Солдаты Долины книга 3 Треснутые души

Глава 16

Чем лучше всего заниматься утром в воскресенье? Ден откроет вам страшный секрет. Тем же чем и всегда, например, открыть глаза. Не, а че, нормальная идея, не хуже других. Глаза не открывались. Сто пудов не хотели смотреть на гарем в собственном доме.

— Интересно, кто говорит, что гарем это круто, сами в них жили? Или это я такой лошара? — Ден вслух спросил у вселенной.

— Ты такой лошара, — ответила вселенная хрипловатым контральто.

Ден грустно вздохнул.

— А где фраза: «жизнь дерьмо», или лучше: «а кому сейчас легко»? — продолжила издеваться вселенная голосом Ведьмы.

Ден печально вздохнул, открывать глаза расхотелось окончательно:

— Эд, завтра купим новый дом, в приличном районе, рядом с теми колбасками, — выдвинул рацпредложение Ден.

— Эд, даже не мечтай, ты не можешь так поступить. Мы поговорили с девочками, для тебя есть комната, та где ты рисуешь. Там рядом выход на улицу, не парадное, но я уверена, тебе все равно.

— Не пойдет, — сказал, как отрезал мечтатель.

— Хорошо, — покладисто и даже нежно проворковала вселенная, — Как ты хочешь? Только без переездов?

— Хочу переезд, — веско обронил Ден.

— Почему? — не сдавалась вселенная.

— Хочу прожить свою жизнь по полной, — Ден выдал цитату, из любимого цитатника Мао.

Вселенная замолчала. Ден открыл глаза, организму требовались подвиги. В ванной можно совершить кучу подвигов.

Завтракал один. Все уже позавтракали, и в доме стояла суета тире подготовка к эпохальному событию — прогулке на лошадях. Ден не участвовал. Нет, в прогулке он участвовал, в суете — нет. Что суетиться встал и пошел. Собрав посуду в ящик, вышел в холл, а там узнал, что пропустил утром представление: прибытие таинственного секретаря. Аня держала интригу до последнего, и получился — сюрприз. Для Ведьмы, так просто крышесносный. Оказывается, она не уникальна, и ее обошли на повороте, молодые да ранние.

— А я то думаю, что это Ведьма с утра пораньше о нас вспомнила, а оно вона как Михалыч, — Ден делился хорошим настроением с Эдом.

— Понятно, почему у нее такое лицо и глаза, — поддержал собрата Эд.

Ден смотрел в спину Сары, они с Леной осматривали галерею. Лена, глядя ввысь вдохновенно рассказывала о «великом художнике Эде». Вы таки подумали, что Ден стал для Лены почти божеством, и говоря о нем она непроизвольно смотрит вверх? А вот и нет, все гораздо проще, непонятливые мои. Сара выше ее на голову, ростом как Ведьма, только еще тоньше.

— Слышь Эд, ты велик. Гордись брат мой в искушении, — троллил Ден.

— Почему в искушении, — заинтересовался Эд.

— Так у нас испытание искушением, у тебя испытание славой, вдруг возгордишься, — выдал расклад Ден.

— А ты? В чем твое искушение, — не сошел с орбиты Эд.

— В том же самом, брат мой, в том же самом. Нам поют дифирамбы, чтобы возгордились и остались там, где нас гладят по шерстке. А от нас требуется всего лишь тащить тележку вслед за морковкой, — умничал Ден.

— Это не так, — раздался сбоку голос Ведьмы.

— Звиздец, она нас что слышит, — носорог был в шоке.

Ден держал лицо лучше, тренировки с Ведьмой не прошли даром:

— Что не так?

— У тебя взгляд как будто тебя хотят обмануть дети, а ты с насмешкой наблюдаешь за их потугами, — девушка с отчаянной решимостью рвалась в битву, — Но что бы ты не думал про нас сейчас, это не так.

— А ты обратил внимание, Ведьма нас снова читает, на нас обращают внимание, гордись, — вернул наблюдение Эд.

Но и у Дена нашелся защитник:

— Босс, здравствуй, у тебя шикарные полотна, я не знала, что ты рисуешь… но не удивлена результату.

Сара, зацепив за локоть Лену, подошла к начальству:

— Тебе не приходило в голову спрятать вот эти картины.

Сара показала на «Женщину у стены» и «Альпийский луг». Все уставились на искусствоведа.

— Почему? — поразилась Лена.

— Они показывают твои слабые места, — припечатала секретарь, — А это плохо.

Ден в задумчивости посмотрел сначала на картины. Затем на потолок, там подсказки не нашлось, пришлось думать самому. Вновь на Сару:

— Я уберу, в свою комнату.

Сара отрицательно покачала головой:

— Пусть пока побудут у меня.

Ден явственно услышал звук двух упавших челюстей. На пол. И если Лена с задумчивостью профессионала рассматривала картины, то Ведьма, и слышавшая все Аня, смотрели на юную девушку. И руки у них тянулись к ее горлу. Шутка. Девушки смотрели на картины, а пытались рассмотреть Дена. Изнутри. Увидеть его слабости, чтобы потом, с их помощью давить на бедного парня.

— Да, — кивнула Лена, — Особенно девушка.

Черная девушка молча подошла и сняла «Женщину у стены», передала ее Саре. Злата ломанулась к «Альпийскому лугу», но никому не отдала, жадная. Картину из рук Ани, перехватила Лена, Сара не распоряжалась, она ждала разрешения. Ден со вздохом посмотрел на хозяек. Те поникли головами.

— Хорошо, согласен, картины нужно убрать по «частным коллекциям», — разрешил Ден.

Шутки юмора улыбнулась только Сара, окончательно вогнав в тоску остальных девушек.

— Можно я возьму «Альпийский луг»? Девушка написана с вас, я думаю, это будет неправильно, взять ее себе. А такой пейзаж, за всю жизнь могу не увидеть, — попросила у хозяек гостья.

— Бери обе, я «Женщину у стены» боюсь, — честно призналась Аня.

— Я тоже, — тихо призналась Сара.

Ведьма забрала картину себе, сразу унесла в комнату. Аня внимательно рассматривала гостью. Та с достоинством, выдержала взгляд, и попросила Лену помочь с картиной. Вошла Кара со средней сестрой, позвали гостью на примерку костюма. Аня взялась помогать Лене. Ден опять остался пятым колесом.

— В Долине, я всегда знаю что делать. Там нет нужды выходить из неловких ситуаций, ты там чувствуешь себя органично, важной частью, — пока Эд рассуждал, а Ден его слушал, тело «выключенным киборгом» замерло там, где его оставили.

— Ты пугаешь своей чужеродностью и непредсказуемостью. В тебе безумие другого мира и я боюсь даже представить, что ты из себя представляешь. Ты кажешься туповатой деревенщиной, на фоне этих герцогов и графов, но где эти люди, которые перешли тебе дорогу? Они мертвы, а ты завладел самым ценным, что у них есть. Ты смотришь на наш мир как будто со стороны. Кто ты Ден?

Ден медленно повернул голову, уставился в переносицу девушке. Он был далеко. Кто он был? Вот правильный вопрос. И кто был Эд? Знания одного и сила другого породили химеру, которая в обычной ситуации невозможна в принципе, не хватит ресурсов для создания.

— Я просил не произносить это имя, — спокойно не ответил на вопрос Ден.

— Хорошо, — мягко согласилась Ведьма, — Можно одну просьбу?

Ден кивнул.

— Нарисуй его портрет. Это ведь будет просто портрет, никто не будет знать, кроме тебя и меня.

— Я подумаю.

— Эд, я постоянно думаю о том, что ночью рассказала Аня. Неужели это правда, и мы женщины настолько себя не контролируем, что любой кто знает систему и вписывается в рамки эстетики может запросто поиметь любую из нас?

— Она, что планирует прикинуться дурочкой, вариант: «я не виновата, я женщина», — угорал Эд.

Но Ден обломал:

— Возможно да. Большинство так точно. Но тем дороже те, кто себя ценит.

— Значит, я попадаю в разряд «дешевка», — самокритично оценила себя Ведьма.

Ден пожал плечами, он ей ничего не говорил и в укор не ставил, он не член жури, и рейтинги не раздает.

До клуба ехали на трех экипажах. К «празднику» присоединился Рамон. Он почти муж, а тут семейное мероприятие. Рома оказался парнем неплохим, ненавязчивым, и вполне компанейским. Ухаживал за девушками, бесконечно шутил, говорил вовремя короткие и красивые комплименты, был просто дамским угодником и душкой. И в глазах его плескалось непонимание. На него не реагировали, нет, не так, реагировали, но не правильно. Только скупые улыбки, и дружеское равнодушие. К нему относились по-настоящему радушно, и тут как раз претензий не было. Но вот его шарм не работал. На молодых девушек! Почему? Даже Ванда, стала пропускать его рассказы мимо ушей.

Интерлюдия Рамон.

Рома смотрел на здоровенного парня, который был «не тут». Он о чем-то постоянно думал, ни разу не улыбнулся и за все время сказал десяток слов. И все девушки смотрели на него. Правда, каждый по-своему. Офицеры настороженно грустно, Каролина с заботливым сочувствием. Хелена по-детски влюбленно. Девушка с редким именем Сара, привычно ровно. Почти жених решил, что этот парень, лишняя фигура на празднике, портящее все веселье. И распределились по экипажам странно. Парень с Сарой и Хеленой, офицеры поехали вдвоем, он с сестрами. Необычно выглядело поведение Каролины, она совершенно не обиделась на парня, за то, что он переметнулся к Ванде. Если честно, Каролина ему нравилась больше. Особенно грудь. Он пару раз попробовал ее помять, пока он были вместе. На этом все и закончилось. Он ее боялся. Девушку, а не грудь. Кара была старше, выше и стоила его на раз, взглядом. К попытке домогательства до сисек, обладательница отнеслась равнодушно. И с удовольствием уступила его сестре.

Рома немного потерялся от обилия красавиц. Ну как красавиц. Герцогиня была страшная, и черная. Хотя фигура у нее обалденная, только вот ростом высоковата, еще выше Кары. Рыженькая была красавица, но только на лицо. Фигурой больше походила на женственного парня. Вся угловатая и резкая, не зря ее называют Ведьмой. У Сары красивые глаза. Но фигура еще хуже, чем у Ведьмы, нет даже попы. Хелена еще ребенок, а Ванда неплоха, сиськи маловаты, зато попа вполне дотягивает до Кары, но в целом гармоничная и женственная. Он сам далеко не красавец, и состояния у него нет. А потрахаться пойдет, пока правда только руками, остальное после свадьбы, и он готов на ней жениться. Искать невесту с состоянием, Рома не желал, не хотел ложиться под характер супруги. Работу он не боялся, проживет, у него неплохо идут дела, он понемногу делает карьеру в городской управе. И жену выберет себе сам, ему с ней жить.

Конец интерлюдии

Приехали.

— Красивое поместье. И места вокруг… атмосферные, — поделился своим видением красоты Эд.

— Только нас тут никто не ждет. Кажется, Аня решила таким образом продемонстрировать свою независимость, — меланхолия не отпускала Дена.

— Догадайся, кто будет силовой поддержкой данного заявления, — согласился с наблюдением Янь.

— Конечно Эд, и его коронный левый в печень, — переложил ответственность Инь.

Удар в печень не пригодился, и Эд был расстроен. Вышел месье, и некультурно отправляет всех понаехавших обратно. Нет все говорилось вежливо, но с намеком. А как же на лошадках покататься, зря ехали? Да и к особняку уже начали привыкать. И тут месье обернулся и увидел отдельно стоящего Дена, который успел пройти немного дальше, по старой привычке осмотреть территорию на наличие возможных опасностей.

И вот картина маслом. Месье стоит, открыв рот, Ден молча стоит, смотрит внимательно на не вежливого человека. Девушки, к взгляду Дена привычные, поэтому стоят спокойно, только Ванда глазами сверкает, да Аня сквозь тело управляющего вдаль смотрит, думает, о ситуации в целом. Управляющий, осмотрев Дена, проникся и сразу признал свою ошибку. Извинился за все произошедшее ранее, и пригласил хозяйку в дом, попутно рассказывая, что у них изменилось за время ее отсутствия.Дальше завертелось, Аннету признали, дворня забегала, лошадей приготовили. Настала нормальная рабочая обстановка. Только курьер куда-то ускакал. Ден посмотрел на Аню, показал глазами на еще не осевшую пыль. Та пожала плечами, подошла:

— Родителей предупредить, мы плохо расстались.

Подошла Ведьма, у нее сегодня был день открытий, по глазам видно. Вот сейчас прямо перед ней разыгралась ситуация о которой женщины предпочитают забыть. Она ломает их картину мира. Наличие рядом с ней мужчины, само по себе снимает множество проблем. Потому, что это сила. А с любой силой приходится считаться окружающим. И это не только гопники, но и компания молодежи, которые решили разыграть прохожего, тупой дятел, которому мешают пройти, да сотни мелких и не очень ситуаций, когда большинство людей на уровне рефлексов ведут себя совершенно по-другому, рядом с сильным человеком. У них резко понижается громкость, снижается собственная значимость, появляется вежливость и предупредительность. И есть женщины, которые это понимают, и соответственно имеют и любят, такой полезный аксессуар как мужчина. Правда, их меньшинство, но это уже нюансы. Так вот Ведьма неожиданно наглядно поняла, почему ее так тянет именно к таким мужчинам:

— Эд, посоревнуемся кто быстрее, как в прошлый раз?

Ден кивнул на молодежь:

— У нас сегодня день учителя, а не день жокея.

Распределили на обучение будущих конников. К нему сразу подошла Сара, Аня взяла себе Лену, а Ванду сообща учили втроем. Ведьма гарцевала вокруг кружка «юный наездник», выступала как пример для подражания.

Сара научилась за десять минут, Ден взглядом показал на коновязь, и ученица грустно поникнув головой, пошла к оседланной лошади, ловко запрыгнула в седло, и присоединилась к Ведьме. Та понимающе улыбнулась, и они наметом поскакали закреплять урок.

— Эд, меня научи, смотри, как ты быстро научил Сару, — Ванда с детской непосредственностью верила в чудо.

— Она умеет, просто притворялась, — Аня разрушила мечту: «десять минут и ты опытный наездник».

— Зачем? А-а-а, — сама догадалась Ванда.

Елена быстро переметнулась к новому учителю, Аня ускакала следом за «леди на лошадях», прихватив с собой Кару. Дену пришлось учить троих. Рамон был не джигит. Совсем. Лошадь опасался. Это правильно: лошадь большая и больно кусается, а пинается еще больнее. Но Семен Семеныч, убегать то от нее зачем? Ванде быстро надоело, и они с женихом уселись на качелях. А Лена проявила характер, и через полчаса, пусть шагом, но выехали на дорожку.

— Эд, а почему ты такой большой и сильный, умный и талантливый, а жена от тебя ушла, и любовница тоже? — Лена явно готовилась ко взрослой жизни.

Ден на всякий случай оглянулся, где этот парень, «принц для Лены». Непонимающе посмотрел на попутчицу.

— Я про тебя, — совершенно не смутившись, уточнила Лена, — Может у тебя проблемы в постели с женщинами.

Ден согласно кивнул:

— Возможно, так и есть.

Лена долго вглядывалась в лицо парня:

— Нет, дело в другом.

— Да неужели, хоть кто-то не говорит, что мы лажаем, — подключился к разговору Эд.

— И в чем же леди видит мою проблему? — совершенно серьезно спросил Ден, не а вдруг, устами ребенка…

— Ты выбираешь не тех женщин, — открыла истину вечности, и великую теорию любви, Лена.

— Если ты сейчас улыбнешься, лошадь понесет, и великая художница погибнет, давай держись, я в тебя верю, — совершенно серьезно накачивал Эд.

Ден сдержался, челюсть свело судорогой, но мы победили:

— Ты знаешь признаки «тех» женщин?

Лена задумалась. Ден уже уверовал, что разговор окончен, но нет, Лена отличалась упертым характером. Ее не остановила даже присутствие пристроившейся рядом Ведьмы.

— Да, я например. Я именно та, что тебе подойдет, — гарантированно пообещала Лена.

— Для чего подойдет, — не поняла Ведьма.

— Эду, — а то подумают о другом парне, а Лене нужен именно этот.

— Что Эду, для чего ты лучше всех подойдешь? — Ведьма уже догадалась, что тут медведя делят, живого, но надежда была…

— Быть его женщиной. Со мной у него не будет проблем в постели, — Лена выдала всю правду, о возможностях Ведьмы в сексе.

Ведьма чуть с лошади не упала, серьезно, Ден поддержал, это было бы «фиаско подруга».

— Хорошо Лена, я подумаю, — кто знает, как жизнь повернется, и окажется, все именно так и есть.

Лена согласно кивнула. Ведьма задумалась. Что девонька, опять на повороте обходят, ну так ротиком не надо было щелкать. Ехали молча. Ведьма даже не заикнулась, что она жена, не прокатит. А знаешь почему? Потому, что всем плевать. А плевать потому, что сама первая плюнула. Вот такая арифметика.

Компания собралась на обед, Ден предложил на улице, вроде как привал в пути. Идею приняли, и стало понятно, что на привале были только трое. Все уселись на скатерть, кроме Дена, он предпочел постоять, привычка. Рамон открыл бутылку вина, но пить никто не согласился. Парень удивился, который раз за день. И еще… он не смог развеселить девушек, даже Ванду. Ему улыбались все, даже Кара, но дежурно. Ден ел стоя, облокотившись на дерево, смотрел вдаль и думал, нет, не о задании, и не о бабах, он вспоминал.

В тот день был дождь, и это позволяло двигаться быстрее, пятна аномалий не намокают, и их отлично видно. Михаил шел впереди, часов шесть шагал как метроном, Ден окликнул:

— Привал, — место было удобное, в тени скалы, их не видно, а им наоборот.

Сидели, вытянув ноги, жевали сухпай, Ден считал, где они примерно на маршруте, и сколько еще осталось:

— Хорошо идем, с опережением, Светлое солнце любит пехоту, — резюмировал вычисления Ден.

— У нас так не говорят, боятся, что не сбудется, — неожиданно ответил Михаил, обычно он молчал, — И поэтому не празднуют даты, а ты явно не местный, но Солнце тебя любит.

Ден не понимал, о чем он говорит:

— Эд, он про что?

— Ему грустно.

Вот и гадай теперь, они то местные, им все понятно, а Ден в этих тонкостях как носорог.

— У меня четыре года назад дочь родилась, Анна. С ней сейчас жена, Мира, повезло мне с ней.

Это все что рассказал о себе Михаил.

— Ты опять в Долине?

Ден не стал смотреть, он и так знал, кто стоит рядом:

— Как узнала?

— У тебя всегда такой взгляд… когда ты там. О чем думаешь?

— Получается, что о бабах.

— О нас? в Долине больше баб не было.

— Нет, о Мирославе, и о том, что однажды мне сказал Михаил.

— Мира сейчас жена Деда. А что он сказал, если не секрет?

— Он сказал, что ему с ней повезло встретиться.