Виктору, и тот сложит два да два, то поймёт, что я дочь Серены Стерлинг. Возможно, до него также дойдёт, что я знаю, кто убил мою маму, и тогда я потеряю свою анонимность, мою единственную защиту от него.

Дея смотрела то на Мо, то на меня.

— Это имя должно что-то для меня значить?

Мо грустно улыбнулся и покачал головой.

— Конечно, нет. Но Серена была раньше хорошей подругой твоей мамы. Я тоже дружил с Селестой — до того, как она вышла замуж за твоего отца.

Последние слова он лишь пробормотал, и Дея разозлилась ещё больше.

— Ну, кем бы ни была твоя мама, держись от моей подальше, — выпалила она.

— О, не беспокойся, — огрызнулась я в ответ. — Эта сумасшедшая леди вся твоя.

Дея сжала руки в кулаки, а её голубые глаза впились в мои, так что я почувствовала весь её кипящий гнев и глубокую потребность защитить мать.

— У меня классная мама, — прорычала Дея. — Просто она видит мир немного иначе, чем все остальные. Но это не делает её сумасшедшей и это, определённо, не даёт тебе или другим права высмеивать её. Так почему бы тебе просто не оставить своё дурацкое мнение при себе!

Я, признавая поражение, подняла руки. Я не хотела с ней спорить. Это было бессмысленно. Кроме того, она была права. У меня не было права высмеивать Селесту, и я уже сожалела о том, что сделала. Блейк постоянно высмеивал окружающих, а я не в коем случае не хотела быть похожей на него.

Дея в последний раз сверкнула на меня взглядом, затем умчалась прочь.

Как только она ушла, я повернулась к Мо.

— Почему ты назвал ей имя моей мамы? Для чего ты так поступил?

Мо сдвинул свою белую соломенную шляпу назад.

— Знаю, знаю, это было глупо. Просто я так давно не видел Селесту. Большую часть времени Виктор держит её взаперти в одной из башен в замке Драконисов. Кроме того, я хотел дать ей и Деи какое-то объяснение.

Мои глаза сузились.

— Откуда ты вообще знаешь Селесту?

Он смотрел вслед Драконисам, вместо того, чтобы взглянуть мне в глаза.

— Раньше мы были друзьями. Давным-давно, когда были примерно в твоём возрасте.

— Кто был друзьями?

— Я, Клаудия, Селеста и твоя мама. Ну, на самом деле, это девушки были очень близки. Я дружил скорее с Сереной, и, конечно, дружба закончилась между мной и Клаудией, когда мы расстались.

У меня отвисла челюсть.

— Вы с Клаудией встречались?

— Да, — рассеянно пробормотал Мо. — Какое-то время. До того, как она встретила Ловренса, отца Девона.

Я всегда подозревала, что у Мо с Клаудией было какое-то общее прошлое, но никогда бы не подумала, что они встречались. Спокойная, серьёзная Клаудия с весёлым и жизнерадостным Мо? Я просто не могла представить их вместе. Но если они тогда расстались, это, конечно, объясняло, почему сегодня между ними было такое напряжение.

Мо продолжал смотреть в ту сторону, куда ушли Селеста и Дея. Его глаза были тёмными от воспоминаний и чувств, которые он не позволял увидеть мне. Спустя несколько секунд он покачал головой, как будто таким образом хотел избавиться от мыслей, и приклеил на лицо улыбку.

— Но всё это в прошлом, малышка. Как насчёт торта-муравейника, хочешь куплю его тебе? С тонной сахарной пудры, как тебе обычно нравится? Тебе нужно подкрепиться углеводами, прежде чем начнутся финальные поединки.

Я нахмурилась. Мо любил деньги так же сильно, как и я, и он никогда не предлагал мне что-нибудь купить, если только не пытался отвлечь. Интересно, что произошло между ним, моей мамой, Клаудией и Селестой, раз между ними до сих пор чувствовалась напряжённость, и почему они делали из этого тайну. Но Мо сменил тему, а это значило, что разговор закрыт. Кроме того, я никогда не отказывалась от бесплатной еды.

— Конечно, — ответила я. — Торт-муравейник звучит просто великолепно.

Глава 21

Мы с Мо вышли на ярмарочную площадь, где он купил мне самой большой торт-муравейник, который смог найти. Он заговорил с несколькими знакомыми из семьи Итосов. Я проглотила тор, пробормотала оправдания и отошла.

У меня было ещё немного времени, прежде чем начнутся финальные поединки, поэтому я бродила по ярмарочной площади, разглядывая нелепые аттракционы, футболки, флаги и многое другое. Если товар был дешёвым, безвкусным и ярче, чем мигающая неоновая вывеска, то его можно было купить именно здесь. Продавцы громко расхваливали свои предметы торговли или пытались заставить меня поиграть в их игры, но я их игнорировала.

В какой-то момент я оказалась на краю ярмарочной площади. Глядя в сторону озера, я пыталась понять значение того, что произошло за последние несколько дней, начиная с убитых древесных троллей и кончая странным поведением Селесты, включая все секреты, которые Мо скрывал от меня.

Вдалеке тёмно-синим цветом мерцала вода, но вместо того, чтобы сосредоточиться на красивом пейзаже, я пошла вдоль выложенной булыжником дорожке, пока не достигла края леса.

Мои мысли обратились к Вэнсу, и перед глазами встал образ его изрезанного тела. Я даже близко не находилась рядом с тем местом, где его убили, всё же поймала себя на мысли, как смотрю сквозь ветки и задаюсь вопросом, кто его убил и почему. Почему убийца украл таланты Вэнса, а не чьи-то ещё, с гораздо более сильной магией? И как все убитые монстры вписываются в эту картину? Имели ли они вообще что-то общее со смертью Вэнса?

Пока я пыталась разобраться со всем этим, мысли вертелись в голове. Но в пятнистой тени леса тоже не было ответов, поэтому я повернула, собираясь вернуться на ярмарочную площадь.

И тогда я услышала хихиканье.

Хихиканье? Здесь в лесу?

Меч всё ещё был со мной, и теперь рука опустилась на рукоять оружия, несмотря на кажущиеся невинными звуки. Я подкралась немного ближе к деревьям, склонила голову на бок и прислушалась. Раздался хруст веток, которые ломались под ногами, сопровождаемый новым хихиканьем. Сквозь деревья я заметила две фигуры, направляющиеся в мою сторону.

Через секунду Блейк вышел из леса примерно в трёх метрах от меня. И он был не один Катя была с ним.

Из-за их помятой одежды и разлохмаченных волос Кати было очевидно, чем они занимались. Они увидели меня примерно в тот же момент, и мы уставились друг на друга.

— Мне жаль, — сказала я. — Я просто хотела немного прогуляться, прежде чем турнир продолжится.

Блейк фыркнул.

— Ну конечно. Я скорее думаю, тебе, чокнутой, нравится подглядывать.

Он прошёл мимо, оттолкнув меня в сторону своим плечом и чуть не сбив с ног. Я стиснула зубы, держа язык за зубами. Турнир должен был возобновиться через пятнадцать минут, и у меня просто не было времени, чтобы сражаться сейчас с Блейком.

Катя связала свои тёмно-рыжие волосы в конский хвост и разгладила помятую белую рубашку без рукавов. Затем подняла подбородок, подошла ко мне и остановилась.

— Давай, я слушаю, — сказала она. — Ты выглядишь так, будто хочешь что-то сказать.

Я пожала плечами.

— Вообще-то, это не моё дело.

Её карие глаза сверкнули, и она скрестила руки на груди.

— Всё равно скажи.

Я вздохнула.

— Я знаю, что ты расстроена из-за Феликса. Но связавшись с Блейком, тебе не станет легче. Блейк не очень хороший человек.

Она тоже пожала плечами.

— Может я устала от хороших парней. В конце концов, Феликс тоже был одним… пока внезапно не стал плохим. Кроме того, откуда тебе знать, что заставит меня почувствовать себя лучше? Ты даже боишься завести роман с Девоном.

Я напряглась.

— Понятия не имею о чём ты говоришь.

Улыбка Кати был полна насмешливой жалости.

— Я видела, как он на тебя смотрит, и как смотришь на него ты. Но вместо того, чтобы действовать, ты держишь его на расстоянии. Это глупо, если спросишь меня. Тем более, что он такой хороший парень, верно? — она высмеивала меня моими же собственными словами.

Я стиснула зубы и ничего не сказала. Я ничего не могла сказать, поскольку она была абсолютно права в том, что я боюсь своих чувств к Девону. Когда дело доходило до того, что нужно было рискнуть моим хрупким сердцем, я становилась ещё более пугливой, чем грызун-каменозуб, столкнувшийся с медной плющилкой.

Катя вздохнула, и её лицо немного смягчилось.

— Послушай, я ценю, что ты пытаешься предупредить меня насчёт Блейка, но я отлично знаю, что он за парень, и сама могу о себе позаботься. Ты уже забыла, что мой отец пьяница? Кроме того, у нас с Блейком ничего серьёзного, мы просто перепихнулись. Нельзя сказать, будто я думаю, что действительно что-то для него значу или что-то в этом роде, — её лицо снова ожесточилось. — Эту ошибку я совершила с Феликсом. Поверь мне, такого больше не повторится.

Я не ответила.

— В любом случает, сейчас я должна вернуться на турнир, и тебя тоже не стоит задерживаться.

— Да, — сказала я. — Увидимся там.

Катя направилась в сторону ярмарочной площади.

Я ещё стояла несколько секунд, размышляя о её резких словах, которые слишком сильно были похожи на правду. Но сейчас я ничего не могла предпринять в этом направлении, поэтому вздохнув, повернулась и последовала за ней к ярмарочной площади, чтобы подготовиться к последним раундам «Турника Клинков».

Я едва ступила на ярмарочную площадь, как ко мне подлетел Оскар и остановился прямо передо мной.

— Вот ты где! — чуть ли не закричал он. — Я везде тебя искал! Пойдём быстрее!

Оскар жужжал вокруг моих плеч, подгоняя меня в сторону стадиона.

— Что такое? — спросила я — Что-то случилось? Кто-то ещё пострадал?

Оскар покачал головой, а его крылья взволнованно дёрнулись. Даже его крошечный чёрный плащ казалось извергает гнев.

— Они всё изменили, поменяли сражающиеся друг с другом пары. Тебе нужно поспешить.

Я нахмурилась.

— Как это они поменяли пары?

— Сама увидишь, — мрачно сказал он.

Пикси подгонял меня к стадиону. Я думала, что большинство высокопоставленных членов семей уже будут сидеть в своих ложах, включая Синклеров, но Клаудия, Реджинальд, Анжело и Мо стояли возле сеточного забора и разговаривали с судьями. А Девон с Феликсом стояли в нескольких шагах и наблюдали за происходящим.

— В чём дело? — спросила я, подходя к ним. — Оскар сказал, что они что-то поменяли в турнире.

Феликс фыркнул.

— О да, можно и так сказать. Вот почему Клаудия и остальные спорят с этими идиотами.

Он указал пальцем на судей. Клаудия кипела от ярости. Её зелёные глаза прямо-таки пылали, и она упёрла руки в бока. Я точно не слышала, что она говорит, но её резкий тон чётко давал понять, насколько она недовольна.

Мо посмотрел на нас и покачал головой. Девон и Феликс оба вздохнули.

— Удачи, — сказал Феликс, похлопав Девона по плечу, затем повернулся и на очереди была я. — Знаю, что это тяжело. Я буду одновременно болеть за вас обоих. И что бы ни случилось, сегодня не будет проигравших. Вы ведь это знаете, верно?

Девон кивнул, но я всё ещё была в замешательстве.

— Как ты можешь болеть за нас обоих одновременно…?

И внезапно я поняла, что именно происходит.

В следующем раунде турнира мне предстояло сразиться с Деей, в то время как Катя должна была соревноваться с Девоном. Но пары изменили — это означало, что теперь моим соперником будет кто-то другой. А поскольку нас осталось всего четверо, до меня, наконец дошло, что это значит.

— О, — прошептала я. — О нет.

— «О нет» — как раз то, о чём ты подумала, — сказал Оскар, приземляясь на одном из столбов забора.

Я посмотрела на Девона, но судя по его напряжённому лицу, он был рад не больше моего. Потому что теперь, вместо того, чтобы соревноваться с Деей, мне придётся сразиться с другим Синклером.

Мне придётся сразиться с членом моей собственной семьи.

Мне придётся сразиться с Девоном.

Глава 22

Клаудия продолжала спорить с судьями, но было очевидно, что они уже приняли решение, и всё пройдёт так, как они желают.

Я посмотрела на Девона.

— Я не хочу сражаться с тобой.

Он пожал плечами.

— Я тоже не хочу, но от нас это не зависит.

— Но как такое могло случиться?

Феликс указал пальцем на ложу Драконисов.

— По видимому, его королевское величество не захотел, чтобы ты была следующим противником Деи, поэтому он поговорил с судьями и убедил их в последний момент изменить пары, утверждая, что это сделает турнир более захватывающим. Но мы все знаем, что Виктор просто пытается облегчить жизнь Деи. В конце концов, Катю она уже побеждала, а вы с Девоном произвели хорошее впечатление на турнире.

Я нахмурилась.

— Значит Виктор хочет дать Дее больше шансов на победу, позаботившись о том, чтобы одни Синклер устранил другого.

— В самую точку, красавица, — сказал Оскар, злобно глядя на судей.

Я снова посмотрела на Девона.

— И что нам теперь делать?

Он выпрямился во весь рост, а в его взгляде вспыхнула решимость.

— Мы будем сражаться. Покажем всем, что в рядах семьи Синклеров есть два лучших бойца Клоудбёрст Фоллса. И будем сражаться честно. Никакого магического принуждения, никакой впитывающей магии, никакой магии или талантов любого рода. Только ты и я и наши мечи. Никаких обид, не важно, кто станет победителем. И кто бы ни победил, он надерёт задницу противнику в последнем раунде и выиграет турнир. Что ты на это скажешь, Лайла?

Я ухмыльнулась и протянула ему руку.

— Скажу, что мы договорились, Синклер. Победитель получает всё.

— Победитель получает всё, Мерривезар.

Девон улыбнулся, и мы скрепили соглашение пожатием руки.

Несмотря на все аргументы Клаудии, судьи объявили о смене пар, что сопровождалось громкими аплодисментами толпы. Мы с Девоном должны были сразиться первыми. Мы вместе вышли на стадион, затем встали в середину ринга лицом к лицу. Это напомнило мне тот первый день, когда я только прибыла в особняк Синклеров, и мне пришлось сразиться с Девоном, чтобы проверить, достаточно ли я хороша и могу ли присоединиться к семье.

Судья представил нас и ещё раз повторил правила, прежде чем выйти вперёд и поднять руку, сигнализируя начало дуэли. Мы с Девоном кружили вокруг друг друга. Мы сражались не в первый раз, поэтому уже знали о всех сильных и слабых сторонах и привычках другого. Но эта дуэль решит, кто заполучит место в финале, и мы оба знали, что было поставлено на карту. И дело было не только в том, чтобы хорошо представить Синклеров, но и повеселиться. Поскольку мы оба ничего не любили так сильно, как хороший бой.

В конце концов, Девон сделал шаг вперёд, поднял свой меч и начал битву всерьёз. Мы танцевали взад и вперёд по каменному кольцу. Никто из нас не мог коснуться другого своим оружием и нанести первую рану. Вокруг нас непрерывно раздавались громкие крики и свист, которые гремели с одной стороны стадиона к другой. Толпа хотела увидеть бой? Что ж, она получит хорошее шоу.

Прошла минута, потом ещё и ещё, а мы с Девоном продолжали фехтовать. Наши мечи снова и снова со звоном встречались друг с другом, то выше, то ниже, то устремляясь в сторону. Каждый из нас сражался, применяя всю силу и скорость. Гул толпы замер, и я слышала лишь глухой шум вдалеке. Казалось, что мир состоял ещё только из Девона с мечом в руке, ноги которого сложными узорами двигались по траве. Он сузил глаза, глубоко сосредоточившись.

Я не использовала против него свою магию, ни впитывающую, ни зрение души, с помощью которой могла бы предвидеть его следующий шаг. Я хотела победить честно и открыто, только благодаря моим боевым навыкам, без какой-либо магии, как мы и обещали.

Так что мы фехтовали, фехтовали и фехтовали. Звон наших мечей разносился по стадиону даже ещё громче, чем рёв толпы. По крайней мере, так мне казалось. Мой конский хвост хлестал по плечам, по лицу стекал пот, а руки заболели от напряжения, поскольку приходилось снова и снова размахивать мечом. Но я продолжала сражаться, как и Девон.

Но, в конце концов, Девон допустил ошибку.

Он слишком близко подошёл к холодному источнику, и его нога соскользнула с края, что продлилось всего секунду, прежде чем он восстановил равновесие. Это была маленькая ошибка, крошечная невнимательность, которая с таким же успехом могла случиться со мной, но уже через три шага в его обороне будет брешь, и я собиралась этим воспользоваться

Один.

И в самом деле, Девону слишком поздно удалось блокировать мой следующий удар.

Два.

Потом он снова поздно сделал шаг назад, когда мой клинок устремился вперёд. Он едва успел парировать мой меч и развернулся, пытаясь купить себе время, чтобы восстановить ритм.

Три.

Девон повернулся ко мне и поднял меч, чтобы снова атаковать, но я отступила, оказавшись в недосягаемости его меча, а свой направила в него. Девон посмотрел на кровь, стекающую по его голой руке.

Он поклонился.

— Ты победила, Лайла, — он выпрямился и улыбнулся. — Я знал, что это будешь ты.

Толпа сошла с ума. Люди кричали, ревели и ликовали, отлично понимая, что увидели только что самую лучшую дуэль турнира. Все вскочили на ноги и хлопали стоя и ликовали дольше и громче, чем кому-либо ещё за весь турнир.

Судья вошёл в каменное кольцо и высоко поднял мою руку, объявив победителем. Девон начал отступать, чтобы я одна осталась в центре внимания, но я улыбнулась и схватив его за руку, вернула назад.

Он улыбнулся и крепче сжал мою руку. Вместе мы высоко подняли переплетённые руки на громкий рёв толпы. Девон посмотрел на меня, и тепло в его глазах и сердце нашло отклик в моей груди.

Феликс был прав. Никто из нас не проиграл. Что касалось меня, я считала, что мы с Девоном оба вышли победителями.

Все ещё держась за руки, мы с Девоном покинули стадион, выйдя за металлическую сетку. К нам сразу же устремились люди, и следующие пять минут мы провели, принимая похлопывание по плечу, пожатие рук и поздравления других участников. Поппи и Феликсу наконец удалось подобраться к нам, чтобы тоже поздравить. Оскар восторженно летал над нашими головами.

В конце концов, на стадионе снова наступила тишина, и мы повернулись, чтобы посмотреть на поединок между Катей и Деей, который решит, с кем из них мне придётся сражаться в финальном раунде.

Дея кивнула Кате, когда они стояли друг напротив друга в каменном кольце, но Катя не ответила на этот жест. Вместо этого, чтобы расслабить руку, она продолжала вертеть свой меч. Время от времени она поворачивалась ко мне так, что я могла видеть решительный блеск в её ярко-зелёных глазах. Судья ещё раз объявил правила; затем дуэль началась.

Катя сразу же перешла в наступление, двигаясь быстрее, чем когда-либо прежде, даже быстрее, чем на полосе препятствий. Её движения были слишком быстрыми, чтобы проследить за ними взглядом. Единственная причина, по которой Дея смогла парировать её удары заключалась в том, что она уже давно запомнила атаки и парады, поэтому действовала автоматически, как и все мы.

Но Катя была не только быстрой, похоже, сегодня у неё также прибавилось силы. Она снова и снова изо всех сил ударяла по мечу Деи, не показывая никаких признаков усталости. Я знала, что Катя была расстроена из-за того, что уже дважды проиграла Деи на турнире, но она сражалась, как будто это был вопрос жизни и смерти, используя всё, что у неё было. Катя сказала мне, как сильно хочет победить, и я сама почувствовала это желание, благодаря моему зрению души. Но в этот момент она действительно выкладывалась на все сто.

Однако, несмотря на всю её скорость, резкие удары и решительность, Катя всё же не могла одержать верх над другой девушкой.

Дея поняла, что Катя пытается победить её как можно быстрее. В отличие от неё она делала ровно столько, чтобы не проиграть, ожидая, когда первоначальная ярость Кати поутихнет. И постепенно это случилось. Чем дольше продолжался бой, тем медленнее и слабее становилась Катя, как будто потратила скорость и силу на первые, дикие атаки.

Я не знала точно, как работала имитация Деи, но подозревала, что её магия была похожа на моё собственное зрение души. И, судя по всему, я оказалась права. Дея всё время смотрела Кати в глаза, как будто заглядывала в другую девушку, также как я могла читать других людей. Чем дольше Дея смотрела на Катю, тем больше она начинала двигаться, как её соперница. Она переходила от одной атаки к другой, пока не начало казаться, будто Катя сражается сама с собой. И это было ещё не всё. Казалось, что Дея становится всё сильнее и сильнее по ходу состязания, в то время как Катя постепенно ослабевала.

Катя знала, что положение меняется. Она зарычала и набросилась на Дею, используя серию быстрых атак, направленных на то, чтобы закончить дуэль. Но Дея была слишком умной и опытной, она была хорошим бойцом, поэтому затея Кати не сработала. Каждый раз, когда Дея парировала удар, Катя становилась ещё неистовее. Мои глаза на секунду встретились с зелёно-карими глазами Кати, когда она обернулась. Они горели ярче, чем когда-либо прежде.

Её пылающий гнев, твёрдая решимость и абсолютное отчаяние поразили меня, словно удары. Бум-бум-бум. Катя хотела победить в турнире, но ещё больше в ней бушевала горячая, отчаянная потребность победить Дею, как будто это было для неё важнее, чем что-либо ещё.

Но у неё ничего не получится.

Дея была явно лучшим бойцом. О, не то, чтобы она была быстрее или сильнее Кати, я сомневалась, что в этот момент — это вообще возможно. Но Дея планировала наперёд свои атаки, на что Катя не была способна в такой мере. Так же, как и я заранее просчитывала шаги во время моего поединка с Девоном. Катя этого не осознавала, но Дея постепенно подталкивала её к холодному источнику в центре каменного кольца. Примерно через семь ударов Катя упадёт в воду, и Дея выиграет дуэль.

Поединок продолжался, и при каждом звоне мечей, ликование толпы становилось всё громче. Катя замахнулась, метясь в голову Деи, и вложила в удар всю силу, как будто действительно собиралась раскроить череп Деи напополам. Все в стадионе ахнули и я в том числе, потому что если бы этот удар попал в цель, Дея была бы мертва.

Но Дея вовремя подняла своё оружие, чтобы отразить клинок Кати. При этом мышцы на её руках выступили, показывая, какое она прилагает огромное усилие. Дея посмотрела Кати в глаза, вонзив ноги в землю и отбросила другую девушку назад. Катя взвизгнула от гнева, Дея оскалила зубы. Затем они снова начали обходить друг друга, и Дея всё время постепенно теснила её в сторону источника.

Катя была в ярости, нанося удары один за другим. Её движения стали сильнее и быстрее, чем когда-либо прежде. Но Дея противостояла ей, парируя каждую атаку.

В конце концов, Катя совершила ошибку, ту же, что и Девон. Она слишком близко подошла к краю холодного источника и поскользнулась. Катя замахала свободной рукой, чтобы сохранить равновесие, и Дея воспользовалась преимуществом, шагнув и вонзив клинок в тыльную сторону той руки, которой Катя держала меч. Уже это небольшое прикосновение полностью вывело Катю из равновесия, и она упала в воду.

Дея отступила.

Катя, отплёвываясь, вынырнула. Она откинула мокрые волосы с лица и недоверчиво уставилась на кровь, которая текла из неглубокого пореза на её руке. Она крепче ухватилась за меч, и кровь из раны потекла быстрее, потом вылезла из воды и рванулась вперёд, как будто собиралась ещё раз напасть на Дею, хотя поединок уже закончился.

Один из судей быстро вышел вперёд, отрезав Кати путь, в то время как другой схватил руку Деи и поднял вверх.

— Победитель: Дея Драконис! — выкрикнул он.

Толпа на стадионе возликовала. Дея посмотрела в сторону ложи своей семьи и счастливо помахала Селесте и Виктору. Затем подошла к Кати и протянула ей руку. Но Катя посмотрела на неё с отвращением, развернулась и выбежала из стадиона.

Дея продолжала улыбаться и махать толпе. Рядом со мной Девон, Феликс, Поппи и Оскар обсуждали поединок, но я не могла оторвать взгляда от Кати.

Я отошла и последовала за Катей к палатке Волковых, которая в этот момент была пустой, поскольку все собрались вокруг забора, наблюдая за поединком. Катя изо всех сил ударила мечом, и оружие просвистев в воздухе, вонзилось в один из деревянных столбов, поддерживающих палатку, так что вся конструкция закачалась.

— Проклятье! — взвыла она.

Катя неистовствовала, раскидывая оружие и столы, разбивая чашки и тарелки и нанося удары кулаками по всему, что находилось поблизости. Я уже слышала о такой ярости, но Катя превзошла все рекорды. Я отошла от входа в палатку, не желая смущать её тем, что кто-то наблюдает за её полным крахом.

Наконец, через несколько минут шум и ругань прекратились, и Катя вышла из палатки. Она сразу увидела меня. Немного помедлив, она подошла ко мне, глядя на стадион. Дея всё ещё стояла там, улыбалась, махала рукой и раздавала автографы туристам деревенщинам и членам других семей. Катя нахмурилась, а в её карих глазах вспыхнула ярость.

— Ты хорошо сражалась, — сказала я, пытаясь её подбодрить. — То, как ты двигалась… это было действительно невероятно, очень быстро.

Она посмотрела на меня с отвращением, как будто я только что сказала самое глупое, что только можно было сказать.

— Недостаточно быстро. Недостаточно хорошо. Мне никогда не удаётся развить достаточную скорость и хорошо сразиться. Не в том случае, когда противник она.

Она бросила на Дею последний сердитый взгляд, затем зашагала в сторону ярмарочной площади. Я позволила ей уйти. Да, проиграть — это ужасно, особенно, если снова и снова терпишь поражение от одного и того же человека. Но такова жизнь. Казалось, Катя лично обвиняла Дею в своём поражении, но Дея просто владела мечом лучше, чем она. Мне не особо нравилась Дея, но она выиграла честно, так же, как я у Девона.

И ещё кое-что меня беспокоило в Кате, какая-то маленькая деталь, не дающая покоя, которую я не могла выразить словами. Чем больше я пыталась понять, что это, тем быстрее она ускользала.

Через пару минут я сдалась и перешла к следующей теме — финальному поединку «Турнира Клинков». Интересно, кто из нас выиграет Дея или я. Я посмотрела на звезду, вырезанную на рукоятке моего меча, затем на звездообразное, сапфировые кольцо.

И тогда подумала о маме и поклялась себе, что выйду победителем в этой дуэли.

Глава 23

Я направилась к забору, чтобы до начала финального поединка постоять с Девоном, Феликсом, Поппи и Оскаром. Этот путь занял у меня намного больше времени, чем я думала, поскольку люди постоянно останавливали меня, чтобы поздравить и пожелать удачи в последней дуэли. Одна туристка с фотоаппаратом даже спросила, позволю ли я ей себя сфотографировать. На самом деле, мне совсем этого не хотелось, но я решила проявить вежливость и встала в позу для одной фотографии. Однако моя улыбка выглядела скорее, как оскал.

Я как раз отошла от туристки и ещё моргала, ослеплённая вспышкой камеры, когда рука легла мне на плечо.

Я обернулась и увидела, что Селеста Драконис смотрит на меня своими яркими, почти светящимися глазами. Глазами, которые, казалось, видят меня насквозь.

— Ты не должна сегодня победить, Серена, — сказала она рассеянно. — Ты моя сестра, но сегодня тебе нельзя становиться победителем.

Даже если бы она ударила в меня молнией, я бы не была настолько шокирована.

Сестра? Селеста и моя мама были сёстрами?

— Ты должна позволить победить девушкам, — продолжила Селеста. — Только так они смогут найти друг друга. В их жилах течёт та же кровь, а кровь — это не водица.

Я преодолела шок. Селеста просто снова молола чепуху или хотела этим сказать, что она и моя мама были так близки, словно сёстры. Мама никогда не упоминала, что у неё есть настоящая сестра. Ни разу. Наверняка, она бы сказала, если бы у меня была тётя…

У меня свело живот. А может и нет, если эта тётя была замужем за Виктором Драконисом.

— Думаю, вы ошиблись, — я не хотела обидеть Селесту, но мой голос прозвучал резче, чем я того желала. — Я не Серена Стерлинг. Я её дочь Лайла. Вы ещё помните? Мы встречались вчера вечером на кладбище.

На мгновение лицо Селесты прояснилось, но затем её глаза снова затуманились, вспыхнув ещё ярче, чем раньше.

— Лайла… она наконец пришла на могилу своего отца, как я и предсказывала… — её голос стих, и, казалось, она погрузилась в собственные мысли.

В этом разговоре не было прогресса, нельзя допустить, чтобы Силеста и её видения привели меня в замешательство. Не перед финальным поединком. Я отвернулась, чтобы вернуться к своим друзьям, но Селеста схватила меня за руку.

Она снова посмотрела на меня, и на этот раз казалось, что она видит именно меня, а не мою маму или какого-то призрака, или туманное видение будущего.

— Ты должна позволить победить Деи, — прошипела она. — Назови любую цену, и я её заплачу. И даже больше. Просто позволь ей победить в турнире. Ты единственная, кто сможет одержать над ней верх. И ты единственная, кто сможет одолеть его.

Я покачала головой.

— Я понятия не имею, о чём вы говорите.

Она крепче сжала мою руку, пристально глядя на меня.

— Виктор накажет Дею, если она проиграет. Ты это знаешь. Точно так же, как он наказывает меня, когда одно из моих видений оказывается неверным или не таким, как он ожидал. Но он не догадывается, что я передаю ему фальшивую информацию. Никогда не рассказываю что-то важное. Он бьёт меня и запирает без еды, но мне всё равно. Теперь уже всё равно.

Селеста захихикала, как будто была счастлива, что лжёт Виктору, несмотря на всю боль и страдания, которые обрушивались на неё.

— Я буду стараться изо всех сил на турнире, — сказала я, пытаясь вернуть её в настоящее. — Может, Дея победит меня, а может и нет. Но я не позволю ей победить только из-за ваших слов.

Селеста крепче сжала мою руку, её пальцы причинили боль и оставили синяки на плече.

— Но ты должна. Это единственный способ победить Виктора: если ты и Дея будете работать вместе.

Я понятия не имела, о чём она говорит. Дея любила своего отца и отчаянно хотела получить его одобрение. Даже если бы она знала, какое Виктор чудовище, она никогда бы не пошла против него. Особенно, чтобы помочь мне. Дея ненавидела меня, потому что я знала о её отношениях с Феликсом. Потому что я продолжала указывать на то, как глупо с их стороны встречаться тайно, если в результате может пострадать так много людей.

— Мне жаль, — повторила я более твёрдым голосом. — Но я не могу вам помочь.

Лицо Селесты стало коварным и хитрым.

— Даже ради того, чтобы отомстить Виктору за убийство Серены?

Её слова были словно пощёчиной.

— Как вы об этом узнали?

Кроме Мо, Девона, Клаудии и нескольких других людей, никто не знал о том, что маму убил Виктор. Не то, чтобы Виктор триумфально объявил об этом всем семьям. Я даже сомневалась, что на протяжение всех этих лет он потратил больше одной мимолётной мысли о том ужасе, которому её подверг.

Селеста с жалостью посмотрела на меня.

— Конечно, я это видела, — она вздохнула. — Я вижу всё.

Мой гнев вскипел.

— Что ж, если вы это видели, то почему не остановили? Почему? Тем более, что вы были её подругой. По крайней мере, так утверждал Мо.

— Не только подругой, но и её сестрой, — выпалила Селеста в ответ. — Она была моей сестрой, и всё же я не смогла её спасти.

У меня в голове снова возникло множество вопросов, в том числе, почему она продолжала настаивать на том, что они сёстры. Селеста вообще не была похожа на мою маму с её светлыми волосами и ярко-голубыми глазами, и у неё даже не было похожей магии…

Подожди секунду. Голубые глаза. У мамы были ярко-голубые глаза. И у меня. И у Деи.

Моя мама обладала зрительной магией. Селеста могла заглядывать в будущее. А я, с помощью зрения души, могла видеть людей насквозь. И, похоже, Дея, со своей магией подражания, тоже могла делать нечто подобное.

Меня охватывал одни шок за другим. Могла ли… могла ли Селеста действительно говорить правду? Неужели она и моя мама действительно были сёстрами? Тогда это значило… что мы с Деей — двоюродные сёстры. Мы были частью одной семьи. Были родственниками.

Кровными родственниками.

— Ты должна мне поверить, — взмолилась Селеста. — Я пыталась спасти Серену. Я всегда пытаюсь спасти всех, но это не всегда получается.

Её голос понизился до хриплого шёпота, и всё её тело задрожало. Я посмотрела на неё, посмотрела по-настоящему, заглянув за магический блеск в её глазах.

Её мучительное сожаление обрушилось на меня, заставив моё сердце болеть. Мой желудок сжался, а ледяной холод проник в каждую частичку тела. Эмоции были настолько сильными, что я отшатнулась назад, схватилась за грудь и начала хватать ртом воздух, в попытке хотя бы на мгновение избавиться от этого чувства. Но Селеста… она не могла от него скрыться. Она чувствовала это весь день, каждый день. Как она могла с этим жить?

Селеста опустила взгляд.

— Я действительно пыталась спасти Серену.

— Я… я вам верю, — прохрипела я. Постепенно ужасные эмоции исчезли, и я снова смогла нормально дышать.

— В этом пункте ты тоже должна поверить мне. Ты должна позволить Деи победить в турнире. Это единственный способ спасти вас обоих… кости и клинки… кости и клинки… кости и клинки…

Она схватила меня за руки и посмотрела в глаза, но её взгляд был туманным и далёким, и я не была уверена, на самом ли деле она видит меня. Она продолжала бормотать одни и те же слова, снова и снова. Я задавалась вопросом, что это за пророчество или видение будущего. Каким бы оно ни было, Селеста была убеждена в том, что это будущее может убить Дею или нас обоих.

И я начала ей верить.

Тем временем люди начали на нас пялиться и перешёптываться, поэтому я высвободила руки из рук Селесты и сдала шаг назад. Она снова хотела схватить меня за руку, всё ещё бормоча о костях и клинках, но я отступила ещё дальше, чтобы она не смогла до меня дотянуться, и отвела взгляд. Я не хотела знать, что она чувствует. Не сейчас.

Наконец, она, похоже, пришла в себя и снова грустно посмотрела на меня.

— Надеюсь, ты мне веришь, — прошептала Селеста. — И надеюсь, ты поступишь правильно ради нас всех. Или можно считать, что Виктор уже победил.

Затем она развернулась и ушла, больше не сказав ни слова.

Я встала в тень палатки Синклеров и глубоко вздохнула, пытаясь выбросить из головы все вопросы и переживания и успокоиться. Проще сказать, чем сделать.

Когда я почувствовала себя более-менее спокойно, я вернулась к забору, где всё ещё стояли мои друзья. Феликс, Поппи и Оскар пожелали мне удачи, затем отвернулись, чтобы поговорить с другими людьми, которые подошли к нам. Но Девон остался рядом со мной. Он коснулся моего плеча и отвел на несколько шагов в сторону.

— Что случилось? — спросил он.

Я покачала головой.

— Я встретила на ярмарочной площади Селесту. Она… говорила странные вещи.

— Какие, например?

Я поведала ему обо всём, что она сказала, за исключением того, что она объявила себя моей тётей и просила отказаться от победы на турнире, чтобы Виктор не наказал Дею за поражение.

Чем дольше я говорила, тем сильнее хмурился Девон.

— Кости и клинки — это тоже самое предупреждение, которое она уже давала тебе на кладбище Драконисов. Как думаешь, что оно значит?

— Понятия не имею. И если честно, думаю, даже не хочу этого знать. Мне нужно сосредоточиться на поединке, а не отвлекаться на Селесту и её пророчества.

Девон снова коснулся моего плеча.

— Тогда не отвлекайся, просто не думай о нём. В течение следующих пяти или десяти минут, или так долго, как будет длиться поединок, ты просто должна думать о том, как победить. Я бы пожелал тебе удачи, но она тебе не нужна. И независимо от того, что произойдёт на поле… хочу сказать, как я рад, что ты часть семьи Синклеров. Что ты часть моей жизни.

У меня от удивления отвисла челюсть. Девон улыбнулся, но старался не смотреть мне в глаза, как будто не хотел, чтобы я отвлекалась на его чувства. Как же. Как будто это сработает. Он открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но в этот момент Феликс задал ему вопрос, и Девон отвернулся, чтобы ответить.

Я обхватила рукоятку меча моей мамы, вытащила его из ножен и подняла, чтобы взглянуть на звёзды, вырезанные на рукоятке и устремляющиеся по лезвию вниз. Интересно, о чём в то время думала моя мама за несколько минут до решающего момента: победы или проигрыша турнира. Что она чувствовала. И каково это было, когда она, в конце концов, победила. Когда она показала себя лучшим бойцом.

Я покрутила меч мамы в руке, как делала уже много раз прежде и как делала она много раз до меня. Я перебросила клинок из одной руки в другую и обратно, чтобы очистить свой разум для предстоящей битвы.

И когда я более-менее успокоилась, то опустила меч и сделала глубокий вдох, наконец готовая бороться за всё, что желала.

Глава 24

В конце концов судьи объявили, что пришло время для финального поединка. Я сделала глубокий вдох и вышла на стадион. Дея вошла на поле битвы через ворота на противоположной стороне. Толпа кричала и ликовала, хотя я так же услышала несколько громких неодобрительных возгласов. Это был Блейк и его приятели.

Я двигалась медленным, размеренным шагом, полностью сосредоточившись на весе меча в моей руке. Я была настроена победить ещё решительнее, чем когда-либо прежде. Как и сказал Девон, это был первый шанс в моей жизни, чтобы хотя бы раз отобрать у Драконисов и особенно у Виктора то, чего они желали. И я не собиралась ударить в грязь лицом просто потому, что не могла сосредоточиться на том, что было сейчас важно.

На моей сопернице.

Дея добралась до каменного кольца раньше меня. Она, как и я, держала меч в руке. Солнечный свет вспыхнул на её оружии, и я впервые смогла хорошо разглядеть символы, вырезанные на мече.

Чёрный клинок Деи покрывали звёзды.

Я моргнула, поскольку подумала, что мне это только показалось. Но всё верно. Пятиконечные звёзды покрывали лезвие её меча, соединённые в небольшие группы, точно так же, как на моём, как если бы её оружие было близнецом моего.

Или как семейный меч, который мать передала своей дочери.

Меня охватил шок. Сердце сжалось, и в этот момент я поняла, что всё, что говорила Селеста, было правдой. Она была моей тётей, что дело Дею мой двоюродной сестрой. И в доказательство этого у Деи был меч семьи Стерлингов.

В голове мелькало всё больше вопросов. Мо… он должен об этом знать. Клаудия тоже. В конце концов, они дружили с моей мамой и Селестой. Так почему они никогда не говорили мне о Селесте и Деи?

Я с трудом изгнала из головы все вопросы и открытия. Общие гены ещё не делали нас семьёй. Не настоящей. Не имело значения, что Селеста и Дея были моими родственниками. Это никак не влияло на турнир, поскольку Дея была моим противником, человеком, стоящим между мной и тем, чего я хотела. И я не собиралась нежничать с ней только потому, что какая-то тайна всплыла на свет.

Поэтому я вышла вперёд, слушая судью, который в последний раз объяснял правила, хотя все уже слышали их много раз. Дея посмотрела на ложу Драконисов, и я проследила за её взглядом. Селеста сидела сразу за стеклом, в центре ложи, и радостно помахала своей дочери, прежде чем перевести взгляд на меня. Она помедлила, но затем помахала и мне, хотя и не так воодушевлённо.

Виктор тоже сидел в ложе. Он разговаривал с Блейком, и оба совершенно игнорировали Дею, хотя это был её важный момент. Но может они были так уверенны в том, что она победит, что даже не считали нужным смотреть на поединок.

Я посмотрела в глаза Деи и почувствовала её колющую боль в груди. Она отчаянно желала заполучить любовь и одобрение отца, но никогда не ощущала, что обладает ими, независимо от того, что она делала или чего достигла. Даже сейчас, когда находилась в центре внимания и была близка к тому, чтобы принести невероятную славу Драконисам и победить в «Турнире Клинков» третий год подряд.

И мне было грустно за неё.

Может моя мама и была мертва, но она никогда не игнорировала меня так, как Виктор и Блейк игнорировали Дею. Может у неё и были ещё оба родителя, но в определённом смысле она была такой же одинокой, как и я. Катя ошиблась. Дея Драконис получала не всё, чего желала, и мир, определённо, не лежал у её ног.

На самом деле, она имела не так много.

Селеста заметила, что Виктор и Блейк игнорируют Дею, поэтому помахала своей дочери ещё раз с широкой счастливой улыбкой на лице. Я почувствовала, как боль в сердце Деи немного утихла, и она помахала ей в ответ. Затем она отвела взгляд от ложи и сфокусировалась на мече, размахивая им туда-сюда, чтобы подготовиться к бою.

Я перевела взгляд на Селесту, и она снова посмотрела на меня. Наши взгляды встретились, и я почувствовала её отчаянное желание, чтобы я провалила поединок и позволила победить Деи. Мне было интересно, почему это так важно, и почему она думала, что это единственный способ, как нам с Деей спасти друг друга. Даже если я позволю победить Деи, это ещё не значило, что мы станем с ней лучшими подругами. Не то, чтобы мы вообще могли когда-нибудь подружиться. Не тогда, когда она была из семьи Драконисов, а я из семьи Синклеров.

А её отец убил мою мать.

Поэтому я отвернулась и посмотрела на ложу Синклеров. Девон, Феликс, Клаудия, Анджело, Реджинальд и Мо — все сидели там наверху. Оскар носился быстрее, чем когда-либо прежде над их головами. Они все смотрели на меня, улыбались, хлопали, держали вверх большой палец, но я сосредоточилась на Девоне. Наши взгляды встретились, и его тёплая гордость заполнила меня с ног до головы. Буду я победителем или проиграю, были ли мы друзьями или чем-то большим, он всегда будет рядом, чтобы поддержать меня.

Это открытие разрушило остатки стены, защищавшей моё сердце, позволив всем чувствам, которые я испытывала к Девону, наполнить моё тело. Я просто стояла там, и эмоции нахлынули на меня. Тёплое счастье. Абсолютная уверенность. И горячий, головокружительный порыв, окрыливший моё сердце. Но на этот раз это были не чужие эмоции, они принадлежали мне.

В очередной раз Девон проскользнул через все мои защитные барьеры, даже не предпринимая шагов в этом направлении. Просто потому, что он был славным малым, и не мог поступать иначе. Слово за словом, улыбка за улыбкой, забота за заботой — Девон пробил твёрдую скорлупу, которая окружала моё сердце с тех пор, как умерла мама. Я хотела сказать ему об этом и многом другом.

Но сейчас было не время для меня и Девона, поэтому я отвела взгляд и снова сосредоточилась на Деи.

— Удачи, — тихо сказала она. — Пусть победит лучший.

— Да, — ответила я, крепче сжимая меч. — Тебе тоже.

Судья поднял руку и опустил.

Мы с Деей подняли оружие и атаковали друг друга.

Наши мечи встретились, и лязг был таким громким, что пронёсся по всему стадиону. Речь шла не только о двух людях, сражающихся друг с другом за победу в соревнованиях. Мы также были представителями наших двух семей, став символом вражды, которая уже тлела много лет между Синклерами и Драконисами.

Мы с Деей стояли посереди каменного кольца, скрестив мечи. Каждая пыталась отбросить другую назад, и ни одна из нас не добилась успеха. Ни у одной из нас не было таланта скорости или силы, поэтому мы были равными противниками. Мне придётся бороться с ней, используя трюки и мастерство, как и с Девоном.

Но я не возражала.

Наконец мы оба отступили, разняв мечи, и начали обходить друг друга. Затем снова прыгнули вперёд, размахивая мечами, туда-сюда, туда-сюда, найдя ритм поединка, как будто мы оба танцевали этот танец уже тысячу раз.

Всё это время толпа зрителей сходила с ума. Люди ликовали, хлопали, кричали и ревели при каждом движении, которые делали мы с Деей, при каждом лязге наших мечей и каждом глухом стуке наших ног по мятой траве. Это был последний поединок турнира, и они хотели увидеть хорошее шоу. Что ж, я планировала не оставить их в накладе, прежде чем одержу победу над Деей.

Но чем дольше мы сражались, тем ярче сияли голубые глаза Деи и тем больше её шаги были похожи на… мои. То, как она держала меч, как двигалась, даже искривлённые в рычание губы — всё это было похоже на моё зеркальное отражение. И тогда я поняла, что она использует свою магию подражания.

Её тело излучало холодную силу магии, и моя собственная впитывающая магия слабо шевельнулась в ответ. Но если она не использует свою силу на мне каким-нибудь осязаемым образом — ударит, заставит споткнуться, да что угодно — я не смогу впитать её магию и использовать против неё. Я не смогу воспользоваться её магией, чтобы сделать себя сильнее. Такое случалось со мной не в первый раз, но сейчас я расстроилась больше, чем когда-либо прежде. Поскольку если бы я была немного сильнее, то смогла бы победить её и выиграть состязание.

Поэтому поединок продолжался… и продолжался… и продолжался…

Поскольку в этот момент я, можно сказать, боролась сама с собой, я не могла победить. Но тоже самое касалось и Деи. Прошла минута, потом две, три, но бой так и оставался на равных. Постепенно мы начали задыхаться. При каждом ударе, который мы наносили, толпа ахала, поскольку думала, что это тот момент, когда одна из нас нанесла первую рану. Но я парировала её атаки, а она парировала мои, и поединок продолжал бушевать.

Но чем дольше мы сражались, тем больше я понимала, что у меня есть одно небольшое преимущество перед Деей. Может она и использовала свой талант, чтобы копировать каждое моё движение, но у неё не было моих способностей. У неё не было моей впитывающей магии и тем более, моего зрения души. Не имело значения, как работала её магия, она хоть и могла видеть, как я двигаюсь, как держу свой меч, как ставлю ноги и имитировать всё это, вплоть до моих суженных глаз и наклона головы.

Но она не могла заглянуть в меня, как могла я.

Она не ощущала моих эмоций, и самое главное, она не могла предвидеть, что я собираюсь делать дальше. Не настолько точно, не настолько детально, не с абсолютной уверенностью, как могла я.

И, наконец, я поняла, что смогу победить.

Дея всё время пялилась на меня, смотрела мне в глаза, как я смотрела в её. Интересно, её магия работала именно так, её талант подражания был своего рода зрением души? Ей нужно было видеть человека, чтобы имитировать его стиль боя и всё остальное? Это имело смысл, поскольку, похоже, каждая женщина нашей семьи обладала каким-нибудь зрительным талантом. Если её сила работала именно так, то всё что нужно сделать — это не смотреть на неё, не позволять ей заглядывать мне в глаза.

Именно так я и сделала.

Я оторвала взгляд от лица Деи и сосредоточилась на её мече и том, как солнце блестит на металле. Тёплые лучи солнца подчеркнули звёзды, вырезанные на рукоятке её чёрного клинка — её семейного меча Стерлингов.

На мгновение меня охватило чувство вины, но я отогнала его прочь и перешла в наступление. Размахивая мечом туда и сюда, я бросилась вперёд с новой энергией.

И постепенно мне удалось взять контроль над поединком.

Сначала это были мелочи: Дея ставила ноги не совсем так, как я, держала свой меч немного ниже, за рукоятку держалась чуть ближе к краю. Но постепенно все эти ошибки начали суммироваться. Дея всё ещё была отличным бойцом, одним из лучших, которых я когда-либо видела. Но я была немного лучше неё. Той, кого она не могла победить без своей магии подражания.

И она это тоже знала.

Её атаки стали быстрыми и отчаянными, почти что безрассудными. Я не могла заглядывать в будущее, как Селеста, но внезапно с кристальной ясностью увидела, как закончится бой. Ещё пять смен позиций, и она потеряет равновесие, тогда я смогу порезать ей руку мечом и выиграть «Турнир Клинков», как и моя мама до меня. Эта мысль сделала меня настолько счастливой, что я улыбнулась и посмотрела прямо в глаза Деи.

Её горячие, безнадёжное отчаяние так сильно оглушило меня, что я, заморгав, отшатнулась назад. Снова посмотрев ей в глаза, я поняла, что она чувствовала не только отчаяние.

Дея боялась.

Страх наполнял её, как кислота, разъедающая желудок. Она знала, что я лучший боец, и что она вот-вот продует мне дуэль и турнир. И она боялась того, что отец сделает с ней и Селестой, когда она проиграет.

Странно, но в этот момент мне почти казалось, что я могу заглянуть в Дею. Вообще-то, в этом не было ничего нового, однако на этот раз я чувствовала не только эмоции, я действительно видела воспоминания из её детства. Как много она тренировалась, чтобы стать лучшим бойцом. Как она везде следовала за Селестой, чтобы предотвратить её блуждания, которые могли разозлить Виктора и Блейка. Как она делала всё возможное, чтобы завоевать любовь и одобрение своего отца, в то же время понимая, что всё будет напрасно. Чтобы она ни делала, в глазах Виктора этого было недостаточно, поскольку он всегда отдавал предпочтение Блейку, и это никогда не изменится.

Одно за другим, воспоминания заполнили мой разум, так что мне потребовалась вся моя решимость, чтобы продолжать махать мечом. Как Дея могла так жить? Тренироваться так много, постоянно беспокоиться о маме и раз за разом страдать от жестоких слов Виктора? Как она могла продолжать жить, хотя знала, что её собственный отец не любит её? Так же, как и Блейк, видящий в ней лишь инструмент, который он мог использовать, выполняя приказы отца.

В этот момент я почувствовала такую сильную жалость к Деи Драконис, как ещё никогда прежде.

Я могла выиграть поединок, но больше не жаждала этой победы, поскольку теперь точно знала, чего это будет стоить ей. Мне не особо нравилась Дея, но я не хотела, чтобы она или Селеста страдали из-за меня. У меня никогда не было такого желания. Но если поединок продолжится в том же духе, всё будет именно так. Дея и её мама ужасно пострадают от рук Виктора, и никто не сможет помочь им, поскольку это произойдёт за закрытыми дверями в поместье Драконисов. Никто из их семьи не осмелится вмешаться в дела Виктора и Блейка. А для других семей они мало что значили, чтобы лезть на рожон, за исключением Клаудии. Но даже в её случае я не была уверенна, что она могла бы сделать, чтобы помочь, поскольку Синклеры и Драконисы были на грани войны.

Я вздохнула, так как теперь знала, что должна сделать. Моя мама поступила бы точно также. Она всегда пыталась защитить людей, которые нуждались в помощи, и никогда на это не жаловалась. Я была далеко не таким хорошим человеком, как она, и не такой благородной, но я знала жестокую правду. Иногда, поступая правильно, чувствуешь себя просто паршиво, и это, определённо, был один из таких моментов.

Поэтому я снова вздохнула, совсем чуть-чуть опустила меч и замедлила темп, как будто на мне постепенно начинала сказываться усталость. Дея воспользовалась своим преимуществом, а я всё больше ослабляла сопротивление, так что она с каждой атакой была близка к тому, чтобы ранить меня. Я могла бы восстановить силы, могла бы разделаться с ней, но решила этого не делать.

Кроме того, возможно, пророчество Селесты было правдивым, и мы с Деей нуждались друг в друге, чтобы выжить. В любом случае, я не собиралась побеждать в этом бою. Теперь больше нет. Я не хотела становиться причиной чужих страданий, особенно страданий человека, разбитое сердце которого вмещало боли намного больше, чем моё.

Поэтому я молча считала атаки, задаваясь вопросом, использует ли она брешь, которую я ей оставила.

И она использовала.

Я притворилась, что споткнулась о край источника и пролетела мимо неё. Мгновение спустя я почувствовала, как её чёрный клинок вонзается мне в руку, и горячая кровь течёт по моей коже.

Вот так и закончился поединок.

Я вздохнула, опустила меч и обернулась. Дея ошеломлённо уставилась на меня, словно не могла поверить в то, что она в самом деле победила.

Судья подбежал к ней, схватил за руку и поднял.

— И победителем «Турнира Клинков» в этом году является Дея Драконис!

На стадионе раздались возгласы радости, и каждый крик был словно ножом по сердцу. Они должны были болеть за меня, аплодировать и горланить мне. Они должны были снова и снова выкрикивать моё имя, а не её.

Я опустила голову, пытаясь игнорировать восторг на стадионе, и делала вид, будто измотана и испытываю отвращение к себе. Что в этот момент было совсем не трудно.

Да, иногда правильные поступки причиняли ужасную боль.

Глава 25

Члены семьи Драконисов спустились по трибунам вниз и ворвались на поле. Они отталкивали всех, кто стоял у них на пути, в том числе и меня. Блейк поднял Дею на плечо. Охранник Драконисов поддержал её с другой стороны, и вместе они понесли Дею по стадиону. Все Драконисы хлопали, свистели и кричали, кроме Деи.

Она продолжала оглядываться на меня, её глаза были тёмными и обеспокоенными. Она знала, что я позволила ей победить, но не понимала, почему. Что ж, от меня она ответа не дождётся.

Но я сделала выбор, и поединок закончился. Я больше ничего не могла изменить, поэтому направилась к забору на краю поля. Девон и Феликс уже ждали меня там, их лица были полны сочувствия, которое в этот момент я не желала видеть и тем более чувствовать.

— Хм, хорошая дуэль, Лайла, — промолвил Феликс, затем поморщился, явно разрываясь между желанием утешить меня и радостью от победы Деи. — В следующем году ты её обязательно победишь.

— Да, — пробормотала я. — В следующем году.

Девон нахмурился, в его глазах вспыхнуло подозрение. Он понял, что я проиграла намеренно, но не стал ничего спрашивать. Может понимал, что я не желаю об этом говорить. И никогда не пожелаю. Сейчас мне просто хотелось вернуться в особняк, спрятаться в своей комнате и не выходить оттуда до конца лета. Может к тому времени все разговоры о глупом турнире наконец-то утихнут. Ну да, конечно. Они никогда не утихнут. Блейк и остальные Драконисы с радостью будут напоминать мне о моём поражении, пока я живу в Клоудбёрст Фоллс.

Охранники Синклеров тоже спустились с трибун и направились к нам. Я приклеила к лицу улыбку и стиснула зубы, принимая от всех дружелюбные слова и соболезнования. Охранники быстро отошли, а их место заняли Клаудия, Мо, Реджинальд, Анджело и Оскар, окружив меня. На лицах Анджело и Реджинальда читалось сочувствие, но Мо, и особенно Клаудия, выглядели скорее задумчиво. Оскар был совершенно удручён, и шевелил крыльями только чтобы держаться в воздухе возле меня.

Я повернулась к Мо.

— Мне жаль, что я проиграла. Надеюсь, ты не потерял из-за меня слишком много денег.

Он улыбнулся и обнял меня за плечи.

— Не беспокойся об этом, малышка. Легко пришло — легко ушло, — его чёрные глаза сузились. — Кроме того, ты старалась изо всех сил, верно? Кто посмеет требовать больше.

— Изо всех сил. Верно.

Мо уставился на меня, и я поняла, что он знает, что я проиграла намерено. Но, видимо, решил не заговаривать со мной на эту тему в присутствие остальных.

— Кроме того, — продолжил он. — Я, вроде как, подстраховал несколько моих ставок на тот случай, если всё пойдёт не так, как я себе представлял. Раз уж не выиграл, то хотя бы ничего и не проиграл, верно?

Я нахмурилась. Что-то в его словах встревожило меня, даже если я не могла точно сказать, что именно. Он говорил о подстраховке и попытке увеличить шансы на успех в свою пользу. Но разве именно это не пытались сделать все на турнире последние несколько дней, хотя Девон сказал, что нет никого способа смухлевать в поединке.

Я нахмурилась ещё сильнее. Или способ смухлевать всё-таки был? Может всё, что для это нужно…

— Ты хорошо сражалась, Лайла, — сказала Клаудия, прервав ход моих мыслей. — Я горжусь тобой, независимо от результата поединка. Так же, как и все остальные.

В её глазах мелькнула искренность, но губы были сжаты в тонкую линию. Так я поняла, что она тоже догадывается о том, что я проиграла намеренно. Я была уверена, что ей не терпелось узнать, почему. Просто она была достаточно тактичной, чтобы требовать ответа перед толпой.

Но подозрения моих друзей были ничем по сравнению с необходимостью наблюдать, как Дея греется в славе победы.

Её всё ещё носили на плечах, и она всё ещё была в центре всеобщего внимания. Наконец, один из судей вышел вперёд и разогнал толпу, насколько было возможно. Несколько секунд спустя прозвучал низкий, барабанный бой.

— Что еще? — пробормотала я.

Девон посмотрел на меня с сочувствием.

— Теперь судьи вручат кубок победителю… и ещё один тому, кто занял второе место.

Я застонала.

— Прошу, не говори, что мне придётся туда вернуться.

Он поморщился.

— Мне жаль, Лайла.

И в самом деле, один из судей направился ко мне, жестом приглашая вернуться в середину стадиона, где внутри каменного кольца была установлена небольшая сцена. К тому времени, когда я добралась до сцены, Дея уже стояла там. Мне ничего другого не оставалось, как подняться по ступеням и встать рядом с ней.

Главный судья заговорил о том, какая для него честь, каждый год надзирать над турниром, как яростно сражались все участники и так далее и тому подобное. Единственное, что имело значение сейчас, это то, что я проиграла. Всё же я приклеила на лицо натянутую улыбку, подняла руку и махала толпе так, как от меня ожидали. Дея делала тоже самое. Она улыбалась, но в то же время продолжала краем глаза поглядывать в мою сторону.

— Почему ты позволила мне победить? — пробормотала она, когда аплодисменты были особенно громкими. — Какая у тебя была для этого причина?

— А это имеет значение? — пробормотала я в ответ. — Ты победила. Так что заткнись и радуйся.

Она покачала головой.

— Я не желаю такой победы. Я хотела заработать её своими усилиями. Мне не нужны ни твоя благотворительность, ни твоя дурацкая жалость.

Я открыла рот, собираясь сказать, что с её неблагодарным отношением ей не стоит волноваться. Что я позабочусь о том, чтобы ей больше никогда не пришлось терпеть ни мою благотворительность, ни мою жалость. Но прежде чем я успела произнести хоть слово, судья вышел вперёд и преподнёс мне небольшой серебряный кубок.

Я стиснула зубы и снова заставила себя улыбнуться, подняв кубок над головой, как будто была в восторге от второго места. Да даже близко.

После того, как вежливые аплодисменты стихли, я опустила кубок и постучала ногтем по металлу. Массивное чистое серебро, стоимостью в кругленькую сумму. Ну, по крайней мере, я всё-таки кое-что получила, позволив Деи победить. Может я просто позволю Мо спихнуть мой трофей в Раззл Даззл. Я не в коем случае не желала оставлять его себе. Он лишь постоянно будет напоминать о моём поражении.

— А теперь я рад представить вам победителя «Турнира Клинков» нынешнего года: Дею Драконис! — выкрикнул главный судья.

Дея получила золотой кубок — из настоящего золота, если учесть, как он блестел на солнце. Она тоже подняла свой трофей над головой. Герб семьи Драконисов уже был выгравирован на кубке вместе с именем Деи и датой её победы. Гравировщик быстро сработал. Эта мысль ещё больше испортила мне настроение.

Толпа снова возликовала, и этот звук усилился до оглушительного рёва, а Дея улыбалась и махала. По-видимому, я была единственной, кто заметил, каким на самом деле фальшивым и неприступным было выражение её лица.

Может быть потому, что её вид идеально соответствовал моему.

Наконец дурацкая церемония закончилась, и я смогла покинуть сцену. Я спустилась по лестнице и вернулась к забору, где меня ждали Девон и Феликс с Оскаром.

— Не волнуйся, — сказал Оскар, подлетев ко мне и приземлившись на моё плечо. — В следующем году ты с ней расправишься.

— Верно, — пробормотала я. — В следующем году.

Если хоть ещё один человек скажет мне это фразу, я закричу.

— Идём, — сказал Феликс. — Переоденься, чтобы потом мы могли раздобыть еды. Я знаю, что ты умираешь с голоду.

— Откуда?

Он улыбнулся.

— Потому что Лайла Мерривезер всегда умирает с голоду. Они уже установили шведский стол у озера. И разве бекон не сможет всё исправить?

Феликс многозначительно вскинул брови, пытаясь подбодрить меня, используя мой же лозунг, и я поймала себя на том, что действительно мимолётно улыбнулась. Конечно, проиграть — это отстой, но я ни за что не поменялась бы местами с Деей. Может она и выиграла «Турнир Клинков», но я обладала тем, что было намного важнее: дружбой. У меня были друзья, которые никогда не бросят меня в беде, что бы ни случилось.

— Ну же, — в голос Феликса закрался умоляющий тон. — Я даже отдам тебе свой.

Я посмотрела на него.

— Обещаешь?

Он начертил над своим сердцем крест.

— Обещаю.

Я снова засмеялась, и на этот смех был более искренним.

— Хорошо. Потому что ты прав: бекон может всё исправить. Итак, тогда давай приступим!

Мы сделали остановку у палатки Синклеров, где Феликс использовал свою целительную магию, чтобы залатать порез на моей руке. Кроме того, я сняла свою турнирную одежду, заменив её на обычную голубую футболку, серые шорты и кроссовки. Серебреный кубок я положила в сумку к другим вещам. Привязав меч к талии, я смяла чёрные брюки и белую рубашку без рукавов в комок и сунула в ближайшее мусорное ведро. Я больше никогда не хотела одевать их и вспоминать об этом дне.

Как только я закончила, я взяла под ручки Феликса и Девона, и мы вместе покинули стадион и ярмарочную площадь.

Между тем был уже восьмой час, и когда мы добрались до озера, вечеринка в полном разгаре. Люди, углублённые в разговор, переходили от одной хижины для пикника к другой, запихивали в себя еду и смеялись. Кто-то, должно быть, украл у Оскара плейлист, поскольку старомодная визгливая кантри-музыка разносилась по пляжу. Запах жареного мяса наполнял воздух, и мой желудок заурчал.

— Видишь? — сказал Феликс, подталкивая меня локтем. — Я знал, что он не заставит себя долго ждать. Особенно, когда есть бесплатная еда.

Я засмеялась, и мы встали в очередь перед столом с едой, который обслуживали Реджинальд и пикси Синклеров. Оскар летал и оказывал помощь там, где она требовалась. В сегодняшнее меню входило барбекю, а это значило что будет много разного мяса. Запечённая свинина, запечённая говядина, поджаренная на гриле говяжья грудинка и куча жареных колбасок с пряным соусом для барбекю, который, как сказал Реджинальд, он получил из ресторана «Порк Пит». Я наполнила одну тарелку мясом, а другую капустным салатом, луком, нарезанным кольцами, запечёнными бобами с беконом и несколькими вкусными ржаными булочками, которыми я смогу позже вытереть с тарелки соус.

Мы с Девоном и Феликсом подошли к столу и сели. Я лишь хотела спокойно поесть, но, к моему удивлению, к нашему столу стали подходить люди из разных семей и поздравлять с достижениями на турнире. Но никто не говорил, что в следующем году я обязательно одержу победу над Деей, поэтому мне не пришлось никому кричать в лицо.

Я улыбалась и давала ожидаемые ответы, но поздравления только заставили меня чувствовать себя ещё большей дурой. Да, я поступила правильно, но последствия были просто пыткой. Особенно из-за того, что Дея стояла посреди лужайки, в окружении своих обожающих почитателей, в то время как этот дурацкий золотой кубок возвышался на столе рядом с ней и блестел, как неоновая вывеска, объявляющая яркими буквами: ВОТ ОНА! ПОБЕДИТЕЛЬ! РАЗВЕ ОНА НЕ ПОТРЯСАЮЩАЯ!

Я сосредоточилась на кубке. Может я смогу подобраться к нему и выкрасть, пока все внимание сосредоточенно на Дее. Как жаль, что я не взяла с собой свой плащ из паучьего шёлка. Он был бы идеален для того, чтобы спрятать под ним золотой кубок и унести с вечеринки.

Может Блейк и другие Драконисы и осыпали Дею вниманием, но не все были рады её победе. Некоторые другие соперники бросили на неё сердитые взгляды, серди которых была Катя, глаза которой светились зловещим зелёным цветом. Я нахмурилась. Что-то в её взгляде беспокоило меня…

Девон толкнул меня плечом.

— О чём задумалась?

Мысль, какие бы формы она не приняла, исчезла в глубинах моего мозга. Я покачала головой.

— Ни о чём.

Он смотрел на меня, и, казалось, что его глаза сияют. Он наклонился и облизал губы, как будто собирался что-то спросить. Внезапно я осознала, как сильно колотится сердце в груди. Тем более, что на этот раз я собиралась сказать ему «да».

Да, я переживала за него. Да, я хотела быть с ним. Просто… да. Я хотела сказать «да» на всё, что было между нами.

— Так, так, — насмешливо произнёс знакомый, но нежеланный голос. — Если это не первая неудачница, прячущаяся среди других своих дружков-неудачников.

Я подняла голову и увидела, что Блейк стоит возле нашего стола. Мои руки на коленях сжались в кулаки. Больше, чем когда-либо прежде, я хотела стереть эту самодовольную ухмылку с его лица. Девон коснулся моей руки, как будто предупреждая, чтобы я ничего не делала.

— Ты действительно думала, что сможешь здесь спрятаться? — спросил Блейк, его голос пронёсся по пляжу, словно гром.

Люди прекратили заниматься своими делами и посмотрели на нас. Я поняла, что Блейк хочет разозлить меня, чтобы я действительно выглядела как жалкая неудачница. Что ж, этого точно не случится.

Я пожала плечами, не обращая внимание на его насмешку.

— Я не пыталась прятаться. Просто хотела поесть.

Дея услышала Блейка. Она схватила со стола свой золотой кубок и направилась к нам, чтобы встать рядом со своим братом. Ну, конечно. Может в её венах и текла кровь Стерлингов, всё же она во всех отношениях была Дрконис.

— Блейк, — сказала она. — Оставь её в покое. Я выиграла. И лишь это имеет значение, верно?

Блейк холодно посмотрел на неё.

— Конечно же, ты выиграла. Не было никогда сомнений в том, что победителем станешь ты. Ты лучший боец в городе. И теперь, когда ты выиграла, ты должна всем указать на их более низкое место. Они ниже тебя, ниже нас, ниже всех Драконисов.

Дея прикусила губу и с Блейка перевела взгляд на меня. На мгновение он шмыгнул также в сторону Феликса. Она не хотела играть по правилам Блейка, но я знала, что она это сделает. До сих пор она всегда поддерживала его, хотя понимала, что её брат хулиган и ненавидела то, как он с высока смотрел на всех остальных.

Дея вздохнула.

— Блейк, давай просто уйдём. Ладно? Здесь нет необходимости ещё говорить гадости.

Он нахмурился.

— Когда ты выиграла в прошлом году, тебя это не волновало. Ты провела весь вечер, прищучивая других участников, особенно Катю. Так что изменилось в этом году? Ты снова выиграла, и мы должны это отпраздновать. Почему ты не хочешь участвовать?

Дея посмотрела на меня, и тут же сработало моё зрение души, позволив почувствовать её внутреннюю борьбу. Возможно, она и выиграла турнир, но это была не честная победа, и её это терзало. Её взгляд опустила на золотой кубок в руке, и она сильнее сжала ножку.

— Ну же, сестрёнка, — сказал Блейк, и насмешливый тон уже снова закрался в его голос. — Все знают, что ты лучшая. Я просто хочу убедиться в том, что Синклеры-неудачники тоже это поймут.

— Они не неудачники, — тихо сказала она, обводя кончиком пальца герб с рычащим драконом на кубке.

— Конечно же, они неудачники, — возразил Блейк. Его голос становился всё громче. — Особенно Моралес. Его даже не выбрала собственная семья для участия в турнире, потому что все знают, какой он тормоз. Он бы даже не прошёл через первый раунд. Ах, да что там. Он бы даже не смог выдержать первую минуту и сразу же вылетел из турнира.

— Не говори так о Феликсе, — пролаяла Дея. — Он тебе ничего не сделал.

Карие глаза Блейка сузились.

— А ты та, кто всегда защищает его. Собственно, почему?

Взгляд Деи шмыгнул в сторону Блейка и обратно к Феликсу. Очевидно, она отчаянно пыталась найти приемлемый ответ.

Я вскочила.

— Может потому, что ей надоело, что ты постоянно его цепляешь. Точно так же, как всех остальных. Я бы тоже не захотела постоянно тебя выслушивать.

Блейк подошёл так, что его лицо было прямо напротив моего.

— Может Дея уже и победила тебя на турнире, но я могу в любое время сделать это снова. Прямо здесь и сейчас. Где это действительно имеет значение. Где я могу позаботиться о том, чтобы тебе было больно.

На самом деле, он имел в виду взбучку, которую он жаждал задать мне уже в течении нескольких недель. С тех пор, как я унизила его перед друзьями в игровом зале, нейтрализовав умелым приёмом.

Но я не боялась Блейка и его угроз, поэтому рассмеялась ему в лицо.

— Ах, прошу тебя, — съязвила я. — Ты не сможешь победить меня даже в свой самый лучший день. А сегодня, определённо, не он.

Блейк хотел наброситься на меня, но Дея встала между нами.

— Эй, — сказала она, кладя руку ему на грудь. — Просто успокойся, хорошо? Давай вернёмся к нашему столу и забудем о них.

Блейк посмотрел на неё сверху вниз, его глаза опасно сверкали.

— Конечно, мы вернёмся. Но только после того, как ты покажешь ей, кто здесь главный. Сделай это ещё раз. И на этот раз позаботься о том, чтобы было действительно больно.