Только с тобой. Антифанатка

Глава 2

Июнь

Это была ненависть с первого взгляда. Ну ладно, если не с первого, то со второго – точно! Он ужасно бесил меня, и это было взаимно! Из-за него я лишилась работы, денег и репутации. Меня даже со съемной квартиры из-за него выгнали! А уж сколько нервов он мне испортил – не сосчитать! Рок, мать его трижды, звезда!

Мне хотелось не просто высказать ему все, что я о нем думаю, но и надрать задницу, да так, чтобы он верещал в три горла, чертов певец. Но мы заключили договор, и мне приходилось сдерживаться. Да еще и жить вместе с ним в одной квартире. Я изредка играла роль его подружки, чтобы этот индюк выиграл спор со своим дружком, а за это он дал мне денег и спрятал от прошлого.

Я думала, с ума сойду. Этот человек был просто невыносим! Однако постепенно я стала узнавать его все больше и больше, а потом… А потом полюбила его. Так, как не любила никого и никогда.

Не знаю, как это произошло и почему вдруг я стала видеть в нем не суперзвезду, не клоуна, не работодателя, а мужчину. Глубокого, яркого, одинокого в душе, несмотря на всемирную славу. Порою веселого и способного заставить улыбнуться любого. Порою нежного до слез. Настоящего.

Я знала, что он любит другую. Что только о ней он думает несколько лет. Что мне нет места в его сердце.

Но я ничего не могла поделать с собой. Мне оставалось лишь принять свои чувства, и я сделала это.

Итак, это была ненависть с первого взгляда…

Наша первая встреча произошла в аэропорту.

Я возвращалась домой из Галаза – городка на побережье Черного моря, в котором родилась. Так как прямых рейсов не было, пришлось лететь через Москву. Весь день я гуляла по столице налегке, оставив чемодан в камере хранения, а вечером вернулась, думая, что в скором времени окажусь дома. Настроение у меня было отличное – впервые за долгое время я увиделась с мамой. Специально прилетела на ее юбилей на пару дней. А еще успела немного отдохнуть, поплавать в море и наестся фруктов.

Родной городок я покинула пять лет назад, когда мне было двадцать, после того как закончила техникум. И редко бывала в нем, хотя безумно скучала по маме и младшему брату. Но на то были причины – Галаз был опасен для меня. И я то и дело вздрагивала по ночам от любого шума – так много плохих воспоминаний было.

Поступать в университет я решила в другом городе – в котором находился мой отец с другой семьей. Маме я лгала, что они приняли меня и я живу с ними, но на самом деле новая жена отца выгнала меня на третий день – намекнула, что пора мне и честь знать, и я ушла. В университет я не поступила – если после школы экзамены сдала блестяще, то после техникума провалила их. Чтобы выжить, я работала на нескольких работах, на износ, снимала комнату в общежитии и не унывала даже несмотря на огромный долг, который висел на мне. На его выплату ушло несколько лет, но не так давно я все же внесла последний платеж и, казалось, теперь заживу счастливо. Для себя. Я нашла действительно хорошую работу в концертном агентстве, которую обожала, стала снимать не комнату, а однокомнатную квартиру, и мечтала скопить на недорогую машину. С личной жизнью пока не складывалось, но я не унывала.

«Всё впереди», – повторяла я себе, когда мои знакомые одна за другой выходили замуж, а у меня даже парня не было.

Вылет самолета из Москвы задерживали из-за неблагоприятных погодных условий – на улице разыгралась гроза, да такая, что дух захватывало. Люди вокруг взволнованно переговаривались; кто-то не сводил глаз с электронного табло, кто-то то и дело бегал к представителям авиакомпании, чтобы узнать, когда мы полетим, а я ни о чем не беспокоилась. Сидела в зале вылета в тепле и комфорте, попивая кофе из автомата. Хотелось, конечно, нормального кофе, из кофейни, но стоил он слишком дорого. Бросать деньги на ветер я не привыкла.

Рейс задерживался уже на три часа, возмущенный ропот со всех сторон усиливался – людям надоело ждать. Дети устали сидеть на месте, поэтому принялись носиться между рядами сидений. Мне хотелось бы побегать вместе с ними, но взрослым положено сидеть. Поэтому я сидела и со скуки рассматривала людей. Особенно сильно меня заинтересовал высокий мужчина с бородой, сидящий напротив. Он был облачен в шляпу и в старомодный костюм, а его лицо закрывали очки с солнцезащитными стеклами. Он казался странным – что-то в нем было не так. Как будто бы он был гораздо моложе того возраста, на который пытался выглядеть.

Мужчина держал в руке крутой телефон последней модели и что-то быстро печатал. В ушах у него виднелись беспроводные наушники. А на крепком запястье я приметила умные часы – тоже, кстати, недешевые. Он явно довольно молод, и, если приглядеться, фигура у него отличная. Только вот почему он одет так странно? Беда со вкусом?

Он закинул ногу на ногу, и я взглянула на его туфли. У меня глаза на лоб полезли – некоторое время я работала в обувном бутике и научилась разбираться в обуви. Это были не просто модные строгие туфли из натуральной кожи. Это были туфли от известного дома моды – каблук был декорирован миниатюрной золотистой монограммой. Они стоят как два телефона в его руке, не меньше!

Что-то в нем было. Что-то определенно в нем было.

Его пальцы, на удивление длинные, как у музыканта, замерли. Теперь он не печатал, а разглядывал что-то, недовольно качая ногой.

Хм, может быть, он миллиардер под прикрытием? Познакомиться с ним, что ли?..

Заметив мой взгляд, мужчина сделал вопросительное движение головой, словно спрашивая, что мне нужно. Несколько смутившись, я опустила взгляд. Глупо вышло.

В это время мимо нас пробегала очередная стайка скучающих в ожидании детей. Один из мальчишек споткнулся, упал прямо на бородача, выбил из его рук телефон, и тот отлетел прямо к моим ногам. Я тотчас подхватила его, машинально взглянула на экран и обомлела. Этот достопочтенный теоретический миллиардер смотрел порно. Да такое жаркое и страстное, что я, кажется, покраснела до корней волос. Главными актерами там были темноволосый мужик с бородой, подозрительно похожий на хозяина телефона, и стройная рыжеволосая девушка. Они такое вытворяли, что я растерялась. А теряюсь я не часто.

В панике я попыталась смахнуть видео с экрана, однако вместо этого сверху выплыла какая-то другая панель. Ее я тоже попыталась смахнуть, но промахнулась из-за волнения и, видимо, отключила блютуз, а вместе с ним и беспроводные наушники. То, что мужчина с бородой раньше слышал только у себя в наушниках, раздалось на ползала. Рыжеволосая девушка застонала так громко и отчаянно, что в мою сторону повернулись все, кто сидел или стоял рядом. Я замерла от неожиданности, бородач оторопел, а со всех сторон мгновенно полетели гневные возгласы.

– Ужас какой! Что вы смотрите?! – возмутилась добропорядочного вида семейная пара.

– Выключите немедленно! – сердито велел седой мужчина.

– Здесь же дети! Общественное место! Как не стыдно! – закричала женщина с ребенком, закрывая ему уши. Сидящая рядом с ней женщина с сыном-подростком тоже попыталась закрыть ему уши, однако на лице у парнишки появилась такая ухмылочка, что стало понятно – услышанное он оценил.

– А с вами посмотреть можно?! А то нам с другом скучно! – заорал какой-то бугай в спортивном костюме, подмигивая мне. Ну вот, теперь все решили, что я порно смотрю в аэропорту. Класс. И выключить звук не могу – так бывает, когда в руки попадает чужой телефон, а ты совершенно теряешься.

– Вообще-то это не мое! Это его телефон, – ответила я и указала пальцем на бородача, который кинулся ко мне.

– Извращенец! – заявила сидящая рядом со мной древняя, но очень бойкая бабулька, с интересом заглядывая в экран. – Мы в твои годы страну поднимали, а ты… Э-э-эх!

– Отдайте, – прошипел бородач, выхватывая телефон у меня из рук. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, а взгляды встретились, поскольку очки его сползли на нос.

Время словно остановилось. Я разглядывала его глаза и чувствовала, как внутри теплеет. Глаза его были красивыми. Живые, карие, с длинными темными ресницами и чуть приподнятыми уголками. Неожиданно задорные. В них было столько дерзости, что хотелось улыбаться.

Всего лишь один вдох, один удар сердца – и время вновь запустилось.

Бородач забрал телефон, спешно выключил звук. Крики сладострастия прекратились, а я облегченно выдохнула.

– Извините, – тихо сказала я, чувствуя на себе чужие колкие взгляды. – Просто хотела вам помочь.

– Я видел, что вы… хотели. Хотели выставить меня идиотом.

Меня окатили ледяным взглядом, полным презрения. Как будто бы это я виновата в том, что он смотрел!

– Честное слово, я не специально, – добавила я, все еще пытаясь быть милой.

– Честное слово дают либо паталогические лгуны, либо дураки, – нахально заявил бородач совершенно каким-то молодым голосом. Таким же дерзким, как и его взгляд.

Я нахмурилась.

– И кто, по-вашему, из них я?

– Это вам решать. Возможно, вы и то и другое вместе взятое, – заявил странный мужчина и вернулся на свое место. Он был жутко зол; впрочем, и я разозлилась. Я подняла его чертов телефон, а он даже спасибо не сказал! Вежливость на уровне канализации. Ненавижу хамов.

– Спасибо, что подняли мой телефон, девушка, – басом сказала я и сама же себе ответила, только уже своим голосом, тонким и звонким:

– Не за что, мужчина! Главное, что экран не повредился!

Бородач уставился на меня, как на привидение.

– Главное, что не повредилась ваша психика, – снова перешла я на бас, разговаривая сама с собой. – А после моих фильмов она не у всех остается здоровой! О, это вы там снимались, да? – уже своим голосом спросила я у хозяина телефона, подавшись вперед. – Да, это был мой дебют, вот такой я разноплановый.

– Закройте свой очаровательный ротик, мисс. И уймитесь, – прошипел бородач все в такой же хамской манере.

– Идите к черту, мистер, – закатила я глаза.

– Я же говорю – извращенец, – вновь активизировалась скучающая бабка, которая подслушивала разговор. – Занимается всяким!

– Ой, как будто бы вы сексом никогда не занимались, – отмахнулась я.

– Ты как разговариваешь, стерва рыжая?! Да я… Да мы… Да нас… – побурела бабка от моей наглости. – Да у нас такого отродясь не было!

– А дети откуда брались? – пожала я плечами. – Из печи пламенного коммунизма?

Бородач хмыкнул.

Наверное, бабка начала бы орать и выяснять отношения – очень уж опасный огонек загорелся в ее глазах, однако в этот момент объявили долгожданную посадку на ее рейс, и она, схватив сумку, как молодая бросилась к нужному выходу. Правда, успела на бегу обругать и меня, и «извращенца проклятого», и почему-то всю молодежь страны.

Больше мы с бородачом в перепалки не вступали, по крайней мере – в зале вылета. Так и сидели друг напротив друга, занятые своими телефонами. Он снова что-то печатал (возможно, искал новый фильм для взрослых), а я разговаривала по телефону. Сначала мне позвонила мама, чтобы узнать, не вылетела ли я, а потом – знакомая, с которой мы иногда болтали. Ее звали Ольгой, и когда-то мы вместе снимали квартиру, а потом она переехала к парню и вышла за него замуж. Оля была журналистом, блогером, активистом и в довесок авантюристкой. Специфическая личность, если честно.

– Привет, Наташа, – услышала я ее щебечущий голос. – Как дела? Что делаешь?

– Сижу в Шереметьево, жду самолет, – ответила я.

– Ох, а я думала, что ты уже дома, – расстроилась Оля. – Хотела обсудить с тобой одну крайне интересную вещь.

– Обсуди сейчас, – разрешила я. Делать все равно было нечего.

– Ты же в «Стар-хит» работаешь? – сразу взяла быка за рога она.

«Стар-хит» – концертное агентство, в котором я работала уже чуть больше полугода, хоть и неофициально. Работа эта была нервной, напряженной, порою круглосуточной и сопряженной с риском, но безумно интересной. Я никогда не думала, что буду заниматься организацией концертов, и что это окажется так увлекательно. За время работы я познакомилась со множеством интересных людей и научилась быть организованной. А еще вновь стала чувствовать себя нужной. Как когда-то.

– Да, в «Стар-хит», – ответила я, незаметно наблюдая за бородачом. Он до сих пор что-то печатал, нервно дергая ногой. – А что? Билеты понадобились?

– Нет-нет, Наташенька, дело не в этом! Скажи, это ведь вы привозите «Красных Лордов»? – задала новый вопрос Оля. И он явно был задан с каким-то подвохом.

– Ну, как сказать, – уклончиво ответила я. – Мы – региональные концертные промоутеры. Не работаем со звездами такой величины. Знаешь, сколько нужно заплатить таким, как они? Это суммы с шестью ноликами. И исчисляются они в долларах и евро. Мы не потянем. В Россию группу привозит известное московское агентство. Оно, кстати, с трудом тендер выиграло, – усмехнулась я, вспомнив, какие бои шли за «Красных лордов» в этом жестком бизнесе. – Желающих привезти этих ребят было предостаточно, ибо там деньги сумасшедшие крутятся. – Так вот, мы сотрудничаем с этим московским агентством. Можно считать, что мы – их подрядчики. Организовываем все на месте.

– Вот оно что, – протянула Оля. – Но музыкантов-то ты все равно увидишь?

– Конечно, мы их встречать будем, размещать, заниматься всеми организационными вопросами, – с недоумением ответила я и призналась:

– Не понимаю, почему вокруг этой группы такой ажиотаж. Ужасная музыка, пугающие образы. И ты бы видела их райдер, Оля! Это просто что-то с чем-то. Высокомерные засранцы. Мы все ноги сбили, пока достали всё, что нужно.

– Расскажи? – заинтересовалась она.

Я закатила глаза к потолку.

– Несколько помещений. Еда и вода только определенных марок, половины из которых в России нет, пришлось заказывать из-за границы. Определенная температура воздуха и влажности. Темные стены – мне их самой красить пришлось, представляешь? Баллоны с кислородом. Черные полотенца. Черные розы. Черные свечи! Коврики для йоги. Тренажеры. Игровая приставка. Массажное кресло. Массажистка! Личный повар. Охрана, как у царей! И в довершение всего фотография-коллаж, где перед их вокалистом Гектором на коленях стоит музыкант из другой группы, с которым у него терки.

Я почувствовала на себе чей-то взгляд – на меня снова смотрел бородач. Да так внимательно, словно я у него что-то украла. Покачав головой, я отвернулась. Смотри, пока смотрится, мой пошлый бородатый недруг. За это я денег не беру.

– Ничего себе, – присвистнула Оля. – Но это и понятно – они мировые суперзвезды. Можно сказать, тебе повезло, что ты увидишь их.

– А почему ты вообще о них спрашиваешь? – удивилась я. – Фанатка, что ли? Хочешь, чтобы я добыла тебе автограф?

Рок-группа Red Lords действительно была очень знаменитой, и поклонников их творчества было немерено. Они устроили мировой тур в поддержку нового альбома и в этом месяце должны были дать несколько концертов в России, хотя до этого выступали лишь однажды – в Москве. Билеты на «Лордов» продавались как горячие пирожки. А солд-аут был объявлен почти за полгода до начала концертов во всех российских городах. Это был успех, да еще какой! Правда, я эту команду терпеть не могла еще со времен учебы в техникуме, но их концерт принес отличную прибыль нашему агентству, и я попыталась абстрагироваться. Я не просто запомнила имена музыкантов, я знала предпочтения каждого из них! Боже, мы райдер чуть ли не наизусть учили, честное слово! Еще бы – ведь в последние несколько месяцев я и мои коллеги только и делали, что занимались их райдером и организацией выступления на самой большой концертной площадке нашего города. Я чудом попала на юбилей мамы. И сразу же после него должна была вернуться обратно – концерт Red Lords должен был состояться буквально на следующий день после моего прилета.

Услышав мой вопрос про автографы, Оля лишь рассмеялась.

– Нет, вовсе нет! Мне нужны не автографы. Мне нужно фото, – сказала она, и я едва ее расслышала – связь стала плохой. Видимо, гроза совсем разбушевалась.

– Не поняла, – нахмурилась я.

– Мне нужно фото, Наташа, – повторила Оля громче. Однако связь все равно оставляла желать лучшего.

– Какое фото?

– Ты же знаешь, что среди участников есть некто Октавий. Он всегда в маске. И никто никогда не видел его лица. Добудь мне его фотографию. Фотографию Октавия.

– Добыть фотографию Октавия? – изумленно повторила я.

Да, Октавий был барабанщиком «Красных Лордов» и действительно скрывал свое лицо. В райдере для него был отдельный пункт – нужно было предоставить ему отдельную гримерную, в которую никто не сможет войти, кроме самих музыкантов и их стаффа. Иначе – огромный штраф. Тоже с шестью ноликами.

Бородач снова внимательно посмотрел на меня, да так пристально, что по рукам побежали мурашки. Что ему нужно-то?!

Я теперь уже сама кивнула ему, спрашивая, что нужно. Он отвернулся, сложив на груди руки. Странный тип. Небось, хочет сделать со мной то, что вытворял с другой рыжей на видео. Бр-р-р.

– Именно. Фотографию Октавия! За это можно получить неплохие бабки! – продолжала тем временем Оля. – Короче, один мой одногруппник переехал в Штаты, работает в крупном журнале, а там все просто помешались на том, чтобы достать лицо этого самого Октавия. Редакции крупных журналов и порталов готовы отвалить кучу денег тому, кто добудет достоверные фото с Октом. У них негласная охота идет. Мы буквально на днях общались с одногруппником, и тут я вспомнила о тебе…

– И сколько за это можно получить? – спросила я с любопытством.

– А ты подумай, – хмыкнула Оля.

– Двадцать тысяч долларов? Тридцать? Сорок? – неуверенно начала я. – Что, больше? Неужели, сто?

Взгляд бородача бесил, и я, не выдержав, несколько раз повелительно махнула рукой – мол, отвернись, приятель. Кажется, он улыбнулся. А может быть, нет. Из-за шикарной бороды и усов сложно было это понять.

Оля рассмеялась по телефону, но вмиг посерьезнела.

– Полмиллиона, Наташа, – хрипло ответила она. – Полмиллиона. И это еще не максимум. Мы могли поделить бы эти деньги на двоих. Половина – мне, половина – тебе. Представляешь, какая бы жизнь у нас началась? Ты бы расправилась со всеми своими долгами, помогла бы своей семьей и той семье, второй, которую ты, как дура, тащишь. У тебя бы брат в лучшем университете учился, мать занялась бы здоровьем. Ты бы дом мечты себе купила! Тебе ведь надоело скитаться по этим съемным квартирам со старой дешевой мебелью. Ты бы путешествовала, как всю жизнь мечтала! Ты бы жила нормально! Как они!

Я сглотнула.

Легкие деньги. Другая жизнь. И всего один чертов снимок.

Слова Оли выбили меня из колеи.

Я действительно жила не так, как мечтала, и мою жизнь нельзя было назвать легкой, хотя я никогда не жаловалась. И давно уже даже не плакала из-за этого. Но в глубине души… В глубине души мне хотелось другого. Мне хотелось иметь свой домик или квартирку, иметь любимого мужчину, детей и собаку. Иметь стабильность. Сделать близких счастливыми. И чувствовать себя защищенной.

Ничего этого у меня не было.

Эта власть была только у денег. А их у меня не было.

Деньги – мое слабое место.

– Нужно добыть всего одну фотографию, всего одну, – продолжила Оля тоном змея-искусителя. – И вся жизнь может поменяться. И твоя, и моя. Понимаешь?

– Понимаю, – задумчиво ответила я, глядя на собственные колени и ничего вокруг не замечая. Сердце стучало часто-часто – наверное, в предвкушении. А может быть, от страха. Соглашаться или нет?

– Да, понимаю, – повторила я. – Но не понимаю другого – за что тебе пятьдесят процентов? Рисковать ведь буду я, верно?

– Хорошо, – подозрительно легко согласилась Оля. – Сорок на шестьдесят. Как тебе?

– Тридцать на семьдесят, – в азарте ответила я. Я привыкла торговаться – этому меня еще мама учила, а она раньше продавала на рынке фрукты и овощи. Когда я была мелкой, я сидела на рынке вместе с ней, а, став постарше, даже оставалась за нее. Мы никогда не жили богато, и стать обеспеченной превратилось в мою мечту.

– Боже, ты хитрюга. Окей! Пусть будет так! – снова согласилась Оля. – Но ты должна сфотографировать Октавия. Поставь на кон хоть свою жизнь, но сними его! А уж я найду способ продать фотки подороже. Давай изменим нашу жизнь, Наташа? Я…

Однако услышать остальное не получилось. Связь снова стала ужасной, и разговор закончился. Я выключила телефон, почувствовала что-то неладное, повернулась вправо и… нос к носу столкнулась с бородачом, который теперь сидел рядом. Он с таким интересом разглядывал меня, что я опешила.

– Твою черешню! Вам чего?! – воскликнула я от неожиданности. Когда этот тип успел занять место рядом, я понятия не имела. Наверное, слишком сильно отвлеклась на разговор.

Он довольно хмыкнул.

– Не орите мне в ухо, мисс истеричка.

Я отодвинулась, прижала к груди рюкзак и заявила:

– А вы не сидите ко мне так близко. Что вам нужно, мистер извращенец?

– Ничего. Что вы можете дать? – картинно вздохнул он. Голос у него был подозрительно молодым. В нем чувствовался едва-едва уловимый акцент. Иностранец? Нет, скорее всего, привык говорить на другом языке.

– То же, что рыжуля в том видео, в котором вы снимались? – прищурилась я.

Бородач нахмурился.

– Какие у вас странные фантазии. Я не снимаюсь в подобного рода видео.

– Вы их только смотрите? – изогнула я бровь.

– Да не смотрю я ничего такого, черт возьми! Зачем мне смотреть, если я привык в этом участвовать? – спросил он, заглядывая мне в лицо. Я снова пропала в его темных глазах. И зачем он носит эту дурацкую бороду и доисторический костюм? Это старит его лет на двадцать. Может быть, он немного тронутый?..

– Так, значит, все-таки снимаетесь? – изогнула я и вторую бровь.

– Я не то хотел сказать! Вы меня путаете, мисс истеричка. Святые подгузники! Говорю первый и последний раз – просто, чтобы вы знали. Мой друг прислал мне ссылку и сказал, что нашел моего двойника. Я перешел по ссылке, открылось это видео, и тут вы отключили блютуз. Ну и опозорили меня перед всеми этими достопочтенными гражданами.

– А ваши друзья любят вас, – улыбнулась я. – Так сказать, настоящие у вас друзья.

– Нормальные у меня друзья. Мы часто…. – Он не договорил, ибо я перебила его.

– Тс-с-с, – приложила я указательный палец к своим губам. – Не стоит, мистер извращенец. Не нужно оправданий. Если честно, мне все равно. Вы взрослый и, надеюсь, дееспособный мужчина. Вы можете смотреть все, что душе угодно.

– Вы мне не верите, – констатировал бородач с неприятной улыбочкой.

– Мне. Все. Равно. Давайте помолчим? У меня от вас голова болит, – призналась я. Не то чтобы я мстительная, просто до сих пор злилась на него за то, что он даже спасибо мне не сказал, а вылил на меня все свое раздражение. Почему я должна быть милой с теми, кто хамит?

– А она у вас вообще есть? – удивленно спросил он и стал изумленно разглядывать меня – вроде как в поисках головы. Малыш с соседнего кресла весело рассмеялся.

– Как смешно, мистер извращенец. Вверх остроумия, – нахмурилась я. Что за неприятный тип!

– Ладно-ладно, я не хотел вас обидеть. Давайте начнем сначала. Как вас зовут? – всерьез спросил он.

– Катя, – зачем-то соврала я и успела заметить в его глазах тень. – А вас?

– Антон, – протянул он мне руку. Крепкая мужская ладонь: узкая, с длинными пальцами, выступающими костяшками и узором вен под загорелой кожей. Красивая и аккуратная. С тонким кольцом – черный камень и серебро.

Мне хотелось коснуться его руки, но я из вредности не стала этого делать.

– Неприятно познакомиться, Антон, – пропела я, игнорируя руку.

– Язва. У вас есть парень? – огорошил меня бородач неожиданным вопросом. Он что, подкатывает ко мне? Может быть, любит рыжеволосых?

– А что если есть? – нахмурилась я, убирая назад пряди.

– Жаль. Парня, разумеется, жаль. Как он вас терпит?

У меня перед глазами запылал огонь.

– Хорошо, что вас терпеть некому. Вы ведь наверняка один.

– С чего это вдруг? – с досадой в голосе спросил бородач. Его глаза за стеклами очков весело блестели.

– Кто выдержит такого, как вы? Мы разговариваем несколько минут, а у меня от вас в висках ломит, – сказала я.

– Это вашему мозгу места не хватает, рвется наружу, – заметил он.

Еще одна остроумная шуточка! Я театрально зааплодировала.

– Ничего себе! Гений! Ха-ха-мастер! Невероятная шутка! От смеха разрываются легкие!

– Вы меня смущаете, Катя, – плутовато потупился бородач.

– Не стоит смущаться, Антон, – возразила я. – Я аплодирую либо талантливым, либо дуракам. И заметьте, никакого таланта в вас не вижу.

Он ничуть не смутился.

– Зачем вы так? Я талантлив.

– Талантливо снимаетесь в видео для взрослых, я заметила, – закивала я. – Девушке явно нравилось.

– Это был не я, – возразил Антон.

– Разумеется. Так все говорят, – не смогла удержаться я от смеха.

– Если бы это был я, ей бы нравилось гораздо больше…

– Так, стоп. Давайте без подробностей. Я ничего не ела. Не люблю, когда меня тошнит на пустой желудок, – замахала я руками. Бородач мученически завел глаза к потолку.

– Ладно, Катюша. Давайте начнем заново. – Ладонь он протягивать больше не стал – усвоил урок, что я в руки что попало не беру. И протянул шоколадный батончик. Мой любимый, кокосовый, между прочим.

– Это еще зачем? – не поняла я, чувствуя, словно назло, голод. Я должна была уже приземлиться, но из-за непогоды все еще сидела в Шереметьево.

– Хочу загладить свою вину едой, – признался бородач без капли желания сделать это. Да что ему от меня нужно-то?! Почему-то вспомнилось то самое видео с бородатым мужиком и рыжеволосой девицей. Может, у этого Антона фетиш? Бр-р-р.

– Берите, он вкусный, а вы голодная, – не отставал тем временем он и даже потряс им у меня перед лицом.

– А, то есть вы собираетесь приручать меня, как животное? – полюбопытствовала я. Батончик хотелось, очень, но я сдерживалась.

– А на какое животное вы похожи? – спросил бородач.

– На огненную саламандру, – отозвалась я, стараясь не думать о шоколаде. – А вы – на козла.

– Что, я такой плохой? – деланно огорчился он.

– У него тоже борода есть. Да что вы опять ко мне пододвинулись так близко?! Отползите в сторону, пока промеж рогов не получили, – прошипела я. Этот странный тип меня ужасно раздражал. Но при этом я поймала себя на мысли, что я давно могла бы встать и уйти, но зачем-то продолжаю с ним диалог.

– Простите, я плохо контролирую свое тело. Оно видит красивую девушку и само к ней двигается. На автомате.

– Я тоже свое контролирую плохо. Может с ноги дать, когда личные границы нарушаются, – нахмурилась я. Бородач, вздохнув, отодвинулся.

– Что-то у нас не получается коннекта, Катя, – задумчиво сказал он. – Дадите еще один шанс?

– Нет, – закатила я глаза.

– «Нет» – это «да» у женщин. Так что насчет парня? – не отставал он. Точно запал. Боже, почему я всегда притягиваю каких-то форменных идиотов?

– Вашего? – хмыкнула я.

– Вашего. Это с ним вы разговаривали по телефону? – никак не мог отвязаться от меня бородач.

– Вы ведь подслушивали, – фыркнула я. – А раз подслушивали, наверняка поняли, что я разговариваю с девушкой.

– То есть вам нравятся девушки? – уточнил он. Господи, да это лучшая отмазка для того, чтобы навязчивый тип отстал!

– Да, Антоша, мне нравятся девушки. Желательно без бороды, как у вас.

– У нас одинаковые интересы, Катюша. Мне тоже нравятся девушки без бороды.

Я тяжело вздохнула. Он мне надоел, честное слово! Не слушая его болтовню, я полезла я в рюкзак за портативным зарядным устройством – заметила, что телефон садится. И случайно уронила паспорт со вложенным в него билетом. Бородач моментально подхватил их, скользнул по билету взглядом и любезно отдал мне – на этот раз наши пальцы соприкоснулись, и меня будто током ударило. Я отчего-то смутилась, но не подала вида.

– Спасибо.

– Не за что. Так сказать, вернул долг, – улыбнулся он. Кажется, Антон хотел сказать что-то еще, но у него зазвонил телефон. Раздалась тяжелая музыка – буквально ворвалась в мои уши. Яростная, но мелодичная. Темная, цепляющая, но ненавистная.

«Сладкая боль». Терпеть не могу эту песню. До дрожи в коленях.

Долго это дерьмо мне слушать не пришлось – Бородач быстро ответил на звонок. К моему удивлению, разговаривал он на американском английском, да так бегло, будто бы это был его родной язык. Я хорошо понимала его – с английским у меня никогда не было проблем. Я несколько лет упорно учила его. Правда, в итоге он так мне и не пригодился. Я могла разве что сериалы смотреть без субтитров да слушать этого сумасшедшего типа.

– Да, слушаю. Нет, я прилечу сам. Задерживают рейс из Москвы. Не переживай, ничего не случиться, я успею. Время есть! Слушай, старичок, не кипятись. Я ничего не сорву. Кто паникует, тот не пьет виски. Тот вообще ничего не пьет. – Он отключился и тяжело вздохнул. Кажется, у Антошика были неприятности – вон какая грусть в глазах появилась.

Он открыл мой батончик и стал его жевать.

– Вкус у вас отвратительный, – сказала я, чувствуя голод все сильнее и сильнее. Да что он меня дразнит-то?!

– Да нет, отличный. Классный шоколад, – не согласился со мной бородач.

– Я про группу, которая стояла у вас на звонке, – ответила я ему назло.

– А, это. Не нравятся «Лорды»? – его голос стал насмешливым. – Группа хорошая. Или нет?

– Не очень. Орут как ненормальные. Скачут по сцене, словно психи. И тексты ужасные. Квинтэссенция ненависти к миру, – зачем-то призналась я. Честно говоря, они порядком надоели мне за все то время, пока мы готовили их концерт, ведь их музыка все время играла в офисе. И для меня это было то еще испытание…

– Вы слушали все их песни? – удивился бородач.

– Я послушала достаточно, чтобы составить свое мнение.

– Великий музыкальный критик Катя решила, что ее мнения достаточно, чтобы объявить группу Red Lords дерьмовой? – с непонятной горечью спросил бородач. Боже, по-моему, он фанат. И, кажется, обиделся. Окей, я перегнула палку. Я должна быть милой и доброй. Ведь наше агентство получит деньги за их концерт, о котором только ленивый не трубил в городе!

– Не передергивайте. Я просто не люблю эту группу. Вот и всё, – холодно ответила я.

– А что вы любите? – полюбопытствовал Антон, продолжая жевать батончик.

– Рэп, поп-музыку, электронику, – пожала я плечами.

– А я думал, вы слушаете церковное пение, – огорошил меня бородач.

– Потому что я ангел? – хихикнула я.

– Потому что вы демон, от которого пытаются избавиться. Так, снова мы говорим не о том, – спохватился он и сунул мне под нос батончик.

– Откусите, он вкусный, – предложил бородач с неприятной улыбочкой.

– А вдруг вы заразный? – отодвинулась на самый край я.

– Клянусь, я здоров, как бык. Просто мне надоело смотреть, как вы жадно заглядываете в мой рот.

– Уберите от меня свой батончик, – возмутилась я. – И сами уберитесь!

Дальше этот безумный диалог не продолжился. На мой рейс вдруг объявили посадку и я, услышав объявление, тотчас подорвалась с места вместе с другими пассажирами. И бросилась к нужному выходу.

Еще совсем немного, и я буду дома! И никакие бородатые Антоны мне не помешают.

Как же далека я была от истины!

5 лет назад, Галаз

В небольшой комнате царил беспорядок – вещи валялись на полу, кровать была не заправлена, а из распахнутого настежь окна, из которого был виден вдалеке кусок моря, дул соленый ветер. Громко играла музыка – ее было слышно даже с улицы. Тяжелый рок, дерзкий и импульсивный. Живая бас-гитара, мощные ударные и вокал – то бархатный, пробирающий до мурашек, то экстремальный, от которого внутри все разрывалось.

Сидевший на полу молодой человек со спутанными светлыми волосами до линии подбородка качал головой в такт музыки и делал вид, что играет на басу. Взгляд его при этом был совершенно отсутствующий, а глаза – словно стеклянные. Он явно был не здесь – где-то далеко, в своих больных мирах.

Одна песня в колонках сменяла другую, а молодой человек все улыбался и делал вид, что играет на гитаре, словно музыкант из группы, которую слушал. Он даже не пошелохнулся, когда дверь распахнулась и в комнату влетела тоненькая девушка с копной рыжих волос. Она остановилась, будто остолбенела, разглядывая парня, а после бросилась к нему. Буквально упала на колени рядом с ним и схватила за плечи.

– Сережа! Сережа, ты что, с ума сошел?! – в отчаянии закричала она.

Он улыбнулся ей, но его глаза оставались все такими же. Страшными и стеклянными. На глазах рыжеволосой девушки появились слезы. Пухлые губы задрожали.

– Ты действительно эту дрянь принимаешь? Сережа! Сережа, прошу, ответь!

Он оттолкнул ее от себя – так, что девушка упала. И закрыл глаза – началась его любимая песня, «Сладкая боль», которую он знал наизусть и подпевал бархатному вкрадчивому голосу солиста.

Я ненавижу боль, как дьявола.

Я ненавижу себя самого.

Ведь мы одно целое.