Тимереки

Глава 24

Это действительно было именно так. Сработал принцип домино. Сразу нашлись энтузиасты среди журналистов, готовых провести своё независимое расследования, из Африки стали поступать подтверждающиеся факты, само население африканских стран вдруг собрало последние силы, и как черная лавина, неистово обрушилась на правящую коалицию. Этими несчастными людьми управлял страх, переросший в негодующую ненависть и желание освободиться из-под «топчущего сапога», поэтому они громили полицейские участки, магазины, резиденции правительства и посольства. Остановить это могли уже только извне. На востоке Африки объявили чрезвычайное положение, туда направились миротворческие подразделения НАТО и гуманитарная помощь вместе с волонтерами Корпуса Мира. Международный Суд без отлагательств принялся рассматривать это дело и призвал к ответу сподвижников Вонга и всех членов корпорации. И в довершение ко всему, член корпорации JPIQ, сенатор, известный человек в Техасе, Терри Диккенс покончил жизнь самоубийством, тем самым, освободив себя от дачи показаний, и дав ещё один повод высветить дела корпорации на первых полосах газет.

Аядар напряженно следил за ходом последних событий. Все развивалось настолько стремительно, что у него уже не возникало сомнений по поводу успеха своей миссии. Люди бегущие прямо в пропасть, наконец, остановились и задумались, над тем, что он хотел им сказать – зло не должно править их миром как марионеткой.

Каждый день Томаса вызывали на допросы и приглашали на встречи. И в течение этих восьми дней Аядар оставался в его доме вместе с Майей.

… Он не понимал, почему так происходит. Но как только эта девушка пыталась сблизиться с ним, найти общий язык и подружиться, Аядар неизменно говорил какую-нибудь колкость в её адрес, тем самым, отталкивая её от себя. Аядар подсознательно боялся её и, что его самого удивляло, он даже не хотел разобраться почему. Его совершенно не интересовали её ладони, её намерения и дальнейшая судьба. А упрямая Майя, быстро прощавшая обиды снова и снова искала подход к пришельцу, составляя ему компанию или доставая его своими вопросами.

Ожидая возвращения Томаса, Аядар забрел в самый дальний уголок парка, отыскав там укромную лавочку в зарослях цветущих кустарников жасмина и барбариса. Уже несколько дней он концентрировался на роге, пытаясь установить связь с силой пилигримов, но в ответ была лишь пустота безмолвного коридора. Пока его это ещё не волновало, но уже заставляло задуматься.

Его охотничий слух уловил мягкие приближающиеся шаги. Из-за куста вынырнула Майя с охапкой цветов. Взглянув на неё, у Аядара снова сжалось сердце, от подсознательного ещё неизвестного ему страха. Он не мог сказать, что Майя была неприятна ему, скорее наоборот. Она была миловидна, со зреющей женской красотой в прекрасном бутоне её юности. Она была трогательной и любознательной, без капли злобы и вражды в его сторону. Майя была непосредственной и открытой, она умела заливаться звонким смехом, от чего её ямочки на щеках выступали ещё больше, а её голубые глаза теплели от радости и становились холодными, когда она обижалась. И не смотря на все это, Аядар упорно старался отгородиться от неё, по возможности избегая встреч и разговоров.

– Как ты меня нашла? Ты что, следила за мной?

Майя легонько передернула плечами, усаживаясь рядом с ним:

– Вот ещё! Это же мой парк, я знаю здесь каждый уголок! Ты любишь цветы? – и снова её игривые лучистые глаза заглянули ему в лицо.

Аядар сначала недоверчиво покосился на неё, а потом нехотя ответил:

– Да, люблю. Они часть земной свободы. Природа для меня это как дом родной, все эти травы, деревья, цветы и животные. Я вырос среди этой первозданности.

– Знаешь, я завидую тебе, – задумчиво и тихо проговорила Майя.

– Это ещё почему? Зависть это ещё одно твое не лучшее качество?

– По хорошему завидую, не нужно насмехаться. Когда я читала книги о путешествии во времени, в другие миры, то я всегда представляла себя на месте героев. Для меня это было так увлекательно и необыкновенно, все эти чудеса и приключения, что мне всегда хотелось поверить в них, но где-то в глубине сознания я понимала, что это всего лишь сказки. И вот теперь явился ты – живое доказательство того, что некоторые сказки оказались явью. Чудеса действительно существуют. И ты можешь путешествовать из одного мира в другой. Если честно, то я тоже хотела бы увидеть что-то необычное, потустороннее.

– Мечтать не вредно. Только такая наивная девушка как ты может представлять все в розовом свете грез, не имея ни какого понятия об опасностях, таящихся как в этом, так и в других мирах, – усмехнулся Аядар.

– А я не боюсь, мне, между прочим, нравится рисковать! – заявила Майя упрямым тоном, с вызовом глядя в лиловые глаза.

– Вот это для меня новость! Хотел бы увидеть, как ты собственноручно стираешь белье в холодном ручье, разделываешь принесенное мужем с охоты мясо и вместо душа, обтираешься листьями тротро, или бегающей босиком по джунглям от хищников или ядовитых пчёл. Ты же не выдержишь там и месяца!

– Спорим?! Ты настолько занят собой, что даже не замечаешь что я вовсе не изнеженный цветок, у меня сильная воля. Я смогла бы прижиться в твоем мире, а вот ты в моём ни за что! – гордо парировала Майя.

– Вот с этим я согласен. Я бы ни за что здесь не остался!

– Ладно, давай хотя бы в это чудное утро не будем ссориться. Если ты так хочешь вернуться домой, значит, тебя там кто-то очень сильно ждет? – уже мягко произнесла она.

– А одного моего желания вернуться мало что ли? – Аядар повернулся к ней в пол оборота. – Конечно, меня ждут. Моя семья, друзья, учитель, новые горизонты.

– Значит, любимой у тебя нет? – глаза Майи хитро сощурились.

– И почему женщин всегда волнует этот вопрос?! Нет, нету! Я пока не готов потерять над собой контроль, свою свободу. У меня впереди ещё столько планов и моя душа мне ещё нужна, я не хочу, чтобы какая-нибудь девушка украла её у меня.

– Посмотрите, какой независимый! Мне жаль, ту, которая захочет тебя укротить. А чем ты ещё занимаешься, кроме как спасаешь мир? У тебя есть другие интересы? Или у тебя узкая направленность? – начала ехидничать Майя.

– У папиного цветочка прорезаются зубки! – Аядар усмехнулся, пряча улыбку в пушистых ресницах. – В свободное время, я совершенно обычный парень своего мира. Мне нравиться охота, потому что я люблю побеждать, я люблю путешествовать, потому что мне нравится узнавать что-то новое, мне нравиться принимать участие в жизни Ашварума и своей семьи. Мне нравится радоваться жизни! А в вашем мире люди уже разучились радоваться.

– Ну, почему же, многие, кто может себе это позволить очень даже радуется.

– Нет, это все не то! Здесь другие ценности. Слишком много лишнего груза, который мешает радоваться жизни. Люди боятся потерять все, что копила для них цивилизация, боятся расстаться с удобствами и комфортом. А это все не нужное, понимаешь?! Кто им сказал, что это комфорт? Это навязанные мысли, люди живут не по своей воле, они пляшут под чужую дудку, даже не замечая этого. Почему кто-то должен пить по утрам чудо йогурт, ездить на работу именно на этой марке автомобиля и отдыхать только на этом курорте, и думать, что в этом заключается радость жизни? Ему это просто внушили.

– Не правда, в моем мире есть много чего хорошего! Не нужно навязывать нам принципы своего мира! Вы живёте в одном ритме, мы в другом! – горячо проговорила Майя, сильнее прижимая к себе свои цветы.

– Конечно, есть! Иначе за него не боролись бы другие миры. Я не спорю, твой мир хорош по своему для вас, но люди из других миров здесь жить бы не смогли. Каждому свое место.

– Постой, но ведь твоя мама живёт не в своем мире и вполне счастлива?!

Аядар замолчал не зная, что ей ответить.

– А! Что, я загнала тебя в угол, все твои рассуждения зашли в глухой тупик? – радостно вскинув голову, и тряхнув пышной копной волос, заявила Майя.

– Каждый человек – это часть вселенского плана. Моя мама должна была занять место в том мире, это была её миссия стать ключом. Она для меня особенная, поэтому она скорее исключение из правил. Всё, я устал, ты задаешь слишком много вопросов. Больше получаса я тебя не вынесу, меня к этому не готовили. Кстати, подъехала машина, наверняка это твой отец.

Когда Аядар вынырнул из-за угла дома, возле парадного входа его ждал сюрприз. Рядом с Томасом стояло ещё двое людей. Они одновременно обернулись к нему, и на их лицах светилась искренняя радость.

– Лайза! Джонатан! – Аядар бросился к ним, заключив их обоих в свои крепкие объятья. – Слава Ашу! Я так рад!

– Аядар, мы справились! – шептала Лайза, уткнувшись ему в плечо. – Неужели все уже позади! У нас получилось! Спасибо тебе, ты не бросил нас.

– Спасибо мистеру Джейсону, за то, что он захотел нам помочь. Я знал, что все будет хорошо! – счастливо улыбаясь, проговорил Аядар, боясь отпустить их от себя.

– Я тоже знал, брат, что всё получится. Потому что только у человека с такими необычными глазами выходят невозможные вещи! – смеясь, проговорил Джонатана. – А мне понравилось быть героем!

– Да, благодаря тебе, он узнал, что перхоть – это ещё не самое страшное, что может случиться с человеком! – добавила Лайза.

– Чёрт возьми, Аядар, из-за тебя о нас теперь говорит весь мир. Боюсь, как бы слава меня не испортила! – они втроём весело расхохотались.

– Приятно, конечно, что моё скромное участие тоже оценили, – громко заметил Томас, – но я как человек немножечко корыстный делал это не просто так. Пришло время, Аядар, узнать тебе, что я теперь потребую от тебя.

– А нам можно это услышать, чтобы разделить его участь? – тут же вмешалась Лайза.

– Нет, я буду беседовать с ним один на один. И даже если бы вы услышали мои условия, то вряд ли смогли бы ему помочь. – Его тон был холоден и беспристрастен.

– Тогда прошу вас, мистер Джейсон, расставить все точки над «і» прямо сейчас, – лицо Аядара стало серьезным и напряженным.

Он проследовал за Томасом в его кабинет и по его знаку сел в глубокое кресло.

– Я не буду тебя томить догадками и перейду сразу к делу. Когда ты пришёл сюда ко мне ты ведь уже тогда знал, что я болен. Причём мне уже не поможет никакая медицина, и жить мне осталось всего несколько месяцев, от силы полгода. Скажи, знал?

Аядар нахмурившись, кивнул ему в ответ, и Томас продолжил.

– Я уже смирился с этой мыслью и готов перейти в мир иной. Я даже не задаю вопросов, почему это случилось со мной. Это опухоль уклада нашей неправильной жизни. Единственное, что меня беспокоит – это будущее моей дочери. Мне бы не хотелось оставлять её одну в этом не стабильном мире, пусть даже и обеспеченную с ног до головы. Она останется здесь совершенно одна, не защищенная богатая наследница, на которую сразу же накинутся охотники за приданым, эти альфонсы. Моё условие таково, в обмен на то, что я вытащил твоих друзей – ты дашь мне слово, что никогда не оставишь мою дочь и будешь оберегать её до последних дней!

Аядар чуть ли не подпрыгнул в кресле от неожиданности и возмущения:

– Но это не реально! Я не могу остаться в этом мире! Вы просите у меня невозможного!

– Я не прошу, а требую. А оставаться здесь и не надо, ты возьмешь её с собой!

Теперь Аядар окончательно был ошарашен. С отвисшей челюстью он сидел напротив Томаса, безмолвно хлопая глазами. Наконец, опомнившись, он пробормотал:

– Это уже вообще, ни в какие ворота не лезет. Как это взять с собой?! Она что сувенир? Что я с ней там буду делать? Нянькой её что ли стану? Кошмар! А как же на счёт мира дикарей, где жить могут только одни сумасшедшие и иллюзия думать о том, что там ты кому-то нужен и тебя защитят?

– Да, эти слова я говорил твоей матери, когда она возвращалась! Но сейчас я изменил своё мнение. Моя дочь – это моя драгоценность, и я прошу тебя сохранить её, я знаю, ты можешь это сделать, только тебе я могу доверить её. Пусть Майя будет под присмотром твоей матери. Я хочу, чтобы она тоже стала счастливой. Я сознательно выбрал для своей дочери такую участь. Ты должен поклясться мне, это ведь теперь для тебя дело чести. Я уверен, что рыцари солнца никогда на нарушают данного обещания. Я хочу, чтобы у Майи появилась семья.

– Вы что хотите, чтобы я женился на ней?! – поперхнувшись, выкрикнул Аядар.

– Это уже ваше дело. Ты можешь привести её как сестру или как невесту. А если она тебе не по сердцу, тогда ты позаботишься, чтобы возле неё был достойный человек. Я назначаю тебя её опекуном. И даже если ты женишься на ней, я был бы не против. Я понимаю, что моё решение кажется слишком эксцентричным, но я сердцем чувствую, что так будет лучше для неё. Ну что ты мне на это скажешь, Аядар?

Аядар молчал, уставившись в пол. Через некоторое время он поднял голову и заговорил:

– Вы повергли меня в шок. Честно говоря, я даже предположить не мог, что вы об этом попросите. По логике, ни один нормальный человек не выпихнет своего ребенка в чужой, не известный для него мир. Она знает об этом?

– Нет, я поставлю её перед фактом, когда ты соберешься уходить. Все своё имущество и банковские счета я решил передать на благотворительность. Когда ты собираешься нас покинуть?

– Очень скоро.

– Тогда я поговорю с Майей сегодня.

– А если она категорически откажется, на что я собственно очень надеюсь. Что тогда? – Аядар не сводил с Томаса своих обеспокоенных пытливых глаз.

– Она согласится. Это уже моя забота. Так ты выполнишь обещание? – Томас подъехал к нему вплотную и внимательно посмотрел ему в глаза.

– Будь по-вашему, – тихо вздыхая, ответил Аядар. На его лицо легла непроницаемая маска, по которой невозможно было ничего прочесть. – Возвращение моих друзей и помощь, как соратника в завершении моей миссии, стоит того, если это ваша воля и ваша цена. Я заберу с собой Майю. Но я не буду ей мешать, если она захочет вернуться обратно.

– Нет, вернуться она не должна, и не имеет права, я разъясню ей причины. Надеюсь, на твою заботу. Я знаю, что ты сможешь полюбить её, неважно в какой роли.

– Что ж, договорились. – Аядар поднялся на ноги и, коснувшись рога, торжественно произнес. – Я даю вам обещание, нерушимую клятву рыцаря солнца, на этом священном предмете воплощении силы Аша, что обязуюсь провести вашу дочь через грань миров и опекать её, заботится о ней, как о члене своей семьи. Если я безвременно почину, моя клятва перейдет к моему брату и дальше по нашему роду. Нарушить и отказаться от этих слов я уже не смогу, иначе пусть меня поразит мгновенная кара всевышнего позором бесчестия. – Аядар сделал паузу и снова обратился к Томасу, только уже не таким торжественным тоном. – Я даю вам время, подготовить дочь. Скоро я вернусь за ней. А сейчас я бы хотел уехать со своими друзьями в Нортфилд.

Анжела не находила себе места от счастья, когда встречала своего сына.

Джонатан и сам гордился собой. Пройдя допросы с побоями и психологическим давлением, и стойко вынеся эти испытания, пройдя закалку героя, он изменился, сильно изменился внутри, ещё не зная об этом, но окружающие уже заметили эти перемены. Он стал более душевным, искренним, благородным, какая-то трепетность дрожала в его взгляде. Вернувшись домой, Джонатан был весел, он острил и подтрунивал над всеми, межуя дурачества с философскими вопросами.

– А ты знаешь, Аядар, когда я согласился тебе помочь, когда запустил материал в эфир и когда нас арестовали, у меня в душе загорелся какой-то не бывалый азарт, какой-то стержень вдруг появился, упрямство. Я верил, что я абсолютно прав. С меня как будто спала какая-то пелена равнодушия и пассивности, захотелось бороться, действовать. Это такое странное ощущение, что мне даже трудно его описать. Наверное, тоже самое почувствовали твои тимереки, когда с них спал контроль духов. – Взбудораженным голосом, проговорил Джонатан.

– Ты вдруг увидел своё истинное «я», ощутил себя настоящего, свободу человеческого духа. Я смотрю, это приключение сблизило вас, да, Лайза? – Аядар улыбаясь, переводил свои хитрые глаза с одного на другого.

– Может быть и да. А что? – с вызовом, но, по-доброму улыбаясь, ответила Лайза.

– Вы на верном пути. Я бы советовал вам держаться поближе друг к другу.

– Нет, ты только посмотри на него, Джонатан, он ещё и смеётся с нас. Ведь наверняка что-то знает, высмотрел там на наших ладонях, и ничего конкретного не говорит, а лишь намекает, щуря свои хитрющие глаза.

– И правильно делает. Я за то, что бы все приходило своим чередом. Иначе не интересно жить. Что ты собираешься теперь делать, Аядар, уйдёшь в свой мир?

– Да, конечно. С вами хорошо, но дома лучше. Ведь так? Мне пора. Заеду ещё раз к Томасу, заберу Майю и в путь.

– А нельзя было как-то отказаться от её компании? Я не понимаю, зачем он тебе навязал свою дочь?!

– Я сам, Лайза, ничего не понимаю, – вздохнув, ответил Аядар, – Но он предупреждал меня, что попросит в обмен на свою помощь, услугу с моей стороны. Я пытался отказываться, но он упёрся на своём и всё! Томас решил, что в моём мире его дочь будет счастливее. Что ж пусть будет так, а потом посмотрим. Мне конечно совсем не нравится роль надсмотрщика и опекуна над избалованными девицами, но я уже пообещал. Попробую передать её на воспитание своей матери, она у меня очень ответственная. Пусть Майя живёт в нашем доме как приемная дочь. … Вот они обрадуются!

– А разве она не нравится тебе, ну … как девушка? – Лайза попыталась сдержать улыбку, в её больших карих глазах прыгали веселые искорки.

Аядар страдальчески закатил глаза и снова вздохнул:

– Вот в этом ты зря меня подозреваешь. Меня вообще волнует другая проблема – я не слышу рог, я больше не чувствую связи с пилигримами, и я не совсем знаю как вернуться обратно. И это меня уже беспокоит. Ладно, сплетники, я пойду, пройдусь. Мне нужно побыть одному, попытаюсь ещё раз нащупать энергетическую связь.

Он вышел из дома и, пройдя пол квартала, забрел в уютный старый парк. Гуляющих было мало, люди всё куда-то торопились, спешили, пробегая мимо. Аядар нашёл скамейку подальше от центральной аллеи и, достав рог, уселся спиной к случайным прохожим. Касаясь пальцами символов, он глубоко задумался, ища сигнал силы.

Это произошло неожиданно, врасплох. Просто прекратилось. Оборвалось. Замерло. И провалилось в чёрную бездну. В один миг. Он даже не почувствовал этого.

Ашварум.

С минуту на минуту, они ожидали прибытия гостей из Охии. Кей почему-то волновалась, а Рагнар как всегда оставался невозмутимым. Корабль уже вошел в гавань. И Мирадас отправился встречать охийцев.

– Как ты думаешь, относится к ним как к официальной делегации или как к дружественному визиту? Хотя почему дружественному, я же впервые их вижу! – озабоченно проговорила Кей, меряя шагами зал собрания.

– Кей, милая, я тебя прошу, веди себя естественно. Это обычные люди, ну и что, что они с другого континента, где и жизнь течёт по-другому. Их народ придерживается дружественной политики, но эти люди прибыли к нам не как послы своего государства, они просто хотят познакомиться с тобой. Вернее жена лорда хочет увидеть свою соотечественницу, – спокойно ответил Рагнар.

– Ты же знаешь, меня пугают мои соотечественники. А ещё это твоё предчувствие, что они как-то будут связаны с нами. Как именно?

– Кей, ты меня пугаешь! Расслабься, я же с тобой. Дай им прийти, и мы все узнаем. Вечером я расскажу тебе как. Хорошо? А сейчас улыбнись. Они уже идут.

Двери действительно распахнулись, и в просторный зал вошел Мирадас в сопровождении трёх человек.

Это был высокий черноволосый мужчина, с такими же чёрными, как ночь проникновенными глазами. Его лицо было сурово. Горделивая осанка и высокомерный надменный взгляд выдавали в нем человека высокого происхождения. Чёрные кожаные одежды мужчины создавали резкий контраст с белой одеждой Рагнара. Рядом с ним шла невысокая обаятельная женщина, с высоко уложенными золотистыми волосами, в изумрудном атласном платье с пышными юбками. Её глаза приветливо улыбались, лицо было открытым и добросердечным. Рагнару даже показалось, что эта женщина и его жена чем-то похожи между собой. И третьим гостем был молодой юноша. Он был очень похож на мужчину в чёрном, и безошибочно можно было догадаться, что это был его сын. Только у молодого человека на лице отражалась легкая непосредственность молодости, бравады и удали. У него была такая же гордая осанка как у его отца, но добрые глаза, как у его матери.

Мирадас подвел гостей к родителям и почтительно представил их друг другу:

– Уважаемые гости, это мой отец, глава правящего союза Ашварума, Рагнар, а это моя мать Кей. А это, позвольте представить лорд Орланд, его жена госпожа Мариэль и их старший сын Теодор.

– Я рад вас приветствовать, лорд Орланд, госпожа Мариэль, Теодор, на нашей земле! – проговорил Рагнар. – Мы с нетерпением ждали этой встречи, надеюсь, ваше плавание было не слишком утомительным.

– Спасибо, ветер, к счастью был попутный, – сдержано ответил Орланд. – Я много слышал о вас, о вашем народе, и мне любопытно узнать о вас больше. Могу сделать вам комплимент – у вас очень воспитанный сын. – При этих словах отца, Теодор, отвернулся, пряча улыбку, но это не скрылось от глаз всевидящего Рагнара.

– А мне бы хотелось оставить эту официальную часть, и общаться просто, как нормальные люди! – Проговорила приятным голосом Мариэль, беря мужа под локоть. – Лорд Орланд всегда так скован с незнакомыми людьми, я даже иногда боюсь, что его не правильно поймут. Мы прибыли к вам с миром и добром. Я лично очень хочу пообщаться с вами, узнать поближе. Мы уже знакомы с вашим сыном Аядаром, он вкратце поведал нам вашу историю. Это так замечательно и необычно, встретить здесь ещё одного человека из того мира.

– Да, да конечно, – растеряно улыбнулась Кей, – Тогда может быть, лучше покинем этот зал официальных встреч и пойдем к нам домой. Гостям мы всегда рады, а здесь мне и самой как-то неловко. Тем более там нас ждет Ялуна. Эта наша дочь.

– А где же Аядар? – чуть разочаровано подал голос Теодор, обращаясь к Кей своими мягкими чёрными бархатными глазами.

– Он. – Кей запнулась. – Аядар ушёл в другой мир, то есть он жив, я не так выразилась. Он направился спасать мой мир. Вообще это долгая история. Я обязательно вам расскажу её.

Во взгляде Теодора мелькнула зависть и тоска. Это было ещё одно рвущееся на свободу молодое горячее сердце, жаждущее приключений, и его бы больше привлекло общество независимого Аядара, чем выдержанного Мирадаса и двух пар родителей.

– Боже мой, как любопытно! – взволновано произнесла Мариэль. – Пойдемте же скорее! И, пожалуйста, называйте меня Мариэль, без госпожи, я хоть ненадолго отдохну от этого. – Она оставила мужа в компании Рагнара и, взяв Кей под руку, направилась к выходу. Теодор, вздыхая, поплелся за матерью, следом за ним шли Рагнар и Орланд, а Мирадас остался отдать кое-какие распоряжения.

По дороге, оборачиваясь по сторонам, Орланд с интересом расспрашивал Рагнара о государственном устройстве Ашварума, о его законах, об укреплениях и армии.

А женщины в первую очередь расспросили друг друга, в каком именно месте они жили в старом мире, именно «старый» так называла его Мариэль. Она оказалась удивительно общительным и легким человеком, на время, забыв о том, что в её жилах течет королевская кровь этого мира и что она правит целым народом Азарона. Кей прониклась огромной симпатией к этой веселой женщине, даже её сдержанный и хмурый муж уже не вызывал у неё такого недоверия и опаски.

Ялуна, венец родительского воспитания, встретила гостей у порога кротостью и милой улыбкой, поклонившись Орланду и Мариэль, как это полагалось по этикету, и протянула руку Теодору. Скучающий молодой лорд пожал тонкую и изящную девичью ладонь, заглядывая в её лучистые ясные глаза. Ялуна, скромно пряча улыбку, легонько перевернула его ладонь, и, быстро взглянув на неё, все так же улыбаясь, отпустила Теодора.

– Вы умеете читать линии на руке? – учтиво поинтересовался он.

– Да, отец научил меня, – мягко ответила Ялуна, бросая украдкой взгляд на отца.

– Ну, тогда мне стоит спросить, что там видно?

– А …, – Ялуна явно не хотела говорить на эту тему, поэтому она искренне улыбнувшись, ограничилась общими словами. – Вы, Теодор, обладатель неспокойного нрава, рвущегося в походы, полные опасных приключений, вы завоюете себе славу бесстрашного лорда, ваше искренне сердце будет широко распахнуто для друзей, вы будете помогать многим, в тоже время вы будете поддержкой своей семье.

– Ты слышал отец? – Теодор обернулся к седьмому лорду. – Меня ждет слава и почёт. Вы будете гордиться мною.

– Мы и так гордимся тобой, дорогой, – ответила вместо Орланда, Мариэль. – Лучше составь компанию этой прелестной девушке, если наши разговоры покажутся вам скучными, будь рыцарем.

– О, ещё один рыцарь! – звонко произнесла Ялуна, – У нас в семье уже есть один.

Лишь только они успели сесть за круглый стол, покрытый белой шелковой скатертью и заставленный простыми, но любимыми яствами семьи Рагнара, как в дом вошёл Мирадас. Быстрого взгляда в его сторону, хватило на то, чтобы определить, что что-то не так. Он сдержано улыбнулся, и, пряча глаза сел на свое место.

– Что-то случилось? – Рагнар не сводил с сына наблюдательных глаз.

– Нет, отец, я отдал нужные распоряжения. На строительстве обрушились леса, пострадало несколько человек. В связи с визитом дорогих гостей, я удвоил охрану, отряды варнов стоят в дозоре.

Тут Орланд вспомнив о воинах Ашварума, непобедимых варнах, отряды которых, состояли в основном из легалотов, продолжил разговор на эту тему, увлекая в обсуждение и женщин. Ялуна, воспользовавшись спором старших, не спуская пронизывающего взгляда с брата, толкнув его ногой под столом, тихо спросила:

– Что? Меня твои отговорки не обманут. Ты забыл, я чувствую! Что, стряслось что-то серьёзное?

Теодор перестал жевать, прислушавшись к их шепоту.

– Не здесь, – прошипел Мирадас.

– А знаешь, мама, может, мы с Мирадасом покажем Теодору город, вы так увлеклись разговором, заодно проверим, как идёт подготовка к празднику! – громко проговорила Ялуна, встав из-за стола, мгновенно сменив кротость на упрямую решимость.

Как только они вышли из дома, она стремительно потащила брата за собой, забыв о присутствии Теодора. Забравшись в укромный уголок, спрятавшись за новым зданием, возведенным Минаром, она, упершись руками в грудь Мирадаса, настойчивым тоном проговорила, глядя ему прямо в глаза. В такие моменты Ялуна была похожа на разъяренную кошку, заставив Теодора немного изменить своё представление о воспитанных детях.

– Лучше не вертись и говори все сразу по существу!

– Я не чувствую Аядара!

Лицо Ялуны побледнело, и если бы не руки брата, которые обняли пошатнувшуюся сестру, она бы рухнула на ворох опилок.

– Но это ещё не значит, что он погиб! – попытался успокоить её Мирадас.

– А что тогда?! – её голос чуть ли не срывался в рыдание. – Ты один мог чувствовать его где угодно, в любом из миров, ваша связь не имеет границ, и только мир ушедших душ, обрывает её. Почему же ты его не чувствуешь?!

– Я не знаю. Но моя внутренняя сила подсказывает, что он жив, просто он попал в большую беду, которая может привести Аядара к гибели.

– И? Нужно что-то делать! Почему ты не сказал родителям? – глаза Ялуны сверкали от слёз.

– Им нельзя говорить! Ты представляешь, что будет с мамой, она кинется за ним, но отец ни за что не отпустит её! Я не хочу их зря пугать.

– А пилигримы? Где Фанфарас?

– Пилигримы пропали, – угрюмо ответил Мирадас. – И я никак не могу это объяснить. Как сквозь землю провалилось все племя теней!

– Мы должны что-то предпринять! Мы должны помочь брату, Мирадас! – Ялуна умоляющими глазами заглядывала в родное лицо.

– Я знаю. Я думаю об этом. Мне нужно попасть в тот мир и найти его.

– Но как? Коридор открыл Фанфарас, и только пилигримы знают, как это делать! И тем более тебя к переходу не готовили, как мы будем там ориентироваться?

– Я думаю, Ялуна, я думаю! Да, я знаю, что на меня возлагают надежды как на великого правителя Ашварума, и у меня есть сила. И эта сила должна помочь моему брату. Я не найду себе места, если ничего не предприму! Я готов идти, только как? А почему это ты сказала мы?! Ты в любом случае останешься здесь! Нужно же кому-то успокаивать родителей.

– Вот уж нет! Я этого не вынесу, ждать, не знать и видеть, как метается мать и отец – это очень тяжело! Лучше я буду помогать тебе.

– А если мы погибнем? И я и Аядар? Сейчас вмешались силы, которые нельзя предвидеть и прогнозировать. Линии на наших ладонях могут измениться, как только мы пересечем грань. Кто тогда станет утешением для родителей? – Мирадас сердито сверкнул лиловыми глазами.

– Это ненужные глупые слова неверия! Сила Аша любит уверенных и смелых! Я иду с тобой! – Ялуна упрямо наклонила голову, глядя на брата из-подо лба.

– А можно мне сказать? – подал голос, стоявший за их спинами Теодор. – Раз уж я стал свидетелем вашего разговора, то у меня есть идея.

– Говори! – хором произнесли Мирадас и Ялуна.

– Из ваших слов я понял, что Аядар в большой беде в мире наших матерей. И что проход туда, может открыть только некий Фанфарас, который исчез. И вы во что бы то ни стало, хотите спасти брата, проникнув за грань? Терпение, – успокаивающе выставив руку вперед, ответил Теодор, – Я развиваю логическую цепь. Вы лихорадочно ищете выход, но не знаете, как это сделать – попасть туда и помочь Аядару. Скажи, мне Мирадас, а что конкретно ты собираешься там делать, ну, если предположим, что ты туда уже попал?

Слушая его, Мирадас задумчиво всматривался в его выставленную открытую ладонь, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону.

– Все ясно, – тихо сказал он сам себе.

– Что тебе ясно? – дернула его обеспокоенная сестра.

– Да ничего, это не к спеху, – отмахнулся Мирадас. И отвечая на вопрос Теодора, произнес: – Я буду искать его по следу. Энергия Аядара должна была оставлять там следы, места, где он бывал, люди, с которыми общался. Аядар обладает знаниями и силой, но он может только непродолжительно контролировать чужое сознание и только если это будет небольшая группа людей. А если он столкнулся с силой превышающей его возможности, то вполне вероятно, что его захватили и перекрывают его поток.

– А ты значит сильнее брата? – скептически спросил Теодор, тряхнув чёрными кудрями.

– Да, сила Мирадаса, превышает даже силу нашего отца. Только она ещё до конца не раскрыта, он сам ещё не знает, на что способен. Мирадас избран для того, чтобы управлять целым народом, его сила родилась вместе с ним, а Аядару знания прививали пилигримы. Если Аядар попал в беду, помочь ему может только Мирадас! – ответила Ялуна.

– Нет, все мы, вместе.

– Что ты хочешь этим сказать? – Мирадас подозрительно посмотрел на Теодора, пытаясь разглядеть в его живых чёрных глазах истинную суть.

– Все просто. Мы пойдет туда вместе. Ты, я и твоя сестра, я так понял, что она не сдастся. Хотя ты можешь её заставить, ведь у тебя сила.

– Мирадас, если ты сделаешь это, я тебя не прощу! – Ялуна сжала кулаки, готовясь отстаивать свое решение.

Мирадас опустил голову и уставился себе под ноги, он замер без движений, как глубоко задумавшийся каменный идол.

– Что это с ним? – Теодор кивнул девушке.

– Он думает. Сейчас вынесет приговор. Лучше бы ему меня взять.

Мирадас вздохнул, расправил плечи и обвел их серьёзным решительным взглядом.

– Хорошо, Тео, что ты предлагаешь?

– Проходы могут открывать не только пилигримы. Это может делать моя мать. Она часто наведывается туда, однажды, втайне от отца она брала меня с собой. Правда, потом нам с ней очень досталось, но это не важно.

– Значит, Мариэль может открыть проход, – лихорадочно соображая, проговорил Мирадас, – И она согласится?

– Скорее нет, но ведь ты можешь её заставить. Оправдываться будем потом, они поймут нас. Спасение Аядара стоит того. – Убедительно заверил Теодор, с совершенно искренним видом.

– Заставить? Скажи, а тебе, зачем эти проблемы? – Мирадас непонимающе поднял брови.

– Как говорит, мой дядя Джон: «ещё не возникла та проблема, в которую я бы не ввязался». Мне стало скучно, засиделся я на одном месте, хочется подвигов, чтобы дух захватывало, чтобы потом было что вспомнить. Я устал от охийских балов, от этикета, от старания быть достойным сыном лорда. Вы что хотите, чтобы я спокойно смотрел, как вы отправляетесь за приключениями?!

Мирадас вздохнул:

– Ох, Ялуна, смотри внимательно.

– О чем ты, я не понимаю тебя?!

– Да так. И каков же будет наш план? Значит, на уговоры Мариэль у нас нет времени, поэтому однозначно я заставлю её открыть проход, и лучше это будет сделать сегодня вечером, на празднике. Шум и пляски, отвлекут нашего отца, он один может нам помешать. Дальше, мы попадём туда и примемся за поиски Аядара. Ты знаешь язык того мира, Тео?

Теодор утвердительно кивнул.

– Замечательно, наш сумасшедший план готов! – трагически констатировал Мирадас. – Отвлекаем Мариэль, это сделаешь ты Тео, уводим её подальше. Я заставляю её открыть проход, мы исчезаем за гранью, а там всё на волю Аша.

– Значит, ты берешь меня с собой? – осторожно спросила Ялуна.

– Беру. Мы просто обязаны вернуться. Я почувствовал, что мы нужны там все вместе, звучит как абсурд, но это так. Тем более что этот поход, заставит вас взглянуть друг на друга другими глазами, вы побольше узнаете, сблизитесь.

– О чем ты, в конце, концов, говоришь? – не выдержала Ялуна, поднимая голос.

– Да, ни о чём! – крикнул Мирадас. – Поженитесь вы, вот и всё!

Ялуна так и застыла с открытым ртом, а Теодор, подняв брови, то открывал глаза, то закрывал.

– Простите меня, я редко кричу, – уже спокойно произнес Мирадас, – Я переживаю за брата. Мне это всё не по душе, но другого выхода у нас нет.

– Это правда? – очнулся Тео.

– Ты о чём? О вашей большой любви и долгой супружеской жизни, или о путешествии в другой мир на поиски Аядара? В любом случае это правда, – усмехаясь, ответил Мирадас, потешаясь над его растерянным выражением лица.

– Но, зачем ты сказал нам об этом? – возмутилась Ялуна.

– По двум причинам. Во-первых, чтобы вы внимательно присмотрелись друг к другу, пока можно что-то исправить. А во-вторых, чтобы вы в течение этой мисси берегли друг друга. А если честно, сестричка, ты ведь тоже уже знаешь об этом. Ты же смотрела на его руку раньше меня! Я прав? И это одна из причин, по-которой ты собралась идти с нами. Я как старший брат пытался тебя остановить, но ты сделала свой выбор. Теперь мне придётся не только разыскивать Аядара, но ещё и отвечать за тебя, но я не жалуюсь, нет! Просто может, ты улыбнешься?

Ялуна сменила гнев на милость и смущенно улыбнулась, отворачиваясь в сторону.

– Вы сумасшедшие, – заметил Теодор, глядя на них. – Я сам буду выбирать, а не какие-то линии.

Мирадас задержал на нем долгий взгляд, и таинственно улыбнувшись, произнес:

– Пойдёмте, нам пора присоединиться к родителям. Скоро праздник.

– Я думаю, вы неплохо провели время! Успели подружиться? – воскликнула Кей, при взгляде на детей.

– Да мама, ты даже не представляешь, сколько у нас всего общего, – сдержано, ответил за всех Мирадас. – Ещё бы мы не подружились!

– Как там подготовка к празднику? – спросил Рагнар, не спуская с них внимательных глаз.

– Всё идёт замечательно! – кивнул Мирадас, не глядя на отца.

– Да? Только вот почему-то распорядитель Тайха прибегал ко мне уже несколько раз за советом. Наверное, ты наблюдал за ними со стороны.

– Ну, отец, – Ялуна нежно улыбнулась, обнимая Рагнара за плечи, – Мы загулялись, не сердись. Теодору так понравился наш город.

– О да, понравился, и люди, и город, и вообще, – закивал головой Тео, – И вообще я снова проголодался! – добавил он и принялся нервно выбирать себе фрукты.

Рагнар и Кей переглянулись. Какое-то неуловимое сомнение появилось в их душах, уж слишком хорошо они знали своих детей.

Но начало праздника отвлекло их от этих мыслей.