Торжество любви

Глава 13

Иен накинул на плечи плед и, потянув его, попытался прикрыть спину. В этот момент он почувствовал укол в кожу и в ноздри ударил резкий, неприятный запах. Черт возьми, ему уже не спать в эту ночь! Иен скривился и повернулся на другой бок. Терпение лопнуло, и в груди закипела ярость. Он скрипнул зубами. Будь она проклята, эта смазливая ведьма, которую он сделал женой!

Не так он представлял первую ночь с ней! Рассчитывал часами ублажать Сабрину и взамен получить достойное наслаждение собственной плоти. Но вместо этого оказался здесь, в конюшне. А она наверняка празднует победу: выставила мужа из собственной спальни! Единственным утешением было то, что ни одна живая душа не видела его бегства, ни одна живая душа не стала свидетелем оскорбления его мужского достоинства и гордости.

Наконец он со вздохом сел и тупо уставился в темноту. Ночью в конюшне заметно похолодало, и словно под влиянием свежего воздуха, остыл и его гнев. Но осталась обида, от которой Иен не в силах был избавиться.

Он чувствовал себя преданным. Так нежно и заботливо обошелся с невестой. До сих пор ощущал ее дрожащие губы в минуту поцелуя, вспоминал, как выгибалось тело, когда она ему так сладостно сдалась. А Сабрина в это время думала о другом… об этом Джеми… Джеми, будь он трижды проклят!

Мысли Иена перенеслись в замок, в комнату, где теперь спала Сабрина. Мак-Грегора так и подмывало вернуться к жене. Доказать, что, хотя ее губы нашептывали о другом, тело страстно жаждало именно его. Решимость так и поступить зрела в его голове.

— Ах, Сабрина, — пробормотал он вслух, — тебе кажется, что ты избавилась от меня. Не обольщайся, девочка, это вовсе не так. Тешься пока победой: сегодня последняя ночь, когда я позволю тебе спать одной. Единственная.

Приняв решение, Иен наконец уснул.

Бледные лучи просочились сквозь ставни и разбудили Сабрину сразу после рассвета. Большую часть ночи она металась в постели, ворочаясь с боку на бок, а спала едва ли несколько минут. Никогда в жизни не чувствовала она себя так одиноко и только теперь оценила последние ночи, когда рядом был Иен и она могла не обращать внимания на подступающие со всех сторон пугающие тени.

А теперь… теперь! Хотя она всеми силами гнала память, тем не менее не могла не переживать заново вечерние игры с мужем. Она вновь ощущала руки Иена, неистово ласкающие ее тело, губы, касающиеся сосков, которые до сих пор болезненно напряжены, щекочущий шепот на коже щеки…

Но больше всего ей не давало покоя воспоминание о том, как его огромный орган раздвигал ее плоть, переполнял ее всю. Сабрина подтянула ноги к груди и от нахлынувшего на нее стыда зарылась лицом в подушку.

Послышался негромкий стук, дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Мэри.

— Не желаете принять ванну, мэм?

Сабрина подняла голову и откинула с лица спутавшиеся пряди волос. Первым ее желанием было отказаться. Но нельзя же вечно прятаться в спальне. К тому же это было совершенно на нее не похоже.

Нет, она не доставит мужу такого удовольствия. Сабрина улыбнулась служанке:

— Спасибо, Мэри. С удовольствием.

Вскоре ванна была готова. Сабрина отпустила служанку, сказав, что не нуждается в помощи. Погружаясь в горячую воду, она неожиданно вздрогнула, когда ее непривычно обожгло между ног. Ощущение мужа еще сильно ею владело, и она с яростью принялась растирать тело, чтобы смыть его запах, будто таким образом можно было избавиться от самого Иена. Мысль устремилась к предстоящей ночи. Придет ли он снова теперь, когда она стала его истинной женой? Наверняка нет. Ведь он уже исполнил свой супружеский долг.

«Ты будешь делить со мной постель сегодня и все последующие ночи», — вспомнила она слова мужа.

В голове Сабрины зазвучал суровый предостерегающий голос. «Иен — твой муж, — напоминал он, — и может лечь с тобой в постель, когда пожелает, даже если это тебе не нравится».

«Но тебе это нравится», — вторил другой голос.

Ее рука замерла. Горло странно перехватило. Иен был прав. Он так заботливо с ней обошелся: не спешил и был нежен, а когда боль первого обладания прошла, вознес ее на вершину восторга.

Сабрина внутренне содрогнулась. Радовался ли Иен своей победе, смеялся ли над ней? Она корила слабость своей плоти, которая до смешного легко сдалась.

Вода уже остыла, когда она вылезла из ванны. Пора встряхнуться и встретить день… а вместе с ним и мужа.

Спускаясь по лестнице, Сабрина не представляла, что ждет ее в парадном зале. Но то, что она увидела, было сверх всяких ожиданий.

В каждом углу в ярких утренних лучах серебрилась паутина. От разбросанного по полу тростника исходил застоялый запах, повсюду было невообразимо грязно. Несколько лавок оказалось перевернуто. У камина вповалку храпели воины, и Сабрина удивилась, как не обгорели их уши.

Остатки вчерашней трапезы никто не удосужился убрать со столов, и прямо на глазах у Сабрины собака встала на задние лапы, схватила кусок оленины, улеглась на брюхо и, зажав мясо между передними лапами, принялась есть.

А когда по залу, раскидывая пятачком тростник, прошествовал поросенок, Сабрина так сильно была ошеломлена, что пришла в себя только тогда, когда животное остановилось и справило нужду прямо в помещении. Сабрина поклялась проследить, чтобы бесенок непременно превратился в их следующий ужин. Повсюду витал запах крепкого эля. и удивляться этому вовсе не приходилось.

Никто с Сабриной не поздоровался, и она решила, что праздник продолжался до самого утра.

На полу боролись два крепыша, а из угла доносились раскаты хохота. Подбадриваемые возгласами, борцы все перекатывались и перекатывались, пока на их пути не оказалась одетая в светло-голубое шерстяное платье хрупкая женщина. Борцы взглянули вверх и натолкнулись на пристальный взгляд зеленоватых глаз. Оба враз замерли, и наконец один пихнул другого под ребра локтем.

— Вставай же, это госпожа! Они с трудом поднялись на ноги.

Сабрина внутренне ужаснулась, но заставила себя строго посмотреть на веселую парочку.

— У вас что, нет своих дел, ни у того, ни у другого? Тот, что был выше, стер с губ остатки эля.

— Вроде бы нет, — промямлил он.

— Тогда забери пса и выведи его отсюда. Давать объедки собаке можно, но ей не место за нашим столом. — Сабрина перевела взгляд на другого увальня:

— А тебя как зовут?

— Ар… Артур, — едва выговорил он.

— А ты возьми поросенка и отнеси в сарай. Да проследи, чтобы его братья и сестры не выбегали оттуда. Парадный зал не свинарник!

Она обвела глазами обширное помещение.

— Где все служанки? Тут требуется большая уборка. И я подозреваю, что не только здесь.

Сабрина ждала ответа. Вдруг все затихло. Наступила гробовая тишина. У нее по спине побежали мурашки: Сабрина затылком ощутила присутствие Иена.

Почти физически она почувствовала, как ее буравят серые холодные глаза. Пальцы Сабрины впились в ладони, и когда она поворачивалась, чтобы встретиться взглядом с мужем, ей хотелось только одного: провалиться сквозь пол, а дальше — будь что будет. По выражению лица Иена не удавалось прочесть, осуждает он ее или одобряет. Не захочет ли уронить ее авторитет хозяйки? Не унизит ли перед родственниками и челядью?

Иен отвел глаза и обратился ко всем, кто неотрывно смотрел на главу клана и его жену.

— Прошу прощения! — выкрикнул он. — Но моя жена из долины, а все мы знаем, какие там попадаются типы. Она, пожалуй, не потерпит лентяйства, потому что, говорят, трудолюбие полезно для души. Чего доброго, заставит нас каждый день принимать ванну. Но мы не допустим раскола в семье! Пусть Кемпбеллы, черт бы побрал этих ворюг, грызутся сами с собой! — Он обвел собравшихся взглядом. — Вы слышали ее, ребята? Так что по местам! И поживее!

Не веря тому, что услышала, Сабрина с облегчением вздохнула. Если бы муж ее осмеял, она бы не решилась больше посмотреть никому в глаза. Что ж, она покажет, что умеет быть великодушной, и не заметит его колкости по поводу жителей долины.

Зал в мгновение ока опустел. И Сабрина почувствовала на себе взгляд мужа.

— Я так и знал, что тебе не понравится твой новый дом. От близости Иена у Сабрины похолодело в животе.

— Дело не в том, — быстро возразила она. — Просто сразу видно, что уже много лет в замке не было хозяйки.

На лице Иена промелькнуло странное выражение, но исчезло так быстро, что Сабрина решила, что это всего лишь игра света.

— Да, — согласился он, — здесь многое нужно сделать, — и так пристально посмотрел на жену, что ей сделалось не по себе.

— Ты что?

— Удивляюсь твоему внезапному рвению к чистоте, — ухмыльнулся он. — Помнится, в детстве ты бегала босоногой и по уши в грязи.

— Как и ты! — Ответ Сабрины был быстрым, точно стрела.

— И я, — согласился Иен.

В голосе его прозвучало столько нежности, что Сабрина пристально посмотрела на мужа и ей показалось, что в его глазах она заметила немое удивление… Что это? — недоумевала она. Ночью Иен сердился, а сейчас глядел с чувством, которое очень походило на нежное обожание! Сабрина не знала, радоваться ей или огорчаться. Но прежде чем она успела что-либо сказать, заговорил сам Иен.

— У меня такое чувство, что ты хочешь о чем-то попросить. Не стесняйся! Смелее!

Сабрина собрала все свое мужество и наконец решилась: — Поручи мне управлять слугами. Я вижу, дом нуждается в серьезной уборке.

— Хорошо, — кивнул Иен. — Я прикажу, чтобы тебе передали ключи.

Он собрал челядь и объявил, что Сабрина в замке хозяйка и ее приказания следует исполнять точно так же, как и его. Ей вручили ключи. Слуги разошлись, и она тоже собралась уходить. Но Иен взял ее за руку.

— Ты что-то хотел сказать?

— Хочу, чтоб ты знала, я рад, что ночные дела тебя не расстроили. Если желаешь знать, я молился, чтобы ты взялась за дела с таким… таким рвением.

Глаза Сабрины зло засверкали. Он издевается над ней. После всего, что ей причинил, что ей сделал, еще решил и посмеяться!

— Милорд! — окликнула она его елейным тоном. Иен обернулся, бровь поползла вверх.

— Твой запах… я бы сказала, очень странный. Прости мои причуды жительницы долины, — она повела носом и презрительно сморщилась, — но я бы посоветовала тебе принять ванну. И чем скорее, тем лучше. — К изумлению Сабрины, муж кивнул: — Согласен, но только вместе с тобой. Только если вместе с тобой!

Сабрина, к собственному ужасу, буквально потеряла дар речи, а Иен, не дождавшись ответа, рассмеялся. Деревенщина! У него хватало наглости смеяться!

Но сердиться она не могла, потому что не сердился и он. Просто хотела выбросить его из головы и прекрасно в этом преуспела. У нее не было ни секунды, чтобы думать о муже-негоднике. Вскоре в замке не осталось ни единой свободной пары рук. И Сабрина обнаружила, что слуги отнюдь не строптивы и не ленивы, просто некому было ими руководить. А когда она засучила рукава и сама принялась за работу, все пришли в неописуемый восторг.

К концу дня белье было перестирано, со стен сняли ковры и выбили из них пыль, пол в парадном зале выскребли, набросали свежий тростник и окропили розмарином. Сабрина осталась довольна работой и наметила на следующий день посмотреть, что делается на кухне и в кладовых. Она чувствовала себя усталой.

Иен уехал по делам и еще не возвращался. Сабрина сказала Мэри, что ужинать не хочет, и поспешила в постель. Если повезет, она уснет до его приезда.

Неспешная ванна выгнала ломоту из мышц. Но когда она надела длинную белую рубашку, дверь со скрипом отворилась. На пороге появился Иен. В руках он держал уставленный напитками и яствами поднос.

— Ты наверняка устала от дневных забот, — мягко произнес он. — А Мэри сказала, что ты ничего не поела. Видишь, какой я заботливый муж?

Сабрина удивленно наморщила лоб.

— А поскольку все мои помыслы только о том, чтобы ублажить женушку, пока ты занималась делами, я успел, как мне было сказано, выкупаться. Жаль только, что ты так и не присоединилась ко мне.

Сабрина прикусила губу. Иен оказался настоящим насмешником. Она обреченно вздохнула:

— Тебе будет не стыдно, если все узнают, что ты… что мы… — Она перевела взгляд на кровать. Яркий румянец на щеках жены дал Иену понять все, что она не сумела выразить словами. Его глаза внезапно заблестели, и это напомнило Сабрине о том, что недавно случилось в этой постели.

В комнате витал соблазнительный аромат. До этого Сабрина есть не хотела, но теперь почувствовала голод.

Иен поставил поднос у камина, и она села на предложенный стул. Сам он от еды отказался, заявив, что не голоден, но выпил бокал вина. Воцарилось неловкое молчание, которое, впрочем, не показалось Сабрине мучительным.

Неожиданно, словно темная туча с небес, на нее нахлынуло странное чувство. Она оказалась хозяйкой огромного замка, а ведь эту роль должна была играть Маргарет. Да, она в состоянии вести хозяйство, присмотреть, чтобы на зиму были сделаны необходимые припасы, но она не обладает манерами и изяществом сестры и поэтому заменить ее не сможет.

Но как бы Маргарет приняли люди замка Мак-Грегоров? Полюбили бы ее или нет? Сабрина моментально припомнила, что сестра, несмотря на то что вела себя как леди, имела весьма язвительный язычок.

Картины детства ожили в голове. Как-то лет, наверное, в десять Сабрина надела принадлежавшую матери брошь. Маргарет позеленела, сорвала ее с плеча сестры, даже не думая о том, что может попортить платье. Тогда Сабрина расплакалась. Она часто плакала из-за Маргарет.

Она почувствовала укол совести. Какое все это имеет значение? Маргарет умерла. Никогда она не увидит, какими стройными и высокими вырастут дети ее сестры. Не ощутит на щеке благодатного касания солнечного луча.

Руки Сабрины безвольно упали на колени, и она потупила взгляд. На душе стало тоскливо, зябко и одиноко. Но больше всего мучил стыд за чувственные ласки.

— Что с тобой, Сабрина? О чем ты подумала? — Голос Иена резанул, как острие ножа.

Она медленно подняла голову.

— Если хочешь знать… я думала о Маргарет.

Иен откинулся на спинку стула; длинные пальцы поигрывали ножкой бокала.

— Ах вот как! Жалеешь, что не Маргарет здесь, а ты? Что ты, а не она лежала прошлой ночью со мной в постели?

— Да! — Глаза Сабрины блеснули. — Потому что если бы здесь была Маргарет, это бы значило, что она не умерла.

Иен немного помолчал.

— Я не хочу показаться жестоким, но твоей сестры больше нет. А ты, наоборот, существуешь и существуешь в качестве моей жены.

— Постоянно об этом помню! — воскликнула Сабрина, а про себя подумала: «Бог мой, как же можно забыть! Маргарет покоится в холодной могиле на дне озера, а я возлежу с тобой в теплой постели». — И мне не позволено оплакивать сестру?!

— Позволено. Даже нужно. Но я хотел бы знать, Сабрина, — в спокойном голосе Иена зазвенели металлические нотки, — не оплакиваешь ли ты вместе с сестрой потерю своего любезного Джеми?

Их глаза встретились.

— Это ты так утверждаешь, милорд, а не я. Иен тихо выругался.

— Ты и не сдаешься, и не сопротивляешься. Я убеждаю себя позволить тебе поступать как заблагорассудится. Но с другой стороны, почему я должен отказывать себе в том, что страстно желаю? И все же я не хочу брать тебя помимо твоей воли. — Его пальцы барабанили по крышке стола, а Сабрине казалось, будто кто-то ногтями проводит вдоль ее позвоночника.

— Сыграем? — неожиданно предложил Иен. — Ты всегда любила кости. Так вот, я предлагаю партию. Бросаем каждый по разу — результат решит все.

Сабрина вскинула на мужа глаза. Его улыбка показалась ей грозной и нисколько не понравилась.

— Помнится, я уже бросала с тобой кости и проиграла, — спокойно возразила она.

— Ну и что? У меня столько же шансов проиграть, сколько и у тебя.

Это правда, сказала себе Сабрина.

— А какова ставка?

— Ты перестанешь меня чураться. Не будешь обижать. Не будешь сторониться моих рук и добровольно придешь в мои объятия.

Внутренний голос предостерегал Сабрину, но она так и не смогла удержаться.

— А что будет, если выиграю я? — спросила она.

— Будешь спать спокойно в одиночестве.

В одиночестве. И в темноте. Сабрина заколебалась.

— И ты это снесешь?

— Обещаю, — быстро и твердо ответил он.

— Смотри, Иен, дал обещание — держи.

— Я это прекрасно знаю. Так что скажешь, кидаем кости?

Одна лишь бравада заставила Сабрину вскочить на ноги.

— Кидаем! — бесшабашно ответила она.

Иен открыл комод и достал из ящика пару костей, а Сабрина опустилась на колени, расправив вокруг себя юбку. Вскоре и он присоединился к ней, присев на корточки.

Темные брови властно насупились. Иен протянул Сабрине ладонь, на которой лежали кости.

— Можешь бросать первая, — пробормотал он.

Сабрина чуть не вырвала кости у него из руки. Ох как он был уверен в себе! Как рассчитывал выиграть! Она зажала кубики в ладони, быстро помолилась и кинула на пол.

Одиннадцать!

Сабрина прижала руки к груди и чуть не рассмеялась от радости. Улыбаясь, она наблюдала, как Иен подобрал кости, потер их между ладонями и уронил на пол.

— Двенадцать!

Она не верила глазам. Снова проигрыш! Иен поднялся. Несколько мгновений царила полная тишина. Потупившаяся Сабрина не могла себя заставить взглянуть на мужа.

Сильные руки ласково обвились вокруг ее плеч. Иен поставил ее на ноги. Но она так и не рискнула взглянуть ему в лицо и упорно смотрела туда, где на груди под горлом завивались темные волосы.

Но Иен не стал похваляться победой, и его слова оказались вовсе не теми, что ожидала Сабрина.

— В тот раз ты поцеловала Роберта. Помнишь? Она удивленно взглянула на него.

— Да. Он еще сунул мне в рот язык. Как и ты в день свадьбы. Ужасно противно!

— Не скажи! Может быть, на этот счет тебе еще придется изменить мнение. Языком можно творить чудеса. Меня этому научили опытные французские дамы. У французов свой обычай любить, много своих способов. Как бы это тебе получше объяснить? Когда дело доходит до любви, французы показывают себя истинными знатоками.

Сабрина заинтересовалась, но вместе с тем была шокирована:

— Грешно говорить о подобных вещах. И тем более грешно их делать!

— Тогда пусть заберет меня дьявол, — улыбнулся Иен, — потому что я собираюсь заняться и тем и другим.

— Но если тебе так нравится французский обычай любить, надо было жениться на француженке!

На этот раз муж откровенно рассмеялся.

— Берегись, девочка, я могу решить, что ты меня ревнуешь!

— Не ревную. Просто удивляюсь, с чего это ты собираешься снова лечь со мной в постель, если считаешь такой неумехой?

— Не неумехой, а неопытной. — Иен сразу посерьезнел. — А это дело поправимое.

На какое-то время в комнате воцарилась звенящая тишина. Потом он добавил:

— Посмотри на меня, девочка.

Как бы ни тихо были сказаны эти слова, они прозвучали приказом. Здравый смысл разлетелся вдребезги: Сабрине захотелось без оглядки бежать так, чтобы муж никогда не сумел ее найти. Она едва справилась с застрявшим в горле комом, подняла глаза и почувствовала себя кроликом перед удавом.

— Обними меня за шею.

Создалась напряженная обстановка. Глаза Иена засеребрились, озаренные неведомым чувством. Это одновременно приводило в возбуждение и пугало. Сабрина сама удивлялась, но когда он смотрел на нее, мысли разом улетали из ее головы.

Она порывисто вздохнула: — Йен…

— Жульничать я не позволю! Ты проиграла и должна обнимать меня добровольно. Так изволь это делать! — В его тоне послышалось предупреждение.

Сабрина с тяжелым сердцем повиновалась, только сцепила на шее мужа пальцы, чтобы он не почувствовал, как они дрожат.

— Превосходно. А теперь приоткрой губы и прижмись к моим.

Сердце Сабрины пустилось в бешеный галоп, но она сделала все, как он велел. От долгого, неспешного, чувственного поцелуя ее ресницы затрепетали, а тело невольно выгнулось и прижалось к несокрушимому, как камень, торсу Иена.

— Еще! — хрипло потребовал он и возобновил поцелуй. Теперь он исследовал ее рот языком: кончик прошелся по кромке зубов и опустился во влажные глубины. И в голове Сабрины мелькнула мысль, что все это не так уж и отвратительно.

Когда он оторвался и поднял голову, комната вращалась в глазах у Сабрины.

— Это совсем не как с Робертом. — Признание сорвалось с губ, прежде чем она успела себя остановить.

— Надеюсь, — пробормотал Иен и снова потянулся к ее губам. Поцелуй показался волшебным зельем и перенес в страну, где Сабрине не оставалось ничего другого, как прижиматься к мужу — единственной опоре в летящем куда-то мире.

Она не заметила, как оказалась раздетой, и с удивлением почувствовала ладони мужа на пышных грудях. Неспешные подушечки пальцев медленно двигались по окружьям возле сосков и сводили с ума. А когда большие пальцы коснулись удивительно напрягшихся пуговок, Сабрина сдавленно вскрикнула.

— Ведь ты этого хотела, девочка? Она не смогла возразить. Не смогла его оттолкнуть. Неожиданно Иен опустился перед ней на колени. Жаркие, влажные губы оказались там, где только что были руки. Он пососал сначала один сосок, потом другой, и в теле Сабрины вихрем вспыхнуло желание. Дыхание участилось и сделалось прерывистым.

Руки мужа скользнули к бедрам, большие пальцы сблизились друг с другом, но все еще не касались золотистого мыска под животом. Он поцеловал ее под пупком, ниже, потом еще ниже… Губы прокладывали дорожку к заветному треугольнику, и от этого Сабрину бросало в дрожь.

Наконец они достигли золотисто-рыжих волос.

— Иен! — У Сабрины от потрясения перехватило дыхание, и в голосе почувствовалось явное смущение.

Если он и слышал, то не подал никакого вида, явно намереваясь довести дело до конца.

У Сабрины помутился рассудок. Боже всемилостивый! До чего доведет его злая игра? Это просто немыслимо!

Большими пальцами Иен раздвинул волосы, и в тот же миг Сабрину оглушительным ударом пронзило непередаваемое наслаждение, когда вслед за прикосновением рук она ощутила его язык. Молниеносной стрелой по телу пронесся огненный смерч. Жаркие, знойные ласки были настолько чувственными, что она совершенно задохнулась, а ноги и руки начали слабеть.

Битва против собственных чувств оказалась явно проигранной. Пальцы Сабрины сжимали плечи Иена. Она словно таяла внутри и снаружи. И не подхвати он ее, она бы упала на пол. Муж быстро отнес ее на кровать. Когда он срывал с себя одежду и ложился рядом, его глаза пылали.

Он прижал Сабрину к себе — всю, от головы до кончиков пальцев ног, а она до боли четко ощущала все, что было связано с ним: гладкие, мускулистые плечи, волосатую грудь и биение пульса собственной жизни там, где ее бедра касались мужа.

Пальцами Иен раздвинул влажные, источающие нектар складки и единым толчком сразу же вошел в нее.

Сабрина почувствовала его горячее проникновение, но не ощутила боли. Напротив, ей показалось, что она способна объять его всего: его жар, его несгибаемость и мощь — все было в ней. Ее живот прижимался к его животу, золотисто-рыжие волосы перепутались с темными.

Иен на мгновение отстранился и вновь устремился к заветной цели. С каждым толчком в Сабрине вздымался огненный смерч.

Губы мужа прижимались к изгибу ее шеи. — Позови меня, — послышался его шепот. — Позови меня по имени.

Тембр его голоса удивительно возбуждал. Он приподнял голову и посмотрел прямо на нее. Отблеск свечей играл на его поразительно широких плечах. Черты лица окаменели, но глаза сияли неутолимым желанием.

Сабрина почувствовала внутреннее сопротивление. Он сможет обладать ее телом, но не душой. Душой — никогда!

Губы плотно сжались. Она не проронила ни звука. Веки прикрылись. Только бы не видеть его голодных глаз, его лица! Но и сквозь опущенные ресницы Сабрина различала его силуэт.

Ей показалось, что Иен выругался. Темп движений его бедер ускорился: быстрее, быстрее — до бешеного. Темнота взорвалась запретным восторгом, и она крикнула в ответ. И в это время Иен жарко и полно излил в нее семя.

Его тело начало расслабляться. А она лежала, пораженная тем, что случилось. Дважды, теперь уже дважды он пробудил в ней страсть, на которую она считала себя неспособной. Сердце отчаянно возмущалось. Почему? Почему Иен завладел ее телом, каждым ударом сердца? Она не могла это понять, как и саму себя.

Но Сабрина слишком устала, чтобы размышлять. Веки налились тяжестью. И у нее не нашлось ни единого слова протеста, когда Иен перекатился на спину и крепко прижал ее к себе. Убаюканная его теплом и успокоенная его силой, она крепко уснула.