Тендер на любовь

Глава 46. Королева интриги

— Я тебя не бросал. Это было твоё решение, - Никольский отстранился, засунул руки в карманы джинс и зашагал дальше в направлении бара.

Ника несколько раз судорожно вздохнула, чтобы погасить подступающую истерику. Она была уверена, что стоит ей щёлкнуть пальцами, и Никольский вновь будет у её ног. Никита переменился, когда-то он был мягким и покладистым, лепи из него, что хочешь, а нынче в нём появилась какая-то непривычная ей жёсткость, или она просто не замечала её раньше. Обхватив себя руками за плечи, Вероника медленно побрела в сторону виллы.

Добравшись до апартаментов и воспользовавшись онлайн переводчиком в айфоне, Ника заказала в номер бутылку мартини. Дождавшись заказа и отдав положенные чаевые официанту, она прихватила с собой бокал и расположилась у бортика бассейна.

Казалось бы, здесь есть всё, чтобы почувствовать себя счастливой: горьковато-сладкий вермут, жаркая тропическая ночь, отдалённый шум океана, крики экзотических птиц, но вместо эйфории ощущалась лишь обида и опустошение. Какое же это всё-таки гадкое ощущение, когда тебя отвергли.

Ника налила полный бокал и пригубила напиток. Похоже, что её затея с треском провалилась. Не стоило так рьяно демонстрировать Никольскому свою неприязнь. Как мама говорила: лучше синица в руке, чем журавль в небе. Теперь похоже, что ни журавля, ни синицы.

Вернувшись в бар, Никита расположился на высоком стуле у стойки.

— The tequila?[5] Текилу? – поинтересовался бармен.

— Whiskey, double, no ice[6]. - отозвался Никольский.

«Я, между прочим, ребёнка из-за тебя потеряла», - слова били наотмашь, под дых. Память словно киноленту отмотала воспоминания. Никольский вновь ощутил, как печёт кожу в местах порезов и ожогов, адскую боль в вывернутых суставах. Кровь, тёплыми струйками вытекающую из ран и застывающую коркой на теле, боль в сломанных рёбрах, мешающую вздохнуть. В голове снова и снова звучал умоляющий, охрипший от криков голос Ники: «Никита, скажи им где эти проклятые деньги. Пусть всё закончится!» Когда он терял сознание, его обливали ледяной водой и продолжали измываться. Тогда он успел не раз пожалеть о том, что сделал, и с жизнью успел попрощаться и только крохотная надежда на то, что каким-то чудом удастся выпутаться, помогала держать язык за зубами.

Он помнил, как выстрелил в висок бритоголового. Вот уж о чём совершенно не жалел и повторил бы, если бы была такая возможность, хотя до сих пор мутило, когда вспоминал, пульсирующее тёмной влагой отверстие на виске амбала.

Спустя три часа бармен легонько потряс за плечо уснувшего на стойке клиента.

— We're closing. Can I help you get to your room?[7] – спросил он.

— Сам, - буркнул Никольский, протягивая кредитку, чтобы расплатится.

Штормило, как выразился бы закадычный друг Маркелов. Однако, включенный автопилот работал исправно, и Никита выбрал верное направление по выходу из питейного заведения. Но, видимо, в какой-то момент навигация дала сбой, и вместо того, чтобы пройти в свою спальню, Никольский ввалился в комнату к Веронике.

Девушка спала, накрывшись шёлковой простынёй. Свалившись кулем на широкую кровать, Никита её разбудил. Ника села на постели. Первым порывом было вытолкать незваного гостя взашей, но немного поразмыслив, она принялась снимать с Никольского одежду. Пускай утром докажет, что между ними ничего не было.

Позднее утро встретило Никиту страшной головной. Ему и раньше случалось перебрать, но не до положения риз, как нынче ночью. В мозгах сплошной туман, после того, как забрал кредитку у бармена, в памяти не отложилось ничего. Рядом ощущалось чьё-то присутствие и не просто ощущалось. Никольский открыл глаза. Благо плотные шторы оказались задёрнуты, и в комнате царил приятный глазу полумрак. Светловолосая голова Вероники лежала на его плече, её рука покоилась у него на груди, а стройная длинная нога оказалась закинута на его бёдра. Никита приподнял простыню, и со свистом выдохнул. Ни на нём, ни на Веронике ничего не было.

— Твою ж мать! – шёпотом выругался Никольский.

Судя по всему, находился он в комнате Вероники, а, стало быть, и инициатором тоже был он. Ника что-то сонно промурлыкала ему на ухо. Её рука прошлась по широкой груди, плоскому животу и скользнула ниже, обхватив мужское достоинство, которое довольно живо отозвалось на умелое и ласковое прикосновение девичьих пальчиков.

— Ника, не сейчас, - простонал Никита.

— Голова болит? – сочувственно осведомилась девушка, приподнимаясь на постели. Шёлковая простынь соскользнула, открыв взгляду полную упругую грудь. – Сейчас аспирин найду.

Вероника встала с кровати, прошлась по комнате, ничуть не стесняясь собственной наготы и вернулась с таблеткой шипучки в стакане с водой.

Никольский сел на постели, сжав ладонями ухающие виски. Рука сама потянулась за стаканом с лекарством.

— Сейчас полегче будет, - тонкие пальчики Вероники запутались в золотистой шевелюре Никольского, массируя кожу головы.

Ласковые прикосновения успокаивали.

— Ника, я не знаю, как так вышло… - пробормотал Никита.

— Я помню всё, что ты говорил, - ровным голосом отозвалась Вероника. – Прошлая ночь тебя ни к чему не обязывает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Никольский стиснул зубы. Одно дело было сказать, а другое…

— Мы не предохранялись? – выдавил он.

— Нет. Ты очень спешил, - усмехнулась Вероника.

— Чёрт! Я в душ. После поговорим, - буркнул Никита, поднимаясь с кровати.

Никаких угрызений совести Вероника не испытывала. Никита принадлежит только ей. Так было и так будет всегда. У каждой девушки должен быть запасной вариант на случай непредвиденных обстоятельств в жизни. Зная натуру Никольского, о дальнейшем можно не беспокоиться.

Настроение стремительно улучшалось. Хотелось порхать по комнате. Накинув на обнажённое тело тонкую батистовую тунику, Ника раздвинула шторы, впуская в комнату яркий свет тропического солнца.

— Я страшно голодная, - улыбнулась она хмурому Никите, вышедшему из ванной. – Столько калорий ночью потратила. Позавтракаем?

— Скорее уже пообедаем, - бросил задумчивый взгляд на часы Никольский.

Слова о том, что он не помнит ничего из того, что было ночью между ними, вертелись на языке, но вслух так и не были произнесены. Дурацкая ситуация. Как можно переспать с девушкой, а наутро ничего не помнить? Словно ластиком стёрли из головы всё, что было после того, как он покинул бар.

По пути к ресторану, Ника что-то щебетала о том, как ей нравится отдых на острове, в каком восторге она от местной кухни, всем своим видом и поведением демонстрируя прекрасное настроение.

— Ник, - взяла она под руку Никольского, - не парься, мы же договорились. Никто никому и ничем не обязан.

— А если последствия будут? – не удержался Никольский.

— Ты про беременность? – Ника сделала вид, что задумалась. – Ну, так-то дни вроде безопасные, но… впрочем, я девочка взрослая, сама разберусь, - улыбнулась она.

— Как разберёшься? Аборт сделаешь? – зло спросил Никита.

— А вот это уже не твоё дело, - процедила Ника. – Ты сам сказал, что мы друг другу больше никто. Вот и наслаждайся свободой и полным отсутствием ответственности.

Никольский остановился посреди тропинки, схватил Нику за руку, принуждая тоже остановиться.

— Значит так, - глубоко вздохнул Никита, - если эта ночь будет иметь последствия, ты должна будешь мне об этом сказать.

— Денег на аборт подкинешь? – выгнула идеальную бровь Вероника.

— Даже думать об аборте не смей! – прошипел Никольский.

— Ой, да перестань. Ещё ничего неизвестно, а ты уже в бутылку полез! – Вероника выдернула запястье из железной хватки Никиты и направилась к ресторану. – Я сама решу, что мне делать, - обернулась она.

— Мы вместе решим, - упрямо возразил Никольский.

— Хорошо, но давай уже пойдём поедим, - сделала вид, что поддалась на уговоры Ника.

После обеда Вероника уговорила Никиту пойти на пляж к океану. Собственно, Никольский был вынужден признать, что оно того стоило. Бирюзовая водная гладь, сливающаяся с горизонтом, широкие листья пальм, отбрасывающие тень на белоснежный мелкий песок, приятный морской бриз, как никогда располагали к неспешным размышлениям. Никита, приземлившись на песок под пальмой, прислонился спиной к шершавому стволу.

Ника, сбросив пляжное платье, вошла в кристально-чистую воду и призывно помахала рукой. Никольский отрицательно покачал головой. Хотелось побыть одному, подумать. А подумать было над чем. Никита прикрыл глаза, прислушиваясь к мерному шуму волн, накатывающих на берег.

— Смотри, что я нашла! – Вероника плюхнулась возле него на колени, протягивая ему в ладонях довольно большую перламутровую раковину. – Правда красивая?

— Здорово, - вяло отреагировал Никольский. – Пойдём уже, а то обгоришь. Крем-то не взяла с собой.

«Заботится», - мысленно отметила Ника. – «Значит, не так уж ему всё равно».

Остаток дня провели на вилле. Ника пыталась читать взятую с собой книгу, а Никита, специально изнуряя себя, широкими бросками пересекал бассейн.

— Ник, я на ресепшен буклет взяла. Очень интересная экскурсия, - Вероника уселась на подлокотник кресла, в котором расположился Никольский с бутылкой пива. – Давай съездим. Не валяться же все десять дней на пляже.

— Показывай, - сдался Никита.

— Смотри, экскурсия на вулкан. Представляешь, встретить рассвет у жерла вулкана, там ещё очень красивый водопад есть. Здесь написано, если я правильно перевела, что в озере около водопада можно искупаться. А ещё там термальные источники есть, - с воодушевлением принялась рассказывать Вероника.

— Занятно, - просматривая буклет, обронил Никольский. – Давай съездим, посмотрим.

— Ты лучший! – в порыве чувств Ника прижалась губами к губам Никиты, соскользнув с подлокотника к нему на колени.

Широкие ладони Никольского легли на тонкую девичью талию. Никита честно хотел поднять Нику со своих колен, но она восприняла данный жест, как поощрение. Её ладошка скользнула под его футболку, губы прошлись вдоль скулы к шее дорожкой невесомых поцелуев.

— Никольский, я помню всё, что ты говорил, - простонала она ему в губы. - Ты же тоже хочешь, я чувствую, - поёрзала она у него на коленях. – Это просто секс, лучше с тобой, чем приключений искать себе на задницу.

— У меня презервативов нет с собой! - прошептал Никольский, отвечая на поцелуй.

— У меня есть, - оторвалась от его губ Ника. – Я целибат блюсти не собиралась, - усмехнулась она.

Днём, закрывшись в ванной Ника потратила почти целый час, чтобы аккуратно вскрыть и после нехитрых манипуляций с иголкой вновь заклеить упаковку.

— Держи, - бросила она коробочку на кровать, и стянула через голову платье.

Дни были те самые, а учитывая её высокую фертильность, доставшуюся в наследство от матушки, которая делала аборты едва ли не три раза в год, дело должно было выгореть. О моральной стороне вопроса Ника старалась не думать. Цель оправдывает средства, а дальше хоть трава не расти. С момента выкидыша прошло два месяца. Врач предупреждал её, что стоит воздержаться от беременности хотя бы на полгода, но мать умудрялась залетать даже через пару месяцев после очередного аборта.

— Порвался! – Никита расстроенно уставился на порванный презерватив.

— С твоим прибором немудрено, - усмехнулась Ника, потягиваясь, как кошка. – Да, ладно. Какая теперь разница, - зевнула она. – Давай спать. Завтра на экскурсию рано вставать.

— Ты в душ не пойдёшь? – поинтересовался Никольский.

— Нет, лень сейчас. Утром схожу, - Ника свернулась клубочком под простынёй.

Никита вытянулся рядом. Не прошло и суток, а он уже дважды наступил на одни и те же грабли. А может всё дело в том, что подсознательно он хотел, чтобы Ника забеременела. Отмотать всё назад. Чтобы на сей раз жизнь пошла по другому сценарию. Чтобы забыть, навсегда вычеркнуть из памяти то, что с ними случилось пару месяцев тому назад.

На тумбочке звякнул входящим сообщением смартфон. «Этот абонент доступен для звонка» гласила смска с номера Валерии. Схватив айфон, Никольский вышел в гостиную.

— Лера, привет, - выдохнул он в динамик, дождавшись, когда на том конце ответили.

— Привет, - голос Валерии прозвучал холодно и отстранённо.

— У тебя всё в порядке? – обеспокоенно поинтересовался Никита.

— Всё нормально, - послышался в трубке тяжёлый вздох.

— Я вернусь в город через пару недель. Хочу тебя увидеть, - прошептал Никольский, оглядываясь на дверь спальни.

— Я не хочу, Никита. Мы уже всё обсудили. Не звони мне больше, пожалуйста, - сбросила вызов Лера.