Тень. Позволь тебя любить

Часть 17

— Не собираюсь ни за кем бегать. Шло оно всё.

Чёрная школьная юбка выше колен, идеально выглаженная белая рубашка, колготки телесного цвета, в тон кожи и кожаные туфли на каблуке, чуть выше, чем нужно. Эти туфли ей посоветовала купить Джули. Смотрятся просто бомбически! Лишь бы доходить в них до конца учебного дня и не сломать ноги.

Немного подкрасила глаза коричневыми тенями и тушью, подобрала волосы с левой стороны и заколола заколками, вроде ничего особенного, но отражение в зеркале смотрело на Агнесс восхищённо и улыбалось.

Ещё этот кулон, так гармонично сочетающийся со всем её образом. Будто был создан именно для неё. А карие глаза с самого утра блестели, как бриллианты на её груди.

— И не надо ни за кем бегать. Вот ты же сейчас смотришь в зеркало? — Джули подошла к Агнесс и окинула её оценивающим взглядом, — Это за тобой должны бегать. Если бы я была парнем, ползала в ногах, лишь бы ты обратила на меня своё внимание!

Агнесс хихикнула и обняла подругу, а рыжие шёлковые волосы коснулись лица, приятно защекотав.

Отличное настроение зашкаливало, от чего улыбка отказывалась сходить с лица. Вроде бы и нечему было радоваться, остались нерешённые вопросы, вот только непонятно откуда взявшееся легкомыслие нашёптывало в само сознание, что нужно расслабиться и наслаждаться каждой секундой. Ведь всё прекрасно, все живы и здоровы. Жизнь продолжается!

И лёгкой походкой, держа Джули за руку, Агнесс впорхнула в Обеденный Зал.

Не обращая ни на кого внимания, она плюхнулась на скамью рядом с Генри, и насвистывая незатейливый мотивчик, потянулась к яичнице.

— Доброе утро, ты чего вся светишься с самого утра? Тебя назначили заведующей библиотекой? — пошутил Генри, обнимая с другой стороны Джули.

Рич, сидящий напротив загоготал так, что ошмётки омлета разлетелись в разные стороны, но основная часть попала на Генри с Джули.

— Сука, Ричард! Ты если жрёшь, будто в последний раз, будь добр прикрывайся хотя бы ладошкой, достал уже! — закричала на него Джули, отряхивая Генри, — Каждый день одно и то же!

— Ну извини, я же не специально!

— Рич, ты не обижайся, но когда это происходит изо дня в день, то мне кажется, что специально, — вздохнул Генри.

Агнесс только тихо рассмеялась:

— Да ладно вам, он с вами едой делится, кормит, как только вылупившихся птенчиков.

— Ага, очень приятно, спасибо, Рич! — Прошипела Джули.

Агнесс налила себе тыквенного сока и сделала небольшой глоток, чуть повернув голову, незаметно покосилась на стол Наблюдателей.

Сразу заметила кудрявую макушку, Самуил хмуро смотрел себе в тарелку, о чём-то задумавшись.

Агнесс быстро отвернулась, пока он её не заметил. Сидит живой себе, здоровый. Ну и пусть сидит. Надо будет, сам подойдёт. Вот только нужно ли ей это, непонятно. Но поговорить в любом случае надо будет. Просто так тоже нельзя было оставлять эту ситуацию, как минимум, это не красиво.

Зал заполнял безостановочный гул многочисленных голосов и смеха, а привидения то и дело шныряли туда-сюда.

Появилось дикое желание обернуться и посмотреть на стол Убийц. Интересно, Милтон заметил, что Агнесс надела цепочку и носит её? Ведь если это его рук дело, то он просто обязан был выдать себя. Не может же быть такого, что он сделал ей подарок и даже не посмотрит, красуется кулон у неё на шее, или нет.

Интересно, конечно. С каких пор её волнует что там заметит или не заметит Милтон. Но вот видимо с этих самых пор. Любопытство настолько сильно пульсировало в висках, что в области грудной клетки нарастало волнение, словно безоблачное небо заволакивало тёмными тучами, медленно, неспеша, забирая всю власть себе…

И становилось понятно, отчего у Агнесс глаза сверкают с самого утра, и настроение поднято на максимум так, что хотелось обнимать всех и каждого, раздавать комплименты, петь и танцевать. Да тут всё просто, на самом деле.

Агнесс почувствовала себя кому-то действительно нужной, желанной.

Если бы вдруг Самуил подошёл к ней с самого утра, или с вечера, не важно, просто подошёл с букетом цветов, подарил, чмокнул в щёчку. Было бы приятно, несомненно. Но тут иная ситуация. Насколько романтично ей преподносят сюрпризы, это интриговало. И Агнесс надеялась, что Джули всё-таки не права. Возможно многие факторы и указывали на то, что это чёртов Убийца. Но конкретных доказательств не было, как ни крути. Надеялась, что это не он, но в глубине души искрилась надежда, что всё-таки Милтон виновник всех этих приятных неожиданностей.

Злость прошла по отношению к его поступку, и соответственно к нему самому. Возможно это из-за того, что она считала себя такой же виноватой, как и Милтон. Да, он держал ей руки. Прижимал к стене и она потеряла любой шанс вырваться из объятий. Но какого чёрта тогда она стонала, как последняя шлюха в его руках, на его члене? Разве так себя ведут девушки, подвергшиеся изнасилованию? Разве не она отвечала на абсолютно все его поцелуи, а от прикосновений холодной бархатной кожи по телу словно электрические разряды проходили?

А эти сны, от которых между ног становилось неприлично мокро? И ведь каждую ночь происходило одно и то же. Она не видела чётко его лица. Но чувствовала. Его запах, стальные объятия, жёсткие, но в то же время невероятно приятные движения внутри себя. Тяжёлое, прерывистое дыхание возле уха, наполненное диким, страстным желанием. Он хотел её. Хотел сильно, невыносимо, хотел так, что просто не мог отпустить. А она не желала, что бы отпускал. До дрожи в коленях, до одури, до изнеможения хотелось раствориться в этих мгновеньях. К сожалению, сны обрывались. И она просыпалась одна.

А внутренний голос твердил, без умолку, что она самая умная дура из всех, которая когда-либо существовала на этой планете.

— Агнесс, ты чего зависла? — легонько толкнул её плечом Генри, — Нам пора на земледелие.

Агнесс подскочила на месте, а щёки предательски запылали. Снова думает о нём. Снова стало влажно. Мерлин, когда же это закончится?

— Идём скорее, задумалась над одной задачкой по астрономии, — пробормотала Агнесс, перекидывая ноги через скамью и пряча лицо в волосах.

Пока троица шагала к теплицам по двору их догнал Нилл:

— Вы слышали, что в субботу скорее всего всех отпустят в Хармондейл? Мне сказала Поппи, а Поппи услышала от…

— Да, Нилл, нам уже Рич сообщил эту приятную новость, — оборвал его Генри, — Поскорее бы, у меня закончились запасы сладостей, и при чём как-то довольно быстро, подозреваю, что кто-то лазает ко мне в сундук по ночам И ВСЁ СЖИРАЕТ!

Последние слова он буквально прокричал в ухо рядом идущему Ричу, отчего тот подпрыгнул на ходу, а Агнесс с Ниллом рассмеялись.

— Ой, взял-то пару раз по конфетке, жалко что ли, — пробубнил себе под нос Рич.

— Пару раз за день по паре конфеток, а то и больше, — отбил Генри, — А вообще просто замечательно, весь день можно гулять, посидеть в пабе…

— Я же совсем забыла вам рассказать! — хлопнула себя по лбу Агнесс, — Макуилл вчера мне такое рассказала!

Пока они шли к теплицам, Агнесс поведала друзьям о том, что директриса задумала особый праздничный вечер, точнее даже ночь в честь праздника Хэллоуина. О том, что прибудут гости из Северных Холмов и даже останутся погостить на месяц и будут вместе посещать занятия. И что Агнесс ждёт сову от Макуилл с перечнем всего того, что потребуется от неё.

— Вот это да! Наверное будет нереально круто, давненько в Тени так не заморачивались с празднованиями, ну оно и понятно, конечно… — протянул Нилл, — Интересно, какую группу музыкантов пригласят, хоть бы Отверженных! Обожаю эту группу!

— Отверженные уже выступали у нас на Рождественском Балу, и они были очень дружны с предыдущим директором, — задумчиво произнесла Агнесс, — Кто знает, кого Макуилл выберет, думаю она мне расскажет. Ведь я буду ведущей и мне нужно будет готовить специальную речь.

— Ты прямо ну освободилась полностью на этот год, как и хотела, — хохотнул Генри, — Макуилл не слезет с тебя, пока не убедится в том, что ты уже села в поезд и теперь уже точно не получиться ни о чём тебя попросить.

Агнесс рассмеялась:

— Это точно. Да ладно, мне не трудно. Возможно, будет даже весело. Нилл, а ты проследишь, что бы на мероприятии не было зелёных бутылок, а то вдруг мне станет скучно и я решу пропустить стаканчик, другой. Вот тогда веселуха будет!

— Ага, я даже представляю эту картину, как ты залетаешь на сцену и дерешься с ведущим гитаристом Канни Дюком, пытаясь забрать у него гитару, решишь, что это грабли и будешь до конца ночи его убеждать, что играть на садовых инструментах нельзя, — заржал Нилл, а остальные подхватили, и весёлый гогот разнёсся по территории заросшего кустарниками сада, где рядами стояли, похожие друг на друга, большие высокие теплицы.

Свернув на узкую тропинку, они наткнулись на толпу студентов, ожидающих, пока их запустят внутрь. Мерлин, сегодня копаться в земле придётся вместе с Убийцами, какое счастье!

— Проходите скорее, Мистер Никон, не обязательно толкаться! Заходим по одному! — Профессор распахнула двери теплицы, отходя в сторону и пропуская внутрь учеников, — Сразу делимся на пары, занимаем столы, на каждую пару учеников один горшок, сегодня изучаем новое растение, живее, живее!

Удлинённое просторное помещение было заставлено столами с горшками, всего три стола, но во всю длину теплицы, через промежутки на которых стояли уже подготовленные для работы горшки с землёй.

Все сразу кинулись делиться на пары и занимать самые удобные, на их взгляд, места. Хотя различий не было никаких.

Генри занял стол почти в конце теплицы, и Агнесс двинулась в его сторону, но нога обо что-то запнулась и она, падая, уцепилась за ближайшую опору, теряя равновесие.

«Нужно было обувать кеды, а не новые туфли!» — Единственное, что пронеслось в голове перед тем, как услышала возле уха ледяной, медленно растягивающий слова голос:

— Уйди с дороги, Рейн.

Агнесс подняла голову и уткнулась прямо в лицо Дарку Милтону. Он смотрел сверху вниз и ей захотелось провалиться под землю. Серые глаза смотрели не мигая и по его выражению лица сложно было что-то прочитать. Каменная маска, но пронзающий взгляд пригвождал к месту. Внутренности сжались, и над губой выступили капельки пота. Реальность померкла, а дыхание участилось, а тело словно зачаровали обездвиживающим заклинанием.

— Может уже отпустишь меня?

Агнесс опустила взгляд на свои руки и поняла, что крепко держит его за плечи.

Между ними словно ударила молния, с такой скоростью Агнесс отпрыгнула от Милтона, а тот лишь усмехнулся, окидывая её оценивающим взглядом. Агнесс могла поклясться, что его взгляд на долю секунды задержался на кулоне.

Быстро развернувшись она рванула к Генри, но Рич уже занял место рядом с ним. Быстро закрутив головой, она пыталась найти свободный стол.

— Мисс Рейн, займите уже рабочее место! — крикнула через всю теплицу профессор, окидывая взглядом столы, — В третьем ряду остался последний свободный стол, мистер Милтон, будете работать с мисс Рейн, слишком долго копаетесь, быстрее, у нас ограниченное время, а тема большая, не на один урок!

Агнесс застонала. Мерлин, только не это! Но постаралась как можно быстрее пройти к свободному столу. Встав возле горшка она почувствовала, как он остановился рядом. Почувствовала его запах. Его присутствие обжигало кожу, а давление подскочило, словно она выпила залпом чайник кофе.

Благо теперь весь урок не придётся дышать только удобрениями и навозом. Главное не смотреть на него…не смотреть вообще в его сторону…

— И так! — хлопнула в ладоши профессор, — Сегодня и ещё несколько занятий мы будем выращивать жующую китайскую капусту!

Агнесс вздрогнула, почувствовав мимолётное прикосновение ниже груди, но не доходя живота. Она удивленно уставилась на Милтона, что это было?

— Перчатки, Рейн, — Он сделал тоже движение рукой, только уже показывая садовые перчатки для работы, — Ты загородила мне доступ к инвентарю.

Она нервно сглотнула и быстро отвернулась, устремив взгляд на преподавателя. Чёрт, как же сложно сосредоточиться, что она там говорила?

— …ваше детище, очень важно следовать всем пунктам, что бы в итоге у вас получилась идеальная жующая капуста! Когда вы их вырастите, то мы соберём урожай и отправим в цитадель, там очень нуждаются в них. Можно сказать, что капуста это своего рода боевое оружие. А сейчас вот как мы поступим.

Профессор сошла с высокого пьедестала возле своего места и подошла к большому горшку, стоявшему чуть поотдаль от всеобщих столов. В горшке в подвешенном на толстом стебле висела, вроде бы, обычная капуста.

— Обратите внимание. Капуста сейчас в спокойном состоянии. Но стоит сорвать её со стебля, она начнёт жрать всё подряд. Но есть у неё одно место, — Профессор сорвала капусту и молниеносным движение руки надавила капусте туда, куда прирастал стебль, — Надавив на него, она продолжает существовать в спящем положении. Однако, стоит кинуть её об пол, или любую другу твёрдую поверхность, как она сразу начинает атаковать. Таким образом многие опытные волшебники и волшебницы изводят гномов на своих садах и огородах, а так же других многочисленных вредителей. Главное самим не попасться у неё на пути!

Все вытянулись повыше, что бы разглядеть этого жуткого монстра. Но пока капуста оставалась обычной капустой, нисколечки не страшно.

— Она что, прям жрёт садовых гномов??? — воскликнула Лидия, с ужасом глядя на капусту, прикрыв рот ладонью.

— Само собой! И ещё как жрёт, — Профессор уставилась на Лидию, словно та сморозила полнейшую чушь, — Мелкие засранцы не дают прохода, вечно хихикают, гадят везде и портят урожай! — выражение доброго лица профессора нахмурилось, даже как-то ожесточилось, — Но стоит выпустить капусту в огород, как эти пакостники просто не успевают спрятаться, так и подлетают мелкие бородатые бошки, а оторванные ручонки больше никогда не сорвут ни одной морковки!

Лидия свалилась в обморок, в последний момент Пэрри успела подхватить бездыханное тело, а рядом стоявший Милтон хмыкнул.

А Агнесс стояла и смотрела на всё это, открыв рот.

— Мисс Пэрри, позаботьтесь, пожалуйста о мисс Лидии, побрызгайте на неё водичкой, скоро отойдёт, — Профессор положила аккуратно капусту в горшок и продолжила, — Значит, какие наши дальнейшие действия. На капусте уже прорезались семена, наша сегодня с вами задача рассадить их по горшкам. Один горшок — одно семя. И будем учиться смешивать удобрения, капуста очень привередливая! Надеваем перчатки и подходим по очереди ко мне, каждому раздам по семени!

Ученики загудели и выстроились в очереди.

Агнесс обернулась к Милтону и, вздернув подбородок, сказала:

— Перчатки тебе нужны были? Вот и пойдёшь за семенем!

Милтон в идеально сидящей на нём белой рубашке, на которой, как успела заметить Агнесс, пару пуговиц были расстёгнуты, и чёрных брюках, явно купленных не в просто магазине, совсем не соответствовал окружающей обстановке. Ему бы на выставку, как главному экспонату представителя всего аристократического мира, а не в грязную теплицу с удобрениями.

Милтон посмотрел на неё в упор. Белые короткие волосы идеально уложены, но не так, как он делал это раньше, зализывая их назад. А как-то иначе, уложив чёлку на левую сторону. Острые черты лица так гармонировали с глазами, цвета льда, а тонкие губы скривились в усмешке:

— Да без проблем, Рейн.

Не отводя от неё взгляда он медленно начал натягивать жёсткую коричневую перчатку из толстой ткани на руку. Медленно, и даже как-то неприлично. Словно он не перчатку надевал, а снимал с себя штаны. И сверлил её взглядом, от которого захотелось провалиться сквозь землю. Натянув перчатку на руку, он начал продолжать в том же темпе и с другой рукой. А глаза смотрели в упор, не мигая.

Агнесс зависла. Что происходит?

Не успела она опомниться, как Милтон уже шагал к горшку с капустой, немного возвышаясь над другими учениками. Она только сейчас заметила, какой он стал огромный.

Как же стало жарко. Слишком много народу, или это только её охватывают горячие волны? Судя по учащённому биению сердца, только её. И как пережить это занятие, находясь с ним бок о бок? Слишком близко, слишком долго…

Агнесс сверлила широкую спину Убийцы и не заметила пары тёмных глаз, внимательно смотрящих на неё. Брист Закини в соседнем ряду наблюдал за ними, ожидая, пока Тео принесёт им семя.

Почувствовав на себе взгляд, она глянула на Бриста, но тот уже смотрел в другую сторону.

— Итак! Сейчас мы берем, наливаем водичку в блюдечко и даём размякнуть семени буквально десять минут. После чего займёмся приготовлением удобрения для начального этапа, после этого сразу приступим к посадке! — вещала профессор, доставая маленькие мешочки с неизвестными названиями на бирках, — Каждый мешочек с удобрением подписан, сколько и каких я выпишу на доске, что бы исключить малейшую ошибку, это очень важно!

Милтон незаметно подошёл к их столу и опустил семя в блюдце с водой, небрежным тоном бросив ей:

— Ну всё, удобрениями сама займёшься, я устал.

И прислонился к столу, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди.

Агнесс фыркнула и натянула перчатки. Профессор уже писала план составления специального удобрения на доске.

Перебирая мешочки и сверяясь с названием на доске, начала потихоньку смешивать их в большой миске.

Он рядом.

Он дышит с ней одним воздухом, возможно частички переплетаются между собой и она вдыхает ЕГО воздух, который, возможно, находился у него в лёгких.

Мерлин, как же сложно сосредоточиться. Руки немного дрожали, но не особо мешали работе.

— Рейн, ты замёрзла? — издевательски протянул Милтон, смотря на неё сверху вниз, и усмехаясь в своей привычной манере, — Дать тебе одеяло? Видел там кучу тряпок возле кладовки.

— Милтон, почему бы тебе не оторвать задницу от стола и не пойти полежать на этой куче тряпья? — вскинула голову Агнесс, вздёрнув нос к верху, будто хотела стать вмиг выше него, — Так хоть мне мешать не будешь, и отдохнёшь заодно!

Милтон чуть поддался вперёд корпусом, почти нависая над ней, и немного сбавив тон, шепнул:

— Только если с тобой.

Агнесс выронила мешок с удобрением себе на ноги. Неизвестное содержимое рассыпалось на туфли, а колготки сразу же начали плавиться.

— Профессор, я рассыпала удобрение, оно плавит мои туфли!!! — закричала Агнесс, лихорадочно пытаясь справиться с застежками на обуви, где уже зияли дыры, — Ааааа!!! Мои ноги!

В теплице поднялась паника, Агнесс забегала вокруг столов, на ходу стягивая колготки, и раскидывая на своём пути учеников. Хаос окутал всех, потому что некоторые ученики тоже начали кричать и носиться по теплице, скидывая с себя одежду. Видимо когда Агнесс толкала других, не специально, конечно, те тоже рассыпали удобрения. Генри с Ричем залезли к себе на стол и прижались к стенке, боясь, что их это тоже коснётся. Принс верещала так, будто её жарят на костре, лежала под столом и держалась за голову, кажется, там виднелась проплешина. Нилл с голым торсом разогнался и со всей дури врезался в стенку, мешком свалившись на пол. Теодор Нотти смотрел на свою руку и орал, страшно выпучив глаза. Несколько учеников спрятались в кладовке, а остальные бегали кругами, врезаясь друг в дружку и вопя во всю глотку.

А Агнесс, делая уже четвёртый забег по теплице между столами подумала о том, что, кажется, сейчас лишится обеих ног.

Вдруг с потолка покапало, по нарастающей, с начало несколько капель, потом моросящим дождиком, и в итоге мощные струи заливали помещение.

Боль отступила сразу же.

И ученики прекратили орать и носиться по помещению.

Как по щелчку, вода перестала поливать всё и вся вокруг.

— Ну вы как первокурсники! Столько лет посещаете мои занятия и не знаете элементарных правил? — Профессор упёрла руки в бока и с осуждением рассматривала пострадавших, — Кто голый, оденьтесь, пожалуйста! Это всё-таки общественное место!

Помещение теплицы походило на место проведения битвы. Кругом раздавались стоны и ученики поднимались с пола, выискивая свои вещи.

Агнесс зажмурилась, боясь посмотреть, что стало с её ногами, и опустила взгляд вниз.

Да всё в порядке, только обуви нет и колготок. Дыр в плоти тоже не видно.

Мокрые насквозь студенты искали свои вещи. Кто-то скинул рубашку, кто-то обувь, а кто-то и вовсе был без штанов, например Брист Закини. Белые боксеры ярким пятном сидели на теле, никого не смущаясь он вышагивал по теплице, то и дело наклоняясь под столы, ища свои штаны. Отчего девчонки возмущенно галдели, если он делал это возле них.

Панни перестала верещать на какое-то время, но поднеся руку к голове заорала вновь, проплешина, размером с кулак, красоты ей явно не придавала. А Агнесс со злорадством подумала, что не зря боженька её так наказывает, больше дыр в голове, больше вероятности, что поумнеет!

А самое страшное во всём этом зрелище было то, что удобрение попало прямиком на задницу Грега. Он был абсолютно полностью одет, за исключением бледной, жирной, в ямочку, задницы. Удобрение попало на брюки так, что его толстая срака просто вывалилась из штанов, красуясь на весь мир. Этот здоровяк медленно брёл по теплице, свесив руки по бокам и не понимал, почему парни над ним ржут, а девчонки испускают рвотные позывы.

— Мистер Гилл, прикройте чем-то зад! Это просто немыслимо! Что за срам! Отвратительно! — Профессор продолжала возмущаться, тяжело вздыхая, — Нет, ну как с вами работать, как дети малые! Я пожалуюсь на вас Макуилл!

Примерно половина учеников не пострадала. Кто-то залез на столы, тем самым себя обезопасив, а кто-то скрылся в кладовке. В общем, ничего страшного особо не произошло, если на теле и намечались какие-то раны, то вода всё залечила, единственное, что они потеряли безвозвратно, это фрагменты одежды и обуви. А кто-то, типо Принс ещё и волосы на голове.

Агнесс, смирившись с тем, что остаток занятия, если он будет, проведёт босиком и без колготок, направилась к своему столу. Милтон как раз слезал со своего стола, повезло ему, сумел среагировать.

— Ну ты и сволочь! Это всё из-за тебя! — прорычала Агнесс, бросая на него уничтожающий взгляд.

Милтон состроил невинное выражение на лице:

— А я тут при чём? Это у тебя трясучка, надо было внимательнее выполнять свою работу, — явно издеваясь протянул Милтон, облокачиваясь о стол, точно так же, как до этого, — Или если тебе нездоровится, посетить больничное крыло.

— Да пошёл ты!

Агнесс посмотрела себе под ноги. Абсолютно босая, а земля от тепличного пола прилипла к ногам, очаровательное зрелище. Она как буд-то только что из леса прибежала.

— Внимание! Хотя кому я говорю! Просто, пожалуйста, послушайте меня! — Профессор щёлкнула пальцами, обращая на себя всеобщее внимание, — Над теплицами установлены котлы со специальным раствором, который полностью залечил ваши раны! К сожалению, продолжать урок мы не сможем, потому что запасы удобрений у меня ограничены. Я не ожидала от вас такой невнимательности, и даже не стала повторять правила перед занятием, но, видимо, это было большой моей ошибкой. Вы хуже первокурсников! Минус тридцать баллов Защитникам и Убийцам за сорванный урок! Жду вас снова по расписанию. Мистер Гилл, прикройте чем-то пятую точку, так нельзя появляться в замке!

Профессор окинула всех присутствующих презрительным взглядом и засеменила к себе в кабинет, громко хлопнув дверью, предоставив учеников самим себе.

Ученики одобрительно загудели и начали потихоньку покидать помещение, а Брист наколдовал Грегу импровизированную закладку на сраку, в виде громадной клубники, отчего все начали ржать, пуще прежнего.

Толпа подхватила двоих друзей к выходу, и Генри только успел выкрикнуть:

— Увидимся на заклинаниях, Агнесс!

И скрылись из виду, растворяясь в толпе.

Агнесс озабоченно посмотрела на свои ноги, путь босиком до замка намечался просто незабываемым, по кочкам, щебню и ледяной земле.

Оглянувшись вокруг себя, она поняла что в теплице больше никого не осталось. Только разбросанные горшки, какие-то доски, и в целом обстановка выглядела так, будто помещение давно пустовало, только влага кругом выдавала тот факт, что тут что-то произошло.

Обреченно опустив плечи, Агнесс двинулась к выходу из теплицы, на ходу скручивая длинные волосы и отжимая их, словно являлась смертной и у неё не было палочки. Привычка, что поделать.

Выбравшись наружу, она уже настроилась перепрыгивать препятствия на носочках, как услышала голос позади:

— Тебя подкинуть до гостиной, Рейн?

В миг мир покачнулся и окружение уплыло куда-то в бок.

Сильные руки схватили её, как пушинку и окружающее замелькало перед глазами.

Милтон прижал её тело к себе, отчего дар речи пропал, от слова совсем. Убежал в ближайшие кусты и грозился не вылазить оттуда до конца своих дней.

Убийца молча нёс её на руках. И словно совсем не чувствовал тяжести. Не удивительно, ведь он такой большой, а она… а что она?

Агнесс покорно обвила его шею руками, что бы тело при каждом движении его шага беспорядочно не болталось в воздухе.

— Я бы и сама дошла, Милтон.

Она пыталась придать голосу спокойный тон, будто происходит что-то само собой разумеющееся.

— Да ладно? — Он крепче прижал её к себе, отчего желание сказать хоть слово разбилось вдребезги, с жалобным писком забиваясь под камни под ногами.

Внезапно захотелось раствориться в этом моменте.

Она уткнулась в твёрдую шею, где выступали еле заметные вены, и вдыхала.

Запах обволакивал, одурманивал сознание. Проникал в лёгкие и отказывался оттуда выходить даже под угрозой самой страшной пытки.

Она чувствовала крепкое тело и слышала его дыхание. Оно было слишком близко, возле её левого уха.

Он дышал, а она падала.

Падала и не хотела вставать. Чувствовала его руками, слухом, всем телом, и душа расцветала. А в животе прорастал цветок. Раскрывая лепестки, открывая соцветие, и благоухая так, что сводило судорогой лёгкие.

Слишком близко, слишком чувственно, слишком неправильно, но так желанно.

Агнесс понимала, что если вдруг их кто-то сейчас увидит, это будет фиаско. Но было всё равно.

Было слишком хорошо.

Он молча нёс её на руках и вырастали крылья за спиной, словно у только окуклившейся бабочки, которая не дожидаясь своего часа, расправила крылья и полетела.

Полетела туда, где горел огонёк.

Огонёк наслаждения, который притягивал, манил и обещал все удовольствия этого мира сложить к её ногам.

Агнесс приподняла голову и посмотрела за спину Милтона. Во дворе никого не было, за исключением садовников, которые орудовали садовыми ножницами в саду. Профессор отпустила их раньше времени и никто не видел, что Дарк Милтон несёт на руках, как драгоценную реликвию, Агнесс Рейн.

Не хотелось, что бы это заканчивалось.

Она хотела прирасти к его телу и окутать плотными корнями, и не отпускать, никогда…

Минуты пролетели, как секунды и она почувствовала, как касается ледяного пола под ногами.

— Твоя остановочка, Рейн, — протянул Милтон, опуская её перед входом в гостиную Защитников, — Увидимся на патрулировании, не забудь обуться.

И, круто развернувшись, ушёл.

А Агнесс схватилась за стену, приложив все свои силы, что бы не упасть, настолько тряслись колени и подгинались ноги.