Тень Кукловода. Игра теней

Глава 3

С того злополучного вечера все пошло наперекосяк. Жанна смертельно обиделась, Тишман привозил Лоли в полном оцепенении, словно замороженную, так что даже волшебные руки Мастера Ямато не помогали. Следов на теле девушки, как и обещал Тишман, не было, но она смотрела в никуда пустыми глазами и повиновалась как механическая кукла. Артем заподозрил, что Тишман колет ей наркотики, но Ямато внимательно изучил ее зрачки и выдал диагноз:

— Это не медикаментозное. Девочка просто научилась «сбегать» от боли в своего рода транс. Да так глубоко, что не выходит из него. Прости, я не могу ничего поделать. Скорей всего, он пытает ее электрошокером.

Ямато показал Артему на едва заметные следы ожогов на груди, на ребрах и животе.

Они без прежнего энтузиазма отсняли еще четыре фотосета, получилось очень неплохо. Но такой энергетики, как на первых двух, уже не было.

Прощаясь с Артемом, Ямато тихо и серьезно сказал:

— Понимаю, что тебе это совсем ни к чему. Но попытайся помочь бедной девочке. Она погибнет.

Артем промолчал. Не то, чтобы он не думал о том, как вызволить Лоли. Но очень живо вспоминал, как сам был частью разыгранной Шталем многоходовки с Сикорским, когда тот бросился спасать Анну на собрании сообщества, и чем это все закончилось. Если бы он видел в девушке хотя бы намек на то, что она хочет избавиться от своего рабства, то, может, попробовал сделать хоть что-то. Он твердо был уверен: не все жертвы хотят быть спасенными.

— Спасибо, сенсей, — ответил Артем и отвел взгляд. — Мы не говорили об оплате. Сколько вы хотите за работу?

Ямато поморщился.

— Мое искусство не продается, друг мой. Но в благодарность ты можешь сделать для меня одну вещь.

— Все что угодно, сенсей.

Ямато помолчал, словно не был уверен в том, что его просьба уместна.

— Если сможешь вызволить девушку, дай ей мою визитку. Мне понравилось работать с ее телом.

— Конечно, сенсей, — ответил Артем и подумал: «Из огня да в полымя. Из рук садиста — в манекены для обмотки веревками».

На следующий день был назначен кастинг моделей для следующих сетов. Артем обзвонил все приличные агентства города, дал объявления в соцсетях и надеялся, что будет из чего выбирать. На пробы должен был приехать и Тишман — он лично пожелал отобрать моделей.

К десяти часам в приемной салона собралось двадцать шесть парней, о чем сообщила ледяным голосом Жанна по селектору. Артем сидел у себя в кабинете и набрасывал карандашом примерные мизансцены для фотосета. Тишман хотел создать антураж средневековой пыточной, и Артем задумал воплотить образ метра Кабоша, легендарного палача из романа Дюма. Красная бархатная маска с прорезями для глаз, черный с красным подбоем плащ. Договорился с клубом исторического фехтования — они обещали настоящий двуручный меч, факелы. В самодеятельном театре раздобыли декорации, имитирующие каменные стены, а Тишман взялся доставить цепи, кандалы, колодки, клещи, другой пыточный инвентарь и девайсы для порки.

Артем успел набросать десятка два рисунков, когда щелкнул селектор и все тот же ледяной голос Жанны произнес:

— Прибыл клиент. Можно начинать.

— Проводи его в студию. Включи малое освещение. И запускай ребят по одному.

Когда Артем вошел в студию, Тишман вальяжно развалился на диване. У его ног сидела Лоли, укутанная в черный плащ. «Хорошо, что не голая», — с болью подумал Артем. Девушка выглядела очень измученной, вообще не поднимала головы. Шею туго обхватывал широкий металлический ошейник, к кольцу была пристегнута собачья цепь, другой конец с кожаной петлей Тишман надел на запястье.

— Господин Тишман, — раздраженно произнес Артем, — зачем вы привезли девушку? И к чему эта демонстрация?

Тишман усмехнулся.

— Она будет участвовать в фотосете. Будем подбирать мальчика и под нее тоже. К тому же претенденты сразу окунутся в антураж.

Артем вздохнул.

— Жанна, запускай по очереди! — крикнул он в открытую дверь студии.

Первым зашел высокий широкоплечий парень с длинными волосами, собранными в хвост на затылке. Футболка с обрезанными рукавами эффектно обтягивала накачанные мышцы. Он сразу прошел в центр студии, лишь мельком оглядел мрачный антураж и задержался взглядом только на Лоли, свернувшейся клубком у ног Тишмана, словно собачонка. Но холеное лицо осталось равнодушным. Заученными движениями он рывком стянул с себя футболку и поиграл мускулами, на вкус Артема, слишком рельефными. «Ребристый, как батарея», — подумал он.

Тишмана, видимо, претендент тоже не впечатлил.

— Представься, — обратился к парню Артем, — где снимался, что умеешь?

— Дмитрий Рогозин, двадцать один, фотомодель, работаю в клубе, — ответил парень и повернулся другим боком, напряг бицепс.

— Стриптиз? — спросил Артем.

— И это тоже.

Рогозин в широченной улыбке продемонстрировал белоснежные зубы, явно творение стоматолога.

— Значит ню не смущает? А антураж?

— Не смущает. Даже интересно.

— Снимите джинсы, — попросил Артем и поглядел на Тишмана, пытаясь по его лицу понять, угадал ли он с его ориентацией или нет.

Парень медленно, красуясь, расстегнул молнию, жестом профессионального стриптизера сдернул с себя штаны и остался в крошечных золотистых стрингах. Все с той же улыбкой в тридцать два зуба парень медленно повернулся спиной и по очереди поиграл каждым мускулом, в том числе крепкими, идеальной формы ягодицами. Артем смотрел не на модель, а на реакцию Тишмана. Но его лицо осталось совершенно равнодушным. «Странно, неужели не угадал?», — подумал Артем.

— Хорошо, спасибо. Свободны пока, мы вам позвоним.

— Окей, — разулыбался парень, натянул штаны и прошел к двери.

— Как вам? — спросил Артем у Тишмана.

Тот поморщился.

— Самовлюбленный павлин. Не даст самого главного — правдивых эмоций. И эти пошлые замашки стриптизера…

— По объявлению о съемках обнаженной натуры и придут одни стриптизеры, — парировал Артем. — Но вы правы, не подходит. Жанна, следующий!

Лицо вошедшего претендента показалось Артему знакомым. По сравнению с первым парень показался хрупким и невысоким, да и похвастаться рельефной мускулатурой он не мог. Смазливое личико, длинные ресницы, словно подведенные глаза, томно потупленные. Узкие, явно от кутюр, джинсы, нарочитая небрежность, творческий беспорядок на голове. Холеный избалованный мальчик-мажор. Что он тут забыл?

— Как вас зовут? Где снимались?

— Стас Мацуев. Снимаюсь для глянца, в рекламе, работаю на показах.

— А что, сейчас мало работы? — удивился Артем и вспомнил — парень часто мелькал в светской хронике Питера и далеко не бедствовал.

— Ну что вы, — улыбнулся тот, — давно мечтал работать с вами. Все как-то не приходилось. И тематика сета, — сделал паузу и выразительно посмотрел на Тишмана и Лоли, — мне очень интересна.

Тишман с усмешкой подтянул девушку за цепь ближе и потрепал по голове, будто она и правда была домашним питомцем. Парень нервно облизнул губы, в его глазах Артем увидел азарт.

— Хорошо, снимите одежду, пожалуйста.

Стас разделся спокойно, без театральности и показухи, как на пляже. У него были светлая с легким золотистым оттенком кожа и изящное тело балетного танцовщика. То, что надо. Но надо было выяснить отношение будущей модели к тому, что ему приготовили.

— А если мы предложим вам роль подчиненного?

— Прекрасно! — застенчиво улыбнулся парень. — Надеюсь, Госпожу мне подберут красивую.

— Госпожу? — Артем решил еще раз проверить свою догадку насчет Тишмана. — Вероятно, будет господин. Вы не против?

— Вовсе нет, — не смутился парень. — Я бисексуал. Да и речь идет всего лишь о фотосете, не о тематической сцене. Ведь так?

— Ну и прекрасно. Оставьте свои координаты, мы определимся с расписанием и вам позвоним.

— Буду ждать.

Парень вышел, напоследок окинув жадным взглядом Тишмана и Лоли у его ног.

— Ну что? — обратился Артем к заказчику. — Вроде пойдет на роль боттома.

— Да-да, — согласно закивал Тишман, — отличный типаж. То, что и хотелось. На нем прекрасно будет смотреться кожаная черная сбруя с заклепками. Теперь бы найти вашего палача.

Артем пожал плечами, и кастинг продолжили.

Один за другим входили претенденты: высокие и не очень, крепыши и худощавые, перекачанные как культуристы и с едва развитой как у девушки мускулатурой, бритые наголо и с волосами по плечи, с татуировками и с пирсингом. Но Артему ни один не понравился. Того типажа, что он задумал для метра Кабоша — с жесткими чертами лица, с тяжелым взглядом подручного самой Смерти, с сильным, но не слишком рельефным телом, без слащавых и пошлых ужимок стриптизера. Он уже совсем было отчаялся и начал перебирать в уме всех моделей, кто у него снимался, и не сразу заметил вошедшего парня. Из задумчивости его вывел голос, низкий, грубоватый, будто сдержанный рык хищника.

— Мой псевдоним Атилла. Снимался только один раз — для рекламы нашего клуба исторического фехтования. Понравилось работать на камеру. Хочу попробовать еще.

Артем посмотрел на претендента и тут же понял — это его Кабош.

Парень действительно был хорош. Высокий, мощный, но его фигура был результатом каждодневных тренировок, а не приема анаболиков. Смуглая кожа бронзового оттенка, темные волосы перехвачены кожаным шнурком.

— Разденьтесь, — попросил Тишман, удивленный долгим молчанием Артема.

Атилла стянул футболку, мускулы мягко перекатились под бронзовой кожей. Не спеша расстегнул джинсы, спокойно снял и аккуратно сложил одежду. Распрямился, расправил плечи, стянул шнурок с волос. Даже от его статичной позы веяло опасностью. «Хищник перед прыжком», — подумалось Артему.

— Концепция сета вам понятна? — спросил он, не переставая любоваться красивым телом парня.

— Что-то, связанное со средневековьем, — спокойно ответил Атилла, — еще и поэтому пришел. Средние века — мой конек.

Парень окинул взглядом студию.

— Пытки… — усмехнулся он. — Инквизиция?

— Нет, хочу воплотить образ мэтра Кабоша.

Атилла улыбнулся.

— Можно?

Парень указал на прислоненный к бутафорской каменной стене меч.

Артем кивнул.

Атилла шагнул к стене, двигался он мягко и текуче; прежде чем взять оружие, провел ладонью по рукояти, словно приласкал. Подержал меч в руке, оценивая баланс и вес, скривился.

— Игрушка, — презрительно хмыкнул он, — поделка неумелая. Если возьмете — принесу свой. Вам же нужен меч палача? Еще у меня есть секира.

— Было бы прекрасно. Ну что, — обратился Артем к Тишману, — думаю, кастинг можно закончить. Мы нашли то, что надо.

— Согласен, — Тишман наклонил голову, рассматривая татуировку на бицепсе парня. — Руны? А можно спросить, что значит эта надпись?

— Можно, — снисходительно улыбнулся Атилла. — Смерть любит храбрых. Это не руны. Старофранцузский.

У Тишмана заблестели глаза. «Только бы не придумал выжечь это паяльником на груди бедной девочки», — мрачно подумал Артем.

— Спасибо, вы свободны, — обратился он к Атилле, — до завтра. Жду к десяти, не опаздывайте. Задачу объясню непосредственно перед съемкой, если у вас возникнут идеи — выслушаю с удовольствием, тем более от специалиста по средневековью.

— Минуту, — остановил Тишман.

Он отстегнул цепь от ошейника Лоли и толкнул ее к будущему палачу.

— Встать рядом, — приказал он девушке.

Лоли на четвереньках подползла к Атилле. Тот с презрительной усмешкой наблюдал за ней. Девушка поднялась и замерла рядом с парнем, не поднимая глаз. Тишман встал, подошел и одним жестом, намеренно театральным, сорвал с Лоли плащ. Под ним она оказалась обнаженной: цепочки, что соединяли три зажима — на сосках и между ног, ошейник, наручники на запястьях и лодыжках — одеждой точно назвать было нельзя.

Атилла открыто рассматривал девушку, сквозь маску мрачного безразличия на мгновения проступила не то брезгливость, не то жалость.

— Ну что же, очень неплохо смотрятся вместе.

Действительно, рядом с великаном Лоли выглядела щемяще хрупкой и нежной.

Тишман довольно ухмыльнулся, облизал губы и насмешливо посмотрел на Артема. Тот усилием воли постарался не выдать гнева, только впился ногтями в ладони. «Сволочь, решил из меня сделать подопытного».

Бледное личико со следами высохших слез, темные круги под глазами и искусанные губы, грубый металл, впившийся в нежную плоть, безвольно поникшая голова и тонкие запястья в синяках от наручников. Артем смотрел на девушку и задыхался от боли: под сердце будто втыкали раскаленный прут.

Подлая память немедленно подсунула воспоминания, те самые, что жгли серной кислотой. Такое же бледное отрешенное лицо другой девушки, страдающей по его воле. В ушах звучал пронзительный крик, грубые возгласы ее мучителей и убийственно спокойный голос Шталя: «Неужели ты возомнил себя ее господином? Анна — моя собственность. Была и останется. И тогда, и сейчас тебе просто дали попользоваться вещью. Ты же умный мальчик и опять поступишь правильно. Правда же? Кому нужны неприятности?» Но самое страшное было увидеть презрение, боль и гнев в других глазах. Тогда он сделал первый шаг в пропасть, что навсегда разделила его и Людмилу.

Зачем он ввязался в игру Шталя? Почему не послал его ко всем чертям? То, что тогда казалось таким важным — потерять салон, заказчиков, контракты с журналами — разве стоило ненависти, с которой на него смотрела любимая женщина? Слепой глупец… Чем от был лучше этого садиста, что смотрит сейчас на него, жадно ловит отголоски боли в его глазах? Самовлюбленный идиот.

— Довольно, господин Тишман.

Голос Артем прозвучал глухо и угрожающе. Садист ухмыльнулся шире — желаемая реакция была достигнута.

— Завтра, в десять, — коротко скомандовал Артем Атилле и добавил, справившись с гневом: — Чистое тело, чистые волосы. Оружие вы обещали.

Великан молча кивнул, еще раз глянул на неподвижную девушку, невозмутимо собрал одежду и вышел из студии. Артему показалось, что восхищенный вздох Жанны он расслышал даже отсюда.

— Господин Тишман, думаю, вам тоже пора.

Артем встал и, даже не удостоив взглядом заказчика, вышел из студии. Грудь сжимало, будто в тисках, не хватало воздуха. Он прошел в кабинет и открыл нараспашку окно. Достал телефон и набрал номер Шутова.

— Слушай… я не могу больше работать с этим заказчиком. Не спрашивай почему. Просто не могу. Он… неадекват полный.

Шутов выслушал его гневную тираду, немного помолчал.

— Все сказал? Теперь моя очередь. Я уже получил предоплату. Такую, что тебе и не снилось. И назад ее возвращать не собираюсь. Выключи кисейную барышню и делай свою работу! Он что, просит снять порно, кровь и кишки?

— Нет.

— А все остальное он требовать вправе. Слышать ничего не желаю. Иди, работай.

Шут сбросил звонок, а Артему стало вдруг стыдно. И правда, заистерил как институтка. Он снимет этот сет. И снимет шедеврально. А потом… потом будет видно. Артем налил себе коньяку, выпил залпом, взял наброски сцен с Кабошем, внимательно пересмотрел их и снова взялся за карандаш.

Домой он приехал поздно, за полночь. Не раздеваясь, упал на диван и забылся тяжелым, словно с похмелья, сном.

Утром проснулся разбитым, едва не проспал, лихорадочно метался по квартире и чувствовал себя совершенно опустошенным. Порадовался, что вчера набросал почти все сцены: радостного волнения от предстоящей работы совершенно не было. «Чертов садист, совсем нервы ни к черту», — раздраженно подумал Артем. Но решимость довести задуманное до конца никуда не делась.

Атилла уже сидел в приемной, вокруг него, будто пчела над цветком, порхала Жанна, низко склонялась, задевала его мощные плечи грудью, хлопала ресницами. Лаковая кожаная юбка с молнией доверху открывала полный обзор ее ног в сеточке чулок, а иногда и кружевных трусиков. Из расстегнутой почти наполовину ярко-красной шелковой блузки нахально выпирали стиснутые донельзя откровенным лифом округлости. «Вот шлюха», — беззлобно и устало подумал Артем. Ему от Жанны достался лишь презрительный взгляд и ледяное «Доброе утро».

— Здравствуйте.

Атилла поднялся с кресла и протянул Артему широкую мозолистую ладонь.

— Я привез оружие. Обговорим сценарий?

— Пойдемте в студию. Думаю, грим будет минимальным, но я должен видеть, как тело смотрится в бестеневке.

В студии пахло свежесваренным кофе, Ванька уже настроил свет и, по обыкновению, устроился в своем "гнезде" на стремянке, Кирилл сидел в кресле за ширмой и прихлебывал кофе, жеманно отставив мизинец. «Эстет», — усмехнулся Артем.

— Кирилл, хорош кофеи гонять. Ванька, дай мне свет вот сюда.

Атилле он указал на широкий низкий постамент посередине студии.

— Прошу.

Великан не спеша снял джинсы и футболку, посмотрел вопросительно на Артема.

— Нет-нет, пока достаточно.

Атилла кивнул и прошел к подиуму. В свете софитов он смотрелся потрясающе — бронзового оттенка кожа матово мерцала, мускулы мягко перекатывались.

— Вы сами готовились к съемке? — спросил Кирилл.

— Простите? — парень удивленно посмотрел на визажиста. — Ну мне сказали… чистое тело, чистые волосы, оружие вот…

— Да…

Кирилл даже присвистнул.

— Бывает же такое… Оставили меня без работы. Эх, пошел я кофе пить.

— Не расслабляйся! Скоро девушкой будешь заниматься. Там работы тебе хватит.

Артем еще немного полюбовался своим будущим Кабошем, под ложечкой засосало от азарта.

— Я могу на ты? — спросил он Атиллу.

— Конечно, — спокойно ответил тот, — так проще.

— Присядь, — Артем указал на диван, — объясню задумку.

Он показал парню свои наброски, тот внимательно рассматривал каждый рисунок и одобрительно кивал.

— Хочу начать с одиночных. Отснимем с десяток разных поз — с оружием, с кнутом, с цепями. После перерыва — с девушкой.

— Неплохо, — одобрил Атилла. — Вот эта особенно.

— Ну и прекрасно, За работу. Показывайте свой арсенал, одевайтесь в костюм и вперед!

Через два часа Атилла, набросив на плечи махровый халат, неспешно попивал поданный Жанной кофе, а Артем просматривал отснятый материал. Фотосет удался таким, как он и задумал. И даже лучше. В мрачном средневековом подземелье заплечных дел мастер небрежно опирался на огромную, устрашающего вида секиру, перевитые венами руки нежно поглаживали изукрашенное рунами широкое лезвие двуручного меча, испытывали на прочность тяжелые цепи. Артем приготовил колпак палача с прорезями для глаз, но лицо и тело его Кабоша, настолько впечатляли, что жаль было прятать их. Ограничились красной бархатной полумаской, а вместо запланированного плаща — набедренной повязкой.

— Ну как? — спросил Атилла, заглядывая в монитор.

— Потрясающе, — Артем не мог сдержать восхищения. — У тебя талант.

Он похлопал великана по мощному плечу.

— Камера обычно беспощадна. Высвечивает все недостатки модели. Мое дело — найти удачные ракурсы, чтобы спрятать их. А тебя камера любит, ни одного неудачного кадра! Ну или ты безупречен.

Атилла сдержанно, с достоинством улыбнулся.

— Босс, господин Тишман привез модель, — раздался из приемной голос Жанны.

— Пусть входят, — крикнул в ответ Артем.

Первым в двери студии появился Тишман, следом как тень — Лоли, снова закутанная с ног и до головы. Девушка путалась в полах плаща и спотыкалась. Артем стиснул зубы и отвернулся, чтобы не доставить садисту новой радости.

— Доброго дня, маэстро!

Тишман одарил его ослепительной улыбкой. «Что-то задумал», — мрачно подумал Артем.

— Принимайте. Надеюсь забрать свою вещь без инцидентов.

— Не сомневайтесь.

Больше всего Артему хотелось, чтобы Тишман поскорее ушел, но тот словно прочитал его мысли и намеренно медлил. Заметив на мониторе кадр с Атиллой, подошел поближе.

— Можно посмотреть?

— Это сырой материал. Да и время дорого.

— Ваше время я уже оплатил, — Тишман нагло ухмыльнулся. — И весьма щедро.

— Хорошо, — вздохнул Артем, — давайте покажу. Сет получился отменным.

Он запустил слайд-шоу фотосета и направился к девушке. Лоли стояла безучастно с низко опущенной головой.

— Кирилл, забирай модель. Задача — бледный тон по телу, по спине сделай мне следы от кнута, наискосок, несколько. Лицо, тоже бледное, волосы в беспорядке. Губы ярко алым.

— Следы от кнута? — оживился Тишман. — Что же сразу не сказали, я бы обеспечил натуральные.

Артем пожалел, что не умеет убивать взглядом.

— Эти следы нужны мне на одну сцену. А не на неделю. Вы довольны сетом?

— Да, — Тишман причмокнул губами. — Великолепно!

— Ну и отлично. Нам нужно работать. До вечера.

— Вам так не терпится избавиться от меня, — усмехнулся Тишман. — Ухожу. Только один момент. Не пытайтесь снять с вещи ошейник и говорить с ней. Если конечно, не хотите, чтобы ей было очень больно.

Садист с довольной улыбкой раскланялся и вышел из студии.

— Кирилл! Не трогай ошейник! — крикнул Артем и прошел за ширму.

Лоли сидела в кресле перед зеркалом. Визажист снял с нее плащ, и одежды под ним снова не оказалось. «Ну конечно, — со злостью подумал Артем. — Зачем вещи одежда». Шею туго обхватывал широкий кожаный ошейник с кодовым замком.

Каверин подошел к девушке и осторожно прикоснулся к ее шее. Лоли вздрогнула и замотала в ужасе головой.

— Тише… тише, — успокоил ее Артем. — Я не трону, только посмотрю.

Аккуратно оттянул ошейник — со внутренней стороны в кожу были вмонтированы металлические штырьки.

Артем выругался.

— Собачий шоковый ошейник. Против лая. Как только она издаст хотя бы звук — получит разряд. Попробует снять — опять шибанет током.

Кирилл побледнел.

— Шеф… что он за человек?

— Не человек. Нелюдь, — мрачно ответил Артем. — Ладно, не стой. Работай.

Он вернулся к Атилле, кипя от бессильного гнева.

Тот заметил его потемневшее лицо и стиснутые зубы.

— Странный у вас заказчик.

— Прости, но это не твое дело, — довольно грубо оборвал его Артем. — Ванька, притащи чурбан на подиум! И бархатом красным его укутай, да, так, складки расправь. Объясняю задачу. Девушка осуждена на казнь. Ты исполняешь приговор. Возьми меч и встань сюда.

Он указал Атилле место рядом с «плахой».

— Девушка будет умолять тебя о пощаде. Ты стоишь безучастный к ее мольбам, руки на рукояти меча. Все понятно?

Великан кивнул.

— Кирилл! Что там?

— Готово, шеф.

Визажист вывел из-за ширмы Лоли. У Артема снова заболело в груди. Она выглядела совершенно обессиленной и измученной. Точно провела не один месяц в каменном мешке и под изуверскими пытками. Хотя… второе скорей всего так и было.

Дрогнувшей рукой Артем надел на Лоли тунику из крупной черной сетки, на тонкие запястья и лодыжки массивные кандалы, снова с болью заметил, что даже сквозь грим проступают на тонкой коже синяки. Не удержался и легко погладил их кончиками пальцев. От этой легкой, едва заметной ласки Лоли вздрогнула как от удара и затравленно посмотрела на него.

— Прости… больно? — смутился Артем.

Девушка отрицательно покачала головой. Ее губы задрожали, глаза наполнились слезами.

Артем осторожно прикоснулся к щеке девушки, промокая мокрую дорожку.

— Не плачь, грим потечет. У Кирилла будет сердечный приступ. А он нам еще нужен.

Лоли слабо улыбнулась и вдруг прижалась губами к его ладони.

Артем отдернул руку, девушка испуганно сжалась, словно ожидая пощечины.

— Пойдем, объясню, что надо делать, — он мягко взял ее под локоть и, придерживая тяжелые цепи, помог встать на подиум.

— Вот это — плаха. Ты осуждена на смерть, это палач. Ты умоляешь его о пощаде. Встань на колени. Молодец. Теперь руки сложи, будто молишься. Отлично. Атилла, в позу. Да, так, руки на рукояти.

Артем отступил на несколько шагов, оценивая сцену. Было неплохо, но не хватало экспрессии, слишком шаблонно.

— Лоли, одну руку положи на бедро палачу. Пальцы согни, будто стараешься впиться в него ногтями. Второй обхвати лезвие меча.

— Аккуратно, — тихо сказал Атилла. — Острый.

— Отлично! Лоли подбородок выше, еще, так. Ты в отчаянии, понимаешь, что сейчас умрешь. Хорошо бы чуть-чуть слез… ну если сможешь. Вот! Умница… Замерли!

Артем отснял сцену, и скомандовал.

— Выдохнули! Пять минут отдыхаем и следующая сцена.

Лоли уронила руки, кандалы громко лязгнули.

Артему, не смотря на азарт работы, вдруг захотелось снять с нее эти железки, укрыть одеялом и укачивать на руках как ребенка. Стало нестерпимо стыдно.

Помотал головой, отгоняя наваждение.

— Так, теперь, Лоли, обхвати руками плаху и положи на нее голову. Кирилл! Поправь ей волосы, открой лицо и шею. Атилла, наступи на цепь и подними над головой меч. Великолепно! Молодцы, замерли.

Фотоаппарат бесстрастно отщелкивал кадр за кадром.

— Все, перерыв. Минут пятнадцать. Отдыхаем. Вань, свет теперь сюда.

Артем с облегчением снял с Лоли кандалы, помог спуститься с подиума, Кирилл закутал ее в махровый халат, девушка удивленно и благодарно посмотрела на визажиста.

— Теплый, я согрел… феном, — смутился Кирилл.

Для следующей сцены Артем поставил Лоли спиной к камере, и приковал поднятые над головой руки к деревянному столбу. Атилле подал кнут, сплетенный из черной кожи, с металлическим наконечником.

— Умеешь работать с кнутом?

Атилла усмехнулся.

— Пороть по-настоящему?

— Нет, конечно! Мне нужен только красивый замах.

Великан кивнул.

— Пока заткни за повязку. Подойди к столбу. По моей команде разорвешь на девушке тунику на спине. Готов? Давай!

Атилла с мрачной улыбкой, одним движением, словно это была не нейлоновая сетка, а бумага, разодрал на две половины сетчатое одеяние Лоли.

— Теперь кнут. Ванька, поправь свет, не видишь, правый софтбокс ушел!

Атилла эффектно взмахнул кнутом, примериваясь, потом размял свободной рукой плечо.

— Готов.

— Давай, замах!

Кнут просвистел в воздухе и металлический наконечник пробил дыру в бутафорской каменной стене.

Лоли коротко и надрывно вскрикнула и тут же всем телом содрогнулась от удара током.

Артем бросил снимать и в один рывок оказался рядом с девушкой.

Обнял ее за плечи, прижал к себе.

— Тише, тише, маленькая… тише… Это не по-настоящему. Мимо… не по тебе… Тихо…

Тело Лоли содрогалось, она закусила губу до крови, чтобы больше не закричать.

— Маленькая, — Артем тихо шептал на ухо, почти прикасаясь губами, — последняя сцена. Никто тебя не собирается пороть. Это не по-настоящему. Ты мне доверяешь?

Судороги стали тише, хотя девушка все еще сильно дрожала. Артем прижал ее сильнее, согревая своим телом, гладил по спутанным волосам.

— Все… это последняя… все закончится…Ты мне доверяешь?

Лоли сглотнула, сжала кулачки, пытаясь справиться с собой. И кивнула.

— Умница, ты такая умница, — шепнул ей Артем и отошел к камере.

— Давай еще раз, — скомандовал он Атилле. — Только не задень.

Великан посмотрел на него с укором.

Отсняв последний кадр, Артрем освободил Лоли, она все еще дрожала и безвольно обмякла в его руках. Он подхватил девушку на руки и отнес на диван. Кирилл метнулся за одеялами.

— Мы закончили, — бросил Артем на ходу Атилле. — Спасибо за отличную работу. За оплатой к Жанне. И советую подумать о карьере модели, или попробоваться в кино. У тебя уникальная фактура.

Уложил Лоли на диван, закутал в одеяло, Кирилл заботливо подложил второе под голову.

— Скажи Жанне, пусть чаю сделает, сладкого. И шоколадку пусть выделит из своих запасов. Свободны оба, завтра к половине десятого.

Артем сидел рядом с Лоли, пока она не перестала дрожать, глаза начали закрываться, дыхание стало ровным.

— Босс, вы закончили? Звонить Тишману?

Жанна вошла с чашкой чая, судя по ее довольной физиономии, телефон Атиллы она заполучила.

Артем посмотрел на часы.

— Не надо. Пусть поспит часок. Я сам позвоню.

Он взял из рук Жанны чашку, поставил ее на столик рядом с диваном.

— Шоколадка где? Давай, давай, не жмись. Тебе вредно сладкое.

Жанна фыркнула.

— Неси шоколад и если хочешь, можешь ехать домой.

— Да рано еще, — удивилась Жанна. Потом сощурила глаза и захихикала.

— И что ты ржешь? — грубо оборвал ее Артем. — Шоколад где?

Жанна поджала губы и оскорбленная, выскочила из студии.

Шоколадку она все-таки принесла, бросила ее на стол, и сердито стуча каблуками, снова вышла. Но дверь студии оставила открытой и показательно стала греметь посудой. «Дура ревнивая», — подумал Артем, поправил на плече Лоли сползшее одеяло и пересел за стол к монитору.

Он начал просматривать фотосеты и забыл обо всем. Эти фото были достойны шедевров мастера Ямато, но совсем другими по атмосфере и энергетике. Атилла был невероятно органичен в роли палача Кабоша, а жертва — Лоли до слез трогательна и естественна. Эмоции били наотмашь, затягивали в картинку, заставляли поверить в ее реальность. Никакой постановочной искусственности, никакого жеманного актерства. Реальные боль, страх, жестокость.

» Садист будет в восторге», — подумал Артем.