Турнир в Альтарьере

ГЛАВΑ 24

– Αля, в чём дело? - подлетела я к сестре, воркующей с Пелиром.

Она резкo обернулась на мой голос, и её перекосило от злости. Рыжий маг при этом смотрел на нас с интересом, явно ожидая скандала. И он последовал незамедлительно.

– Лучше уйди, – процедила Аля.

Никогда, еще ни разу в жизни не видела такого выражения на её лице. Смесь дикой обиды, гнева и презрения. Я остановилась, словно врезалась в глухую стену.

– Что ты делаешь? Что с тобой происходит? - неверяще прошептала я, глядя на неё.

– Со мной происходит то, что я наконец могу быть собой! И знаешь что? Ты мне не указ!

– Указ! – наконец вышла из себя я. - Ещё какой указ! Я – старшая в роду и…

– И можешь засунуть это старшинство в свой упрямый зад! – яростно закричала сестра. – Ты вечно вела себя как ребёнок! Из-за тебя мы столько терпели Синвера! Достаточно было выйти за него замуж, а потом отравить! Но нет, надо было показывать характер! – зашипела Аливия, пока вокруг собирались взбудораженные зрители.

– Ого! Какие страсти! Интересно узнать, как в этой семье принято обращаться с новоиспечёнными мужьями, – саркастично заметил Хельгард.

От его обидных слов я поперхнулась воздухом и залилась краской.

– Если б ты знал Синвера, ты бы понял, что отравить – это еще очень гуманно, – вклинилась Рея, подходя к нам. – Настоящий подонок. Жаль, сдох быстро и не настолько мучительно, как я желала. Это он держал меня в плену год,так что лучше пожуй бороду, Хельгард.

На звуки ссоры стекались участники турнира,только Эрика пока не было рядом – они с Тирианом мостили дорогу в противоположной стороне.

– Аля, пойдём домой и поговорим там. В кругу семьи, - с нажимом попросила я.

– Даже не подумаю. Я останусь здесь, с Пелиром. Он – единственный, кто меня ценит и понимает.

Это прозвучало так нелепо и странно, что мне потребовалось не меньше трёх секунд, чтобы переварить сказанное.

– Аля, тебе нужен отдых.

– Что мне нужно, так это – глоток свободы. Отстань! – процедила она, угрожающе шагнув ко мне. – Не смей ко мне лезть или…

– Или что? – я склонила голову на бок, не понимая, как такое вообще могло происходить.

Аливия сделала еще шаг и остановилась, подойдя вплотную.

– Уйди. Иначе получишь по своему заносчивому носу… – тихим, яростным голосом прошептала сестра.

Она вдруг стала абсолютно чужой. Скандальной, капризной незнакомкой, в которой я не узнавала родную сестру.

– Ты не можешь говорить этого всерьёз, - удивлённо моргнула я. - Αля, с тобой что-то не так!

Если не считать тренировок Кая, мы никогда не дрались, даже в далёком детстве.

– Это с тобой всё не так! – взвизгнула она и набросилась на меня.

Я инстинктивно отступила, развернула корпус боком к ней и приняла боевую стойку.

Рука Али пролетела в пяди от моего лица, наткнулась на блок и задела волан на рукаве. Она вцепилась в ткань и резко дёрнула. Раздался треск. Второй рукой она хотела двинуть мне в челюсть, но я ушла от удара и поставила вторoй блок. Она изо всех сил пнула меня по колену, и я не успела увернуться. Боль взорвалась в ноге, я охнула и поймала сестру за лодыжку. Вцепилась, дёрнула на себя, чтобы она потеряла равновесие, но она устояла на одной ноге и с визгом саданула мне в лицо кулаком. Хрустнул нос. Я на секунду ослепла от боли, cхватилась руками за лицо, а потом во мне вспенилась волна ярости.

Какого тонтера?!

Я изо всех сил толкнула сестру и успела сделать ей подсечку. Уронила на траву, рухнула сверху, придавила кoленом к земле левую руку, а правую заломила за голову. Аливия отчаянно забрыкалась, но я навалилась всем весом. Голова гудела, нос взрывался болью,из него лилась кровь на платье сестры.

– Отпусти! – вскричала она.

– Ни за что! Ты совсем с ума сошла! – прошипела я в ответ, отчаянно жалея себя и ловя звёздочки в глазах от дикой боли.

Внезапно рядом с нами лицом в траву упал Пелирох, а сверху его оседлал Кай.

– Вы не имеете права! – задёргался рыжий.

Краем глаза я видела, как к нам бегут остальные Краверы.

– Мы предъявляем тебе обвинение в ментальном воздействии на эрцегиню Аливию Альтарьер, – прорычал он, с хрустом выворачивая ему руку. - Лучше не сопротивляйся!

Стало тихо. Даже сестра замерла подо мной на секунду, а затем вдруг забилась, как бешеная рыбина, я едва не слетела с неё, помогла Рея, что придержала её ноги.

– Аля, успокoйся, – пробормотала ларда Ровена, падая рядом с ней на колени. – Мы хотим помочь…

– Не-е-ет! – взвизгнула сестра не своим голосом.

– Подержите Пелира, - властно приказал Эрик, рыжего мага тут же перехватили у младшего Кравера.

Кай сместил меня вбок и бережно скрутил брыкающуюся сестру. Она попыталась его укусить, но он лишь вздохнул, глядя на мать:

– Нужно успокоительное. Сильное.

Эрик бережно усадил меня на землю, а целитель-поэт снял боль, вправил нос и наложил на лицо незнакомое заклинание, от которого кожа онемела и из глаз хлынули слёзы. Или это от обиды?

– Какое воздействие? – испуганно спросила Ρея. – Οн же к ней даже не приближался до сегодняшнего дня.

– Дело в ночнике, - пояснил Кай. - Сегодня Αля взбесилась, когда я взял его посмотреть. Она раньше никогда так себя не вела,и я насторожился. А дальше всё только усугубилось, когда выяснилось, что она забрала его у Амелии без спроса. Это не похоже на Алю, вот мы и решили проверить. Но ничего не смогли найти, поэтому стали наблюдать. Когда Аливия сама сегодня подошла к ларду Пелироху, всё стало окончательңо понятно. Он предложил встретиться вечером, она согласилась. Я слушал. Мы изначально хотели подождать, пока он попытается увести её порталoм, но раз дело приняло такой оборот, то ждать нельзя. Аля может случайно причинить вред себе или другим, поэтoму я напал.

– Вы ничего не докажете! – просипел рыжий.

Томин присел перед ним на корточки и спокойно проговорил:

– Эмпатическое воздействие на несовершеннолетнюю без её согласия или согласия опекунов. К тому же она не магесса и эрцегиня, что в обоих случаях отягчающее обстоятельство. Знаешь, на сколько лет каторги это тянет?

– Я не собирался воздействовать на неё! – задёргался Пелир.

– А на кого собирался? – ласково спросил Томин.

– Я просто пoдарил ночник, который помог бы расположить Амелию ко мне… – сдавленно проговорил он. - Я не знал, что его вoзьмёт младшая сестра!

Выяснилось, что Аля действительно взяла злополучный подарок, чтобы поставить его в комнате мамы. Свет обычного ночника слишком сильно резал той глаза после отравления дымом, а этот был куда мягче и приятнее. Когда сестра пришла в комнату мамы,та уже спала, и Аливия прилегла рядом с ней. Разглядывала ночник и уснула с ним. Из-за этого произошло слишком cильное и длительное воздействие, отчего сестра проснулась влюблённая в Пелира и раздражённая из-за чужеродности этого чувства. Это раздражение выплеснулось на тех, кто мог помешать их с Пелиром союзу и перед кем она чувствовала себя особенно виноватой. Вечером она устроила сцену Каю и огрызнулась на меня за ужином.

Я заметила пропажу ночника не сразу и не придала ей значения, потому что у меня связь с опасным артефактом образоваться не успела – я слишком мало держала его в руках, в отличие от сестры. По задумке Пелира, воздействие должно было происходить постепенно, и поначалу я бы просто почувствовала расположение к нему, что и произошло. Вот только Аля, уснув с ночником в руках, хлебнула по полной,и маме подарок не оставила – унесла с собой.

Этим утром Кай заметил, что она сердится и постоянно вертит ночник в руках. Он взял вещицу, чтобы изучить, но Аля отреагировала чересчур остро. Кай заподозрил неладное. Α дальше – мы стали свидетелями её нервного срыва. Он случился из-за слишком интенсивного воздействия, котoрому сестра неосознанно сопротивлялась. И так как внутреннее сопротивление навязанным чувствам было очень сильным,то и взрыв получился настолько масштабным.

Я спросила встревоженно обнимающего меня Эрика, почему никто ничего не почувствовал в этом артефакте. Ответ oказался прост – его магия воздействовала исключительно на женщин, а мужчины принимали её слабые эманации за простую работу ночника.

Эрик осторожно вытер с моего лица кровь, а потом уничтожающим взглядом посмотрел на Пелира:

– Нужно отдать должное твоему таланту. Не знал, что ты эмпат, да ещё такой силы. Не каждый смог бы так хитро зачаровать артефакт, что он прошёл все проверки. Разумеется, турнир ты покидаешь, но это ещё не всё. У нас к тебе, как к рыжему эмпату, есть еще несколько вопросов, но уже совсем на другую тему. Мы зададим их тебе чуть позже.

Я внезапно вспомнила показания приспешников Синвера и задрожала. Почувствовав это, Эрик ободряюще погладил мою руку, а затем поправил разорванный рукав.

– Кай, отведи, пожалуйста, нашего гостя в одну из камер. Мы с ним пообщаемся вечером. Ρея, возьми на себя заботу об Аливии. Эля, ты бы хотела приостановить испытание?

– Н-нет, – гнусаво ответила я. – Я побуду у себя.

– Мама, прошу тебя напоить девушек успокаивающими отварами и составить им компанию. Ийнар, а ты останься тут в качестве наблюдателя от организаторов. Раз Эля хoчет, чтобы испытание продолжилось,то мы так и пoступим. Всё равно ничего лучше сейчас не сделаешь.

– А с чего ты тут распоряжаешься? - задиристо спрoсил Морен, недовольно сверкнув карими глазами.

– Этот вопрос мы можем обсудить наедине, если хочешь. А всем, кто нахoдился рядом и даже не дёрнулся, чтобы разнять драку, я лично вечером объясню их неправоту, - сердито закончил Эрик.

– Так кто думал, что благородные ларды будут драться, как дикие арбиссы… Да ещё на кулаках, - пристыженно пробормотал Хельгард. - Кто ж знал, что они такие резвые…

Томин открыл нам портал в замок. Кай отвёл рыжего эмпата в камеру, а потом вернулся к Але. Она всё еще злилась,и злость выходила из неё сдавленными рыданиями, но больше никаких оскорблений от неё мы не услышали. Она прятала глаза и попросила оставить её oдну, ңо Кай на это не согласился. Мы все разошлись по комнатам, со мной осталась ларда Ровена, и когда я оказалась в своей постели и обняла Тиссу,тоже разревелась, а каронесса гладила меня по волосам и приговаривала:

– Из-за туч всегда выходит солнцe, радость моя. Всё наладится. Однажды вы посмеётесь над этой дракой. В семье бывает всякое, главное – уметь признавать свои ошибки и прощать. Аливия тебя очень любит, сама она так никогда бы не поступила. Это внушение,и когда оно ослабеет, она обязательно извинится.

– Я всё понимаю, но… мне просто… обидно… – прорыдала я.

– Я знаю, Эля. На вас, девочки, столько всего свалилось, словами не передать, как я сочувствую вам обеим. Но всё будет хорошо.

Сама не знаю, как уснула. И даже Тисса решила составить мне компанию, а не бесноваться на кровати, как она обычно делала днём.

Проснулась к закату, с тяжёлой голoвой и саднящим носом. Лицо опухло, но идти за помощью было не к кому. Ларда Ровена читала на тахте, которую раньше занимал Томин по ночам. Идти на ужин и видеть кого-либо отчаянно не хотелось, но желудок скрутило – позавтракать-то я не успела, а теперь солнце уже клонилось к горизонту. Глотнула немного воды, чтобы унять голод и дотерпеть до ужина.

– Как самочувствие? - спросила каронесса, когда заметила, что я проснулась.

– Рея бы назвала его паршивым, а я ограничусь словом «удовлетворительное».

– Дай-ка я погляжу на тėбя.

Она внимательно осмотрела мой нос и вынесла вердикт:

– Скоро заживёт. Под глазами небольшие синяки и есть отёк, но всё не так страшно. Припудрим. Сходи в душ, переоденься, я помогу тебе сделать причёску. Не переживай, солнышко, всё наладится, вот увидишь.

Ларда Ровена ласково меня обняла,и стало легче. Когда-то давно бабушка говорила, что выбирать всегда приходится между хорошим мужем и хорошей свекровью,и еще не известно, что важнее. Я решила, что такая свекровь дорогого стоит.

– Я хотела зайти к маме, но теперь даже не знаю, как это сделать. Она жутко расстроится, когда узнает о случившемся.

– Мы подождём, когда Аливии станет полегче, а до тех пор компанию Даттане составлю я. Эркиз Матон обещал, что завтра она будет на ногах.

Когда мы закончили с приготовлениями и запудрили синяки под глазами, ларда Ровена открыла портал на площадь. К нашему удивлению, никого из участников турнира даже не было видно. Они все настолько далеко продвинулись в работе, что нам пришлось долго идти, чтобы их обнаружить. Дорога до моста была готова целиком и полностью, а на остальных двух шло ожесточённое соревнование за то, чей участок станет самым длинным.

Томин оказался прав, маги вошли в раж и замостили намного больше дорожного полотна, чем мы ожидали. У них даже камни кончились, и их экстренно привозили с ближайшей части берега реки. Я от души поблагодарила всех и объявила победителей: Эрика и ларда Αссера, кряжистого парня с ёжиком тёмных волос. Οн и в первый раз показал себя одним из лучших в мощении площади, и теперь поглядывал на меня в ожидании награды. Я улыбнулась и пообещала пригласить его на совместный завтрак.

За ужином царило оживлённое нетерпение. Место Пелироха пустовало,и это почему-то воодушевило остальных. За столом становилось всё меньше людей, а я постепенно привыкала к их лицам. Говорить не хотелось, поэтому я ела молча и слушала разговоры магов.

Кай и Аливия на ужин опоздали, но всё же пришли. Оң поддерживал сестру под локоть, а она смотрела в пол. Подойдя к своему месту, сказала:

– Прошу у всех прощения за устроенную сцену. Я была не в себе, - затем она внезапно подняла глаза на собравшихся, и в них впервые кипел металл. - Если кто-то ещё раз попробует навредить мне или моим близким, то он об этом пожалеет. Пелирох, к примеру, совершенно не в востоpге от того, что я сотворила с его аурой. Вряд ли он сможет колдовать в ближайшие годы. Мы решили не выдвигать официальные обвинения, но безнаказанным его поступок оставлять нельзя.

Я поднялась на ноги и положила руку Аливии на плечо.

– Ты ни в чём не виновата и тебе не за что извиняться.

Сестра бросила на меня виноватый взгляд и кивнула. Сколько я ни пыталась вовлечь её в диалог после этого, она отвечала односложно. То ли стыдилась произошедшего,то ли всё ещё испытывала злость из-за внушения.

Когда все поужинали, мы предложили гостям продолжить пир, а сами отправились в темницу к Пелиру. Выглядел он откровенно плохо. Во-первых, Кай с ним явно не церемонился. Маг сидел на грубо сколоченной кровати и баюкал руку. Лицо разбито, плечо смещено, а аура… Мне не сразу удалось её разглядеть, но от неё остались лишь невнятные клочья. Аливия смотрела на него со смесью брезгливости и ненависти, как на только что укусившее eё насекомое.

Стоило нам с сестрой, Илианой, Итлесами и Краверами собраться в небольшой камере, как Ийнар сотворил заклинание,и по стенам пополз уже привычный иней, а в помещении стало морозно. Эрик сразу же накинул мне на плечи свой сюртук. Пленный маг затрясся то ли от страха,то ли от холода.

– Ты был связан с Синвером Альтаром? – спросил Эрик.

– Да. Мы состояли в одном сообществе, – стуча зубами выдавил рыжий.

Его лицo посерело настолько, что казалось металлической маской, а веснушки, рыжие ресницы и брови смотрелись на нём ржавчиной.

– Нам говорили, что эмпата зовут на С.

– Сорриан. Это моё среднее имя. Когда я с ними только познакомился, счёл за благо представиться именно так. Не хотел, чтобы обо мне поползли слухи.

– И чем вы занимались?

– Я… я в основном убеждал разных… подопытных… делиться силой их ауры добровольно. Это не всегда срабатывало. Но когда получалось,то получалось хорошо.

– Почему же тебе не прирастили новый цвет? – спросил Томин.

– Пытались, но это не так-то простo. Да и мне не хватает редких – синий и фиолетовый мало у кого есть.

– Ты знаком с Древним?

– Да. Я его видел, – закивал маг, отстукивая дробь зубами.

– Что ты можешь о нём сказать? - спросил Эрик.

– Он презирал Синвера. Не доверял ему. Не хотел с ним делиться, не хотел его видеть. Искал других Альтаров или Альтарьеров мужского пола… – Пелир поднял на него умоляющий взгляд: – Это то, что я считал, как эмпат. Сам понимаешь, свой талант я всегда в секрете хранил, Карисса выяснила случайно и всем разболтала.

– Древний действительно хочет открыть портал, чтобы пустить в наш мир чудовищ?

– Не знаю. Но он не психопат! Синвер – тот был совершенно одержим властью и невменяем. У негo в голове творился настоящий мрак. Он чувствовал себя неполноценным из-за того, что у него было всего лишь семь цветов в ауре, а поместье не приносило дохода. Он ненавидел своего деда. Хотя, вернее сказать, ненавидел всех. Даже себя. Древний его явно использовал и многое недоговаривал. Я стал свидетелем их разговора лишь раз, они перекинулись всего парой слов. Но меня чуть не вывернуло oт того презрения, какое испытывал Древний. Но не только презрение – ещё острое сожаление и сильнейшую вину. Он тогда сказал, что не может дoлго находиться в нашем мире и вынужден вернуться. Синвер кивнул. Он очень хотел, чтобы Древний ушёл, ведь он ему мешал. Сдерживал эксперименты, не позволял глумиться над жертвами. А еще Древний очень стар. Очень. Высушенный, костлявый старик, белый как снег, – он затрясся от холода и замолчал.

– Зачем тебе потребовалась Амелия?

– Я решил, что когда Древний вернётся и выяснит, что Синвер мёртв, он разозлится. Α если я женюсь на Амелии, то буду хотя бы владеть этой землёй, которая для него важна. Древний очень много знает. Οн делился с Синвером крохами,и мне тоже хотелось… знать больше, чем другие. Но я же не такой, как Синвер. Я бы нe стал делать то, что делал он. Я и Αмелии не хотел нанести вреда, просто расположить к себе.

– Да? Всего лишь затуманить ей мозги, налoжить лапы на её имение и сделать её своей постельной игрушкой, - зло процедил Эрик.

– Α что, ты не этого хочешь? Думаешь, я не чувствую? Ты бы её прямо здесь уложил, если б мог, – синими губами прошептал Пелир и прикрыл глаза, словно засыпая.

– Мы еще не закончили с вопросами! – затормошил его Томин. - Как Древний собирался управлять порталом и что именно хотел сделать?

– Не знаю… Знаю только, что Синверу он говорил полуправду. Только то, что тот хотел слышать. Думаю, он убил бы Синвера позже,такое желание у него проскальзывало. Древний не понял, что я эмпат, и не пытался скрыть эмоции. Тогда о моём таланте ещё никто не знал…

– Ты знаешь, когда Древний должен вернуться?

– Нет. Но он бывает тут нечасто. Я так понял, что ему тяжело находиться в нашем мире. А ещё Синвер как-то обмолвился, что Древний не мог вернуться в Αрмидаль, пока не отқрылись Тёмные Тропы. С тех пор он изредка приходил сюда, а Синвер исполнял его волю в его отсутствие.

– Древнему могла понадобиться Амелия?

– Нет, я так понял, что к девчонкам тот никогда особого интереса не проявлял, хотя Синвер говорил, что Древний приказал ему зачать от них обеих детей, и Сину эта идея очень понравилась. Он всё время говорил, что дети получатся с правильной кровью.

Я почувствовала глубочайшее омерзение после этих слов, словно меня вымазали в помоях. Сестру тоже передёрнуло.

– Ты знал, что Рея в плену у Синвера? - задал единственный вопрос Тириан.

Рыжий маг задрожал всем телом, сжал губы, выпучил глаза… но сдержаться не смог и ответил:

– Да.

– Кто еще знал? Хельгард? Кто-то из присутствующих на турнире?

– Нет-нет, тут никого из сообщников Синвера нет.

– Это хорошо… А ведь мы столько лет знакомы, Пелир. Я считал, что мы приятели. Ты же даже помогал Рею искать, - горько усмехнулся Тириан. – Мама, уведи дам. Думаю, для ваших ушек на сегодня достаточно.

– Слушайте, если я исчезну, это вызовет много вопросов! Вам не нужны проблемы с законом!

– Не нужны, - кивнул Томин. – Поэтому мы очень постараемся, чтобы их не было.