Темный Принц. Узы согласия

Глава пятая

Театр Сестричек возник на заре Горхейма. Он зазывал к себе тех женщин, что стремились к внешней красоте, кто тосковал по балам и прекрасным принцам. И неважно, жили они в Горхейме или на Земле. Домохозяйка с пятью детьми и полысевшим мужем, которая втайне вздыхала по известному киноактеру, здесь находила то, о чем мечтала.

Главное, вовремя очнуться от сладкой сказки. Главное, понять, что это лишь сон. И вернуться обратно, в реальность.

Но так поступали не все. И тогда они становились младшими Сестрами, навечно играющими свою роль.

Я надеялась, что хорошее отношение Сестер ко мне не изменилось. Нам с ними нечего делить.

– Все же роскошно они устроились. – пробормотал Лекс. – Не находишь, что их театр несколько выделяется?

В переулке то? Еще бы! Огромное четырехэтажное здание из темно-красного блестящего камня, со скульптурами-колоннами в виде обнаженных женщин, с барельефом с теми же женщинами. Широкие ступени, чуть выщербленные от времени, огромные двери с витражами. И куполообразная крыша. А еще особый флер, который и заставлял женщин останавливаться, а после заходить внутрь.

– Не знал, что ты любишь кошек.

Я бросила взгляд на Кесси, та с шумом нюхала вечерний воздух и продолжала фыркать.

– Кесси открыла для меня эту страницу.

– Она не… – Лекс кашлянул. – Она крупновата для обычной кошки.

– Что ты, просто кость широкая и хороший аппетит. – откликнулась я. – А что там… ну что с делом про девушек? Так все и заглохло.

Нет, ну надо поддерживать разговор. Не про семью же его спрашивать. Тут у меня просто рот отказывался открываться.

Мы не спеша поднимались по ступеням Театра. Уже сейчас я слышала отдаленные звуки музыки, чей-то смех. Здесь всегда шло представление.

– Дело передали в руки земной полиции. – Лекс тут же помрачнел. – Убийства начались и на Земле.

Я аж остановилась и выдохнула:

– Брешешь!

– Собаки брешут. – не согласился детектив. – А я все же человек, пусть и с волчьей ДНК. Нет, убийства прекратились в Горхейме, но начались в земных городах. Происходят неподалеку от дверей сюда. Так что убийца явно отсюда.

– А как отреагировал Темный принц?

Двери перед нами плавно открылись. Мне в лицо пахнуло сладко-терпкими духами, помадой и банановым ликером.

– Никак. – коротко ответил Лекс. – Лишь сказал, чтобы я следил за ситуацией здесь.

– Хренов засранец. – пробормотала я.

– Ты говоришь о своем ммм…

– Если ты скажешь женихе, то я тебя ударю. – предупредила ровным голосом. – То же самое касается эпитетов вроде “хозяин”, “друг”, “парень” и так далее. Так как он является только засранцем и никем иным. Потому что только засранец согласиться принять в качестве платы за помощь ребенка. А потом растить его как милую игрушку. Так что пусть идет в жопу. Именно туда!

– Ах! Хесси, дорогая, не надо таких слов здесь! В храме любви и грез!

Нежный голос колокольчиком прозвучал вестибюле. Здесь роскошная хрустальная люстра висела на толстой цепи и угрожающе покачивалась. Хотя я знала, что она тут висит с незапамятных времен.

Бархат, мрамор, атлас и золото – вот что главенствовало в убранстве. Свет лился розовый, кокетливый. В нем все казалось более изысканным, таинственным.

Спускающаяся к нам по мраморной лестнице женщина выглядела королевой. Или героиней старинного женского романа. Золотистые кудри, белоснежное лицо с несколько кукольными чертами и пухлым ртом, синие глаза. И лазурного цвета платье. Роскошное бальное платье с лентами, кружевами и открытыми плечами. Оно кокетливо покачивалось, пока его обладательница спускалась к нам.

– Прости, Изабель. – я поспешила извиниться. – Слишком долго не была здесь. По-прежнему Театр сверкает. Ты выглядишь изысканно.

– Ах! Ты как всегда льстишь.

Изабель – одна из трех Сестер – провела рукой по гладкой ткани. Взгляд синих глаз перешел с меня на Лекса. И чуть посуровел.

– А что вы тут забыли, детектив? В нашем Театре все мирно. мы не желаем грязных разборок.

– Я тут просто за компанию. – Лекс даже выставил перед собой ладони. – Не по работе, Изабель, расслабься. Тебе идет синий. Давно сменила цвет?

– Неделю назад.

Интересно, а много ли из гостей знали, что роскошное платье на самом деле не деталь одежды, а часть Изабель? Раз в месяц Сестры линяли, отчего менялся цвет кожи. То есть, пардон, наряда.

– Изабель, не приходила ли к вам девушка по имени Софи. Софи Хиллс. Она несовершеннолетняя и…

– Ты слишком долго прожила среди людей, дорогая.

Рука Изабель, теплая, почти горячая, коснулась моей щеки. Магия Сестер в том, что рядом с ними ты чувствуешь себя спокойно.

– Нам все равно сколько лет той, что приходит сюда. Мы принимаем всех, кто нуждается в нашем внимании. А после каждый выбирает сам. Но молодые чаще возвращаются к прежней жизни.

– Изабель, – я чуть отодвинулась, разрывая наш контакт, – я считаю, что ваш Театр – одно из самых вменяемых мест в Горхейме. Но у девочки есть мать. И эта мать сходит с ума от волнения. Скажи, это не противоречит вашим убеждениям? Ведь женщина должна жить со счастьем в глазах. Это твои слова, Изабель. Ты и другие Сестры дарите тем, кто приходит сюда ощущение любви и счастья. Но та женщина сейчас не счастлива. Она взрослая, со своим устоявшимся миром. А у девочки мир только строится, она может ошибаться. Вы хотите поддержать ее ошибки?

На фарфоровом лице Изабель не дрогнула ни одна мышца.

– Она не пришла к нам, Хестер, потому я не могу проверить твои слова.

– Ладно. Просто скажи: у вас Софи или нет?

– Даже если она у нас, ты не сможешь забрать ее.

Ну тут она как бы не совсем ошибалась. Вытащить Софи отсюда проблематично даже если у меня за спиной стояла бы небольшая армия.

– Хорошо, но я могу проверить?

Мы с Изабель мерили друг друга взглядами. Главное, пусть больше не притрагивается ко мне. Даже краем складки на платье.

Но она притронулась. Стерва! Она придвинулась ко мне вплотную, так что пышные оборки коснулись моей руки. То, что выглядело как прохладный шелк, на деле оказалось теплым и чуть влажным. Как человеческая кожа.

– Идем со мной. – дыхание Изабель отдавало старой помадой. – Ты посмотришь на тех, кто недавно пришел к нам. Просто посмотришь.

Посмотрю, а дальше посмотрим, прошу прощения за каламбур.

Сестра обернулась к Лексу.

– Ты можешь идти с нами. Мужчинам порой полезно увидеть, о чем мечтают женщины.

– Часть женщин. – поправил детектив. – Только часть. Хесс вон явно эти взгляды не разделяет.

Я поежилась, но вслух произнесла:

– Прошу не заниматься препарированием моих тайных желаний. Идемте.

Зрительный зал находился на втором этаже. Точнее, весь второй этаж – сцена. Мы поднялись по огромной лестнице и через двойные тяжелые двери оказались внутри зала.

Большой. Кажется, Сестры использовали какое-то карманное измерение, которое расширило территорию. Потолок терялся в темноте, по краям помещения возвышались огромные колонны, приглушенный свет лился непонятно откуда. И выхватывал из полумрака длинные ряды кресел. Старинного вида кресел, обитых бархатным плюшем. А дальше начиналась сцена. Ярко-освещенная сцена, на которой сейчас разворачивалось действие.

– Смотри. – прошептала Изабель мне на ухо.

Здесь запах пудры и косметики стал еще сильнее. К нему добавился аромат моря. Он доносился со сцены, где сейчас плескались самые настоящие волны. А еще покачивался корабль. С пиратским флагом и офигенно красивым мужчиной в костюме пирата.

– … и я смогу быть счастливым лишь если ты разделишь со мной вольную жизнь. – донесся до меня звучный мужской голос.

Оу, сегодня показывают историю любви пирата и сбежавшей принцессы. Кхм, кхм, как… мило. Только у меня в горле от концентрации сладости запершило.

Пришлось идти медленно, чтобы не привлекать к себе внимание. Впрочем, я могла не стараться. Зрительницы смотрели на сцену, не отрываясь. Многие вытирали глаза платочками. Нежными белоснежными платочками, которые лежали возле каждого кресла.

Женщины. Самого разного возраста и положения. Я видела студенток и тех, кто уже вышел на пенсию. Всего сидело человек тридцать с хвостиком. Некоторые вдруг вставали и шли на сцену, чтобы присоединиться к выступлению. Они играли подруг главной героини, а иногда и саму героиню.

Софи здесь не было. Я внимательно разглядела всех, спиной ощущая легкое недовольство Изабель. Других Старших Сестер не увидела.

– Блин. – проворчала, выходя из зала.

На самом деле глупо было надеяться на такое быстрое завершение дела. Но ведь всегда хочется по-простому, по-быстрому и так далее.

– Ее здесь нет. – улыбка Изабель не изменилась ни на йоту.

Лекс молчал, но по его виду чувствовалось как он хочет свалить отсюда. Оно и понятно: я сама ощущала невероятную концентрацию сладких приторных слюней.

– Спасибо за помощь, Изабель.

– Не за что, дорогая. Приходи, когда захочешь, но лучше приходи за чувствами, а не в поисках других.

Я выдавила из себя улыбку. Нет, спасибо. Мой мир сильно отличался от того, что увидела на сцене.

– Фа-а-а-ак.

Это сказала Лекс, когда вы, наконец, вышли из Театра. Я молча с ним согласилась. А заодно жадно глотнула свежий городской воздух. Реально свежий по сравнению с тем, что творилось в Театре.

– Ты тоже это ощущаешь? – спросила я.

– Чувство, что вырвался из паутины? О да! Из очень сладкой розовой мать его паутины. Дьявол!

– Смотри, не призови.

Сказала вроде бы в шутку, но в Горхейме подобное могло стать реальностью. Лекс на всякий случай сплюнул через плечо и буркнул что-то на латинице. Чую, послал все и вся в одно место.

– Что думаешь делать дальше?

Хороший вопрос. Я присела на корточки и почесала Кесси за ухом. Пока та изображала мини-моторчик, я размышляла. Следующее место в списке называлось “Кровавый туман”. Ночной клуб, чье название идеально соответствовало атмосфере. Там иногда и правда стоял туман из мелкой кровавой пыли. Туда приходили те, кто хотели ощущений на грани. Причем на такой грани, когда иногда человек умирал. Но некроманты клуба знают свое дело. Те, кто не выдерживали удовольствия, оживали и работали на благо клуба.

Понятное дело, что туда мне идти очень не хотелось. Учитывая, что управляющий клуба был наполовину демон. Да, из низших, но тем не менее демон. Периодически они объявлялись в Горхейме для своих темных делишек. После них потом рождались полукровки, так как демоны обладают особым видом феромонов. И на них ведутся те, кто может от них забеременеть.

– Хесс, ты зависла.

– Да. – я выпрямилась. – Да, надо наведаться в “Кровавый туман”. Они умеют завлекать посетителей и порой не гнушаются похищениями для кровавых представлений. Юные невинные девочки самое то.

– Погоди, ты всерьез собралась идти туда? Одна?

– Моя наглость порой дает плоды.

Мы встретились взглядами. Внутри что-то кольнуло, точно отголосок старой боли. Несколько лет назад я вот так же смотрела на него и сходила с ума от понимания, что не нужна Лексу. Что у него есть любимая жена, есть дети.

Теперь ощущала лишь смутную грусть. Первая любовь перегорела, оставив после себя пепел. На нем потом взошли новые ростки, я пережила разбитое сердце. Но грусть то осталась. И порой давала о себе знать.

Вот как сейчас.

– Ладно. – Лекс провел рукой по стянутым в хвост волосам. – Наведаюсь туда с тобой, все равно пока особо дел нет. Заодно задам вопросы Джею насчет лицензии. Чую, он просрочил ее за несколько лет и усердно подкупает проверку. Слушай, может, покажешь мне весь список, куда собралась сходить?

– Решил помочь?

– Я тебя зря что ли вытаскивал отсюда? – возмутился Лекс. – Присмотрю, пока не освоишься. Идем, присядем тут в одном местечке.

Местечко оказалось неподалеку, в милом скверике с кучей статуй. Иногда они моргали или плавно изгибались, у одной из глаз капали кровавые слезы. Возле второй явно кто-то делал приношения в виде пронзенных мелкими дротиками крыс.

А вот лавочка, куда меня привел Лекс, выглядела мило. Прямо мило-мило. Спрятана между двумя подстриженными кустами, аккуратная, покрашена в цвет ольхи.

– Люблю посидеть тут, когда надо остановиться и подумать. Прочищает мозги.

– Особая магия? – я бросила рюкзак рядом и вытянула ноги. Кесси запрыгнула рядом и тут же начала вылизываться. Ну да, работа работой, но и шерстку надо держать в порядке.

– Скорее особая атмосфера. – протянул Лекс.

Но сам он сидел недолго. Встал и начал ходить туда-сюда, рассуждая.

– Почему ты вообще решила, что Софи может быть в этом клубе?

– Я проверяю все возможные варианты. Но за те годы, что жила в Торонто, здесь явно появилось что-то новенькое. Подскажешь?

– Ну… в последнее время новые развлечения растут как грибы после дождя. Ты же знаешь, энергии Королевам надо всегда немного больше, чем мы получаем.

Я кивнула. Еще с детства знала, что Горхейм построен не просто так. Энергия от всех получаемых эмоций собиралась внизу, под городом, и текла к четырем Дворам сидхе. Она усиливала их магию.

Лекс продолжал перечислять какие новые клубы и кафе открылись. Я слушала и в какой-то момент поняла, что мысли разбредаются. Так, кажется, хватит отдыхать, так и заснуть недолго. Вон уже и глаза закрываются.

Что?!

Я попыталась вскочить, но поняла, что не могу. Лень и дикое нежелание двигаться вползли незаметно, исподволь. Кое-как мне удалось перевести взгляд на Кесси. Та свернулась клубочком и спала.

– Лекс. – голос вышел сонным.

Черт, мне лень было разговаривать. Лень думать. Лень паниковать. Я распласталась на скамейке, и только смотрела как детектив приближается.

– Прости, Хесс. – в его голосе и правда звучали виноватые нотки.

– Что…

– Тебе надо поговорить с ним, Хесс. Извини, я задолжал ему за то, что помог сбежать тебе. Просто поговорить, Хесси.

– Это не просто ска… – я сглотнула. – …мейка.

– Да. Это скамья грез, она появилась не так давно. Человек садиться на нее и спустя какое-то время уже не может встать сам. Она питается его мыслями, оставляя после себя пустую оболочку.

Возмущение колыхнулось, но вяло. Мне все сильнее хотелось просто сидеть и думать, думать, вспоминать. В какой-то момент зевнула и подумала, что надо на минутку закрыть глаза. Чтобы сосредоточиться.

Последнее, что увидела, то как Лекс склоняется ко мне.

“Ублюдок”, – подумалось вяло.