Только для влюбленных

Глава 4

Сердце Гвен замерло. Она изучала покоробленные некрашенные доски пола, поцарапанные металлические стулья и говорила себе, что, возможно, ей предлагается не более, чем попробовать.

Странное дело — чем дольше Гвен находилась рядом с Дейвом, тем больше он ей нравился. Молодой родственник проявлял заботу, или так ей казалось, когда спрашивал, как дела, вглядывался в ее лицо, трогал подбородок, поворачивая его к свету, чтобы разглядеть тени под ее глазами.

— Ты перерабатываешь и недосыпаешь, — говорил он.

Она не говорила ему, что последнее происходило с недавних пор по его вине.

Главный недостаток этого мужчины состоял в том, что он лишил мисс Стикерт покоя и внушал тревогу, пробуждая ее беспокойство и желание. Ее недостатки слишком многочисленны для перечисления: страсть, желание, превращение спинного хребта в подобие спагетти, когда Дейв дружески сжимал ее в объятиях, заставляя дрожать колени. Трудно было удерживать молодого мужчину в рамках приличия, когда ее тело взывало к собственному удовлетворению.

— Если секс не тот пункт, с которого надо начинать, то назови мне другой, — Дейв говорил тихо, заставляя концентрировать внимание на себе. Глаза цвета меди долго приковывали ее взгляд, скользили по ее губам, как это делал его язык, убедительно умоляя о разрешении войти, в чем Гвен никак не могла отказать.

— Не тренируй на мне свою зрелость, это выводит меня из равновесия.

— Ты даешь мне мало шансов, — глаза Дейва сверкнули.

— Перед нашими глазами брак расползается по швам, — Гвен наклонила голову, волосы скользнули по щекам. — У меня на носу экзамены. Дейв, мне не нужны больше никакие осложнения.

Дейв надул губы и медленно выпустил из рук липкое меню. Нет. Гвен не нуждалась больше в давлении. Он понял это, когда увидел ее утомленную улыбку. Любой мужчина мог дать мисс Стикерт секс, страсть. Ей же нужна легкость, хорошее времяпрепровождение.

Какова ирония. В то время, как многие женщины, каких Дейв знал, искали возможность позабавиться с мужчиной, Гвен отвергала саму эту идею.

Одно было в его пользу. Он не ошибался ни насчет первого поцелуя, ни насчет второго. Его спящая красавица, распростертая на земляном одре, обняла его за шею и показала, что значат для волшебной принцессы несколько сот лет, проведенных в одиночестве.

Появилась злая ведьма, разрушившая приятный ход его мыслей.

Когда по полу простучали шпильки каблучков Шарлотты, все головы повернулись, чтобы осмотреть надетые на ней леопардовые шорты и раскачивание бахромы на ее жакете из оленьей кожи. «Единственное, чего Шарлотте не хватало — это кнутовища», — подумал Дейв. Гордый наклон головы делал остальные черты ненужными.

Не обращая внимания на взгляды, Шарлотта приберегла свое представление исключительно для Роберта, который только что появился из мужского туалета.

Их пути пересеклись между двумя столиками у главного прохода. Роберт посторонился, отвесив джентльменский поклон, чтобы жена могла пройти.

— Дамам уступают.

Шарлотта поколебалась, затем начала протискиваться.

— Если таковые присутствуют, — добавил Роберт и сам вступил в проход.

Обиженная жена чуть не проткнула ему своей шпилькой ахиллесово сухожилие. Роберт обернулся. Шарлотта уставилась на него. Начался бой взглядов — кто кого переглядит.

— А вот и финиш! — объявил Дейв, приставив ко рту солонку в виде микрофона. — «Досада» впереди, «Раздражение» отстает на повороте. Но придут голова к голове, друзья, у самой ленточки!

Аудитория обедающих посмеялась, а Шарлотта и Роберт застыли. Единственное, что они сделали в согласии за весь день — это промолчали.

Супруги угрюмо уселись друг против друга, Дейв и Гвен играли роль аммортизаторов. Муж и жена с такой злобой уставились в свои меню, что Гвен показалось, что они прожгут взглядами бумажные странички.

Гвен подавила смешок, когда Дейв передал ей салфетку с наброском этого сценария, выполненного в стиле классического комикса. Под рисунком сделал подпись в стиле эксцентричного названия некоего мексинского блюда.

Гвен скрыла улыбку, но не смогла удержаться и шепнула в ответ:

— Сарказм тебе идет.

— Я буду вести себя прилично… Прежде, чем биение сердца Гвен пришло в норму, глаза Дейва потемнели и он добавил одно слово для ее успокоения:

— ..сегодня.

Поглядывая на лестницу, ведущую на чердак, Гвен надеялась, что обещание Дейва относится и к вечеру.

Она вела наблюдение за местом действия и актерами. Работая над сценарием, Шарлотта отказывалась от разговоров, бумаги были разбросаны по всей комнате. Снизу доносился голос Роберта, обсуждавшего по телефону какое-то дело со своим коллегой-адвокатом. Тем временем Дейв удалился на чердак и под оглушительные звуки рока усиленно работал за мольбертом.

Свернувшись на кушетке в гостиной, Гвен закрыла учебник и, преувеличенно вздохнув, потерла глаза. Затем она воровато выдернула один листок из кучи бумаг и осторожно, следя за тем, чтобы ее никто не заметил, дошла до чердачной лестницы.

Гвен торопливо расстегнула две верхние пуговицы блузки, намереваясь засунуть бумагу внутрь, пока будет подниматься. Но, вообразив, как она начнет доставать листок оттуда под пристальным взглядом Дейва, покраснела.

«Поднимайся же», — повелел ей внутренний голос. — «Ничуть это не похоже на то, будто ты за ним охотишься».

Совсем не похоже. Гвен тут же проделала всю подготовительную работу с бумагой. Она скатала ее в трубочку и сунула в рот. Осторожно поднимаясь по ступенькам стремянки, мисс Стикерт воображала себя пиратом, зажавшим в зубах нож, или исполнительницей танго, закусившей стебель розы. Или собакой, несущей кость.

К ее великому облегчению, Дейв не узрел этой последней возможности.

— Чу, прекрасная Джульетта! А я-то думал, что весь путь по лестнице проделывал Ромео.

Присев на корточки у последней ступеньки, он со смехом вытащил скатанную бумагу из ее губ и втащил Гвен наверх.

— Один набросок насчет Лэсси, и я уйду.

— Ты сама милая красавица Лэсси. «Колдовство. Как это ему удается быть таким волшебно-очаровательным?» — удивилась она.

Гвен стояла совсем рядом с ним и перила шаткой лестницы мешали ей отступить, когда он окидывал взглядом сверху до низу ее маленькую фигурку. Коснувшись пальцами блузки, мисс Стикерт обнаружила, что верхние пуговички остались незастегнутыми.

Вопросительный наклон его головы красноречиво вопрошал «почему».

«Ты явилась в уже разоблаченном виде», — подумала Гвен.

Она кашлянула и вступила под пирамидальную крышу. Над головой крутился вентилятор. На полу стояла коробка с красками и прочими принадлежностями для рисования. Диктор по радио, захлебываясь, объявлял о дешевой распродаже. Торшер с поднятым абажуром освещал мольберт резким светом голой лампочки.

Дейв выключил радио, предоставляя ей произнести первую фразу.

— Подходящий образ, — отрывисто заговорила Гвен. — Я имею в виду Ромео. Капулетти и Монтекки тоже были враждующими семьями.

— Их история окончилась трагично, — напомнил Дейв, рассеянно постукивая по ладони скатанной бумажкой. Он выжидал.

— Есть лучшее предложение? Женщина подошла к мужчине. Дейв настороженно следил за каждым ее шагом. В выражении его лица сквозила осторожность, предвкушение, Дейв явно хотел, чтобы Гвен сама подошла ближе. Чердак напоминал хорошо освещенную сцену, единственным зрителем был Дейв.

По губам Гвен скользнула косая улыбочка, когда она пыталась забрать у Дейва бумагу, не коснувшись его рук.

Он продолжал удерживать бумагу. Гвен выдернула ее.

— Я думаю, что нашла тут ответ на нашу романтическую трагедию, — заявила она, развертывая бумажку.

— Нашу?

Гвен вернула бумагу и отступила, ломая за спиной руки, пока не заметила, что Дейв заметил это движение. Она повернулась на каблуке.

— Шарлотта и Роберт. Взгляни, — мисс Стикерт кивнула на бумагу и молодой человек нагнулся к листку. В течение нескольких секунд она наблюдала, как свет играл в его волосах и воображала, как причесывает пальцами белокурые кудри, взъерошивает их.

Дейв поймал ее взгляд. На мгновение Гвен показалось, что он прочел ее мысли и согласился. Тут его улыбка проглянула, как солнце сквозь облака и по чердаку разнесся громкий смех. В Гвен что-то увяло. Она могла вынести все, только не его насмешку.

— Что тут забавного?

— «Ярмарка сражения»? — он вслух прочитал ее записку.

— Да. Это заголовок.

— Звучит, как нечто с площадки для игр. А ты еще обвиняешь меня в ребячестве. Гвен раздраженно дернула плечами.

— Двенадцать советов, как супруги могут сражаться, пребывая в рамках приличия. Звучит исключительно разумно.

Она готова была ущипнуть Дейва, чтобы до него дошло.

Губы Дейва сжались в тонкую ниточку, он принялся тереть подбородок, как бы погрузившись в глубокие размышления. Его внезапная улыбка заставила ее вскипеть.

— Ну? — спросила мисс Стикерт резко.

— Лапочка, разумное поведение никогда не являлось их сильной чертой. Глаза Гвен сверкнули.

— Я нашла это в журнале, который выбросила Шарлотта. Сомневаюсь, чтобы она прочла его. Моя сестра не верит в самоусовершенствование, если оно не относится к прошлому или не касается настоя из лекарственных трав.

— И что же ты предлагаешь?

— Мы усаживаемся с ними. Показываем, что их нелепое сражение не только отражается на их семейных отношениях и на их работе, но и разрушает их брак. Посмотри.

Гвен быстро подошла к Дейву и, не заботясь о том, что его рука касается ее плеча, указала на Правило номер шесть.

— «Не бить ниже пояса». Ну, Роберт ведь виновен в этом. Он постоянно сопровождает все, что жена ни скажет, своим саркастическим замечанием. А вот номер восемь: «Не отклоняйся от темы». Разве Шарлотта придерживалась одной темы достаточно долго, чтобы ее проработать. А тут вступает в силу Одиннадцатое: «Придите к решению!» Мы должны заставить их определить проблему, объективно взвесить все «за» и «против» и прийти к выводу.

— И тем кончится их битва.

— Точно.

— Ты не сочтешь меня бесцеремонным, если скажу, что мне нравится, как озаряется твое лицо, когда ты считаешь себя правой?

— Бесцеремонность — это верный термин. Жалею, что пришла.

— А я — нет, — быстро сказал Дейв, мешая ей уйти. — Присядь. Хочешь выпить? — он потянулся к коврику, укрывавшему угощение для неожиданных гостей.

— Нет. Спасибо.

— Что я могу для тебя сделать? Гвен не отказалась бы от глотка кислорода. Внезапно на чердаке стало душно и необъяснимо жарко. Дейв так любезен, а она — старая греховодница. Почему она теряет хладнокровие всякий раз, когда вступает с ним в контакт?

— Прости, если я проявил бесцеремонность. Если. Но ты сделала все, чтобы меня спровоцировать, — Дейв коснулся ее руки.

— Я, значит, провокатор.

— Спрашиваешь!

— Когда ты смеешься надо мной, о, ты дергаешь мои пуговицы, как сказали бы психологи. — Гвен погрозила ему пальцем. — И никаких остроумных замечаний, пожалуйста!

Дейв отступил на пару шагов, подавляя хитрую усмешку.

Гвен дотронулась до воротничка. Ее рука скользнула ниже по отворотам блузки, погрузившись в отверстие, где она торопливо застегнула пуговички, едва пролезавшие в петельки.

— Во всяком случае, я должна идти.

— Я тебя кое-чем угощу.

— Нет, правда, — голос Гвен прозвучал глухо, она поглотила последний глоток воз духа, пригодного для дыхания. — Ничего мне не надо.

— Ты заслуживаешь большего.

— Дейв. Я серьезно.

— Это твоя проблема.

Мисс Стикерт почувствовала, что краснеет.

— Я пришла не для того, чтобы обсуждать мои «проблемы», что бы ты под этим ни подразумевал. Я здесь ради Шарлотты и Роба.

— Поэтому я прекращаю поздравлять себя с тем, что заманил тебя в свою спальню.

— Твою спальню? — Гвен оглянулась по сторонам. Да. На коврике лежала пара простыней, но она не подумала…

— Ты же спал на топчане, вместе с Робом.

— Это продолжалось всего две ночи.

— Предпочитаешь одиночество.

— Не возражаю против компании, если она подходящая.

На этот раз он коснулся ее воротничка, провел пальцем по коже.

— Ты знаешь меня довольно хорошо, и не притворяйся, что я тебе не нравлюсь.

— Нет, — она поспешно опровергла это и отвела его руку. — Но мы просто разные люди.

— Ты опять дразнишь меня.

— Разве?

Гвен откашлялась.

— А что такое щекотка?

— Предварительная игра.

Этого оказалось достаточно. Мисс Стикерт возмутилась.

— Я в эти игры не играю, Дейв.

— Но мне хочется сыграть с тобой в любовь. Что ты на это скажешь?

— Нет!

— Тогда что мне делать?

— Ничего! Дейв, мы же практически родственники.

— Никоим образом.

— Я старше тебя.

— По календарным годам.

— У меня полно морщин. У меня уже есть четыре седых волоса. Рыжие седеют быстро, ты же знаешь… И во мгновение ока эти веснушки превратятся в старческие пигментные пятна. Помяни мои слова.

Дейв улыбнулся, схватив ее за палец, которым она ему грозила.

— Ты нуждаешься во мне, Гвен. Я бы смог сделать тебя счастливой.

— Сексуально.

— Угу. И во многих других отношениях.

— Дейв, послушай…

Он знал этот тон: «Послушай» и «будь благоразумен». Смертельно надоевшая лекция.

— Слушаю вас, мэм, — Дейв скрестил руки на груди.

— Я считаю, что секс — это часть зрелой дружбы. Любовь, ответственность. Это не забава.

— При такой точке зрения это не может быть забавой.

Гвен отпрянула, словно получила пощечину, сжала зубы и выругалась.

— О, прости, Гвен. Я не в том смысле. Ты же помнишь наш поцелуй, как мы подходили…

— Замолчи.

Внизу кто-то хлопнул дверью.

— Скажи мне лишь, что ты думаешь об этом перечне?

«Перечни. Лекции…»

— Скажу тебе прямо. Ты хочешь утихомирить двух распаленных, разъяренных взрослых и уговорить их любить друг друга. У тебя больше шансов уговорить Кинг-Конга слезть с небоскреба Эмпайр-Стейт Билдинг.

Дейв протянул ей перечень.

— Я подумала, что один из нас мог бы ускользнуть в город, изготовить копии. Одну для Шарлотты, одну для Роберта. Одну послать по почте сюда, в коттедж, одну в Лонг Бич. И, может быть, по одной по месту их работы.

— По почте?

— Я же не говорю, что они переменятся в одну ночь. Им надо почаще напоминать, чтобы до них дошло.

Дейв упал на стул, схватился за голову обеими руками и чуть не задохнулся от смеха.

— Они найдут способ разделаться с этими роковыми бумажками. Они сделают из них самолетики и будут бомбить друг друга с балкона. Они нарежут их на куски и превратят в записки с требованием выкупа и угрозами совершить убийство. О, Гвен! — Он беспомощно смеялся, раскачивая головой. — Только ты можешь подумать о том, что можно уговорить черную вдову не сжирать своего супруга.

— У тебя есть идея получше? — в ее голосе послышались ледяные нотки. — Расскажи, я оценю ее, если это не будет насмешкой надо мной.

— Я не смеюсь над тобой. Я… — Дейв разразился хохотом. — Ну, ладно — я смеюсь над тобой, но в реальной жизни так не бывает.

— Чудесно. Человек, зарабатывающий на жизнь комиксами, говорит мне о реальной жизни.

Мисс Стикерт скомкала бумагу и направилась к лестнице.

— Я знала, что это для тебя будет слишком по-взрослому.

Теперь она дернула его за пуговицу. Дейв вскочил на ноги.

— Подожди минутку.

Гвен задержалась у лестницы.

— Я не могу стоять в стороне и смеяться, когда замужество моей сестры спускают в канализацию. Скажи мне, когда придумаешь идею получше.

Прежде, чем Гвен нащупала ногой первую ступеньку, Дейв крупными шагами пересек комнату. Молодой человек стоял спиной к лампе, и его глаза стали темно-коричневыми, когда он нагнулся над ней.

— Идея получше? Да у меня их тонны, Гвен. Многие из них срабатывают по ночам. Все они о тебе и обо мне. Я не догадался изложить их на бумаге.

— Сарказм тут ни к чему, — пробормотала она.

Это был не сарказм. Но ему как-то надо было задеть ее. До сих пор ничего не действовало.

— Спокойной ночи, — сказала она, запихивая бумагу под рубашку.

Дейв заглянул сверху за ворот ее блузки. Ему хотелось лишь разглядеть получше. Предстояла еще одна длинная ночь метанья, проклятий. Дейв никак не мог понять, каким образом в других отношениях интеллигентный, недурной собой парень превращается в запинающегося, неуклюжего дурака, когда дело касается некой острой на язык рыжей особы, не поддающейся его чарам.

— Итак, секс — не есть база для взаимоотношений.

Гвен чуть не поперхнулась спаржой. Нашел время для разговора на такую тему.

Дейв, придвинув стул поближе к Гвен, положил пятки на узорчатую ограду, пока дымок от поджариваемых цяплят подымался в небо. Закуски готовились быстрее, чем основное блюдо. Роберт и Шарлотта находились внутри, обмениваясь упреками. Дейв и Гвен поедали блюда, как только те приготавливались.

— Я сказал, что секс…

— Я слышала. Почему бы не вызвать сюда Шарлотту с Робом и не устроить общественное обсуждение?

Гвен запила закуску глотком свежей воды. Дейв потыкал цыпленка вилкой.

— Сильное влечение — есть начало многих успешных отношений.

— Противоположности известны тем, что вначале влекутся друг к другу, а затем раздражают друг друга и, наконец, расстаются. Взгляни окрест себя.

— Классический дурной пример, — Дейв отмел ее замечание взмахом бутылки с пивом.

— Постоянное трение ведет к озлоблению и отвращению настолько же часто, как и страсть.

— Ты почерпнула это из руководства для вступающих в брак? Не обращай внимания. Вероятно, это оборотная сторона твоего списка. Во всяком случае, полная надежность ведет к жизни застойной и скучной. Если нет вызова — нет и жизни. — Ему ли это не знать. — Так о чем это мы?

— О твоих фантазиях.

— Вот и есть идея! — воскликнул молодой художник, внезапно откинувшись на спину в своем гамаке.

— Где? — Гвен взглянула вверх, куда смотрел и он, на проплывающие облака. Ибо, насколько ей было известно, Дейв многие из своих идей черпал, глядя на причудливую форму облаков.

Ее идеи, в противоположность этому, формировались, по-видимому, на страницах журнала «Космо», тогда, когда он перекидывал ногу через край плетеного гамака. При этом золотые волоски на его бедре сверкали на солнце, оттеняя мускулы, сформированные бегом по пляжу. Гвен воображала его в тех трусах, какие он надел раньше в то утро, ничего иного…

— Я расскажу тебе о моей, если ты расскажешь мне о своей. — Дейв игриво усмехнулся, ее сердце забилось сильнее.

Мисс Стикерт поправила пальцем очки на носу и ей захотелось, чтобы хоть что-нибудь привлекло ее внимание, кроме учебника и скворчащего цыпленка. Гвен почти с аппетитом принялась кусать ноготь на большом пальце.

— Ты не рассердишься, если я скажу, что ты очень привлекательна, когда делаешь это.

Она попробовала на вкус слово «привлекательная» и сделала большой глоток воды, как бы запивая его.

— Никто не питает иллюзий при слове « привлекательная «.

— Тогда перейдем к реальности. Я думаю, нам было бы здорово в постели.

— Я тоже.

Вот к чему приводит кусание ногтей — только откроешь рот, и слова вылетают сами собой.

Дейв перестал раскачивать гамак и спустил ногу с перил. У него напряглись мышцы живота, когда он сел и уперся локтями в колени, его руки вцепились в запотевшую бутылку.

— К чему это нас приводит?

— К тому, с чего мы начали, — вздохнула Гвен. — К дежурству у детишек по имени Шарлотта и Роберт.

— Когда это кончится, они разведутся. Ты сдашь свои испытания, отработаешь свои семидесятичасовые недели. Больше никаких семейных встреч.

Гвен не поняла, почему эта мысль причинила такую боль.

— Вот видишь? У нас даже недостаточно общего для того, чтобы начать отношения, как же мы можем поддерживать их? — Мисс Стикерт одарила его уклончивой извиняющейся улыбкой. — Такова ясная и простая истина, Дейв.

Молодой человек пробормотал свое краткое мнение насчет истины, встал и пошел к дому. Вдруг Дейв резко развернулся, подошел к Гвен, положил ей руку на затылок, его пальцы зарылись в ее волосах, затем не слишком нежным движением он поднял ее на ноги. Их губы почти соприкоснулись.

Пол ушел из-под ног Гвен, она вдруг стала легкой, как облако, а вместо крови по жилам потек горячий сахарный сироп. Фантазия отпала, когда Дейв поднял ее ближе, и его губы охватили ее губы.

— Я не желаю и слышать об этом! — загремел голос Роберта.

Где-то в доме прозвучал резкий ответ Шарлотты.

Дейв отпустил Гвен, обещая себе навсегда запомнить, как вырывалось ее дыхание между разомкнутыми губами, когда он сжимал ее, как расширились ее зрачки, как она стала безмолвной, ошеломленной, непротестующей. Он не хотел поступать, как самец, но она соглашалась. Разочарование Гвен не вызывало сомнений.

— Вот это тоже истина, Гвен, то малое, что произошло между нами. Мы можем нечто построить на этом или можем убежать от случившегося, но не можем притвориться, что поцелуя не было. Больше никогда.