Только не уходи

12

На следующее утро Юджин появился ровно в девять. Когда она открыла ему дверь, он повел ноздрями.

– Хм. Пахнет чем-то вкусным.

Он был в форме – светло-коричневой рубашке и брюках цвета хаки. Как обычно, на голове у него была кремовая шляпа. Роберта невольно подумала, что он в любой одежде выглядит ужасно сексуально.

– Я готовлю завтрак. Присоединишься? – Она развернулась и направилась на кухню.

Он последовал за ней.

– Думал, ты не пригласишь.

– Свежий кофе в кофейнике на столе. Наливай сам. Ты какую яичницу предпочитаешь?

– Сверху не зажаренную. Из пяти яиц.

Она удивленно приподняла брови. Он улыбнулся:

– У меня сегодня с утра хороший аппетит.

Роберта разбила яйца одно за другим на шипящую сковородку.

– А мне казалось, тебя еще переполняет чувство сытости от тех овощных паштетов, что ты ел вчера.

Она готова была откусить себе язык. Что он делает ночами, ее не касается. Она достала из тостера четыре ломтика хлеба и бросила их на тарелку рядом с плитой. Юджин наблюдал за ней.

– Ну, если строго придерживаться фактов, то я ужинал вместе с телевизором.

Роберта, собиравшаяся переложить яичницу на блюдо с беконом, который она поджарила раньше, замерла со сковородкой в руках.

– Не говори только, что Дениза Роквелл не сдержала обещания и не приготовила тебе ужин.

Он непонимающе смотрел на нее какое-то мгновение.

– Ах, вот ты о чем, – наконец сказал он.

Роберта поставила на стол тарелки и села, нахмурившись.

– Ты же говорил мне, что она пригласила тебя вчера на ужин.

Беря с тарелки тост, он пожал плечами.

– Да, но я не говорил, что принял ее приглашение.

Она сглотнула.

– Ты не принял?

– Угу. Я здорово устал вчера. Должно быть, повлиял морской воздух.

Их глаза встретились. Роберта первая отвела взгляд. После неловкой паузы она встала.

– Тебе лучше поторопиться с завтраком, если ты хочешь в десять быть у Луиса.

Ее сердце пело.

Луис жил в доме, унаследованном от дяди. Несколько спален выходили окнами на огромную хорошо подстриженную лужайку. Дом и площадка вокруг него были окружены высокой кирпичной стеной. Слуга провел посетителей в отделанный темными деревянными панелями кабинет, где Луис уже ждал их, удобно расположившись в темно-вишневом кожаном кресле.

– Доброе утро. Пожалуйста, садитесь. – Он кивнул в сторону стратегически поставленных напротив его стола двух стульев. – Не хотите ли что-нибудь выпить? – Его кофейно-чайные глаза скользнули по Юджину и остановились на Роберте.

Они вежливо отказались.

– Чем я могу вам помочь? – спросил Луис.

– Мы хотели бы узнать, не удалось ли вам что-нибудь еще вспомнить относительно смерти вашего дяди, – сказал Юджин. – Что-нибудь, что вы забыли упомянуть раньше.

Луис на мгновение задумался и покачал головой.

– Нет, к тому, что я уже сказал вам, мне нечего добавить. – Он опять взглянул на Роберту. – Я удивлен, увидев вас вместе.

– Я здесь не по поручению окружного прокурора, мистер Болдуин, – пояснила она, – а как заинтересованное лицо. С разрешения мистера Эронсона.

– Понимаю, – ответил он.

Юджин наклонился вперед.

– Вы упоминали, что в ту ночь, когда умер ваш дядя, здесь была вечеринка.

Луис кивнул.

– Да, небольшая вечеринка. – Откинувшись в кресле, он внимательно разглядывал Юджина.

– И кто присутствовал?

– Глен Джефферсон, его жена Кэтрин, сын Фреда – ему двадцать восемь, он работает на фирме. Еще Гейбл Патрик с женой Сильвией, ну и я, конечно.

– Гейбл Патрик?

– Президент «Патрик корпорейшн».

– Это была деловая встреча?

Луис пожал плечами.

– Да нет. Дядя и Гейбл давно дружили.

– Был еще кто-нибудь?

– Секретарь дяди, Дениза Роквелл.

– Ваш секретарь теперь.

– Да, – улыбнулся он.

– Вы с дядей ладили нормально?

Луис поднял со стола тяжелый пресс для бумаг и стал внимательно разглядывать его.

– Не всегда. Иногда наши мнения по поводу некоторых решений в сфере бизнеса расходились. – Он поставил пресс на место. – Мой дядя был щедрым человеком. Щедро дарил свое время. Я всегда наслаждался теми часами, которые мы проводили вместе.

– Ваш дядя делился с вами своими проблемами, секретами? – задал очередной вопрос Юджин.

– Если у него и были секреты, он унес их в могилу, – спокойно, ровным голосом ответил Луис. – Мой дядя не был святым, мистер Эронсон. Есть люди, которые не любили его. Он был очень могущественный человек. Как личность и как профессионал.

– А Джефферсон? Как вы думаете, был бы он способен убить вашего дядю? – спросила Роберта.

– Все возможно, полагаю. Но я так не думаю. – Он внимательно посмотрел на нее. В его глазах впервые за все время вспыхнул интерес. – Простите мою некомпетентность в этих вопросах, но у меня создалось впечатление, что два свидетеля уже дали показания на Конрада Стаута.

Юджин еще больше наклонился вперед.

– Один из ваших слуг видел, как он выходил из дома, но никто не видел, как он совершал убийство.

Другой свидетель вообще больше не сможет давать показаний.

– Понимаю. Я думал, что в данных обстоятельствах исключены какие-либо сомнения. – Он склонил голову набок и обратился к Роберте: – Если ваш брат невиновен, почему он скрылся?

Она взглянула ему прямо в глаза.

– Не знаю. Может быть, боится. Или знает что-то, но не имеет возможности прийти в полицию. Не исключено, что Конрад появился в этом доме в тот момент, когда ваш дядя уже был мертв, и он видел, кто его убил. Как вы сказали, все возможно. Человек считается невиновным, пока его вина не доказана, мистер Болдуин. – Она с трудом сдерживала волнение.

Луис вздохнул.

– Вы правы, конечно. Извините. Просто мне очень хочется, чтобы это все скорее закончилось. – Затем он вежливо обратился к Юджину: – Хотите узнать что-нибудь еще?

– Нет, это все. – Тот встал. – Спасибо.

Роберта наклонила голову, выражая благодарность, тоже встала и оглядела комнату. Вдоль одной из стен стояли полки с книгами. Среди них были триллеры, детективы, а также руководства по ведению различных отраслей бизнеса. Часть другой стены занимала коллекция оружия. Около шкафа с оружием стоял еще один, поменьше. Он привлек ее внимание, и она подошла поближе. Потом взглянула на Луиса и удивленно приподняла бровь.

– Похоже, очень дорогие игрушки, – резюмировала она, кивая на несколько лежащих в ряд ножей.

– Да. – Луис встал рядом с ней. – Дядя начал собирать их несколько лет назад.

– Он всегда держал их запертыми?

– Нет, не всегда. Иногда он доставал что-нибудь показать друзьям, а потом забывал запереть шкаф. Я всегда напоминал ему об этом. В ту ночь, когда дядю убили, он показывал Фреду Джефферсону нож…

– Которым дядю позже убили? – закончила она.

– Да. – В первый раз Луис выдал свое напряжение.

– Извините. Еще раз благодарим вас за то, что смогли уделить нам время, – спокойно сказала Роберта и повернулась к выходу.

Пока они не выехали на шоссе, она молчала, потом заговорила.

– Юдж, тебе никакой из этих ножей не показался знакомым?

Он покачал головой.

– Нет, а что?

– Я только подумала, не принадлежал ли нож, которым убили Альваро Камоэнса, тоже к этой коллекции?

– Не исключено. Каждый из этих ножей отличается от других. Вполне можно предположить, что кто-то взял нож и убил им Альваро. Но позволь мне напомнить тебе – ты сама мне говорила, что Конрад ходил пару раз к Болдуину. Он тоже мог украсть нож.

– Хорошо, – сказала она. – А что, если во время одного из его визитов Говард Болдуин показал ему нож, как, например, Фреду, и, может быть, даже дал ему его подержать, и таким образом отпечатки пальцев Конрада оказались на ноже. А убийца Камоэнса знал об этом и использовал этот факт, чтобы свалить вину на моего брата.

Юджин некоторое время задумчиво молчал.

– Да, такая вероятность не исключена. Я проверил все магазины – никто не помнит, чтобы кто-то покупал нож, по описанию похожий на этот. – Он окинул ее оценивающим взглядом, и в его глазах Роберта прочла восхищение. – У меня остались кое-какие дела на сегодня, но, как только вернусь, я еще раз взгляну на этот нож.

– Ты дашь мне знать, что тебе удастся выяснить?

– Конечно.

– Я бы не вычеркивала из списка подозреваемых Джефферсона или Луиса, – сказала она и добавила: – И даже Денизу Роквелл.

Он задумался на мгновение.

– Джефферсон мог что-то скрывать или даже прикрывать своего сына. Луис как племянник унаследовал дело, хотя у него и так уже столько денег, что он не знает, что с ними делать. По существу, он мог открыть и свое собственное дело. Но почему ты подозреваешь Денизу?

– Она могла быть любовницей Болдуина. Возможно, он пообещал ей что-нибудь – брак или деньги…

Юджин покачал головой.

– Это ей мог дать и Луис, к тому же он значительно моложе.

Остаток пути она не проронила ни слова, молча глядя в окно машины.

Было половина двенадцатого, когда Юджин подвез ее к дому. Она махнула ему на прощание рукой и повернулась, чтобы открыть ключом дверь, но в последний момент передумала. Приняв решение, Роберта забралась в свою машину и покатила в сторону города. Через десять минут остановила машину около почты.

Пройдя двойные стеклянные двери, она вошла в здание почты и вскоре уже наклеивала марки на свои счета, собираясь отослать их. И тут она заметила Рональда Крейна.

Он стоял у двери, изучая объявление на стене. Протертые до дыр в некоторых местах джинсы были ему уже явно малы. Роберта вспомнила, как смеялась, когда Конрад рассказал ей, что ребята специально покупают их такими.

Она подошла и остановилась рядом с юношей.

– Привет, Ронни. – Она улыбнулась. – Как мама?

Он угрюмо посмотрел на нее и переступил с ноги на ногу.

– Она в больнице. Я только что от нее.

Роберта почувствовала грусть.

– Мне жаль. Что с ней?

Он неопределенно повел плечом.

– Ее обследуют. Результаты станут известны через несколько дней. – Он снова взглянул на объявления и перевел взгляд на Роберту. – Еще увидимся. – Он протянул руку, собираясь уйти.

– Подожди.

Его вызывающая поза напоминала ей Юджина – большие пальцы засунуты за пояс, руки наполовину в передних карманах джинсов.

Роберта приблизилась к нему. Она не хотела, чтобы он уходил.

– Я собиралась перекусить. Не присоединишься ко мне? – Она увидела, как напряглось его тело, и быстро добавила: – Ненавижу есть в одиночестве. Пожалуйста.

Он покачал головой.

– Мне не нужна благотворительность, – резко ответил он, гордо распрямляя плечи.

Печаль наполнила ее сердце, но она была слишком осторожна, чтобы показать это.

– А кто тебе ее предлагает? Так ты разговариваешь с друзьями?

Он смутился на мгновение.

– А вы мой друг?

– Хотела бы им быть, – мягко ответила она. И это была правда.

Он снова взглянул на объявления, потом на нее. Ей опять показалось, что он хочет развернуться и уйти.

– Могу я что-то узнать у вас?

– Конечно, – улыбнулась она.

– Ваша фамилия Стаут? – И, когда она кивнула, спросил: – У вас есть брат Конрад?

Ее глаза изумленно распахнулись.

– Да. Откуда тебе это известно?

– Это он? – Рональд кивнул на одно из объявлений на стене.

Она проследила за его взглядом и ахнула. Ее брат объявлен в розыск.

– Вижу, вы расстроены, – заметил юноша. – Я лучше пойду.

– Нет, пожалуйста. – Кровь стучала в ее голове. – Я считаю своего брата невиновным, но сейчас ничего не могу сделать. Мое приглашение на ленч остается в силе. Ну, так ты присоединишься ко мне?

Он пожал плечами.

– Если хотите.

Роберта с трудом удержала вздох облегчения.

– Великолепно. Здесь поблизости есть кафе, где очень прилично готовят. Подожди минутку, я сейчас отправлю эти счета.

Спустя полтора часа она вошла в свой дом и сразу же включила автоответчик. Индикатор показывал, что в ее отсутствие был только один телефонный звонок. Она включила запись. Голос Гилберта просил ее позвонить ему. Она стерла запись и прошла в гостиную.

С легким вздохом она расправила скатерть на столе.

В этот момент что-то отскочило от стола и шлепнулось на пол. Роберта автоматически наклонилась, чтобы поднять, и тут только поняла, что это такое. У нее на ладони лежал миниатюрный микрофон. Ее сердце забилось так сильно, что, казалось, готово было выскочить из груди. Кто-то поместил его сюда. Наверное, ему сейчас был слышен бешеный стук ее сердца.

Боже мой, сколько времени он находился здесь? Когда его поставили? Впрочем, не имеет значения – когда. Главное, что кто-то знает, что документ у нее.

Мысли разбегались. Она попыталась сосредоточиться. Но чем больше она раздумывала, тем сильнее злилась. Как они осмелились шпионить за ней!

Она уставилась на «жучок» в ледяном молчании, потом сжала его в кулаке. Кто-то все время следил за ней. Она должна была отвезти документ в город.

Но что, если Алана нет в офисе?

Она схватила сложенные машинописные страницы, кейс и выбежала из дома. Сев в машину, она сразу рванула с места.

Пока она гнала машину, срезая углы на поворотах, волнение не оставляло ее. Десять минут спустя она припарковала машину на стоянке напротив здания суда. Схватив кейс, она выпрыгнула из машины даже раньше, чем успел заглохнуть двигатель.

Сердце ее бешено колотилось, но Роберта, поборов желание оглянуться через плечо и побежать, ровным шагом, глядя прямо перед собой, дошла до угла. На перекрестке горел красный свет. Она хотела пересечь улицу, не дожидаясь зеленого, но регулировщик заметил ее и предупреждающе махнул рукой. Ей пришлось вернуться на тротуар. Рядом за какие-то секунды скопилась небольшая толпа людей, тоже ждущих зеленый, чтобы перейти улицу.

Неожиданно в толпе позади нее произошло какое-то движение. В следующий момент ее сильно толкнули в спину, и она полетела на мостовую. Падая, она инстинктивно выставила вперед руки, и ее сумочка и кейс разлетелись в разные стороны.

Громкий сигнал автомобиля и резкий скрежет шин было последнее, что она слышала.