Туманные тропы

Глава 13

Так и продолжился наш путь. Вечером я занималась мылом и сахаром, а днем обучала девушек макраме. Параллельно сплела ещё две сумки и пару поясов. На большее запасов пряжи не хватало. Как уж остальные поделили пряжу между собой, не знаю, но проходили обучение практически все девушки и женщины нашего коллектива. А утром я контролировала, как толкли сахар, и шила. За два дня сшила фартук и нарукавники, параллельно проведя мастер-классы для желающих.

На третий день пути к обозу присоединился Прозор, и по утрам мы с ним начали обсуждать будущую мельницу. Со временем к нам присоединился и плотник и строитель, которого в Альмвейге нанял Златозар. Они долго дискутировали насчет того, какие материалы использовать для тех или иных элементов, какое дерево использовать для колеса, чтобы оно не сгнило в первый же год использования. В породах древесины я не разбиралась, поэтому, как правило, в такие моменты чувствовала себя неловко. По остальным моментам подсказывала, ссылаясь на краткое описание в той мифической книге.

Через неделю пути, если считать от Альмвейга, мы добрались до Белозерки. Селение было большим, деревянные домики ютились вдоль тракта, на его повороте были развалины полуразрушенной каменной башни. В реке я увидела опоры моста, которые зубьями вверх торчали из воды.

К поселению мы дошли уже в вечерних сумерках, так что все торговые вопросы решили оставить на утро. А вот в баньку все же успели сходить – Златозар выслал несколько всадников вперед, чтобы они договорились с местными жителями. И за одно это я готова была расцеловать его, благо, что послал за мной он, как обычно, Михея. Кстати, пасынок после нашей совместной стирки стал аккуратнее относиться к одежде, а для утренних тренировок выделил отдельную рубашку. И сейчас без споров собрал свою грязную одежду и захватил кувшин с омыленным щелоком. И я захватила фартук, нарукавники, чистое платье, чтобы переодеться и плащ. К вечеру у меня разболелся низ живота и поясница. Я заподозрила неладное и захватила небольшой кусок льна и нитки с иголкой. Не знаю, как здесь решают вопрос гигиены в красные дни календаря, но если мне опять выделят отдельную спальню, белье я себе сегодня сошью.

Со Златозаром мы пересеклись на окраине деревни и вместе дошли до дома старосты. Но уже на крыльце разделились. Я в компании жены старосты и его старшей дочери направилась в баню, а Михей со Златозаром в избушку. В этот раз я долго не парилась. А после набрала в бадью теплой воды, добавила омыленный щелок и замочила платье. Хотела постирать сразу, но Ерга прогнала меня в дом, чтобы я не простудилась на улице с мокрой головой.

Пока мужчины парились, мы приготовили ужин и накрыли стол. Так что к стирке я вернулась уже после плотного ужина. Златозар, как в прошлый раз, ушел в лагерь, оставив меня и Михея у старосты. Вместе с пасынком мы быстро справились со стиркой и развесили вещи в предбаннике. Как я и думала, мне выделили целую комнату – спальню супругов. Попросив несколько лучин у Ерги, я быстренько скроила самые обычные трусики. Вместо резинки использовала обычную нить, связанную простым плоским узлом, что придало ей небольшую растяжку.

А утром поняла, что не зря потратила время накануне. Подготовительная работа спасла меня от конфуза, а вот спросить, как местные жительницы справляются с этой проблемой, я не смогла. Тем более, как объяснить этот пробел в моих знаниях я не придумала.

Во время завтрака пришел Златозар, которого тут же усадили за стол. Кормили сытно, а вот насчет вкусно... Каша у меня уже стоит поперек горла, зато блинчики зашли на ура. Хотя масла я бы добавила побольше, а ещё хотелось нажарить оладушек или сырников, но весь коллектив накормить я не смогу, просто физически не успею столько наготовить. Поэтому пока на кухню особо не лезла. Но как доберемся до цитадели, я ж развернусь на полную катушку.

После завтрака мы вернулись в лагерь за сахаром и мылом. За последние дни мы изготовили тридцать два кусочка мыла и около шести килограммов сахара. Сгрузила мыло я в корзины, застелив их все тем же льном, им же перестилала слои. А вот сахар решили переносить в глиняных горшочках. Я долго думала насчет мешочков из ткани, но побоялась, что сахарный песок просыплется через нитки грубого полотна. Поэтому я и решили складировать сахар в глиняных крынках, прикрывая их горлышко сложенной в несколько слоев тканью. Составляли горшки в короб, который был с крышкой, а сверху я ещё и белоснежной шкурой это накрывала. Боялась, что влага доберется до сахара, но благодаря мерам предосторожности этого не случилось. Теперь осталось найти, кому все это добро продать. Захватила с собой я немного сахара в отдельном маленьком горшочке, специально для дегустации. Так же взяла пару вязанных сумок и нарядный поясок. Попробую пристроить в местную лавку готовой одежды.

Уже на выходе из лагеря столкнулась с Заряной и уцепила её за ладонь.

- Ты же помнишь, что нужно хранить в секрете?

- Я никому ни слова не скажу о сахаре и мыле, - тут же пообещала девушка. А я в ответ покачала головой.

- И о сахаре, и о мыле рассказывай, кому хочешь. И даже сумкой своей можешь хвалиться. Главное, рецепт умалчивай, - напомнила я. – И способ вязки не показывай.

Заряна уверенно кивнула, и мне оставалось надеяться, что она прониклась серьезностью ситуации. Златозар изобразил суровый взгляд, от которого Заряна съежилась и поспешно покинула нас. Мы же продолжили путь на рынок. Здесь он был не такой большой, как в Альмвейге, но достаточно крупный для обычного поселения.

Сначала мы натолкнулись на лавку с сахаром. Цена здесь была даже выше чем в Альмвейге, ненамного, но сахар и без того был дорогим.

- А по какой цене вы его закупаете, любезный? – спросила я. А в ответ получила подозрительный взгляд, что неудивительно. Никто из купцов не признается, какой навар имеет с товара. – У нас просто есть уникальное предложение для вас, - я театрально понизила голос, рассказывая о нашем товаре. – Сахар, приготовленный по новому рецепту. Причем по стоимости он дешевле того, что возят из Избории. - Я достала из сумки небольшой горшочек и, сняв импровизированную крышку, протянула купцу.

Торговлей я тоже занималась, в перестройку надо было как-то выживать. Не могу сказать, что достигла в этом ремесле высот, но мы выжили. Да и здесь рекламные слоганы нашего века не подойдут: все продукты чистые и натуральные.

- Можно попробовать? – уточнил мужчина лет сорока. А может, и моложе, борода могла ему возраст добавить.

- Конечно, - откликнулась я, замерев на месте от волнения. Боюсь, что торговцев, занимающимся таким дорогим товаром, немного в Белозерке. И как бы он не оказался единственным купцом. Можно, конечно, создать ему конкурента, но это будет уже не так просто.

- И за сколько вы хотите продать сахар? – спросил он, изображая скуку на лице. В лавке мы были одни, но я заметила, как купец глянул на полупустынную улицу, словно боялся неожиданных свидетелей

- Тридцать селиров, без торга. И сразу скажу, что по этой цене продам только первую пробную партию, - заявила я уверенно. Мужчина окинул задумчивым взглядом меня, Златозара, дружинников.

- И сколько у вас сахара? – уточнил он.

- Всего шесть килограмм, - я кивнула на кувшины с сахаром, лежащие в небольшой телеге. Местный килограмм, думаю, отличался от нашего, но незначительно. Странно, конечно, что внутренний переводчик обозначал вес именно так, а не в фунтах или пудах. – Если договоримся, то в будущем объемы будут больше.

Купец все-таки попробовал поторговаться, но согласился на мою цену. Придирчиво осмотрел сахар в каждой крынке, взвесил, и оказалось, в крынке было даже больше килограмма песка. Но я не стала мелочиться. Обговорили мы и будущие поставки, которые будут не раньше, чем через месяц. Время я назвала с запасом, но все равно получила недовольный взгляд Златозара

И уже на улице поняла почему. Я буквально заставляла его торопиться с освоением реки выше моста.

- В крайнем случае, отправим несколько дружинников с вместительными рюкзаками, - предложила я альтернативу быстрому водному пути.

Златозар только протяжно выдохнул в ответ. И мы продолжили поиски местной косметики. В Альмвейге я узнавала стоимость бруска мыла, поэтому планировала и на этом заработать неплохие деньги. Главное, не нарваться на мыловаров, которые так тщательно берегут тайны изготовления мыла.

С купцом действовала по прежней схеме, то есть предложила цену ниже той, по которой продавалось мыло, почти в два раза. Владелец лавки отнесся к предложению недоверчиво и взял немного: всего десять кусков мыла. Так что пришлось искать ещё одну лавку, где забрали оставшиеся двадцать брусков. На вырученные деньги мы тут же закупили животного жира и почти пятьдесят мешков свеклы.

Лавку с готовой одеждой я все-таки нашла, когда уже почти отчаялась. Внутри я впервые увидела за прилавком женщину. Как оказалось, этой лавой владела семейная пара средних лет. Причем Медея ещё и шила одежду, но у неё, конечно, были помощницы. Сумку она рассматривала с интересом, как и поясок. Но ничего определенного по стоимости женщина сказать не могла: такого она никогда не видела.

Я уже хотела забрать и сумку и пояс, досадуя на себя, ведь столько времени зря потеряла. Но Медея меня остановила.

- Давай я возьму и суму и пояс за десять селир, - предложила она. Мало, но я на эти деньги смогу несколько мотков пряжи приобрести.

- Хорошо, - махнула я рукой.

- А ещё есть? – поинтересовалась швея. – Вдруг кто-то заинтересуется...

- Не за эту смешную цену, - я пожала плечами. Возможно, с этим товаром покупателей стоит искать в Альмвейге? Или оставить этот вопрос до лучших времен? А может и забить. – Думаю, через месяц-полтора я буду в ваших краях. И мы снова обсудим стоимость моих изделий.

Выбрав несколько мотков пряжи, я распрощалась с Медеей и вышла на улицу, где меня дожидались мужчины. Решила не говорить Златозару о желании посетить Белозерку через месяц. Причины для этого стоящей не придумала. Но нам же в любом случае, надо будет искать места сбыта товаров. В случае необходимости и до Альмвейга можно спуститься по реке, на ладье всего несколько часов пути, а вот обратно будет намного дольше.

По пути к лагерю обдумывала, на чем ещё можно заработать. Но новых идей не появилось. Вернулись к обозу мы уже ближе к полудню. Златозар ненадолго отлучился к пристани. А после обеда мы продолжили путь в Северную Цитадель. Внезапно накатила усталость, ведь последние дни я не спала днем, занимаясь обучением, а после долго занималась сахаром, желая успеть обработать всю свеклу. Решила подремать, устроив себе небольшой выходной.

Вечером тоже уже не особо торопила девушек с варкой свеклы. Впрочем, они уже сами бодро занялись кострами. Мне оставалось только контролировать работу, обдумывая, как оптимизировать процесс.

- Что-то случилось на рынке? – уточнила у меня Живана негромко. Пожала плечами в ответ.

- Да нет, весь товар пристроили, - задумчиво ответила я.

Неужели неудача с вязаной сумкой так на меня повлияла? Или это от того, что уже не надо торопиться? Сейчас мы будем заниматься просто накоплением товара для нескорой продажи. Хотя и сахар, и мыло можем и сами использовать. Чтобы такого вкусного приготовить в походных условиях? В голову ничего кроме морса не шло. Хотя можно и сладкую овсянку детям приготовить на молоке. И сырники пожарить: молочных продуктов у нас сейчас даже больше, чем нужно. А вот с яйцами всё не так хорошо.

Так и продолжили путь. Ухабистая дорога на следующий день кончилась, точнее ушла западнее к виднеющемуся вдали поселению, и мы начали пробираться по полям и редколесью, стараясь не отступать далеко от реки.

Интерес к макраме немного поутих, а точнее женщины уже выучили узлы и начали придумывать, что можно ещё связать. Я же занялась вязанием накидки. По вечерам мы занимались свеклой и щелоком, через день варили мыло.

Дни становились теплей и дольше, проклюнулась свежая трава. Но дорога постоянно ухудшалась. Теперь мы иногда останавливались и в дневное время, ожидая, когда вырубят мешающийся кустарник. Или придумают, как обойти овраг или холм. На открытых участках вдали мы уже видели настоящие горы, к которым медленно, но верно приближались.

Прозор с плотником и строителем уже поняли, что я рассказала им все, что знаю о мельницах. Поэтому обсуждали будущее строительство уже без моего активного участия, поэтому утро у меня тоже освободилось. Пару дней я рисовала строение человека, а на третий пошла искать Ведомира, чтобы сдать ему экзамен по анатомии. Мужчина так долго изучал мои художества, что я призадумалась: здесь вообще практикуют вскрытие трупов? Или есть какое-то волшебное зрение, с помощью которого можно видеть насквозь? После Ведомир начал меня расспрашивать насчет внутренних органов. Зачем нужны почки? И что дает печень и поджелудочная? Про инсулин и адреналин говорить не стала, полагая, что о гормонах ещё не знают. Но, как оказалось, о некоторых люди уже догадываются. Было несколько открытий ещё в магическую эпоху, но катастрофа откинула развитие местных наук на несколько веков назад. Даже про микробы и бактерии знахари знают необходимый минимум. А точнее знают, что все режущие раны надо тщательно промывать, перед тем как исцелять или зашивать. Причем именно благосостояние пациента определяет способ лечение. Или ценность раненного человека. На войне обычных дружинников зашивали нитками, а вот воеводам и полководцам доставалось уже магическое исцеление.

Убедившись в моих познаниях, лекарь начал мое обучение. В пути рассказывал о травах и растениях, перечислял, какие зелья можно с ними сварить. А вечерами мы занимались зельеварением.

Через неделю мы добрались до переправы. Слава Богам, снега в горах не начали ещё таять, так что брод был мелким: чуть выше колена в самом глубоком месте. К моей радости колеса у нашей колымаги были достаточно высокими, чтобы преодолеть этот путь без проблем. Но даже несмотря на довольно удачное место, переправа заняла весь день. Вечером развели много костров, мужчинам, что вели лошадей в поводу в ледяной воде, налили и по сто грамм крепкой браги.

А утром обнаружили у шестерых подростков сильнейший жар. Среди заболевших был и Михей, который во время переправы не покидал облучок. Начали опрашивать остальных ребятишек, и кто-то все-таки проговорился, что мальчишки на спор вчера искупались в реке. Вполне приемлемое объяснение. Вот только среди заболевших была Малуша, та девочка, которая очень хотела себе щенка. Это навело меня на новую мысль, и я пошла искать Млада.

- Это ты подбил детей искупаться в реке? – строго спросила я у псаря.

- Нет, я не подбивал, - Млад отвел взгляд, что сразу заставило меня усомниться в правдивости его слов.

- Млад, я хочу услышать правду, – надавила я голосом.

- Я, правда, не подбивал никого. Просто рассказывал, что настоящий хозяин должен всегда заботиться о собаке. И в случае необходимости в воду ледяную за псом прыгать. Я же не думал, что они соревнование устроят.

- А надо было думать. Или, по крайней мере, нам сообщить об этом соревновании.

Я покачала головой и направилась обратно к детям. Ведомир уже осмотрел детей и даже настойки достал. И помощь ему явно не помешает. Увидела и Златозара и попросила переложить Михея на свою постель, ведь лежать на холодной земле ему сейчас крайне опасно.

С горем пополам напоила детей лекарством. И вернулась к костру, чтобы заняться отварами. К тому моменту Ведомир со Златозаром обсудили ситуацию и решили задержаться на один день на этом месте. Кризис к завтрашнему дню должен миновать. Пока же для заболевших детей устанавливала шатер и мастерили лежаки. Я же решила приготовить горячей воды. Она для отопления помещения подойдет: возле реки было зябко даже в плаще. Да и сбивать температуру придется банальным обтиранием. Парацетамола нет, а травы не так эффективны.

Когда установили шатер, Михея перенесли к остальным детям, чтобы мне не надо было отвлекаться. Расставленные кувшины с горячей водой подняли температуру в шатре до комфортно-прохладной. И я распорядилась раздеть детей до портков. Малушу оставили в легкой сорочке. А после сказала, положить холодные компрессы на лоб, в подмышечные впадины и подколенную часть. Ведомир промолчал, но посмотрел на меня очень выразительно. Матери послушались, но прежде глянули вопросительно на лекаря. По мере нагревания полотенец мы их меняли на холодные, так что вскоре температура упала. Очнувшихся ребятишек напоили охлажденным отваром. Дали и куриный бульон желающим. Вскоре утомленные борьбой с простудой дети снова заснули, а мы начали сторожить их сон с мокрыми тряпками наперевес.

Несмотря на отвары, к вечеру несколько мальчишек начали чихать и кашлять, но хуже всех было Малуше. Детский организм очень сильно отреагировал на переохлаждение. Её температура, стоило только убрать компрессы, вновь поднималась. А кашель буквально разрывал грудную клетку. Ведомир снова её послушал, а после дал послушать и мне. И даже я услышала хрипы в легких.

- Изумлек? – шепотом спросила я, отчего лекарь нахмурился и покачал головой. – Но почему?

- У нас остался всего один камень, - ответил Ведомир еле слышно. И опустив взгляд, признался. – И я не могу его потратить на...

Он не закончил, просто кивнул головой на девочку.

- Но на меня же потратили, - также шепотом возразила я. Женщины отлучились, чтобы поужинать, но не стоит забывать и о детях, которые могли нас услышать.

- По приказу Златозара, - прошипел лекарь. Девочка снова закашлялась, и я решилась.

- У меня есть изумлек.

- И ты готова потратить его силу на неё? – удивился лекарь.

- Отец писал, что его хватит на несколько лечений, - я пожала плечами и закончила с небольшим вызовом. – В руках опытного целителя.

- Давай так, - Ведомир, казалось, проигнорировал мой последний пассаж, задумавшись о лечении. - Если к утру девочке не станет лучше, то воспользуемся твоим изумлеком.

- А Малуша переживет эту ночь? – уточнила я.

- С твоими компрессами точно переживет. Главное не дать ей сгореть. А от кашля есть изумительный сбор. Пойду его заварю.

- Надо ещё горячее молоко с маслом и медом дать кашляющим ребятишкам. Оно должно успокоить саднящее горло.

Ведомир кивнул и, бросив на меня ещё один пытливый взгляд, направился к выходу.