Твоя по завещанию

Глава 20

Вечер подкрался незаметно. Сумерки густо припорошило снегом, на улице значительно похолодало. Я старалась вести себя как ни в чем не бывало, но получалось из рук вон плохо. Все мои мысли были заняты Русланом. Даже ночное происшествие с внезапными воспоминаниями о матери ушло на второй план.

Я влюбилась.

Безумно. Безоглядно.

И, на мой взгляд, тупо. Я чувствовала себя самой счастливой на всей планете и одновременно нелепой дурочкой.

Во-первых, мне не нравилась эта появившаяся зависимость от дяди. От его слов, взгляда, касаний. Во-вторых, я никак не могла перебороть в себе дебильное смущение. Оно настырно липло ко мне, стоило Руслану посмотреть в мою сторону. И это раздражало. Але, самоуверенность, ты где? В какой момент дерзкая девчонка, которой палец в рот не клади, превратилась в смущенную тихушницу?

— Пошли прогуляемся, — улыбнувшись, предложил Руслан.

И если бы раньше я нашла тысячу причин, чтобы не тащить свою задницу на улицу в такую погоду, потому что: а) там холодно, б) там снег, в) нахрена мне сдалась прогулка в задрипанной деревне? То сейчас, пребывание на свежем воздухе с Русланом казалось замечательной затеей.

Одевшись потеплее, мы вышли из дома. Лицо тут же окутало прохладой поздней осени. В свете редких фонарей снег кружился, медленно падая на пожухлую траву, укрывая белоснежным покрывалом землю. Воздух был чистым, звонким. Пах сыростью и горечью опавшей листвы. Мир словно застыл в тихом сказочном оцепенении, лишь редкие порывы ветра напоминали о реальности происходящего.

— Не замёрзла?

Я отрицательно помотала головой, Руслан улыбнулся, взяв мою руку в свою ладонь, переплетая наши пальцы. Электричество опять прошлось вдоль позвоночника.

— Предлагаю дойти до поворота и спуститься по дороге вниз, — предложил дядя, указывая вдаль, туда, где заканчивался свет фонарей.

Я покорно согласилась, неспешно двигаясь вперед.

В голове кружил вихрь из мыслей. Я старалась переключиться на что-то, но неизменно возвращалась к новым романтичным чувствам, что сейчас испытывала. Вопросы наших отношений навязчиво цепляли, не давая расслабиться.

Странно. С Громовым такой фигни не было, хотя мне казалось я была влюблена в Макса. Видно все познаётся в сравнении. С Русланом все иначе. Его прикосновения били током, порождали бабочек в животе. Местами я замечала, что мое отношение к нему было схоже с одержимостью… Это и радовало и пугало одновременно.

— О чем задумалась? — нарушил размышления дядя.

— Пытаюсь понять, как теперь от тебя избавиться, — саркастично заявила я.

Брови Руслана взметнулись вверх от удивления.

— Планируешь, как меня прикончить?

— Ага. Прикидываю варианты.

Он остановился, повернул меня к себе.

— Да ты кровожадная! — улыбаясь, парировал он.

— А ты вредный и занудный, — рассмеялась я в ответ. — Ещё и старый!

Дядя расхохотался.

— Ещё и не хочешь меня. Совсем, — уже тише добавила я.

Миг и он сделался серьёзным.

— Даже не представляешь, как сильно ты ошибаешься.

Глаза в глаза. Пристальный, колкий взгляд заставлял верить каждому слову. Сердце сжалось, я часто задышала. Безумно стали нужны его губы на моих губах. Ласкающие, манящие.

— Но не сегодня, — снова натягивая игривую маску, добавил он.

Мы двинулись дальше. Я потерялась в догадках. Что этот мужчина чувствует ко мне? Чувствует ли? Может, для него это всего лишь увлечение или забавная игра на выдержку? Кто я для него? И что он мутит с Марьяной? Сто вопросов — ноль ответов.

Я вздохнула. Не хочу больше развивать эту тему. По крайней мере сейчас.

Утро следующего дня я встретила в объятиях Руслана.

Мужчина спал, уложив свою руку на мою грудь, а я рассматривала его красивую физиономию, пытаясь понять кто мы теперь друг другу.

Этой ночью у нас не было ничего. Никаких поцелуев, никакой излишней тактильности, тем более, интима. Мы просто спали, без единого намёка на физическую близость. Хотя как без единого намёка. Я намекала, как могла: якобы случайные касания, манящие улыбки, откровенный флирт… Но… Руслан был непоколебим и не поддался на мои девчачьи уловки. Кремень, твою мать! Интересный расклад. Теперь мы будем делать вид, что между нами ничего не произошло? Нет, ну если разобраться с чисто технической точки зрения, секса ведь у нас не было. Но определённая связь все же случилась. Как к этому относиться?

С ума сойти. Тема наших недоотношений меня прямо таки заела. И да, я была именно из тех девочек-максималисток, которым надо было все и сразу.

От любования Русланом меня отвлек шум, доносившийся с улицы. Где-то совсем рядом подъехала машина, хлопнула дверь. Я тут же вскочила к окну, параллельно разбудив дядю.

Возле дома был Махов.

В чёрной кожаной куртке, шапке-ушанке, смешных штанах со стрелами и зимних спортивных ботинках он направлялся к нашему крыльцу.

Руслан оделся и пошёл открывать дверь. Я спешно натянула на себя легинсы с футболкой и принялась заправлять кровать.

— Надеюсь, не помещал, — в соседней комнате послышался голос следователя. — Я по делу.

Мужчина уселся на ближайший стул, снял шапку, расстегнул верхнюю одежду.

Мы с дядей молча переглянулись.

— Мы задержали Рыбакова Виталия Сергеевича. Полагаем, что именно он перевёл со счета компании деньги в офшоры и он купил брошь на аукционе. Хотя, не полагаем. У нас есть доказательства того, что именно он входил в систему платежей Германа Цветаева и совершал все махинации с деньгами, — без лишних предисловий изложил он.

— Рыбаков? — переспросил Руслан то ли удивлённо, то ли разочарованно, пока я пыталась понять, откуда же мне знакома эта фамилия…

— Он самый.

— Никогда бы на него не подумал, — добавил дядя.

— Почему же? — тут же поинтересовался Махов.

— Он приходил ко мне, хотел выкупить компанию, но когда понял, что это невозможно, предложил стать бизнес-партнёрами, причём на очень выгодных условиях. Я даже подумать не мог, что у него есть доступ к счетам.

— А он был. Как выяснилось, с Цветаевым они раньше довольно тесно сотрудничали.

— Он не говорил… Странно, я думал, что знаю всех, кто так или иначе крутился в бизнесе брата, — задумчиво произнёс Руслан.

— Тем не менее, они с университета дружили, — дополнил Махов, очень довольный своей осведомлённостью.

Дядя прикусил губу. Похоже, общение с папой у него было минимальным и он совсем не знал о его жизни… и не удивительно, ведь разные, как небо и земля, сводные братья, мало проводили времени вместе.

И тут до меня дошло. Рыбаков! Это же старинный лучший друг отца, который внезапно пропал с радаров, когда я ещё училась в начальной школе. Поначалу он часто приходил к нам в гости, а потом просто исчез. Кстати, да! Именно его я встретила в клубе у Руслана, когда пришла к нему впервые. Ещё подумала, откуда этот мужик мне знаком?!

— Постойте, так выходит, что это он взорвал автомобиль папы? — нетерпеливо влезла я.

— Увы, прямых доказательств этому нет. Пока он лишь виновен в том, что распоряжался деньгами «Хэви Индастрис».

— Но вы говорили, что тот, кто будет связан с брошью, тот во всем и виноват!

— Мы полагаем, что здесь замешано сразу несколько человек, — заговорчески произнёс Махов.

Я только открыла рот расспросить подробности, но следователь перебил:

— Пока больше ничего сказать не могу. Работаем. От Рыбакова сейчас мало чего добьёшься. Он нанял в свою защиту целую толпу адвокатов, так что выудить из него хоть какую-то информацию очень проблематично.

— И вы приехали сюда, за несколько сотен километров, только для того, чтобы поведать нам о Рыбакове? Не проще было позвонить? — подозрительно спросил Руслан.

Махов в ответ прищурил свои крохотные глазки, расплылся в улыбке губами-нитками.

— Не только.

Повисло молчание. Следователь нарочно выдерживал паузу, дабы следующее его заявление стало ещё более значимым.

— Мы подозреваем, что в одной связке с Рыбаковым действовал Максим Громов. Знаете такого? — взгляд мужчины упал на меня.

От такой неожиданности у меня аж дыхание перехватило. Мой бывший? Да ладно? Он же довольно труслив, чтобы играть по-крупному и лезть в серьёзные дела! Как бы я неоднозначно не относилась к Громову, поверить в его причастность было сложно.

— Знаю, — механически кивнула я. — Его тоже арестовали?

— Нет. Просто взяли на карандаш.

— И? Как эти двое связаны? — нетерпеливо спросил Руслан, требуя подробностей.

— Пока нет никаких фактов, но мы пробили мобильник Рыбакова. Он пару раз созванивался с Громовым в день убийства Цветаева. Это наводит на определённые мысли, но чтобы доказать что-то, нужно время и…

Опять низкопробная театральная заминка…

— Ваша помощь, Кристина Германовна.

— Моя?

— И речи быть не может, — сразу ответил отказом Руслан, даже не вдаваясь в подробности, какого рода помощь нужна.

— Что вы от меня хотите? — все же поинтересовалась я.

— Кристина, нет! — громко заявил дядя. — Даже не думай!

Под яростным и испепеляющим взглядом Руслана, Махов примолк. Я же была настроена решительно и если гад Громов хоть как-то помог убийцам моего отца или сам таковым являлся — он должен понести заслуженное наказание.

— Что я должна делать? — настойчиво спросила я.

— Кристина! — зло буркнул Руслан.

— Я хочу знать! Имею право.

Желваки ходили на скулах дяди, красивое лицо украшала сердитая гримаса.

— Пожалуйста, Руслан, — я взяла в руки его ладонь, ловя его злобный взгляд. — Пожалуйста.

Черты лица чуть смягчились. Дядя тяжело вздохнул.

Секунда. Вторая. Третья.

— Ладно. Что вы от неё хотите, Махов? — сквозь зубы выплюнул он.

— Дело плёвое. Поставить прослушку в квартиру Громова, чтобы мы могли знать о его контактах.

— А вы сами-то не можете это организовать? Немощная полиция? Обязательно приплетать ко всему неопытную маленькую девчонку? — рычал Руслан, защищая меня.

В его словах сквозила забота и беспокойство. Я невольно улыбнулась. Быть под его защитой невероятно приятно…

— Организовать мы можем все. К примеру, прослушку на его мобильный установят наши специалисты, благо нынешние технологии позволяют, — словно отгораживаясь от нападок, твёрдо проговорил Махов, нервно поелозив на стуле. — Но если в его телефон мы проникнем незаметно, с помощью хакерских программ и прочих ухищрений, то в жилище подозреваемого ворваться просто так не получится. Нужен ордер, как минимум. А мы бы хотели, чтобы Громов не знал о наших подозрениях, потому желательно все провернуть по-тихому.

Руслан часто дышал, пытаясь успокоиться, чтобы не нагрубить следователю. Я чуть сильнее сжала его руку, выражая таким образом и поддержку и благодарность одновременно.

С одной стороны, затея Махова казалась простой, а вот с другой… После того как Макс накачал меня черти чем, плюс попытался воспользоваться моим неадекватным состоянием я его опасалась. А уж связь с потенциальным убийцей отца нагнала ещё больше жути.

— Даже если мы решимся на это, Громов не посмеет приблизится к Кристине, — выдал дядя.

Следователь в очередной раз сощурился.

— Это почему же?

— Я… Ему запретил, — очень размыто пояснил Руслан.

— Запретили встречаться с Кристиной Германовной?

— Угу.

— Это почему же? Были какие-то подозрения насчёт него?

— Нет. Просто он не внушал доверия. Да и справки навёл. Биография его мне не понравилась.

Махов понимающе кивнул.

— Да уж. Этот парень… Он тот ещё фрукт… — натянуто улыбаясь, промямлил следователь.

Повисло молчание, затем он продолжил.

— Может, все-таки, стоит попробовать Кристине Германовне?

Мы с Русланом ответили в один голос. Я сказала: «Да», а он: «Нет».

Губы дяди сжались, он бросил на меня недовольный взгляд.

Следователь тихонько кашлянул и продолжил, явно поддерживая мой ответ:

— Так вы согласны Кристина Германовна?

В глазах Руслана загорелись недобрые огоньки, брови нахмурились. Он прожигал взглядом сначала меня, затем Махова. Настойчивость последнего его явно раздражала…

— Я… — только начала я, но Руслан сразу заткнул меня.

— Она подумает над предложением. Я перезвоню, если что, — дядя указал гостю на дверь, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Следователь нерешительно поёрзал на стуле. Медленно поднялся.

— Все же я бы настаивал на положительном решении, — обратился он снова ко мне.

Руслан сделал шаг в его сторону, Махов инстинктивно попятился, затем распрощался и выпорхнул на улицу.

— Зачем? — начал дядя, как только мы остались одни. — Зачем ты лезешь, Кристин?

Злющий. Прямо таки свирепый.

— Это очевидно. Потому что хочу узнать правду и найти убийцу отца!

— Это опасно.

— Думаю, игра стоит свеч, — как-то уж совсем безмятежно и легко парировала я.

Руслан в два счета оказался рядом, больно сжимая мои плечи, встряхивая, словно пытаясь привести меня в чувства и поставить мозги на место.

— Это не игра! Ты можешь пострадать!

Его глаза сделались чёрными, в них плескалось беспокойство и… страх? Мы молча смотрели друг на друга. В этой безмолвной тишине, мне казалось, что я слышу как часто бьются наши сердца.

Была не была. Я решила пойти ва-банк.

— Может ты так за меня переживаешь потому что боишься потерять наследство? — тихо спросила я.

Его глаза расширились от удивления. Он будто на какой-то миг дар речи потерял, а этот миг стал для меня чем-то мучительно тягучим и волнительным. Я застыла в ожидании ответа, надеясь на то, что мои предположения ошибочны.

А если нет? Что если я всего лишь развлечение для него? Потому он и не хочет переходить грань между нами, исключая физическую близость.

— Ты дура? — вопрос прозвучал неожиданно и грубо.

Я растерянно захлопала ресницами.

— Как это тебе в голову вообще могло прийти? — а сейчас в его словах звучала обида.

— Я… Я всего лишь предположила… Ведь если со мной что-то случится, то наследства тебе не видать, — зачем-то ляпнула я, хотя совершенно так не думала.

Руслан убрал руки с плеч, отпуская меня. Между нами словно ледяная вьюга закружила.

— Поступай, как считаешь нужным, Кристин. Это твоя жизнь, — равнодушно ответил он, удаляясь в комнату.

Руслан.

Практически весь день прошёл в молчании. Был ли я обижен? Сложно сказать. Скорее, разочарован и зол. Не ожидал, что Кристина придерживается такого мнения обо мне. Хотя, какая разница, что думает взбалмошная девчонка?

Я мазнул по ней взглядом.

Сидит у окна, без интереса пялясь в сумерки, словно пытаясь рассмотреть там что-то новое. Красивая, грустная. В какой-то миг захотелось обнять ее, зарыться носом в волосы, вдохнуть их аромат, забыться, но…

Наверное, все к лучшему. Она просто маленькая богатенькая девочка, привыкшая к холодному расчету везде, в том числе и в личной жизни. Судит людей по себе. А я? Я просто увлёкся и отчего то решил, что у меня есть чувства.

Я отвёл от девушки взгляд, затем снова посмотрел в ее сторону. Светлые локоны, золотистыми волнами укрывали хрупкую спину, плечи чуть опущены.

Или все же она не просто увлечение, а что-то большее? Эта мысль резанула по живому. Помимо чрезмерной физической тяги, я был будто привязан к ней в эмоциональном плане. Это напоминало помешательство. Хотелось оберегать ее, всегда быть рядом, закрыть собой от всех бед и неприятностей.

Я горько усмехнулся. Взрослый дядька. Докатился до безумия.

— Прости меня, — нарушая ход мыслей, вдруг сказала Кристина, не оборачиваясь. — Я не должна была так говорить о тебе. Я знаю, что ты действительно за меня волнуешься.

Она обернулась. В изумрудных глазах влажно поблескивали слёзы.

Порыв нежности было невозможно сдержать. Я молча подошел к ней, проводя ладонью по шелку ее волос, по плечам.

Крис прислонилась ко мне.

— Я боюсь за тебя и не доверяю Громову, — спокойно произнёс я.

— Я должна сделать это ради отца.

— Ты ничего не должна, Крис.

— Все будет хорошо. Ты же веришь мне? — она запрокинула голову, глядя на меня, как-то по-детски, наивно улыбаясь.

Милая и чертовски очаровательная принцесса.

— Я? Тебе? Даже не знаю. Ты слишком непредсказуемая, — иронично ответил я.

— Но в обиду-то я себя не дам.

— Нет. Никаких Громовых. Даже думать об этом не хочу.

— Ну, Руслан…

Она поднялась со стула, заключая меня в объятия, укладывая голову на грудь.

— Я буду максимально осторожна. Обещаю ничего с ним не пить и не есть, — она хохотнула.

— Это не смешно, Крис.

— А я и не смеюсь. Мне важно это, как ты не понимаешь?

Она отпрянула от меня. Взгляд глаза в глаза. Теперь совсем совсем серьезный, взрослый, без тени улыбки.

— А мне важна ты. И мне страшно отпускать тебя к человеку, который потенциально может быть убийцей.

От моих слов щеки Кристины чуть порозовели. На мгновение смутившись, она опустила глаза в пол.

— Давай сменим тему, — предложил я, не желая больше спорить. — Кстати, Махов сообщение прислал, сказал, что мы можем вернуться домой.

Крис посмотрела на меня глаза. Шмыгнула носом. Грустно улыбнулась.

— Когда уезжаем?

— Когда захочешь. Но, до утра, думаю, разумно будет остаться здесь. Уже начало темнеть, да и на улице заметает.

— Значит, вернёмся завтра? — монотонно и печально спросила она.

Я не мог понять, обижена ли она из-за Громова или же огорчена предстоящим отъездом. Хотя, второе, конечно, маловероятно. С чего бы? Она так рвалась домой.

— Пойду чайник поставлю, — произнесла Крис, проходя мимо.

— Стой, — я ухватил ее за запястье и притянул к себе. — Не дуйся и не злись. Это просто забота. Не хочу, чтобы ты пострадала.

— Нет, Руслан. Это тотальный контроль. Ты сейчас дико напоминаешь отца, который всю мою жизнь пытался спланировать под себя. А я хочу, чтобы мы были на равных, несмотря на то, что ты мой опекун. Я хочу, чтобы ты слышал меня, понимал меня, а не видел перед собой глупого ребёнка. Я выросла, у меня своя голова на плечах.

Я опешил. Слова звучали и правда очень разумно, искренне. На миг даже подумал, что Кристину подменили. Да и как капризная девчонка стала вдруг такой рассудительной? Это, признаюсь, подкупало, заставляя взглянуть на нее иначе.

— Поехать к Громову хочешь?

— Да. Потому что так нужно. Потому что себе не прошу, если не узнаю правды о гибели папы.

Я вздохнул. Моя прекрасная взрослая и одновременно маленькая принцесса.

— Уверена?

— Да.

Я снова вздохнул. Решение далось тяжело.

— Хорошо. Пусть будет так.

В глазах Кристины мигом загорелись счастливые огонечки. Она удовлетворенно улыбнулась. А я и правда в какой-то момент почувствовал себя «родителем», которого уговорили на авантюру…

— Честно? — не веря в мою покладистость, спросила Крис.

— Да.

— Обещаешь?

— Обещаю, — скрепя сердцем, отозвался я. — Но я буду рядом.

— Где рядом? Со мной пойдёшь?

— Рядом у дома Громова, возле подъезда или возле его дверей. Ещё не решил.

Она рассмеялась, награждая меня быстрым поцелуем в губы в знак благодарности.

— Довольна?

— Неа, — шутливо парировала она.

— В смысле?

— Есть ещё кое что, — заговорщически произнесла Кристина, рисуя подушечкой пальца по моей водолазке.

— И что же?

Она посмотрела на меня в упор. Улыбка на ее лице вновь погасла, чёрные ресницы дрожали.

— Тебя хочу, — едва слышно прошептала Крис. — Только чтобы по-настоящему.

В башке как бомбу взорвали. Она предлагает мне себя вот так буднично, просто и легко, но в то же время осторожно и откровенно. Это мгновенно возбуждает, подводя все чувства к красной черте, за которой мир изменится навсегда. Наш с ней мир.

— Молчишь? — все так же тихо спросила она, вырывая меня из мыслей.

Без лишних слов, я поцеловал ее, прижимая к себе максимально близко. Хотелось чувствовать ее тело, ее тепло. Руки сразу нырнули под свитер, коснулись ее обнаженной спины, пальцы одним ловким движением расстегнули лифчик.

Наши языки слились в жарком танце. Поцелуи были дерзкие, страстные, глубокие и чувственные. Мои ладони нагло ощупывали грудь Кристины, то и дело скользили под леггинсы, изучая узор ее кружевных трусиков. Я был на взводе. Слишком резок, груб, нетерпелив.

Твою мать, как я хочу ее. Давно хочу эту девчонку. Почувствовать ее, двигаться в ней, обладать. Безумие. Одержимость.

Пара секунд и я уложил ее на кровать, подминая под себя, не прерывая нашего жгучего поцелуя. Умом понимая, что надо притормозить, быть сдержаннее, но не в силах сказать себе «стоп» и сбавить обороты.

Свитер Крис улетел в сторону, следом отправились моя водолазка и ее леггинсы. Она лежит передо мной в одних розовых трусиках, порывисто дышит. Ее лицо пунцовое. Стесняется, пытается прикрыть грудь ладошками. Моя родная, прекрасная малышка.

— Я люблю тебя, Руслан, — шепотом произнесла она, протягивая ко мне руки, проводя ноготочками по торсу, по резинке моих спортивных штанов.

Меня накрывает огненная лавина. Внутри разливается нежность. По венам золотистыми частичками льются ее слова. Такие важные и нужные для меня. Торопиться уже не хочется. Наоборот, хочется растянуть момент этой близости.

Вообще, все неправильно.

Я должен был сам признаться ей в любви. Первый.

— И я тебя люблю, моя сумасбродная красавица.

Улыбнувшись, я вновь нависаю над ней, целую. Но сейчас это не поцелуй страсти. Сейчас я максимально ласков и осторожен. Моя девочка должна запомнить свой первый раз. Я все сделаю для этого.

Когда мои пальцы проникают в ее трусики, Крис постанывает, прогибаясь в пояснице. Она мокрая и такая податливая, что крышу сносит. Член настолько возбужден, что кажется порвет штаны к чертям собачьим. Я отрываюсь от сладких и пухлых губ, отстраняюсь максимально от ее тела, чтобы спросить то, что обязан:

— Кристин, ты уверена, что хочешь этого? Назад потом ничего не отмотаешь.

— Боже, какой же ты зануда, — с придыханием произносит она, укладывая руки мне на плечи, притягивая к себе, прикусывая мою нижнюю губу.

Эти действия служат для меня знаком согласия. Мы вновь погружаемся в водоворот из поцелуев, попутно избавляясь от остатков одежды. Я стараюсь сдерживаться, но выходит из рук вон плохо, разум туманит похоть, ещё и движения Кристины распаляют. Она трется о меня промежностью, обхватывает торс ногами, сладко постанывает, призывая к активным действиям. Она раскрыта передо мной, такая горячая и влажная. Такая моя.

Пальцы накрывают ее клитор, лаская его, растирая. С губ Крис срывается громкий стон, она приподнимается, прижимаясь плотнее.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо, — хрипло говорю я, аккуратно проводя головкой по ее лону.

Вверх-вниз. Вверх-вниз.

Она шумно выдыхает. Напрягается.

— Я буду нежен.

Я вновь целую ее, параллельно массируя клитор, расслабляя свою принцессу, вновь окуная ее в круговорот похоти и желания.

— Я люблю тебя, родная, — отрываясь от ее губ, шепчу ласково в самое ухо. — Ты ведь доверяешь мне?

Уверенно кивает в ответ.

Ноги Кристины раздвигаются шире. Она готова принять меня, но я медлю.

Пока пальцы наслаждаются плотью, я продолжаю игру и снова касаюсь головкой ее лона. Едва проникаю, совсем неглубоко и сразу вынимаю назад. Она горячая, сырая, скользящая…

Дьявол.

Какой выдержки мне это стоит! Ощущение, что я попросту рвану сейчас, как хренова петарда. Прямиком и в космос!

— Руслан, — Крис протяжно стонет, закусывая губы до крови. Ее взор застилает пелена страсти. — Давай же, — шепчет она бессвязно.

Движения пальцев ускоряются. Головка члена массирует ее сочащуюся плоть и я с огромным трудом останавливаю себя, чтобы не ворваться в нее полностью, на всю длину. Она вот-вот кончит. О, да, я хочу, чтобы она кончила. Хочу, чтобы кричала мое имя, извивалась, стонала.

Секунда, две, три и Кристину накрывает. Ее плоть трепещет и я, наконец, вхожу в нее. Медленно, но уверенно, до самого основания. Чувствую, как преграда внутри рушится, одновременно ощущаю волны ее оргазма. От внезапной боли Крис вскрикивает, а я сминаю ее рот поцелуем, мысленно молясь о том, чтобы не излиться внутрь моей девочки от охеренного перевозбуждения.

Мы лежим, сливаясь в поцелуе, затем я аккуратно выхожу из нее. На моем члене едва заметные кровавые разводы и я без понятия, как заставить себя перестать думать о сексе и унять бушующие эмоции… Но продолжать сейчас нельзя. Не время.

Я падаю рядом с Кристиной. Сердце в груди стучит часто, как неисправный часовой механизм.

— Руслан, — она улыбается.

Я перевожу на нее взгляд. Раскрасневшееся личико, опухшие от поцелуев губы.

— Что?

— Я люблю тебя.

Невольно моя физиономия приобретает довольное выражение.

— И я тебя. Моя маленькая женщина.

Кристина приподнимается надо мной и легко, почти невесомо, целует меня в губы.

— Моя, — шепчу я, отвечая на ее ласки, крепко прижимая к своей груди.