Тигрица или котенок?

Глава 10

Как только ушел последний клиент, Кайл запер дубовую дверь, отключил светящуюся вывеску «Бар и ресторан» Черная овца ««, подаренную Джэйд. Когда он запротестовал против такого дорогого подарка, Джэйд обняла его и поддразнила, что знает множество способов, как он мог бы расплатиться с ней, и тут же наградила его дерзким поцелуем, мгновенно воспламенившим его…

Очень скоро они оказались на кожаном диване в его заново отделанном кабинете и с жадностью набросились друг на друга — Кайл даже не подумал раздеть ее, просто задрал юбку и сорвал трусики. И не чувствовал никакой вины за свое нетерпение.

За последний месяц такое случалось с ними довольно часто. Они занимались любовью с безумной одержимостью, чего прежде с ним не бывало… А иногда проводили часы, с бесконечным наслаждением лаская друг друга, и перед их эротическими открытиями бледнели фантазии из дневника Джэйд.

День за днем, час за часом Кайл все глубже погружался в свою любовь, больше не страшась уз и обязательств, которых успешно избегал всю жизнь… и все больше его мучила совесть, ведь он до сих пор не признался Джэйд, что обладает ее дневником…

Легкое прикосновение вернуло его к действительности. Он обернулся, и Джэйд с улыбкой бросилась в его объятия, ее глаза сияли тем же удовлетворением, которое растекалось по его телу.

— Я говорила тебе, что открытие ресторана пройдет с оглушительным успехом? — спросила Джэйд, когда они возвращались в зал.

— Не меньше ста раз, — признал он. Джэйд успокаивала его всю прошедшую неделю. Кайл очень боялся, что переоценил свои финансовые возможности, что его, как и многих других владельцев баров, ждет банкротство и он останется с огромным долгом, который никогда не сможет вернуть. А семья получит еще одно доказательство его безрассудства и безответственности.

— Тогда, может, ты должен был больше верить мне? Я знаю свое ремесло, Кайл, а ты знаешь свое.

Вместе мы отличная команда.

И не только в бизнесе, подумал он, поглаживая ее шелковистую кожу.

— Кроме того, обновленная «Черная овца» просто не может не иметь успеха. Ты только посмотри вокруг.

Борясь с туманом плотского вожделения, окутывающим разум, Кайл огляделся. Все именно так, как он и видел в мечтах: ненавязчивая изысканность, элегантность, однако сохранены тепло и неофициальность. Благородно сияют паркетные полы и обшитые деревянными панелями стены, новая обивка диванчиков и табуретов бара сочетается с оконными драпировками. Диджей в господствующей над танцплощадкой кабинке весь вечер не давал гостям скучать.

И весь вечер Кайл не уставал восхищаться своими работниками, одетыми в новую форму, которая была и на нем, и на Брюсе. Костюмы выглядели элегантными и в то же время не стесняли движений.

— А судя по двухчасовой очереди желающих попасть в ресторан и по положительным оценкам, которые я слышала буквально от всех, думаю, «Черная овца» затмит клуб «У Рокси». — Джэйд провела ладонями по его плечам, забралась под рубашку. Ресторан произвел впечатление даже на папочку, а его поразить непросто.

Взгляд Кайла остановился на ее пухлых соблазнительных губах, и его пульс снова участился, кровь вскипела. С большим трудом он вспомнил, что еще не все официанты ушли, а он и так слишком много времени провел с Джэйд в своем кабинете.

— Очень мило, что твои родители пришли, — с чувством сказал Кайл. Учитывая то, что собственная семья не считала его профессию респектабельной, он особенно высоко ценил безусловную поддержку родственников Джэйд. — И Грей с Марией.

— По-моему, ты им всем очень нравишься.

Кайл все же увлек ее в темный уголок за дверью, и Джэйд охотно последовала за ним. Крепко сжимая ее бедра, он опустил голову, легко коснулся ее губ и прошептал:

— A что во мне может не нравиться?

Тихий хрипловатый смех Джейд, нежный персиковый аромат, исходящий от ее кожи, обволокли его.

— Пока я не обнаружила в тебе ни одного недостатка Знаешь, Кайл Стефенс, ты слишком хорош, чтобы быть реальностью.

Он хотел целовать Джэйд, наслаждаться ее близостью, но от этих слов эйфория улетучилась. О, у пего есть недостатки, и один из них тяжким грузом лежит на его совести. И с каждым днем этот груз становится все тяжелее Едва ли он тот рыцарь на белом коне, каким она его представляет.

Джэйд провела пальцами по его подтяжкам.

— Знаешь, эта форма удивительно эротична. Видишь ли, у меня появилась фантазия…

Кайл застонал и накрыл ладонью ее рот, прекрасно зная, что это за фантазия и чем она должна закончиться: вкус Джэйд на губах ее любовника, ее сияющее, дрожащее от наслаждения тело. Он с удовольствием воплотит ее фантазию в жизнь, но позже.

Кайл набрал полные легкие воздуха, но желание, пружиной сжавшее внутренности, не ослабло.

Только одно могло удовлетворить этот жар: его слияние с Джэйд, ее тихие вскрики, ее изогнувшееся в экстазе тело.

— Придержи эту страсть, тигренок, — прошептал он, проводя кончиком большого пальца по ее нижней губе. — Мне потребуется как минимум час, чтобы закрыть ресторан на ночь. Но если ты немедленно не уйдешь, я никогда отсюда не выберусь, а работники будут шокированы сексуальными подвигами своего босса.

Несколько минут спустя они стояли рядом с автомобилем Джэйд. Кайл открыл водительскую дверцу, но Джэйд не спешила сесть за руль. Подняв на него глаза, она застенчиво улыбнулась.

— Я понимаю, что уже поздно, но, может, ты заглянешь ко мне, когда покончишь с делами? Мы могли бы отпраздновать открытие вдвоем. Я приготовила тебе сюрприз.

Интуиция подсказала ему, что она говорит не о вещественном подарке. В свете уличного фонаря ее русалочьи глаза сияли так же, как в тот момент, когда он сказал, что любит ее. И хотя Кайл не торопил Джейд с ответом, он знал, что ее чувства так же сильны, как его. Он замечал, как нежно она смотрит на него, как вспыхивают ее глаза, когда они встречаются после долгого дня, проведенного врозь, а самый значимый ответ заключался в том, как она безраздельно отдавалась ему, говоря телом больше, чем словами.

Благодаря ее любви он казался себе богатейшим человеком в мире… и в то же время усугублялось его чувство вины за использование ее дневника.

— Ну? — голос Джэйд прозвучал неуверенно.

Кайл заправил ей за ухо выбившийся из прически локон и вдруг ясно понял, что должен сделать.

— Милая, только сумасшедший отказался бы от такого приглашения.

Невыразимое блаженство разлилось по ее лицу.

— Я буду ждать, — пообещала Джэйд, скользнув на водительское сиденье.

Кайл сунул руки в карманы брюк и смотрел ей вслед. Как только огни машины исчезли из виду, он перевел взгляд па вход в «Черную овцу». Неудивительно, что он так счастлив и горд, ведь все его труды увенчались успехом, и успехом этим он обязан лишь самому себе.

Ребенком Кайл жаждал одобрения отца, которому никак не мог угодить, пытался подружиться с братом, который смотрел на него лишь как на конкурента в борьбе за отцовскую привязанность. Все это собрало свою дань, и глубоко въевшиеся горечь и гнев превратили его в мятежного подростка. «Безответственный» — так заклеймил его отец, однако именно отсутствие отцовской поддержки толкало его на крайности.

Только флот дисциплинировал Кайла и дал его жизни новое направление, ведь он вполне мог стать преступником. Служба научила его отвечать за свои поступки и принимать жизнь такой, какая она есть.

Однако он так и не избавился от тяжкого груза былых сожалений, особенно когда размышлял о своих отношениях с Кристи. Ради дочери Кайл хотел бы добиться очень многого. И прошлый опыт позволил ему безгранично ценить то, что происходило между ним и Джэйд. Он не хотел терять ее и то счастье, которое сулило ему будущее с ней.

Раньше Кайл всегда считал, что легче жить одиночкой, легче никого не подпускать к себе, и искренне верил, что не заслуживает большой любви.

В конце концов он смирился с тем, что останется холостяком.

Однако все это было до Джэйд. Теперь он знал, как щедра любовь, и обнаружил в себе достаточно эгоизма, чтобы удержать эту любовь до конца своей жизни… но не все так просто. У Кайла засосало под ложечкой, когда он вспомнил, что ему предстоит. Он просил Джэйд доверять ему, и, несмотря на то, что уже раз обожглась, она доверилась ему. А если так, между ними не должно остаться никаких секретов… Пора вернуть Джэйд ее дневник.

Накинув шелковый халат на короткую черную сорочку, очень эротичную по ее мнению, Джэйд отдернула шторы и открыла балконную дверь. Прохладный ночной воздух ворвался в спальню. Окна квартиры Кайла еще были темны, но Джэйд не собиралась провести эту ночь в одиночестве, она планировала проснуться утром в объятиях Кайла.

Ожидание не нервировало ее. Понадобилось три года, чтобы вновь довериться мужчине, но ведь Кайл не был обыкновенным мужчиной. Его вызывающая сексуальность, дерзость, решимость больше не пугали ее. Возбуждали. Он добр, честен и необыкновенно терпелив. Большинство знакомых ей мужчин давно бы бросили попытки добиться ее.

Кайл понимал ее страхи, ее ранимость, как и ее тайные желания.

Неудивительно, что она полюбила его. Он стал ее мечтой, воплотившейся в жизнь, мужчиной из плоти и крови, с чувствами, на которые не был способен ее вымышленный любовник. Она встретила любовь, которую так долго ждала, и трепетала от радости не только получать, но и дарить…

С возрастающим беспокойством Джэйд отвернулась от балконной двери, обвела взглядом спальню и прислушалась. Пытаясь расслабиться, она присела на край кровати, закрыла глаза и представила грядущую ночь как одну из своих фантазий.

Она хотела стать для Кайла всем, чего можно желать от женщины, от любовницы. Она хотела показать ему все, что было в ее сердце.

Шуршание, донесшееся с балкона, испугало ее.

Распахнув глаза, она в оцепенении смотрела на темную фигуру, подтянувшуюся на перила, затем спрыгнувшую на балкон…

Он появился на темном балконе, серебристый свет луны упал на его мускулистое тело Давняя фантазия мелькнула в ее мозгу, и она дважды моргнула, уверенная, что увиденное — плод ее воображения, но мужчина отодвинул сетку и скользнул в комнату.

Боже милостивый! Не иллюзия, не фантазия…

Грабитель! Крик застрял в ее горле, она развернулась, перепрыгнула через кровать и схватила телефон, чтобы вызвать помощь…

— Джэйд, это я, Кайл, — раздался знакомый голос.

Она резко обернулась, еще не веря своим ушам, и в слабом свете ночника разглядела Кайла. Он возвышался перед ней, такой сексапильный, такой реальный… все еще в новой форме ресторана и почему-то с бежевым холщовым рюкзачком.

— Черт тебя побери, Кайл, ты до смерти напугал меня. Ну почему надо было прокрадываться через балкон!

Все еще не до конца придя в себя, Джэйд положила трубку.

— Ты не казалась мне напуганной, — тихо сказал он. — Ну, в самом начале. Ты словно ожидала, что кто-то явится таким образом. Я прав? — (Ей стало неловко от его проницательности.) — Ты ждала меня? Думала обо мне?

Джэйд решила, что совпадение ее фантазии и реальности случайно. Обойдя кровать, она медленно приблизилась к Кайлу.

— Да. Я ждала тебя и думала о тебе.

— И что же ты думала?

— Как сильно я хочу тебя. — Она развязала пояс халата, повела плечами, и легкий шелк заскользил по ее рукам и спорхнул на пол. — Как сильно нуждаюсь в тебе.

Он заметил, что под сорочкой нет трусиков, и у него пересохло в горле. Джэйд была так соблазнительна, что он чуть не забыл о своих намерениях.

— А ты хочешь меня? — прошептала Джэйд.

Кайл содрогнулся от вспыхнувшего желания.

Он всегда был агрессором, но сегодня Джэйд излучала такую уверенность, что расхолаживать ее было бы преступлением. Кончики ее пальцев скользили по его телу, оставляя напряженное предвкушение.

— Не могу вспомнить ни одной минуты, когда бы я тебя не хотел.

Джэйд соблазнительно улыбнулась, развязывая и небрежно бросая на пол его галстук, затем стянула подтяжки, начала расстегивать рубашку. Кайл оцепенел, почти забыв, что надо дышать. Руки Джэйд соскользнули с его обнаженной груди к черному кожаному ремню. Глядя Кайлу в глаза, она ловко расстегнула пряжку.

— Помнишь, я обещала тебе сюрприз?

— Да, — хрипло прошептал он.

— Я люблю тебя, Кайл Стефенс. Люблю больше, чем могла себе представить.

Он застонал, задохнулся, крепко зажмурился, когда ее пальцы сомкнулись на его восставшей плоти, и вдруг вспомнил о рюкзачке, все еще зажатом в его руке, вспомнил о своих честных намерениях. Правда, у его тела оказались совсем другие намерения.

— Джэйд… нам необходимо поговорить.

— Позже, — пробормотала она.

Кайл забыл обо всем, уронил рюкзак, в котором лежал ее дневник, запустил пальцы в ее волосы.

«Позже», — мысленно согласился он, так возбужденный дерзостью Джэйд, что просто не смог не капитулировать.

Каким-то образом ему удалось выбраться из туфель. Джэйд сорвала с него остатки одежды, не отрывая губ от его тела. Когда Кайл наконец остался обнаженным, она впилась губами в его рот и толкнула на кровать. Он хотел перехватить инициативу, но услышал лишь короткое «нет».

Ее груди оказались у его лица, и он поспешил воспользоваться предоставленной возможностью, не обращая внимания на тонкую ткань сорочки.

Джэйд задохнулась и села, оседлав его, медленно подняла подол сорочки.

— Смотри, — прошептала она, дразня его той же командой, какую он использовал, когда они занимались любовью в первый раз.

Даже Всемирный потоп не заставил бы его оторвать от нее взгляд. Джэйд неторопливо сняла сорочку и отбросила ее. Вытатуированная бабочка затрепетала на внутренней стороне ее бедра.

Упав на него, она целовала его подбородок, щеки, губы и наконец, когда он уже был готов молить о пощаде, соединилась с ним. Их стоны слились в один. Сквозь полуприкрытые веки Кайл видел, как Джэйд плывет над ним в вечном, как жизнь, ритме.

Она опустила голову, встретилась с ним взглядом. Ее губы изогнулись в чувственной улыбке, золотисто-зеленые глаза сияли страстью… и любовью. Любовью к нему. Не в силах больше анализировать ситуацию, Кайл отдался невообразимому наслаждению.

Любая буря когда-то заканчивается. Джэйд лежала в его объятиях, сонная, удовлетворенная. Когда она зашептала ему на ухо, что любит его, он лишь понадеялся, что после его признания ее чувства не изменятся.

Утром Джэйд вышла из душа, ожидая найти Кайла в своей кровати, где она его оставила полчаса назад, но Кайл исчез, правда, из кухни доносился звон посуды и аромат свежесваренного кофе.

Приятно, тем более что она ничего подобного не ожидала, думала Джэйд, надевая цветастый сарафан. Несколько раз за ночь Кайл пытался что-то сказать, но ей было не до разговоров. И к своему восторгу, ей легко удавалось отвлекать Кайла, хоть он и уверял, что поговорить им просто необходимо.

Они так прекрасно подходят друг другу, ей никогда не наскучит их любовь. Кайл будто точно знает, чего она хочет, чего ждет, в чем нуждается… А теперь, счастливая, словно обновленная, она не прочь и поболтать. Их отношения действительно не похожи на то, о чем они договаривались. Впервые за много лет ей в голову пришла мысль о возможности создать свою собственную семью. Интересно, что на этот счет думает Кайл…

Улыбаясь, Джейд собрала с пола его разбросанную одежду, аккуратно положила на комод. Затем нагнулась за ремнем и, увидев рюкзачок, подобрала и его. Рюкзак оказался тяжелее, чем она думала, явно там не только чистые трусы и зубная щетка.

Уступив любопытству, Джэйд раскрыла рюкзак и нахмурилась, когда ее пальцы наткнулись на гладкий переплет книги. Неужели Кайл собирался читать ночью? — удивилась Джэйд и вытащила книжку.

И окаменела. Рюкзачок выскользнул из рук и упал на пол, а потрясенная Джэйд пристально смотрела на тетрадку в вишневой обложке, точь-в-точь как ее старый дневник, тот самый, что она так безуспешно искала. Она не верила своим глазам, однако ужасные подозрения разрастались с каждой секундой.

Джэйд открыла первую страницу и увидела свое имя, начертанное собственной рукой. Самые страшные опасения оправдались. Дневник принадлежит ей. И все это время он был у Кайла.

Джэйд задрожала. Ей казалось, что дрожит не только ее тело, но и душа, и сердце. Она с ужасом вспоминала все свои романтические встречи с Кайлом, их потрясающую схожесть с ее фантазиями, свое восхищение его проницательностью. Как хорошо он понимал ее, ее мысли, ее желания, он словно знал все ее секреты… И он их действительно знал!

Джэйд чувствовала себя так, словно ее обнаженной выставили на городской площади. Ее снова предали! Джэйд судорожно вздохнула. Их отношения, его любовь — все ложь. Она была для Кайла всего лишь трудной задачкой, которую он решил с потрясающей легкостью. Через ее фантазии он руководил ее реакциями, влиял на ее чувства… А она попалась на удочку. Второй раз в жизни сваляла дурака… дурочку. Доверилась его словам, своей интуиции и снова обманулась. Ничего она не понимает в мужчинах! И никогда не научится понимать!

Джэйд ненавидела себя за то, что не разглядела очевидного, не вняла голосу рассудка, но еще больше она ненавидела Кайла за то, что он использовал ее и ее дневник. Ярость казалась предпочтительнее унижения, и Джэйд ухватилась за свою ярость, без усилий распаляя себя еще больше.

Все, она готова к бою. На этот раз она покончит с фарсом.

— Кофе готов, тигренок, — объявил Кайл, входя в спальню. — Хочешь чашечку?

Джэйд отреагировала, не раздумывая. Развернувшись, она подскочила к Кайлу и влепила ему пощечину такой силы, что его голова откинулась к плечу, а ее ладонь разгорелась огнем.

— Ты, сукин сын, — прошипела Джэйд. — Как ты мог пойти на такую подлость, такую низость? Она не дала ему ни одного шанса на ответ, впрочем, он был так ошарашен, что даже не пытался открыть рот. Джэйд воспользовалась его молчанием и дала выход своей ярости. — Но, может, объяснение лежит на поверхности: у тебя просто нет никаких моральных принципов, не так ли? Ты решил поразвлечься, а я оказалась легкой добычей.

Кайл машинально потирал пылающую щеку.

— О чем ты? — наконец осторожно спросил он, догадываясь, что уже знает ответ.

— Об этом. — Джэйд подняла улику, едва сдерживаясь, чтобы не разбить ему голову, и жалея, что у нее нет ничего потяжелее. — Знакомо? Это дневник, личный дневник, Кайл. Здесь фантазии. Мои фантазии. Посмотри-ка, — с наигранным любопытством она открыла дневник и поднесла к самому его лицу. — О, здесь даже есть мое имя, то есть честный человек мог вернуть вещь законному владельцу.

Кайл оттолкнул дневник и посмотрел ей в глаза.

Что-то мелькнуло в них… сожаление? Нет, конечно же, нет, с горечью подумала Джэйд. Такой расчетливый негодяй не способен на искренние чувства.

— Джэйд…

— Где ты его взял? — отрывисто спросила она, не желая выслушивать жалкие оправдания. — Мне нужна правда, если ты способен говорить правду.

— Он был в коробке с книгами, которую я купил на распродаже.

Она могла бы догадаться, если бы не гнала от себя мысли о совпадениях.

— Ты знал, что дневник в коробке, до того, как купил книги? — Кайл замешкался с ответом, и Джэйд ответила сама:

— Да, знал.

Она отвернулась, зажмурилась, пытаясь оградиться от разрывающей сердце боли. Итак, его ухаживания были спровоцированы ее фантазиями. И как любой человек, жаждущий внимания, она не устояла.

Господи, как же она наивна и за всю жизнь так ничему и не научилась!

— Джэйд, дай мне шанс объясниться.

— Что здесь объяснять? — Она швырнула дневник на кровать. — Ты украл мои фантазии для того, чтобы использовать меня, и не только физически…

Ты это хочешь объяснить?

Если бы она безотрывно не смотрела на него, то не заметила бы, как он поморщился от ее резких слов.

— Случайно обнаружив твой дневник, я увидел шанс лучше узнать тебя.

— Это вторжение в частную жизнь! Ты извратил мои фантазии.

Кайл подбоченился и хмуро посмотрел на нее.

— Ничего подобного!

— Ничего подобного? — в ярости вскрикнула Джэйд. — А вечер в бассейне? Или персики в твоем офисе? А когда ты шептал «обопрись о стол»? И дальше по списку! О, и не забудем романтическое приключение, когда ты мыл меня.

Ее щеки вспыхнули от воспоминаний, теперь казавшихся унизительными. Как она реагировала!

Как доверяла ему! И в конце концов полюбила.

И все это было мошенничеством!

Джэйд гордо вскинула голову.

— Ты купил мой дневник с намерением применить мои фантазии, чтобы соблазнить меня. Так?

Кайл понял, что молчание ее не удовлетворит.

Ей больно, она обижена и потому безжалостна.

— Отвечай, черт побери! Да или нет?

— Да, — прошипел он, в отчаянии запуская пятерню в волосы. — Да, вначале. Вначале все казалось вполне невинным…

— Ты считаешь невинным манипулирование человеком? Скажи честно, ты читал мои фантазии и жалел меня? Я для тебя объект благотворительности? Бедняжка Джэйд, она так замкнута, что довольствуется фантазиями вместо общения с реальным мужчиной, так?

Его синие глаза возмущенно вспыхнули. Он схватил ее за плечи и встряхнул.

— Бога ради, Джэйд, я никогда не жалел тебя! Я увлекся тобой, но, даже зная, что и тебя влечет ко мне, чувствовал, что ты не дашь мне ни шанса. Потом я нашел твой дневник и начал понимать, почему ты так осторожна. Фантазии безопасны, это хороший способ избежать обиды, предательства.

Твои фантазии позволили мне понять тебя, понять настоящую Джэйд.

Джэйд вывернулась из его рук.

— И насладиться ролью вымышленного любовника, не так ли? — За ее счет! — Скажи, тебе очень нравилось устраивать мешанину в моей голове, сталкивать вымысел и реальность? Только прошлой ночью ты явился в мою спальню через балкон, точно как в дневнике! И принес с собой мой дневник. Ты рассчитывал, что мы заберемся под одеяло и станем читать его вместе? — ядовито спросила она.

Кайл выслушал ее с восхитительным спокойствием, только она не способна была им восхищаться.

— Я хотел вернуть тебе дневник.

Джэйд покраснела, вспоминая, как отвлекала его, как говорила, что любит… Какой же она была идиоткой!

— И считал, что сей благородный поступок тебя оправдает?

Неужели он принимал ее за идиотку? Неужели рассчитывал на ее всепрощение?

— Нет. — Кайл нашел на комоде одежду, быстро натянул брюки. — Только тебе не приходило в голову, что, если бы я не принес дневник, ты никогда бы не узнала, что он у меня? — Он дал ей время обдумать вопрос. — Я не должен был отдавать дневник.

Я мог оставить его себе или выбросить, и ты никогда бы ничего не узнала. Я сам решил вернуть его.

Джэйд не желала вникать в его рассуждения, но не удержалась от самого важного вопроса:

— Так почему ты это сделал?

Кайл приблизился, и, хотя все ее инстинкты требовали держаться подальше от него, она не нашла в себе сил отстраниться. Он обхватил ладонями ее лицо, заглянул в глаза. Джэйд увидела в них и тепло, и раскаяние, и тревогу, и надежду на взаимопонимание, но все это проигнорировала.

— Почему я решил вернуть дневник? — повторил он ее вопрос. — Потому что, влюбившись в тебя, понял, что был не прав, и не желал, чтобы между нами стоял обман.

Джэйд не хотела верить ему, не хотела снова ошибиться. Она хотела обидеть его так же, как он обидел ее.

— Чувство вины не очень приятно, не так ли?

Судя по его рассказам, он жил с этим чувством семнадцать лет.

Кайл явно не ожидал такого удара, но отреагировал быстро:

— Да, так. Многим из сделанного мною в жизни я не горжусь, более того, сожалею. Вот почему я считал необходимым быть с тобой абсолютно честным.

Джэйд хмыкнула.

— Ответственным?

— Да. Черт побери, Джэйд, я не хочу терять тебя.

— И думаешь, я такая дура, что поверю тебе?

Она хотела прошмыгнуть мимо него, но Кайл схватил ее за руку и повернул лицом к себе.

— Поверь. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Я люблю тебя, Джэйд.

К своему ужасу, она почувствовала, как слезы щиплют глаза, и оттолкнула его руку.

— Как это чертовски далеко от истинных чувств!

Ты ведь просто играл? Претворял в жизнь мои фантазии, говорил, что любишь, а теперь ждешь моей благодарности? Ты думаешь, я так глупа, что поклянусь тебе в вечной верности? — воскликнула Джэйд, пылая гневом.

— Да, я не думал, что полюблю тебя, но я никогда не лгал тебе. Ни разу.

— А я лгала. Я не люблю тебя. Я тебя ненавижу. Она еле сдерживалась, но не желала разреветься перед Кайлом. Она даст себе волю потом, когда останется одна. — Я верила тебе, а ты меня предал.

Джэйд видела, как он борется с брошенной ему в глаза правдой и никак не может опровергнуть тот факт, что злоупотребил ее доверием.

— Джэйд! — взмолился он, шагнув к ней.

Она отпрянула и подняла руку, удерживая его.

— Ничего больше не желаю слышать. Оставь меня в покое. Ты повеселился, и, не буду спорить, секс был фантастический, но я не создана для мимолетных связей.

Кайл оставил попытки возразить Джэйд, хотя эта сдержанность далась ему нелегко.

— Хорошо, я уйду. Пока.

Не произнеся больше ни слова, он ушел. Входная дверь захлопнулась за ним. Джэйд прислонилась к стене, соскользнула на пол, закрыла лицо руками и разрыдалась. Острая боль разрывала ее, сжимала сердце, а потом она вообще перестала что-либо чувствовать.

Все. Все прошло. Она победила. Взяла контроль над ситуацией в свои руки. С достоинством разорвала отношения с Кайлом. Так почему же ей кажется, что она потеряла самое важное в своей жизни?