Трикстер

Несмотря на моё отвращение к нему и моё абсолютное презрение к его поступку, признаюсь, мне было любопытно, как и остальным. Теперь, когда мы преследовали его на местности, я невольно надеялся мельком увидеть его в живую.

Шанс устранить могучего Дигойза заставлял мою кожу вибрировать.

И особенно теперь… после Териана.

Тот факт, что я чувствовал одержимое, почти зацикленное свойство в свете Териана касаемо этого субъекта, одновременно усиливало мой интерес и искажало его в некую злую, незрелую ревность, которая воспламеняла нечто более садистское.

Я хотел встретиться лицом к лицу с Дигойзом.

Возможно, я желал этого сильнее, чем стоило.

Ни с каким другим видящим (помимо самого Галейта) я не хотел встретиться так, как с ним.

И вновь мне стоит сдать назад, чтобы ввести вас в курс тех вещей, что произошли поле первого дня, который я провёл в постели Териана в Гуоруме.

Наши взаимодействия в тех бараках не закончились на том месте, которое я описал.

Вместо этого командир Организации принял политически неортодоксальное решение, заявить на меня права — перед моим юнитом, перед Варланом, перед местными следопытами, перед самой сетью — перед нашим отбытием из работного лагеря.

Он сделал это на финальном брифинге возле бараков, меньше чем за час до момента, когда мы вышли на вертолётную площадку и присоединились к его людям на земле.

С таким же успехом Териан мог надеть на меня ошейник на том брифинге.

Сообщение о моём новом статусе было первым, что слетело с его языка, когда все собрались.

— …Я меняю назначение брата Куэя, — протянул он в своей ленивой манере.

Говоря это, он обращался к группе в целом, янтарные глаза пронизывали, в голосе слышался говор видящих Старого Света, вновь заставлявший меня задаться вопросом, откуда он родом и кто его воспитывал.

Я не добился этой информации от самого Териана.

Видящий даже не называл мне свой физический возраст, и уж тем более не рассказывал детали своего детства. Он даже не упоминал, в какой части света родился.

В те несколько раз, когда я осмеливался спрашивать о чём-то личном, Териан оборачивал всё против меня, превращал в некую игру, под конец которой мы обычно трахались, а Териан доминировал над моим светом.

— Я хочу, чтобы впредь брат Куэй работал непосредственно на меня, — добавил Териан, физически держа руки по себе, но чрезмерно вплетаясь в меня светом в такой манере, которую никто не мог пропустить. Он никак не прикрывал это щитами, подсвечивал в конструкции те аспекты моего света, которые прежде никто не видел.

Даже те видящие моего юнита, с которыми я в прошлом занимался сексом, никогда не видели так много меня.

Териан откровенно сексуализировал меня несколькими переплетающимися способами — отчасти явно давая понять, что он уже интимно знаком с моим светом, но в то же время показывая группе свой интерес к более уязвимым участкам моего aleimi, которые я обычно показывал только долгосрочным партнерам по сексу. Териан публично заявил права на эти части меня и выставил их напоказ, чтобы другие видящие возбудились от этого.

Серьёзно, с таким же успехом я мог стоять там голышом.

Для видящего это даже хуже физического обнажения.

Это было бы ещё более унизительно, если бы я не уловил в свете другого проблеск юмора в сочетании с куда менее весёлой вспышкой собственничества.

Териан, может, и хотел, чтобы другие возбудились от его новой игрушки, но было очевидно, что в это вкладывался посыл «не трогать».

Я невольно гадал, что может сделать Териан, если один из них не подчинится этому приказу.

— …Брат Куэй обладает качествами света, необходимыми мне для моих личных целей, — добавил Териан с лёгкой улыбкой. — Мне нужно, чтобы он работал подо мной…

Я вздрогнул от недвусмысленного намёка, но Териан и бровью не повёл.

— …в рамках моего разведывательного юнита на места. В результате я бы хотел, чтобы его исключили из обычной цепочки подчинения.

Помедлив, он добавил:

— …надеюсь, никто здесь не возражает.

С этими словами Териан посмотрел в упор на Варлана.

Взаимодействие Териана и Варлана в этом разговоре показалось мне странным, даже если не считать того, как в целом странно, что второй по рангу видящий в Организации публично объявил меня своей личной секс-игрушкой.

Оба видящих имели слишком высокие ранги, чтобы я уловил смысл этого всего. Я не мог решить, то ли поведение Териана во время этого объявления должно было выказать уважение к старшему видящему… возможно, даже извинение за то, что он крадёт заместителя с самым высоким рангом в юните Варлана… то ли Териан держался так, чтобы поставить Варлана на место.

Судя по тому немногому, что я знал о Териане, я подозревал второй вариант.

Меня слегка смутило, что я не мог видеть те верхние уровни достаточно хорошо, чтобы знать наверняка. Это также заставило меня вновь задаться вопросом, что я творю с Терианом, учитывая то, насколько другой видящий превосходил меня.

Если честно, вся эта динамика заставляла меня нервничать, но я осознал, что здесь, в ходе наземной операции, я привязываюсь к Териану даже сильнее. Я по-прежнему подозревал, что наскучу Териану намного быстрее, чем он мне, но в то же время не мог контролировать свои реакции на свет другого мужчины, что бы я ни делал своим телом.

С каждым днём мой свет всё сильнее притягивал Териана, даже если не считать секса.

А секс был частым и интенсивным… даже здесь.

Даже в палатке, где, как я подозревал, как минимум несколько других не спали ночами, просто чтобы послушать и понаблюдать за нами.

Я практически перестал противиться чему-либо.

Однако я никогда не забывал, насколько я глуп.

Я продолжал подмечать признаки нестабильности другого видящего, пока проводил больше времени с ним: перепады настроения, самовосхваление, то, как часто он мог легко заскучать даже посреди активной операции, его склонность к одержимости, к лжи, неспособность контролировать собственный заряд… почти ненасытные амбиции и аппетиты.

К сожалению, я подозревал, что как минимум часть этого делала Териана таким привлекательным для меня.

Это, а также до безумия весёлая, граничащая с манией самоуверенность, которую он источал… не говоря уж о крышесносном сексе в сочетании с его интенсивно чувственным светом… светом, вызывавшим у меня стояк всякий раз, когда я к нему приближался.

Со временем я нашёл кое-что ещё, влекущее меня к нему.

Это кое-что притягивало не только мой свет и член. Это жило глубже в свете Териана, так глубоко, что ту тягу сложнее было осмыслить.

Что бы это ни было, я хотел это.

Те другие качества делали Териана дезориентирующим и вызывающим тревогу; они заставляли меня периодически сдавать назад и проводить переоценку, прикидывать, насколько глубоко я должен впускать этого видящего в свой aleimi… но то более глубокое, более уязвимое качество снова и снова манило меня назад.

Временами мне казалось, будто в нём несколько личностей.

Даже за наше короткое время вместе я начал задаваться вопросом, сколько же Терианов на самом деле жило внутри того тела, с которым я теперь делил постель.

В любом случае, ответ Варлана был отрицательным.

Он ни в коем разе не возражал против моего нового назначения.

Конечно, он не возражал.

Как он мог возражать? Зачем ему возражать?

Наблюдая, как они вдвоём исполняют этот своего рода словесный танец, я ощутил, как в том же разговоре происходит и моё испытание — главным образом в том, как Териан открыто заявил права на меня, на моё тело и свет. Я чувствовал, как он тестировал мои реакции, оценивал, как сильно можно надавить, сколько собственничества он мог утвердить, прежде чем я дам отпор.

Я давал отпор по-своему.

Главным образом я отказывался реагировать.

Я невозмутимо стоял там и позволял старшему видящему выставить мой свет на обозрение всего моего юнита. Примерно посреди этого представления Териан понял, что я делаю, широко улыбнулся и перестал открывать и демонстрировать мой свет, по крайней мере, перед остальными. Он сделал это главным образом за счет того, что накинул на нас двоих вторичный щит.

За этим щитом он продолжал вплетать в меня свой aleimi, но уже не так, чтобы это видели другие.

«Боги, ты только что наградил меня таким стояком», — пробормотал он.

Мой свет резко среагировал на слова другого мужчины, но я не заговорил.

«Очень умно, маленький брат, — прошептал Териан, вплетая тот интенсивный жар глубже в мой свет, заставляя мою грудь сжиматься. — Очень, очень умно. Так каков план, а? Ты заставляешь меня выглядеть насильником, чтобы сохранить расположение своего юнита? Так они посчитают меня большим плохим волком… а тебя — бедным, растлеваемым невинным мальчиком… а не карабкающимся по карьерной лестнице оппортунистом с талантливым языком и острым членом?»

Между нами воцарилось молчание.

Я слегка пожал одним плечом в манере видящих.

Когда Териан притянул меня, требуя нормального ответа, я уступил.

«Похоже, вы наслаждались ролью надзирателя, — послал я, лишив эту мысль эмоций. — Возможно, я просто не хотел лишать вас этого, сэр…?»

Териан расхохотался вслух, обвивая меня рукой за талию.

Это был первый раз, когда он физически прикоснулся ко мне перед другими, но я обнаружил, что не возражаю. Я притворился, будто не замечаю пристальные взгляды, но и на Териана не смотрел, пока он не дёрнул за мой свет, настаивая, чтобы я повернул голову.

Когда я сделал это, Териан встретил мой взгляд этими огненными, янтарными глазами.

«Мне приказать тебе опуститься на колени прямо здесь, брат? — послал он, всё ещё оценивая моё лицо. — Показать им, какой ты на самом деле покорный? Я бы не хотел, чтобы они думали, будто я тебя насилую. Ты — их друг. Их товарищ. Возможно, им нужна демонстрация, показывающая, что их переживания за твою невинность чрезвычайно добры, но абсолютно излишни?»

Я пожал одним плечом, отказываясь опускать взгляд.

«Если пожелаете, сэр», — легко послал я.

Териан снова широко улыбнулся.

Однако на сей раз он отступил по-настоящему.

Он отпустил меня рукой и отошёл на несколько шагов.

Щит, который он воздвиг вокруг нас двоих, рассеялся, и я почувствовал себя странно обнажённым и одиноким в той манере, которая обеспокоила меня, учитывая, что в тот момент я знал Териана меньше 24 часов.

И всё же умение, с которым он создал, а потом рассеял такой плотный и чрезвычайно специфический щит, поразило меня, пока я пытался разобраться с более личными реакциями на то, что Териан только что показал мне.

Что ещё страннее, мне казалось, что я прошёл данное испытание.

Я не знал, как именно.

Похоже, Териан оценил, что я часто находил несколько нетрадиционный подход к его демонстрации силы, но мне казалось, что дело не только в этом.

Теперь уже прошло несколько дней, и я думал, что объяснение было простым — я доказал, что я не дурак и не слабак, по крайней мере, не слишком.

Какими бы ни были его мотивы, после этого он держал свои руки и свет при себе в присутствии остальных, по крайней мере, пока мы работали.

Он нарушал эту модель поведения лишь несколько раз.

Однажды, в нашу первую ночь в полевых условиях, он схватил меня за ремень и практически потребовал, чтобы я присоединился к нему в его палатке. Другой раз случился в конце того же изначального брифинга, когда он обхватил рукой мою спину и подтолкнул в направлении Центрального Разведывательного Командования (ЦРК), прямо после завершения встречи.

К тому моменту Териан уже устно отпустил остальной мой юнит… если я вообще мог реалистично называть его своим… и приказал им завершить подготовку к операции. Он уже объяснил, что моя новая роль — его прямой посредник с базовой командой разведки, так что никто не задавал вопросов, когда я не пошёл с ними.

Я знал, что это повышение.

Я был амбициозным, так что это доставило мне удовольствие.

Сколько бы Териан ни шутил о том, что я сосу члены ради статуса повыше, я знал, что он не возражал против моих амбиций.

Лично я даже не возражал, что слова про сосание члена по сути были правдой; мне всё равно, как именно я поднимался по иерархии, лишь бы поднимался. Учитывая мой потенциальный и действительный ранги, я считал, что заслуживал повышения, причём куда более быстрого.

У меня не было проблем с тем, что Териан помог мне в этом отношении; я активно надеялся, что он поможет с этим.

И мне абсолютно похрен, что думали другие.

Териан, похоже, понимал это без необходимости объяснений с моей стороны. Что более важно и ново, его это ни капли не смущало. Если уж на то пошло, у меня сложилось впечатление, что он одобрял мой прагматизм и отказ извиняться.

Он определённо не смущался, предоставляя мне льготное отношение, пока мы трахались… и опять-таки, меня это устраивало.

Я обращал пристальное внимание на всё, когда мы вошли в ЦРК.

В том помещении Териан был исключительно деловым, представлял меня, объяснял мою новую роль, затем несколько минут методично прикреплял и подсоединял мой свет к его разведчикам. Он объяснял предназначение многих новых aleimi-структур, которые он добавлял в мой свет… но про многие молчал, что я невольно посчитал одновременно интересным и раздражающим.

Я до сих пор не мог отличить плохие разведданные от хороших, и только Териан понимал разницу. Но учитывая то, кому мы противостояли, я бы удивился, если бы всё было иначе.

Как бы там ни было, теперь я служил главным проводником информации между нашей командой и домашней базой в Гуоруме — последняя группа состояла из частных подрядчиков и разведчиков, работающих напрямую на Мировой Суд.

Териан добавил в мой aleimi структуры, которые позволяли мне служить своеобразной живой антенной… часто играя роль глаз и ушей для стационарной команды разведки. Те структуры записывали всё, что я видел, чувствовал и испытывал своим светом, без фильтра и значительных ощущений.

Под конец того изначального процесса подсоединения в ЦРК, мы с Терианом оба сильно реагировали на свет друг друга. Однако Териан не выказал ни единого намёка на это ни другим, ни даже мне, так что после нескольких минут борьбы с собственным aleimi я начал гадать, может, реакция была только с моей стороны.

Териан почти не смотрел на меня, пока мы находились в поле зрения его разведчиков.

Я не принимал это на свой счёт.

Если честно, я посчитал это почти за комплимент, когда до меня дошло, что он мог говорить серьёзно относительно своего намерения оставить меня с ним, в его постоянной команде разведки. Это прекрасно объясняло, почему ему плевать, как мой юнит или Варлан воспринимали меня, но при этом он осторожен в том, как презентовал меня своим людям.

Конечно, я знал, что не надо спрашивать.

Однако мой разум придумал несколько альтернативных объяснений.

Перед уходом из бункера я испытал приступ паранойи из-за того, что у Териана может иметься другой любовник среди подчинённых. Я гадал, не был ли этот любовник настоящей причиной, по которой он представлял меня своим старшим офицерам без единой капли непристойности.

Териан уловил во мне этот проблеск собственнической злости.

Вскоре после ухода из контрольного пункта он грубо затащил меня в кладовку, где тут же потребовал, чтобы я обслужил его, несмотря на открытую конструкцию. Он также потребовал от меня официального извинения с добавочными обещаниями покаяния и другими условиями, которые тоже наверняка в том или ином виде попали в конструкцию.

В целом мы не выбирались наружу ещё минут тридцать.

К тому времени я испытывал немало боли, был под кайфом от нескольких дорожек кокаина, которые Териан удобно имел при себе после тура в кладовку, и окончательно убедился, что я не знаю, во что ввязался.

Вывалившись в жар и влажность бразильских джунглей, я сильно подозревал, что члены моего (теперь уже бывшего) юнита определенно чувствовали все три вещи в моём свете.

Я заметил кое-какое ворчание, пусть и только в Барьере.

С тех пор я не раз слышал такое ворчание.

Мне всё равно было плевать.

Моим фокусом оставался Териан и мои реакции на него.

Моя боль не становилась лучше от секса.

Если уж на то пошло, становилось только хуже.

Учитывая это, а также одержимые завитки и водовороты в aleimi Териана касаемо Дигойза, я осознал, что почти как помешанный наблюдаю за видящим из Барьера, не говоря уж о физическом мире. Моё внимание большую часть времени не было оправданным, но от этого моё помешательство становилось ещё хуже, пока я пытался понять, что в нашей связи мне так сложно игнорировать… а ему так легко.

Не помогало и то, что мой aleimi продолжал собственнически вести себя в отношении его света.

Часто это не подчинялось моей сознательной воле.

Когда Грегор осмелился слишком близко подобраться к Териану в Барьере, я так сильно шарахнул его в том пространстве, что у него из носа пошла кровь.

Териану это тоже понравилось.

Глава 12. Так никогда и не было

Отель Фейрмонт

Ноб Хилл

Сан-Франциско, Калифорния

6 июня 1962 года

— Так каково это было? — она поцеловала его слегка вспотевшую грудь, бормоча и поднимаясь выше по его обнажённому телу, обводя языком сосок, целуя впадинку на его горле, пальцами водя по мышцам его задницы и бедра. — Тебе было хорошо? — пробормотала она, целуя его шею. — Так, как тебе нравится?

Он глянул на неё, одаривая полуулыбкой.

Его чёрные волосы слегка липли к вспотевшей шее и дыбом стояли на голове. Его кожа раскраснелась от секса, но она узнавала тёмный взгляд в глазах.

Он ещё не закончил.

Это осознание вызвало волнительный жар, жёсткий импульс боли разделения.

— Хочешь ещё один раунд? — проурчала она.

Он ответил тут же, без капли колебаний.

— Да.

Потянувшись к ней, он схватил её за задницу, сжимая железной хваткой и дёргая её обнажённое тело к себе. Сочетание этих пальцев и выражения в его хрустальных радужках заставило её боль разделения резко обостриться.

Прежде чем она перехватила контроль, он приподнялся и поцеловал её в полные губы.

Мгновение спустя он разомкнул их своим языком, вкладывая свой свет в поцелуй, в пальцы, крепче сжимавшие её, в свой рот, продолжая упиваться ею и углублять поцелуй.

Когда они наконец-то оторвались друг от друга через несколько секунд… или минут, она честно не знала… она испытывала головокружение, почти пьянея от его света и прикосновений. Он притягивал её своим светом, вплетая завитки его aleimi в её живот и бёдра, и она издала тихий удовлетворённый стон.

— Что насчёт тебя? — пробормотал он, целуя уголки её губ. — Ещё?

Она силилась перевести дыхание, ощущая очередную дрожь боли разделения, почти пьянящий прилив жара и чувствуя, как пульсирует его желание.

Она никогда не встречала никого, кто умел целоваться так, как он.

Дигойз превращал поцелуи в искусство.

И gaos… он реально любил женские тела.

Он получал удовольствие, просто глядя на них, на их отличия от его собственного тела. Она видела, как прямо сейчас его глаза не отрываются от её грудей и живота, и один лишь взгляд усиливает прилив жара к её коже. Он обращался с её женским телом настолько иначе, чем с мужскими.

Она подумала об этом слишком громко.

Увидев, как он слегка нахмурился, она попыталась сгладить всё улыбкой, потираясь о него бёдрами и вжимаясь грудями в его грудь.

— Можно в этот раз я буду сверху? — спросила она, надув губы.

Но он уставился на неё.

Его тонкие губы поджались, глаза из потрескавшегося хрусталя постепенно ожесточались, пока он изучал её лицо.

Затем она ощутила его свет в своём, и он уже не искал способов возбудить её или узнать, как она хочет быть оттраханной. Теперь он сканировал её как разведчик, опознавая её как обыденную мишень, подосланную, чтобы одурачить его.

Она всё ещё смотрела на это жёсткое угловатое лицо, когда его узкие губы изогнулись в гневной гримасе. Прежде чем она успела переварить выражение его лица или прочесть, что за ним скрывалось, он грубо столкнул её с себя обеими руками.

При этом он перекатился на бок, двигаясь как в драке, будто готовился перейти к схватке.

Он вскочил на ноги ещё до того, как она успела моргнуть.

— Gaos d’ jurekil’a! — зарычал он, показывая на неё. — Ridvak jurekil’a mak rik’ali!

Она подняла ладонь.

— Реви’, успокойся…

Он выматерился ещё громче, уставившись на неё с неверием в глазах.

— Терри! Ты больной психопат, кусок дерьма, засранец…

— Успокойся! Это была просто небольшая шутка! Неужели ты скажешь мне, что все было так ужасно? Трахнуть это тело? — она показала на свою большую грудь, узкую талию, длинные стройные ноги. — Или получить минет от того, кто так хорошо тебя знает…?

— Ты выжил из своего бл*дского ума! — рявкнул он.

Яростно схватив свои брюки с пола гостиничного номера, он просунул в них одну ногу, затем вторую, всё ещё глядя на неё, растянувшуюся на боку и демонстрировавшую большие груди, подпирая ладонью голову и подбородок.

— Ты в конец е*анулся, Терри! — прорычал он. — Совсем уже рехнулся!

Териан расхохоталась. Она ничего не могла с собой поделать.

Она знала, что это рискованно — подходить в этом теле к её другу, сидевшему в баре-ресторане Тонга Рум.

Она не сумела устоять.

Это было слишком весело, особенно зная предпочтения её друга.

Это тело и лицо буквально были созданы для траха с Дигойзом.

— Ой, да брось, — сказала она, смеясь при виде неверия на лице её друга, пока он накидывал рубашку на плечи. — Это же смешно! Ты должен признать хотя бы забавные аспекты этой ситуации…

— Иди. Нах*й, — огрызнулся Ревик.

Схватив с пола ремень и ботинки, он развернулся и направился из гостиничной спальни в сторону выхода из номера.

— Реви’… ты ведёшь себя нелепо! — крикнула Териан вслед ему.

Она бы продолжила.

Но прежде чем ей представилась такая возможность…

За её ушедшим другом захлопнулась дверь.

Всё ещё посмеиваясь про себя, она встала с кровати, ища платье, в котором пришла сюда, в свой номер в знаменитом отеле Фейрмонт. Она не слишком беспокоилась, что Дигойз покинет здание… и тем более запорет встречу на следующий день.

У него был снят номер здесь, как и у неё.

Завтра с утра им предстояла работа в этом отеле. К тому времени сюда прибудет Галейт, поскольку его рейс приземлялся около шести утра. Дигойз не рискнет отсутствовать в момент приезда их бесстрашного лидера, ибо их обоих вызовут, чтобы лично ввести в дело Главу Организации, скорее всего, за завтраком в ресторане отеля.

По той же причине она прекрасно знала, где будет Дигойз.

Она даже подозревала, что он будет ждать её там, каждые несколько секунд опрокидывая в себя стопки бурбона и матеря её себе под нос.

Широко улыбнувшись, она надела чёрные шёлковые трусики и застегнула лифчик с чашками DD, после чего втиснулась в ярко-красное, покрытое кисточками мини-платье, которое надела перед тем, как отправиться на поиски Ревика.

Поправив ткань на узкой талии и пышных бёдрах, она наклонилась и по очереди надела туфли на 10-сантиметровых каблуках.

Только тогда она повернулась к зеркалу и проверила макияж.

Несколько минут она красилась, нанося кроваво-красную помаду и румяня щёки, затем подмигнула себе в зеркало, схватила клатч и вышла из номера на поиски своего друга.

— Ты кусок дерьма, — прорычал он.

Дигойз показал на неё жестом видящих, используя ту же руку, что легко обхватывала квадратный бокал. Он адресовал этот не слишком вежливый жест в сторону Териан, подошедшей к нему в баре.

Он был достаточно пьян, чтобы использовать жесты видящих.

Здесь. На публике.

Несколько других посетителей покосились в их сторону и нахмурились, но не из-за его жеста. Териан видела, как некоторые косятся на неё в красном платье, затем хмуро оглядывают Дигойза, скорее всего, считая его мудаком из-за того, что он так разговаривает с женщиной.

Эта мысль заставила Териана улыбнуться ещё шире.

— Совсем уже рехнулся, — бормотал Дигойз, допивая остатки напитка. — Психопат, поехавший засранец…

— Тебе, друг мой, надо расслабиться, — сказала Териан, скользнув на барный стул рядом. Когда он с неверием уставился на неё, она улыбнулась и похлопала его ладонью по бедру. — Ну же. Приободрись. Всё было не так плохо.

Дигойз отпрянул от её руки, мрачно зыркнув на неё.

— Ты серьёзно не понимаешь, насколько ты безумен, бл*дь, Терри? — прорычал он.

Он явно собирался продолжить, но Териан закатила глаза.

— Брось, Реви’, — сказала она, выдыхая, затем перебросила длинные тёмные волосы через плечо и прищёлкнула языком. — Ты временами такой старик. Развивай уже чувство юмора, ладно?

— Старик. Чувство юмора, — Дигойз с неверием фыркнул, поворачиваясь, чтобы взмахом руки попросить бармена повторить. — Конечно.

Когда бармен заметил его и приблизился к их стульям, Дигойз показал на свой бокал.

— Ещё одну двойную порцию, — сказал он, и его немецкий акцент сделался сильнее обычного. — Снова Вудфорд.

Бармен согласился, и Териан, подперев подбородок рукой, смотрела, как мужчина наливает напиток. Заметив хмурую гримасу Дигойза в зеркале за баром, а также жёсткие прозрачные глаза, она снова мягко щёлкнула языком, позволяя своему взгляду бродить по помещению Тонга Рум. Лагуна в центре украшенного пространства создавала весьма тропическую атмосферу, не говоря уж про тики-факелы, искусственные пальмы и настоящие джунглевые растения.

Когда она снова глянула на Дигойза, он хмуро смотрел на неё.

— Купишь девушке выпить? — спросила Териан, подмигнув.

Когда Дигойз помрачнел ещё сильнее, она жеманно улыбнулась.

Прежде чем он успел покрыть её матом, вмешался другой голос.

— Я куплю вам выпить, милочка.

Териан повернула голову вместе с Дигойзом.

Позади них стоял мужчина постарше, в смокинге с красной гвоздикой на лацкане. Наверное, это был один из дипломатов, прибывших на те же мирные переговоры, которые им предстояло посетить утром.

Мужчина улыбнулся ей, его глаза смотрели тепло. Он подавил эту улыбку ровно настолько, чтобы наградить Дигойза жёстким взглядом. Его глаза смотрели куда менее дружелюбно, и он неодобрительно выгнул бровь.

Териан улыбнулась ему, хлопая ресницами.

— Мой рыцарь на белом коне, — промурлыкала она, улыбаясь ему. — Как… обнадёживает, что в этом грязном, неуправляемом мире ещё существуют джентльмены.

Улыбка человека сделалась теплее, когда Териан протянула руку, которую он легко сжал, пальцами лаская кожу.

— Да, вы можете купить мне выпить, — величественно сказала она, затем повернулась и улыбнулась Дигойзу. — Этот тип — такой дикарь… разве вы не согласны?

— Да, мэм, — сказал её новый друг.

Его голос был низким, окрашивался человеческим акцентом с юга Соединённых Штатов.

В его словах и голосе слышалось открытое неодобрение, когда он добавил:

— …Я абсолютно точно согласен, — он наградил Дигойза повторным жёстким взглядом. — Пожалуй, ему стоит научиться, как говорить с прекрасным полом, если он надеется завоевать удачу в этом мире.

Дигойз фыркнул, не скрывая своего презрения.

Потянувшись к бармену, который собирался покинуть их сегмент бара, Дигойз выхватил бутылку Вудфорда прямо из рук удивлённого мужчины. Сжимая горлышко бутылки, Дигойз другой рукой забрал новую порцию напитка и грациозно поднялся на ноги.

— Вам же хуже, мистер, — сказал он южанину, сделав большой глоток из бокала и дотронувшись до края невидимой шляпы. — Но дам один совет. Не поворачивайтесь спиной к этой… леди.

Сказав это, он мрачно глянул на Териан, которая расхохоталась ему в лицо.

Человек нахмурился, но Териан лишь снова рассмеялась.

Ей нравилось, как звучал её смех.

Похоже на перезвон колокольчиков.

Скрестив длинные стройные ноги и всё ещё посмеиваясь, она наблюдала, как Дигойз уходит в более тёмную часть Тонга Рум и плюхается на один из кожаных диванчиков за столиком, откуда ему открывался вид на входы и выходы из бара.

Даже сейчас, разъярившись на неё, он был предсказуем как часы.

— Как насчёт выпить, милочка?

Териан повернулась, широко улыбаясь привлекательному беловолосому человеку.

Снова похлопав глазками, она подмигнула и поёрзала на стуле

— Конечно, дорогуша, — протянула она, похлопывая по соседнему стулу и скрещивая ноги в мини-юбке платья. — Присаживайся, пока место не остыло.

Она пошла обратно к Дигойзу после четырёх танцев с двумя разными мужчинами и после минимум пяти порций напитков.

Учитывая их сильно различавшиеся весовые категории, она посчитала, что теперь достаточно пьяна, чтобы соответствовать состоянию Дигойза.

В психологическом плане, по крайней мере.

Плюхнувшись за тот же столик напротив него, она бросила свой блестящий клатч и широко улыбнулась.

— Ты закончил дуться, друг мой? — спросила она, выпятив нижнюю губу.

Дигойз, который положил голову на спинку диванчика и смотрел в потолок, помрачнел, затем опустил взгляд, посмотрев ей в глаза.

— Ты тот ещё кадр, брат, — сказал он, откупоривая бутылку бурбона и наливая себе ещё одну порцию.

Он предложил бутылку Териан, но та отмахнулась.

— Сестра, — чопорно поправила она. — И в чём проблема? Это просто секс. С каких пор ты стал ханжой без чувства юмора?

— Это извращение, бл*дь, вот что это такое, — сказал Дигойз, глядя на неё через столик, и его бледные глаза в тусклом освещении улавливали лишь отсветы свечей от окружающих столиков. — Серьёзно. Что с тобой не так?

Териан улыбнулась, пожимая плечами.

Затем, передумав, она потянулась к бутылке Вудфорда и глотнула прямо из горлышка, не утруждаясь наливанием в бокал. Слегка ахнув, она опустила бутылку и вытерла рот, довольно подметив, что оставила следы помады на горлышке.

Наверное, на члене её друга тоже остались такие следы.

— Ты е*анутый, — прорычал Дигойз.

— Ой, да прекрати, — Териан закатила глаза, положив ладони и предплечья на стол. — Ты начинаешь меня утомлять. Давай поговорим о чём-нибудь другом.

Он наградил её изумлённым взглядом.

— Ты реально не понимаешь, какое это извращение? То, что ты сделал? Иисусе, Терри… мне придётся сказать об этом Галейту. Ты же это понимаешь, верно? Этический протокол запрещает домогаться другого офицера Организации, не говоря уж о том, что я формально твой бл*дский босс, Терри…

— Домогаться? — она на мгновение уставилась на него, затем расхохоталась. — Ты же не всерьёз говоришь об этом, будто это какое-то…

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, Терри.

На сей раз его голос звучал ниже. Он уставился на неё, и все следы игривости и даже раздражения ушли из его глаз и лица.

На сей раз это было чистое предупреждение, чистый жёсткий свет и никаких шуток.

Видя это лицо, эти глаза, она поколебалась, затем резко сдала назад.

Она пожала плечами, постукивая красными накрашенными ногтями по бутылке бурбона.

— Я не знаю, почему ты так взъелся, — сказала она старательно нейтральным тоном. — Это ведь твой тип, верно? — она показала на своё тело и лицо. — Тёмные волосы. Сине-зелёные глаза. Фигуристая. Разве не это тебе нравится? В чём проблема?

Дигойз ещё мгновение смотрел на неё с той жёсткой, холодной пытливостью в глазах. Затем как будто решил тоже отступить или встретить её на полпути. Он прищёлкнул языком, сделал несколько глотков бурбона и сердито посмотрел на танцпол.

— Где твои друзья? — хмыкнул он, пальцами показывая на двух человеческих мужчин, с которыми она танцевала. — Разве они не рассердятся, увидев, что ты говоришь со мной?

Она положила ладонь на его руку, но он отстранился и сердито посмотрел на неё.

— Прекрати, мать твою…

— Gaos, Дигойз… успокойся нахер. Серьёзно, — она нахмурился. — Думай об этом так, будто ты трахнул мою сестру, раз тебя это так беспокоит.

Он медленно повернулся и уставился на неё с ещё большим неверием.

— И в каком месте это лучше?

Когда Териан лишь прищёлкнула, закатив глаза, Дигойз стиснул зубы.

— И как это ты теперь вдруг помнишь, что у тебя есть сестра-близнец? — спросил он, сердито жестикулируя явно в манере видящих. — Я думал, Галейт и эта его врачиха-ведьма стали убирать твою сестру из воспоминаний всякий раз, когда засовывают часть тебя в новое тело

Териан пожала плечами.

Ленив подавшись вперёд, она взяла со стола бутылку Вудфорда, поднесла к губам и сделала ещё несколько глотков. Слегка ахнув, она налила ему полстакана, затем поставила почти опустевшую бутылку на столик между ними.

— Теперь у меня обычно есть несколько тел, которые помнят её, — сказала она. — Я спросила у Галейта, можно ли, и он согласился. Если честно, это помогает с женщинами. И так я могу перенять именно её повадки, если захочу. Я знаю, что она есть как ресурс, которым я могу подпитывать свою женственность… и с мужчинами это тоже помогает.

— Женщина, которую они убили, чтобы дать тебе больше aleimi-структур, — мрачно пробормотал Дигойз, гневно глядя на неё. — Они убили твою родную сестру. А ты сидишь тут и беспечно говоришь о том, что используешь её куски как какой-то извращённый чревовещатель…

— Она не мертва, — поправила Териан.

Её голос прозвучал холодным, почти мёртвым.

Дигойз умолк.

Мгновение спустя она продолжила жёстким тоном.

— Она — часть меня, Реви’. Она и есть я. Я и есть она. Ты с таким же успехом можешь сказать, что я мертва… ибо мы с ней — одно и то же. Нет больше Фиграна. Нет больше Тарианы. Мы — Териан. Фигран + Тариана = Териан.

— Ты реально больной на голову… — Дигойз понизил голос, подавшись в её сторону над столом. — Медикам надо придумать новую степень безумия, чтобы описать тебя, брат…

— Сестра, — машинально поправила она.

— Без разницы! — рявкнул он.

Когда Териан прищёлкнула языком и покачала головой, Дигойз нахмурился, и его глаза внезапно посерьёзнели. После паузы он заговорил изменившимся голосом.

— Зачем, Терри? — он казался растерянным. — Зачем ты позволяешь им делать с тобой такое?

Она моргнула.

Вопрос застал её врасплох.

Очевидная искренность также обезоружила её.

Она откинулась на кожаный диванчик, всё ещё изучая его лицо.

— Почему ты решил, что кто-то со мной что-то делает, Реви’? — мягко спросила она. — Я помогла придумать эту технологию. В конечном счете это было моим детищем…

— Тебе необязательно было делать себя единственным подопытным!

— Мы не сумели воссоздать это ни в ком другом, — хмуро ответила Териан. — Ты это знаешь, брат. Все остальные, с кем мы пробовали, умерли. На самом деле, та моя сестра, которую ты упорно считаешь «мёртвой» — скорее всего, единственная причина, по которой это работает со мной.

Она наблюдала за лицом своего друга, когда он отвернулся, прищёлкнув языком и пробормотав что-то себе под нос, затем сделал ещё один глоток бурбона. Его кадык шевельнулся при глотке, но глаза продолжали метаться туда-сюда, пока он наблюдал за танцполом.

— Ты слышал про других идентичных близнецов-видящих? — поинтересовалась Териан. — Если так, скажи нам, Реви’. Я бы хотела поговорить с кем-нибудь из этого мифического запаса близнецов-видящих, о котором, видимо, знаешь только ты.

Она поколебалась, когда в глазах её друга проступило жёсткое выражение.

— Этого может оказаться недостаточно, знаешь, — сказала она более сдержанным тоном. — Они пытались симулировать это с двойняшками, и процесс убил моделей. Они пытались вырастить идентичных близнецов в китайской лаборатории, но пока тестовые субъекты недостаточно взрослые, чтобы пробовать подобное, — она пожала плечами. — Галейт и Ксарет верят, что во мне может быть нечто ещё… что-то уникальное в моём свете. Что-то, что позволяет…

— И ты крушишь это, — прорычал Дигойз. — Ты берёшь эту уникальную, прекрасную вещь и используешь, чтобы превратить себя в монстра Франкенштейна, — наконец-то повернув голову, он посмотрел на неё бесстрастными хрустальными глазами. — Когда будет достаточно, Терри? Сколько их у тебя вообще в данный момент? Ты хоть знаешь?

Терри ответила полуулыбкой.

— Кто-то знает

— Кто-то? — Дигойз уставился на неё. — Это что означает, бл*дь?

И снова Териан щёлкнула на него, скорее от скуки и раздражения, чем от злости.

— Gaos, Реви’. Весь смысл этого сводился к безопасности. Во всяком случае, отчасти. Я не могу допустить, чтобы все мои тела всё знали. Иначе это прямо противоречит цели. Так что кто-то знает, да. Другим знать не надо… точно так же, как другим необязательно знать о моей сестре.

— Ты уже даже не видящий, — сказал Дигойз, глотнув Вудфорда. — Я не знаю, что ты такое, бл*дь, но ты не видящий…

— Чёрта с два…

— Ты не один видящий…

— Так никогда и не было, — рявкнула в ответ Териан, наклоняясь через стол. — И ты никогда прежде не возражал, — её голос сделался холодным. — Как и не возражал, когда я сосала твой член ранее.

От её слов за соседними столиками повернулось несколько голов.

Дигойз сердито смотрел на неё, допивая последние капли бурбона в бокале.

Затем нетвёрдо поднялся на ноги.

Она думала, что в этот раз он просто уйдёт, вернётся в свой номер, но он передумал и остановился, шатко стоя перед ней.

После небольшой паузы он наклонился и опёрся ладонями на полированную поверхность столика.

Он опустил лицо вплотную к ней, и его стеклянные глаза были серьёзными как сама смерть.

— Это тебя убьёт, — прорычал он. — Это тебя убьёт, Терри… или окончательно сведёт с ума, бл*дь. Ты реально этого не понимаешь?

Она щёлкнула, закатив глаза, но он схватил её за руку так сильно, что причинил боль.

— Ой… — надулась она.

Дигойз почти не колебался.

— Бл*дь, да это же уничтожит тебя, Терри, — сказал он.

На сей раз что-то в его словах заставило Териан помедлить.

Нахмурившись, она подняла взгляд и посмотрела в эти стеклянные глаза.

Прежде чем она решила, что видит там, он отпустил её и выпрямился в полный рост. Даже надравшись бурбоном, он двигался грациозно как пантера.

Она смотрела, как он выходит из бара.

Она видела, как мужчины и женщины поворачивают головы, наблюдая за ним, пока он проходил мимо. Она знала, что они ничего не могли поделать. Дигойз всегда был таким. Он даже не обладал стереотипной красотой по меркам видящих, но куда бы ни пошёл, он притягивал взгляды подобно проклятой магнетической силе.

Теперь её веселье испарилось, пока она вновь провожала его глазами.

Вместо этого она разрывалась между злостью, обидой, раздражением на него и его ханжеское, морализаторское, лицемерное дерьмо… а также между желанием одурачить его, спланировать всё в следующий раз и реально заморочить ему голову, нажать на все его кнопки.

Но она знала, что не сделает этого.

Хуже того, под всем этим она испытывала глубинное, тихое дурное предчувствие.

Будто этот ханжеский мудак может оказаться прав.

Глава 13. Доверенное лицо

25 км к востоку от Рио Негро

331 км к западо-северо-западу от Манауса

Долина Амазонки, Бразилия

1 декабря 1978 года

«Есть что от команды?» — послал Териан.

Когда я не ответил сразу же, его разум резко поддел мой.

«Куэй? Что говорит Центр? По поводу разведчиков, которых они отправили на эти холмы?»

Его голос прозвучал странно громко в моём сознании, может, потому что теперь я проводил большую часть своего Барьерного времени с разведчиками на базе.

«Варлан говорит, что они снова покинули реку, — добавил Териан. — Это имеет значение? Мы потеряли кого-то из них?»

Я сделал снимок самых недавних отпечатков Варлана, послал это команде на базе, проконсультировался с той командой практически без слов, и быстро отключился.

«Нет, — послал я. — Мы никого не потеряли. По крайней мере, никого значимого. Тюле говорит, что главный армейский юнит сейчас отстаёт примерно на полкилометра от меньшего подразделения».

Я глянул на Териана.

«Возможно, защита с тыла?» — осмелился предположить я.

«Хочешь сказать, они знают, что мы здесь».

Подумав об этом, Териан хмыкнул.

«Мы должны исходить из этого предположения, да, — признал он с некоторым раздражением. — А также полагать, что они высадили своих военных видящих с высоким рангом, чтобы пристально присматривать за нами. Возможно, прикрыть запланированное отступление? При условии, что они не продолжают эту свою ослиную кампанию из джунглей», — пробормотал он, глядя вверх на деревья.

Последние несколько фраз не были вопросами.

«Такая возможность существует, сэр», — дипломатично послал я.

«Покажи мне», — подтолкнул Териан.

Я быстро продемонстрировал другому мужчине полученные от центра отпечатки.

Сделав это, я тут же ощутил интенсивную реакцию от Териана.

Чувствуя, как мой aleimi реагирует на эмоциональный всплеск света Териана при виде данных отпечатков, я изменил тембр своего света и отрезал остальной отряд от последующей коммуникации.

Даже тогда я использовал субвокалку в гарнитуре, а не Барьер.

Я знал, что на приватном канале нас не подслушают.

— Дигойз? — беззвучно спросил я.

— Возможно, да, — ответил Териан так же по субвокалке. — Это маркер травмы. Который я давно заметил в свете Реви’. Он лучше научился скрывать его, но это всё равно довольно узнаваемо.

— Мы можем отрезать его, как думаете? От остальных?

— Сомнительно. У них есть фора, которую они, похоже, решительно настроены сохранить, — Териан нахмурился, глянув на меня. — Они защищают его, — добавил он после паузы. — Ты разве этого не чувствуешь? Они защищают его свет почти так же тесно, как и освобождённых из лагеря.

— У нас есть вертолёты, — напомнил я ему. — Разве мы не можем послать кого-нибудь вперед?

Териан взглянул на меня во второй раз, повернув голову, чтобы посмотреть по-настоящему.

К тому времени солнце садилось. Под навесом джунглей быстро становилось темно. Вдобавок к плотной «крыше» из веток и листьев, на нашем уровне свет затмевали густо растущие растения — висячий мох и лианы, кусты и папоротники, высокие цветы, молодые джунглевые деревья.

Янтарные глаза Териана всё равно сверкнули, уловив тот слабый свет оранжево-красного неба над листвой как глаза ягуара.

— Нет, — сказал он после паузы. — Думаю, мы опоздали. Думаю, он меня тоже почувствовал.

Я нахмурился.

По какой-то причине эта мысль вызывала у меня раздражение.

— Так… что? — спросил я после паузы. — Что это означает?

Я почувствовал, как другой мужчина колеблется, словно пытается решить, стоит ли что-то мне сказать.

Я наблюдал, как он мечется между вариантами.

— Что? — повторил я по субвокалке. — Что такое?

— Ничего, — сказал Териан.

Он сохранял свой тон пренебрежительным, но я чувствовал, как он хмурится в Барьере.

— Свет Реви’, — продолжил он после долгой паузы. — Он ощущается совершенно иным. Я его практически не узнаю.

— Может, это не он? — предположил я.

По какой-то причине, вопреки моему предвкушению от мысли об его поимке, я осознал, что эта вероятность приносит облегчение.

— Возможно, мы всё это время ошибались? — добавил я. — Возможно, притворство, будто он здесь, с командой эвакуации — это своего рода обманка. Или просто указание на присутствие кого-либо со схожим маркером травмы в их свете?

Териан не ответил.

Но я ощущал его сомнение.

Я продолжал следовать за ним по влажным низовьям.

Наша команда теперь превратилась в разрозненную ломаную линию, которая растянулась на тридцать метров по джунглям. Мы вошли в другой, более влажный и более густой сегмент джунглей, где было ещё больше птиц, обезьян и даже ягуаров, а также существенное количество местных людей, которые умудрялись сводить концы с концами вдалеке от своих сородичей.

Каренти поручили следить за человеческим присутствием, поскольку она ранее работала в этой части света. Их передвижения хотя бы было относительно легко отследить, поскольку местные племена не имели возможности закрываться щитами и не имели доступа к видящим, которые могли бы помочь с этим.

И всё же меня предупреждали не игнорировать их присутствие полностью.

Они не были мягкими, как люди из городов.

Они также знали о нас, о нашем виде.

По той же причине нам советовали не подходить слишком быстро и не вступать контакт ни с кем из них. Им приписывали убийства нескольких неосторожных агентов «Чёрной Стрелы», которые не держались на расстоянии… и не сообразили, что на них ведётся охота.

В любом случае, я не был заинтересован в посягательстве на этих людей.

Эти племена не причинили моим людям никакого вреда.

Теперь уже быстро темнело.

Широкие листья деревьев заслоняли большую часть солнечных лучей и даже посреди дня создавали иллюзию зеленоватого просачивающегося света. Теперь то небольшое количество света так быстро отступало во тьму, что эта перемена наступила как будто за секунды.

Я знал, что звёздный свет не пробьётся сквозь эти ветки, как и лунный, и неважно, насколько полная сегодня луна.

Я уже использовал свой aleimi, чтобы компенсировать это.

К счастью, нас окружало столько живых существ, что использование свечения их живого света делало навигацию очень простой.

Широколистные деревья вокруг меня источали вибрирующее розоватое свечение.

Растения поменьше испускали более жёлтые и пурпурные тона, оттенки бледно-зелёного, голубого и даже белого… но тот розовый окрас выделялся резче остального. То тут, то там моё зрение улавливало животных, которые жили тут и свешивались с веток.

Конечно, необходимость практически беспрестанно работать в Барьере делало нашу команду более приметной.

Даже с защитой мобильной конструкции я невольно ощущал эту видимость и уязвимость, учитывая то, за кем и чем мы гнались.

Я всё равно оценил ландшафт вокруг, используя свой свет видящего.

У меня не было выбора.

К северо-западу от нас, прямо к северу от Рио-Негро находились небольшие округлые холмы.

В нескольких сотнях миль дальше располагались настоящие горы, отделявшие эту часть Бразилии от соседних стран, но большая часть этой земли была ровной и заросшей тропическими лесами — некоторые были настолько густыми, что нам приходилось прорубаться через растительность с помощью стальных мачете, как это делали местные. Конечно, мы могли использовать более замысловатые инструменты, но юнит старался сохранять физическую тишину, по крайней мере, насколько это возможно.

— Насколько они близки сейчас? — спросил я у Териана. — Мы вообще нагнали хоть немного?

— Близко, — ответил Териан, по-прежнему используя субвокалку. — Очень близко, брат. Они значительно замедлились.

— Это Варлан вам посылает? — спросил я, глядя на отпечаток.

— Да, — сказал Териан. — Разведка обнаружила причину замедления?

Я отступил через те структуры, чтобы спросить видящих на базе.

— Нет, — ответил я мгновение спустя. — Во всяком случае, нет окончательного ответа. Есть несколько рабочих теорий.

— А именно?

Я глянул на него.

— Беременная женщина. Большинство теорий связано с ней. Защищающая её команда армейских разведчиков несколько раз останавливалась в такой манере, которая указывает, что кто-то в группе может страдать от проблем со здоровьем… а может, от последних сроков беременности. Возникли спекуляции, что охранникам из Адипана пришлось организовывать для неё физические условия… возможно, нести её на носилках или ещё как-то.

Увидев, как Териан нахмурился, я заговорил более формальным тоном.

— Они считают, что замедление вызвано или нынешним состоянием здоровья беременной женщины, или опасениями, что её состояние скоро может измениться. Или же кто-то другой в их команде серьёзно ранен, и они не в состоянии эвакуировать этого члена или перенаправить его/её от основной группы. В любом случае, база сообщает, что это похоже не на намеренное замедление, а скорее на экстренную ситуацию. Они чувствуют в группе больше страха, чем раньше. Они также улавливают больше хаоса в отношении их плана в целом.

Я поколебался, затем добавил:

— …наши мишени перестроили свою операцию, чтобы адаптироваться под это, в том числе и то, что вы уже заметили — размещение более военно-ориентированных видящих в составе небольшой отслеживающей команды позади основной группы. Тюле согласен с вами, что это защита тылов. Судя по вашим Барьерным отпечаткам, он считает, что Дигойз наверняка в составе этой вторичной команды. Возможно, он даже их возглавляет.

— Они считают, что она рожает? — спросил Териан. — Поэтому они пришли сюда столь плохо подготовленными? Её беременность уже на последних сроках?

Я кивнул и про себя, и другому видящему.

— Это логично, — признался я, рассуждая вслух. — Это может объяснить, почему они пришли сюда, не организовав должной поддержки с воздуха или с земли… и не подготовив хоть сколько-нибудь рациональный путь к отступлению. Возможно, они нашли её в Гуоруме за считанные дни до начала операции по её освобождению.

— Часы, брат, — сказал Териан, хмурясь в темноте, и его янтарные глаза сверкнули. — Судя по тому, что я видел, они выехали из Азии через считанные часы после определения её местоположения в лагере. Все свидетельства указывают на то, что эта операция спланирована очень поспешно. Рабочие ранги видящих в команде эвакуации, а также количество допущенных ими очевидных ошибок, может говорить лишь о том, что они делали это практически безо всякого планирования.

Я почувствовал, как его свет становится жёстче, в aleimi вспыхивают эмоции.

— Реви’ — самый дотошный планировщик из всех, что я знаю, — тихо добавил он. — Он славился этим… составлением обширных запасных планов в самых обыденных операциях.

Я ощутил, как из света Териана выплеснулся прилив злости.

— …Если он действительно с ними, как мы полагаем, то Реви’ никогда бы добровольно не сделал нечто столь небрежное без очень весомой причины. А потому остаётся две вероятности. Или Реви’ привели сюда принудительно… думаю, мы оба согласны, что это маловероятно… или он приехал добровольно, но тогда у отсутствия планирования есть очень хорошая причина. Это говорит мне о том, что они в отчаянии. Это говорит мне о том, что очень важно заполучить эту женщину в крайне короткие сроки.

Те глаза снова сверкнули.

Я скорее почувствовал, нежели увидел, как его губы хмуро поджимаются.

— …Возможно, как ты и сказал, это из-за необходимости, чтобы эти псы Адипана захватили её до того, как она родит, — сказал он, снова глядя в тёмные джунгли. — Однако это не объясняет, кто она такая, чтобы это было так важно.

Я кивнул, не зная, как ответить.

Поколебавшись, я всё равно осмелился спросить.

— Как думаете, кто она? — спросил я. — Женщина?

Териан не ответил.

Я снова настаивал.

— Вы её знаете, не так ли? — сказал я. — По крайней мере, думаете, что знаете.

Интенсивный, похожий на лаву заряд шёпотом пронёсся по свету Териана.

На сей раз я тут же забеспокоился, что надавил чересчур сильно.

Разряд злобы, уловленный мной, ни с чем нельзя было спутать. Может, это не просто злость. Может, нечто более близкое к ненависти, бурлящее, горящее и вьющееся как паразит где-то в aleimi в районе внутренностей Териана.

Это донимало его там, будучи едва сдерживаемым.

Когда он ответил, его голос прозвучал спокойно.

— Я полагаю, что знаю её, да, — сказал он. — Достаточно хорошо, чтобы знать — надо было убить её при первой встрече.

Он помедлил, всё ещё глядя в джунгли.

Затем добавил:

— Это всё равно не даёт адекватного ответа на вопрос, кто она, брат… или почему для её освобождения и защиты стоит отправлять два юнита Адипана.

Я почувствовал, как этот заряд в нём устремляется глубже, становится горьким и едким.

— Как бы то ни было, — продолжал он тем же ровным, отстранённым голосом. — Если бы я мог быть уверен, что правильно опознал её личность… и если бы я мог уверен, что точно прикончу её в процессе… я бы провёл сплошную бомбардировку всех этих джунглей, мой дорогой брат, просто чтобы убедиться, что я не повторю той же ошибки.

Его тон сделался открыто горьким.

— …Ибо я бы с большим счастьем отправил эту суку и её нерождённую личинку искать новой инкарнации через несколько сотен лет. И неважно, какими жизненными долгами я обзаведусь за это преступление. Даже если это действие проклянет мой свет на тысячу жизней.

Я силился скрыть шок в своём свете, но потерпел неудачу.

Териан, должно быть, почувствовал это.

Его злость изменилась, превратившись в невесёлую улыбку в темноте.

— Не волнуйся, брат мой, — сказал он, и та улыбка слышалась в его словах. — Я не сделаю ничего столь радикального. Только не тогда, когда Реви’ до сих пор бегает за ней со стояком, пытаясь защитить её от плохого большого волка. Возможно, этот волк — я… как и пять лет назад.

Его полные губы поджались, пока он смотрел между деревьями.

— У меня всё ещё есть надежда насчёт моего друга, — сказал он тише. — Я надеюсь, что его можно будет однажды образумить, — он одарил меня полуулыбкой. — Я бесконечный оптимист в отношении моих друзей, брат Куэй… и я до сих пор надеюсь, что этот его стояк сам собой пройдёт. Что однажды он станет более взрослой версией себя.

Одарив меня кривой улыбкой, он добавил:

— Кроме того, Галейт бы меня никогда не простил, если бы я оборвал жизнь его любимого сына из-за бесполезной пи*ды… которая в конечном счёте значит так мало.

Тот интенсивный жар в его свете вновь заструился, паразит опять вгрызался в его слова.

— И всё же, признаюсь… мне больно смотреть, как он до сих пор делает это… спустя пять лет. Мне очень больно видеть, что Реви’ до сих пор бегает за ней словно пес, брат. Бегает за ней, будто она его пара, хотя она беременна ребёнком другого мужчины.

Он повернулся, посмотрев на меня в тусклом свете.

— …У неё был партнёр, знаешь ли. Даже тогда.

На это я тоже не знал, как ответить.

В итоге, когда я промолчал, Териан отвернулся.

Выдохнув, он тихо прищёлкнул в темноте.

— Реви’ знал, что она связана. Он знал, но был таким дураком, что убедил себя, будто всё равно может её получить. Хотя она его не хотела. Хотя она не могла его хотеть, была неспособна хотеть его, ведь её свет принадлежал другому.

Слова Териана приглушились, становясь отрешёнными.

— И всё же я его по-своему понимаю, — не глядя на меня, он заговорил тише. — У меня была сестра, — отрешённо пробормотал он. — У меня была сестра, и для неё я сделал бы что угодно. Вот почему я понимаю Реви’, видишь. Я вспоминаю её… и тогда понимаю.

Я уставился на него.

Сестра?

К тому моменту я прочёл всё о нём, всё, что сумел узнать на своём уровне доступа к секретной информации.

Нигде в данных его биографии не существовало упоминания о сестре. Конечно, были родители, но они давно погибли. Убиты в одной из Мировых Войн после того, как оставили своего сына практически умирать с голода в горах, где они прятались.

Глядя на него теперь, в темноте Барьера, я гадал, полностью ли он осознавал моё присутствие и свои слова.

Я собирался обратиться к нему, спросить, но тут вновь зазвучал его голос.

— Теперь Реви’ — моя семья, — сказал другой видящий.

Нахмурившись, я открыл рот…

И тут он как будто резко включился в реальность.

Повернувшись, он уставился на меня этими янтарными глазами в темноте.

— Это досадно, маленький брат.

Затем он удивил меня, наклонившись ближе и поцеловав меня в губы.

— Это действительно досадно, воистину, — сказал он, бегло помассировав мою грудь, а затем отстранился и снова пошёл через джунгли. — Но у каждого из нас своё бремя, na?

До сих пор я толком не замечал, что мы остановились.

Теперь я смотрел, как он скрывается за деревьями, и ещё несколько секунд не шевелился.

В моём нутре зародилась болезненная реакция.

Ощущение, жившее где-то посередине между ревностью и восхищением, пока я пытался осмыслить слова собеседника и то, что чувствовал в его свете. Я осознал, что улавливаю суть сказанного им, не понимая всего остального. Даже понимание того, что я все же понял, скорее сбивало с толку, нежели помогало.

— Это она, не так ли? — сказал я.

Дёрнувшись и следуя за ним по джунглям, я использовал субвокалку, чтобы обратиться к нему.

Даже через гарнитуру я слышал интенсивную злость в своём голосе, а также намёки на более сложные чувства, скрывавшиеся за той злостью.

Мне также показалось, что я слышу ревность.

— Женщина-разведчица, — сказал я. — Та, которую послали, чтобы вытащить Дигойза из Организации. Та, которую Семёрка использовала, чтобы отделить его от нас. Это она. Ведь так?

— Да, брат, — сказал Териан.

Его лицо скрылось за маской разведчика, но я чувствовал, как его злость резонирует с моей.

Странно, но я поймал себя на мысли, что Териан рад, что я в курсе, и испытывает облегчение, ведь ему больше не надо притворяться, будто он не знает. Он как будто хотел, чтобы кто-то помимо него понимал, как важно не дать этой женщине сбежать и не дать его другу, Дигойзу, скрыться с ней в пещерах Памира или где-то ещё.

Но были ли они друзьями? Териан и Дигойз? Если нет, кем они были? Что за семьёй они друг другу приходились?

Этот вопрос поедал меня изнутри.

Иногда я думал, что этот вопрос меня поглотит.

Териан продолжал жёстким голосом.

— Я не могу сказать наверняка, конечно, — поправился он. — Но это ощущается как она. Это ощущается в точности так, как я её помню, а у неё был очень узнаваемый свет, особенно для той, кто не имеет опыта в разведке и видимых маркеров травмы.

Помедлив, он добавил:

— Она и я… у нас есть странная…

Териан на мгновение умолк, будто подбирал слова получше.

Когда я посмотрел на него, он заставил свой тон измениться, почти пожимая плечами.

— …Связь, наверное, можно так сказать, — закончил он. — Ничего личного, заметь. Самое личное, что у меня с ней было — это то, что я связал её голую и вставил кляп, чтобы мы попытались заставить Реви’ увидеть, какая она есть на самом деле… и поддаться своим извращённым импульсам в её отношении. Мы всё ещё пытались образумить его, видишь ли. Мы пытались помочь ему проработать своё нездоровое увлечение и избавиться от этих порывов. Но в наших светах, моей и этой женщины, есть некое необычное сходство. Вещи, которые достаточно редки, чтобы быть примечательными. Вещи, которые я могу видеть легче остальных, возможно, потому что они также существуют во мне.

Моргнув, я мог лишь уставиться на него.

Я старался подумать, переставляя ноги быстрее, чтобы поспевать за ним, пока он пробирался сквозь густую джунглевую растительность. Наблюдая за его спиной, я нахмурился.

Я чувствовал, что он мне что-то говорит.

Я чувствовал это там, точно не зная, что это.

Я даже ощущал готовность видящего поговорить со мной и знал, что могу не рассчитывать на такое позднее, в зависимости от настроения Териана. Я также чувствовал, что часть его считает, будто он не может говорить со мной откровенно, не подбирая слова.

Когда молчание с его стороны затянулось, я осознал, что должен сам его нарушить.

Я осмелился задать ещё один вопрос.

— Есть ли некий ключ к этому сходству между вами? — осторожно спросил я. — Некая сигнатура, которую я или, возможно, Варлан могли бы поискать, сэр? Чтобы мы сумели точнее отыскать её?

После моих слов воцарилась тишина.

Я каким-то образом понял, что задал неверный вопрос.

Я каким-то образом совершенно промазал мимо сути.

Хуже того, я только что показал ему, что не понял ничего из того, что он пытался мне доверить.

— Нет, брат, — ответил он вновь пренебрежительным тоном. — Нет. Вы это не увидите. Честно говоря, мне понадобилось, чтобы кто-то указал на это в моём собственном свете. «Слепота в правде собственного света» и всё такое… — добавил он, цитируя часто повторяемую истину разведки.

— Но разве не будет лучше, если один из нас… — настаивал я.

— Нет, брат, — сказал Териан.

На сей раз его голос прозвучал более твёрдо и окончательно.

Более того, он снова говорил как мой босс, а не друг или доверенное лицо.

— Галейт позаботится об этом, Куэй, если мне потребуется вторая пара глаз, — я почувствовал, как он глянул на меня в темноте. Его голос сделался отеческим. — Он также заинтересован в нашей миссии здесь, как ты уже наверняка предположил. Я ввёл его в курс дела, кого и что мы тут выслеживаем, и я часто сообщаю ему новости. Он остаётся со мной… с нами… даже сейчас.

Я ощутил, как по моему свету пронеслась дрожь.

Такая вещь даже не приходила мне в голову.

Галейт наблюдал за нами здесь? Сейчас? В реальном времени?

Это немыслимо… и в то же время совершенно логично, если обдумывать это хоть полсекунды.

Но само собой, Териан будет поддерживать прямой контакт с Галейтом.

Он наверняка поддерживал его в любом случае, и уж тем более для этой миссии.

Териан теперь был преемником Галейта.

Это было резким, смущающим и усмиряющим напоминанием о том, что я просто не привык иметь дело с видящими уровня Териана. Мысли об этом теперь устрашали меня, возбуждали, пробуждали мою более амбициозную сторону, заставляли чувствовать себя маленьким, дезориентировали, и всё это разом.

Это было ещё до того, как я осознал — к этому времени Галейт может знать обо мне индивидуально… то есть, лично обо мне.

Чем больше я это обдумывал, тем более вероятным это казалось.

Учитывая мою близость к свету Териана, это практически гарантированно.

В те же несколько секунд осознав, что мой разговор с Терианом завершился, я отложил остальные вопросы для более удачного момента.

Но я невольно ощущал, что за мной наблюдают.

Я также не мог не надеяться, что мне представится вторая возможность обсудить эти интересные темы со скандально известным Терианом… и что когда он в следующий раз попытается довериться мне, я задам верные вопросы.

Я не позволю себе верить, что полностью запорол этот шанс.

Глава 14. Неизбежная слабость

28 км к востоку от Рио Негро

343 км к западо-северо-западу от Манауса

Долина Амазонки, Бразилия

1 декабря 1978 года

Мы продолжали практически безмолвно двигаться в сторону тех скрытых щитами светов.

Теперь мы шли в абсолютной темноте… по крайней мере, физической.

Я и остальные, конечно, издавали некоторый шум; это было неизбежно, даже с приглушающими звуки ботинками и нашей способностью тише людей передвигаться по густо заросшей местности, особенно без видимого света.

Мы останавливались группой только тогда, когда надо было прорубаться через какой-то непроходимый сегмент джунглей, или когда мы теряли свою добычу на достаточное время, чтобы приходилось проверять с нескольких точек, а не только через мою связь с центром.

Обычно Грегор, Дайвен и Джорел работали мачете, а остальные сосредотачивали своё внимание в Барьере.

Свет, ощущавшийся как Дигойз, теперь был близок.

Перебежчик и его защитники тыла приблизились к целевой группе по мере того, как команда Организации тоже подступалась ближе. Мне показалось это интересным. Дигойз сделал это в предвкушении сражения, чтобы иметь преимущество большего количества видящих на земле? Или изначальная команда просто задержалась, отчего отряд, защищавший тылы, сократил расстояние между ними?

Почему они вообще послали Дигойза оборонять тылы? Они должны знать, что он заинтересует нас больше всех остальных их членов, включая освобождённых видящих.

Он просто какая-то уловка? Средство отвлечь нас от женщины?

Судя по всему, мы наверняка нагоним их в следующие три-четыре часа. И что потом? Дигойз и его друзья из Адипана попытаются дать нам отпор? Постараются поубивать нас одного за другим? Попробуют убить Териана? Вести переговоры?

Или они просто постараются замедлить нас, чтобы женщина сумела сбежать со своим супругом и ребёнком? Дигойз реально настолько увлечён ей, что готов сложить жизнь за супругу другого мужчины и его отпрыска?

И Териан реально убьёт женщину-видящую с новорождённым у груди?

Эта мысль выходила за любые рамки.

Сама концепция убийства новорождённого или любого ребёнка-видящего была чрезвычайно табуированной. Это считалось таким ещё до сокращения численности населения после Первого Контакта.

В теперешние дни это считалось непростительным преступлением.

Сейчас убийство любого видящего, вне зависимости от возраста, граничило с непростительным.

Я мог назвать лишь несколько исключений из правила: самооборона или защита большего количества представителей нашей расы. Проступок личного характера, выходивший за пределы того, что мог бы стерпеть среднестатистический видящий — например, кто-то убедительно угрожал чьему-то партнёру или члену семьи, совершил изнасилование ребёнка или связанного партнёра. Определённые виды пыток и порабощения, медицинские эксперименты вроде тех, что нацисты проводили над видящими, не достигшими половой зрелости…

Иными словами, чрезвычайные обстоятельства.

Вещи, которые создавали впечатление, что бесповоротность смерти тут оправдана.

Обычно видящие бились в своих сражениях посредством людей, а не жизней других видящих. Даже заточение в работные лагеря (за рядом редких исключений) не планировалось как долгосрочное лишение свободы и тем более гибель кого-либо из нашего вида.

Я продолжал обдумывать информацию, полученную от разведки, и шёл позади остальных. Я также продолжал обдумывать слова Териана, гадая, насколько серьёзно он говорил… действительно ли он планировал убить женщину и её ребёнка.

Однако у меня было лишь несколько минут на размышление над этими вопросами.

Затем двадцать разных светов разом послали мне сигнал.

Как и остальные члены моего юнита, я остановился как вкопанный.

Я стоял там, и мой aleimi светился как человеческая рождественская елка — присел, мышцы напряжены, застыли от нелёгких тренировок, чтобы подавить рефлекс «борись или беги».

Я напрягся, прислушиваясь и стоя на краю густого скопления деревьев.

Териан послал мне первую вспышку инструкций, достигшую меня после сигнала тревоги.

Затем, с задержкой буквально на долю секунды, команда разведки вторглась в мой свет из Гуорума. Я послал их поток информации Териану, затем, по его сигналу, и остальным, а Варлан ударил по мне спереди, посылая кадры, которые надо было отправить обратно в центр.

Ещё больше импульсов информации и Барьерных отпечатков дезориентирующими и хаотичными волнами проносились туда-сюда между мной, Варланом, Терианом и остальной командой.

Я осознал, что стараюсь интерпретировать пять или шесть пакетов данных одновременно, при этом слушая, как Териан говорит по уже открытому коммуникационному каналу.

— …Другая команда встретилась с ними за тем хребтом, — сказал Териан в моём ухе. — И она не маленькая, братья и сёстры…

В моём сознании замелькали образы от команды разведки в центре, а также в Гуоруме… Все эти образы и отпечатки подкрепляли слова Териана.

— …Мы видим минимум две сотни разведчиков с рангами. Чрезвычайно хорошо укрыты щитами. Галейт говорит, что это Адипан. Он сейчас пытается подтвердить численность, но он и его личный юнит разведки уже предупреждают нас, что группа может оказаться ещё крупнее, чем сообщает наше предварительное сканирование. Галейт добавит ещё две команды разведки из Азии, чтобы те поддержали нас, учитывая масштабы происходящего. Он также вызывает две команды из Сан-Паулу, чтобы они встретились с нами здесь… и ещё три из Буэнос-Айреса.

Я нахмурился.

Никто из Сан-Паулу и тем более из Буэнос-Айреса не доберётся сюда вовремя.

Я не произносил этого вслух.

Вместо этого я вторил словам Териана.

— Команда в Гуоруме подтверждает эту численность, — сказал я. — Они также наблюдают и оценивают новый ударный юнит с севера. Они считают, что высадка изначально произошла в Боготе. Они сейчас совещаются с центром, чтобы поделиться находками и оценить их.

Териан признал мои слова импульсом и продолжил без остановки.

— В нашу сторону также направляется команда поменьше, — сказал он.

Его голос прозвучал так же буднично и небрежно, как и прежде, но что-то в его свете заставило меня резко глянуть в его сторону.

Териан слегка оттолкнул меня, перенаправляя моё внимание и свет обратно в Барьер вместе с остальной группой. Как только мы все посмотрели туда, он подсветил важные световые сигнатуры в джунглях впереди, озаряя их фонтаном цветных искр.

К тому моменту я уже их увидел.

За долю секунды до того, как Териан подсветил сигнатуру в Барьерном пространстве, я послал свои находки в Гуорум и центр.

И всё же я честно не знал, увидел ли я это своим зрением до того, как Териан показал всем нам… или я просто увидел это на несколько секунд раньше, потому что я теснее связан со светом Териана. В любом случае, пока остальная группа догоняла, я уже смотрел на набор отпечатков, которые как будто из ниоткуда материализовались среди деревьев.

— Они близко, — сказал Варлан по коммуникатору. — Очень близко.

Я не видел старшего видящего, но нахмурился.

Он прав.

— Направляются прямиком к нам, — пробормотал я, затем переключил коммуникатор на приватный канал и обратился к Териану: — Возможно ли, что они планируют вести переговоры…?

— Галейт так думает, да, — сказал Териан.

Он оставил свой коммуникатор открытым для публичного канала, но я чувствовал, как он окидывает меня взглядом, и его внимание на мгновение резко сфокусировалось.

— Мы собираемся согласиться на переговоры? — спросил я, на сей раз позволяя остальным услышать меня.

— Собираемся, — подтвердил Териан.

— Какие-то условия? — спросил Грегор.

— Я буду координировать это через Галейта, — буднично ответил Териан. — Я больше не действую полностью на своё усмотрение. Пожалуйста, ожидайте некоторой задержки с отдачей приказов и не спешите действовать. Меня попросили предупредить всех не совершать каких-либо агрессивных движений без прямого приказа от меня.

Я не задал следующий вопрос, вертевшийся на языке.

Но я это чувствовал.

Териан деликатно поддел меня своим светом, словно говоря мне не спрашивать, по крайней мере, перед остальными. Я уважал безмолвную просьбу, точно не зная, действительно ли я слышал это.

Я знал одно: Териан не в восторге.

Не знаю, то ли это вызвано тем, что сказал ему Галейт, то ли тем, что одна из разведывательных команд Организации уловила касательно действий или намерений приближавшихся к нам видящих… то ли чем-то ещё.

Но я сильно подозревал — Териан не в восторге от того, что его отодвинули в сторону.

— Я хочу, чтобы две команды расширили наш радиус, — продолжал Териан, наградив меня очередным жёстким взглядом в Барьере. — На юг и север. Варлан… отправляй тех, кого посчитаешь лучшим. Когда и если ты получишь от меня сигнал отступления, тогда я хочу, чтобы вы отделились, оставили все погони и вернулись в лагерь. При возникновении любых проблем используйте защищённую сеть и не лезьте в Барьер. При необходимости мы превратим это в полноценную армейскую операцию, но пока мы придерживаемся нормальных дипломатических правил, установленных Семёркой и их приспешниками в послевоенном Перемирии Сиртауна.

Я посчитал, что это интересный выбор слов, пусть и политический.

Но какого хера происходит?

Галейт явно перехватил эту операцию от Териана в такой же манере, в какой Териан перехватил её от Варлана.

Но почему? Что изменилось?

И снова я ощутил интенсивный импульс внимания и предостережения со стороны Териана.

Я изо всех сил старался аккуратнее закрывать свой свет щитами. При этом свет Териана зашептал в моём, искря более горячим и опасным пламенем.

«Ты умен, брат Куэй», — тихо послал Териан.

Видящий верхнего уровня ощущался злым.

Поистине злым, возможно, впервые с нашей встречи.

И также впервые эта злость адресовалась мне.

«Возможно, ты даже слишком умён, брат. Особенно учитывая твои любительские способности в постановке щитов, — в свет Териана просочился холодный привкус. — Полагаю, ты не можешь хотя бы попытаться вести себя как разведчик в разгаре полевой операции, нет, брат? Я слишком многого прошу? Возможно, я слишком рано дал тебе слишком много ответственности, брат?»

От моего света исходило смущение.

Я не позволил данной эмоции задержался.

Вместо этого я запечатал свой aleimi щитом, затем потратил ещё несколько секунд на то, чтобы крепче сплетать сетку вокруг моего разума и мыслей, чтобы через неё не смог проникнуть даже юнит, не считая Варлана.

«Лучше», — признал Териан через несколько секунд.

Злость по-прежнему сохранялась в его свете и адресованных мне мыслях.

«Но, возможно, нам придется улучшить твои навыки в этой сфере, брат. Возможно, я сумею помочь. Как минимум в плане стимулов. Я могу быть весьма изобретательным не только с пряником, но и с кнутом… и похоже, в твоём случае пряники не очень мотивируют».

Я кивнул, позволяя собеседнику ощутить моё принятие.

Что-то в моей капитуляции на этот раз, похоже, умаслило другого мужчину.

«Тогда хорошо, — Териан поднял свой свет, делая его не таки явно злым. — А тем временем, если я ещё раз почувствую от тебя нечто подобное, брат Куэй, когда вражеская группа видящих с высокими рангами так близка к нашим задницам, то я заживо сдеру с тебя твою бл*дскую шкуру, брат. И мне плевать, что операция в разгаре. Я сдеру с тебя кожу, а потом скормлю твои останки джунглям».

На сей раз я вообще не ответил.

Я прочувствовал эти слова где-то в животе, но не тратил время Териана на пустые извинения. Каким-то образом я понимал, что мы миновали такие формальности.

Териан ожидал, что я заглажу вину в работе.

В смысле, прямо сейчас… и не словами.

Я мог это сделать.

Я также ощущал настоящий источник интенсивности его эмоций.

Дигойз.

Одним из приближавшихся к нам видящих наверняка был Дигойз.

Заметив это далеко за своим укреплённым щитом, я получил ещё одну вспышку от старших разведчиков в Гуоруме.

Тюле подтвердил мою гипотезу о Дигойзе.

За этим он немедленно выбросил вторую порцию информацию, полученную в ходе их с центром объединённых усилий, а также с помощью двух команд, которые Галейт подключил для поддержки разведки. Семь видящих, из них минимум два, но возможно и три с необычайно высокими рангами, приближались к нашему участку джунглей.

Дигойза маскировали два видящих с высокими рангами, и потому сложно было его видеть в плане статуса его aleimi, но они опознали его по маркерам травмы, как и сказал Териан, а не по его качествам разведчика.

Я посмотрел на разрозненное скопление Барьерных сигнатур и отпечатков, пытаясь примерно сопоставить их с отдельными личностями перед тем, как передать находки в целом. Но я сделал это настолько быстро, насколько возможно, чтобы не допустить ошибок и не создавать задержки более нескольких секунд между изначальным сигналом и передачей информации Териану.

Я снова ждал, пока Териан это изучал.

Я позволил Териану ощутить, что я жду, прежде чем распространять это Варлану и остальным.

К тому моменту вся команда остановилась.

Я стоял рядом с Грегором возле гигантских опорных корней, расходившихся от самого крупного из болотных деревьев на небольшой полянке. Корни волнами отходили от толстых стволов как раздавленные змеи, изгибаясь от тонких до толстых, исходя от самых нижних, похожих на стволы веток, тянувшихся над нашими головами. Меж корней высовывались папоротники и растения с яркой зеленью.

Я смотрел на их цвета и свечение своим aleimi-зрением, затем подметил расположение пальмовых деревьев, росших очередным густым скоплением прямо справа от меня.

Сделав так и подмечая физическое пространство, я впервые переключился на инфракрасный режим в шлеме и подтвердил увиденное в Барьере. В процессе я поискал змей и других животных, хотя с большей вероятностью заметил бы их в Барьере.

Я помедлил, чтобы прихлопнуть насекомое на шее и дёрнулся от жжения при ударе.

Меня всё ещё подташнивало — возможно, из-за таблеток от малярии, но я сомневался, что дело только в этом.

Я ощутил вибрацию в конструкции, когда та изменилась. Напряжение в тех вибрирующих нитях усилилось, сопровождаясь тошнотворным чувством, которое могло быть адреналином, но в то же время в него вплетался странно знакомый привкус мрачной меланхолии.

Мне не казалось, что это чувство исходило от этого Териана или даже прямиком от него, но почему-то эта высокая вибрация, которую я ощущал, усваивалась чем-то, имеющим отношение к Териану.

Когда я подумал об этом, Териан послал мне сигнал распространить данные между остальным отрядом. Я сделал это без раздумий. При этом я осознал, что непреднамеренно делюсь той эмоциональной тьмой, которую я ощущал и которая как будто душила конструкцию со стороны Териана.

— Бл*дь, — пробормотал Грегор рядом со мной, его коммуникатор был отключён. — Что это? Что это за чувство?

Я не пытался ему ответить.

Я видел, что Куалла и Каренти тоже глянули на меня.

Я ощутил их согласие со словами Грегора и нервозность из-за того, что вызвало этот эмоциональный отголосок.

Обычно агентов Организации не приглашали и не побуждали чувствовать что-либо друг от друга в боевой операции. Это отвлекало. Более того, поскольку видящие изначально столь чувствительны к световым частотам, это могло вызвать цепную реакцию, умножающую эмоцию, если остальные будут резонировать с ней на более глубоком, менее осознанном уровне.

В любом случае, никто не хотел ощущать такое.

Даже с хорошими эмоциями бывало довольно плохо, а это откровенно воняло лагерями, одиночеством в темноте, беспомощностью.

Это воняло рабством.

И снова я ощутил согласие от Каренти и Грегора.

Я сильнее подавил свои эмоциональные реакции, но на мгновение всё же там проступил образ Крикева.

Я снова гадал, какого чёрта происходит, но уже тише, вне тех частей моего света, где могли подслушать Грегор или остальные. Но то тошнотворное чувство усилилось, превращаясь почти в тревогу в сочетании с тем, что ощущалось как ревность, исходящая из моего света.

Териан реагировал на встречу с Дигойзом.

Он реагировал эмоциями. Чертовски сильными эмоциями.

Эмоциями более сильными, чем было безопасно в бою.

Я ощутил, как это понимание отражается в моём свете.

Дигойз направлялся сюда.

Не в цепях, а для переговоров… и более того, Галейт, похоже, намеревался уважать правила этих переговоров. Он собирался позволить Дигойзу говорить как представитель Семёрки, или Адипана, или за кого, чёрт возьми, он теперь говорил. Он намеревался обращаться с Дигойзом как с защищаемым дипломатом вражеской стороны.

А затем, при условии, что он продолжит следовать правилам, Галейт собирался отпустить Дигойза.

Неудивительно, что Териан в бешенстве.

Пока мой разум обдумывал эти открытия, я осознал, что другая часть моего света складывает иные, но похожие детали воедино, осмысливая, что это означает для Териана. Не просто встреча с Дигойзом во плоти, предположительно впервые с тех пор, как они считали друг друга с братьями… но то, что ему придётся обращаться с Дигойзом как с защищаемым вражеским агентом.

Я гадал, сумеет ли Териан справиться с этим по протоколу, особенно учитывая то, кем он считал беременную женщину.

Особенно поскольку я не сомневался, что Териан верил, будто Дигойза обманом заставили переметнуться, а затем ещё сильнее промыли мозги.

Но прежде всего я разделял его ощущение предательства.

Не только со стороны Дигойза, но и со стороны Галейта.

Галейт украл у Териана шанс всё исправить. Согласившись на переговоры, Галейт лишил Териана возможности взять его друга в плен, чтобы, возможно, попытаться обратить вспять содеянное с ним.

Более того, Галейт лишил Териана шанса избавиться от женщины-видящей.

Судя по тому, что я чувствовал, Галейт сделал это практически без объяснения.

Териан посмотрел на меня.

Его глаза во тьме казались кошачьими, его янтарные радужки слегка светились в моих инфракрасных линзах. Я уже покрепче закрыл aleimi щитами, но взгляд Териана не задержался на мне. Вместо этого он сместился в сторону деревьев на краю полянки, в сторону темноты, где я чувствовал семь присутствий, приближавшихся к нам.

Семь.

Они послали семь видящих, предположительно и Дигойза в их числе.

Я гадал, был ли Дигойз в эти дни последователем? Или до сих пор лидером?

Было ли количество этих видящих тоже неким посланием?

Я не знал ответа на эти вопросы.

Всё, что я мог делать в те двадцать минут — это ждать вместе с остальным юнитом, слушать тишину и светом наблюдать, как к нам приближается небольшой отряд.

Глава 15. Переговоры

26 км к востоку от Рио Негро

348 км к западо-северо-западу от Манауса

Долина Амазонки, Бразилия

1 декабря 1978 года

В какой-то момент, стоя там и ожидая, я потерял доступ к центру.

Я нахмурился, ища их своим светом, но не мог найти.

У меня всё ещё имелась прямая связь с видящими из Гуорума.

Затем через несколько секунд я потерял и её.

Я робко глянул на Териана, потом смирился и послал ему сигнал, показывая тишину, которую я теперь получал от обеих разведывательных команд.

Он молча жестом показал, что знает.

После этого он ничего не говорил.

Я смотрел на его профиль в темноте, и моё сердце чаще забилось в груди, но я знал, что не стоит пытаться добиться от него больше информации. Я не знал, отрезали ли его от Центра или нет. И всё же, когда я сообразил, что причиной помехи для коммуникаторов могли быть видящие, быстро приближавшиеся к нам в темноте, это вызвало укол страха.

Идея того, что их ранги видящих могли превосходить способности сети, стала шоком, мягко говоря.

Я не сталкивался с таким в работе.

Я ни разу не встречался с созданиями, которые могли заглушить Центр, вне зависимости от того, что внесетевые видящие с высокими рангами могли сделать с местным отрядом или юнитом со средними показателями.

Я успокаивал себя том, что Галейт подключил к этой работе свою команду.

Должно быть, Териан напрямую работает с этой группой, минуя меня.

В то же мгновение до меня дошло, что Центр мог намеренно исключить меня из цепочки обмена сведениями. Обстоятельства изменились, и высока вероятность, что они решили, что параметры этой встречи выходят за пределы моих возможностей. Это осознание вызвало лёгкое раздражение, но лишь на фоне и лишь потому, что я жаждал знать больше о…

Ну, об этом, чем бы это ни было.

Я уже знал, что мы ступили на чрезвычайно необычную территорию… возможно, даже имеющую историческую значимость. Просто находиться здесь, возможно, было удачей в плане потенциальной значимости соглашений, которые могли стать результатом этих «переговоров».

Теперь они почти добрались до нас.

Используя свой aleimi, я наблюдал за приближением семи видящих.

Теперь я получал лишь базовые сведения, передаваемые нашему юниту Варланом.

Неопределённые ранги видящих.

Незарегистрированные видящие… что мы и так полагали.

У одного имелся код, ассоциируемый с давним ордером на арест, имевшимся в наших файлах, но это мне ничего не говорило. Любой незарегистрированный видящий, работающий за пределами учреждений Акта о Защите Людей, формально считался террористом.

Чёрт, да любой незарегистрированный видящий в принципе считался террористом, по крайней мере, старше пятнадцати лет.

Даже клановые видящие все должны были иметь свои коды и метки.

И всё же, кем бы они ни были, они крепко верили в то, что Организация соблюдёт правила переговоров, ведь они уже украли у нас собственность. Не говоря уж о том, что команда Териана и Варлана превосходила их по численности более чем в три раза, даже на земле.

Юнит Варлана насчитывал шестнадцать человек, включая меня.

Это ещё не считая Териана и восьми охранников, сопровождавших нас из лагеря.

В любом случае, если смотреть только по численности, эти незарегистрированные придурки окажутся в полной заднице, как только минуют людей Териана, расположенных по бокам, тем самым давая нам возможность отрезать их отступление.

Это даже не включало огневую мощь, которую мы получали из сети.

Я бы никогда не пошёл на такой риск.

И этот риск мог рвануть им в лицо, особенно если у них не имелось преимущества в переговорах — то есть, чего-либо, что Галейт хотел бы заполучить.

Конечно, я полагал, что у них есть что-то, чего хотел Галейт… или хотя бы что-то, что Галейт мог захотеть… иначе он изначально не стал бы соглашаться на переговоры. Галейт не из тех, кто нарушает правила ведения переговоров, чтобы захватить вражеского видящего.

Он бы просто приказал Териану отправиться в погоню за ними… особенно в таких обстоятельствах, где мы и так практически догнали их.

Всё это проносилось в моей голове, пока я ждал.

Может, поэтому я не заметил, как прошло время, пока не получил вторичный сигнал на краях конструкции.

Они почти на месте.

Я осознал, что почти задерживаю дыхание, когда группа из семи видящих наконец-то вышла на полянку. Ну… они буквально выскользнули, двигаясь так, как это делали видящие, когда переставали маскировать свою численность и медленно раскрывали правду.

При этом я получил сигнал отключить инфракрасный режим.

Как раз когда я сделал это, три видящих в моём юните зажгли yisso-факелы.

Факелы ярко полыхнули, освещая небольшую полянку.

Я поднял очки на лоб, моргая от тошнотворного зеленоватого света и чувствуя, как напрягаются мышцы, пока глаза силились привыкнуть к обычному визуальному спектру и различить тела и лица.

Поначалу я увидел лишь три фигуры, стоявшие на краю полянки.

Я не узнавал никого из них.

Самому старшему должно быть минимум триста лет, если только он не постарел неудачно.

У него было странное лицо — привлекательное, но скорее лицо человека, нежели видящего, с европейскими чертами и серыми глазами. Эти глаза были не такими серыми, как мои, а скорее напоминали облачное небо, почти голубоватое, с нотками стали.

Что-то в этом лице заставило меня уставиться на него, даже если не считать человеческую внешность. Я не улавливал никаких сигналов от его света, ничего, что указало бы на ранг выше среднего работающего разведчика.

Однако стоило мне подумать об этом, Варлан послал резкий сигнал, а следом тихий шёпот, указывая своим светом на того же сероглазого видящего.

«Осторожнее, друзья, — пробормотал Варлан. — Это брат Балидор».

Я напрягся, уставившись сначала на Варлана, затем на сероглазого мужчину.

Балидор.

Адипан Балидор.

Gaos d’lalente.

Я бы никогда не подумал такого о подобном видящем, единственной аномалией которого казалось то, что его невозможно физически отличить от человека. Конечно, такая внешность делала его эффективным разведчиком, но я поймал себя на мысли о том, как он может быть главой скандально известного Адипана с таким непримечательным светом.

«Не надо недооценивать его, — продолжал Варлан едва слышным шёпотом в моём сознании. — Его aleimi полностью закрыт щитами. То, что ты видишь — это проекция света, а не его свет. Я вполне уверен, что он слышит произносимые мной слава, — ещё тише добавил Варлан. — Даже в пределах нашей конструкции. Даже когда Центр активно пытается отгородиться от него».

Я сглотнул, на сей раз не отвечая даже мысленно.

Но я больше не сомневался в оценке Варлана.

Видимо, как и Териан, ибо когда я глянул на него, то увидел, что он тоже уставился на сероглазого видящего. Его янтарные глаза сделались открыто настороженными, свет искрил перекрёстными, быстро движущимися линиями, из-за чего было практически невозможно уловить хоть шепоток его мыслей.

Я старался не шевелиться, сжимая рукой приклад винтовки и пытаясь решить, стоит ли подвинуться ближе к пришедшим видящим.

Я всё ещё пытался решить, нервничая из-за тишины, и тут появились четверо других, с бесстрастными лицами поочередно выходя в круг света от yisso-факелов.

На сей раз я ощутил, как по свету Териана пронеслась более сильная рябь.

Настолько сильная, что я посмотрел на него.

Повернувшись обратно к той стороне поляны, где стоял сероглазый видящий, я более напряжённо сосредоточился на новых видящих, полностью вышедших на свет. Три мужчины, одна женщина. Учитывая троих, что уже стояли там, разделение между мужчинами и женщинами составляло четыре к трём, и для Запада это было достаточно необычно, чтобы я снова уставился.

Если они из Адипана, то разделение между полами имело смысл.

Все, кроме одного, возглавлявшего вторую группу, имели при себе винтовки, но более старые и менее модифицированные модели, чем те, что я привык видеть в Организации.

Более того, оружие новоприбывших выглядело откровенно древним в сравнении с тем, что я держал в руках. Один из них реально был вооружён немодифицированной М-16 — прямо-таки пробковое ружьё в сравнении с плазменными винтовками у Териана, меня и большинства других. Эти винтовки выглядели древними даже в сравнении с ультрамодифицированным антиквариатом Варлана.

Даже сероглазый, которого Варлан опознал как Адипана Балидора, держал одну из таких реликвий, сжимая её обеими руками и не наводя ни на кого в особенности.

Видящий, не имевший винтовки, скользнул мимо Балидора и стоявшей рядом женщины, чтобы встать ближе ко мне и остальным, чем другие члены их отряда.

Несколько мгновений новоприбывший просто стоял и сканировал лица.

Он был высоким. Выше меня.

Пусть у него и не имелось винтовки, выражение его лица было самым настороженным из всех семи.

Его угловатое лицо превратилось в маску разведчика, движения выглядели почти грациозными, когда он становился в центре поляны, в нескольких метрах перед его вооруженными людьми.

Я подумал, что он определённо двигается как боец.

По мере его приближения я осознал, что у него, как и у остальных, имелась винтовка, но она висела за спиной. Даже пистолеты оставались в кобурах, словно он нарочно оставил руки пустыми, чтобы явно продемонстрировать свои намерения относительно переговоров.

По тому, как шесть других видящих окружали его с боков, у меня сложилось явное впечатление, что они защищают его, а не наоборот.

Теперь, когда высокий черноволосый мужчина занял центральную позицию, я осознал, что смотрю только на него. Даже Балидор получал от меня лишь беглые взгляды, после чего я всегда возвращался к угловатому лицу мужчины с высокими скулами и странными стеклянными глазами.

Мне не нужно было сообщать его личность.

Если уж на то пошло, я видел сходство с собой в его лице и теле — достаточно, чтобы понимать, почему Варлан и Териан среагировали на мои черты и телосложение.

Но прозрачные глаза отличались от моих серых.

Почти бесцветные, они будто сияли внутренним светом, как у кошки или какого-то ночного хищника. Вопреки относительно мирной манере держаться я без проблем опознал его как самого опасного видящего в группе, даже опаснее сероглазого Балидора с его обманчивым светом.

Он, может, и презентовал себя как уязвимого, но я чувствовал глубинный заряд в его aleimi, даже если не считать его манеры держаться… даже если не считать того, как он оценил нашу группу, пристально посмотрев на Варлана, а затем на Териана.

Териан поднял ладонь, обращаясь ко всем нам.

Я почувствовал в этом предупреждение.

Я ощутил его настороженность, словно он уловил наш коллективный интерес к черноглазому мужчине и предупреждал не подходить слишком близко.

Что касается самого Териана, я ощутил, как те искры реакции в его свете усиливаются.

Он, может, и знал, что это случится, но его шок был очевидным.

Я чувствовал, что видя Дигойза во плоти, стоявшего перед нами вот так, Териан оказался выбит из колеи на каком-то фундаментальном уровне и даже на мгновение лишился дара речи.

Казалось, долгое время эти двое лишь смотрели друг на друга.

Я наблюдал, как измерения, сканы и оценки мелькали между их светами на протяжении нескольких долгих секунд.

Сторожевые псы Дигойза стояли чуть поодаль, пока это происходило; их позы были напряжёнными, руки сжимали те древние винтовки. И всё же они, похоже, тоже ждали, когда эта часть закончится.

Что странно (во всяком случае, для меня), первым заговорил Дигойз.

— Мне сказали, что ты согласился на это, — произнёс он.

Его голос был низким, с европейским акцентом, похожим на немецкий. Его тон оставался таким же настороженным, как и его глаза. В его свете вибрировало явное напряжение, отразившееся в физической позе, когда он снова быстро просканировал поляну и переступил с ноги на ногу.

Когда Териан не заговорил, Дигойз сделал неопределённый, но в то же время выразительный жест одной рукой.

— Терри? — сказал Дигойз чуть резче. — Это правда? Ты согласился выступить посредником от Галейта в этих переговорах?

И снова видящий с янтарными глазами не ответил.

Дигойз обвёл взглядом лица остальных членов группы.

Его глаза слегка задержались на мне как раз в тот момент, когда он готовился заговорить снова.

Он моргнул, глядя мне в лицо, затем беглым оценивающим взглядом подметил мой рост и телосложение. ещё несколько секунд поизучав мои черты, эти ясные глаза скользнули к Териану, содержа в себе шепоток осознания, от которого мои челюсти сжались.

— Новый питомец, Терри? — поинтересовался Дигойз.

Териан отпустил приклад винтовки, повесил её за плечо, чтобы оружие оказалось примерно в том же положении, что и у Дигойза.

При этом часть энергии в диалоге изменилась.

Напряжение не то чтобы ушло, но что-то сменило тональность.

— Что-то типа того, да, — сказал Териан. Его полные, красиво очерченные губы изогнулись в лёгкой улыбке. — Одобряешь, Реви’? Он весьма красив, ты так не думаешь?

— Это ради меня?

— Не совсем, нет, — Териан склонил голову в жесте, означавшем пожатие плечами. — Он весьма… подстраивающийся.

— Я рад за тебя, — сказал Дигойз, бросив на меня очередной пренебрежительный взгляд. — …За вас обоих.

— О, нет нужды звонить в колокола, мой старый друг, — улыбнулся Териан. — Всегда есть место для игры, да? В былые дни мы могли бы надругаться над ним вместе. Думаю, ему бы понравилось. У него есть твои мазохистские наклонности.

Воцарилось молчание.

На тех тонких губах слегка отразилось отвращение.

Териан, похоже, уловил реакцию и улыбнулся шире.

Он адресовал эту улыбку мне, затем посмотрел обратно на Дигойза.

— Но он бывает немного собственником, Реви’, — сказал он, делая свой тон более лёгким. — Тебе бы пришлось много трахать его, Реви’, чтобы отучить от этого. Может, до тех пор, пока ты бы не сломал его, не заставил капитулировать. Но думаю, ему бы это тоже понравилось, Реви’… как я и сказал, ему нравится немного боли в сексе. Не так много, как тебе, конечно, но с другой стороны… в этом мало кто может с тобой тягаться.

На сей раз Дигойз отвёл взгляд, и его опущенные вдоль боков руки сжались.

Териан усмехнулся, прищёлкнув языком в притворном удивлении.

— Gaos. Ты только что покраснел, Реви’? Раньше требовалось нечто намного большее, чтобы добиться от тебя такой реакции…

Я сжал челюсти, вспоминая реакцию Териана на то, когда мои щёки краснели.

Но Териан, похоже, не заметил моё поведение.

Или ему просто было всё равно.

Он с притворным ужасом цокнул, глядя на своего друга.

— Что они с тобой сделали, брат мой? — он продолжал пощёлкивать языком. — И ты теперь настолько привержен целибату, насколько это кажется по ощущениям? Возможно, теперь ты трахаешь только шлюх, одобренных Советом, и добровольцев сложно найти? Я так полагаю, очень немногие (если такие вообще есть) согласятся прикоснуться к тебе, учитывая твоё неприглядное прошлое…

На это Дигойз тоже не ответил.

И всё же у меня сложилось впечатление, что комментарии Териана задели больное место.

Узкие губы высокого видящего заметно поджались, и что-то в этих прозрачных радужках изменилось.

Как раз когда я подумал об этом, Дигойз отвёл взгляд, покосившись на видящих, которые стояли прямо позади него, и отдельно задержавшись на мужчине средних лет с человеческим лицом и странно завораживающими серыми глазами.

Териан сделал ещё один шаг вперёд, окидывая Дигойза своим беглым оценивающим взглядом.

— Ты реально выглядишь… приученным к лотку, — сказал он. — Что стало с твоим светом, друг мой? Это правда, что они затолкали тебя в гималайские ледяные пещеры после того, как очистили твой разум? Принудили к покаянию, заставили вымаливать прощение за грехи? Я бы не поверил в это, но теперь чувствую в тебе лишь вонь мантр и благовоний коленопреклоненных.

Он помедлил, словно выжидая, ответит ли Дигойз.

Когда черноволосый видящий промолчал, Териан продолжил.

— Но очевидно, что к этому моменту они основательно промыли тебе мозги, na? — сказал он, и в его голосе звучало больше злости. — В противном случае они вообще не выпустили бы тебя из клетки. Так что ты им пообещал, Реви’? Ты пообещал быть хорошим мальчиком, никуда не ходить и ничего не делать без их разрешения? Эта группа здесь для твоей защиты? Или чтобы проследить, что я не извращу твой разум грязью обыкновенного здравомыслия?

Угловатое лицо Дигойза не изменилось.

Я осознал, что всё равно уставился на высокого видящего, гадая, как он реагирует на слова Териана или злость, которую я явно чувствовал в свете Териана. Я гадал, способен ли Дигойз вообще чувствовать эти искренние эмоции там или в ком-либо ещё.

Я слышал, что видящие, чьи мозги промыты культом коленопреклонённых, толком не могли слышать посторонних, которые обращались к ним со стороны.

Они не могли чувствовать или видеть что-либо за пределами этого удушающего света.

Я сам до сих пор не мог проникнуть через тот щит, что защищал aleimi Дигойза. Кто бы его ни создал, они знали, что делают. Я невольно гадал, не был ли это Балидор, сероглазый видящий, стоявший позади Дигойза и державший то антикварное оружие.

Почему Галейт вообще ведёт переговоры с этими клоунами?

Если им плевать на Дигойза, то, само собой, они же не обменяли бы своего возлюбленного Балидора на отпрыска какой-то изменницы-видящей, и неважно, насколько высок её ранг.

Териан бросил на меня беглый взгляд, затем невесело улыбнулся.

Я невольно гадал, натыкается ли он на ту же пустую стену.

Его пальцы побарабанили по прикладу винтовки, глаза ни на секунду не отрывались от лица Дигойза.

— Ну же, Реви’, — сказал он далее с жёсткими нотками в голосе. — Скажи мне. Покайся в своих грехах теперь уже мне, брат, поскольку перед уходом ты ничего не потрудился мне рассказать. Это реально правда? Ты снова верующий, Реви’? Такой, каким ты был, когда мы нашли тебя в той дерьмовой яме в Берлине? Ты реально «в покаянии», как сообщают мне слухи? Или это лишь очередное притворство, чтобы спасти свою никчёмную шкуру?

Я осознал, что после этих слов Териана стал наблюдать за Дигойзом.

Это вытянутое лицо так и не изменилось.

Тихо прищёлкнув языком, Териан покачал головой с золотисто-каштановыми волосами.

— Gaos. Признаюсь… это беспокоит меня, брат. Видеть тебя в таком состоянии очень беспокоит меня. Я никогда бы не подумал, что наступит день, когда ты снова станешь таким лицемером. Конечно, ты всегда обладал бескрайними способностями к самообману, но это…

Териан покачал головой, умолкнув на полуслове, словно не мог точно выразить то, что струилось в его свете.

Затем, словно отбросив это, он опустил оба предплечья на приклад винтовки и более напряжённо сосредоточился на лице Дигойза.

Посмотрев ещё несколько секунд, Териан изогнул губы в очередной улыбке.

— Боги, — пробормотал он. — Но они не исправили всего тебя, Реви’, ведь так? Пока что нет. Я всё ещё вижу тебя, брат, даже под всем этим коленопреклонённым дерьмом. Скажи мне, они правда думают, что могут взять ядовитую змею и превратить её в пушистого зайчика?

Улыбка Териана сделалась шире, и те янтарные глаза блеснули в свете искрящих и шипящих yisso-факелов.

— Как думаешь, как долго эта твоя трансформация продлится на сей раз, Реви’? Как скоро те аппетиты поднимут свои уродливые головы? Как скоро голод, требующий их насыщения, станет слишком сильным? Твои новые друзья могут думать, что знают тебя, брат, но я реально знаю тебя. Я знаю тебя намного лучше, чем они. Возможно, лучше, чем ты сам знаешь себя.

И снова Дигойз не заговорил.

Однако в этот раз я ощутил, как он вздрогнул.

Это появилось и исчезло, буквально шепоток, но что-то в словах Териана задело его, пусть он и быстро прогнал это чувство из своего света.

Должно быть, Териан это тоже почувствовал, потому что улыбка вновь заиграла в уголках его губ.

Он выпрямил спину, по-прежнему держа руки на винтовке.

Когда он заговорил в следующий раз, его тон сделался деловым.

— Так что за переговоры, Реви’? — теперь Териан казался почти заскучавшим.

Когда собеседник ему не ответил, в его словах отразилось открытое нетерпение.

— Что твои коленопреклонённые хозяева хотят нам сказать, старый друг? О чём ты хотел бы умолять от их лица?

— Галейт согласился на это, — настороженно произнёс Дигойз.

Териан расхохотался, протягивая руки в сторону остальных оперативников Организации в насмешливом жесте мира на языке видящих.

— Ты вполне в безопасности, Реви’. Вполне в безопасности. Не беспокойся, брат мой, — Териан широко улыбнулся, снова обводя поляну размашистым жестом. — Никто из моих людей тебя не подстрелит, я обещаю. Расскажи тревоги и пожелания твоих новых друзей. Я не буду кусаться.

Дигойз покосился на сероглазого видящего.

Я впервые заметил, что последний подвинулся и теперь стоял рядом с Дигойзом. Он сделал это так тихо, что я не почувствовал это даже нитями своего света.

Я также осознал, что Балидор не переставал смотреть на Териана всё то время, что они были на поляне. Я снова подумал о словах Варлана. Мог ли это действительно быть прославленный Адипан Балидор, который по слухам устранил самого Syrimne d’Gaos?

Если так, зачем они рисковали и посылали его на такую миссию?

Кем бы он ни был, он явно имел какие-то отношения с Дигойзом, хотя я даже с поддразниванием Териана не мог понять, господин он ему или слуга.

Дигойз снова перевёл взгляд на Териана и положил руки на свои бёдра.

Движение было странно точным, как и все остальные его повадки, а также странно вертикальным по природе, будто он распланировал каждое микродвижение, переводившее его в новую позу.

Его ясные глаза вновь выглядели непроницаемыми и сосредоточенными.

— Ладно, — сказал Дигойз, делая очередной грациозный, но вместе с тем странно точный жест рукой и пальцами. — Тебе надо сдать назад, Терри. Немедленно.

— Вот как? Немедленно? — в словах Териана звучало явное веселье, но Дигойз продолжал так, будто тот ничего не сказал.

— …Пленница, которую мы забрали, — перебил он, и его акцент сделался заметнее. — По старым законам мы имеем полное право на неё. Вы совершили ошибку, доставив её сюда. Это нарушило не только древние законы, но и те, что вы создали сами…

— Мы создали сами, Реви’?

— Да, — рыкнул Дигойз. — Она беременна. Не притворяйся, будто ты не знаешь… или что заключение беременной женщины в работный лагерь, управляемый людьми, не противоречит примерно дюжине законов нашего народа, твоего и моего. Арестовывать ту, что носит ребёнка нашей расы, непростительно, и ты это знаешь. Она вообще не должна была там оказаться.

Териан рассмеялся, заставив другого замолчать.

Дигойз уставился, и его губы хмуро поджались.

— В Сайгоне она тоже не должна была оказаться, Реви’, — сказал Териан с холодными нотками в голосе. — …И да, я знаю, кто эта пи*да, и я знаю, почему ты так решительно настроен защитить её, брат. И это немного перебор, Реви’, учитывая, что она вот-вот родит щенка другого мужчины. Или ты и ребёнка примешь, Реви’? Заберёшь с собой в Азию, чтобы вы втроём могли играть в семью в Памире?

— Всё не так, — прорычал Дигойз.

— Ах, я задел больное место, да? — поинтересовался Териан.

— Прекрати сводить всё ко мне!

— К тебе? — Териан приподнял бровь, и в его голосе прозвучала притворная невинность. — Что ты имеешь в виду, Реви’? Это же на благо расы, не так ли? Не в этом ли ты собирался меня убедить?

— Прекрати играть в игры. Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, чёрт возьми.

— Знаю ли? — взгляд Териана напоминал острое стекло. — Какое мне дело до того, что ты всё ещё пытаешься трахнуть эту пи*ду, Реви’? Какое мне дело до того, что она связана с другим? Беременна? Что она откровенно втёрлась к тебе в доверие, использовала твой стояк на её свет, чтобы манипулировать тобой и заставить предать твоих друзей? Что она каким-то образом уговорила тебя снова явиться сюда, защищать и оборонять её от всего зла в мире? Какое мне дело до того, что ты всё ещё таскаешься за её задницей, как пьяный подросток? В каком месте это моя проблема, Реви’? Разве об этом не должен переживать её связанный супруг?

Дигойз стиснул зубы, сжимая руки в кулаки.

Улыбка Териана постепенно вернулась.

— Ты реально опять краснеешь, — покачав головой, Териан прищёлкнул языком, и его улыбка сделалась шире. — Я бы не поверил, если бы не увидел своими глазами. Gaos. Это почти награждает меня стояком прямо сейчас, Реви’…

— Проклятье, Терри, — прорычал Дигойз с явной злостью в голосе. — Ты нарушаешь перемирие. Более того, ты это знаешь, и Галейт это знает. Что ты хочешь, бл*дь? Ты реально планируешь обстрелять нас из-за беременной видящей?

— Почему ты думаешь, что Галейт не даст мне этого сделать? — Териан уставился на него, его глаза и голос были ледяными. — …Или у тебя, Реви’, реально сложилось впечатление, что я единственный, кто затаил обиду из-за твоего ухода?

Дигойз помрачнел ещё сильнее.

После небольшой паузы он повернулся и снова глянул на сероглазого видящего.

На сей раз мне показалось, что старший мужчина едва заметно кивнул ему.

— Это часть другого перемирия, Терри, — сказал Дигойз, поворачиваясь обратно лицом к Териану. — Того, что он лично заключил с Вэшем. После войны. Скажи об этом Галейту.

Последовала пауза.

Я осознал, что наблюдаю за лицом Териана, видя, как в этих бледно-жёлтых радужках мелькает реакция. Я не мог сказать точно, знал ли Териан детали того, на что ссылался Дигойз; если уж на то пошло, я не мог сказать точно, знал ли это сам Дигойз.

Однако очевидно, что идея секретного перемирия между Вэшем и Галейтом что-то значила для них обоих.

В те же несколько секунд я осознал, что на полянке воцарилась тишина.

Все видящие с обеих сторон, кроме этих двоих, стояли неподвижно и молча, следя за их обменом репликами. Никто из нас не говорил ни слова с тех пор, как они впервые пришли. Всё наше присутствие здесь казалось чисто случайным.

— И что это за «другое перемирие», Реви’? — спросил Териан, выгибая бровь.

Он изменил положение рук на модифицированной винтовке, возможно, привлекая внимание к ней.

Какими бы ни были его причины, я увидел, что взгляд Дигойза на мгновение опустился к оружию. Я даже вообразил, что мельком увидел зависть, прежде чем хрустальные радужки посмотрели в другую сторону.

Когда голос Териана раздался в следующий раз, в нём слышались напряженные нотки.

— Реви’? Что это за ерунда, мой старый друг?

— Я не знаю деталей. Я тоже всего лишь эмиссар, брат.

Глаза Териана сощурились.

Я невольно подумал, что это из-за того, что Дигойз использовал слово «брат».

Дигойз впервые употребил это выражение, и я невольно подметил, как иначе это звучало из его уст в сравнении с тем, как мы использовали это слово в Организации.

Дигойз каким-то образом убрал из этого слова весь напор, превратив его в почти религиозное выражение, отчего мои губы тоже невольно скривились.

Этот мудак с таким же успехом мог опуститься на одно колено.

— Спроси Галейта, — произнёс Дигойз, словно ощущая напряжение, вызванное его словами. Он сместил свой вес, вновь выглядя настороженным и готовым к схватке. — Бл*дь, просто спроси его, Терри. Зачем ты всё это затягиваешь?

— Эмиссар. Вот ты кто, Реви’?

Дигойз прищурился.

— Терри.

— …Как невероятно формально и официально всё это звучит. «Эмиссар», — Териан скривил губы, но я чувствовал искреннюю злость, исходившую от его света. — Ты правда думаешь…

— Терри, — в рычании Дигойза слышалось открытое предупреждение. — Спроси его или заканчивай это. Мы найдём другой способ поговорить с твоим боссом, если ты не в состоянии передать одно простое сообщение, бл*дь.

Глаза Териана сделались холодными как лёд.

Я ощутил ярость в свете другого мужчины и вздрогнул.

Я также отступил на полшага назад, крепче стискивая оружие в руках.

Я глянул на Грегора и Дайвана, отчасти чтобы оценить, кто ещё заметил перемену, и осознал, что остро чувствую плазменную винтовку в своих руках. Я глянул на Каренти, затем позволил взгляду скользнуть к Варлану, и тот бегло покосился на меня, возможно, предупреждая.