Твой суженый

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Джил посмотрела на Джордана с невольным негодованием. Ему даже невдомек, сколько для нее связано с этим его зловещим, можно сказать, поцелуем. Хуже всего то, что она сама не понимала слишком бурной своей реакции.

— Джил! — произнес Джордан, недоверчиво глядя на нее. — О чем вы говорите? Какое платье? Где тут связь с тем, что я вас поцеловал?

Джил крепко зажмурилась, приводя себя в чувство.

— Нет тут никакой связи, — выпалила она, и тут же у нее вырвалось: — Самая прямая. — Умом она понимала, что делает из мухи слона, но не могла взять себя в руки. Господи, Джордан всего-то и сделал, что поцеловал ее! Нет никаких оснований вести себя как экзальтированная дурочка. Хотя нет, у нее есть оправдание. Позади был долгий и необыкновенный день, не говоря уж о письме Шелли и посылке с подвенечным платьем. Кто угодно мог разволноваться и потерять голову, особенно если учесть то, что произошло с Шелли.

— Вас трудно понять, — сказал Джордан.

— Я знаю. Простите.

— Может быть, вы все же внесете ясность? — В его голосе прозвучало ангельское терпение.

Хорошо бы, конечно, но каким образом? Такой человек, как он, вряд ли ее поймет. Что для него романтика? Мало того, он язвителен и циничен. Молодой, идущий в гору бизнесмен, который ставит власть и выгоду превыше всего на свете. Он только посмеется над такой нелепой историей.

Джил прерывисто вздохнула.

— Ничего не могу вам сказать.

— Вам мой поцелуй был неприятен? Да, вряд ли он будет настолько любезен, что прекратит этот разговор, ведь она затронула его мужское самомнение.

Джил положила ему руку на плечо, посмотрела прямо в глаза и, стараясь, чтобы голос ее звучал легко и беспечно, сказала:

— Без сомнения, мужчина с вашим опытом привык, чтобы женщины падали к его ногам.

— Не говорите глупостей. — Брови Джордана снова привычно нахмурились.

— Вовсе это не глупости, — спокойно возразила Джил. Она уже твердо решила ничего ему не открывать, наверняка он неправильно ее поймет. Да и вряд ли отнесется к их предначертанному судьбой союзу с большим энтузиазмом, чем она сама.

— Поцелуй был очень приятный, — неохотно признала Джил.

— И это плохо? — Джордан недоумевающе потер свой квадратный волевой подбородок. — Что с вами? Может быть, вы хотите вернуться к себе в номер?

Джил усиленно закивала головой.

— Большое спасибо за ужин, — добавила она, вспомнив о правилах приличия.

— Благодарю, что составили мне компанию. Рад был… с вами познакомиться.

— И я с вами.

— Вероятно, мы больше не встретимся.

— Конечно, нет, — решительно сказала Джил. Зачем искушать судьбу? Он ей все больше нравился. Это опасно. — Вы улетаете через два дня, да? А я пробуду здесь неделю. — Она сделала несколько шагов. — Счастливого пути. И не работайте слишком много.

На этом они расстались. Но прежде, чем войти в отель, Джил обернулась и увидела, что Джордан шагает обратно к океану.

На следующее утро Джил проснулась поздно. Она редко вставала позже половины девятого, даже в свободные дни. Экскурсионный автобус отходил по расписанию в десять, так что можно было не спеша принять душ и одеться. Завтрак состоял из кофе, горячей булочки и нескольких ломтиков свежего ананаса. Джил неторопливо съела его на балконе, наслаждаясь утренним солнцем.

Из чистого любопытства она взглянула на окна Джордана, чтобы посмотреть, раздернуты ли занавеси. Да. Хотя и с трудом, Джил разглядела, что Джордан сидит за столом у окна: одна рука на телефонной трубке, другая — на компьютере.

Дела, дела, дела.

Он отдает делу всю жизнь, в точности как ее отец. А чем это для отца кончилось? Смертью.

Выбросив Джордана из головы, Джил взяла сумочку и чуть не бегом направилась в холл, где должна была собраться ее группа.

Экскурсия оказалась замечательной. Они посетили Перл-Харбор, памятник американскому кораблю «Аризона», огромный торговый центр и ровно в три вернулись в отель.

В комнате была приятная прохлада. Несколько минут Джил рассматривала купленные сувениры — бусы из ракушек для Шелли и несколько ярких теннисок. До вечера было далеко, и она решила провести остаток дня, загорая возле бассейна. В какой-то момент взгляд ее снова непроизвольно переместился на противоположные окна. Джордан по-прежнему сидел у телефона. Интересно, подумалось ей, он так с самого утра и не выпускал трубки из рук?

Переодевшись в скромный купальный костюм, цельный, хотя и с ярким местным — а как же иначе? — узором, и взяв пляжную сумку с набором лосьонов для загара, Джил нахлобучила огромную соломенную шляпу, надела темные очки и спустилась к бассейну. Там она с комфортом расположилась в шезлонге, подставив тело солнцу.

Не прошло и пятнадцати минут, как к ней подошел официант, неся в одной руке покрытую колпаком тарелку, в другой — бокал с шампанским.

— Мисс Моррисон?

Джил резко вскинулась, сбив набок шляпу.

— Я ничего не заказывала, — неуверенно сказала она, протягивая руку, чтобы поправить шляпу.

— Вам свидетельствует свое почтение мистер Уилкокс.

— О! — Джил не знала, что ей полагалось сказать. Обернувшись, она заслонила рукой глаза и посмотрела наверх. Джордан стоял на балконе. Джил помахала ему. Он вернул приветствие.

— Больше ничем не могу вам служить? — вкрадчиво проговорил официант.

— Спасибо, нет… Ах, одну минутку. — Порывшись в сумке, Джил протянула официанту чаевые. Тот поблагодарил ее улыбкой.

Сгорая от любопытства, Джил поставила бокал с шампанским, подняла колпак с тарелки — и чуть не расхохоталась. Внутри лежала целая гора крекеров с икрой. Она снова взглянула на Джордана и послала ему воздушный поцелуй.

Но в этот момент что-то, должно быть, отвлекло его внимание. Он отвернулся, а когда несколько минут спустя Джил вновь посмотрела наверх, Джордан мерил шагами балкон, держа телефонный аппарат в руке. Судя по всему, он начисто про нее забыл. Как нелепо, подумала Джил, и, говоря по правде, печально, — находясь в таком раю, не позволять себе покинуть номер.

Джил выпила шампанское, съела несколько крекеров и вдруг решила, что больше ни минуты не станет с этим мириться. Собрав вещи, она накинула полотенце на шею, взяла тарелку в одну руку, сумку — в другую и пошла обратно в отель. Она знала, что нарушает данное самой себе обещание не искать встречи с Джорданом, но ничего не могла с собой поделать.

Бормоча что-то себе под нос, Джил поднялась на лифте, рассчитала, какая ей нужна дверь, и громко постучала.

Прошло довольно много времени, пока дверь открылась. Все еще держа в руке телефон, Джордан жестом пригласил ее войти. Он ни на секунду не прервал разговор, жонглируя огромными цифрами так же небрежно, как простые смертные говорят о погоде.

Джил уселась на кровать и принялась нетерпеливо болтать ногами, но Джордан все так же шагал взад-вперед по ковру, по-видимому даже не замечая ее присутствия.

— Послушай, Рик, тут возникло неожиданное обстоятельство, — наконец сказал он, кинув взгляд в ее сторону. — Позвони мне через пять минут… Да, да, никаких проблем. Пяти минут хватит. Попробуй поймать Реймонда, передай ему эти цифры, потом позвони мне. — Не попрощавшись, он положил трубку, затем взглянул на Джил. — Здравствуйте.

— Привет, — откликнулась Джил и протянула ему тарелку с крекерами.

— Спасибо, не хочу.

Джил взяла один крекер и принялась медленно жевать. Она прямо физически ощущала раздражение Джордана.

— Могу я что-нибудь для вас сделать?

— Да, — спокойно ответила Джил. — Сядьте на минутку.

— Сесть?

Джил кивнула, махнув рукой в сторону стула.

— Я хочу рассказать вам одну историю.

— Историю? — Судя по голосу, Джордана это в восторг не привело.

— Да, и обещаю, что она не займет больше пяти минут, — добавила Джил иронически.

Джордан облегченно вздохнул — видимо, он боялся, что она задержится надолго.

— Слушаю вас.

— Как я уже упоминала, я мало что знаю о финансовом мире. Но какие-то прописные истины и мне известны. Например, что за последние пятнадцать лет время стремительно поднялось в цене или что ценность любого товара зависит от его пользы.

— В этой истории есть мораль?

— По правде сказать, я еще не дошла до самой истории, но сейчас перейду к ней, — весело проговорила Джил.

— И вам удастся рассказать ее за… — Джордан взглянул на часы, — две с половиной минуты?

— Я постараюсь, — пообещала Джил и глубоко вздохнула. — Мне было девять лет, когда мать отдала меня учиться музыке, игре на фортепьяно. Я не могла дождаться первого урока. Обычно дети занимаются музыкой из-под палки, но только не я. Помнится, еще в то время, как я ходила в детский сад, мне нравилось барабанить по клавишам старого рояля, который стоял у нас в гостиной. Я вкладывала все сердце, всю душу в производимый мною шум. Кстати, одна из первых разученных мною пьес называлась «Сердцем и душой с тобой», и можно подумать, что не из-за простого совпадения. Звуки вылетали из-под моих пальцев, как пулеметная очередь. Я утрировала каждое крещендо, млела над каждой долгой нотой. А с каким шиком я играла последние аккорды!.. Куда до меня Вэну Клайберну. Мои руки взмывали в воздух, затем, трепеща, падали на колени.

— Я заметил, что вы подходили к роялю в ресторане. Вы музыкантша?

— Нет. При всех моих талантах у меня был один серьезный недостаток. Я не могла овладеть цезурой. Цезура — это отдых.

— Отдых?

— Вам она наверняка попадалась на глаза. Такая штуковина в виде зигзага на нотных линейках, которая говорит: «Ничего не делать». Пауза.

— Ничего не делать? — медленно повторил Джордан.

— Моя нетерпеливость разочаровала мать. Могу себе представить, как я огорчала свою учительницу музыки. Сколько она ни старалась, ей так и не удалось внушить мне, что мелодия звучит красивей и убедительней после паузы.

— Понятно… — Глубоко засунув руки в карманы, Джордан изучающе смотрел на Джил.

Если Джордан так похож на ее отца, как она думает, вряд ли он ее понял. Но она сумела сказать ему то, ради чего пришла. Миссия выполнена. Оставаться дольше нет причин. Джил быстро соскользнула с кровати и протянула руку за сумкой.

— И это все?

— Да, это все. Спасибо за икру. Приятный сюрприз. — С этими словами она двинулась к дверям. — Постарайтесь запомнить то, что я сказала насчет паузы.

В эту минуту резко зазвонил телефон Джил сделала гримасу.

— До свидания, — беззвучно проговорила она, берясь за ручку двери. Телефон зазвонил снова.

— До свидания, — нерешительно произнес Джордан. — Джил?

— Да? — Ей послышалась в его голосе просьба о помощи, и со вспыхнувшей в сердце надеждой она обернулась к нему: вдруг он не поднимет трубку!

Третий звонок. Темно-серые глаза Джордана перебежали с Джил на аппарат. Он колебался.

— Да? — повторила она.

— Нет, ничего, — хрипло сказал Джордан, протягивая руку к телефону. — Спасибо за поучительную историю.

— Не стоит благодарности. — Больше сказать было нечего, и Джил вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Перед тем как щелкнул замок, она успела услышать его голос, монотонно диктующий цифру за цифрой.

В номере было почему-то не так уютно, как раньше. Сняв купальник, Джил встала под душ. Взглянула в зеркало, надеясь, что слабый загар, приобретенный дома, в промежутках между печально известными в Сиэтле июньскими ливнями, стал темней. Напрасная мечта. День в тропиках разве что придал ее плечам не очень привлекательный красный оттенок.

Джил накинула тяжелый махровый халат, висевший в шкафу, и только успела замотать мокрые волосы полотенцем, как раздался телефонный звонок.

— Алло, — сказала Джил, бросившись на кровать с трубкой в руке, от радостного предвкушения захватило дух.

— Джил Моррисон?

— Да. — Это был не Джордан. Голос показался знакомым, но чей именно Джил впопыхах не разобрала.

— Говорит Эндрю Ховард, ваш вчерашний сосед по столу.

— Рада вас слышать! — воскликнула Джил. Она и вправду получила истинное удовольствие от разговора с пожилым джентльменом. — Как вы себя чувствуете?

Ховард засмеялся.

— Прекрасно. Я звонил вам утром, но вас не было в номере.

— Я ездила осматривать достопримечательности.

— Теперь понятно. Я знаю, что приглашать гостей принято заблаговременно, и все же… вы не смогли бы приехать ко мне на ужин сегодня вечером?

Джил ни секунды не колебалась:

— Да, с радостью.

— Чудесно. Жду вас около восьми.

— Самое удобное время. — Обычно Джил ужинала раньше, но она все еще не была голодна благодаря роскошному подношению Джордана Уилкокса.

— Замечательно! — Судя по голосу, Ховард был действительно доволен. — Я пошлю за вами и мистером Уилкоксом машину. Шофер будет ждать вас перед входом в отель ровно в семь тридцать.

«…и мистером Уилкоксом…» До нее не сразу дошли эти слова. Значит, Джордан принял приглашение мистера Ховарда. Возможно, она смотрит на него слишком критически. Возможно, он все же понял, в чем соль ее истории, и решил хоть раз отложить дела в сторону. Возможно, ему не меньше хочется провести с ней вечер, чем ей с ним.

— Я спрашивал себя, найду ли вас здесь, — сказал Джордан, когда они встретились в холле в назначенное Ховардом время. Нельзя сказать, что на лице у него сиял восторг, но Джил утешилась мыслью, что ему вообще не свойственно бурное проявление чувств. — В любом случае я не пропустил бы этот ужин, — добавил Джордан.

Только тут Джил вспомнила, что он надеется, по его же словам, уговорить мистера Ховарда вложить деньги в строительство здесь, на Гавайях, районного торгового центра. Сегодняшний ужин предоставит ему великолепную возможность склонить Ховарда к финансовой поддержке этого проекта.

Джил охватило разочарование.

— Постараюсь не мешать вам расхваливать свой товар, — сказала она чуть насмешливо.

— Расхваливать мой товар, — повторил Джордан и улыбнулся — видимо, ее предположение позабавило его. — Не беспокойтесь, Ховард не хочет финансировать этот проект, как он ни хорош. Просто он старается быть в курсе моих дел, особенно после смерти отца. Похоже, он думает, что мне нужны его наставления или по крайней мере отеческий совет.

— А на самом деле? Джордан заколебался.

— Было несколько случаев, когда я оценил его деловой опыт. Мне не надо, чтобы он держал меня за руку, но за советом я несколько раз к нему обращался.

Припомнив свой разговор с пожилым джентльменом за ужином, Джил сказала:

— Должно быть, мистер Ховард в каком-то смысле смотрит на вас как на сына? Джордан пожал плечами.

— Сомневаюсь. — Затем, нахмурившись, проворчал: — Я знаю его столько лет, и ни разу он не упомянул при мне о своей утрате.

— Это было тридцать лет назад, и, как я уже говорила вам, по этой самой причине он так много занимался изысканиями в области рака. Фармацевтическая компания Ховарда открыла несколько лучших лекарственных средств по борьбе с этой болезнью.

Когда Эндрю Ховард рассказывал Джил о смерти сына, на глазах его выступили слезы. Хотя Джеф Ховард умер от лейкемии еще в детстве, много лет назад, отец и сейчас по нему горевал. А через несколько лет он лишился жены. И так и не оправился от этого двойного удара. Его история глубоко тронула Джил. Она поделилась с ним своим собственным горем, вызванным смертью отца, о котором редко говорила даже с матерью и своей закадычной подругой.

— Меня больше всего поражает, — продолжал Джордан, — что мы столько лет проработали вместе, часто встречались в обществе… и хоть бы раз — хоть бы раз — он упомянул, что у него был сын.

— Возможно, не было подходящего случая? Джордан расстроенно покачал головой.

— А вообще мистер Ховард — прелестный человек. Он понравился мне с первого взгляда, — призналась Джил.

— Прелестный? Эндрю Ховард? — Джордан рассмеялся, в глазах его зажглись веселые огоньки. — Я знал аллигаторов с куда более покладистым характером.

— Вероятно, в вашем друге кроется многое, чего вы не уловили.

— В моем друге? — повторил Джордан. — Забавно, я всегда думал об Эндрю лишь как о друге своего отца. Но вы правы, он действительно мой друг и… О, вот и машина. — Взяв Джил под руку, Джордан вышел вместе с ней наружу.

Выбравшись из длинного белого лимузина, к ним направился высокий, одетый в форму шофер.

— Мисс Моррисон и мистер Уилкокс? — церемонно спросил он.

Джордан кивнул, и шофер услужливо открыл перед ними заднюю дверцу. Через несколько минут, покинув город, они мчались через остров к противоположному побережью.

— Вы все еще играете на рояле? — неожиданно спросил Джордан.

— Довольно часто, под настроение, — с легкой грустью ответила Джил. — Однако реже, чем хотелось бы.

— Если я правильно понял, вы так и не справились с цезурой?

— Да, но я учусь. — Джил не могла с уверенностью сказать, чем был вызван его вопрос, но решила задать ему встречный: — А вы? Вам никогда не хотелось научиться играть?

Джордан решительно покачал головой.

— К сожалению, подобные вещи никогда меня не интересовали.

Джил вздохнула и отвела от него взгляд.

Понадобилось полчаса, чтобы доехать до особняка Эндрю Ховарда на берегу океана. Джил подозревала, что со времени прилета Джордан еще ни разу так долго не обходился без радиотелефона и деловых переговоров.

Наконец они подъехали к владениям Ховарда. Джил смотрела на великолепный ландшафт, и сердце у нее от восторга замирало. Охранник нажал кнопку, и перед ними раскрылись огромные кованые ворота. Машина покатила по длинной, чуть ли не в милю, подъездной аллее, по обе стороны которой расстилались зеленые лужайки с куполами тропических цветов. Аллея привела их к широкому каменному особняку.

Не успел лимузин остановиться, как из дома, радушно улыбаясь, поспешил к ним навстречу сам хозяин.

— Добро пожаловать! Добро пожаловать! — приветливо повторял он, протягивая Джил обе руки.

Поддавшись вспыхнувшей в ней нежности, Джил импульсивно обняла старика и поцеловала в щеку.

— Я так благодарна вам за приглашение.

— Что вы! Это я вам благодарен. Заходите. Все готово, ждали только вас. — Сердечно пожав руку Джордану, Ховард повел их внутрь.

Дом и снаружи поразил Джил, но то, что предстало ее взгляду внутри, просто ошеломило ее. Холл был выложен белыми мраморными плитами и освещался сверкающей хрустальной люстрой. Огромные хрустальные вазы с ярко-розовыми и пурпурными цветами мальвы оживляли интерьер. Не задерживаясь, хозяин провел их в гостиную с массивными стенами и двустворчатыми, от пола до потолка окнами, выходившими на океан. Бурлящие волны с шумом разбивались о берег, купаясь в огненных лучах заката.

— Какая красота! — выдохнула Джил в благоговейном восторге.

— Я знал, что вам понравится. — Ховард протянул руку к звонку и дернул. Почти тотчас в дверях показалась экономка и поставила на столик поднос, на котором были бокалы, бутылки с белым и красным вином, херес и различные аперитивы.

Не успели они взять бокалы в руки, как экономка вновь появилась.

— Мистер Уилкокс, вас к телефону. Джил едва не заскрежетала зубами. Этот человек не знает, что такое свобода, телефонный шнур сжимает его горло тесней, чем петля палача.

— Извините, пожалуйста, — сказал Джордан, чуть не бегом покидая комнату.

Джил раздосадовано отвернулась. Глаза бы ее не видели…

— Как вы относитесь к этому молодому человеку? — с грубоватой прямотой спросил ее Ховард, когда Джордан вышел. — Каковы ваши чувства по отношению к нему?

— Мы только вчера познакомились… У меня нет к нему никаких чувств.

— Тогда что вы думаете о нем? Джил наконец оторвала взгляд от своего бокала.

— Он чересчур много работает. Вздохнув, мистер Ховард кивнул и рассеянно потер переносицу.

— Таким вот и я был лет тридцать назад. Иногда мне хочется взять его за плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы он одумался, но вряд ли это поможет. Мальчик слишком упрям, никого не желает слушать. К сожалению, он пошел в своего отца.

Не зная почти ничего о Джордане, его семье, связях и окружении, Джил внимала Ховарду с горячим интересом, хотя благоразумие настойчиво говорило ей, что лучше ничего о Джордане не знать. Чем меньше она узнает, тем меньше ей грозит опасность в него влюбиться.

И все же один вопрос непроизвольно сорвался у нее с языка:

— Что сделало Джордана таким, какой он есть?

— Начать с того, что его родители разошлись, когда он был еще ребенком. Печальная история. — Эндрю доверительно наклонился к ней, обеими руками сжимая бокал. — Спору нет, Джеймс и Глэдис Уилкокс любили друг друга. Но постепенно любовь уступила место горечи и ожесточению, а сын стал оружием, которым они сражались.

— О, как грустно! — Этого Джил и боялась — сочувствие и симпатия к Джордану все росли.

— Мать его вышла вторично замуж, отец женился, и Джордан напоминал обоим об их прошлой, такой невеселой жизни. Он учился в лучших закрытых школах, однако оставался одинок. В последние годы жизни Джеймс пытался сблизиться с сыном, но… — Ховард пожал плечами. — А мать, насколько мне известно, не видела Джордана уже лет пятнадцать. Боюсь, он просто не знает, что такое настоящая любовь, такая любовь, которая придает смысл нашему существованию. О, у него были женщины, и немало, но ни одна из них не могла научить его любви и озарить радостью его жизнь… Но теперь… — Ховард примолк и многозначительно взглянул на Джил.

— Не забывайте, я знакома с Джорданом всего два дня.

— Будьте с ним терпеливы, — продолжал мистер Ховард, словно не слышал ее слов. — Поймите меня правильно. Джордан очень способный человек. Все поражаются его деловой хватке, но иногда кажется, что для него не существуют такие человеческие ценности, как жалость и сострадание. И способность радоваться тому, что ты имеешь.

Джил не знала, что ему ответить.

— Честно говоря, я уже начал отчаиваться, — продолжал мистер Ховард, смущенно улыбнувшись. — Джордан бывает жесток и нетерпим. Вы — первый луч надежды.

Джил чуть не поперхнулась вином.

— Вы нужны ему. Нужны ваше тепло, ваша нежность, ваша любовь. Не покидайте его.

Джил была готова заплакать. Мистер Ховард говорил ей то, что она меньше всего хотела слышать.

— Нет-нет, вы ошибаетесь, — пробормотала она.

Мистер Ховард хмыкнул.

— Сомневаюсь, ну да ладно. Тогда вот что: я уже так стар, доставьте мне удовольствие, выполните мой каприз. Согласны?

— Рада бы, но…

— Вы неспроста вошли в его жизнь, — продолжал Ховард, пристально всматриваясь в нее. — У меня есть основания так думать. — Он прикрыл глаза. — Очень важные основания. Я говорю это с полной убежденностью, какой уже давно не испытывал. Вы нужны ему, Джил.

— О нет… я уверена, что нет! — В голосе Джил звучало отчаяние, она больше не могла его скрыть.

Глаза старика вспыхнули пониманием, он улыбнулся.

— А я в такой же степени уверен, что да. — Ховард хотел еще что-то добавить, но тут вернулся Джордан.

Начиная с маринованных креветок и кончая ананасно-манговым мороженым, все, что подавалось на стол, было удивительно вкусно. Джил никогда еще не пробовала таких изысканных яств. После кофе, в завершение ужина, они выпили по рюмочке коньяку. Неудивительно, что под конец вечера Джил немного развезло — горело лицо, кружилась голова. Опасное ощущение. Джордан оказался замечательным собеседником — остроумным, обаятельным. Видно было, что он расслабился. Наверное, ему сообщили по телефону хорошие новости, чем же еще может быть вызвано его веселое настроение?

— У меня нет слов, чтобы выразить, как я вам благодарна, — сказала Джил Ховарду перед тем, как сесть в лимузин, который должен был отвезти их с Джорданом в Гонолулу. — Я не припомню, когда так изумительно проводила вечер.

— И я тоже. — Ховард обнял Джил и шепнул ей на ухо: — Не забывайте, о чем я вас просил. — Затем протянул руку Джордану и, крепко стиснув его локоть, кинул на Джил многозначительный взгляд. — Спасибо тебе, навестил старика.

— Я скоро снова дам о себе знать, — пообещал Джордан.

— Прекрасно, прекрасно. Буду с нетерпением ждать от тебя вестей. Держи меня в курсе того, как обстоят дела с этим новым торговым центром.

— Обязательно, — пообещал Джордан. В машине была приятная прохлада. Джил даже не заметила, как ее голова очутилась на широком плече Джордана.

— Простите, — проговорила она, отчаянно зевая.

— Хотите спать?

Джил блаженно улыбнулась. Усталость размягчила ее до такой степени, что она перестала опасаться его чар.

— Немного. Вино всегда нагоняет на меня сон.

Джордан обхватил ее за плечи, покрепче прижал к себе и ласково погладил по волосам.

— О чем это вы беседовали с Эндрю, пока я говорил по телефону? Джил насторожилась.

— Обо всем понемножку. А почему вы спрашиваете? — небрежно поинтересовалась она.

— Отчего тогда всякий раз, как Эндрю глядел на меня, на его лице появлялась глупейшая улыбка? — настойчиво спросил Джордан.

— Хм… не знаю. Вам надо было спросить его самого. — Джил попыталась выпрямиться, но под его властной рукой быстро сдалась, слишком расслабившись, чтобы сопротивляться.

— Спорю на что хотите, но с того момента, как я вернулся после телефонного разговора, в его глазах стали мелькать подозрительные огоньки. У меня было такое чувство, что вы вместе смеетесь над шуткой, которой не поделились со мной.

— Поверьте, вы ошибаетесь. Джордан задумался.

— Вряд ли.

— Хм… — Джил клонило в сон, и сидеть в такой позе, привалившись к плечу Джордана, было удивительно приятно.

— Я размышлял о том, что вы рассказали мне сегодня днем, — проговорил Джордан немного погодя. Его губы были у самого уха Джил, и ей показалось, что они легко коснулись ее щеки.

— О моей печальной, но правдивой истории? — прошептала Джил, зевнув.

— О ваших неприятностях с музыкальной паузой.

— А, да… с цезурой.

— Завтра я возвращаюсь в Сиэтл, — вдруг отрывисто сказал он.

Джил кивнула. Ее охватила непонятная грусть. Странно, почему она приняла это так близко к сердцу? В Сиэтле они с Джорданом не будут сталкиваться на каждом шагу. Не будут спорить, подкалывать друг друга… или целоваться. В Сиэтле ему не грозит услышать нелепую историю о подвенечном платье тети Милли.

— Что ж… надеюсь, перелет пройдет удачно.

— В среду у меня деловая встреча. Отложить ее в последний момент я не смог, но мне удалось заменить билет.

— Вы взяли билет на другой рейс? — Джил молила Бога, чтобы Джордан не заметил, как у нее перехватило дыханье.

— Мне надо быть в аэропорту только вечером.

— В котором часу? — Не все ли равно? И вместе с тем она с нетерпением ждала ответа. Ей нужно было знать.

— В восемь.

Джил была слишком взволнованна, чтобы высчитать разницу во времени, но понимала, что в Сиэтл Джордан попадет ранним утром. Не выспавшийся, усталый. Не самый лучший путь к успеху на сверх важной встрече.

— Я вот о чем подумал… — протянул Джордан. — Я был на Гавайях много раз — деловые свидания, официальные обеды, — но совсем не знаю этих островов. Никогда не осматривал их.

— Какая жалость! — воскликнула Джил. Она действительно так думала.

— И мне кажется, — продолжал Джордан, — что осматривать достопримечательности в одиночку будет совсем не так интересно, как вдвоем.

— Сегодня утром я и в одиночку получила большое удовольствие. — Попытка Джил возразить прозвучала, надо сказать, неубедительно. Может быть, потому, что пальцы Джордана продолжали нежно теребить ее волосы.

— Вы не составите мне компанию, Джил? — спросил он хрипло. — Подарите мне этот день. Давайте откроем Гавайи вместе.