Ты поверишь мне

— Я отвезу тебя, — сказал Мак твердо.

— О, это замечательно! — Кэйти выглядела совсем плохо. Она была очень бледна и лежала у нее на руках, почти не двигаясь. — Кажется, ей хуже, — с тревогой сказала она, — и у нее рвота.

— Давай спускайся, если ты готова. Тебе нужно помочь собраться?

— Я справлюсь, спасибо.

Она не задержалась, даже чтобы взять куртку, схватила только свою сумочку, подгузники и еще кое-какие необходимые детские вещи, которые всегда брала с собой, и с ребенком на руках побежала вниз.

Мак вернулся! Целую неделю не появлялся, а теперь вот вернулся.

Мак ждал снаружи. На нем была черная кожаная куртка, прямо как в старые добрые времена. В ее голове начали всплывать волнующие воспоминания, о которых она не могла и не должна была сейчас думать.

Уже стемнело, облако закрыло луну и звезды. Но фонари на улице горели, и она видела, что вдоль обочины припарковано несколько автомобилей. Но никакой спортивной машины с открытым верхом. Хотя, если смотреть на вещи реально, может ли Мак позволить себе дорогую машину?

— Сюда, — сказал Мак, и Сюзи увидела старомодный седан с местами облезшей краской и царапинами сбоку. Но сейчас все это было неважно, главное, чтобы у нее были колеса и мотор.

Но Мак провел ее мимо этой развалины к сияющему современному автомобилю, который стоял чуть поодаль. Солидная машина, с крышей и четырьмя дверцами — и ни одной царапинки. Сюзи не верила своим глазам.

— Это твоя машина? — спросила она, когда он помогал ей с малышкой сесть.

— Да… она тебе не нравится?

— Мне нравятся нормальные машины. Я просто удивлена, что ты выбрал такую машину.

Мак посмотрел на Сюзи с усмешкой, которая сразу сменилась озабоченностью, когда он увидел ее устремленный на Кэйти полный тревоги взгляд.

— О, Мак, я так волнуюсь. Она такая вялая и пассивная. Я очень за нее боюсь!

— Я отвезу тебя в центральную больницу! Прямо в детское отделение.

Сюзи не стала спорить. Кэйти быстро слабела, и она была в ужасе.

— Спасибо, Мак, — сказала она с искренней благодарностью, когда машина тронулась и поехала на предельно допустимой скорости.

Слава богу, у него хорошая машина, подумала Сюзи. Она так плавно едет.

— Что это за машина? — спросила она.

— "БМВ".

Она заморгала. У Мака "БМВ"?

— Ты ведь не ограбил банк? — съязвила она. Вероятно, он купил его, выиграв много денег в казино, если предположить, что он был более удачливым игроком, чем ее отец.

После этого до самой больницы она не проронила ни слова. Мак подъехал к отделению неотложной помощи. Как только Сюзи влетела в приемную, у Кэйти начались судороги.

Это было ужасно! Врачи и медсестры забегали и сразу же отнесли ее в ближайшую палату. К счастью, на месте оказался педиатр, который немедленно взялся за дело.

Последующие несколько часов прошли в напряженном ожидании. Это было хуже, гораздо хуже, чем самый ужасный кошмар. У Кэйти мрачно сообщили врачи, инфекционный менингит.

Сейчас она все еще находилась в большой опасности, и доктор предупредил, что риск не снизится в ближайшие двадцать четыре часа. Младенцы и старики, сказал он, наиболее уязвимы.

Им оставалось только ждать.

Мак, к ее удивлению и тайному облегчению, ждал вместе с ней, отказываясь уйти. Малышка Кэйти лежала неподвижно, белая как смерть, и к ней были присоединены различные трубки. Они с Маком сидели возле ее кроватки, с тревогой наблюдая за ней.

— Слава богу, я вернулся вовремя, — отрывисто сказал Мак.

Сюзи подняла голову.

— Ты уезжал? Возвращался в Сидней? — Может, возникла какая-то проблема, связанная с продажей дома.

— Нет, не в Сидней. Я был за границей. Мак позволяет себе поездку за границу?

— И куда ты ездил? — спросила Сюзи, не сомневаясь, что он назовет Новую Зеландию, или Фиджи, или Сингапур — популярные среди австралийцев не самые дорогие места.

— В Лас-Вегас.

В Лас-Вегас! У нее отвисла челюсть и душа ушла в пятки. Мировая столица азартных игр!

— А почему ты решил поехать именно туда? — спросила она внезапно севшим голосом.

— Там проводилась компьютерная конференция.

Ее глаза сузились, изучая его лицо. Откуда у него деньги на поездку в Америку? Он прочитал вопрос в ее глазах.

— Меня попросили представить мой новый Веб-редактор. Все оплатила компьютерная компания.

— А, понятно. — Значит, поездка ничего ему не стоила. И он ездил туда, чтобы работать. Мак прав, подумала Сюзи с дрожью. Мать сделала из нее параноика.

— Ну и как ты выступил? — Больше всего на свете она хотела поверить в Мака.

— Хорошо. — Он не стал пускаться в подробности, несомненно думая, что она все равно ничего не поймет.

— Ты, наверное, побывал в казино? — спросила Сюзи с деланой легкостью.

— Я ездил туда работать, а не играть.

— Но у тебя были свободные вечера.

— Вечерами я подписывал контракты и общался с нужными людьми. Ты знаешь, как мы, компьютерщики, любим поговорить об Интернете и обсудить, как его можно усовершенствовать.

Нет, она не знала, о чем разговаривают люди, увлеченные компьютерами. Она знала одно: игрока нельзя вытащить из казино.

— Значит, ты там не повеселился?

— Я бы так не сказал. Но времени оставалось немного. Мы были там всего три дня.

— Ты, наверное, устал. — Она постаралась убрать из голоса сарказм, чтобы не обижать его подозрениями.

Мак сделал глубокий вдох, выгнув спину.

— Да-а, я все еще чувствую себя не очень хорошо. До сих пор не выспался, — признался он.

Сюзи почувствовала, как ее сердце сжалось. Он не выспался из-за перелета? Или из-за этих ужасных ночей в Лас-Вегасе? Мак мог играть всю ночь!

— Почему бы тебе не пойти допой и не поспать? — предложила она, не глядя на него. — А я присмотрю за Кэйти.

Мак покачал головой.

— Потом отосплюсь.

— Просто скажи, когда захочешь уйти.

Я не хочу, Сюзи… Я именно там, где хочу быть, думал Мак, утопая взглядом в медово-золотых кудрях. Черт, он сделал бы все, чтобы усталость исчезла из любимых глаз.

Он сжал зубы. Если отец малышки Кэйти — ненадежный тип, насколько понял Мак, — все еще занимает какое-то место в сердце Сюзи, то где он сейчас? Его не было в квартире Сюзи, и она не позвала его на помощь, когда Кэйти стало плохо, даже не сообщила ему, что дочь в больнице. И — это Мак отметил с примесью удовлетворения — Сюзи не выглядела как женщина, у которой был мужчина.

Ничего, он выстоит и вернет ее навсегда, чего бы это ему ни стоило.

Сюзи вспыхнула под его пристальным задумчивым взглядом.

Затем отвернулась, обрадовавшись появиле-нию медсестры, сообщившей, что им обоим нужно сделать укол.

— Важно сделать профилактическую прививку всем членам семьи, кто был в тесном контакте с зараженной.

Члены семьи… тесный контакт… Медсестра, конечно, считала, что Мак тоже должен сделать прививку. Останется он… или убежит?

Тристан, конечно, убежал бы — он до смерти боялся уколов.

Мак остался. В конце концов, он тоже был в контакте с Кэйти, пусть даме в мимолетном.

Сюзи улыбнулась ему, и они последовали за медсестрой.

— Мак, тебе совсем не нужно сидеть здесь, — сказала она опять, когда они вернулись в палату. — Могут пройти долгие часы, пока мы не узнаем, будет ли… будет ли… — Она не могла этого произнести.

Он обнял ее за плечи. Никогда еще ничье прикосновение не было таким сильным, теплым и успокаивающим. Сюзи чувствовала, как слезы появились на глазах, слезы, которые она не могла пролить в течение последних ужасных часов. Она была слишком испугана, чтобы плакать. Она и до сих пор была испугана, но сила Мака, как обычно, успокоила ее. Сюзи хотела прижаться к нему и выпустить наружу все свои страхи и слезы. Вместо этого она заморгала, и слезы исчезли.

— Тебе нужно, чтобы кто-то всегда был рядом, — мягко произнес Мак.

Она испытала странное ощущение. Внезапно возникло чувство вины. Ребенок Мака мог умереть, а она даже не сказала ему, что Кэйти его дочка! Но как сделать это при посторонних?

— Мак, я… я хотела бы немного пройтись с тобой. По коридору.

Едва они поднялись, как доктор Керзон, который первым поставил Кэйти диагноз, вошел в палату и склонился над детской кроваткой. Он сосредоточенно хмурился, осматривая малышку. Сюзи затаила дыхание, ее сердце замерло от ужаса. Доктор наконец выпрямился.

— Пока никаких изменений, — коротко сказал он, — но ей не хуже, — заверил он с улыбкой.

Сюзи была слишком взволнованна, чтобы улыбнуться в ответ.

— Откуда у нее эта болезнь? — выпалила она. — Она ведь совсем крошка.

— К сожалению, менингитом заболевают преимущественно дети, хотя Кэйти действительно слишком мала. Эта болезнь передается через слюну, — сказал врач, — возможно, кто-то целовал ребенка или кашлянул… — Он уже уходил, потому что его ждали другие пациенты. — Я скоро вернусь.

Сюзи погрузилась в кресло и закуталась в шерстяной свитер. Она думала обо всех посетителях свадебного салона, которые играли с Кэйти, разговаривали и целовали ее. Она не должна была допускать этого!

— Ну что, пойдем пройдемся? — напомнил Мак, и она, вздохнув, кивнула.

В коридоре она завела его в тихий уголок и схватила за руку.

— Мак, ты должен кое-что знать. О Кэйти. Она тотчас поняла, по странному блеску, мелькнувшему в его глазах, что Мак обо всем догадался. Он был далеко не глупцом. Но он не собирался делать никаких выводов, пока не услышит все от нее самой. В конце концов, упоминала же она какого-то другого мужчину, который был похож на него!

Сюзи не стала томить его. Она не могла быть столь жестокой.

— Кэйти твоя дочь, Мак.

Он не шевельнулся и никак не реагировал, и от этого у нее перехватило дыхание. Он рассердился? Обрадовался? Может, он отчаянно ищет выход, чтобы выбраться из этой… сети, в которую его заманили?

Потом его губы раскрылись. Холодные губы. Темные глаза смотрели скептически.

— Ты что-то говорила о другом мужчине.

— Я говорила о тебе, Мак! — крикнула Сюзи и огляделась по сторонам, надеясь, что никто из стоящих поблизости медсестер не услышал. Она уже начала думать, что зря открыла рот, когда Кэйти все еще была в опасности, потому что сейчас ей приходилось думать и о Маке, а крошка Кэйти боролась в этот момент за свою драгоценную, хрупкую жизнь.

Что, если она не справится? Теперь Сюзи не в силах была удержать слезы. Ее малышка была такой маленькой… такой беззащитной… такой уязвимой перед этой страшной болезнью. Она в ужасе содрогнулась. Почему она не подумала сразу, что это что-то серьезное, и не привезла Кэйти в больницу раньше?

Слава богу, Мак появился вовремя!

— О, Мак, я так боюсь! — воскликнула она. — Кэйти может умереть.

Мак вздрогнул, и Сюзи вдруг задумалась, какие чувства испытывает он к Кэйти, узнав правду. Он ни разу не видел свою дочь бодрствующей, она никогда не улыбалась ему и не радовалась при виде него.

Теперь может случиться так, что у него никогда не будет такой возможности.

— О, Мак, прости меня! — вскричала она. — Я… я не знала, что делать. Говорить тебе или нет. Не знала, что ты подумаешь, и… и захочешь ли ты вообще знать об этом.

Его лицо оставалось суровым, хотя огонек в глазах, казалось… казалось…

Она вдруг пожалела его. Может, Мак сдерживал эмоции, боясь показать слишком многое? Он только что узнал, что Кэйти его дочь, — и вот сегодня ребенок может умереть!

— Я так рада, что ты здесь со мной, Мак! — отбросив сомнения, сказала Сюзи, желая, чтобы он знал и чувствовал, что это их общая тревога и общий страх, что они вместе, рядом, делят это друг с другом, что бы ни случилось в будущем. — Ты… ты никогда еще не был так нужен мне.

Он накрыл ее руку своей рукой. Не говоря ни слова, он давал ей знать, что находится рядом с ней, ради нее. Сейчас. Сегодня ночью.

Пока их малышка в опасности.

Пока они обе нуждаются в нем.

Мак был в растерянности. Целая гамма чувств обуревала его: шок, гнев, бурная радость, страх, неверие, отчаяние. Его дочь. Не Тристана, не какого-то безответственного неудачника, который напомнил Сюзи о нем. Кэй-ти была его ребенком. Его и Сюзи.

Но надо было взять себя в руки. Сейчас не время расслабляться и пускаться в сантименты.

— Выходит, — он посмотрел на нее темными непроницаемыми глазами, — если бы я не приехал к тебе, то моя дочь жила бы и умерла без меня, а я так и не узнал бы о ее существовании.

Сюзи вскрикнула как от боли.

— Даже не думай об этом — она не должна умереть! Она не может…

Его глаза светились пониманием и состраданием.

— Кэйти не умрет, Сюзи. Она в хороших руках. Ты же слышала, что сказал доктор Керзон. Ухудшений нет, а это добрый знак.

Она посмотрела на него сквозь застилающие ее глаза слезы и почувствовала его боль.

— Если бы… если бы я знала, что ты так к ней отнесешься, Мак. Что ты захочешь признать ее…

Его лицо помрачнело, а в глазах появилась злоба.

— Неужели ты искренне считала, что я мог отказаться?

Она всхлипнула и покачала головой.

— Я… я не была уверена. Я думала, что для Кэйти лучше всего будет, если… если… черт возьми, Мак, я не хотела, чтобы у нее была такая жизнь, какая была у меня, — эмоциональные взлеты и падения, борьба, отчаяние, постоянное чувство незащищенности, необходимость выплачивать вечные долги. Я хотела для нее другого.

— И ты думала, что я ей этого не дам? — глухо спросил он.

— Я никогда не могла представить тебя ответственным отцом семейства с постоянной работой и стабильным доходом.

Его брови нахмурились еще больше.

— Значит, ты все еще думаешь, что я такой же, как твой отец? Что я не могу удержаться на нормальной работе? Что я всю жизнь буду шататься без дела, лодырничать и жить за чужой счет? Что я пропью все деньги, которые смогу заработать?

— Или проиграешь их!

От его пронизывающего взгляда Сюзи похолодела.

— Ты считаешь… — Он остановился, нетерпеливо дернув плечом. — Давай не будем спорить и ссориться. Я хочу увидеть свою дочь.

— Да, конечно, — хрипло сказала Сюзи.

Мак первым зашел в палату. Там была медсестра, но она отодвинулась, когда он приблизился к детской кроватке: от его мускулистого тела исходили такие мощные импульсы, что никто не отважился бы встать у него на пути.

Сюзи вдруг осознала, что дрожит. Частично от облегчения, потому что она наконец раскрыла этот мучивший ее секрет, а частично от мысли, что Мак сейчас в первый раз посмотрит на Кэйти как отец. Как он отреагирует? Новость должна была поразить его, и действительно поразила. Сюзи видела это в его глазах.

Но захочет ли Мак принять участие в воспитании Кэйти, когда малышка поправится, а он все осознает и взвесит? И что будет с ней, Сюзи, если он потребует этого?

Она искала ответы на его лице, когда он склонился над кроваткой. Малышка, все еще опутанная этими пугающими трубками, лежала неподвижно, как и раньше, слишком больная и слабая, чтобы двигаться или хотя бы открыть глазки.

Сюзи заметила разительную перемену в выражении лица Мака, когда он посмотрел на свою крошечную, хрупкую и вместе с тем сильную дочку, отважно борющуюся за свою жизнь. Большие темные глаза Кэйти были, конечно, спрятаны от него, но зато были отлично видны красивые черные волосы, которые заметно отличались от золотых кудрей ее матери.

— Она просто красавица, — пробормотал Мак, в первый раз посмотрев на девочку отцовскими глазами. Он дотронулся до нежной щеки крошки кончиком пальца. — Само совершенство.

Его голос был хриплым, а глаза сверкали таким блеском, какого Сюзи никогда до этого не видела. Совершенно очевидно, что Мак привязывался к своей дочке, привыкал к Кэйти.

Сюзи чувствовала, что из глаз ее лились слезы. Она боялась возвращения Мака в их жизнь. Но, видя в его глазах столько чувств, столько эмоций, она знала, что поступила правильно и что никогда больше не сделает ничего, что бы держало Мака на расстоянии от Кэйти, — чего бы ей это ни стоило.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Время ползло медленно. Сюзи и Мак пробыли в больнице всю ночь и весь следующий день. К счастью, это было воскресенье, и Сюзи не нужно было беспокоиться о клиентах и примерках. Она хотела позвонить Присцилле, но потом решила отложить это, пока не пройдут критические двадцать четыре часа.

Если они действительно пройдут благоприятно для малышки.

Время от времени им приносили бутерброды, кофе и закуски, даже предложили поспать, но оба отказались, настояв на том, что им нужно сидеть и наблюдать за ребенком. Время от времени они засыпали прямо на стульях.

Когда наступила ночь — вторая ночь их бодрствования, — медсестра посоветовала им спуститься в столовую, чтобы нормально поесть и размяться.

— Я позову вас, если что-то вдруг изменится, — пообещала она.

Сюзи уже собиралась отказаться, но Мак настоял на этом, поднимая ее на ноги.

— Нам действительно нужно передохнуть. Мы ненадолго.

Когда они вернулись, над кроваткой склонились врачи и медсестры. Сердце Сюзи забилось в панике. О господи, неужели Кэйти хуже? Пожалуйста, не дай ей умереть. Пожалуйста, пожалуйста, прошу тебя, пусть ей будет лучше. Она почувствовала, что и Мак, который не двигаясь, молча стоял возле нее, тоже затаил дыхание.

Через несколько минут один из докторов подошел к ним, улыбаясь. Это был новый врач — доктор Керзон уже уехал домой.

— Можете расслабиться, я принес вам хорошие новости, — сказал он, не заставляя их мучиться в ожидании. — Ваша дочь прошла критическую стадию, и теперь налицо признаки улучшения, — он улыбнулся, — температура в норме, и она заметно восстановила свои силы. Ее даже можно кормить. Я бы сказал, что она скоро полностью поправится.

— О, спасибо вам, доктор, спасибо! — Сюзи с благодарностью смотрела на врача, но прижималась к Маку, впившись пальцами в его руки.

— К счастью, вы привезли ее вовремя, — добавил доктор. — Еще немного — и ничто не смогло бы ее спасти… или привело бы к тяжелым последствиям.

Сюзи вздрогнула.

— Вы уверены, что у Кэйти не будет никаких осложнений? — Она подняла умоляющие глаза на доктора. Она слышала ужасные истории о детях, которые не оправлялись полностью после такой страшной болезни.

— Ну, нам придется оставить ее в больнице еще на пару недель. Потом следует продолжить курс терапии с антибиотиками и понаблюдать ее. Вы можете проводить с ней столько времени, сколько пожелаете, — заверил он Сюзи. — Возможно, вам придется приезжать по очереди, если вы оба работаете или у вас есть еще дети. Тогда ваша дочка, просыпаясь, всегда будет видеть родное лицо.

— А мы можем посмотреть на нее сейчас? — спросила Сюзи.

— Конечно, конечно, идите полюбуйтесь на свою смелую малышку.

Уже за полночь в то длинное, кажущееся бесконечным воскресенье Мак привез Сюзи домой. Она даже не заметила, как ее голова опустилась на его плечо, и, лишь подъехав к дому и открыв глаза, Сюзи замерла на секунду, осознав, что спала на плече у Мака.

— Ой, извини, я просто вырубилась. — У нее вдруг сильно заболела голова. Сказались долгие, пугающие часы ожидания и страха, наступившие затем облегчение и бессонница.

— Тебе нужно скорее лечь, — распорядился Мак. — Ты слышала, что сказала медсестра? Важно выспаться. С Кэйти все будет в порядке.

Мак настоял на том, чтобы проводить ее до квартиры.

— Мне не хотелось бы, чтобы ты заснула прямо на ступеньках или в холле, — заявил он. — Я проверю, чтобы ты легла в кровать и заснула.

— Но я… я не могу сейчас спать. У меня на завтра уже назначены встречи. Мне нужно сказать Присцилле, что…

— Она, наверное, сейчас спит. Я объясню ей все завтра утром. Она может отменить или отложить все твои встречи на несколько дней. А если они так необходимы, то просто предупреди меня, чтобы я точно был в больнице в это время. Мы последуем совету доктора и будем приходить к Кэйти по очереди. Тогда ты сможешь встречаться с клиентами или шить днем. Она подняла тяжелые веки и посмотрела на него.

— А тебе разве не нужно работать? Ты разве не занят весь день?

— Я сам себе хозяин. — Его губы искривились в слабой улыбке.

Сюзи подавила вздох. Да, конечно, он будет работать тогда, когда ему хочется. Это типично для Мака Чейни. Но она не собиралась ни спрашивать его о чем-либо, ни ссориться с ним — не сейчас.

— Нет ничего срочного, что я не могла бы отложить на несколько дней, — сказала она после короткого размышления. — Но если ты действительно хочешь посидеть с Кэйти часть дня, я могла бы заняться шитьем.

— Да, — ответил он мрачно, — я хочу узнать свою дочь и хочу, чтобы она узнала меня. Но в первый раз нам лучше навестить ее вдвоем. — В его темных глазах сверкал вызывающий огонек. — Будет лучше, если она постепенно привыкнет ко мне.

Сюзи слегка покачнулась, и Мак тут же поддержал ее. Причем не просто поддержал, а взял на руки и отнес в спальню.

— Ты не в состоянии даже раздеться, — заявил он, — я помогу тебе, Сюзи, и не спорь. Я уже видел тебя без одежды.

Сюзи и не возражала — она слишком устала, физически и эмоционально. Но даже в таком состоянии она чутко реагировала на каждое прикосновение его рук. У нее перехватило дыхание, когда он стал стягивать ее свитер через голову, и где-то в глубине вспыхнуло крошечное пламя.

Мак, напротив, раздевал ее, словно выполнял какое-то задание. Его лицо было каменно-непроницаемым, глаза сузились. Он ничего не говорил и даже не смотрел на нее.

Но как только ночная рубашка была надета, он похлопал Сюзи по руке и быстро поцеловал ее в губы — слишком быстро, чтобы она успела Хоть как-то отреагировать.

— Спокойной ночи, Сюзи. Спи хорошо. Не думай ни о чем.

Не думать о них? О том, что этот новый поворот будет значить для них? Она посмотрела ему вслед, но он вышел, не сказав больше ни слова и даже не оглянувшись.

Ее глаза закрылись. Сейчас лучше всего заснуть и помечтать о Кэйти. О ее крошечной, беззащитной, сильной, любимой Кэйти. * * *

Как только Сюзи проснулась — после шести часов глубокого сна, — она быстро приняла душ, оделась и вызвала такси, чтобы ехать в больницу. Успела заскочить в салон — рассказать Присцилле о том, что происходит, — и выяснила, что Присси уже все знает от Мака.

— Я рада, что он приехал сюда ради тебя, — мягко сказала Присцилла.

— Да, я тоже, — призналась Сюзи, которая не горела желанием обсуждать это. Пока. Возможно, Мак недолго будет рядом. Или она не захочет, чтобы он оставался.

Ее губы печально скривились: то, чего хочет она и что будет наилучшим для Кэйти, к сожалению, две совершенно разные вещи.

— Тебе не нужно беспокоиться о работе, пока Кэйти не поправится, — твердо сказала Присцилла. — Срочно нужно сделать только свадебное платье для Эмми Брэйтвейт, и София сама справится.

— Я буду дома вечерами, — заверила ее Сюзи, — и могу успеть…

— В данный момент тебе ни о чем не нужно волноваться, — настаивала Присцилла, — мы управимся без тебя несколько дней. Или дольше, если это будет необходимо. А ты лучше ухаживать за своей красавицей малышкой.

Сюзи обняла ее.

— Спасибо, Присси, ты ангел. — Она уже собиралась добавить, что, возможно, еще заскочит в магазин днем, если они с Маком решат сидеть с Кэйти по очереди, но удержалась. Мак может и передумать.

Она вдруг вспомнила, как отец часто обещал ей что-то, а вместо этого ходил на скачки или в казино или гонял на мотоцикле с бешеной скоростью, забывая о тех обещаниях, которые давал дочери.

По дороге в больницу Сюзи разволновалась. Что, если Кэйти стало хуже, пока ее не было? Что, если доктора ошиблись, поставили неточный диагноз, сказав, что она поправляется? Как она могла оставить ее, даже на минуту?

В палату она вошла, ужасно нервничая. Обнаружив, что детской кроватки нет на месте, Сюзи запаниковала. Она побежала в отделение за медсестрой и в страхе потребовала:

— Где моя дочь? Где Кэйти?

Ее успокоили, сказав, что Кэйти перевели в палату интенсивной терапии, где она останется, пока не придет время отправить ее домой. С ней все в порядке, заверили ее. Сюзи с облегчением прижала руки к груди.

Кэйти все еще выглядела слабой и бледной — такой бледной, что у Сюзи закололо в груди, — и к ней все еще были подсоединены трубки, через которые в организм вводили лекарства: давать их должны были до тех пор, пока девочка не выйдет из больницы. Темные глазки Кэйти распахнулись, как только Сюзи склонилась над ней, словно она почувствовала, что ее мама рядом. У Сюзи слезы подступили к глазам, когда малышка узнала ее и на бледных губах дочки появилась улыбка.

Ей бы хотелось, чтобы Мак увидел эту улыбку, но его не было. Возможно, поразмыслив ночью обо всех обязанностях и ответственности, которые ему придется взять на себя, он решил откланяться и уйти. Или — Сюзи очень хотелось верить в это — он просто дал ей возможность побыть наедине с дочкой.

Днем ей позволили взять Кэйти на руки. Казалось, малышка реагирует на любовь, которая окутывала ее, потому что безжизненные темные глазки стали заметно ярче, на щечках появился румянец, а крошечные ручки пытались ухватиться за мамин палец.

— Она уже лучше выглядит, — прокомментировал чей-то низкий голос. Сюзи вздрогнула, узнав его.

— Мак! — непроизвольно вырвалось у нее. Больше она ничего не смогла произнести. Он пришел. Сказал, что придет, и пришел!

На нем снова была черная кожаная куртка. Как обычно, его приход принес с собой мучительные воспоминания — и некоторое беспокойство.

— Я заехал в салон, и Присцилла сказала мне, что ты уже в больнице, — сказал Мак. — Я думал, что ты будешь спать гораздо дольше.

— Ты тоже недолго спал, — напомнила ему Сюзи. К тому же он нашел время, чтобы приехать к Присцилле ранним утром, и недавно заглянул опять. — А я проспала целых шесть часов, этого было вполне достаточно. Я волновалась за Кэйти и торопилась поскорее увидеть ее.

Взгляд Мака обратился к ребенку, которого Сюзи держала на руках.

— Она уже проснулась. — Он нагнулся к ней, но не слишком близко, боясь расстроить или испугать малышку. — Карие глаза, — заметил он и быстро взглянул на Сюзи — этот взгляд сказал больше любых слов.

— Никто не усомнится в том, что это твоя дочь, Мак. — Она помедлила и усмехнулась. — Хотя моя мать ничего не знает об этом.

— Значит, ты еще не сказала ей, что я перебрался в Мельбурн?

Она печально засмеялась.

— Если бы она узнала, то уже, наверное, примчалась бы сюда, чтобы защитить меня от тебя. — Что и было причиной того, почему Сюзи решила пока ничего не говорить матери о Кэйти. Рут могла устроить сцену прямо в больнице, а ситуация и так была непростой.

Мак поднял темную бровь.

— А что именно твоя мать имеет против меня, Сюзи? Это все из-за того, что я ношу черную кожу, разъезжаю на мотоцикле, по крайней мере раньше ездил, и время от времени позволяю себе выпить немного пива? — В его тоне слышался сарказм. — Ей бы хотелось видеть меня в красивом костюме и галстуке, как Тристана Гатри, и чтобы я при этом работал строго определенные часы в каком-нибудь престижном офисе?

Сюзи закусила губу. Ей не хотелось спорить или ссориться здесь, при больной дочке.

— Мак, мне кажется, ты пришел сюда, чтобы познакомиться с дочерью, а не обсуждать мою мать и ее мнение о тебе. — Она нежно покачала малышку на руках. — Ты не хочешь ее подержать?

Но Маку не удалось это сделать, потому что медсестра взяла ребенка, чтобы положить обратно в кроватку и проверить показания приборов.

— Почему бы вам не спуститься в кафе, чтобы перекусить? — предложила она.

Сюзи колебалась. По виду Мака было ясно, что у него накопилось много вопросов и он жаждет получить ответы на них. Ответы, которые она не сможет дать, не рассказав ему о…

Она вздохнула. Ее отец давно умер. И если сейчас она расскажет о его пагубных пристрастиях, то уже не ранит его чувства и не введет в краску свою мать. Кроме того, она уже обвинила Мака в увлечении азартными играми, и его реакция была похожа скорее на шок и удивление, чем на чувство вины. Она могла дать ему шанс объяснить все… хотя и знала, какими хитрыми бывают азартные игроки.

— Извини, я на минуту выйду, — сказал Мак, разрешив таким образом ее дилемму, — мне нужно кое-кого встретить.

Она ожидала, что испытает облегчение, но вместо этого почувствовала, как портится настроение.

Он действительно с кем-то встречается или просто решил освободиться на время от давящей атмосферы больницы? А может, его пальцы потянулись к компьютеру?

— Да, конечно. Иди, — согласилась Сюзи, получив возможность спокойно посидеть, подумать, собраться. — Я буду здесь, на случай, если Кэйти вдруг… что-нибудь понадобится.

Он вернулся. Причем не просто вернулся, но и провел с ней весь день. Он даже в первый раз подержал на руках свою дочурку. Наблюдая за ними, Сюзи чувствовала, как у нее сжимается сердце. Они так хорошо смотрелись вместе, он был так нежен с ребенком. Кэйти даже ни разу не захныкала, когда темноглазый незнакомец с довольно грубыми чертами лица держал ее на своих сильных руках так нежно, так аккуратно, будто она была редким, бесценным, хрупким сокровищем.

Она никогда раньше не видела в глазах Мака такой сияющей теплоты или такой мягкости на его смуглом, грубоватом лице. Крошечный, хрупкий человечек на его руках, казалось, поставил этого сильного, неукротимого мужчину на колени.

— Я назвала ее в честь твоей мамы, Мак, — мягко призналась Сюзи. Пусть он знает, что она никогда не забывала его, что она хотела, чтобы дочь унаследовала хотя бы часть его. — Я назвала ее Катерина Рут — в честь обеих бабушек Кэйти.

Глаза Мака устремились к ней, прожигая ее пристальным, словно оценивающим взглядом.

— Ты даже не знала мою мать.

— Нет, но ты всегда с любовью говорил о ней. Я знала, что она много для тебя значила. Ты был так горд, что тебя назвали в честь нее, и я… я решила назвать Кэйти в ее честь.

В улыбке Мака светилась печаль.

— Спасибо, Сюзи. Приятно знать, что я был не совсем забыт.

Сюзи быстро перевела глаза на малышку, чтобы скрыть боль. О, Мак, я никогда не забывала тебя, ни на одну минуту!

К ее облегчению, медсестра снова их прервала. С ней была женщина-врач, которая представилась как доктор Джеймс. Сюзи задержала дыхание, когда доктор нагнулась, чтобы осмотреть ее ребенка. Их ребенка, поправилась она.

Доктор Джеймс сказала, что она более чем довольна состоянием Кэйти. Та быстро поправляется. Лихорадка не возвращалась, и все анализы были в норме, хотя, конечно, курс антибиотиков нужно будет продолжить еще на пару недель.

— Вы счастливая пара, — сказала она, уходя.

Пара.

Оба промолчали. Сюзи сглотнула, почувствовав на себе взгляд Мака, чьи темные глубины, казалось, говорили ей, что они могли бы быть парой, если бы она не ушла от него и не скрывалась все эти месяцы.

Что ж, к счастью, пока не слишком поздно. Кэйти идет на поправку, и ей только шесть месяцев. У Мака впереди достаточно времени, чтобы познакомиться со своей дочкой и узнать ее получше, если, конечно, он этого хочет.

Позднее она опять позволила Маку подержать малышку на руках. В этот раз его крошечная дочка улыбалась ему — самая дорогая на свете улыбка. Мак улыбнулся ей в ответ и говорил с ней, как говорил бы любой заботливый отец со своей малышкой. Потом он поймал взгляд Сюзи — и тоже улыбнулся, на этот раз для нее. От этой улыбки его темнобровое лицо засветилось, а в глазах зажглись яркие огоньки.

Сердце ее встрепенулось, и она тоже улыбнулась ему, слишком поздно осознав, что вложила в эту улыбку все свое сердце… что слишком открылась ему.

— Теперь ты не можешь вычеркнуть меня из своей жизни, Сюзи, — тихо сказал Мак.

Она отвела глаза, что было не так-то просто, учитывая притягательную силу его взгляда, вызывающего желание утонуть в нем навсегда.

Сюзи вспомнила об отце и вздрогнула. Тот мог очаровать ее мать с той же легкостью.

— Я никогда не вычеркну тебя из жизни Кэй-ти, — прошептала она.

Какое-то время Мак молчал, затем как будто успокоился.

— Ты права, давай оставим все как есть, пока Кэйти не поправится. Тебе и так нелегко приходится. Вряд ли ты сейчас в состоянии принимать кардинальные решения, менять свою жизнь.

Менять свою жизнь! Мороз пробежал по ее телу. Что он пытается сказать?

— Мы сделаем то, что предложил доктор, — нежно произнес Мак, — и будем приходить сюда по очереди.

Она кивнула, смотря не на него, а на дочь.

— Может, как-нибудь вечером сходим в кино или на какое-нибудь шоу, — предложил Мак. — Или просто прогуляемся по берегу реки, чтобы проветриться, не думать ни о чем…

Она посмотрела на него.

— Мак…

— Я обещаю не давить на тебя, Сюзи, — поторопился он уверить ее. — Если ты станешь проводить вечера одна, то будешь волноваться, думая о Кэйти, и работать допоздна, а тебе нужно отдыхать и веселиться. Ты и так будешь занята весь день, заботясь о Кэйти и разрываясь между салоном и больницей. Вечером тебе необходимо развеяться.

Пока Сюзи колебалась, без сомнения соблазненная предложением, он добавил:

— Я не буду делать ничего такого, чего тебе бы не хотелось, если ты этого боишься. — Чего тебе бы не хотелось, отметила она про себя с внутренней дрожью. — Я даже не собираюсь являться к тебе без приглашения. Никаких ссор, — пообещал он. — Но я думаю, что ты должна рассказать мне о моей дочери. О ее первых шести месяцах. О твоей беременности. О том, как вы с ней жили.

Неужели это и вправду важно для него? Она посмотрела на Мака, пытаясь найти ответ.

— Я не хочу думать о нас — о тебе и обо мне — следующую неделю или две, Сюзи, — пробормотал он. — Наша дочь сейчас важнее.

— Ты прав, Мак, — сказала она, и в ее голосе опять послышалась та же предательская хрипотца. — Кэйти — это все, что имеет сейчас значение.

— Я отвезу тебя домой, — предложил он, — и не волнуйся, я не сбираюсь заходить. А по дороге купим что-нибудь поесть. Не думаю, что тебе стоит сейчас напрягаться и готовить ужин. И не шей сегодня ничего. Ложись пораньше. Тебе нужно отоспаться.

Сюзи не возражала. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Наступили будни. Сюзи приходила в больницу каждый день около восьми часов и оставалась там, пока не приезжал Мак. Они вместе играли со своей малышкой — прямо как настоящая пара, печально думала Сюзи, — и разговаривали, в основном о Кэйти. Потом Сюзи возвращалась в салон, встречалась с клиентами, придумывала новые модели и шила.

Ко второй половине дня она возвращалась в больницу, и Мак, отчитавшись, как вела себя Кэйти в ее отсутствие, уезжал, а она оставалась с дочкой, пока та не засыпала, что обычно случалось около семи.

Муж Присциллы настоял на том, чтобы Сюзи пользовалась одной из его машин: Гарри был владельцем стоянки подержанных автомобилей.

— Все может случиться, — сказал Гарри, пригнав ей машину. — Вдруг ты решишь ее купить, поэтому можешь считать следующую пару недель испытательным пробегом.

Она была очень благодарна ему, но сомневалась, что сможет позволить себе такую покупку.

Мак дал ей привыкнуть к распорядку дня, прежде чем предложил сходить куданибудь вечером. Он вытащил два билета в театр и помахал ими.

— Не хочешь посмотреть комическое представление, Сюзи? Говорят, очень весело. Хороший смех принесет тебе огромную пользу.

Сердце ее забилось. Предложение было слишком соблазнительным.

— Да, мне бы хотелось сходить, — согласилась Сюзи. — Во сколько оно начинается?

— В восемь. После представления можно устроить легкий ужин.

— Я думаю, что после представления я, скорее всего, просто упаду в кровать, — предупредила она, но тут же сообразила, что лучше было бы не говорить этого, потому что в глубине глаз Мака появился тлеющий огонек. Она быстро отвела взгляд, посмотрев на Кэйти.

— Я поем дома, перед театром.

— Как скажешь. — Он не собирался торопить события. — Может, хочешь поехать в салон? — Он подвинул стул к кроватке Кэйти.

Она помедлила, все еще пораженная его желанием отдавать так много свободного времени больному ребенку.

Сюзи не знала, чем теперь занимается Мак. Он никогда не говорил о своей работе.

— Что-то не так, Сюзи?

Она буквально подскочила. Мак всегда был невероятно чутким, вспомнила она.

— Мне просто не хочется оставлять Кэйти, — сказала она и нагнулась, чтобы в очередной раз поцеловать дочку.

— Ты оставляешь ее в надежных руках, — заверил ее Мак.

В его голосе послышалась еле заметная сухость, которая заставила ее сердце сжаться.

Он думает, что она все еще не доверяет ему. Но так оно и есть. По крайней мере, в определенных областях.

Но не в этой. Не с Кэйти.

Она одарила его очаровательной улыбкой, прежде чем исчезнуть в дверях, давая понять, что, когда дело касается дочери, она доверяет ему полностью.

Несколько раз во время веселого представления Сюзи чувствовала на себе взгляд Мака. Шоу состояло из номеров, полных живого юмора и остроумных замечаний. Она смеялась так, что слезы катились по ее щекам. Последняя сцена была настолько забавной, что Сюзи просто держалась за живот от смеха.

Она все еще посмеивалась, когда они вышли из зала.

— Это было замечательно, просто замечательно. Тебе понравилось, Мак?

— Конечно. Но больше всего мне понравилось то, что это порадовало тебя.

Он на секунду поймал ее взгляд, и у нее учащенно забилось сердце. Они не договаривались о подобных замечаниях и о таких взглядах.

— Было так здорово услышать, как ты опять смеешься, увидеть прежний блеск в твоих глазах, — поторопился уверить ее Мак.

— Я в жизни столько не смеялась.

— Смех творит чудеса. Ты заметила, как все восхищались тобой? Румянец на твоих щеках привлекал взгляды всех мужчин. А женщины смотрели с завистью.

— О, Мак, не говори так. Скорее, я сделала из себя посмешище, но я просто не могла остановиться.

Она так хорошо себя чувствовала, что согласилась зайти с Маком в театральное кафе, чтобы слегка перекусить, но отказалась от бокала вина. Зрители набились в маленькое кафе, как селедки, поэтому там была совсем не интимная обстановка, что ее полностью устраивало. Они говорили о представлении — актерах, музыке, хорошем юморе.

В машине Сюзи замолчала, снова почувствовав себя уязвимой. Сдержит ли Мак обещание не заходить к ней? Или воспользуется ее эйфорическим состоянием? Хватит ли у нее сил противостоять ему, если он все же войдет? Когда Мак подвез ее к дому, она сразу же заторопилась к двери.

— Спасибо, Ма… — начала она, как вдруг у нее перехватило дыхание, оттого что он положил свою руку на ее. Не взял, не схватил, а просто прикоснулся.

— Расслабься, Сюзи, я только хотел предложить кое-что, прежде чем ты уйдешь.

— Да? — с трудом выдавила она. Уголки его губ слегка поднялись.

— Ты знаешь, что Кэйти обычно крепко спит днем между одиннадцатью и двумя?

Она кивнула. Обычно Мак находился с дочкой в это время.

— Ты хотел бы побыть с ней, когда она не спит? — спросила Сюзи. Как эгоистично с ее стороны не подумать об этом раньше. — Мак, если ты хочешь поменяться…

Он улыбнулся и покачал головой.

— Я провожу много времени с ней, когда она и не спит. Нет, дело не в этом. — Его темные глаза блестели в темноте. — Почему бы нам не воспользоваться ее сном — завтра, если захочешь, — и не устроить пикник, чтобы поболтать о Кэйти? За больницей есть большой парк.

— Думаю, это неплохая идея. Я приготовлю сэндвичи.

— В этом нет необходимости. Я принесу еду. — Мак знал, что рядом с его домом есть кондитерская, где делают разнообразные домашние сэндвичи и очень вкусные пироги. — Ты проведешь утро с Кэйти, а я приеду в одиннадцать и принесу все, что нужно. Как только она заснет, мы ускользнем на часок. Ну все, иди, — сказал он, убирая руку. — Я подожду тут, пока не увижу, что ты благополучно дошла.

Она открыла дверцу машины с чувством облегчения. Или нет?

— Спасибо за прекрасный вечер, Мак, — сказала Сюзи и неожиданно для самой себя нагнулась, вытянула шею и быстро чмокнула его в уголок губ.

Она не дала ему возможности ответить. Это было бы опасно. Могло расколоть хрупкую скорлупу и поранить сердце. Но все ее тело дрожало, когда она шла к дому, и каждая клеточка сожалела, что он не схватил ее в объятия и не впился понастоящему в ее губы. Еще одна секунда в машине — и было бы уже слишком поздно. Она готова была отправить все свои опасения и гордые условия ко всем чертям!

Когда Сюзи ушла, Мак еще некоторое время сидел в машине. Он видел, как в ее комнате зажегся свет, и сжал зубы, пытаясь подавить волнующее желание. Ему стоило большого труда удержаться, чтобы не схватить ее, когда она потянулась поцеловать его. Если бы он поддался этому импульсу, то уже не выпустил бы ее из объятий.

Это было бы так просто! Они всегда так действовали друг на друга, просто горели. Но Мак не хотел получить ее обратно таким образом. Он хотел, чтобы она вспомнила, что еще объединяет их. Как им раньше нравилось наслаждаться простыми вещами, узнавать что-то новое об их вкусах, мнениях, о том, что их забавляло, расстраивало или злило.

Ему нужно быть терпеливым. Кроме того, он дал ей слово. Никаких ссор, никакого давления. По крайней мере пока болеет Кэйти. Если он будет торопиться и делать что-то не так, то может отпугнуть ее. При одной мысли об этом его сердце сковывало льдом. Пока все шло хорошо. Сюзи позволяла ему видеть Кэйти и оставаться наедине с дочерью. Она согласилась пойти с ним в театр. Она готова завтра устроить пикник.

Простые удовольствия. Обычные радости. Именно так нужно действовать. Однажды Сюзи отвергла его, когда он попытался произвести на нее впечатление пачкой легко заработанных долларов. Он не собирался повторить ошибку.

Но, черт возьми, он всего лишь человек! Лучше бы ей не держать его так близко, или он не сможет отвечать за последствия!

Сюзи все еще улыбалась, когда легла в кровать. Она уже и забыла, как весело может быть с Маком.

Они всегда хорошо проводили время вместе, хотя раньше никогда не ходили на представления такого высокого класса изза стоимости билетов.

Она слегка нахмурилась, укладываясь поудобнее и закутываясь в одеяло. Сегодня у них были лучшие места — первый ряд партера, в самом центре. Билеты, должно быть, стоили недешево.

Как Маку, новому человеку, только что приехавшему в Мельбурн, удалось достать такие места?

Ей нужно научиться доверять Маку! Он мог достать эти места по счастливой случайности. Возможно, кто-то сдал билеты в последнюю минуту. Маку всегда везло: он ловил момент и умел заключить удачную сделку.

Но все равно эти билеты, должно быть, стоили целое состояние. Мог ли Мак получить так много денег от продажи простого Веб-редактора? Он расходится хорошо — вот все, что он сказал.

Может, он потратил свой последний цент, чтобы доказать ей, что у него действительно все в порядке с деньгами? Завтра они устраивают пикник. Это обойдется недорого. Может, Мак поэтому его и предложил?

Если бы Мак только знал, что не нужно производить на нее впечатление и тратить деньги!.. Ему достаточно уверить ее в том, что он всегда будет рядом.

Мак появился в больнице около одиннадцати. Он зашел в палату интенсивной терапии в джинсах и футболке. Черные волосы были более непослушными, чем обычно: то ли их растрепал ветер, то ли его собственная пятерня. Он нес большую пластиковую сумку.

— Наш ланч, — сказал он, пробежав глазами по ее лицу. — Прошедшая ночь хорошо на тебя повлияла, Сюзи. Ты выглядишь отдохнувшей, и в твоих глазах все еще не потух вчерашний блеск. — Он опустил взгляд. — Хорошенькая кофточка, — заметил Мак, хотя это была всего лишь простая хлопчатобумажная блузка, подходящая для пикника в теплый сентябрьский день.

Сюзи почувствовала, как краснеют ее щеки, а сердце начинает биться быстрее. С Маком ей всегда было хорошо. Не нужно было притворяться. Она могла быть самой собой.

— Как Кэйти? — спросил он, подходя к кроватке.

— Замечательно, она вела себя очень хорошо сегодня утром. Врачи ею довольны. Я ее только что уложила.

— Уже заснула. — Взгляд Мака смягчился, когда он посмотрел на свою малышку. — Я не буду ей мешать. Ну, так как ты думаешь? Проспит она пару часов? — Когда он посмотрел на Сюзи, в его глазах появился уже другой огонек. Она вдруг почувствовала волнение и легкий испуг, словно они собирались прогулять уроки в школе.

— Я не удивлюсь, если она проспит два с половиной часа как минимум.

— Тогда пойдем. Замечательный день для пикника!

Они нашли беседку под тенистыми деревьями. Мак запустил руку в сумку и начал доставать оттуда коробки с сэндвичами и разные пирожные.

— Я положил еще пару бутылок газировки. Сюзи слегка напряженно улыбнулась. Мак делал все возможное, чтобы показать, что он ответственный отец… ответственный муж. Она очень хотела поверить в это, но помнила, как ее отец пытался скрыть свои пороки… пока не попался в их ловушку…

На следующий день, поев спагетти в одном из итальянских ресторанчиков, они с Маком поехали в кино. Шла веселая романтическая комедия, которая ей очень понравилась. Сюзи знала, что Маку больше по душе приключения, но если он не получил удовольствия, то никак не показал этого. Казалось, он наслаждался тем, что ей было хорошо.

И ее обществом?

Сюзи вздохнула. Его предусмотрительность, его опасная близость, неиссякаемый интерес ко всему, что делала Кэйти с момента своего рождения — и даже до него, — все это становилось прекрасным и соблазнительным. Ей так хотелось снова побыть в объятиях Мака!

— Как насчет того, чтобы съездить в Саут-бэнк завтра вечером? — предложила Сюзи пару вечеров спустя, когда Мак завез ее домой после того, как они побывали в пригородном пабе, знаменитом своим джазовым оркестром. — Было бы здорово пройтись по берегу реки, побывать в казино. Я никогда не была там ночью.

— Конечно, почему бы и нет? — Глаза Мака даже не загорелись, когда она упомянула казино, хотя в машине было темно и она могла просто не заметить этого. — Почему бы сначала не поесть где-нибудь? Там много хороших ресторанов.

Сюзи покачала головой.

— Я уже обещала пообедать в больнице с медсестрами. Ты можешь себе представить, что Кэйти выпишут через пару дней? — Ее глаза сияли при мысли о том, что ее малышка скоро вернется домой целой и невредимой.

Мак взял ее руку и слегка пожал.

— Это действительно здорово. К тому же она вернется здоровой и сильной. Мы счастливые родители. Очень счастливая семья, — небрежно добавил он. Их взгляды встретились.

Сюзи сглотнула. Мы… семья… родители… Значит, теперь Мак считает, чго они семья? Если бы только мечты, сказки и заветные желания могли стать явью! Жизнь научила ее тому, что это невозможно.

— Ты и сама выглядишь здоровее и сильнее, Сюзи. Несколько вечеров вне дома и веселый смех принесли тебе огромную пользу.

Она кивнула, зная, что он прав.

Когда лицо Мака придвинулось ближе, Сюзи не отвернулась и не бросилась в панике к двери. Она позволила ему поцеловать ее, надеясь, что это снимет хоть часть напряжения, которое росло между ними с каждым днем.

Но его поцелуй вместо того, чтобы снять напряжение, только сильнее распалил ее.

Она чувствовала, как затягивается шелковая сеть, глубоко проникает в ее тело и душу, и больше уже не была уверена в том, что это так уж плохо. Она любила Мака, всегда любила, а теперь у нее была веская причина, чтобы удержать его. Дочурка узнавала отца и ожидала его посещений. Как она может запретить Маку видеть дочь? Хочет ли она этого?

Она дрожала, закрывая дверь своей пустой, одинокой квартиры. Возможно, завтрашний вечер ответит на вопрос, который изводил ее больше всего. * * *

Проклятье, знает ли она, что делает с ним? Мак был в таком состоянии, что едва мог вести машину и еле доехал до дома. Сегодняшний вечер был настоящей пыткой. Но он не имеет права совершать глупости. Он пообещал дать ей время, не давить на нее, по крайней мере пока Кэйти в больнице.

Теперь уже недолго ждать… всего пару дней…

Но есть предел тому, что человек может вынести.

Они стояли на маленьком пешеходном мосту через реку Ярра.

— Я никогда не думала, что Мельбурн настолько красив, — восторженно сказала Сюзи, восхищенная яркими огнями викторианских зданий по обе стороны реки и их расплывающимися отражениями в воде. — Даже Париж, наверное, не так хорош.

Мак обнял ее за плечи, и она не стала отталкивать его руку, чувствуя защищенность и одновременно приятное возбуждение. Ей хотелось раствориться в нем, но она сумела подавить свое желание, крепко вцепившись в перила.

— Однажды мы поедем туда и выясним это… ты, я и Кэйти. — Он с вызовом посмотрел ей в глаза, тем самым как бы утверждая свое место в жизни Кэйти. В ее жизни. Но, увидев ее реакцию, поднял в смиренном жесте руки. — Прости. Наверное, это можно назвать давлением.

У Сюзи словно кусок застрял в горле. Путешествовать с Маком и Кэйти. Что может быть лучше? Но это ведь очень дорого! А стабильное будущее дочери — ее главная забота. Она пожала плечами.

— Да, но это лишь мечта.

Еще одна несбыточная мечта Мака.

— Давай заглянем в казино, — предложила Сюзи, глядя на игровой комплекс, сияющий неоновыми огнями. Они уже выпили кофе на берегу реки и погуляли по большому торговому центру Саутбэнка, любуясь дорогими эксклюзивными моделями, которые Сюзи могла сделать сама за полцены.

— Ну, если ты хочешь, — удивился Мак. — Я не думал, что тебе это будет интересно.

— Я ни разу не была в казино. — Сюзи вглядывалась в его темные глаза, но ничего, кроме удивления, там не обнаружила.

Они вошли в казино и погрузились в ослепительный свет, оглушающие звуки и клубящийся дым. Сюзи ужаснулась. Вот этот сверкающий, страшный мир, где обитал ее отец. Мир игровых автоматов, карточных столов и сумасшедших азартных игроков. Ей хотелось убежать отсюда, но вместо этого она взяла Мака за руку и сказала с деланым энтузиазмом:

— Пойдем поиграем во что-нибудь — просто чтобы развлечься.

Он улыбнулся.

— Ты действительно этого хочешь?..

— А ты нет? — Сюзи хотела знать… быть уверенной…

Мак пожал плечами.

Он реагировал вовсе не так, как она ожидала. Сюзи решила изменить тактику.

— Знаешь, мне кажется, что игровые столы интереснее. Во что бы нам поиграть? Чем ты увлекался в Лас-Вегасе?

— Я не играл там, — мягко напомнил ей Мак.

— Ну хорошо, а во что ты играл, когда получил кучу денег в казино в Сиднее?

Глаза Мака сузились. Почему она напоминает ему о той давней ночи, когда бросила его? Ей все еще не дают покоя те легко выигранные деньги? Что ж, больше он не попадется в ловушку. Она хочет играть? Прекрасно. Он не собирается этого делать.

— Насколько я помню, это была рулетка. Хочешь попробовать?

— Почему бы и нет? Ты мне покажешь, что к чему? Пойдем возьмем фишки.

Сюзи пришла в ужас, когда узнала, что самая маленькая ставка — пять долларов.

— Я готова поставить только двадцать, — сказала она, с грустью отмечая, что лучше бы было не тратить их. — Значит, у меня четыре шанса.

Мак ухмыльнулся.

— С этим далеко не уедешь. Вот еще двадцать, — предложил он, — и не нужно их мне возвращать, пока не выиграешь состояние, — в его голосе звучал неподдельный сарказм. — Если играть осторожно, у тебя будет больше шансов, чем поставить деньги на один номер и ждать, когда он выпадет.

— Ты именно так и выиграл? Поставив все фишки на один номер?

— Мне просто повезло. Поставь пять долларов на красное или на черное и жди, что из этого выйдет.

Решив играть осторожно, Сюзи выбрала черное. Выпало красное.

— Я проиграла пять долларов, — расстроилась она, понимая, как быстро можно потерять все деньги. Она снова поставила на черное, и в этот раз ей повезло, хотя выигрыш был очень маленьким.

— Ты не хочешь присоединиться ко мне? — провоцировала она Мака.

— Я уже присоединился, стою рядом.

— А-а. — Она решила рискнуть, думая, что это соблазнит Мака и он тоже захочет поиграть. — В этот раз я поставлю на несколько номеров. — Что она и сделала — и выиграла. Потом еще раз.

Сюзи занервничала.

— Пошли отсюда, — прошептала она и начала пробираться через окружавшую стол толпу.

— Ты не хочешь забрать свой выигрыш? — спросил Мак. — Дай мне фишки, я сам это сделаю.

Он вернулся с пачкой банкнот. Сюзи вытащила оттуда двадцать долларов и протянула ему.

— Спасибо, что одолжил мне денег, — сказала она сухо и, взяв еще двадцать долларов для себя, сунула остаток выигрыша в коробку для пожертвований.

— Очень великодушно с твоей стороны, — заметил Мак.

— Как нажито, так и прожито. Ну что, уходим?

— Хотелось бы. Ты устала?

Сюзи кивнула, хотя в действительности ее испугало то, что еще несколько выигрышей — и она пристрастится к игре, как и ее отец. Некоторое время она и в самом деле испытывала восторг и волнение, как настоящий игрок, но потом эйфория сменилась страхом и отвращением. А Мак так и не выказал ни малейшего интереса к игре, хотя она усиленно подталкивала его к этому.

Когда они шли по залу, Сюзи заметила высокого рыжеволосого мужчину, который махал им поверх чьих-то голов. Она никогда не видела его раньше, поэтому заключила, что он машет Маку.

— Я думаю, тебя зовет друг, — сказала она. Он поморщился и внезапно повел ее к другому выходу.

— Мак, что происходит? Кто этот человек?

— Тот, кого я не хочу видеть.

У Сюзи перехватило дыхание. Человек в казино, которого Мак не хочет видеть! Только не какой-нибудь приятель-игрок, внутренне взмолилась она, — не тот, кто может открыть рот и пролить свет на тайные пристрастия Мака. Или, что еще хуже, человек, которому Мак задолжал.

Вечер был окончательно испорчен, и она попросила Мака отвезти ее домой. Они почти не разговаривали на обратном пути. Подъехав к дому, Мак поймал ее за руку, чтобы Сюзи сразу же не убежала.

— Надеюсь, ты не переживаешь из-за того парня в казино?

Она медленно повернулась, с замиранием сердца ожидая, что скажет Мак. Солжет или наконец откроет правду?

— Почему ты не хочешь объяснить, кто он такой? — спросила Сюзи, не в силах унять дрожь в голосе.

Он колебался, и ее сердце еще больше сжалось в неприятном предчувствии.

— Это просто ужасный трепач, — сказал он, пожав плечами. — И ужасный зануда. Мы бы никогда от него не отделались.

Можно ли ему верить? Мак не из тех, кто терпит рядом с собой глупцов. Желая избавиться от неприятного человека, он просто отыскивал какой-то предлог и уходил.

— О, Мак! — Сможет ли она когда-нибудь узнать настоящего Мака Чейни и научиться ему доверять? Ради Кэйти. И ради себя тоже. — Думаю, что никогда не смогу понять тебя до конца!

— Сюзи, тебе нужно научиться доверять мне, — прогудел низким голосом Мак. — Забудь о своем прошлом и доверяй собственным инстинктам. — Он провел рукой по ее волосам, потом по щеке, нежно прикасаясь пальцами к ее коже. — Неужели ты действительно думаешь, что я могу причинить тебе вред? Или нашей дочке?

Она посмотрела в его глаза — темные огоньки в полумраке машины. Нет, он не допустит, чтобы хоть волос упал с головы Кэйти. Или с ее собственной. Но ведь и ее отец не хотел причинять ей боль.

— Сюзи, теперь, когда Кэйти здорова, пришло время поговорить. О нас, — сказал Мак таким тоном, что спорить с ним было бы опасно для жизни.

— Завтра вечером, — пообещала Сюзи, трясясь от страха и зная, что разговора не избежать. Кэйти должна была вернуться домой послезавтра.

Ей нужно собраться с силами, чтобы держать себя в руках и говорить разумно, не примешивая эмоции, не бросаясь в объятия Мака, чего она так хотела.

— Как насчет встречи в ресторане? — предложил Мак, чувствуя ее смятение. — Тихое место, где можно поговорить за ужином.

Она кивнула с облегчением. Ужин, вокруг много людей — все это довольно безопасно. Мак не приглашал ее к себе. И не напрашивался к ней. Она не смогла бы рассуждать здраво, если бы оказалась с ним наедине. Особенно если он обнимет ее и…

Сюзи стерла соблазнительные картины, возникающие в ее голове. Встреча должна состояться в таком месте, где она не потеряет голову, иначе Мак Чейни сможет уговорить ее на что угодно.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Сюзи ушла из больницы немного раньше обычного, чтобы успеть принять душ и переодеться, прежде чем Мак заедет за ней. Ей нужно было собраться с силами перед предстоящим вечером.

Она удивилась, застав Присциллу в салоне в такое время.

— А, Сюзи, я как раз собиралась идти домой. Расскажи мне, как там Кэйти. Ее завтра выписывают?

— Да! И я не могу дождаться, когда же это наконец произойдет.

— Так здорово, что все закончилось хорошо, — с теплотой сказала Присцилла. — А… твой друг Мак? — осторожно спросила она.

— Присси… Если честно, я не хотела бы говорить о Маке. Не сейчас, по крайней мере. Я еще не знаю, чем все закончится.

— Что ж, надеюсь, все будет так, как ты захочешь, Сюзи. Кстати, о Маке. У него есть брат, которого зовут Стивен? Или двоюродный брат?

Сюзи сжала губы.

— У него есть сестра, которая живет в Новой Зеландии, а братьев нет. Про двоюродных я не знаю.

— Ну тогда, может, это его двоюродный брат. Чейни не очень распространенная фамилия, значит, скорее всего, они родственники. Как-то вечером, когда Мак заезжал за тобой, я обратила внимание на его роскошную машину. — Ее глаза сверкали. — Может, это кузен подарил ему.

Подарил? У Сюзи защемило сердце. Если машина подарена, значит, Мак не сам заработал деньги, чтобы купить ее.

Но это также означает, что он не сорвал банк в казино.

— О чем ты говоришь, Присси? — спросила она. — Зачем этот Стивен Чейни станет делать кому-либо такие подарки? Он что, выиграл в лотерею или вдруг стал миллионером?

— Лотерея здесь ни при чем. Он сколотил состояние благодаря своим мозгам, причем за удивительно короткое время. Так по крайней мере написали о нем в утренней газете. Меньше чем за два года он заработал несколько миллионов.

Присси вытащила газету.

— Я ее специально оставила для тебя. Стивен Чейни — основатель новой австралийской компании "Диггер софтвэр", что, кажется, стало для него настоящей золотой жилой.

— Компьютерная компания? — удивилась Сюзи. — Должно быть, компьютеры — примета семьи Чейни. Если, конечно, Стивен и Мак родственники.

— Ты права. Это небольшая компания, но пользуется огромным успехом. На Стивена Чейни уже работает около тридцати человек. Они производят, цитирую, "программы мирового уровня". Конец цитаты.

Сюзи пожала плечами.

— Никогда не слышала об этом. Я обычно не читаю бизнес-новости. Так же как и статьи о компьютерах.

— Я тоже. Но эта статья помещена на первой полосе. К тому же меня привлек заголовок: "Компьютерный гений — миллионер в двадцать девять лет".

Двадцать девять лет? Компьютерный гений? У Сюзи замерло сердце. Маку было двадцать девять. И он был компьютерным гением. По крайней мере, у него все время появлялись новые идеи. В общем-то, они ни к чему не приводили… до его последнего изобретения… того Веб-редактора, который хорошо продавался в Интернете. Но это был лишь какой-то пакет программ. А в "Диггер софтвэр" работает тридцать человек.

Кроме того, Мак последние две недели проводил в больнице часть дня — он явно не был поглощен управлением процветающей компанией.

— А все началось случайно, с простой идеи, — продолжала Присцилла, — он создал какую-то программу, которую назвал "Коббер", и она разошлась с сумасшедшей скоростью по всему миру. Сейчас это главный продукт "Диггер софтвэр".

— А там есть фотография этого Стивена Чейни? — спросила Сюзи внезапно севшим голосом. Если бы только, думала она… если бы…

Но это невозможно. Мака звали не Стивен Чейни. Родители назвали его в честь матери, Катерины Мак.

Да и вообще, смешно даже думать об этом. Если бы Мак стал миллионером, то непременно бы рассказал ей. Он бы кричал об этом на каждом углу, чтобы все, кто сомневался в нем, знали, что наконец-то он сорвал банк, воплотив в жизнь давнюю мечту.

И все же если Стивен Чейни смог сколотить состояние, использовав удачную идею, то и Мак тоже может, нужно только дать ему время.

— Фотография? — Присцилла покачала головой. — Нет. Вот, возьми. — Она протянула Сюзи газету. — Можешь показать Маку. Если ты собираешься его увидеть, — добавила она.

Сюзи улыбнулась.

— Мы сегодня ужинаем вместе, — призналась она и вздохнула. Напряжение, от которого она пыталась избавиться, снова зажимало ее в тиски. — Нам… мм… нам нужно кое-что обсудить.

— Вы собираетесь только разговаривать? — В глазах Присси зажглись лукавые огоньки. — Наверное, трудно сосредоточиться на разговоре рядом с сексуальным темноглазым дьяволом?

— Присси, ты опять за свое. — Сюзи встала, сжимая газету в руке. — Я лучше пойду приму душ. Мне нужно освежиться. — И она побежала наверх.

Она бросила газету на диван и направилась в ванную. Статью можно прочитать позже. Или взять газету с собой и рассказать Маку за ужином. Может, успех Стивена Чейни вдохновит и его.

Сюзи закусила нижнюю губу, стоя под горячим душем. С другой стороны, может, лучше не показывать Маку эту статью, даже не упоминать о ней? Он может подумать, что она требует от него чего-то. Хочет, чтобы он стремился к недостижимым высотам. А она просто хочет, чтобы у Мака была надежная работа и хорошее будущее. Ей неважно было, станет ли он когданибудь богатым и знаменитым. Она поняла, что богатство и власть тоже разрушают душу. Взять хотя бы Тристана Гатри…

Сюзи поморщилась, представив себе возможную реакцию Мака на статью. Может, он испытает смущение или даже стыд за то, что ему не везет? Позавидует успеху своего однофамильца? А возможно, и разозлится на то, что она сравнивала его с более удачливыми людьми.

Нет, она не может его обидеть!

Придя к такому решению, Сюзи выключила душ, вытерлась и задумалась, что надеть. Она остановила свой выбор на широких черных брюках и бледно-голубом свитере со скромным вырезом. Сюзи лишь слегка накрасилась, наложила розовую помаду и до блеска расчесала волосы. Сегодняшний вечер — просто возможность поговорить.

Поговорить? Она печально усмехнулась. Эта встреча грозила опасностью, неуверенностью и головокружительным волнением.

Звонок прозвенел ровно в половине восьмого.

— Мак?

Ей ответил знакомый, слегка дразнящий голос:

— Ты ждала кого-то еще?

— Нет, — выдохнула Сюзи. Ей никто больше не нужен. Схватив сумочку, она побежала вниз по ступенькам, распахнула дверь, и перед ней предстал Мак в своей любимой черной коже, казавшейся еще темнее в свете уличного фонаря.

Их взгляды встретились, и Сюзи лишилась дара речи. Ей вдруг стало трудно дышать.

Мак заговорил первым, в его голосе слышалась предательская хрипота.

— Почему бы нам не остаться здесь, Сюзи, и не заказать пиццу? В ресторане серьезно не поговоришь.

Ей стало не по себе. Оказаться наедине с Маком — это то, отчего она всеми силами пыталась уйти.

Сюзи отвернулась, чтобы избежать его приковывающего к себе взгляда. В его словах был здравый смысл. Да, конечно, вдвоем в квартире разговаривать будет намного проще, если только она сможет удержать внимание Мака на нужной теме.

— Хорошо, если ты так хочешь, но у меня беспорядок. — Но тут же добавила: — Чувствуй себя как дома.

— Рядом с тобой я всегда чувствую себя как дома.

Она вспыхнула.

— Что ж, я тебя предупредила. Здесь полно шитья. И еще кучи газет, которые я не успела прочитать.

Сюзи вспомнила о газете, которую ей дала Присцилла. Если Мак увидит эту газету, он может подумать, что она специально оставила ее для него…

Она была в полной растерянности.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Как только они вошли, Сюзи начала носиться по квартире, подбирая газеты, кусочки ткани и недошитые наряды, пытаясь успокоить свои разбушевавшиеся мысли.

— Не нужно прибираться для меня, — сказал Мак. — Я ведь, как ты помнишь, привык к беспорядку.

О, да, она помнила. Помнила все — и хорошее, и плохое. В том-то и дело.

— Ты скучаешь по своему старому дому? — спросила она.

Мак пожал плечами. Он скучал только по Сюзи. Безумно.

— Он чуть не погреб меня под собой. Не могу сказать, что очень по нему скучаю. Мне понравилось жить здесь, в Мельбурне, в современной квартире, где нет беспорядка.

Она изумилась:

— Нет беспорядка? У тебя? Хотелось бы посмотреть!..

— Ты можешь заглянуть в любое время, когда тебе будет удобно, Сюзи. Но я всего лишь снимаю ту квартиру. Скоро я собираюсь купить дом, чтобы прочно там обосноваться. Но это в большой степени зависит от тебя. — От его пристального взгляда у нее перехватило дыхание.

Прочно там обосноваться… зависит от тебя… Слова эхом прозвучали в ее голове. Он хочет жить с ней? И с Кэйти?

— Мак… — начала она и замолчала, думая, как рассказать ему о сомнениях и неуверенности, которые все еще мучили ее.

— Сюзи, перестань носиться, как цыпленок, которому только что отрезали голову. Иди сюда. — Мак сел на диван. — Нам нужно многое обсудить, и я хочу твоего полного внимания.

Она посмотрела на его сильную загорелую руку и поняла, что если сядет рядом, если позволит ему прикоснуться к ней или просто нечаянно провести рукой, то ей будет совершено все равно, что он там собирается обсуждать.

— Сюзи, я знаю, почему ты боишься доверять мне. — Мак перешел сразу к делу. — Ты прожила тяжелую жизнь со своим отцом и считаешь, что я похож на него.

Она не отрицала этого.

— Твоя мать ошибается насчет меня, и ты это знаешь, — жестко сказал Мак. — Да, может, я вел не совсем правильную жизнь в прошлом: любил ездить на мотоцикле, иногда выпивал, слишком много играл в компьютер. Но я изменился. Изменился, когда встретил тебя, Сюзи. Те дни прошли. Я все еще могу выпить пива с другом или бокал вина за обедом, но не больше того, — подчеркнул он. — И никогда не пью за рулем. Даже в необузданной молодости я не садился на мотоцикл, если выпивал больше чем нужно. — Он изогнул одну бровь. — Ты когда-нибудь видела меня пьяным?

Сюзи колебалась, в который раз вспоминая ту ночь, когда он пришел из казино с пачкой денег. От него пахло виски. Тогда он был так неестественно возбужден, что напомнил ей отца.

Она начала говорить осторожно, зная по горькому опыту, как обидчивы алкоголики и азартные игроки:

— Вспомни Сидней, Мак. — В ее глазах появился намек на старое презрение. — Ты тогда играл и пил всю ночь!

Мак уставился на нее.

— Так, значит, это так беспокоит тебя! Ты тогда сказала, что я проигрываю все деньги в азартные игры. Твой отец был игроком? — Он смотрел ей прямо в глаза, требуя правды.

Наконец пришло время признаться. Сюзи вздрогнула и кивнула. Она все еще чувствовала себя не вправе признавать это. Не вправе по отношению к матери. И к памяти отца.

— Мама всегда пыталась поддерживать отца, скрывая его проблемы. Он… он в общем-то был неплохим человеком, Мак, — заверила она его хриплым голосом. — Он просто был ужасно разочарован и расстроен, потому что его картины не были оценены. У него был собственный стиль, который многим не нравился. Когда ему удавалось продать картину, он тут же спускал в казино все деньги, пытаясь выиграть больше… для нас, как он говорил. В конце концов он так пристрастился к этому, что потерял всякий контроль над собой.

— И ты думаешь, что после одного выигрыша я пристрастился к азартным играм, как твои отец?

— Ты мог, — прошептала Сюзи. — Неужели с тех пор ты больше не играл?

— Никогда.

Она посмотрела на Мака с сомнением. Так хотелось верить ему!

— Мой отец тоже так говорил, — сказала она, слегка помедлив. Именно эта проблема долго тревожила ее. — Это неотъемлемая часть пристрастия.

— Сюзи, азартные игры не трогают меня. Ты можешь спросить любого.

— Но ты не можешь отрицать, что в ту ночь пошел в казино, чтобы играть, — с вызовом бросила она. — Ты не можешь отрицать, что был на седьмом небе, когда получил свои бешеные деньги. Или, может, ты просто слишком много выпил? Я никогда раньше не слышала, чтобы ты так громко восторгался. — Ее рот скривился. — Выпить за удачу… Прямо как мой отец!

Мак тяжело вздохнул.

— Сюзи, дай я расскажу тебе о той ночи. Однажды меня пригласило казино. Нужно было починить какие-то компьютеры. Проблема была серьезная, и их специалисты не могли справиться. Я все сделал, и они были так рады, что к внушительному чеку за хорошо сделанную работу добавили игральные фишки.

— Ты мог просто сдать их.

— Да, мог. Но я уже получил неплохие деньги и не собирался их тратить. И решил рискнуть. Если бы я проиграл, у меня оставался мой чек. Ну да, — признал Мак, — я был в приподнятом настроении. Они решили отпраздновать мой успех, и я выпил пару бокалов виски. Но не был пьян. Как только я получил тот большой и совершенно случайный выигрыш, я ушел.

— И пришел ко мне, — неуверенно сказала Сюзи, — хвастаясь тем, что выиграл много денег в казино. И от тебя пахло виски.

Мак вздохнул, на его губах играла печальная полуулыбка.

— Я был уверен, что ты обрадуешься, Сюзи. У меня появились деньги, много денег. Но ты повела себя так, будто я ограбил банк, и сказала, что больше не хочешь меня видеть. Я решил, что ты подумала, будто я пытаюсь купить твою любовь.

Увидев выражение ее лица, он предупреждающе поднял руку.

— Тогда я осознал, что у меня действительно нет ничего, что я мог бы предложить тебе. Ни постоянной работы, ни стабильного дохода, ни планов на будущее.

— О, Мак. — Сюзи подалась вперед, желая дотронуться до него, но не решаясь — пока еще нет. Если только она прикоснется к нему… — Дело было в азартных играх, а не в будущем, — сокрушенно признала она, — хотя моя мать…

— Предупреждала тебя никогда не выходить замуж только по любви, — сухо закончил Мак. — А у меня не было ничего, кроме моей любви.

— У тебя было гораздо больше, — воскликнула она, — но тогда я этого не видела. Я так боялась, что тебя ждет судьба моего отца. Я думала, что… что история повторится.

Она даже не осознала, как оказалась на диване рядом с Маком, сжимая его руку.

— Но ты совсем не такой, как мой отец, я понимаю это сейчас.

— Да, я совсем не такой. — Темные глаза поймали ее взгляд. — Я хорошо распорядился теми деньгами и жил на них, пока работал над своим Веб-редактором. И я не увлекаюсь выпивкой, — повторил он.

Сюзи закусила губу.

— Ты сказал, что пьешь пиво, а не крепкие напитки, — сказала она, стремясь развеять последние сомнения, — но в тот день, когда я была у тебя, в твоем шкафу стояла открытая бутылка виски и ты выпил стакан одним глотком.

— В том стакане было очень мало виски, Сюзи. — Он, скорее, выглядел развеселившимся и ни в коей мере не возмущенным или взволнованным, он не изворачивался и не защищался, как очень часто поступал ее отец. — Эта бутылка стояла у меня там годами, — с легкостью добавил Мак. — Я держал ее, чтобы предложить гостям.

Он помолчал еще мгновение, потом с живостью повторил:

— Я совсем не такой, как твой отец, Сюзи. История не повторится. Я обещаю тебе. Ты мне веришь?

— Да, — сказала она без малейших колебаний, стыдясь сейчас своих сомнений. Сюзи не просто верила ему. С ее глаз упала пелена… Она как будто впервые видела Мака таким, какой он был на самом деле, больше не глядя на него сквозь призму воспоминаний об отце и предупреждений матери.

Она улыбнулась и даже попробовала пошутить:

— Как ты можешь быть таким, как мой отец, если продал свой мотоцикл? В самые тяжелые времена, когда нужно было заплатить какой-то серьезный долг, отец даже и не думал расстаться со своим драгоценным мотоциклом. А почему ты продал свой? — с любопытством спросила Сюзи. — Ты мог купить более дешевую машину и сохранить мотоцикл.

— Я не хотел его оставлять. Думал, что он постоянно будет напоминать тебе об отце и о том, как он умер.

Когда ее глаза, сияющие от стоявших в них слез, вызванных не столько трагедией с отцом, сколько великодушным жестом Мака, обратились к нему, Мак сказал:

— Что касается "БМВ", я покупал его, думая о тебе, — едва заметно улыбнулся он, — о том, какая машина понравилась бы тебе. Надежная машина, удобная, где хватит места для всей семьи.

Его глаза буквально прожгли ее, и сердце Сюзи сжалось. Для семьи? Он думал о ней? И об их семье? Тогда он еще не знал о Кэйти.

— Я твердо решил вернуть тебя, Сюзи. Я знал, что ты не могла ни за кого выйти замуж, потому что по закону все еще была моей женой. Но когда я увидел твоего ребенка и ты дала мне понять, что он от другого человека… — В глубине его темных глаз появился опасный блеск. Он перевел дыхание. — Ты любишь меня, Сюзи?

Она кивнула, а ее глаза подтвердили ответ, излучая безграничную любовь.

— Да, Мак… И я всегда буду любить тебя. Любовь никогда не была проблемой, — мрачно признала она.

— О, нет… — На мгновение в его глазах снова появилась характерная задумчивость. — Не выходи замуж только по любви, всегда вдалбливала тебе в голову мать. — Его голос звучал мягко, но убеждающе. — Но теперь ты знаешь, что я не игрок, не алкоголик и не безработный байкер. Ты готова быть моей женой, Сюзи? Или ты все еще ищешь человека, который был бы так же богат, красив и имел бы такое же блестящее происхождение, как Тристан Гатри?

— Мне не нужен такой человек, — уверенно сказала она. Внезапно ей безумно захотелось дотронуться до него, не только до руки, но и до его мускулистого тела, до лица с сильным подбородком, до крепкой груди, до плоского живота… — О, нет, Мак, я не ищу человека с уймой денег, внешностью кинозвезды и безупречным происхождением. — Ее глаза, полные любви, скользили по резким чертам Мака, по его завораживающим глазам, по широким изгибам темных бровей. — Все, что мне нужно, — это человек, который любит меня так же сильно, как я люблю его, — выдохнула Сюзи, — и который будет любить мою дочь — свою дочь — так же сильно. Мне нужен тот, чей блестящий компьютерный ум обеспечит разумный доход, хотя понадобится, конечно, и моя помощь. Я хочу продолжать заниматься свадебными нарядами.

Она смотрела на него теплыми сияющими глазами.

— Это все, о чем я мечтаю. Только ты и Кэй-ти, — кивнул Мак.

— Ты действительно хочешь устроиться на работу и стать мужем, отцом, семейным человеком? — И моим любовником, про себя добавила она.

— Ты все еще сомневаешься на мой счет? — вздохнул Мак, но его глаза улыбались, и в их бездонных глубинах теплился нежный огонек. — Ну, я думаю, что не могу винить тебя в этом. На самом деле я не был полностью честен с тобой. О господи, не смотри на меня так. В этом нет ничего дурного. По крайней мере, я на это надеюсь.

Сюзи пыталась успокоить бешено колотящееся сердце.

— Я верю тебе, Мак. Что бы это ни было.

Он дотронулся до ее щеки нежными пальцами, отчего по ее телу прошла приятная покалывающая дрожь.

— Однажды ты мне сказала, что тебе нужен человек, на которого ты могла бы положиться, — напомнил Мак. — Тогда я подумал, что ты имеешь в виду финансовую независимость. Но ведь это не совсем так?

— Нет! — Она сжала его руку. — Я просто хотела надежную, защищенную, счастливую жизнь. И все еще хочу, особенно теперь, когда у меня есть дочь. Но я никогда не собиралась зависеть от кого-то. Именно поэтому была полна решимости сделать свою собственную карьеру.

Казалось, Мак уже не слушал ее. Он вытащил откуда-то смятую газету.

— Я ее заметил, когда садился. Это сегодняшняя газета. — Он поднял одну бровь. — Ты ее читала?

— Нет еще, — призналась Сюзи, и ее сердце слегка сжалось. — Присцилла дала мне ее как раз перед тем, как ты должен был зайти за мной. У меня не было времени. Но она сказала, что там какая-то потрясающая статья о Стивене Чейни. Он твой двоюродный брат, Мак? — Ее глаза вспыхнули, когда внезапно в голову пришла поразительная мысль. — Ты тайно работаешь на него? Зачем нужно было держать это в секрете…

Мак грустно улыбнулся.

— Если бы я знал то, что знаю сейчас, я бы, возможно, был более откровенен с тобой, Сюзи, и, наверное, даже согласился, чтобы меня сфотографировали для той статьи.

Сюзи замерла.

— Сфотографировали тебя? — Понимание приходило медленно. — То есть ты хочешь сказать, что ты — Стивен Чейни?

— Боюсь, что да.

Она уставилась на него.

— И ты решил назваться Стивеном Чейни, — медленно сказала Сюзи с дрожью в голосе, — так как не хотел, чтобы я знала, что теперь ты миллионер и компьютерный гений? Тогда тебе следовало и фамилию поменять, Мак, — заключила она. — Чейни довольно редкое имя. На какое-то мгновение я даже подумала, что Стивен Чейни — это ты.

— Только на мгновение? — нежно поинтересовался Мак. — Но ведь ты попала в цель.

— Ну да. Мне просто в голову не могло прийти, что ты станешь богатым и удачливым за столь короткое время, ничего не сказав мне. Или что ты используешь вымышленное имя.

— Это мое полное имя. Стивеном меня назвали в честь отца, а Маком — в честь матери. Когда в прошлом году я узнал об отце всю правду, то почувствовал, что вправе снова зваться Стивеном. Хотя бы из деловых соображений.

— Мак, а почему ты скрыл от меня свой успех? Мне думалось, что я первая, кому бы тебе захотелось об этом рассказать.

— Сюзи, мне очень хотелось рассказать тебе обо всем именно потому, что я сделал все это только ради тебя. — Он взял ее руку и прижал к губам. — Я хотел доказать, что я не безответственный неудачник, каким вы с мамой считали меня, что могу добиться чего-то в жизни. Но когда все это случилось, я испугался: вдруг ты подумаешь, что я хочу купить тебя. А мне важно было вернуть тебя без помощи денег и этой внезапной славы.

Сюзи вздрогнула.

— Наверное, в этом моя вина.

— Нет! Я просто не был уверен в себе. Я должен был убедиться, что смогу отвоевать тебя сам, как Мак Чейни, которого ты знала, а не как миллионер и гений Стивен Чейни. Но я хотел, чтобы ты знала, что я кое-чего добился. Поэтому я показал тебе свою солидную машину и рассказал об успехе Веб-редактора. Кстати, он называется "Коббер". Это самый удачный продукт "Диггер софтвэр".

— Думаю, мне лучше прочитать статью. — Она взяла газету и замолкла на несколько минут. — Боже мой, Мак, здесь пишут, что он продается в ста странах мира и является самым популярным! А твоя компания была основана в Сиднее год назад, хотя недавно ты перебрался в Мельбурн. Год назад!

— Я создал компанию через несколько месяцев после того, как ты ушла от меня — в тот последний раз, помнишь? "Коббер" был разработан раньше.

Сюзи почувствовала, что ее охватил стыд. Тогда, в их брачную ночь, она обвиняла Мака в том, что он играет в бесполезные игры и мечтает о несбыточном.

— О, Мак, прости, я не знала. Почему ты не сказал мне, когда я… мы… — Она вспыхнула, вспомнив картины той страстной ночи.

— Я намекнул тогда, сказав, что у тебя мало веры. — Его глаза молили о понимании. — Сначала мне нужно было убедиться, что "Коббер" — успешная идея. И я хотел основать свое предприятие, а это очень рискованное дело. Несбыточные мечты, — передразнил он ее, — бесполезные игры.

— Я должна извиниться, — счастливо улыбнулась Сюзи. Неудивительно, что Мак мог позволить себе билеты на лучшие места в театре! Она сжала губы, вспомнив кое о чем. — А тот человек в казино, Мак? — Она больше не боялась задавать вопросы. — Ведь дело совсем не в том, что он зануда? Просто он знает тебя как Стивена Чейни?

— Да. Если честно, он работает на меня. Он на самом деле немного скучен, но программист классный.

— Меня ожидают еще какие-то сюрпризы?

— Разве что в спальне. — Он жадно смотрел на нее. — Я ответил на все вопросы?

Она кивнула и мягко добавила:

— Если бы ты рассказал мне все до того, как я собралась выйти замуж за Тристана Гатри…

— Я впервые услышал о том, что ты собираешься выйти за этого золотого мальчика, как раз когда "Коббер" начал давать первые результаты… — Он помолчал. — А потом я узнал, что этот проныра уже женат. Тут я решил заполнить брачную форму, надеясь, что ты вернешься ко мне, когда узнаешь правду. Хотя до конца не был уверен, что сумею тебя уговорить.

— Можешь благодарить за это дом Джоули и модную прессу. — Сюзи подвинулась ближе. — Значит, ты расстроился, узнав, что я собираюсь замуж? — спросила она, кокетливо проведя пальчиком по его щеке.

— Мягко говоря, да. Вот я и решил проверить этого гладкого женишка. Хотел удостовериться, что он достоин тебя.

— Я всегда буду благодарна тебе за это, Мак. — Сюзи вздрогнула при мысли о том, что сейчас она могла бы быть женой Тристана Гатри. А секрет мог раскрыться внезапно, в любое время.

Мак притянул ее к себе и вдохнул аромат ее волос.

— Как только Кэйти полностью поправится и мы найдем дом, где будем жить, давай обновим наши брачные узы.

— Я не знаю, — Сюзи лукаво посмотрела на него. — Я решила больше не связываться с богатыми мужчинами.

— Даже ради своего ребенка?

— О, ради ребенка я сделаю все что угодно.

— А ты случайно не любишь меня до безумия?

Она улыбнулась.

— Люблю.

— И снова выйдешь за меня замуж? На этот раз навсегда?

— Да. — Она обвила руками его шею. — Да, давай снова поженимся. Теперь навсегда.

— Неужели тебе хочется выйти за человека, который ненавидит костюмы и галстуки?

— Я обожаю черную кожу. Я буду самой счастливой женщиной, самой счастливой женой в мире. — Ее голос дрожал. — А Кэйти будет самой счастливой дочкой, потому что у нее есть такой отец.

— У нее уже есть замечательная мама, а у меня, — он прикоснулся губами к ее шее, — есть женщина, которую я всегда хотел. Ты снова будешь самой красивой невестой, естественно в сшитом тобой наряде.

— Конечно. И в этот раз, — поклялась Сюзи, крепко обняв его, — ничто в мире не помешает нам.

— Ничто?

— Ничто. ЭПИЛОГ

Они подтвердили свой брачный союз на церемонии с очень ограниченным числом гостей в саду уютного двухэтажного дома, который Мак купил для своей семьи. Дом находился поблизости от салона Присциллы, но Сюзи решила работать у себя, превратив пристройку в большую мастерскую.

Теперь, когда у нее был Мак и маленькая Кэйти и нужно было обустраивать новый дом, Сюзи бралась только за особые заказы.

Последним из них было ее собственное свадебное платье.

В него она вложила гораздо больше любви и стараний, чем в элегантное, широко разрекламированное платье, которое она сшила для своей оборвавшейся свадьбы с Тристаном.

Платье было очень простеньким, без рукавов и с глубоким круглым вырезом — идеальное для жаркого дня в середине лета, — из белого шелка, с изящной вышивкой по краю юбки. Ее заботливые руки с любовью сделали каждый стежок.

Фаты не было, вместо нее в медово-золотые кудри, которые лежали на плечах Сюзи, были вплетены бледные розовые бутоны. Единственное украшение — серьги с сапфирами и бриллиантами, которые ей подарил Мак на свадьбу.

Когда она вышла из дома, сжимая в руках маленький букет роз, заиграла музыка, и романтические звуки наполнили теплый летний воздух.

Мак ждал в саду со священником и немногими свидетелями: матерью Сюзи, Присцил-лой, Гарри и их мальчиками и, конечно же, крошкой Кэйти. Гарри фотографировал. Никаких репортеров не было.

Мак повернулся к своей невесте, улыбнувшись, когда его темные глаза встретились с ее глазами. Она улыбнулась в ответ, вложив во взгляд всю свою любовь.

Ее мать держала Кэйти. Сюзи с любовью улыбнулась дочке и посмотрела на маму — в ее улыбке мелькнула тень иронии, когда она вспомнила реакцию Рут на телефонный звонок, который раздался месяца три назад.

Рут была в ужасе, когда Сюзи сказала ей, что снова встретила Мака Чейни, и подтвердила, что он — отец ее любимой малышки. Ужас Рут достиг предела, когда Сюзи объявила, что они с Маком собираются еще раз пожениться, как только купят дом.

— Ты собираешься остаться его женой? Но у него нет даже приличной работы, — запричитала мать. — О, Сюзи, дорогая, я знаю, что у тебя хорошо идут дела с твоими свадебными платьями, но можешь ли ты позволить себе дом? — За ее обеспокоенностью слышался другой вопрос: можешь ли ты позволить себе безответственного мужа?

— Ты, очевидно, никогда не читала бизнес-новостей в газетах, мама, — заметила Сюзи, еле сдерживая смех, потому что она сама никогда не читала их, пока Присцилла не вручила ей газету со статьей о "Диггер софтвэр" и ее блестящем основателе. — Я тебе вышлю статью о Маке. Да, кстати, в бизнесе Мак использует свое первое имя, Стивен.

Ее мать была в полном недоумении, но Сюзи отказалась просветить ее, а вместо этого отправила статью. Два дня спустя Рут сама позвонила ей, ошеломленная и радостная, оттого что плохой мальчик оказался потрясающе умным, богатым и знаменитым.

— Но все же ему нужно быть осторожным, — предупредила она Сюзи, — от старых предрассудков трудно избавиться.

— Не волнуйся, мам, Мак специалист по компьютерам, к тому же у него есть диплом по бухгалтерскому делу, он не наделает глупостей. Он не такой, как… как папа, — заверила она мать. — Мак не играет в азартные игры, не пьет, и он продал свой мотоцикл. Сейчас он ездит на "БМВ".

— "БМВ"! — Это поразило Рут как ничто другое. Не часто можно встретить неудачника, который разъезжал бы на "БМВ".

— Мы очень ошибались на его счет, мама, — печально сказала Сюзи, сожалея о месяцах, которые она потеряла. — Ты поймешь это, когда узнаешь его получше.

Приехав в Мельбурн, Рут просто полюбила Мака. Она даже поблагодарила его за то, что он спас ее дочь от совершения самой большой ошибки в ее жизни.

— Это я подтолкнула Сюзи к этому катастрофическому браку с Тристаном Гатри, — призналась она нетвердым голосом. — Я знала, что Сюзи любит тебя, Мак. Но я думала, что уважение, безопасность и богатый, надежный муж в конце концов сделают ее счастливой. Но все же самое главное — это любовь, ведь так?

— Да, мам, — согласилась Сюзи, в ее глазах прыгали лукавые искорки, потому что она знала, что слава Мака, его состояние и шикарный "БМВ" добавили особый блеск к новому мнению Рут о Маке. — Любовь — это самое главное.

Глаза Мака говорили ей о том же сейчас, когда она присоединилась к нему в саду. Им не нужны были ни его миллионы, ни его известность, ни его щегольская машина. Им нужны были только они сами и Кэйти. Мак уже передал много денег благотворительным организациям и вложил большую часть в образование Кэйти и в ее будущее, зная, как важна надежность для Сюзи.

— Даже если "Диггер софтвэр" потерпит крах завтра, — говорил он ей, — будущее Кэйти обеспечено. А мы с тобой всегда сможем найти другую работу, особенно ты, моя талантливая девочка. Сейчас ты можешь открыть свою собственную фирму, если хочешь.

— Может, позже, — отвечала Сюзи со счастливым вздохом, — какое-то время я хочу быть только с тобой и Кэйти, выполнять не требующие слишком большого усердия свадебные заказы, ну, и, наверное, нарожать еще детей, чтобы заполнить все эти спальни наверху…

— Что ж, возможно, я могу помочь тебе с последним, — лукаво заметил Мак — и с той ночи работал над исполнением того особенного последнего желания.

Когда перед священником они клялись друг другу в любви, Сюзи с волнением думала, увидел ли Мак особую тайну в ее глазах. Она узнала об этом только утром, купив в аптеке тест на беременность.

Может, на этот раз Маку захочется мальчика, мечтала она. Было бы замечательно, если бы у Кэйти появился братик. И так же замечательно, если бы у нее была сестренка, еще одна драгоценная крошка.

Ее глаза тянулись к глазам Мака, говоря им о любви.

— Я всегда буду любить тебя, Мак, — прошептала Сюзи. Всегда, всегда, всегда, сказали ему ее пламенеющие страстью глаза.

И она наслаждалась окутывающей ее горячей ответной любовью.