Ты — моя мечта

Глава 13. Серьезный разговор

Алина вышла из офисного здания и посмотрела на хмурое осеннее небо, вот-вот готовое пролиться на землю холодным дождем. «Интересно, и где здесь находится ближайшая остановка? — подумала девушка. — Или тот контингент людей, которые по разным причинам посещают это пафосное здание, не пользуется общественным транспортом?»

Пройдя буквально пару метров, она увидела автомобиль, который привез её сюда, припаркованным у входа. Из машины вышел Ромашов Игорь Павлович и дружелюбно улыбнулся девушке.

— Вы уже освободились? Давайте я вас подвезу домой.

В первую минуту Алина хотела отказаться, грубо высказав безопаснику всё, что она думает о его заботе, и тем самым излить накопившуюся злость, но в последний момент передумала.

Игорь Павлович галантно открыл для девушки заднюю дверь машины, но она проигнорировала его жест и уселась на переднее пассажирское сиденье. Назвав свой адрес, Алина отвернулась к окну и стала следить за тем, как там мелькают другие машины, здания, люди, спешащие по своим делам.

— Погода что-то резко испортилась сегодня, — попытался завести разговор мужчина, но девушка упорно молчала.

— Так ты с Романом учишься на одном курсе, я правильно понимаю? — предпринял он вторую попытку через несколько минут, и Алина с раздражением ответила:

— Разве в ваши обязанности не входит знать всё о вашем хозяине и его семье? Так что не притворяйтесь, будто не знаете, что мы с Ромой однокурсники.

— Видишь ли, я работаю в службе безопасности ООО «СтройИнвест», и в мои обязанности входят вопросы, связанные с деятельностью именно организации: проверка на благонадежность клиентов, поставщиков, сотрудников при трудоустройстве, решение проблем с должниками, взаимодействие с приставами и кое-что другое. Конечно, иногда я выполняю личные поручения Михаила Ивановича, но это бывает не часто. Сегодня как раз было одно из таких.

— Зачем вы мне всё это рассказываете?

— Сам не знаю. Ты вызываешь у меня симпатию. И я вижу, что у тебя сегодня был непростой день, вот и пытаюсь переключить тебя на отвлеченные темы.

— Да-а... День у меня выдался, мягко говоря, непростой… И всё стараниями вашего хозяина и его бестолкового сына…

— Знаешь, это не моё дело, но Михаил Иванович — не плохой человек, а уж Рома... Я его с детства знаю, хороший пацан… Одно время я переживал за него очень, боялся, что он плохо кончит, но, слава Богу, всё наладилось.

— Странно, а вот Михаил Иванович не считает, что всё наладилось. Думает, что я опять сбиваю его сына с пути истинного, и поэтому попросил держаться от него подальше. Да только Рома итак столько всего натворил, что и без стараний его неравнодушного отца, всё между нами окончательно испортил, — с какой-то горечью сказала Алина и устыдилась, что открыла свои чувства постороннему человеку.

— Так это первая любовь, с кем не бывает… Эндорфины в крови, адреналин... Вот и бросается из крайности в крайность, хочет заботу проявить, чувства показать... впечатлить… Он поумнеет, поймет. Эх, я и шефу это говорил, да он меня не послушал... И потом, с кого ему пример брать? Он мало чего хорошего видел в жизни.

Алина внимательно посмотрела на собеседника, но ничего ему не сказала.

Уже зайдя в квартиру, девушка кое-как разделась, буквально рухнула на старенький диван и разрыдалась.

С самого начала она старалась держаться от него подальше, интуитивно чувствуя, что дружба с Ромой не принесет ничего хорошего, и вот выяснилось, что она была права. Он совсем не понимал её или не хотел понять, его забота душила и скорее напоминала попытки купить её расположение и любовь. Его агрессивность, несдержанность пугали девушку. Каким-то невероятным образом он не решал её проблемы, а создавал новые. У них были непростые судьбы, у каждого своя, но девушка знала, ради чего живет ... У нее была мечта, у нее был пример счастливой семейной жизни родителей, у неё была любимая бабушка... А он? Золотой мальчик… взрослый мужчина, внутри которого по-прежнему жил одинокий ребенок, жаждущий любви и внимания. Смогла бы она дать ему всё то, в чем он нуждался? Заполнить эту зияющую пустоту? Заменить собой тех, кто должен был дать ему устойчивый эмоциональный фундамент для взрослой жизни? И в то же время он был очень добрым и нежным, внимательным и таким трогательным в попытках добиться её расположения... Как она могла не полюбить его?

И всё же у них не было будущего…

Алина не заметила, как уснула беспокойным сном.

— Это исключено! — закричал Рома, резко вскочив со стула так, что тот с грохотом опрокинулся на пол. — Я никуда не поеду... ни в Англию, ни куда-то ещё. Мне не нужна помощь специалистов, со мной всё в порядке!

— Сынок, не кипятись, — мягко увещевал парня Воронцов-старший. — Это ведь не какая-то ...тюрьма, — на этом слове он поморщился. — Это элитная клиника, там работает лучшая команда психологов… Да к ним очередь на год вперед … Я хочу, чтобы ты с ними пообщался, чтобы они научили тебя сдерживать свой... темперамент. Это займет пару недель, а потом ты останешься там в бизнес-школе… подучишь язык… Это тебе всё пригодится потом, когда ты станешь у руля ООО «СтройИнвест».

— Что за дурацкая идея? Как она вообще пришла тебе в голову? Я совершенно здоров! И с моим темпераментом всё в порядке!

— Идея эта не моя, но поразмыслив, я понимаю, что она здравая, — устало сказал пожилой мужчина. — Рома, ты в последнее время сам не свой! Похитил девушку, избил брата, подстроил эту аварию с Богатыревым. Я уже молчу о том, во сколько мне обошлись твои шалости и благотворительность.

— Так дело в деньгах? Я заработаю и верну тебе всё до копейки, только не лезь в мою жизнь.

— Ах, в твою жизнь? Да ты хоть представляешь, под какой удар нас всех подставил своей последней выходкой? Ты чуть не убил человека! Да и какого! Он может создать для моего бизнеса такие проблемы, что мне 90-е раем покажутся. Что у тебя в голове творится? Прав, Саша. У тебя давно мозги набекрень! А всё из-за твоей мамаши — глупой гусыни, черт бы ее побрал, — закончил он, потянув за узел галстука, чтобы ослабить давление.

— Так вот чья это была идея… теперь понятно…

— Ну, что тебе понятно? Мы с Сашей не враги тебе… Я считаю, что он прав. Рома, ты что-то принимаешь, да? Ты связался с наркотиками? Ведь не мог же ты в здравом уме устроить те гонки, не мог же? Сынок, соглашайся, там отличные специалисты... Тебе помогут.

— Я ничего не принимаю... Мне не нужна помощь, — зло сказал Рома, медленно проговаривая каждое слово.

— Хорошо... Упрямишься… А о Богатыреве ты подумал? Он же требует твоей крови, он будет мстить… Тебе лучше залечь на дно на время, неужели не понимаешь?

— Я буду решать проблемы по мере их поступления.

— Вы посмотрите, как он заговорил... Решать он будет! До этого момента все твои проблемы решал я! Или ты забыл? Если бы не я, если бы не мои деньги и связи, где бы ты сейчас был? Перебирал железки вместе со своим дружком-неудачником, который завел себе затрапезную мастерскую и мнит себя великим бизнесменом? — закричал Воронцов. — Так вот знай, отныне ты не получишь от меня ни копейки, если не согласишься лечь в эту клинику. Мне нужны доказательства, что ты здоров, а не подсел на какую-то дрянь, мне нужно, чтобы ты усмирил свою агрессию, мне нужно, чтобы ты, в конце концов, повзрослел и начал думать, как мой наследник, будущий руководитель моего бизнеса...

— Неужели ты так и не понял до сих пор, что мне не нужны ни твои деньги, ни твоя империя? — усмехнулся Рома и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Спустя буквально пятнадцать минут к мужчине зашел Александр Воронцов.

— Ну как всё прошло? Ты его убедил?

— Если коротко изложить суть, то Рома послал меня куда подальше со всеми моими благими намерениями, деньгами и помощью, — Воронцов-старший устало вздохнул.

Сейчас на его лице явно отражался истинный возраст и все пережитые за это время невзгоды и потери: поблекшие запавшие голубые глаза, глубокие морщины на лбу, носогубные складки, словно трещины на высохшей поверхности песчаной пустыни, ссутулившиеся плечи.

— А я говорил тебе, — самодовольно сказал Александр и, засунув руки в карман дорогих брюк, подошел к широкому окну. — Ты знаешь моё мнение на этот счет. Человек, которому нечего скрывать, не станет так противиться простому обследованию и помощи специалистов. Он явно что-то употребляет. Я даже догадываюсь, кто может ему в этом помогать. Наверняка, это его дружок-переросток. Я знаю, что по молодости он баловался разными веществами. Или может это его друг из автосервиса, у которого есть судимость по малолетству. Ты только вдумайся, отец! С кем Рома водит дружбу, с кем общается, как себя ведет! Как можно было так налажать с Богатыревым? Уму непостижимо! И ты ему хочешь оставить место в компании? Поставить у руля? Ты, наверное, сошел с ума на старости лет... Тебе нужно отдохнуть, хотя бы на время отойти от дел, заняться здоровьем… Я тебя подменю!

— Саша, не сейчас... Я обо всем подумаю, я решу эти вопросы... и с Богатыревым тоже.

— Он требует не просто деньги, он хочет что-то из твоих активов! По вине этого щенка, мы должны лишиться части своей кормушки! А ты всё еще его жалеешь!

— Я со всем разберусь, — медленно проговорил Воронцов, сердито глядя на сына. Больше всего ему сейчас хотелось поддержки, искренней заботы и участия, но Саша рассуждал только о деньгах и своей выгоде. Как же он похож на него самого в молодости. — Ты зачем приходил?

— Нам звонил Гончаров, хочет совместный проект по строительству аквапарка, землю сейчас присматривает. Я хочу с ним поработать, — мужчина вопросительно глянул на отца.

— Посмотрим. Это большие деньги… Сложный проект, — неопределенно ответил Воронцов-старший.

— Ты мне всё еще не доверяешь? Почему, отец? Из-за моей ошибки два года назад? Да, тогда я просчитался. С каждым может быть.

— Это был не просто просчет. Ты подставил меня! За моей спиной сговорился с продажным чиновником и отстегнул ему приличную сумму за обещанную победу на тендере, а в итоге оказалось, что ты заплатил не тем людям. Ты потратил деньги зря, спустил нашу сделку в унитаз, да ещё к тому же посадил мне на хвост антимонопольную службу... И это не единственный случай! Я уже молчу про то, как ты приводил своих друзей в качестве наших потенциальных клиентов, и они почти все как один погорели, сдулись, не заплатив нам за выполненную работу! Ты за них ручался! Пил, гулял с ним! Говорил, что они надежные ребята. И что в итоге?

— По-твоему этот щенок справится лучше?

— Перестань так называть своего брата. Да, сейчас он ещё очень молод, но пока у меня есть время и силы всему его научить, если он только перестанет упрямиться.

Бросив недовольный взгляд на пожилого мужчину, Александр вышел из кабинета.

Михаил Иванович промолчал о том, что ему стало известно от своего безопасника. Александр вот уже два года втайне от отца выводил деньги на свою фирму, зарегистрированную на Кипре, в офшорной зоне. Первый внушительный транш зашел туда как раз в тот период, когда он и совершил так называемый «просчет». Хотя теперь Воронцов-старший был уверен, что вся эта история с отступными ради победы в тендере была изначально хорошо продуманной и реализованной схемой.

Видимо, старший сын устал ждать, пока отец передаст в его руки полный финансовый контроль над всеми денежными потоками семьи и руководящее кресло, и стал играть втемную.

Была уже почти полночь, когда Рома приехал к Алине. После того, как он отпустил такси, парень еще долго сидел на скамейке и нервно курил, в первый раз за долгое время. Он понимал, что ему предстоит непростой разговор, но в душе надеялся, что Алина всё же простит его. Он просто не знал, что будет делать, как будет жить дальше, если девушка отвернется от него.

Наконец, он поднялся и зашел в подъезд. Когда после пары звонков Алина открыла дверь, парень заметил, какой у девушки усталый и болезненный вид — красные глаза, поникшие плечи, бледность.

— Я тебя разбудил?

— Нет, проходи. Я уже заканчивала римское право. Будешь чай?

— Да, не откажусь.

— Тогда проходи на кухню.

Парень подумал, что возможно гроза миновала, и всё не так плохо. Осталось только узнать, о чем Алина говорила с отцом. Девушка деловито занялась приготовлением чая и бутербродов, достала печенье, а когда стол был накрыт, села напротив парня. Рома робко улыбнулся.

— Как прошел твой день?

— Ну… с утра я думала, что сойду с ума от волнения, когда не смогла дозвониться до тебя... Потом пребывала в шоке, когда увидела в интернете видео об аварии... Потом безумно злилась, когда узнала, что ты подстроил это специально… А потом... Потом мне, наверное, было обидно за себя, когда твой отец сказал, что я пришлась не ко двору, и немного за тебя, когда он стал рассказывать о том, как беспокоится о сыне, на которого я плохо влияю.

Рома сидел, низко опустив голову. Он понимал, что сейчас очень важно найти правильные слова, убедить её, попросить прощение, сказать, что любит настолько, что готов даже голыми руками глотку разорвать всем ее обидчикам…

— Алина, девочка моя, я могу тебе всё объяснить...

— А знаешь, мне даже интересно послушать, что ты скажешь. Я просто не представляю, как можно объяснить такое! — девушка больше не пыталась сдерживаться. — Ты скажешь, что сделал это ради меня, да? Что так ты проявляешь свою заботу? И, конечно, ты скажешь, что Богатырев — не невинная овечка, да?

— Алина, конечно, я думал о тебе... Я знаю, что сделал Богатырев, я знаю, что ты пережила по его вине, вся твоя семья… Когда я увидел эту наглую отъевшуюся лоснящуюся рожу, представил тебя — маленького несчастного ребенка… во мне проснулась такая ярость, такая злость, мне захотелось наказать его, чтобы стереть бессовестную ухмылку с его физиономии… На какой-то миг я потерял над собой контроль... Я знаю, что такое жить без матери, но я — другое дело... твоя мать, она любила тебя, а этот сукин сын лишил тебя самого главного в жизни и остался безнаказанным... Я подумал, что просто врезать ему пару раз будет не достаточно, да и его прихлебатели меня бы сразу оттащили…

— Рома, кем ты себя возомнил? Богом? Как ты мог решиться на такое? — закричала девушка, а из ее глаз закапали слезы. — Ты думал обо мне? Если бы ты действительно думал обо мне, то никогда бы не совершил подобной глупости! Ты чуть не убил человека! Из-за меня! Как я должна себя чувствовать? Соучастницей? Знать, что ты взял грех на душу из-за меня? Как мне жить с этим? Как ты бы с этим жил?

— Девочка моя, я не собирался его убивать, только проучить... Захотел, чтобы он испытал настоящий животный страх, пока думал, что его жизнь может оборваться в любое мгновение, — Рома протянул руку, чтобы взять ладонь Алины, но девушка вжалась в стену и сложила дрожащие руки на груди.

— А если бы ты его убил? Если бы погиб сам?

— Я всё держал под контролем…

— Ты слишком самоуверен! Такое нельзя проконтролировать! Рома, мы в тупике… Каждый раз говорим об одном и том же. Ты всё объясняешь своей заботой обо мне, но такая забота меня пугает… На самом деле, ты просто не знаешь, что такое забота... Всё сводится только к твоим попыткам всучить мне деньги или избить и запугать всех, кого ты записал в мои недоброжелатели. Я устала, мне нужно думать об учебе, о больной бабушке, но с тобой и твоими выходками, у меня не остается сил... Мне не нужны такие отношения. Я ставлю точку.

— Подожди, родная, не торопись, — Рома опустился перед Алиной на колени, положив руки на ее голый ноги, выглядывающие из-под домашнего халата. — Я порядком накосячил, признаю. Но впредь всё будет по-другому, я исправлюсь, я тебя понял… Я научусь…

— Я не могу, Рома. Просто больше не могу. Всё это с самого начала было ошибкой.

— Ошибкой? — парень вскочил на ноги и заметался по крохотной кухне, вцепившись руками в волосы.— Я люблю тебя, слышишь? Ты для меня всё! Самое главное в жизни! Я никогда не думал, что со мной это произойдет! Да, я при слове любовь только закатывал глаза и беззаботно смеялся, потому что на своем опыте знал, что никакой любви не существует! Я не верил... Никто никогда не любил меня, меня… а не деньги и презенты отца… Никто не хотел быть со мной, слушать и слышать меня, поддерживать и верить... От меня отмахивались или покупались... И я тоже не хотел никого любить... Всё случилось помимо моей воли, но теперь я знаю, каково это... Знаю, что такое просыпаться счастливым, мечтать и планировать... Теперь я не отпущу тебя! Да, я не идеальный, но я изменюсь, просто помоги мне... Я ради тебя готов на всё!

— Поздно, Рома… Я всё решила.

— Ты не можешь решить всё за нас двоих, я не согласен, я тоже имею право голоса! — Рома со злостью пнул стул. — Я тебя не отпускаю, слышишь?! — и метнувшись к девушке, парень крепко впился в ее губы.

Алина не противилась поцелую, но и не показывала всей охватившей её страсти, горечи и боли потери. А когда парень прервал поцелуй и заглянул в её глаза, девушка тихо повторила:

— Всё кончено. Тебе лучше уйти.

— Нет, я не сдамся! Ты должна дать мне ещё один шанс, должна, слышишь?

— Ты мне не нужен! — закричала Алина в отчаянье. — Твой отец поставил мне условие — ты или моя учеба. И я выбираю учебу, не тебя! Таких, как ты, у меня будут десятки! А моё образование — это наша с папой мечта, мое будущее, это для меня важнее! Уходи.

Рома провел по лицу ладонями, ощутив на кончиках пальцев предательскую влагу, помолчал немного, собираясь с мыслями.

— А моя мечта — это ты... Мне нужна только ты одна... Я буду ждать тебя, я решу все вопросы с отцом, обещаю… Я верю, что со временем ты меня простишь и позовешь. Я буду рядом, буду ждать, — с этими словами он нежно поцеловал девушку в лоб и вышел из комнаты.

Алина просидела на кухне еще около двух часов, заторможено глядя в одну точку и время от времени вытирая мокрые щеки. Казалось, что её сердце замерзло, оно билось едва-едва, а за грудной клеткой притаилась тупая боль. Раньше девушка не задумывалась, что душевные страдания могут причинить вполне реальную физическую боль. Теперь она это знала. Знала, что чувствуешь, когда умирает душа.