Терем желаний

- Маша, ты обиделась?

- Нет, - тихо, почти шепотом ответила она. "Не надо было говорить о себе, - жалела Маша. - Валере неинтересно, да и сама зарекалась не трогать душу, а слова не держишь. Ты не должна проявлять слабость. - Однако обида не проходила. - Будь как он, - наставляла себя Маша. - Есть тело, есть близость и хватит".

- Маша?

Она улыбнулась, ткнулась лбом в его губы, борясь с остатками обиды и горечи.

- Мне скоро домой. Ты отвезешь меня или я поеду на автобусе?

- Как ты хочешь? - Валера с подозрительностью смотрел на Машу. Неужели он действительно обидел ее тем, что не принял всерьез помощь ее брата? А если так, почему она отрицает и не поможет исправить оплошность?

- Так же, как ты. - Маша потерлась головой о его шею, не предлагая и не отказывая. Все зависит от мужчины.

. - .Маша не изменилась. Она была все так же ласкова, отзывчива, эмоционально податлива. И все равно Валера чувствовал какую-то отчужденность. Не было скованности, не было снисходительности, мимолетные ласки ее рук доводили до безумства, тело звало и принимало.

Может, изменился он сам?..

Такое радушие любви, соединенное с опытом, он не встречал ни в одной женщине, которых у него было немало. И до сих пор перед ним стояла цель разгадать эту женщину. А Маша так надежно замуровала себя, что трудно было отыскать сами стены, а уж проникнуть внутрь - даже намека на подобное желание не должно появляться...

Валера остановил машину.

- Ты так и не хочешь менять стоянку? Я могу подвезти тебя к дому.

- Здесь отличное место, - улыбнулась Маша. - И мама не видит.

- А может увидеть из окна? - с умыслом спросил он.

- Мама не должна о тебе знать, - серьезно ответила Маша, хотя улыбка не сходила с ее лица. - И тебе меньше хлопот.

- А как же подробные отчеты: "Мама, Валера заболел.., мама, Валере надо приготовить ужин.., постирать пеленки..."?

- Действительно, не хватает пеленок! - засмеялась Маша. - Но с мамой я разберусь сама.

- Не будь Игоря, я бы подумал, что ты стыдишься меня.

- Глупости! И Игорь здесь ни при чем.

- Вот тебе на! - удивился Валера. - Заставила меня работать, обещала парня в подмогу, а теперь ни при чем? Нет, будем работать. Втроем.

"Попалась в ловушку! - злорадствовала Маша. - Теперь выкручивайся! В сущности, это нетрудно, но впредь урок".

Для двадцатилетнего парня Игорь оказался очень скромным и застенчивым и держался ближе к сестре. Маша не старалась подружить мужчин, а потому сразу завела разговор о работе.

Вечер и утро Валера посвятил работе, и Маша увидела уже три варианта здания.

- Но работы больше не будет, - заверил Валера Игоря. - Хватит одного проекта, остальные не к спеху. С чего начнем? - Он обернулся к Маше:

- Какой тебе нравится больше?

Маша передала инициативу брату.

- Вы проектируете клуб или другое общественное здание? - спросил Игорь.

- Это жилой дом.

У Игоря зажглись глаза особым светом восхищения и зависти, - Классно иметь такой особняк!

- Пожалуй, - снисходительно согласился Валера, однако ему польстило восклицание парня, хоть кто-то похвалил. - Ну так что? Как для себя...

Игорь выбрал один, как ему казалось, лучший, вариант, и Валера освободил кульман для работы.

- Маша, ты согласна с выбором? - спросил он.

- Наверное...

- Но?..

- Но как для себя, мне больше нравится первый.

- Почему? - Игорь уже сомневался в своем решении.

- Ты выбрал лучший, - успокоила его сестра, - а я тот, который связан с хорошими воспоминаниями.

И сразу сделала несколько шагов назад, выставив перед собой руки, словно защищаясь, потому что Валера был готов воспоминания превратить в действительность.

- Не буду вам мешать, - сказала Маша, улыбнувшись мужчинам, и выскользнула из кабинета.

Валера почесал затылок, удерживая радость и легкий смех, рвущийся наружу. Он сел за стол, предложил Игорю соседний стул, и оба погрузились в расчеты. Дело пошло быстрее, когда Валера, исподволь проверив знания и возможности Игоря, переложил на него техническую сторону расчетов. Машин брат полностью отдался цифрам и линиям, будто в самом деле дом был для него.

Маша заглянула в кабинет:

- Я немного похозяйничала в твоем холодильнике, Валера. Хотите чаю?

Мужчины удивленно посмотрели на Машу. Валере непривычно было слышать нотки извинения в ее голосе, Игорь поразился легкости, с какой сестра освоилась в чужом доме. Маша смутилась.

- Я мешаю? - Она хотела уйти, но Валера задержал ее.

- Принеси чай сюда и побудь с нами. Игорь быстро справился со своей порцией бутербродов. По тому, что принесла Маша, он подумал, что хозяин готовился к важному торжеству, а сестра разорила его досрочно. Но Валера и бровью не повел, спокойно ел и рассказывал гостям об архитектуре, и Игорь решил не вдаваться в его финансовые возможности, с удовольствием поглощая паштеты, сыр, балык. Поблагодарив, он встал из-за стола.

- Я начну?

Валера кивнул и полностью переключил внимание на Машу. Она слушала, отвечала на вопросы и маленькие колкости, улыбалась и часто посматривала на брата, который суетился возле кульмана - то брался за рейсшину, то проверял расчеты, то хватался за угольник, то снова что-то считал. Маша понимала, что Игорь волнуется. Одно дело - помогать студентам, и совсем другое - после долгого перерыва делать чертежи для специалиста, которого крайняя срочность заставила обратиться к дилетанту. Игорю понравился проект, и он очень хотел сделать работу на "отлично", поэтому волновался еще больше.

Валера тоже заметил нерешительность Игоря и подошел к нему.

- Одну минуточку. - Он отодвинул плечом Игоря, взял карандаш и, быстро просмотрев колонку цифр, подвел рейсшину и щегольски начертил прямую. Отошел, улыбнулся Машиному брату. - На удачу! Мои проекты я начинаю чертить сам. Теперь работай.

Может, это и поможет Игорю - Маша сомневалась.

- Пойду готовить обед. Валера, поможешь разобраться на кухне?

- Еще бы! - Он подмигнул Игорю. - Будут вопросы - зови.

Игорь кивнул с улыбкой, похожей на Машину, и проводил взглядом Валеру, вышедшего вслед за сестрой. Теперь он мог приняться за дело, не отвлекаясь на разговоры с сестрой и архитектором.

Оставшись наедине, Валера привлек Машу к себе и припал к ее губам, как будто мечтал об этом весь день, что, впрочем, было близко к истине.

- Мучительница! - выдохнул он. - Знаешь, где бы мы были, если б ты не заставила меня работать?

- Наверное, это очень страшное место, если ты с испугу сумел так много сделать.

- Что мне оставалось? - пожаловался он. Руки гладили гибкую спину, повторяли изогнутую линию бедер, стискивали плоский живот. - В каждом проекте у меня одни спальни, и в каждой из них ты - столько раз я хотел тебя. А ты небось спала и не вспомнила ни разу обо мне.

- Я посчитаю количество комнат, - сочувственно пообещала Маша и выразительно посмотрела на большую ладонь, лежавшую на ее груди. - Займемся обедом?

Валере было не до еды, он все больше увлекался игрой губ и рук. Когда Маша не дала расстегнуть блузку, он через слои ткани приник ртом к мягкой округлости, возбуждая языком чувствительную серединку, откликавшуюся на его нежность.

- Машенька, - хрипло шептал Валера. - Маша, девочка, пойдем со мной...

Слова перемежались поцелуями, горячее дыхание опаляло лица.

- Лера, Игорь увидит, - урезонивала Маша, прерывисто дыша. - Не надо.

- Пойдем, милая.

Хлопнула дверь, и они в испуге отскочили друг от друга.

Игорь застал хозяина углубившимся в поиски кухонной утвари. Маша стояла у окна и с улыбкой следила, как Валера громыхает мисками и кастрюлями.

- Студент готов к экзамену? - пошутила она, пытаясь скрыть смущение.

Брат погрозил сестре кулаком, так, чтоб не видел Валера, и обратился к нему:

- В общем, я закончил фасад, есть пара вопросов. Посмотрите?

Валера метнул на Машу обиженный взгляд и вышел из кухни. В кабинете он, проигнорировав кульман, первым делом посмотрел в зеркало. Стоявший в дверях Игорь с долей восхищения и собственной смекалки понял, что Валера рассматривает в зеркале его чертеж. Он настороженно ждал оценки своего труда.

- Эта комната глубокая. - Валера протянул руку к отражению, но спохватился и подошел к чертежу. - И всего одно окно. Темновато будет, как ты думаешь?

- Можно добавить еще одно, - неуверенно сказал Игорь. Он посмотрел на план общего вида, разложенный на столе. Предложенное окно совершенно не вписывалось. - Или увеличить размеры этого.

Взгляд Валеры смягчился, словно перед ним был студент, едва избежавший провала на экзамене. Он подошел к столу.

- Давай, - подбодрил Валера. - Как для себя.

- Для себя я оставил бы все как есть и устроил бы здесь маленькую гостиную. - Игорь оживился. - В темной стене бар, рядом мягкий уголок. Хочется иногда посумерничать средь бела дня.

- А что? Это идея! - Валера вернулся к чертежу, сверяя в уме планировку комнат. - Может получиться. Обычно я не занимаюсь интерьером, но скажу о твоей задумке клиенту. Давай свои вопросы и найди чистый лист ватмана в шкафу.

Валера уже как строитель считывал правильность чертежа, быстро, будто играючи, фиксируя размеры и соотнося их с масштабом. Честно говоря, он отнесся к брату-чертежнику несерьезно, основным доводом за сотрудничество была Маша. Она хотела помочь, и Валера, никогда не слышавший от нее "я хочу", не мог отказать себе в удовольствии, пусть это и касалось его работы.

Делая контрольные замеры, Валера решил, что чертеж можно отдать в документацию. Игорь, конечно, не ас, как сказала Маша, но сделал все точно и аккуратно. Сам Валера сделал бы так же, не лучше, следовательно, можно продолжать.

- Ладишь с сестрой? - будто вскользь спросил Валера.

- Конечно, - удивился вопросу Игорь.

- Я смотрю. Маша подначивает тебя. Не обижаешься?

- Ей можно, - улыбнулся брат. - А вообще она добрая. - И, решившись, спросил:

- Вы давно знакомы?

- Месяц и неделю, - подумав, ответил Валера.

- Маша рассказывала о вас, - объяснил свое любопытство Игорь. - Я представлял вас старше.

- Что же она говорила? - улыбнулся Валера, не отрываясь от чертежа.

- Про вашу работу, что книги брала для вас... - Помолчал и добавил:

- Что иногда готовит для вас.

- Да, - усмехнулся Валера, - представляю, что ты обо мне думал!

- Она обо всех так рассказывает, - успокоил Игорь, - чтобы не давать матери повод для фантазии и умерить ее пыл сватовства.

- У Маши много знакомых? - Валера почувствовал холодок под грудной клеткой, но с виду остался безразличным.

- По ее словам, много, но она скорее старается для мамы.

- Странная политика, - отозвался Валера. Игорь тихо рассмеялся:

- Мама спит и видит, как выдать Машу замуж, а Маша по-своему сопротивляется, вот и придумывает разных ухажеров.

- И я один из них, - закончил Валера. - Из придуманных.

Игорь пытливо посмотрел на архитектора: что он имеет в виду? Сестра ни полусловом, ни полувзглядом не дала понять, что Валера больше чем знакомый. Игорь знал ее отношение к мужчинам после выписки из больницы, жалел, понимал и смирился с тем, что сестра не будет иметь семьи. Так она сказала, и он верил ей. Может, этот Валера и неплохой, но Маша не для него, она не будет испытывать судьбу еще раз, и архитектору придется удалиться ни с чем, если он рассчитывает на что-то.

"А дом красивый, и свой наверняка имеет не хуже этого", - с ноткой грустной зависти закончил размышления Игорь и упрямо решил: у него будет не хуже.

- А Маша не хочет замуж? - Валеру одолевали сомнения другого рода, но он не хотел копаться в них - слишком все неопределенно и туманно.

- Я не спрашивал ее, - резковато ответил Игорь. - Вот ватман.

Валера удивленно обернулся к парню, но тот прикрылся развернутым листом, смущенный собственной дерзостью.

- Отлично, тогда за работу. - Валера снял с доски готовый чертеж, предоставив Игорю самому крепить чистый лист.

Маша сидела в комнате на диване и читала. Из кухни просачивались аппетитные запахи, и комната, несмотря на пустоту, казалась уютной.

- Посекретничали, мужчины? - спросила она Валеру, когда тот закрыл дверь кабинета и сел рядом на диван.

- Твой брат молодец, - сказал Валера, накручивая на палец локон густых каштановых волос.

- Значит, он болтун, - сделала вывод Маша и улыбнулась недоуменно-виноватому взгляду Валеры.

- Мы говорили только о работе, - смеясь, оправдался он.

К вечеру Игорь справился с заданием. Прежде чем позвать Валеру, он сам осмотрел работу в зеркале, удивительным образом высвечивающем новые ракурсы планировки и, к сожалению, огрехи неопытного чертежника. Маша была приглашена в качестве независимого судьи. Она медлила с оценкой проделанной работы и с одобрением поглядывала - на брата. Он же ждал ответа специалиста.

- Так что скажет Предполагаемый заказчик? - спросил Валера.

Спрятавшись за брата. Маша коротко усмехнулась:

- Комнат много.

- Что ты понимаешь, библиотекарь! - возмутился Игорь. - Я бы нашел применение всему дому.

Валера рассмеялся в ответ. Он знал, о чем говорит Маша, и замечание Игоря пришлось очень кстати.

- Надо отметить рождение нового дома, - заключил он торжественно. - Я приглашаю вас в ресторан.

Маша нахмурилась, оглядев себя в зеркале, Игорь пришел в замешательство. Но Валере было не до того;

Маша предупредила его, что уйдет с братом, и Валера во что бы то ни стало хотел удержать их, не теряя надежды уговорить Машу вернуться к нему уже без брата.

- У меня встреча. - Игорь посмотрел на сестру и добавил:

- Света ждет. Я и домой не успею зайти. Сестра понимающе кивнула.

- Я отвезу тебя, - предложил Валера. - Но Машу не отпущу просто так. Кто-то должен расплатиться за наши труды.

- Только не в ресторане, - улыбнулась Маша, догадываясь по темным огонькам Валериных глаз, какая ее ждет "расплата".

- Как скажете, мисс! - Валера быстро определил новый маршрут и времяпрепровождение.

В среду Валера выложил перед заказчиком три варианта доработки дома с подробными объяснениями.

- К этому, - он подвинул один лист ближе к клиенту, - есть вся документация, другие будут готовы к концу следующей недели. Решение за тобой.

И с видом короля сел на стул, довольный и жизнью, и собой.

- Если все готово, - добродушно сказал приятель, - мне подходит этот вариант. Стало быть, надо определить сумму доплаты.

- Зайди к Олегу, у него финансовые расчеты. Через полчаса к Валере в кабинет зашел Олег.

- Парень, мне нравится твоя работа! - торжественно провозгласил он. Впервые клиент не торговался - согласился с каждой копеечкой. Держи курс прямо, и фирма подарит тебе дом годика через три.

- Спасибо, капитан! - Валера шутливо склонил голову.

***

Лето подходило к концу. Последние дни августа были еще пронизаны зноем, но природа устала от солнечного жара и буйства зелени. От непрекращающегося солнцепека не только асфальт плавился под ногами, но и кроны деревьев, яркая голубизна небес и люди. Все жило тихим ожиданием желанной прохлады сентября. Деревья медленно готовились перекрасить темно-изумрудный наряд; акация роняла вылинявшие листья, а у клена они уже обретали золотистый цвет.

Августовский зной, ожидание близкой прохлады, спокойная расположенность Маши, немного дразнящая, но всегда готовая усмирить пылкую натуру, действовали на Валеру так же, как солнце на асфальт. Он по-прежнему томился одинокими ночами, предавался безудержной суете дня на работе, а вечером спешил в библиотеку, чтобы увести Машу вовремя после первой смены или посидеть в тиши читального зала до закрытия библиотеки. А потом они гуляли по городу, ходили на выставки, выезжали за город, где Валера, выбрав безлюдную дорогу, учил девушку водить машину. Прошлый опыт научил Машу быть осторожной и не доверять людям, и Валера знал, почему она недолюбливает автомобили. Но вскоре скованность прошла. Валера сдержал обещание быть хорошим. Собственно, Маша и без того знала, что Валера не требует, а просит, а потому с удовольствием садилась за руль и всегда смеялась по поводу того, что она и машина - тезки.

Чаще же всего Валера приводил после работы Машу к себе домой, и они предавались любви, превращали в игру ужин, танцевали под тихую музыку, наполняли фантазией чистые белые стены. Валера мечтал о ночи, проведенной с Машей. Как бы ни утолял он пыл вечером, одинокая ночь душила сомнениями и дурными предчувствиями.

Маша соглашалась на самые дальние поездки, легко отказывалась от намеченного заранее, чтобы усладить любовное рвение Валеры, но условие быть дома в одиннадцать оставалось незыблемым. Валере казалось, что ночь откроет то, что скрыто в Маше. Несколько часов темно-синего покрова высветят ее тайники... Путь к ним он нашел сам. Сквозь дебри многословия и разнообразия чувств и эмоций Валера добрался до невидимой стены, и тут оказались бессильными нежность, внимание, забота, страсть. Ни щели, ни трещины, через которые можно было проникнуть внутрь и познать Машу такой, какая она есть, познать, и суть, и сущность.

А Маша продолжала дразнить и смеяться. Валера пил ее взахлеб, а она, едва отдышавшись, уже подначивала его мужскую силу, бросала довольно рискованные замечания и ускользала из рук утомленного любовника. В такие минуты Валера был полон сомнений и неуверенности, которые чувствовались во всем, даже в работе, хотя более удачного периода созидания он не помнил.

Идеи сыпались на него августовским звездопадом. Он едва успевал закончить один проект, как мозг озарял другой, более удачный, на его взгляд, замысел. Предлагаемый заказчикам каталог пополнился еще одним альбомом, увеличилось и число клиентов. Фирма приобрела не только свою марку, но и стала популярной и даже престижной среди деловых людей. Некоторые клиенты приходили, как и прежде, по рекомендациям Наташи. Она сама звонила раз или два, но Валера был настолько занят делами и Машей, что разговор не получался. Валера ограничивался скучными фразами и скупыми пожеланиями удачи.

Все же Валера мучился желанием встретить утреннюю зарю вместе с Машей, сказать "доброе утро" не в трубку телефона, а в ушко с маленькой сережкой.

Идея пришла внезапно. Валера решил непременно устроить для Маши пикник с ночевкой. Маша, как и ожидал Валера, отказалась:

- Нам хватит одного дня, а в воскресенье мы останемся в городе.

- Маша, представь, - увещевал ее Валера, - это будет последний выезд к морю. Несколько дней - и погода испортится до следующего лета. Грешно не использовать бархатный сезон.

Она отрицательно покачала головой:

- Не надо меня уговаривать. Это чудесная затея, но одна я с тобой не поеду.

- Давай возьмем кого-нибудь, - уступил он, - если я представляю для тебя угрозу.

- Мне некого пригласить, - ответила Маша. - Ты можешь поехать в своей компании. - Она улыбнулась. - Я не обижусь.

- Ты можешь взять Игоря, - настаивал Валера, - и я тоже не обижусь.

Впервые Валера столкнулся с женщиной, легко уступавшей его друзьям и собственным интересам. Свойственное любовникам чувство собственничества напрочь отсутствовало в Маше. Валеру это больно ранило, он привык, что за него борются и стараются удержать. Маша, напротив, проявляла полную апатию...

В конце концов Маша решилась поговорить с братом, однако Валера на всякий случай перехватил инициативу, в результате чего Игорь согласился без уговоров.

Глава 9

В субботу ранним утром "мерседес" увозил из города две пары в необычное путешествие. Скромная при знакомстве Света, подружка Игоря, быстро освоилась в новой компании и звонким сопрано верещала на каждую шутку в веселом разговоре. Игорь сначала незаметно одергивал невесту, но вскоре нашел более приятный способ утихомирить пронзительный визг Светы. Долгая дорога понемногу успокоила взбудораженное , состояние путешественников, и постепенно в машине наступила тишина, прерываемая время от времени коротким разговором Маши с Валерой да перешептываниями Игоря со Светой.

Сзади прозвучал тихий смешок, который слился с приглушенным баритоном собеседника, и Валера автоматически посмотрел в зеркало заднего вида. В нем отражались макушка и плечи Машиного брата, скрывшие собой соседку. Валера посмотрел на Машу, она тоже взглянула в зеркало и с усмешкой отвернулась к окну.

Черт, молодые беззаботно предаются интимному флирту, в то время как Валера, взрослый человек, не может позволить себе дотронуться до Маши, и не потому, что за рулем. Он свернул на развилку дорог и остановил машину.

- Мы приехали? - Игорь оторвался от Светы и удивленно рассматривал стерню на полях по обе стороны дороги.

Валера повернулся к Маше:

- Садись за руль. - И вышел из машины. Маша не заставила себя просить дважды. Быстро перекинув ноги через переключатель скоростей, она устроилась на водительском сиденье и по-детски показала брату язык. Валера занял место рядом, обернулся к сидящим сзади и с намеком сказал:

- Мы не помешаем вам, Только не заслоняйте задний обзор. - Подвинувшись ближе к Маше, он улыбнулся:

- Поехали.

Маша медленно нажала педаль газа, и машина тронулась с места. Валера, упершись рукой в приборную доску, подсказывал, направлял ее действия. Немного расслабившись, он решил пошутить:

- Молодец, но так мы и к концу дня не доедем.

- Такси на стоянке, - буркнула Маша, недовольная тем, что ее отвлекают, и добавила газ.

Валера оглянулся на сидящих сзади Игоря и Свету. Первый с юношеской завистью следил за сестрой, сгорая от желания блеснуть своими познаниями и умением водить автомобиль. Света осторожнее отнеслась к затее доверить машину водителю-ученику; ее участие ограничивалось старанием не обидеть жениха за недоверие к сестре. Валера весело подмигнул молоденькой девушке, та, сбросив оцепенение, громко рассмеялась. В этот момент машина резко толкнулась вперед. Валера был готов прийти на помощь, но Маша лишь подняла одну бровь.

- Извини, тезка, - тихо сказала она машине, выравнивая ход. - Я еще не привыкла к посторонним шумам. Сейчас все будет хорошо, родная.

- Ты уже подружилась с Мэри? - заговорщицки улыбнулся Валера. Он сам любил разговаривать с красавицей машиной.

- Она очень хорошая и послушная, - ответила Маша тем же тоном, будто продолжала общаться с машиной. - А вы, пассажир, мешаете водителю.

Через несколько минут "мерседес" мягко погрузился в песок. Маша остановила машину и облегченно откинулась на спинку сиденья.

- Приехали!

Валера обнял девушку за плечи и глазами наметил точку на виске для поцелуя. Маша откинула голову и обернулась к брату:

- Выходите, пассажиры. Мы на месте. - И в упор посмотрела на Валеру.

- Шик! - взвизгнула Света, выскочила из машины и побежала к морю, подпрыгивая и на ходу снимая шлепанцы.

Игорь, стараясь не встречаться с Валерой взглядом, улыбнулся сестре и побежал за Светой. Валера проводил их глазами и посмотрел на Машу, сильнее сжав ее плечо.

Юная пара решила начать пикник с купания. Они побросали одежду на песок и громко резвились в теплых волнах моря.

- Может, нам последовать их примеру? - предложил Валера, помогая Маше вытаскивать сумки с продуктами.

Она лукаво сверкнула улыбкой в глазах.

- Так кто из нас маленький ребенок? Установи тент и достань палатку и матрац - Игорь накачает.

Запыхавшиеся Игорь и Света выскочили на берег, продолжая гоняться друг за другом. Маша, как старшая сестра, распределила каждому обязанности и вернулась к машине снять одежду. Напомнив брату о забытых около воды вещах, Маша оглянулась на Валеру.

- Догоняй! - крикнула она и пошла к воде. Валера настиг ее у самого прибоя. Обдав фонтаном брызг, он с разбегу оттолкнулся от дна и нырнул под волну. Когда он выплыл, Маша медленно входила в воду. Валера протянул к ней руки, и она поплыла ему навстречу. Он принял легкую ношу, немного покачал на волнах.

- Я слежу за шпионами, - доверительно прошептал он и сочно поцеловал ее смеющиеся губы.

Маша рассекла воду, поддерживаемая руками Валеры, и они вместе поплыли от берега в лазурную гладь.

***

Светлана скрылась в палатке, спасаясь от полуденых лучей палящего солнца, Маша легла на матрац около тента. Мужчины после заплыва наперегонки сидели на мокром песке, подставив ступни набегающим волнам.

Тихо говорили об институте. Валера вспоминал преподавателей, Игорь рассказывал о тех, кто остался и кто ушел. Он изредка оборачивался назад, к палатке, намереваясь разделить ее со Светой, но не решался встать. Валера рисовал на песке неопределенные фигуры и через плечо поглядывал на Машиного брата. Внезапно он стер рисунки, выровнял поверхность для новых.

- Так как нам лечить Машу? - спросил Валера, стряхивая песок с ладони.

Игорь подпрыгнул в напряжении. Он ждал, что речь пойдет о сестре, архитектор оказался настойчивым в своем терпении, но вопрос застал Игоря врасплох. Так же спрашивала психиатр, когда начинала работать с Машей и вызывала его, чтобы получить информацию, которую отказывалась дать пациентка.

- А что? Маша... - От растерянности и волнения Игорь стал заикаться. - С ней что-то не так?

- Все так. - Валера чертил круги на песке, Игорь наблюдал за его рукой. Для посторонних, но не для нас. - Он пристально посмотрел на юношу. - Мы ведь не посторонние, и ты говорил, что любишь сестру.

- Говорил. - Настороженность Игоря заметно переходила во враждебность. Вам-то зачем вмешиваться?

- Для начала перейдем на ты, - миролюбиво отозвался Валера, пропустив мимо ушей наглость пацана. - Мы успели познакомиться, вместе поработать, а теперь устроили совместный отдых.

Игорь пристально изучал линию горизонта. Он до сих пор испытывал что-то похожее на стыд за то, что Валера всучил ему деньги за чертежи. Он шел помочь знакомому сестры, а ушел с неожиданным заработком. Заслуженные деньги не помешают, но если б узнала Маша, не простила бы.

Валера догадывался о смущении Игоря. Конечно, Маша знала о деньгах и оскорбленно отчитала Валеру, а он в ответ проявил настойчивость работодателя и заставил ее согласиться с тем, что любая работа требует платы. Сама же Маша наотрез отказывалась брать деньги за продукты, купленные для Валеры. Как-то он подарил Маше серебряный гарнитур - сережки, цепочку и заколку для волос, - это был даже не подарок, а способ возместить траты из небольшой зарплаты библиотекаря. Маша сразу отвергла подарок, и никакие доводы о разнице доходов и просто желании сделать ей приятное не заставили изменить решение девушки. Она и за цветы - обязательный атрибут свиданий - благодарила сдержанно и не брала с собой, оставляя букеты у Валеры дома. А купленные украшения так и лежали в его рабочем столе в ожидании своей дальнейшей участи.

Валера попытался смягчить настороженность Игоря, которая мешала откровенному разговору, и сказал:

- Ты мне очень помог с чертежами. Кстати, ваши с клиентом вкусы в выборе проекта совпали. И с гостиной вышло удачно.

Игорю польстили слова архитектора, хотя он старался не показывать своих чувств.

- Зайди ко мне в контору, посмотришь, что мы строим. Сам убедишься во всем, заодно увидишь, как выбирают другие.

Игорь согласно кивнул, не уверенный в своем визите.

- Ко всему прочему, - оживился Валера, чтобы окончательно заручиться дружбой Машиного брата и закончить эту тему, - мы можем договориться о сотрудничестве. Тебе не хватает практики, а у меня много новых проектов. Возьмешься, когда определишься с лекциями?

Это была не просто удача, Игорь обалдел от щедрости Валеры, но сомневался в искренности предложения.

Зачем ему самоучка, когда есть отличные специалисты, к помощи которых наверняка прибегает архитектор? Валера открывал перед ним заманчивые перспективы.

- Тебе это поможет в учебе, и заработок лишним не бывает. - Он понимающе улыбнулся. - Плохо жить за счет матери и обхаживать девочек с пустым карманом? А тут и практика, и семье подмога. И я знаю, как связаться с тобой, если что-нибудь срочное...

Маша подошла неслышно и, как щитом, толкнула в их спины надувным матрацем.

- Опять секретничаете?

Валера запрокинул голову, улегшись на надувную подушку, и посмотрел на Машу, стоящую у его головы.

- Решаем профессиональные проблемы. Ты далеко собралась?

- В открытое море, - рассмеялась она, вытаскивая из-под Валеры матрац. - В свободную стихию.

- Меня возьмешь?

Она отрицательно покачала головой:

- Когда вернусь - позову. Не раньше. Маша шагнула между мужчинами, закинула матрац в воду, помахала рукой на прощание и поплыла от берега.

- Замкнутая она какая-то, - тихо сказал Валера. - Вроде веселая и общительная, а что-то в ней есть недосягаемое и одинокое.

- Все женщины такие, - с важностью философа заметил Игорь.

Оба следили, как Маша медленно удаляется от берега, распластав руки по обе стороны матраца и легко шлепая ладонями по воде.

- Не скажи, - улыбнулся Валера. - Света, например, не такая.

- Она моложе сестры на шесть лет, - резонно подсказал Игорь. - И совсем не знает жизни.

- А Маша знает?

Брат молча отвернулся. В любом случае сестра знает цену жизни, и он тоже.

- Ты считаешь, что Маша однолюбка? - после недолгого молчания спросил Валера и сам ответил:

- Но это не любовь и не знание жизни. - Он резко повернулся к Игорю. - Ты знал того мерзавца?

- Какого? - Игорь почувствовал, что краснеет, но выдержал взгляд Валеры.

- Прекрасно знаешь какого! - Валера испытывал выдержку Игоря. - Маша мне все рассказала. Все, понимаешь? Но есть некоторые детали, оставшиеся неясными, и я хочу понять их.

- Зачем? - К Игорю вернулась настороженность. Что сказала сестра? Зачем она рассказала? Чтобы унять рвение архитектора или прекратить его домогательства - в них Игорь уже не сомневался.

- Затем... - Валера задумался: действительно, зачем? Но... - Я должен знать о Маше все, - твердо сказал он. - И она должна стать нормальным человеком без комплексов.

Любопытство мучивших вопросов победило, и Игорь спросил:

- Что рассказывала Маша?

- Про отца рассказывала, про первую любовь, ставшую грязью, про лечение, про то, - Валера посмотрел Игорю в глаза, - что ты вытащил ее из петли...

- Тогда ты знаешь больше, чем я, - решил брат. - Я могу лишь догадываться о некоторых вещах.

- Ты знал его?

- Он был последним, кого Маша приводила в дом.

- И он не пытался связаться с ней после? - Валера смотрел на Машу среди волн.

- Заходил раз, дня через три, когда Маша была в больнице. Мы поговорили с ним.

- О чем? - Голос Валеры стал жестким.

- А как ты думаешь? - огрызнулся Игорь. - Я однажды видел его с другой. Маша тогда не пожелала выслушать меня, а ведь могло кончиться иначе.

- Досталось от него? - участливо спросил Валера. Он не раз мечтал сам "поговорить" с непревзойденным любовником, чтобы поставить его на место - на самое уязвимое место...

- Было немного, - нехотя признался Игорь. - Ему тоже досталось, но я думаю, он испугался помешательства сестры. Кому нужна сумасшедшая?

Этот вопрос не был риторическим. Игорь по-новому взглянул на Валеру. А вопрос остался.

- Хорошо, что он не сумел отличить сумасшествие от потрясения и нервного срыва, - трезво рассудил Валера, хотя внутри у него все кипело от возмущения. - А мать? Как она пережила такое и не потеряла надежду выдать дочь замуж?

- Мать не знает, - уверенно заявил Игорь. Валера с сомнительным снисхождением взглянул на него, как на провинившегося ребенка, который упрямо отрицает свою причастность к проступку.

- Она подозревала, - пояснил Игорь, - но Маша просила не говорить, и я придумал поездку к подруге. Одна сокурсница Маши жила в деревне. Маша писала письма, а я, так сказать, получал их и давал маме.

- И она ничего не говорила? - сомневался Валера. - Дочь уехала, не простившись, не сказав ни слова, отсутствовала два месяца...

- Три, - поправил Игорь. - Третий месяц она действительно провела у подруги.

- Тем более.

- Мама поверила, когда другая подруга Маши вышла замуж.

- И какая связь? - не понял Валера. Игорь только посмотрел на него тоскливыми глазами. - О Господи! - выдохнул Валера отчаянно. - И Маша знала все заранее?

Валера поерзал на песке. Он по себе знал, какую неприятную тоскливость и неловкость вызывает весть о свадьбе близкого человека, с которым делил радости любви. Маша вроде бы не должна была испытывать такие чувства, и тем не менее...

- Маша на слух не переносила его имени, но к Марине, ставшей его женой, относилась хорошо. Когда те разошлись, Маша первая возобновила дружбу. - Игорь помолчал и вдруг разнервничался. - Не понимаю, почему Маша простила Марине? Он отъявленный бабник, но и сама она не праведница. Какого черта жалеть ту, что отбила парня? Как поступила - так и получила.

Валеру удивили неожиданный порыв Игоря и странная защита сестры.

- Ты думаешь, Маша из-за измен решила... - Он не смог договорить.

- Из-за чего же еще? - в свою очередь, возмущенно удивился Игорь.

Он действительно знает очень мало, понял Валера и решил, что переубеждение излишне.

- Значит, по-твоему, сестра - однолюбка? Разговор вернулся к началу. Кое-что Валера узнал, но главное оставалось скрытым. Игорь ничего не мог сказать такого, что помогло бы понять Машу. Не было смысла терзать мальчишку расспросами и предположениями. Может, он хорошо знал свою сестру, но Маша-человек, Маша-женщина была для него как сфинкс.

Валера наблюдал за Машей, плывущей на матраце вдалеке. Только она может ему помочь. Сколько бы он ни выведывал новых фактов из ее жизни, никто не скажет, какая Маша на самом деле.

- Трудно с ней? - прервал размышления Игорь и повернулся к Валере в ожидании ответа.

Валера встретил противоречивый взгляд Машиного брата, по-мужски сочувствующий и по-братски гордый своей сестрой. Юноша понимал мужчину, терзавшегося неприступностью женщины, и торжествовал, что эта женщина - его сестра.

Несколько секунд Валера и Игорь смотрели друг на друга, изучали, оценивали, сравнивали. Потом Валера отвел глаза.

Ему было трудно, но трудности представляла Машина недоступность совсем иного рода, пацан этого не поймет. Последний раз метнув взгляд в сторону Игоря, Валера медленно вернулся к созерцанию моря. Вновь нахлынули воспоминания о бабкином доме, как Маша восприняла старую легенду, как впервые доверила себя Валере. Доверила боль, страдания и тело - теплое, мягкое, обольстительное тело, которого не коснулась грязь прошлых лет.

- Графиня...

Ноги одеревенели, противная слабость поползла от паха к коленям и дальше, к самым пальцам.

- Маша... - чуть слышно прошептал Валера. Только что она лежала на матраце, и вот он безвольно колышется на волнах, а Маши нет. Ее нигде нет.

- Маша! - Вмиг Валера вскочил на ноги, рванулся в море и, оттолкнувшись, нырнул под воду.

Игорь ничего не понял. При чем тут графиня? И что его так испугало, почему он сломя голову кинулся за сестрой?

Маша обернулась на зов. На берегу стоял один Игорь, а еще через секунду над водой показался Валера, бешено колотивший руками по воде. Держась за матрац. Маша ждала, когда он подплывет. На мгновение замедлив ход, Валера посмотрел в ее сторону, помотал головой, стряхивая воду с лица, и снова нырнул.

Маша догадалась, что за этим последует, и быстро попыталась влезть на матрац.

Как всегда, хватка была внезапной и сильной. Она вскрикнула, цепляясь за надувную подушку, матрац перевернулся, и девушка ушла под воду. Вынырнула она в крепких объятиях Валеры, он прижался щекой к ее мокрым волосам и тяжело дышал.

- Что случилось? - рассмеялась Маша, но он приподнял ее легкое тело над водой и уткнулся лбом в плечо. Маша успела заметить тревогу в его глазах и что-то похожее на испуг. Она ждала, когда Валера выровняет дыхание, и при этом закрывала обоих от любопытных глаз брата накренившимся матрацем. - Что с тобой? - спросила она снова.

Валера в последний раз глубоко вздохнул и поднял голову.

- Ничего. - Он улыбнулся, чтобы скрыть остатки страха. Боже мой, он чуть не умер при мысли, что Маша могла утонуть. - Просто я соскучился по тебе. - И, оценив ситуацию, тихо попросил:

- Поцелуй меня.

Маша выполнила просьбу, но когда его губы стали требовательными, она прервала поцелуй.

- Хватит! - засмеялась Маша, откинув назад голову. - Не сходи с ума на людях. Валера сразу же отпустил ее.

- Залезай, - сказал он, удерживая матрац. - Я покатаю тебя.

Маша вскарабкалась на поверхность, колыхавшуюся на волнах, и Валера повернул ее в сторону берега.

- Смотри, чем занимаются люди. Игорь, воровато оглядевшись по сторонам, откинул край палатки. Подумав, он оглянулся на купающихся; видимо, его смутило, что Маша и Валера увидели его, но, набравшись храбрости и решив быть настоящим мужчиной, он помахал рукой и скользнул в палатку.

- Ты тоже любишь шпионить? - с шутливым укором произнесла Маша, опустив подбородок на подушку.

Валера положил локти перед девушкой, посмотрел ей в глаза. Сквозь зеленую полупрозрачность он хотел видеть ее душу. Маша приняла вызов, хотя ее взгляд не проникал глубоко. Она улыбнулась, но Валера не отреагировал на улыбку. На время он забыл о пухлых вишневых губах, о прелестных ушках с блестевшими на солнце маленькими сережками, о хрупких плечиках, об изящно выгнутой тонкой талии и упруго выступающих ягодицах, плотно обтянутых купальником. Он постигал изумрудность глаз и скрытую в них тайну.

Только тайна была его собственной. Недавно пережитый страх за жизнь Маши медленно высвечивал его собственную душу. Независимо от воли и желания он брал на себя ответственность за Машу, ее спокойствие, ее уверенность в себе, ее жизнь и счастье.

Валеру пугала ответственность. Он вдруг отчетливо понял, почему выбирал решительных, боевых женщин с прагматичным, деловым характером. Они не нуждались в защите и покровительстве, и, расставаясь, Валера знал, что такие не станут убиваться по неразделенной любви и быстро найдут ему замену.

Маша тоже не ребенок, успела пережить такое, что не приведи Господь. Но в ней остались детская непосредственность и ранимость. Так девушка стремится быстрее стать взрослой женщиной и в то же время боится утратить, незатейливое беззаботное детство, смутно понимая, что больше его не вернуть. Маша сумела сохранить в себе остатки детства, несмотря на утрату отца, крушение первой любви и отчаянную безнадежность жизни. Теперь за все был ответствен Валера. В его власти сохранить или разбить вдребезги хрупкую детскость ее души.

Маша начала ощущать неловкость от долгого молчания Валеры. Где-то внутри появились ростки неясного беспокойства и тревоги. Наконец она не выдержала:

- Ты так смотришь, Валера... - Она округлила глаза, показывая важность его взгляда. - Что ты хочешь?

- Тебя. Я хочу тебя. - Глаза его несколько утратили глубину, Валера толкнул матрац и потянул его за собой. - Я хочу узнать каждую твою клеточку, снять языком каждую капельку моря с твоей кожи. Хочу объять тебя всю, чувствовать тебя всем телом. И слиться воедино. И погрузиться в твою теплоту, как в море...

Не об этом он хотел говорить. Плотские удовольствия не были главными сейчас, но сказать о другом - важном - он не решался. А слова текли плавно, вольно, как колыхание моря.

- ..Я хочу достичь твоих глубин и утонуть в них вместе с тобой. И забыть обо всем, кроме тебя. Я хочу, чтобы мы взлетели к звездам я плавали вместе в поднебесье. Чтобы нас поглотил солнечный мир любви. Чтобы мы растворились друг в друге и стали неделимыми. Я хочу тебя больше, чем в первый день.

Маша положила голову на мокрую подушку и закрыла глаза. На губах играла улыбка, а мысли были неутешительными. Она все ждала, когда Валера пресытится ею и его пыл угаснет. Она подстрекала его идеями новых проектов и тут же вмешивалась ласками, не давала работать в надежде услышать: "Подожди, мне не до этого". Она выпытывала о его прежних знакомствах, причинах расставания и возможностях возобновить их. Валера воспринимал это как ревность, иногда серьезно отрицал основания для таковой, иногда, шутливо подтрунивал над Машей, рассказывая небылицы или развивая тему анекдотичной ситуации. Но всегда недолгие часы, проведенные с Машей, посвящались только ей, все остальное уходило на задний план - до момента, когда Маша уезжала домой.

А Маша ждала развязки. Она была готова в любой день уйти из жизни Валеры. И не важно, что она поверяла ему свои секреты, о которых молчала даже с близкими подругами, что раскрывала перед ним частички души, скрываемые от других, рассказывала о сокровенном. Не важно, что она забывала о своем страхе перед похотью. Она отдыхала душой рядом с Валерой, ей доставляло удовольствие гладить его кожу, видеть, как в ответ зажигаются огоньки в его глазах, считать про себя морщинки, которые появляются у него при улыбке, ощущать на себе нежную напористость и желание на словах и на деле доставить удовольствие прежде всего ей.

Валера очень нравился Маше, но главное оставалось неприкосновенным, наглухо замурованным, и Маша ждала расставания с Валерой, чтобы стать полностью свободной - свободной от воспоминаний, обязательств, обещаний, свободной от чувств привязанности и любви. Она почти достигла своей цели. Последним препятствием был Валера - временным, как надеялась она.

Его признание немного озадачило Машу, но упор на плотское вожделение оставлял надежду, что отодвигаются лишь сроки желанной свободы.

А Валера все говорил и говорил - красиво, вдохновенно, поэтично. Его голос сливался с шумом прибоя, обволакивал вместе с лучами осеннего солнца.

- ..И вернуться на грешную землю, - весело закончила Маша эротическое путешествие, - и упасть в прохладу синего моря.

Она скатилась с матраца и ушла с головой под воду. Вынырнув, она рассмеялась растерявшемуся Валере, чмокнула его в щеку.

- Идем на берег, рыцарь! - И, оставив на его попечение матрац, поплыла к берегу.

Из палатки вышли Игорь и Света. Брат закричал, помогая себе жестами, чтобы Валера оставил плавсредство. Маша, как связная, повторила его просьбу и поплыла быстрее от Валеры, нагонявшего ее, удивляясь, почему в некоторых людях любое движение вызывает дух соревнования. Валера догнал Машу уже на берегу. Не рассчитав силы напора, схватил ее ускользающую руку, и оба повалились на песок. После недолгой борьбы побежденная Маша лежала на песке, и над ней склонился Валера.

- Теперь свободны обе палатки, - произнес победитель, - и нас не только не увидят, но не услышат тоже.

Маша покачала головой.

- Мы должны быть на виду, - нравоучительно заметила она, - и подать молодым пример.

Смешинки в глазах никак не сочетались с ее словами.

- Очень они нуждаются в твоих примерах, - зловредно ответил Валера. - Это мне надо еще поучиться у Игоря проникать в палатку к даме.

Машу забавно умилила мнимая неопытность Валеры.

- Спроси у него, может, брат поделится своими знаниями и разрешит тебе проникнуть в палатку к Свете.

Валера возмущенно подскочил от столь смелого предложения.

- Как вы вульгарны, мисс! - воскликнул он с негодованием и сильнее сжал бедра девушки, усаживаясь на ее ноги. - Что мне делать с такой визгливой мадамой?

- Спроси у Игоря! - залилась смехом Маша.

- Я спрашиваю: что будешь делать ты? - Грозно насупив брови, Валера приблизил лицо к Маше, сдерживая желание распластаться на ней.

- Буду вымывать песок из волос, - без промедления ответила она. - И тебе не мешает отряхнуться перед визитом.

Он помотал головой, и Маша недобро замычала, закрыв глаза и отворачиваясь от сыпавшегося на нее песка...

Купание пришлось возобновить. Валера понял, что все надежды остаться наедине с Машей отодвигаются на ночь, хотя и это вилами по воде писано, но утешали новые ощущения ответственности и покровительства. Он внезапно почувствовал себя взрослым по-настоящему. Открылась новая грань собственного достоинства.

В море к ним присоединились Игорь и Света, и вчетвером они затеяли игры на воде. Валера играл с прежним азартом, но по-новому следил за Машей, оберегал ее от кажущихся неосторожными движений, помогал, принимал на себя поражения, защищая ее. Маша стала для него ребенком, который доверчиво отдался любопытству и не догадывался об опасностях, и Валера посвятил себя его защите.

И на берегу он не отпускал ее от себя. Всюду ходил следом, помогал поправлять тент, забирал из рук продукты, раскладывая их на подстилке. Маша с недоумением поглядывала на Валеру, а он лишь хитро подмигивал, сказав однажды:

- Я учусь быть хорошим.

Вечером они разожгли костер и устроили настоящий пир с шашлыками, печеным картофелем и яйцами, с коньяком под шашлыки и легким вином под фрукты. Вокруг костра царило беззаботное веселье. Валера был в ударе: он рассказывал анекдоты, шутил, острил. Все катались от смеха и хохотали еще больше от собственной неуклюжести. Игорь застенчиво и неумело рассказал о смешных случаях в армии, и Валера помогал ему остроумными подсказками или наглядной демонстрацией. Прозрачный воздух звенел от взвизгиваний Светы, заливистого смеха Маши и грозного баса мужского хохота.

Предложение ночного купания было встречено с восторгом и единогласно. Света тихо, словно про себя, добавила: "Нагишом", - и мужчины не пожелали вежливо не услышать ее. Посыпались новые шутки. Игорь и Валера, подогретые коньяком, вошли в азарт предвкушения, в их глазах отражались тысячи веселых костров, едкие замечания стали целенаправленными. Они солидарно торжествовали и подтрунивали друг над другом, благородно защищая честь и скромность своих дам.

- Вы поговорите, - вмешалась Света, поднимаясь на ноги, - а мы с Машей искупаемся.

Оба, и Игорь, и Валера, вмиг вскочили на ноги, во всеоружии к ночному плаванию. Маша сидела, неторопливо потягивая вино.

- Лучше парами, - спокойно предложила она. - Подальше от посторонних глаз. - И посмотрела на Свету. - Начинайте.

Такой вариант устроил всех. Очень скоро Игорь и Света превратились в едва различимые силуэты у кромки моря, лишь голоса оставались знакомыми и звонкими, их не заглушал рокот волн.

Маша отказалась снять купальник, и Валера не стал настаивать. За руки они медленно вошли в воду в стороне от плескающихся Светы и Игоря и поплыли вдаль. На обратном пути Валера привычно подставил плечи, Маша привычно взялась за них, и он повез девушку к берегу. Нащупав дно, Валера подхватил Машу на руки.

- Пойдем в палатку? - спросил он, качая легкое, почти невесомое тело девушки. Маша покачала головой:

- Я не могу. - В тихом голосе слышалось понимание и сочувствие, но она не отступала. - Мне лучше спать в машине.

- Вот уж чего тебе не следует делать! - строго предупредил Валера, но голос его смягчился:

- Ты решила уморить меня до смерти?

- Валера, - жалобно протянула Маша, - я не могу при Игоре. И раньше говорила об этом, ты не послушал меня.

- Игорь же может не стесняться сестры.

- Он мужчина. И младший. К тому же они условились о свадьбе - им можно.

- Это условие? - осторожно спросил Валера.

- Никаких условий! - рассердилась она не на шутку.

- Тогда поцелуй меня.

Валера сжал Машу за талию и прильнул к ее губам. Недовольство постепенно исчезло, и Маша ответила на поцелуй.

- Машенька... - Он поставил ее на ноги, зажал ладонями лицо и нежно слизывал языком капельки морской воды. - Придумай что-нибудь, милая.

- Я не знаю. - Она уже жалела о своих принципах. - Если б не Игорь...

- Мы уйдем от них, - успокаивал Валера и... О, это мысль! - Маш, давай возьмем одеяло и уйдем туда, где нас никто не увидит.

- Какой ты умный! - тихо восхитилась Маша, едва скрывая собственную радость. Она чмокнула Валеру в губы. - Надо предупредить их, чтобы не искали.

Вот когда Валера почувствовал праздничное ликование, его душа кричала от счастья, как готов был кричать и он на весь мир, чтобы слышали все! Он прижался губами к Машиным губам, рассмеялся в открытый рот девушки и повалился на спину, увлекая ее за собой в волну.

Валера смотрел на усыпанное звездами небо, слушал ночные шорохи, чувствовал неслышное дыхание Маши, зябко прижавшейся к нему и уснувшей на его плече. Он укрыл ее краем одеяла, легонько поцеловал мокрые еще волосы. Маша устала, думал он с нежностью, рано встала, не выспалась и целый день не заснула ни на минутку, бдительно следя за своим поведением, чтобы брат ни о чем не догадался. Ребенок! Валера улыбнулся детской наивности Маши. Спать не хотелось, и он предался воспоминаниям.

Принявший на себя заботу о покое Маши, Валера ни на минуту не забывал об этом. Когда они, бросив на берегу одеяло и остатки одежды, вошли в море, когда таинственно-молчаливое купание наполнилось любовными ласками, когда с томного выдоха-согласия Маши Валера взял ее в воде, он думал прежде всего о ней, боясь причинить малейшую боль, заботясь о ее удобствах. Словно чувствуя перемену в любовнике, Маша утратила былую опытность и превратилась в пугливую девственницу, трепетно ждущую неизведанного ощущения любви. А Валера, проникая все глубже и глубже, тихим шепотом продолжал уговаривать, успокаивать ее, доводя до экстаза противоречием слов и действий. Целый день ожидания, бессвязный шепот застенчивой доверчивости и заботливых уговоров сыграли свою роль. Они потеряли чувство реальности, утопая друг в друге, захлебываясь друг другом. Маша обессилела в волнах мужских рук, Валера чувствовал, что ноги едва держат его, лишь прохлада подводного течения напоминала, что они могут в самом деле захлебнуться водой, если он не устоит.

С усилием он сделал несколько шагов к берегу, осторожно поставил Машу на ноги и рухнул на колени, прижимаясь лицом к судорожно вздрагивающему животу девушки. Встревоженная чем-то, Маша вдруг запросилась на берег. Валера подхватил ее на руки, отнес на одеяло, заботливо вытер полотенцем. Наскоро обтерся сам и вновь принялся ласкать и согревать ее горячим дыханием и грубовато-нежными руками. Маша тихо стонала, посмеивалась над его "холодностью", и Валера еще нежнее, еще горячее ласкал дрожащее в ознобе желания тело Маши. Не выдержав накала, она притянула его к себе, раскрывая, словно лепестки дивного цветка, зовущее сладостное лоно, жаждущее полноты соития.

У него закружилась голова. Он ощутил стремительный полет Земли в черном бесконечном пространстве Вселенной. Он был частичкой планеты, которую вихри космоса могли с легкостью оторвать и унести в неизведанные миры. И Валера крепче прижимал к себе Машу, чтобы бездушные космические потоки не разлучили их, чтобы сохранила их мать-земля, полная любви и безмерной нежности к детям своим...

Валера осторожно положил Машину голову на сложенное полотенце, плотнее укутал одеялом и поднял на руки.

- Куда ты меня несешь? - спросонок поинтересовалась она.

- Домой, - прошептал Валера, прижимая ее голову к плечу. - Спи, девочка, все в порядке.

Маша удобнее устроилась в его руках, прильнула щекой к плечу, сонно целуя влажную кожу шеи. Глаза не хотели открываться, но и сон покинул ее. Приноравливаясь к быстрым шагам Валеры, Маша мимолетно покрывала поцелуями его плечо, скулы, короткие волосы на затылке.

- Так мы не заснем, - прошептал Валера, сдерживая дрожь от щекотных прикосновений Маши.

- Ничего страшного, - ответила она легкомысленно. - Выспишься днем.

Маша утратила бдительность, понял Валера и с гордостью приписал это достижение себе.

Следуя мужской логике, Валера был уверен, что Игорь не оставит свою невесту в одиночестве и не воспользуется чужой палаткой. Валера смело откинул край и внес Машу внутрь, как маленькую, уговаривая потерпеть, пока он освободит ее от одеяла и переложит на другое - сухое и теплое.

- Tec! - Маша приложила палец к его губам. Они замолчали. Только руки красноречиво ведали о невысказанном, только тела сплелись в неудержимом порыве. Тесное пространство палатки заставляло их прижиматься ближе друг к другу. Но исчезли все границы, и они остались единственными во всем мире...

Маша проснулась от удушающего жара горячего, словно печка, мужского тела. Она нащупала браслет на запястье Валеры и посмотрела на часы: четверть седьмого. Игорь не встает так рано, но медлить нельзя. Маша повернулась лицом к Валере, он не шелохнулся, дав ей устроиться на боку, лишь затем улыбнулся и открыл глаза.

- Доброе утро, Машенька.

- Тебе пора, Валера, - прошептала Маша между короткими поцелуями. - Скоро все проснутся.

- Пора. - Валера не торопясь подмял Машу под себя. - У нас еще есть несколько минут...

Они успели немного вздремнуть уже порознь, приготовить завтрак, искупаться в море. В одиннадцать часов проснулся Игорь.

- Привет, соня! - улыбнулась брату Маша. - Мы умираем с голоду в ожидании вас.

- Мы не на работе, - буркнул Игорь, пальцами зачесывая волосы назад. Пойду окунусь.

Через несколько минут из палатки вышла Света, почему-то одетая. Маша добродушно рассмеялась:

- Светлана, в купальнике ты выглядишь потрясающе. Доставь мне удовольствие. - Она сморщила носик, иронично глядя на будущую невестку.

Валера, чтобы не смущать молоденькую девушку, пошел к машине, от нечего делать взял пару яблок, немного винограда и дополнил ими горку фруктов на подстилке.

Во время завтрака прошли сонливость и смущение. Настроение поднялось, и, веселые, все кинулись наперегонки в море. К обеду оставалась пара банок консервов и много картофеля, и Маша предложила молодым отправиться на сбор веток для костра. Сама же с Валерой осталась на берегу.

- Давай построим дом для тебя, - предложил он. - Какой ты хочешь?

Маша сообразила, о каком доме идет речь, но ответила серьезно:

- Рядовые библиотекари не строят себе дома.

- Ты будешь первая, - заверил ее Валера, ровняя площадку, снимая слой сухого песка. - Ты говорила, он похож на дугу? - Как истинный строитель, Валера начал с котлована. - Крылья к морю или от него?

- Дом к морю, - важно заявила Маша, сдерживая веселый смех.

- Тогда помогай мне.

И вдвоем они рьяно взялись за строительство песчаного замка, тут же рядом создавая чертежи, считая количество башен и высоту строения.

Вернулись Игорь и Света. Они бросили у палаток дрова и вызвались помочь.

- Еще колонны, - сказала Маша, сделав несколько шагов назад, чтобы обозреть незаконченное строительство.

- Тоже мне, архитектор, - съязвил Игорь. - Лепишь что ни попадя.

Маша рассмеялась, ничуть не обидевшись. Но обиделся Валера. Он не хотел понимать, как можно говорить о любви к сестре и разговаривать таким тоном (Валера забыл, что его тон общения с собственной сестрой ничем не отличался от Игорева).

- Это Машин дом, - резко произнес он и злобно посмотрел на парня. Потом обернулся к Маше:

- Будут колонны. Какие ты хочешь?

Игорь стушевался от неожиданной грубости Валеры и, казалось, утратил интерес к занятию. Маша подошла к брату, положила ему на плечи руки и мягко улыбнулась:

- Круглые и на них балкон. Валера озадаченно потрепал волосы на затылке, глядя на брата и сестру, словно догадался об их проделке. На самом деле он знал, что Маша не специально дала почти невыполнимую задачу - сделать из песка колонны и балкон, просто она вспоминает детали любимого ею особняка. Несмотря на своеобразность песочного замка, Валера улавливал что-то знакомое, но не мог вспомнить точно, о каком доме говорит Маша. Да и не нужно; основные фрагменты он знал и теперь сам мог спроектировать дом по Машиному вкусу.

- Вот и еще один шедевр зодчества, - тихо приговаривал он, отламывая от веток толстые основания. - И мне работа, и Игорю. Меньше будет ехидничать.

Колонны были установлены, из тоненьких прутьев сооружен каркас балкона и для ровности присыпан песком. Дом получился на славу.

- Не хватает только кружевной решетки забора и ворот, - сказала Маша. Она не ожидала, что получится так красиво, и восхищенно смотрела на результат общих усилий.

- Могу предложить плетень, - отозвался Игорь. - Но тогда мы останемся без костра и обеда.

- Архитектор! - вернула брату язвительное замечание Маша.

- Понял, - согласился догадливый Игорь. - Пойду добывать огонь для племени, Валера поправил некоторые детали постройки и подошел к Маше.

- Тебе не кажется, что вместо ступенек крыльца надо соорудить покатый спуск для подъезда и клумбу посередине?

- Ты узнал? - обрадовалась Маша.

- Это нетрудно. У тебя отличная зрительная память. Маше льстила похвала Валеры, но ответила она с явным сожалением:

- Сейчас не ездят в экипажах.

- Ну конечно! - в тон ей воскликнул Валеpa, разводя руками. - Истинные леди предпочитают царский выезд. Где нам с Мэри тягаться с золотом карет?!

- Мэри не простит тебе пренебрежительности, - рассмеялась Маша.

- Но ты не предашь меня? Валера подмигнул ей и пошел помогать Игорю. Пока они раскладывали ветки, разжигали костер, переговариваясь о своем, девушки пошли купаться. После обеда Игорь и Света снова ушли смотреть окрестности, и Маша легла отдохнуть. Валера не надеялся на положительный ответ, но все же предложил пойти в палатку.

- Не хочется покидать такой роскошный дворец, - объяснила Маша свой отказ.

И так было в действительности. Странным образом она чувствовала себя владелицей песочной крепости, и еще примешалось неясное ожидание чего-то обязательно хорошего. Высохший на солнце песок легко осыпался, нарушая первооснову. Но и это не тревожило Машу. Наоборот, она ясно осознавала зыбкость строения и с отчаянным упрямством сделала его символом отношений с Валерой, таких же красивых, романтичных и непрочных. И уже не было жаль, что удаляется перспектива разлуки. Уже желанная свобода не манила с прежней силой. Маша искренне радовалась, что встретила Валеру, что он оказался настоящим героем романа, что помог избавиться от прошлого и не спешил уничтожить будущее.

- Ты говорила, что Игорь и Света условились о свадьбе. Когда она состоится?

Валера лег рядом на песок.

- Хочется, чтобы не очень скоро.

- Интересное пожелание, - хмыкнул он. - Тебе хочется или еще кому-то?

- Всем, - коротко ответила Маша, но Валеру ответ не удовлетворил.

- Тогда зачем вообще жениться?

- Дело не в этом. - Маша сквозь песчаный замок смотрела на море. - Они оба студенты, на стипендию не очень-то проживешь, да и жить негде. У Светы сестра, и они вчетвером с родителями ютятся в одной комнате. У нас двухкомнатная, но три взрослых человека - тоже не развернешься. И на помощь родителей не приходится рассчитывать.

- А если Света забеременеет? - забеспокоился вдруг Валера.

Она пожала плечами:

- Тогда я стану теткой! - И улыбнулась ему, потом вновь обратила взор на водные просторы. - Справимся как-нибудь.

- Вот именно: как-нибудь, - недовольно проворчал Валера.

Машина бровь взлетела в оскорбительном недоумении.

- У нас отсутствие условий не влияет на любовь к детям. Малышу не придется жаловаться на невнимание, поверь мне.

Валера верил, но подумал о том, что опять оказался за бортом. Машино "у нас" снова воздвигло между ними высокую стену непроницаемости.

Сам он никогда не жил в стесненных условиях. У родителей трехкомнатная квартира, к двадцатипятилетию они помогли Валере построить однокомнатный кооператив. За семь лет он сумел купить себе уже трехкомнатную и подумывал о строительстве большого дома в деревне. Лиля тоже не будет обделена жильем, когда выйдет замуж. Так что здесь порядок полный, чего не скажешь об Игоре и Свете. Ему и хотелось бы помочь, и в то же время чужим людям квартиры не дарят. Если б это была Маша, то... Что? Он мысленно развел руками. Она копейку у него не возьмет, о чем еще говорить?

- А дача у вас есть? Или участок? - В Валере заговорил строитель и бизнесмен.

- Мама продала участок после смерти папы, - ответила Маша, спрятав лицо в ладонях.

Валера подумал о бабкином доме, но, черт подери, это же не месяц и даже не год. Когда еще Игорь получит квартиру или построит кооператив. Короче, разговор бессмысленный.

По дороге домой, сидя в роскошном "мерседесе", Валера чувствовал вину за то, что удачно сложилась его жизнь, и вместе с тем он уговаривал себя в ложности своей вины. Так уж получается: кому-то в жизни легче и блага достаются быстрее и проще, кому-то надо жилы тянуть ради минимальных условий быта.

На обратном пути в машине было тихо. Никто не смеялся, не разговаривал. Маша и Света дремали, Игорь задумчиво смотрел в окно, погруженный в свои думы. Поэтому Валере никак не удавалось отвлечься от собственных безрадостных мыслей.

Глава 10

К концу недели небо затянулось тучами, накрапывал дождь, то усиливаясь, то ненадолго стихая, предвещая осеннее похолодание.

Читателей не было, и Маша погрузилась в записи. Скрип двери, как всегда, застал ее врасплох, она вздрогнула и быстро накрыла исписанный лист чистым, потом подняла голову и улыбнулась посетителям.

Валера пропустил вперед девушку-студентку и, подходя вслед за ней к Маше, приветливо подмигнул. Студентка бойко, как на лекции, зачитала список нужной литературы. Маша предложила ей самой выбрать книги по тематике, хотя знала наперед, что далеко не все перечисленные названия есть в библиотечном фонде. Но может, читательница найдет замену по своему усмотрению.

- А здесь романы о любви, - вставил от себя Валера. - Рекомендую.

Девушка окинула взглядом дорогой костюм, небрежно расстегнутый пиджак, высокую статную фигуру, красивое лицо с притягательной улыбкой и искрящимися глазами. Внешность мужчины произвела на нее весьма приятное впечатление.

- Любовью я предпочитаю заниматься на практике, а не читать в книжках.

Валера присвистнул, огоньки в карих глазах зажглись ярче.

- Достойное занятие. - Шутка грозила запутаться в лабиринте флирта, и он отступил. - Но и для чтения нужно выбрать время, не так ли?

- Вы, наверное, большой любитель книг? - улыбнулась студентка без упрека, но с явным намеком. - Видимо, прочли здесь все книги?

- Не все, - качнул головой Валера. - Я в глубоких поисках единственной, самой интересной книги.

Занятно! Студентка еще раз осмотрела Валеру. Он совсем не похож на сухаря-книголюба, но шел же за ней почти весь квартал, и в библиотеку зашел скорее всего не за книгами, и разговор начал весьма двусмысленный. Неспроста.

- Вы ищете историю своей любви? - Она дерзко, с вызовом посмотрела Валере в глаза. Библиотекарь не считалась препятствием к новому знакомству. - Может, скоро найдете, кто-то сочинит ее. - И между прочим добавила:

- Не покажете, где находятся нужные мне полки?

Маша резко подняла голову. Румянец ярко окрасил ее скулы. С несвойственной для нее злобой она посмотрела на посетительницу.

Девочке не помешает немного скромности - болтает невесть что!

- Спросите у Марии Александровны, - вежливо предложил Валера.

Неужели он далеко зашел в, казалось бы, обычной беседе и задел Машину гордость? Не хватало еще обидеть ее после недельной разлуки.

"Болван!" - выругался про себя Валера. Студентка оглянулась на Машу и пошла к стеллажам, мерно покачивая бедрами. Проводив ее выжидающим взглядом, Валера подошел к Маше и быстро поцеловал в щеку.

- Я скучал по тебе, - прошептал он.

Маша коротко кивнула, не отрываясь от работы.

- Чем ты занималась без меня? - Валера потерся небритой щекой о гладкую кожу ее лица, прикусил губами мочку уха, языком играя с сережкой.

- Работой. Ходила к подругам.

- И к друзьям?

- Ты сегодня приехал? - сменила тему Маша. - Небритый.

Он улыбнулся:

- С самолета на работу, потом - сразу к тебе. Ждала меня?

- У девочки красивый цвет помады, - снова перескочила Маша на другое.

- Я подарю тебе такую же. - Валера попытался унять Машину ревность. Только спрошу, где она покупала. Кстати, я привез тебе подарок. Он в машине.

Она недовольно вскинула голову.

- Косметику я подбираю себе сама, - Ее голос прозвучал резче обычного.

- Что с тобой. Маша? - Валера начал испытывать беспокойство. Не так он представлял встречу, а Маша будто не радовалась его приходу. - Случилось что-нибудь?

- Ничего, - отмахнулась она, прислушиваясь к шагам студентки.

Читательница раздосадованно посмотрела на мужчину и внимательнее - на работницу библиотеки. Наверное, он флиртует со всеми.

- У вас небогатый выбор, - сказала она Маше, протягивая две книжки. - Это все, что я могла найти.

- Я могу заказать нужные вам книги, - предложила Маша. - Если хотите, оставьте список, через неделю зайдите к нам.

Девушка задумалась в нерешительности.

- А я надеялся быть исключением, - притворно пожаловался Валера и улыбнулся Маше, - и единолично пользоваться заказами.

- Пожалуй, я тоже воспользуюсь, - стрельнула глазами в его сторону студентка. Она пометила в длинном перечне несколько названий и отдала Маше список. - Эти мне нужны в первую очередь.

- Я сделаю. - Маша отложила в сторону заказ и протянула читательнице карточку. - Распишитесь здесь.

Студентка с сожалением рассталась с мыслью увлечь красивого незнакомца, попрощалась и ушла.

- Нам тоже пора, - сказал Валера, ему не терпелось привести Машу домой и утолить тоску по ней. - Никого нет. Зачем сидеть здесь?

- Еще полчаса работы, - заметила она почти официальным тоном. - Но ты устал, иди домой.

- Маша! - Валера стал серьезен. Он поднял ее со стула, повернул к себе лицом. - Что случилось. Маша?

- Ничего, - равнодушно улыбнулась она.

- Ты не рада меня видеть?

Первые дни после отъезда Валеры Маша ждала его. Но, напомнив себе о необходимости расставания, перестала ждать, решив, что в командировке Валера поостынет и с его умением флиртовать найдет другую женщину. Машу не удивил разговор Валеры со студенткой, она проигнорировала больной укол в груди, когда увидела их вместе, входящих в библиотеку. Задело другое: предположение об "истории любви". Она чувствовала себя виноватой и злилась на студентку, на Валеру, на себя - на всех за то, что легкомысленное замечание вскрыло ее сокровенные помыслы.

- Конечно, рада, - после паузы сказала она. Валера несмело обнял ее.

- Ты сегодня странная, Маша.

Впрочем, как всегда, добавил про себя Валера. А он так надеялся на перемены после пикника.

Она посмотрела в окно на мелкие капли непрекращающегося дождя, усыпавшие стекла словно бисером.

- Наверное, погода так действует.

- Маш, ты пойдешь сегодня ко мне? - Валера касался губами ее лица. - Мы не виделись семь дней, а я скучал по тебе уже в первый вечер.

После долгого раздумья Маша вздохнула:

- Пойду.

Открылась входная дверь, и Маша отошла от Валеры. Он снял с полки первую попавшуюся книгу и принялся ее усиленно изучать, досадуя на Машину меланхолию и слишком поспешный уход.

Вошел пожилой мужчина.

- Здравствуйте.

Маша приветливо улыбнулась посетителю и переключилась на работу. Когда он ушел, она взяла со стола стопку книг и пошла раскладывать их по местам. Валера сел на ее рабочее место. Сначала он решил помочь Маше, но передумал и предпочел остаться наблюдателем, следя, как Маша то появляется, то исчезает среди стеллажей. Как-то по-новому он увидел зал; Маша выглядела как захожая читательница, растерявшаяся в выборе книг.

На столе стоял ящичек с формулярами читателей. Валера провел по ним ладонью, выравнивая верхушки. За невысокой стойкой, скрытый от посетителей, стоял пластмассовый стакан с дешевыми ручками и карандашами и рядом аккуратно сложенные листы бумаги.

Валера рассеянно приподнял угол верхнего листа, обнаружив под ним другой, исписанный мелким красивым почерком Маши. Он не знал наверняка, но был уверен, что записи сделаны ее рукой.

Маша появилась неожиданно.

- Это неинтересно. - Стараясь не быть грубой, она забрала листы, сложив их вдвое.

- Я не читал, - признался Валера. - Что там? Она задумалась на секунду, потом ответила:

- Мне не хочется тебя обманывать, Валера. Маша взяла сумочку с полки за столом и спрятала в нее листы. Валера не смог унять любопытства.

- Это касается меня?

- Не думаю... Нет.

- Ты пробовала писать стихи? - По Машиному взгляду трудно было определить, осуждает она любопытство или насмехается над его предположениями, и оттиск на обратной стороне листа не соответствовал стихосложению. - Или письмо?

- Валера! - Теперь она точно злилась.

- Ладно, - сдался он. - Пошли.

Дома Валера оставил Машу и ушел загонять машину в гараж.

Девушка прошла в комнату, знакомую и незнакомую, как всегда поражавшую пустыми стенами, и скромно встала у окна.

Почему она решила, что не вернется сюда? Будь ее воля, она бы так и поступила, но есть Валера со своими желаниями. В действительности, грешно думать, что он просто так, ни с того ни с сего, оставит ее без объяснений.

Вернулся Валера и сразу заглянул в кухню - никого. На пороге комнаты он насторожился - диван пустой, вокруг тишина, - но, увидев у окна Машу, успокоился.

- Я думал, что ужин готов. - Валера подошел к ней, обхватил одной рукой за плечи. - Твоя мама разбаловала дочку. Это тебе.

На подоконник перед Машей лег прямоугольный пакет, завернутый в бумагу и перевязанный лентой. Она мимоходом подумала, что давно не видела в магазинах упаковок, украшенных бантиком-розочкой из тесьмы, но к подарку не притронулась.

- Это не мама - подруги разбаловали. - Она застенчиво-печально посмотрела на Валеру.

- Что не так, Маша?

Она изменилась, и Валера не мог понять почему.

- Мы ведь договаривались о подарках, Валера. Ты делаешь мне назло?

- У меня традиция привозить сувениры друзьям и родственникам, я не хочу нарушать ее. Не обижай меня, Маша.

- Нет, но...

- Ты знаешь, какой самый лучший подарок? - не дал ей договорить Валера.

- Знаю, - уверенно ответила Маша. - Книга. Валера рассмеялся и крепко поцеловал ее в губы.

- Лучший тот, который от всей души. Так что получай и не жалуйся.

Маша, мысленно подбирая слова отказа, медленно потянула за ленту, нехотя развязывая узел.

- Пойду сделаю чай, - сказал Валера, погладив плечи под шелковой блузкой.

Из кухни он слышал, как Маша шелестела оберткой. Нарезая ветчину, он думал о ней. Он не предполагал, что за несколько дней командировки Маша так изменится, и жалел, что оставил ее одну. К тому же Валере можно было не ехать, пользы его присутствие не принесло. Фирма подписала контракт, но Валеру не покидало чувство, что нужно было торговаться еще, что они купили слишком дорогой материал. Хорошо, что партия маленькая, но скинуть цену нужно было все равно.

А теперь еще и Маша. Могла бы проявить хоть каплю радости при встрече. Так нет, как чужая - ни улыбки, ни слова приветствия...

"Пойду..." - будто одолжение делает.

Валера поставил на стол тарелку с бутербродами, потер в раздумье щеку и выругался - небритый, щетиной зарос. Чайник засвистел, сначала негромко, потом все настойчивее, и он принялся заваривать чай.

Маша остановилась на пороге кухни и наблюдала за ним.

- Где ты достал эту книгу?

- В Днепропетровске. - Он принес чашки. - На завод приехала книжная лавка. Садись пить чай.

Поставив на стол заварочный чайник и сахарницу, он указал Маше на стул. Она протиснулась между Валерой и столом, обняла его за шею и притянула к себе.

- Это самый чудесный подарок. Спасибо тебе! На секунду он растерялся, когда Маша коснулась губами его губ, потом лизнула их языком. Первый раз она целовала его по своей инициативе, без напоминаний и просьб.

- Мы будем пить чай? - спросил Валера, возвращая легкие поцелуи. Руки охватили ее талию, губы тянулись к губам, но еще оставалась обида холодной встречи. Маша прижалась к Валере, намеренно медленно проникая языком в его раскрытые губы.

- Потом?

- М-да... - прошептала она. Он вернулся домой. И наверное, поездка прошла удачно и он совсем не переплатил за поставки. И Маша не забыла его и ждала его возвращения.

- Теперь я знаю, как растопить душу библиотекаря.

Маша откинулась и громко рассмеялась.

- Ты знаешь все, потому что ты самый умный, самый добрый и самый.., самый...

- Хороший, - подсказал Валера.

- А я, - она утопила пальцы в его волосах и склонила голову набок, - самая плохая и бесчувственная.

- Сейчас мы это проверим.

Его пальцы заскользили по пуговицам блузки, нащупали молнию на юбке. Их уже притягивали белоснежные простыни на широкой кровати, и волнами поднималось желание соединиться в долгожданном отрешении от всего земного.

- С приездом, мой хороший.

- Наконец-то. - Валера опустил Машу на кровать и накрыл собой.

Он вернулся домой! И все здесь жило возвращением хозяина. И Маша, как прежде, была в его объятиях, в нем самом, такая же влекущая и податливая, ласковая и загадочная. И сейчас не важно, что она по-прежнему держит свой внутренний тайник за непробиваемой стеной, - он в ней и чувствует ее каждой клеточкой, каждым вдохом, каждым проникновенным движением тела и души.

Он дома!

Маша лежала неподвижно, наполненная истомой и тихой веселящей музыкой, звучащей где-то в глубоких недрах ее существа. Девушка вспомнила, что когда-то ее посещало нечто подобное, и тогда сами слагались рифмы, появлялись фантастические аллегории и рождались стихи, исполненные ребячливого озорства и невесомой ирреальности.

Сегодня рифмы не приходили, не появлялись сюжеты или стильная бессюжетность, и впервые Маша не жалела о них. Поэтесса не состоялась, как бы ни настаивал на работе Глеб Станиславович. Эта часть жизни тоже осталась в прошлом, из которого не стоит выхватывать обломки, пусть приятные, но не составляющие теперь целостности. В этот момент Маша радовалась легкости и покою.

Она повернулась к Валере, тихо позвала его. Он что-то промычал во сне и теснее прижался к ней, спрятав лицо в каштановые локоны, разбросанные по подушке. Валера спал. Маша подождала, пока его дыхание станет ровным и глубоким, затем осторожно высвободилась из его рук. В кухне она выпила остывший чай, вернулась в спальню, чтобы одеться.

Он спал, как Нарцисс на берегу ручья, сморенный долгим самолюбованием, с довольной улыбкой, раскинув руки в стороны, гордый своей красотой. Одеваясь, Маша беззастенчиво изучала и любовалась расслабленным гибким торсом мужчины, широтой плеч и упруго вздымающейся грудью с редкими курчавыми волосами, сужающимися в тропинку на животе, которая уходила к покойно спящей мужественности. Доверчиво раскрытая поза, глубокое дыхание, беззаботная улыбка, блуждающая на губах, - все говорило о полном удовлетворении жизнью и уверенности в себе.

Маша прикрыла наготу Валеры легким одеялом, коснулась губами гладкого лба.

- Спи, хороший.

Он повернулся, улыбка стала яснее, но сон не был нарушен. Маша тихо вышла из комнаты и через несколько минут осторожно закрыла за собой дверь.

Без десяти шесть Валера остановил машину напротив библиотеки, взял букет хризантем с сиденья рядом и стал ждать, когда выйдет Маша. Ему не хотелось вручать цветы в библиотеке, где Маша находилась под бдительным надзором читателей и начальницы, и не хотелось портить неожиданность реакции при вручении огромного букета.

Маша посмотрела на часы: осталось пять минут, а Валеры еще нет. Елена Николаевна часто выглядывала из кабинета в ожидании подмены, но Маша не уходила, справляясь с потоком читателей.

Пять минут седьмого.

- Машенька, тебе пора. - Елена Николаевна решительно остановила старательную работницу, чтобы занять ее место.

Маша поднялась. Не спеша надела кофту, порылась в сумочке, осмотрела очередь посетителей. Скорее всего Валера задержался на работе, и она не знала, как поступить: ждать его, или зайти к нему, или идти домой? Вдруг она вспомнила о своей цели быть свободной. Первый раз за четыре года забыла о ней, думая о Валере. Маша упрямо мотнула головой - значит, домой... И все же посмотрела на часы - десять минут седьмого.

Обиды не было, разочарования не было, все идет как надо. Сама судьба благоволит ее выбору. Но почему-то ничего не хочется, и настроение стало таким же серым, как небо.

Валера выскочил из машины, удивляясь, что Маша пошла в противоположную сторону, и быстро догнал ее.

- Куда это вы направляетесь, мисс? - требовательно спросил он, поравнявшись с ней и хватая за талию.

Маша испугалась от неожиданности, споткнулась и , чуть не упала, но Валера вовремя поддержал ее.

- Лера! - выдохнула она. - Как ты меня напугал! И в смятении уткнулась ему в плечо. И расслабилась. Как здорово, что все идет своим чередом!

- Это мне? - Она взяла из его рук цветы, острые лепестки которых приятно покалывали ей лицо.

- Кому же еще? - игриво возмутился Валера. - Идем.

- Я подумала, что ты задержался на работе, - объясняла она, садясь в машину. - И уже не надеялась на встречу. И обиделась - немного. Я положу цветы назад, хорошо?

Она ослепительно улыбнулась Валере, чуть влажные глаза искрились радостью. Валера согласно кивнул, подождал, пока Маша устроится, и захлопнул дверь.

- Сегодня у нас не встреча, а свидание, - уточнил он, садясь за руль и включая зажигание.

- А в чем разница?

Забыв о моторе, Валера улыбнулся Маше. Сегодня она была чудо как хороша. Оставив на работе степенную сдержанность, она излучала неуемную энергию, изнутри светилась неуловимым счастьем и радостью. Никогда Валера не видел ее такой, и желание обладать ею вспыхнуло в нем опять с новой силой.

- Разница в том, - медленно разъяснял Валера, скорее себе, чем Маше, - что я буду соблазнять вас, мисс незнакомка, а потом покажу, где я живу.

- Тебе это удастся? - рассмеялась Маша.

- Я надеюсь, - лукаво подмигнул в ответ Валера. Они сидели в ресторане, в котором когда-то Маша не пожелала остаться. Сейчас эта идея тоже казалась ей не слишком удачной, но после препирательств по дороге она согласилась отведать широко рекламируемую кухню изысканного заведения. Метрдотель проводил их к столику, огороженному невысокими стенками, подал меню и с достоинством удалился.

- Ты принципиально не любишь рестораны? - спросил Валера, когда Маша, пробежав взглядом перечень блюд, предоставила выбор ему.

- С моей зарплатой это нетрудно, - честно ответила она. - К тому же я не одета.

Валера оценивающе оглядел ее, но не скромное платье заинтересовало его.

- По мне, так ты слишком одета. - Его глаза ярко блеснули.

Маша тихо засмеялась, сообразив, что неточно выразилась, и решила продолжить игру в том же тоне:

- Мне здесь снять лишнее или будем ждать уединения?

Валера нетерпеливо подсел ближе, обнял Машу за плечи, свободная рука нашла под столом и погладила ее колено.

- Вы смелая, мисс, - его пальцы пробирались под платье, волнуя, разжигая. - Так кто кого соблазняет?

- Наверное, оба. - Маша поправила подол, закрыв колени, и сняла его руку.

- Наверное! - передразнил Валера. - Чего можно ожидать от мужчины, самым постыдным образом уснувшего рядом с такой женщиной, а потом, как издевку, слышать, что он великолепен?

- Поговорим об этом подробно, Аполлон? - Маша иронично посмотрела на Валеру и перевела взгляд на приближающегося официанта.

- Позже, - пообещал Валера, нехотя отодвигаясь от Маши.

Они молча наблюдали, как молодой человек расставлял на столе напитки. Валера сделал заказ, и официант ушел.

- Так о чем мы говорили?

- О твоем великолепии, - напомнила Маша, смело взглянув в глаза Валеры.

Заигрывания друг с другом привели к тому, что Валера уже торопился увезти Машу домой, утратив интерес к запланированным танцам. И Маша была не прочь покинуть ресторан, где все больше появлялось изысканно одетых дам в сопровождении лощеных кавалеров либо броских молодых девиц в ожидании своего "улова". Среди такой публики Маша чувствовала себя неловко и, глядя на Валеру, не обращавшего внимания на окружающих, еще раз убеждалась, насколько они различны по образу жизни и по отношению к благам.

Только в машине она облегченно вздохнула и ослабила внутреннее напряжение. У подъезда Валера остановился, отдал Маше ключи от квартиры, а сам поехал к гаражу. Поднявшись на свой этаж, он позвонил, несмотря на то что дверь была приоткрыта, и лишь затем вошел в квартиру.

Маша выглянула из кухни.

- Будешь чай или кофе?

Валера скинул туфли, по привычке стянул носки и босиком пошел за Машей.

- Предложи что-нибудь еще.

Она заваривала чай. Посмотрела на Валеру в стильном костюме, галстуке и с босыми ногами и выразительно улыбнулась:

- Для этого тебе надо переодеться - по крайней мере.

Валера ослабил узел галстука, решительно шагнул к Маше и обнял ее, прижимаясь к спине и глубже вдавливаясь в затянутые мягкой тканью ягодицы.

- Поговорим о Венере и Аполлоне? - Его руки гладили бедра, массировали живот, подтягивая кверху платье, пальцы играли с пуговицами, ожидая только разрешения.

- Она была женой Гефеста и весьма ветреной особой, - сказала Маша, стараясь не обращать видимого внимания на ласки, от которых захватывало дух, не препятствуя и не отвечая им. - А я ужасно хочу пить. Пойди переоденься.

Маша повернула голову и всхлипнула от жадного настойчивого поцелуя, запечатавшего ее губы.

Ведя замысловатую игру языков, Валера повел Машу из кухни, распахивая дверь спальни и на ходу расстегивая ей платье. Вскоре она стояла в шелковой рубашке и с загадочной улыбкой смотрела, как быстро скидывает с себя одежду Валера, не отрывая от девушки восхищенного взгляда. Его не смущала нагота, с гордо поднятой, налившейся желанием плотью он шагнул к Маше. Его ладони тяжело легли на худенькие плечи, пальцы скинули мешающие бретели и потянули вниз ставшие ненужными покровы.

- Кто-то говорил сегодня, что я великолепен? - Его голос звучал хрипло и взволнованно. - Я буду им, когда ты будешь моей. Вся. Без остатка.

Он повернул Машу к постели и уложил на спину. Влажным горячим языком пролагая путь от ног вверх, он постепенно закрывал ее от суетности, мирских забот, уносил под облака божественного наслаждения любовью...

Валера несколько минут еще нежился в постели и лениво поднялся, услышав стук закрываемой двери В джинсах, без рубашки он заслонил собой проход в кухню, глядя, как Маша ставит чайник на плиту и, вылив остывший чай, моет чашки.

- Свидание продолжается, - усмехнулся он. Маша вопросительно подняла глаза. - Сейчас по программе танцы.

Подумав, она с одобрением кивнула:

- Мне нравится. Скоро будет чай.

Маша успела сделать пару глотков, когда Валера поднялся и галантно предложил руку, приглашая на танец. Танцевали молча. Маша уже знала, что это любимая мелодия Валеры, и не мешала ему предаваться гармонии музыки и движения. Валера легко угадывал действия партнерши. Поддерживаемая сильными руками. Маша едва касалась пола и такую же невесомость ощущала внутри себя. Они кружились, используя все пространство пустой комнаты, в молчаливом согласии ритма и движений. Мелодия закончилась, наступила тишина. Маша на миг замерла, неосознанно жалея, что танец кончился так быстро, потом опустила плечи и отошла к дивану.

- Совсем забыл! - Валера хлопнул себя по лбу и сел рядом с Машей. - Весь вечер хочу тебе сказать, и все не получается. - Он передал Маше чашку, взял свою. - Помнишь дом с достройкой, чертежи к которому делал Игорь? Маша кивнула.

- Так вот, нас пригласили на новоселье.

- При чем здесь я?

- При том, что мы вместе. Приглашение на двоих, и там вписано твое имя.

- Почему мое? - недоумевала Маша. - Ты мог пригласить другого, кого пожелаешь.

- Именно так я и сделал: пригласил, кого пожелал. Хотел показать тебе дом изнутри.

Маша улыбнулась и покачала головой:

- Я не пойду, Валера. Спасибо.

- Почему?

- Я там никого не знаю и сама как с улицы. Это не для меня, Валера.

- Праздник не для тебя? - До сих пор Валера принимал разговор как шутку, но Машин отказ его обидел. Ему не хотелось портить настрой вечера. - Идем потанцуем.

Она поставила пустую чашку на стол, подала Валере руку.

- Потом выпьем еще чаю?

Было около десяти часов, скоро надо уходить, и Маше не хотелось возвращаться в спальню. Она знала, что это неизбежно, но из-за любовных утех они так мало говорили о другом, и Маша дорожила такими минутами.

Музыка смолкла. Валера усадил Машу на диван.

- Маш, я хочу тебя спросить...

Она посмотрела поверх ободка на Валеру.

- Как ты ко мне относишься? Девушка опустила глаза с улыбкой. Валера ждал ответа.

- Мне нужно говорить? - Она поставила чашку на колени и снова посмотрела ему в глаза. - Ты сам знаешь как.

- Ты стесняешься меня?

Валера рассматривал на ней свою рубашку. Глупый вопрос, конечно, но он хотел знать ответ.

- Мы ни к кому не ходим - только библиотека и дом. Ты рассказываешь о своих подругах и не знакомишь меня с ними. С моими друзьями не хочешь знакомиться. - Валера говорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы не обидеть Машу и не выдать свою обиду. - Отказываешься от баров и дискотек, как будто боишься, что нас увидят вместе.

- Но сегодня мы были в ресторане, - напомнила Маша.

- И ты все время была как на иголках. Я же видел, что тебе не терпится уйти.

Не было смысла отрицать. Маша отвела глаза. Она говорила о скромной зарплате и не хотела повторяться, оправдываться же страстью - значит кривить душой.

- Ну вот видишь? - Валера по-своему истолковал молчание Маши. Оно вообще действовало ему на нервы. Маша постоянно что-то недоговаривала, не то чтобы скрывала, а просто умалчивала, и тогда совсем исчезали немногие возможности понять, о чем она думает, чего хочет, к чему стремится. - Так что, Маша, ты и дальше будешь прятать меня от всех?

- Ох! Ради Бога, Валера! - упрямо заявила Маша, резко взмахнув рукой. - Ты можешь проводить время как хочешь, я не помешаю тебе.

- А я тебе?

Маша отвернулась. У нее не было ответа на этот вопрос. Конечно, он был помехой на ее пути к свободе, но помехой абстрактной, вполне возможно, надуманной. Для нее была и остается главной - свобода, но ведь и ультрафеминистки не отказывают себе в интимных отношениях с враждующим полом. А уж Валера и явно не был ей в тягость.

- Обиделась? - Валера обнял ее за плечи, несмотря на слабое сопротивление. - Я не это имел в виду. Я хочу быть с тобой, Машенька, не только дома. Хочу познакомить тебя с моими друзьями, узнать твоих друзей. Хочу быть вместе везде. Почему ты не хочешь пойти со мной на новоселье?

- Я же тебе сказала...

- Что ты чужая? Так познакомишься.

- Если б это была просто встреча... Ты мог бы пригласить друзей сюда и познакомить нас, - предложила Маша без особого энтузиазма. Ей действительно не хотелось входить в компанию Валеры, если они должны расстаться.

- Но почему? - недоумевал Валера. - Чем тебе не нравятся вечеринки?

- Валера, это так неожиданно... Я не могу...

- Почему? - настаивал он.

- Да хотя бы потому, что мне нечего надеть! - раздраженно воскликнула Маша. - Мой гардероб не рассчитаны на вечеринки с твоими друзьями и клиентами.. И в ресторанах... Ты же видишь, как туда одеваются, а я как неуклюжая падчерица.., и чувствую себя так же. Не я стесняюсь - тебе неловко из-за меня.

- Плохо же ты меня знаешь. Ты считаешь достаточной эту причину не появляться со мной на людях?

- Я не думала об этом, - призналась Маша и добавила спокойным тоном:

- Просто мы находимся на разных ступенях, устои и привычки у нас разные и увлечения разные.

Валера двумя пальцами взял ее за подбородок и повернул к себе.

- Так уж и разные? - Он рассматривал ее лицо, подробно изучая его черты. За шутливым вопросом таились печаль и страсть. - И нас ничто не объединяет? Ирония исчезла из голоса Валеры. - И ничего не значат три месяца нашего знакомства?

- Я этого не говорила, - перебила его Маша. - Одно другого не касается.

- Очень даже касается, Маша, - заверил Валера. - Другое дело, что ты...

- Чего ты хочешь? - взмолилась она. - Чтобы я пошла с тобой на новоселье? Тебе обязательно нужно привести туда меня?

- Я хочу пойти с тобой, - поправил настоятельно Валера. - И не считаю отсутствие наряда поводом для отказа. Разве что это отговорка и нежелание назвать истинную причину.

Маша надолго задумалась.

Иногда трудно иметь дело с хорошим человеком. Нагрубить, отпихнуть, как назойливую муху, и тем самым унизить себя? Нет, это не выход. Но желание отблагодарить за доброту, понимание и терпение вызывает ответную благодарность, и соответственно долг растет. В результате сегодня Маша должна ему намного больше, чем в начале их знакомства. С этим надо кончать. Так недолго и захлебнуться в избыточной доброте и благодарностях.

Визит к новоселу абсолютно не отвечает ее желаниям, но, может, это и есть та плата, что уравняет их с Валерой шансы, и тогда Маша обретет моральную свободу. Конечно, это не та, к которой она стремится, но это большой шаг к достижению мечты. Она не будет чувствовать себя в долгу, а для этого нужно лишь поступиться своими желаниями. Что ж, ей не привыкать.

Валера молчал, а Маше хотелось прекратить эту пытку. Лучше б он действительно обиделся. Навсегда. И не было бы этих унизительных признаний и малодушного отступления. Маша по-деловому спросила:

- Когда?

- Ты уверена, что хочешь пойти? - Меньше всего Валера нуждался в одолжении, тем более что Маша так и не, сказала о причине. Платье? Но это же смешно! Он никогда не обращал внимания на то, как одета женщина.

"Врешь! - несвоевременно напомнила о себе память. - Обращал внимание - да еще какое! - и на внешность Наташи, и на других. Собственно, красивая элегантность и привлекала тебя".

"Но с Машей по-другому. Она особая сама по себе, - спорил Валера. - Разве сравнима она с безликими красавицами?"

- Маша, если ты не хочешь, мы не пойдем.

- Для тебя важен этот визит?

- Да. В этом часть моей работы, - признался Валера.

- Тогда пойдем, - повторила Маша. - Я что-нибудь придумаю.

Думать не хотелось. За последние три месяца Маша смогла купить лишь две книги и не отложила никаких сбережений из зарплаты. Она делала покупки для дома и для Валеры, правда, меньше, чем в начале их знакомства, потому что ей катастрофически не хватало денег. А тут новые расходы на выходное платье, самое скромное из которых стоит больше ее месячного заработка. Она тяжело вздохнула про себя.

- Когда намечено мероприятие?

- Через две недели, - ответил Валера. - И еще, Маша, я не хотел бы, чтоб ты тратилась.

Если она сказала о стесненном бюджете, сам Бог велит позаботиться Валере о ненужных и невозможных для Маши расходах.

- Я решу этот вопрос, - улыбнулась Маша и встала. - Мне пора.

- Как пора?! - встрепенулся Валера. - Еще рано. Маша обхватила его запястье, повернула к нему часы и ушла в спальню одеваться. Часы показывали пол-одиннадцатого. Чертов разговор, он совсем забыл о времени.

- Маша! - Валера с криком ворвался в комнату. Она оглянулась, одновременно справляясь с замочком бюстгальтера. Валера обнял ее, мешая ее рукам.

- Машенька, девочка моя! - Валера покрывал поцелуями ее лицо, шею, плечи, руки ласкали грудь и живот. - Пожалуйста, останься со мной. Маша...

- Ну что с тобой, Валера? - Голос Маши сорвался на такой же умоляющий тон, дыхание участилось. - Ты же знаешь, что мне надо домой. Завтра...

- Не сейчас, Маша. Не сейчас.

Его голос, молящий и требующий, обволакивал сознание. Руки, робкие и властные, ласкали тело.

Маша еще слабо уговаривала, сопротивлялась, но вдруг смолкла.

С чего она решила, что Валера хороший? Он такой же, как все. И нечего его жалеть, заботиться о его самолюбии. В Маше проснулась мстительная злобность. О нет! Она не оттолкнет его и обязательно пойдет на прием новоявленных дельцов. Она выполнит обещание и отдаст долг, но это будет их последний визит. Последняя встреча. А потом...

ДА ЗДРАВСТВУЕТ ВОЛЯ!

Необузданная!

Всепоглощающая!

Беспощадная свобода!!!

У нее загорелись глаза от алчного предвкушения. И уже не волновали сильные объятия и пламенные ласки, яростные толчки не приносили ни боли, ни удовольствия. Тело жило отдельно, а Маша вкушала сладость минуты, когда она отречется от зависимости, привязанности и ответственности.

Валера отчаянно боролся с невидимой стеной. Он звал, кричал, стучал, царапал непробиваемую глушь. На миг ему показалось, что преграда покачнулась, и он с новой силой ринулся на приступ крепости. И оказался в сплошном тумане. Он метался в невидимых лабиринтах, силой прокладывая путь к потерянной цели. Он был на грани паники. Где-то вдалеке вспыхнуло яркое зарево, и в нем взорвался вулкан, затопляя все вокруг. Последний раз мышцы конвульсивно сократились, и он замер, изможденный, обессиленный. Лишь одна клеточка далекого сознания напоминала о недавней борьбе и о том, что Маша так и осталась недоступной, далекой, безучастной к его чаяниям.

Валера приподнялся, освобождая Машу от тяжести своего тела, перекатился на спину.

- Прости... - Он запоздало винил себя за эгоизм и отчаяние, с каким накинулся на Машу. Теперь он ясно видел, что она не хотела его ласк. - Мне не следовало так поступать.

- Все нормально. - Блуждающие на губах Маши отблески улыбки растянули ее губы, но Валера мог дать руку на отсечение, что улыбка предназначалась не ему. - Мне пора.

- Я отвезу тебя.

Ничего не сказав. Маша собрала вещи и вышла из комнаты. И впервые в Валере появились болезненные опасения, что он никогда не поймет эту девушку, никогда она не доверит ему тайны своей сущности, как бы он ни старался.

В дороге Валера пытался что-то объяснить, бессвязно оправдывал свою бесконтрольность. Маша поддакивала с безликой улыбкой и подгоняла его ехать быстрее. На прощание Маша пожелала спокойной ночи и, выскочив из машины, быстрым шагом, срывающимся на бег, устремилась за угол к дому.

Валера сидел за рулем, боясь поддаться тревожным раздумьям, неотступно преследующим его. Сознаться себе в усталости и бесплодности борьбы значило признать поражение и смириться с безразличием Маши. Предательское малодушие нашептывало бросить все и удовольствоваться другими, без всякой сложности отношениями с простыми доступными женщинами. Но для этого нужно забыть все. Забыть искристый смех Маши при первой встрече и тягу увидеть ее еще раз; забыть о молоке, приторную сладость которого сняла удивительная сладость первого настоящего поцелуя; забыть о поездке в бабкин дом, где он познал оглушительную силу любви и откровения. Забыть поездки за город, пикники, первую - единственную - ночь под звездами. Забыть смертельный испуг при мысли, что Маша может умереть; забыть об ответственности за ее покой, принятой с ощущением силы и зрелости. Забыть о полноте жизни, за которую он готов отдать все годы пустых утех и безликих удовольствий, легко забывающихся и быстро сменяющих друг друга. Забыть?!

***

Желание Валеры пойти с ней на базар сразило Машу наповал.

- Господи! - воскликнула она. - Ты хоть знаешь, где он находится? Что тебе там делать?

- Что и всем, - безапелляционно заявил Валера. - Не быть же мне всю жизнь нахлебником у родителей и у тебя!

С матерью у Валеры проблем не было. Он отдавал ей часть зарплаты, и она полностью снабжала его продуктами, от самого необходимого до столь любимых им деликатесов. Сохранившаяся деревенская привычка запасливости радовала еще и тем, что Валера часто навещал родителей. Вот когда сын женится, хозяйство возьмет в свои руки жена, исчезнет еще один повод приезжать. У матери Валеры оставалась лишь надежда, что Наташа, любившая вкусно поесть, став женой ее сына, возьмет на себя заботу о периодических посещениях свекрови - заведующей крупного продовольственного магазина. Непонятным оставалось лишь то, почему Валера медлит с предложением, ведь все равно они будут вместе.

С Машей было тяжелее. Она отказывалась брать деньги на продукты и сердилась, когда Валера заводил об этом разговор. Как ни старался Валера иметь все продукты в доме, она всегда что-то приносила, увлеченно рассказывая, какое блюдо придумала на обед или ужин. Наконец Валера задумал перехитрить Машу, предоставив ей возможность делать закупки на базаре, оставив за собой право расплачиваться.

И вот субботним утром он поджидал Машу на привычном месте. Он волновался, потому что не знал, как там сложится на рынке, а тут еще серьезный разговор предстоит вечером дома.

Она появилась с Игорем.

- Я подумала, - сказала Маша, поздоровавшись, - сделать покупки на базаре и для дома. Игорь захватит сумки с собой. Ты не против?

- С чего бы? - отозвался Валера, открывая заднюю дверь машины. - Как дела, студент?

- Нормально, - сказал Игорь, садясь в машину. - Чертежи я сделаю в срок.

Маша молчала, предоставив мужчинам вести беседу. Ей были не по душе подработки брата в фирме Валеры. Несмотря на то что Игорь честно отрабатывал деньги, мысль, что Валера из жалости пользовался его услугами, задевала гордость сестры, как ни убеждала она себя не вмешиваться в работу ни Валеры, ни брата. Маша знала, что Валера не мелочный, и все равно боялась, что работа Игоря зависит от ее отношений с Валерой. Боялась, что, расставшись с ней, Валера укажет на дверь и ее брату.

На базаре Валера сначала с удивлением, а потом с интересом следил, как Маша торгуется с продавцами, весело, с ироничной полуулыбкой, ловко жонглируя словами и темами, и упрямо сбивает цены.

Нагрузив брата двумя полными сумками, Маша отпустила его. Коротко бросив Валере "пока!" и не взглянув на сестру, чтобы не передумала, Игорь исчез в людском потоке. Потеряв из виду брата. Маша оглядела не менее нагруженного, но улыбающегося Валеру.

- Испытание на храбрость? - хитро бросила она вызов.

Валера не понял, но оптимистично кивнул и пошел вслед за Машей, лавируя среди прилавков и покупателей. Смысл Машиных слов дошел до него тогда, когда она замедлила ход у молочного ряда. Крестьянки в белых фартуках наперебой расхваливали свой товар. У Валеры засосало под ложечкой, когда он представил, что Маша начнет торговаться с ними, прося выпить молоко. "Вот она непреднамеренная расплата за твое благородство!" - уже жалел себя Валера.

- Я еще не завтракала, - объяснила Маша, перекрикивая гудящий улей базара. - Мне нравится прямо здесь пить молоко. Вкусное, домашнее, свежее...

Как на прогулке, она медленно шла вдоль прилавков, прицениваясь, выбирая. В конце ряда она остановилась возле лотка пахнущих корицей булочек и обернулась к Валере:

- Выпьешь стаканчик? - И озорно рассмеялась, глядя в испуганные глаза Валеры. Он мотнул головой, не доверяя своему голосу. - На брудершафт? дразнила она, доставая из сумки кошелек.

Испуг сменился кислой миной. Валера в замешательстве не мог ни отказать, ни согласиться...

- Хоть ватрушку съешь, - смилостивилась Маша, и Валера сдался.

Пока он всухую ел, Маша со смехом в глазах пила молоко и соблазнительно слизывала с губ остатки. Ставшая свидетельницей молочница довольно улыбалась и нахваливала свою коровку. Маша купила у нее еще бутылку молока на обед.

Валера подвез Машу к библиотеке и поехал домой, пообещав принести обед.

Он принес бутерброды, кофе в термосе и молоко, но Маша не стала есть из-за наплыва читателей.

- Снова домой? - поинтересовалась она, выкроив свободную минуту, чтобы перекусить. Валера кивнул.

- Звонила мать, но я сказал, что работаю.

- А ты действительно работаешь?

- Да так, - замялся он, - не особенно напрягаясь. Неудобно было признаваться, что он потратил время на раскладку продуктов по местам. Веселое настроение после рынка не покидало Валеру, и, к удивлению своему, он заметил, что не так уж потратился, рассчитывал на большее, хотя куплено было все намеченное. Ненароком сэкономленные деньги жгли пальцы, и Валера зашел в магазин, купил мороженое, бутылку вина и цветы.

- Если ты не занят, почему не проведать родителей? - спросила Маша, пожав плечами.

- Ты думаешь?

- Конечно. Я всегда стараюсь думать. - Маша налила в большую чашку кофе, добавила молока, оставив на столе бутылку и отдав Валере термос. - Не обидишься, если не попробуешь молоко?

Валера с готовностью согласился, улыбаясь ее шутке.

- И кофе оставь себе, еще проголодаешься, и думать с ним легче.

- Ты думаешь? И оба рассмеялись.

- Значит, ты едешь к родителям, - словно постановила Маша. - Поезжай, нечего сидеть в квартире. Спасибо за обед, начну работать.

Валеру позабавил командный тон Маши, но он решил последовать ее совету.

- Вечером зайду, отчитаюсь о визите. - По его голосу трудно было определить, шутит он или говорит всерьез, но Маше было не до того - она взглядом встречала нового посетителя и лишь незаметно кивнула Валере.

А он не шутил. Несмотря на то что мать часто упоминала, что отец - глава семейства, верховодила она, и считалось это в порядке вещей. С детства привыкший к такому укладу, Валера отнюдь не считал зазорным докладывать близким о своей работе, визитах, встречах. И какое имеет значение, что Маша не жена, - они вместе, и она имеет право знать все, что происходит с ним. Если б она еще и принимала его таким, как есть, хоть немного оставила свою гордость, была бы просто семейная идиллия. Но увы! И ему предстоит вечером еще раз убедиться в этом.

В дороге и у родителей он придумывал какие только можно доводы в свою пользу. У него даже мелькнула дикая мысль записать их на бумажку, потому что знал: начав разговор с Машей, забудет все умные мысли и придется в который раз виновато просить прощения и уговаривать не отказываться.

Клавдия Петровна, крепкая дородная женщина, первым делом усадила сына за стол, поставила перед ним тарелку борща и села напротив с чашкой кофе.

- Ешь и рассказывай.

- Можно по очереди? - пошутил Валера, зная, что эта фраза предполагает серьезный разговор, по крайней мере со стороны матери.

- Как твои дела? - не поддалась на шутку Клавдия Петровна.

Валера кивнул с полным ртом, что означало: хорошо.

- Как фирма? Снова кивок.

- Дома все в порядке? - не отступала она. Валера поднял глаза на мать - к чему такая пытливость?

- Мам, что-то случилось?

- Ешь, - строго приказала она и замолчала. Ее покойная мать учила не вмешиваться в дела мужчин, и воспитание давало о себе знать. Валера взрослый человек и может сам разобраться с проблемами. И все же... Все же она не чужой ему человек и имеет право знать, что к чему.

Он отодвинул пустую тарелку.

- Спасибо, мам.

- Добавить? - смягчила голос Клавдия Петровна.

- Нет, налей мне кофейку. - Он облокотился на кафельную стенку. - Так что произошло, мать?

- Ты стал реже бывать здесь. - Она поставила перед ним чашку, кофейник и снова села.

- Правда? - Валера наполнил чашку, глотнул слегка остывший напиток. Может, по выходным? - предположил он. - Вообще я не заметил, что что-то изменилось.

- Я заметила, - сказала Клавдия Петровна. - И Наташа. Она звонила мне два раза, жаловалась.

Валера молча допил кофе, Клавдия Петровна тоже молчала, не совсем представляя дальнейший разговор. Сын вправе закрыть эту тему, и что тогда думать ей, какие строить догадки?

- Для Наташи я изменился. - Валера поставил пустую чашку на стол и посмотрел на мать. - Мы расстались с ней. А для тебя я остался прежним любящим сыном, нуждающимся в твоей заботе и любви, - попробовал он снять напряжение.

- У тебя кто-то есть? - осторожно спросила она.

- Да. - Радость и печаль смешались в коротком ответе.

- Вы давно знакомы? - Клавдия Петровна говорила медленно, с паузами, боясь выдать свое любопытство.

- С тех пор как расстался с Наташей.

- И ты считаешь, это серьезно?

- Похоже на то. - Он вздохнул и отпил кофе. - Не знаю.

- Почему же ты не познакомишь нас? Как ее зовут?

- Маша. Я предлагал - она не хочет.

- Такое случается, - философски заметила мать и принялась пить кофе.

- Только не думай, что Наташа пострадала из-за этого, - не выдержал затянувшегося молчания Валера. - В любом случае я не собирался жениться на ней.

Клавдия Петровна допила кофе, поставила чашку, вращая ее двумя пальцами.

- Только ты не перебивай меня, ладно? - попросила она, собираясь с мыслями. - Ты уверен в своем решении, Валерик? Наташу мы знаем давно, привыкли к ней. Ведь было время, когда вы почти решили о свадьбе, и мы все свыклись с этим. Теперь ты говоришь обратное. Мало того, появилась еще Маша, которая не очень-то горит желанием знать твоих родителей. И все начинается сначала. - Она покачала перед собой ладонью, заранее предупреждая возражения Валеры. Но он и не думал возражать. - Ты же знаешь, что я не жадная, все для вас с Лилей стараюсь. Но вспомни, сколько таких Маш было у тебя, которые веселились за твой счет, обдирали как липку и сматывались восвояси. Ты самостоятельный мужчина, Валерик, и пора бы уже поумнеть.

- Мама! - резко оборвал ее Валера. - Не говори так о Маше, ты ее совсем не знаешь.

- Откуда мне знать? - распалилась мать. - Она не удосужилась даже познакомиться с нами! Зачем мы ей, когда и так весело и беззаботно?

- Хватит! - крикнул Валера и замолчал, мысленно успокаивая себя. Более сдержанным тоном он продолжил:

- Маша за все время не взяла ни копейки. Если бы было так, мне бы в чем-то было проще. Но она сама тратится, на продукты, чтобы прокормить меня. На этот счет будь спокойна. И ресторанов нет, и подарков - она отказывается от них. Валера пристально глядел на мать, делая ударение на каждом слове. - А я чувствую себя нахлебником. Понятно?

- Что ж тут не понять? - с сомнением произнесла Клавдия Петровна. - Умная женщина, городская. Небось замуж стремится. Перезрелка, вроде нашей Лильки.

- Да не стремится она! - раздражительно сказал Валера. - Никуда она не стремится! В этом вся беда... Ладно, ма, извини.

Последний раз Валера повышал голос на мать лет в четырнадцать. Сейчас он даже не помнил, из-за чего, но отлично помнил крупный разговор с отцом. С тех пор, в каком бы раздражении он ни был, говорил спокойно.

Мать задела его. Больно. Беспричинно.

Валера понимал, что она не виновата. Клавдия Петровна действительно не была меркантильной, однако крестьянская зажимистость сидела у нее в крови, и волей-неволей разговоры принимали практический оборот.

- Ты изменился, Валерик, - сказала мать, скрывая обиду.

- Я буду хорошим, мам, - через силу улыбнулся Валера.

Черт знает, как трудно ему быть таким. И с каждым днем становится все труднее. Маша оказалась похлеще каменного сфинкса. Единственная попытка выяснить отношения неделю назад уничтожила все, чего он добился за это время. И хотя Маша снова отгородилась мнимой доброжелательностью, для него стало делом принципа раскрыть, растопить ее, довести до кипения все ее чувства. Может, тогда он узнает, кто она есть, эта Маша?

- Расскажи лучше, что у вас, - перевел разговор Валера.

- Да все так же. Отец пошел на стадион.

Лилька шастает с такими же охламонами, как ты. Я была на рынке, недавно вернулась. Тут собрала для тебя кое-что, возьмешь? Холодильник небось пустой... - - Я тоже был на рынке.

- Ты?! - Клавдия Петровна прижала в ужасе руки к объемной груди. - Что тебе там делать? Валера против воли рассмеялся:

- Маша сказала то же самое, а мне так даже понравилось.

- Маша... - вздохнула Клавдия Петровна.

- Мама, расскажи мне о своей молодости, - не без умысла и для успокоения попросил Валера. С детства он слышал немало рассказов, которые начинались словами: "Когда ты был маленьким..."

Мать смекалисто усмехнулась - сын знал ее слабости и при случае пользовался ими.

- Что рассказывать? Ты не раз слушал - знаешь наизусть.

- И все-таки... - Валера подарил матери улыбку, перед которой не могла устоять ни одна женщина, а для нее этот красавец был сыном. - Вот ты любишь подарки?

- А кто их не любит? - быстро оправдалась Клавдия Петровна.

- Что отец дарил тебе? Какой был его первый подарок?

- Да что он мог дарить? - Клавдия Петровна на миг задумалась, мыслями уносясь в далекие годы. - Цветы с полей, - она хитро подмигнула, - или с соседского огорода. Тогда все было по-другому. Мы жили бедно, и запросы были очень скромные. Помню, первый подарок Виталик преподнес матери. - Лицо Клавдии Петровны разгладилось от воспоминаний, она тихо хихикнула. - Перед этим он обещал подарить мне платок, но, видимо, передумал и, когда пришел свататься, отдал его маме.

- А тебе ничего не досталось?

- Мне он подарил уже в городе - обручальное кольцо, скромное, с малюсеньким рубинчиком.

- А потом?

- Потом было не до подарков. Мы ведь жили в общежитии. - Мать оживилась. Да ты должен помнить. Там я и тебя родила, и Лилю.

- Смутно. - Валера опустил глаза. Конечно, он не помнил, что было в его трехлетнем возрасте.

- К твоему рождению отец подарил мне туфли на шпильках. - Клавдия Петровна рассмеялась, скрывая навернувшиеся слезы. - Представляешь, мне таскать на руках и тебя, и коляску, а он - шпильки. Мужчины!

Валера поддержал мать зычным смехом, а про себя отметил, что легко мог поступить так же.

- А к Лилиному рождению что? Выходное платье? - Он осекся, опустив глаза. Вот уж действительно - каждый думает, о чем болит.

- Тогда был настоящий водопад подарков. Виталик завалил меня цветами, вещами, побрякушками. Купил золотое кольцо, вот это. - Клавдия Петровна указала на палец, украшенный кольцом с сапфиром. - Но самым большим подарком была двухкомнатная квартира. Отец был на седьмом небе из-за твоей сестры. Если б я не родила ее "вовремя", нам досталась бы только одна комната. Такие подарки были у нас. А теперь Лилька от своего нижнее белье принимает, перешла на жалобы мать, - в панталонах перед ним красуется...

- Лосинах, мать, - поправил Валера.

- Один ляд, - буркнула Клавдия Петровна, - только замуж не идет.

- Вот и поговори с ней.

- Как же, оба вы хороши! Один с другого пример берет.

- Ладно тебе, ма! - отмахнулся Валера.

- Мне-то ладно. В моем возрасте другие внуков имеют, а я все с вами вожусь.

- Тебе мало? Ты же работаешь еще. Какие внуки?

- Нашла б время, - обиженно заявила мать. - Только б были.

- Будут, - улыбнулся Валера. - Вот выйдешь на пенсию, а там что-нибудь придумаем.

- Тебе все шутки. - Клавдия Петровна устала препираться и поднялась из-за стола. - Так что, будешь продукты брать?

Сын немного подумал и ответил:

- Что-нибудь вкусненькое.

- Так ты ничего про свою Машу и не рассказал, - упрекнула Клавдия Петровна, перекладывая консервы из холодильника в сумку. - Кто она? Чем занимается?

- Вениамин пригласил вас на новоселье? - в свою очередь спросил Валера, отщипывая ягоды от виноградной грозди.

- Звонил. Обещал зайти, принести приглашения.

- Пойдете?

- Отец не очень рвется, но пойти надо бы. А ты?

- Я строил этот дом, - с гордостью сказал Валера и добавил:

- Там будет Маша, если тебе интересно.

Клавдия Петровна закрыла холодильник и обернулась к сыну.

- Мне интересно, - пристально глядя на него, подтвердила она. - Интересно ли ей?

- Я спрошу у нее, - отшутился Валера и взял сумку. - Все. Пока. Я скоро заеду.

- Она хоть умеет готовить? - спросила мать, провожая его в коридор и следя, как он одевается. - Или, как Наташа, все в кулинарии покупает?

Валера улыбнулся:

- Здесь ее мать постаралась на славу. Маша отлично готовит.

- Я все же положила тебе утку. Смотри, чтоб не испортилась, - дала последние наставления Клавдия Петровна.

- Пока, мам.

Валера поцеловал мать и вышел.

Клавдия Петровна, закрыв дверь, вернулась на кухню. Она еще многого не сказала сыну, но он действительно изменился. Ишь как глазки разгорелись, когда говорил об этой Маше, но и дерганый стал. Сроду голос на мать не повышал, а тут... Хотелось бы видеть ту, которой ничего не надо от Валеры. Была уже такая, простушка-хохотушка. Как ее звали? Инна?.. Аня?.. Юля? Точно, Юля. Память еще не подводит. Ну и что? Ей нужен был Валерик? Квартира ей нужна была - вот что! Уж Наташка расписала, в каких условиях жила эта Юля. Да и сама она не без греха, быстренько догадалась заделаться бизнесменшей, а за чей счет? За Валерика теперь переживает - чего, спрашивается? Не можешь удержать мужика, вот и получай. Попробовала бы какая-то отбить Виталика, живо бы узнала, откуда ноги растут.