Ты и сам всё знаешь

Исключение № 4 Неразборчивость

— Как тебе национальный музей Лос-Винтаго, стоил того? — проворковал Дэнли, когда я завела паромобиль.

— Ты знал, — даже не спрашивала, конечно, интриган был в курсе всего.

— Угу, всегда, милая. Куда теперь?

— К Дремзу Криту.

Любовнику мой ответ не понравился, и он очень хмуро смотрел на меня через зеркало заднего вида.

— Что-то не так? — с интересом наблюдала за складкой между бровей Дэнли и сжатыми тонкими губами.

— Всё. Мне не нравится твой план, — признался мужчина.

— Почему? — вновь взглянула в зеркало.

Холодный свет уличных фонарей врывался в салон и скользил по лицу псионика, придавая и без того бледной коже мертвенно-серый оттенок. Стальные глаза сверкали недобрым огоньком и жутковато смотрели в одну точку. Никогда не видела его таким.

— Дрэмз Крит сломал мою жизни, — с ненавистью процедил Дэнли.

Чуть не потеряла контроль над машиной от удивления. То, что загадочный возлюбленный следует за мной, как тень, никогда не было открытием, но такая осведомлённость, действительно, пугала и делала из него не просто псионика, а кого-то пострашнее. Дэнли Арой был везде: в Иттании, теперь в Тимернике. Засел в моём прошлом, настоящем и будущем, а ещё, кажется, в голове.

— Ты, конечно, не расскажешь, что он натворил? — даже не надеялась, что услышу какие-то подробности.

— Отчего же? Скажу, — Дэнли на мгновение прикрыл глаза, собираясь с мыслями, затем вновь встретился с моими в отражении:

— Дрэмз Крит забрал у меня самое дорогое.

— Что именно? — даже интересно, чем же так дорожит псионик.

— Тебя, — вполголоса ответил мужчина, но я всё равно услышала сквозь рёв мотора его тихий удручённый шёпот.

— Это бессмыслица! Никогда не встречалась с писателем лично, а с тобой мы познакомились гораздо позже! — так и думала, Дэнли снова играл со мной в безумные игры и загадки. Без толку ждать от него чего-то внятного.

— Необязательно знать человека лично, чтобы стать одержимой им. Можно увлечься идеей, образом, фантомом. Поверить в них, вдохнуть жизнь, полюбить.

— Я никогда не была влюблена в Дрэмза Крита! Что за чушь ты несёшь? — от моего крика Аэр заворочался во сне, и я получила очередной недовольный взгляд от псионика.

— Не говорю, что ты любила Крита. Разумеется, нет. Ты всегда любила только меня, милая, но это не помешало погрузиться в сказки и миры, что он создал. Те книги, — с отвращение бросил Дэнли, — поработили тебя. Наставили по ложному пути. Более того, они повлияли и на меня.

— Книги это просто книги. Коротала за ними время в приюте. Одна из немногих радостей, — зачем только оправдывалась перед ним. Псионик начинал раздражать всё сильнее.

— Так и было. Пока не произошла серьёзная трагедия с твоим любимым писателем.

— Автокатастрофа. В которой погибла его жена, лучше расскажи что-то новенькое, — под колёсами глухо зашуршал гравий. Мы очутились на тёмной подъездной дорожке к загородному дому писателя.

— Включи фары, Эйри. Почему ты крадёшься во мраке? Ты же не преступница, — ехидно спросил Дэнли.

Вцепилась в руль так сильно, что кажется на ладонях отпечатается глубокий узор.

— Чего ты добиваешься? — зло спросила попутчика.

— Хочу помочь, милая. Раз сама приехала сюда, правда вскроется так или иначе. Не хотел, чтобы всё вскрылось сегодня, но… — голос мужчины стал нежным и заботливым: — Включи фары, уже нечего бояться. Самое страшное уже произошло много лет назад.

Старый заколоченный дом, расписанный скабрезными фразами и оккультными и экстремистскими символиками. Кое-где доски были оторваны, окна побиты, а из подвала лился тусклый свет незваных гостей.

— Он переехал, вот чёрт, — нервно стукнула по рулю.

— Нет, не переехал, Эйри. Ты ведь знала что Дрэмз Крит это псевдоним?

— Догадывалась, — сердце сжималось, когда оглядывала чёрные словно глянцевые окна второго этажа. Безжизненные, как и всё это место.

— Ты не спасла его тогда. Он повесился сразу после похорон жены и не получил твоего письма. Но ты и не писала его, — осторожно начал Дэнли.

— Нет!..

— В тот день сбежала из приюта, чтобы отговорить Дрэмза от самоубийства. Поняла, что всё плохо, когда заметила ящики были заполненные корреспонденцией и неоплаченными счетами.

— Замолчи.

— Пробралась внутрь. Украла черновики, контакты издателей, всё что создавало личность нелюдимого писателя. На твоё счастье, Крита никто не видел и не знал. План был чертовски хорош.

— Замолчи!

— Не виню тебя. Несладко пришлось маленькой девочке смотреть на отвратительный гниющий труп кумира. Ты была потрясена увиденным так сильно, что и не поняла, как произошёл неконтролируемый выплеск. Твоё сознание породило нечто: бестелесный фантом, продолжающий серию книг о Даррете Хизе. Ты не создала нового Дрэмза Крита, ты сама стала Дрэмзом Критом. Моя прелестная милая, божественная Эйри. Но как бы сильно я ни любил тебя, эту грань продолжаю люто ненавидеть.

Не нашла в себе сил возражать или спорить. Перед глазами висел недельный труп забытого всеми писателя. Никто не помог ему, не поддержал в трудный период жизни. Он остался один.

Как должна была поступить? Вместе с ним умер бы Даррет Хиз, печально взирающий с постера ещё не вышедшей книги. Так не должно было случиться. Я…

— Прости, что вываливаю на тебя всё так. Но не думаю что полицейские ленты в доме, и расписанные стены, пришлись тебе по душе. Лучше так.

— Что реально, Дэнли? — посмотрела на свои дрожащие руки. Казалось, моргни я, и они станут прозрачными, а сама распадусь на сотни атомов.

— Это очень хороший вопрос, любимая! Для этого я здесь, чтобы наставить и указать. Но сегодня ты очень устала для новых открытий. Поехали домой? — мужчина нежно коснулся моего плеча.

— Куда домой? — глаза застилали слёзы. Какие новые открытия всплывут завтра? Когда же кончится этот чёртов бесконечный день, за который я потеряла сразу троих дорогих людей с картины.

— Ты знаешь милая, ты сама всё знаешь, — Дэнли кивнул на конверт с ключиком.

Знакомый маршрут на знакомом паромобиле, том самом, что он обещал непременно довести до ума, а теперь за рулём сижу я. Ловко лавирую по шумным ночным улицам. Вокруг много людей и машин. Моросящий дождь не помеха для прожигателей жизни. Яркие вывески манят обитателей Лос-Винтаго посетить кабаре, дома удовольствий, театры и новое, ещё не распробованное массами кино.

Завидую им. Простая жизнь без стремительных виражей, когда ты просыпаешься поутру с единственной проблемой: похмельем и чувством стыда. Смогла бы я так же? Вытащить Дэнли из его скорлупы на свет. Пойти с ним в театр или музей. Выпить дорогого вина. Краснеть перед откровенной картиной в галерее и закрывать ребёнку глаза, нервно отшучиваясь и придумывая на ходу, что там изображено.

— Мы ходили с тобой в театр. Просто не помнишь, — вклинился в мои мысли любовник.

— Или кто-то заставил забыть, — многозначительно заглянула в серые глаза, отчего Дэнли принял оскорблённый вид.

— Я? Ты считаешь, я стёр твою память?

— Просто догадка. Чертовски осведомлён обо всём, предугадываешь каждый мой шаг, контролируешь любое действие, сводишь с ума. Продолжать?

— Погоди-погоди. Мы точно обо мне сейчас говорим, милая Эйри? Из нас двоих такие способности только у тебя, — мужчина скрестил руки на груди.

— Хочешь сказать, ты жертва и делаешь, что мне нужно? — недоверчиво спросила интригана.

— Именно! — на любимом лице не промелькнуло ни тени лукавства, и засомневалась ещё сильнее. Играет или нет? Как же с ним сложно.

Припарковала машину вдоль дороги, около старого многоэтажного дома, увитого чёрными пожарными лестницами. Задержала взгляд на тёмном окне и непроизвольно притянула руку к груди. Ноющая боль. Там уже давно пусто, и в квартире, и в сердце.

Дэнли и Аэр терпеливо ждали меня на улице. В свете уличных фонарей оба выглядели эфемерными призраками. Покачала головой, чтобы отогнать жуткое наваждение. Взяла конверт с ключом, книгу и пакеты с печеньем. Хотя это не еда. Надо бы зайти и нормально перекусить в круглосуточной кафешке. Наверно это здорово: вот так посидеть где-то, почти как настоящая семья.

Захлопнула машину и вместе со спутниками направилась к ещё одному месту из прошлого. С каждым шагом ноги немели, а руки становились влажными от волнения. Не хочу открывать эту дверь. Разгадка прошлого не сулит ничего хорошего. Там только страх, боль и разочарование.

*.*.*

— Сай, милая отдай нож, — Даррет протянул руку, и девушка испуганно встрепенулась.

— Ты сделаешь это за меня? — с надеждой спросила мужчину и протянула оружие рукоятью вперёд.

Она неосторожно коснулась лезвия, и на пальце выступила кровь. Инспектор засмотрелся на алую, набухающую бусину на подушечке. Невольно сглотнул, пытаясь вырваться из власти манящего аромата и быстро забрал нож, отбросил его в дальний угол, а затем схватил замёрзшую девчонку и прижал к себе.

Сай дрожала в объятьях от холода и страха. Даррет пытался отогреть её и потянулся рукой к вентилю, но тонкая ручка помешала. Пальцы больно вцепились в запястье мужчины.

— Сделай это! — синие губы требовали, отчаянно приказывали.

Инспектор не знал, чего хочет юная гостья. Вместо этого, взял за подбородок и поцеловал. Сай жадно отвечала на ласку, словно вытягивая тепло из него холодным ртом, а Даррет охотно делился. Отказался от всего себя, лишь бы она дышала, согласился на чёртово имя. Раз ей так нравится, то нравилось и ему. Играть по правилам Сайджин Окс.

Она была так хороша, что несмотря на ледяную воду, инспектор вновь почувствовал сильное желание. Сдерживался. Нежно скользил пальцами по мокрой коже, разделял на пряди спутанные рыжие волосы, считал острые позвонки.

— Сделай, пожалуйста. Исправь мою ошибку. Возьми нож, Даррет. Это несложно, я помогу.

Инспектор оторвался от девчонки и переместил руку на лоб. Горячая. Бредит. А он, идиот, думает как бы вновь овладеть юным телом. Выключил воду, стянул с сушилки полотенце и замотал покрепче, чтобы не вылезла и не наделала очередных глупостей.

На счастье, она не вырывалась, а покорно принимала заботу.

Даррет усадил её на кресло, одним строгим взглядом приказал сидеть на месте и нырнул на кухню, поставив горячий чайник на плиту. Наскоро вытершись, он вернулся к Сай, послушно дожидающейся в комнате. Порылся в комоде и достал безразмерные тёплые носки, сел на колени перед гостьей и вытащил продрогшую ножку.

— Жутко заводит мысль, что ты сидишь передо мной в одних носках.

Сай неловко улыбнулась и протянула вторую ногу.

Инспектор вернулся к кровати. Стащил грязную простыню, смотал и швырнул на пол. Его веселил новый хаос и новая знакомая. Жизнь заиграла яркими красками, мужчина едва сдерживался, чтобы не запеть глупую песенку, часто доносящуюся из музыкального автомата в кафе. Сейчас она удивительным образом резонировала с его настроением.

Бросил беглый взгляд на будильник — у них есть ещё два часа поспать. Пересадил гостью на кровать. Стащив мокрое полотенце, Даррет заботливо вытер рыжие волосы, смешно взлохматив подругу, а затем обернул тёплым одеялом.

— Ты никогда этого не сделаешь. Ты лучшее, что было в нём… Какая же я глупая, — горько ухмыльнулась Сай, печально глядя на хозяина квартиры.

— Понятия не имею, о чём ты. Сделать сейчас могу только чай. Постарайся отдохнуть, у нас завтра неблизкий путь. Будет паршиво, если ты простынешь. Зачем, вообще, сбежала в ванную? Я сделал что-то не так? — мужчина наклонился к девушке.

— Нет. Ты идеален. Даже слишком хорош, чтобы быть правдой, — Сай вытянула руку и коснулась лица хозяина квартиры. — Я просчиталась.

Инспектор хотел спросить, в чём и когда, но резкий свист заставил отпрянуть и броситься на кухню. Пока он возился с заваркой и искал хоть что-то от простуды, гостья уснула. Даррет отнёс ненужные чашки обратно и вернулся к туго завёрнутой в одеяло Сайджин Окс. Она тяжело сопела во сне, и мужчина осторожно притянул к себе кокон.

Оставшиеся часы до отъезда он увлечённо поглаживал влажные пряди, раздумывая над тем, что делать с девчонкой дальше. Вот она получит свои документы, которые уже лежат в сумке инспектора, вместе с рекомендацией на работу. Простая фабрика по производству консервов в Линеркуте. Представил Сай у конвейера и тут же замотал головой. Решение появилось само собой: из детского дома она пойдёт только в одном направлении. Обратно. Сюда. Пока он не отыщет квартирку побольше. А лучше дом. Если у них и правда будет трое детей, готовиться нужно уже сейчас.

*.*.*

— Чего замерла, Эйри? Мы устали. Открывай уже.

Повернула ключ и толкнула дверь.

Всё как раньше. Как тогда, только…

— Немного пыльно, да милая? Надо бы проветрить. Забегай, малыш, — Дэнли пропустил Аэра, который с любопытством оглядывал странную квартирку, и затем исчез на кухне.

— Тут есть чайник! Помыть? — звонко спросил ребёнок.

— Было бы неплохо, — ответил Дэнли, — Эйри, если не против, я бы быстренько прибрался, а то стыдно перед тобой и мальчишкой. Открой пока окно в спальне и отдыхай.

— Не устала.

— Тогда просто займи себя чем-нибудь, — небрежно предложил псионик.

— Дэнли, какая к черту уборка? Сколько раз в тебя выстрелили в участке?

— О чём ты? — невинно улыбнулся мужчина и снял грязную окровавленную рубашку, под которой не было и намёка на ранение, — наслаждайся, нечасто увидишь, как я мою полы почти в неглиже.

Если бы не побелка на теле и в волосах, вкупе с запёкшейся кровью он выглядел вполне нормально.

— Чуть позже приведу в порядок, — словно прочитав мысли, бросил Дэнли, потянув за грязную прядь, и скрылся в ванной.

Чувствовала себя бесполезной, стоя у открытого окна и вдыхая влажный воздух. После дождя было свежо и приятно на улице.

Аэр копался в шкафах и искал хоть что-то не просроченное, а Дэнли по-хозяйски орудовал шваброй и тряпкой. Почти нормальный вечер. Никто не стреляет, не пытается влезть в мою голову или накачать наркотой и трахнуть. Но расслабляться не стоит. Те страшные люди совсем скоро нападут на наш след. Им не нужны Дэнли и Аэр. Охотятся негодяи за мной. Самым логичным было сбежать, оставить этих двоих, чтобы жили дальше. Дэнли сможет позаботиться о малыше. Заменить ему Даррета. Справится.

— Ты опять хочешь бросить нас, Эйри? — пара синих немигающих глаз пытливо изучала меня.

— Думаю только о вашей безопасности. За мной охотятся страшные люди. Ты сам видел.

— Видел. Не так уж и страшно, — лицо ребёнка озарилось улыбкой, от которой тут же бросило в дрожь. — Мы защитим тебя, Эйри. Ты знаешь, на что мы способны.

Знаю.

Вот только, что предпримут недруги в следующий раз? Прикрываться за возлюбленным и пятилетним ребёнком? Не смогу. Что если они пострадают так же как бесславно, как погибший Даррет Хиз?

— Пойдём пить чай, — Аэр протянул мне ладошку и отвёл на кухню.

Дэнли уже закончил с уборкой, вытащил из комода одежду, отряхнул пыль и скрылся в ванной.

Почему мы здесь?..

— Вкусно? — снова немигающий взгляд синих глаз.

— Наверно. Сколько лет этому чаю, — с сомнением посмотрела в чашку.

— Много, — задумчиво пробормотал ребёнок.

Сделала несколько глотков из вежливости. Не нужно было быть псиоником, чтобы углядеть вероятность несварения желудка от такого угощения.

Долгие десять минут сидели в тишине. Нервно теребила чашку и смотрела, как на поверхности напитка образуется радужная плёнка. Даже самый пронзительный взгляд Аэра, не заставит меня пригубить это ещё раз.

Наконец, дверь в ванной скрипнула и открылась, заполняя коридор облаком пара. Зачарованно смотрела, как проступает образ любимого, и едва дымка рассеялась, сердце подпрыгнуло к горлу, чашка с хрустом раскололась в руках. Тухлый чай вперемешку с кровью разлился по столу.

Светловолосый мужчина, одетый в одни только шорты, бросился ко мне и развернул к себе ладони, усеянные осколками.

— Аэр, малыш, принеси аптечку, — ласково попросил хозяин квартиры.

— Хорошо, папа, — отозвался ребёнок.

Передо мной, присев на одно колено, сидел Даррет Хиз. То есть Дэнли Арой, который похож на Даррета Хиза, или наоборот. Какого чёрта?..