Топит в тебе

16. Макс

Забираю Любу с Ксюшей на входе и веду их во внутренний дворик, где проходит концерт. Ксюшка как всегда без умолку болтает, создавая фон для Любиной загадочной улыбки.

Выглядит Малевич без сомнения шикарно. Блестящие темные локоны разметались по голым острым плечам, черное платье-чулок не оставляет пространства для воображения, демонстрируя отличную фигуру, а ботильоны на тонком каблуке делают ее ноги бесконечно длинными.

Она идёт чуть впереди, давая мне возможность рассмотреть свой подкаченный зад и позволяя наблюдать, как на нее оборачиваются другие мужики. Оборачиваются, да. Я бы тоже обернулся.

Но сейчас во мне клокочет глухое раздражение на Малевич, потому все ее прелести не производят должного эффекта.

Я ведь не приглашал ее.

Вроде бы мелочь, но воспринимается как отбирание личного пространства. Она знает, что я даже чисто из-за привитой элементарной вежливости не смогу послать ее и оставить стоять у входа. Еще и на глазах у подруги, ведь это фактор дополнительного унижения. Знает и беззастенчиво этим пользуется.

Словно показывает, что выучила все мои слабые места и в курсе как на них играть. Если бы она проявила тактичность, с которой, бесспорно, знакома, она бы так не сделала. Но она не захотела ее проявить.

– Не рад, что приехала? – с легким вызовом шепчет мне на ухо Люба, когда в очередной раз перехватывает мой тяжелый задумчивый взгляд.

– Не очень удобно, но переживу, – отзываюсь ровно, глазами ей сообщая совершенно другое.

Она понимает. Смотрит в упор, сбавляя шаг. А потом подается внезапно, обнимает меня за шею, и мягко целует в губы. По губам проскальзывает умелый язычок. Вкус ее помады растекается во рту. И наверно будут следы, думаю на автомате.

– Не злись, – ласково шепчет Малевич, порхая ресницами.

Чувствую, что плечи каменеют от ее рук на них.

– Ой, вот не надо при мне! – смеясь, возмущается Ксюша, – Я начинаю завидовать. Меня вот никто даже не целует. Я уж молчу про то, чтобы сорваться с презервативами посреди ночи, – хохочет.

– Ты о чем? – хмурится Люба, не понимая.

– Ну как же! Вчера же Макс стартанул к тебе с дачи Эмиля. Мы утром просыпаемся, а его нет, – беспечно сообщает Ксюшка.

Малевич озадаченно хлопает ресницами.

А мне хочется болтливую Воронкову на месте прибить. Не то, чтобы я скрывал от Любы то, что могу себе позволить других девушек, но вот имя Душки не хотелось бы упоминать…

– А причем тут презервативы? – уточняет Люба.

– Девочки, пойдем, а? – тяну обеих в толпу, подхватывая под локти.

– Ну так Макс же, перед тем, как к тебе поехать, забежал к Эмилю за презиками, будто больше вообще нигде не купить, – упорно продолжает щебетать излишне болтливая Ксюша.

Но похоже болтливая не только она, а и придурок Эмиль.

– А с чего Караев так разоткровенничался? – щурюсь я на Ксюху, в то время как Люба, поджав губы, с подозрением косится на меня.

Ведь секса у нас не было, да…

– Да он бы не сказал, конечно, просто когда утром узнал, что вместо тебя в бане спит Лида, а ты посреди ночи стартовал к Любе, сказал, что понятно теперь, на фига тебе защита в два часа ночи нужна была. Мы поржали, – смеется, – Но это та-а-ак мило, Макс, – мечтательно закатывает глаза.

Я непроизвольно краснею, ощущая на себе цепкий Любин взгляд.

– Значит, Тихая, да? – беззвучно шевелит она губами.

Раздраженно выгибаю бровь в ответ. Даже если так, то что?!

Отворачивается. Хрупкая спина деревенеет, неестественно выпрямляясь. Сейчас включит холодный игнор. Но мне как-то уже плевать.

Лишь бы Лиде не высказала ничего. Но не должна.

В конце концов я не подтверждал, что что-то было. А на одни свои догадки Люба опираться не станет. Тем более с такой, как Лида, которая легко может больно цапнуть в ответ. Я тоже знаю Малевич хорошо.

Вклиниваемся в толпу, чтобы пройти к огороженному за сценой закулисью. Как раз в этот момент происходит смена артистов, и на сцену поднимаются "Крашис", а у меня вибрирует телефон принятым сообщением от Димы.

"Мы с Лидой на вип балконе, туда подходи"

Читаю и внутри странно неприятно скребет. Раз остальные пацаны вышли выступать, то Душка с Димкой там вдвоем, да?

Нет, я ему доверяю. Но именно в этом проблема. Придраться, блять, не к чему. Свободный, целеустремленный, веселый, положительный парень двадцати пяти лет. Крестный моего племяхи, так что в какой-то мере даже моя родня.

Вспоминаю, как он заинтересованно смотрел на Душку и глаза блестели.

Ну нет, на хер. Я ведь просто накручиваю себя?!

Торможу в толпе и дергаю Любу за локоть, чтобы развернулась.

– Пойдемте, нам туда, – сворачиваю к балкону, ведя девчонок за собой.