5

Голова Дуга металась по подушке. Скелет женщины с пустыми горящими глазницами преследовал его по темному кладбищу. В одной руке скелет держал ремень с блестящей пряжкой, в другой — открытую бритву. Пот струился по его телу, он громко стонал, пока наконец не сел на кровати, уставившись в темноту.

Что-то разбудило его. Узкая полоса света пробивалась из-под двери ванной комнаты. Он прислушался. Звук стал яснее. Он поднялся с постели, подошел к двери и нажал на ручку. Дверь открылась.

Нора смущенно смотрела на него. В руке у нее была бритва. Дуг рванулся к ней.

— Вы глупая, глупая женщина! Что вы делаете?

Она отпрянула назад, избегая его руки.

— Уходите отсюда!

На ней была только ночная рубашка.

Не обращая внимания на ее слова, Дуг схватил ее за кисть руки.

— Отпустите меня! — закричала Нора.

Что случилось, почему он ворвался в ванную комнату, когда она там, и ведет себя, как безумный?

— Отпустите меня, мне больно!

— Дайте мне, дайте… О!

Нора изо всех сил ударила его в живот свободной рукой. Она не понимала, что с ним, но не терпела, чтобы кто-нибудь применял к ней силу.

Дуг уклонился от удара одной ноги, но получил удар от другой. Она тоже ушиблась, поскольку была без обуви. Неизвестно, кому пришлось больнее, но это ее не остановило.

— Отпустите мою руку! — Нора крутилась, пытаясь вырваться, а он не обращал внимания на ее попытки освободиться. В конце концов, отчаявшись, она наклонилась и попыталась укусить державшую ее руку.

— Бритву, дайте мне ее. О черт! Отдайте бритву!

— Почему?

— Потому что я сказал, вот почему!

— А я не хочу! — Она не верила ему. Он ворвался в комнату, напал на нее, а теперь требует, чтобы она отдала ему бритву?

Дуг грозно нахмурился:

— Я сказал: отдайте!

— Нет!

Нора сжала губы. Будь она проклята, если отдаст ему бритву. Что он о себе думает? Кроме того, она ему не доверяла. Что-то в его глазах пугало ее. Дуг усилил нажим. У меня слабые кости, подумала она, они могут сломаться. Закрыв глаза, чтобы не видеть пугающего безумного взгляда, она попыталась сдержать болезненный стон.

— Бросьте ее, — грубо требовал Дуг. Это была игра, которую он понимал, и он справлялся с ней.

— Нет! — отрезала она.

Если сейчас отдать ему бритву, значит, можно будет попрощаться со своей самостоятельностью, а она этого не хотела.

— Бросьте ее! — уже кричал Дуг, не отпуская руку. Он причинял ей боль и знал это, но не мог остановиться, видя перед собой страшную картину — другая женщина с бритвой в руке и… кровь… повсюду.

— Бросьте, — стиснул он зубы, — или я сломаю вам кисть. — Он крепко прижался к ней.

Глаза Норы расширились до предела. Он слишком близко. Она не могла дышать, а лицо у него такое…

Вдруг она поняла: он действительно сломает ей кисть, чтобы заставить выпустить бритву. Ее охватила паника. Да он безумный!

— Н-нет!

Она направила колено прямо ему в пах. Бритва упала на пол. Пока он старался сохранить равновесие, она нанесла ему еще один чувствительный удар.

В глазах Дуга вспыхнуло удивление и, задохнувшись, он отпустил ее. Сильная боль рванула от паха к животу, колени его дрогнули, и он начал падать. Хорошо, что при этом сумел уклониться от раковины, и растянулся на полу, беспомощно наблюдая, как Нора наклонилась, взяла бритву и исчезла в спальне. Он проиграл! Опять!

Нора захлопнула за собой дверь и быстро заперла ее. Затем вставила ножку стула в ручку двери, огляделась — больше ничего ей не сдвинуть с места. Подойдя к двери, ведущей в холл, она удостоверилась, что та заперта.

Боже мой, он сумасшедший! Этот человек безумен! Почему Элиас Брендон не предупредил ее об этом? Что делать? Нужно позвонить кому-нибудь!

Она не видела телефона, но где-то он должен быть, ведь Дуг же звонил. Но где? И кому звонить?

Ее глаза остановились на двери со вставленным в нее стулом. Что он сейчас делает?

Она знала, что он скоро придет в себя, явится за ней и тогда…

Если бы можно было добраться до машины… Ее глаза остановились на окне. Кажется, это единственный выход из комнаты, кроме двери.

Двигаясь по возможности бесшумно, она всматривалась в темноту за стеклом и ничего не могла рассмотреть. Да, окно довольно высоко. Если она сломает себе ногу, тогда ей не выбраться отсюда.

Нора посмотрела на дверь в ванную. Тишина. Что он делает?

Она слышала только собственное прерывистое дыхание, больше ничего. Но он все еще там! Она знала, он там — поджидает ее!

Подняв бритву, все еще зажатую между пальцами, Нора не сводила с нее взгляда.

Это ее единственное оружие. Сможет ли она воспользоваться им? Ее ум говорил «да», но сердце сомневалось. Вряд ли она подымет руку, чтобы умышленно нанести тяжкое увечье другому человеческому существу.

…Звук со стороны ванной заставил ее посмотреть туда. Дверь слегка дрогнула. Пальцы, державшие бритву, сжались крепче. Нет, она сделает это! Она должна. Если с ней что-нибудь случится, кто спасет Лу?

Дуг закрыл глаза и прижал лоб к двери. Дверь заперта, и у нее бритва…

Не торопись, говорил внутренний голос. Если бы он дал волю эмоциям, то бросился бы к двери. Но рассудочная часть его сознания дала приказ сохранять спокойствие. Он уже и так довел ее до бешенства, а теперь, если ворвется в комнату, как разъяренный бык, неизвестно, что она сделает.

— Миссис Уайт, — обратился он к двери. — Миссис Уайт, Нора, послушайте меня, пожалуйста.

Отпустив ручку двери и стараясь не терять хладнокровия, он хрипло шептал:

— Я не хотел причинить вам боль.

Когда она не ответила, он спросил громче:

— Вы слышали, что я сказал? Я не хотел сделать вам больно.

Взгляд Норы скользнул по красным болезненным рубцам на запястье.

— Вы лжете!

— Я боялся, что вы можете… ранить себя, — продолжал Дуг, прислушиваясь к звукам с другой стороны, — Нора, вы слышите?

Его охватила паника, когда он не услышал ничего. Прижавшись к двери, он напряженно шептал:

— Нора, послушайте меня. Я не пытался вас изувечить. Я только хотел остановить вас, чтобы вы себе не навредили.

— Врете! — внезапно воскликнула она, и слезы выступили у нее на глазах. — Вы угрожали сломать мне кисть! — Она перевела дыхание. — Я хочу одного — уйти отсюда. — Приложив мокрую щеку к холодной двери, она прошептала: — П-пожалуйста, в-выпусти-те меня.

— Хорошо, — быстро согласился Дуг. Господи, она жива! И говорит с ним! — Конечно, я выпущу вас, обещаю. Только откройте дверь…

— Нет! — Нора отскочила назад, поднимая бритву, как топор. — Не старайтесь! Слышите? Если вы попытаетесь войти сюда…

— Я не войду! — быстро уверил ее Дуг. — Обещаю. Разрешите объяснить. Можете вы это сделать — выслушать меня? Я объясню, что подумал… когда увидел вас с бритвой.

Нора вытерла слезы и фыркнула:

— Хорошо, я выслушаю, но этим все ограничится. Я не выйду, и вы не войдете сюда.

С обеих сторон двери установилось молчание, потом Дуг тихо прошептал:

— Я думал…

Нора прислушалась, стараясь разобрать слова.

— Я думал, что вы пытаетесь… убить себя.

— Что? — Она вздрогнула и недоуменно нахмурилась.

Дуг услышал этот возглас и заговорил смелее и громче:

— Я имел основания думать, что вы решились на самоубийство.

— Самоубийство! По какой причине? — быстро проговорила она.

— Ваша дочка…

— …Будет у моего мужа в руках, если я сделаю такую глупость. Она нуждается во мне в живой, а не мертвой, — крикнула она.

— Почему же вы взяли мою бритву? — резко спросил Дуг.

Нора посмотрела на сверкающее лезвие в своей руке.

Да, как ему объяснить, что она собиралась брить ноги в три часа ночи? Это трудно себе представить.

— Я пошла в ванную, — начала она, — чтобы напиться воды, и случайно сбросила бритву с полки. Я только подняла ее, чтобы положить на место, когда вы открыли дверь и… Почему вы решили, что я буду делать…

Она уже подумала, что ответа не будет, когда разобрала сказанные сквозь зубы слова:

— Это было раньше…

Нора внезапно вздрогнула, почувствовав, что в комнате холодно. Она посмотрела на электрический обогреватель и поняла, что не включила его, когда собиралась лечь.

— Я… расскажу вам об этом, — донесся голос сквозь дверь. — Я не хочу, чтобы вы думали, будто я сумасшедший.

Она не желала близко к себе подпускать горе, которое слышалось в голосе этого человека. Ее собственное вытеснило все, не оставив места для дополнительной боли.

— Я… — Она облизала сухие губы и покачала головой. Как сказать ему, что она не станет его слушать? Он же выслушал ее…

Дуг не стал ждать ответа.

— Вы помните папку, которую нашли в столе? Эти вырезки… Они из моего последнего дела. Я искал… маленькую девочку… четырехлетнюю девочку… — Ему было трудно говорить.

Нора закрыла глаза. Лили Стэплтон. Это имя всплыло в ее памяти.

Рука, державшая бритву, медленно опустилась вниз.

— Человек, который украл ее, присматривал за ребенком, пока мать работала в ночную смену на фабрике. Нанимая его, она не знала, что много лет он провел в клинике для душевнобольных. Ей было известно лишь то, что он уже больше года живет в соседнем доме и кажется человеком спокойным и благовоспитанным. Этим он ей нравился. Женщина сама содержала себя и ребенка, и работа в ночную смену для нее означала существенный доход…

Нора поежилась. Она знала, что будет дальше, и не хотела слушать, но не было сил поднять руки и заткнуть уши.

— Все шло хорошо, — продолжал Дуг, — по крайней мере некоторое время. А потом однажды утром она… Джун… пришла домой и увидела, что дочки нет. К тому времени, как я взялся за это дело через несколько недель… от Джун осталась только тень. Понимаете, этот человек посылал ей фотографии…

— Прекратите! — Нора швырнула бритву и прижала ладони к ушам.

— Простите, простите! — опомнился Дуг. — Я не хотел вас расстраивать. Мне нужно только, чтобы вы поняли… почему я подумал… что я подумал…

Тишина стала столь полной, что Дуг решил, будто ее нет в спальне. Может быть, она вышла через дверь холла и сейчас уже находится в машине, торопясь уехать? Если так, он не станет ее осуждать.

Через минуту послышался щелчок — дверь открылась.

— Что случилось с девочкой? — У Норы мелко дрожали губы.

— Она умерла. Я убил ее.

— Нет! — Нора покачала головой. Дальше он ничего не услышал, хотя губы ее двигались.

Дуг остался доволен: теперь она уедет.

— Я не верю этому, — сказала Нора. Этот человек не мог быть убийцей детей, что бы он ни говорил.

— Это правда, — подтвердил Дуг безжизненным голосом. Пусть она поверит. Нужно, чтобы она знала настоящего Дуга Брауна, которого он видел каждое утро, когда смотрел на себя в зеркало. Он хотел, чтобы она возненавидела его так же, как он сам ненавидел себя, потому что тогда она уедет и оставит его жить в аду, в который он превратил свою жизнь.

Нора колебалась, а потом чуть слышно спросила:

— Расскажите, пожалуйста… что действительно произошло.

Дуг отступил от нее. Внезапно колени его так ослабли, что он не мог двинуться. Повернувшись, он мешком опустился на пол и закрыл глаза.

Потом прочистил горло и начал говорить:

— Этому делу было уже четыре недели, когда меня к нему привлекли. В это время в Вашингтоне я заканчивал другие поиски. Мне позвонил Элиас Брендон, и я вылетел первым же самолетом. Я встретил Джун Стэплтон как раз после того, как она получила последнюю фотографию. Ребенка били…

Дуг повернул голову в сторону и закрыл глаза, вспоминая. Через минуту он продолжил:

— Она жила для своей дочери. Вы можете подумать, что такое воспитание портит ребенка, но от их знакомых я узнал, что это не так. Три недели ушло на то, чтобы выследить этого мерзавца. Я нашел Рекса Нуна в доме, где он родился. Его дедушка и бабушка были местными жителями. Я решил отправиться за девочкой сам. Теперь знаю, что недооценил его с самого начала, будучи уверен, что смогу уговорить его отпустить Лили. Ведь он не убивал раньше… Если бы я думал, что в каждом может скрываться потенциальный убийца… Ферма стояла в лесу. Была темная ночь, и они первые увидели меня. Лили стояла одна у окна. Лицо у нее было в синяках. Я крикнул, чтобы она не пугалась, что я пришел ей помочь. Она улыбнулась так, словно знала, почему я здесь, и верила, что я спасу ее.

Поднявшись на ноги, Дуг побрел в свою спальню. Нора шла за ним.

— У Нуна было ружье, дробовик. Он не стал меня слушать, не снизошел до уговоров. Он поднял ружье и направил его на Лили. Она не пряталась от него, даже не взглянула в его сторону. Девочка смотрела на меня своими большими карими глазами.

Дуг покачал головой.

— Нун спокойно произнес, что застрелит ее, если еще раз увидит меня здесь. Застрелит, если после этой ночи заметит хоть кого-нибудь во владении его дедушки.

— Что же случилось потом?

— Что? — повторил он бессмысленно.

— Что произошло после его угрозы? — мягко спросила она.

Дуг поднял глаза и прошептал:

— Я дал ее убить. Он предупредил меня, но я не поверил…

— Расскажите мне все.

Он долго смотрел в лицо Норы не отвечая, затем медленно сделал несколько шагов, оглядываясь, будто в незнакомом месте. Потом вернулся, подошел к кровати и сел на край.

Нора все еще стояла в дверях комнаты.

— Я решил сам украсть ее, — прошептал он через силу. — Так, как Нун украл ее у матери. Каким я был дураком! Словно до него дошло…

Нора прошла через комнату, опустилась на колени рядом с ним и мягко прикоснулась к его сжатым пальцам. Она молчала, слов у нее не было.

— Как будто он знал о моих планах раньше, чем я сам решил действовать, — продолжал Дуг. — Он подпустил меня к ней, разрешил, чтобы я вывел ее сначала из дома, направился с ней в лес, а потом… потом он появился там с фонарем. Не сказал ни слова, а просто поставил фонарь на землю возле своих ног, поднял ружье, направил его на Лили и… — Дуг закрыл лицо руками.

— Здесь нет вашей вины, — сказала Нора.

— Не говорите этого! — Он вскочил на ноги.

— Вы не виноваты, что он ее застрелил.

— Он не застрелил ее, — потупившись сказал Дуг. — Он выстрелил в меня и тяжело ранил.

— В вас?!

— Да… Ей он свернул шею.

Все поплыло у нее перед глазами, но она постаралась скрыть это.

— Как ужасно… но она бы не могла освободиться без вас.

— У нее не оказалось шанса и со мной! — воскликнул он. — Разве вы не понимаете? Я убил ее! Это я сделал ту единственную вещь, которая привела ее к гибели.

— Но вы… не можете винить себя!

— Нет? А кого винить? Ее мать, которая должна была работать, чтобы содержать их обеих? Полицейских, не нашедших девочку? Рекса Нуна, потому что он невменяем? Или меня? Человека, который нашел ее и позволил умереть?

Он встал перед ней и взял ее за плечи.

— Послушайте, не пытайтесь рационально объяснить то, что со мной произошло, хорошо? Маленькая девочка умерла из-за меня. Я это знаю, и они это знают, в агентстве. Я принимаю вину на себя, но не хочу больше нести ответственность за смерть еще кого-нибудь.

— Что вы имеете в виду? — спросила Нора с чувством возрастающей неловкости.

— Я не могу работать над этим делом, простите, не могу. Сегодня я понял это окончательно.

— Нет! — встрепенулась Нора. — Вы не бросите меня теперь. Не имеете права!

— Имею!

— Тогда на вас ляжет ответственность за смерть другого ребенка. Уверена, если вы откажетесь, то будете виноваты в смерти Лу!

— По крайней мере, из-за меня не умрут двое. Я еще не закончил свой рассказ. Джун услышала о смерти дочери поздно ночью. На следующее утро ее нашли в ванне с бритвой, зажатой в руке.

— Нет! Нет!

— Было слишком поздно — ее не могли спасти.

Нора подняла дрожащую руку ко рту.

— О Боже! — прошептала она.

Дуг больше не мог смотреть на нее. Он отвернулся — теперь она точно уедет.

Нора стояла, бледная, пытаясь овладеть собой.

— Как же вам досталось! — вымолвила она наконец.

— Оставьте при себе сожаления, — повернулся к ней Дуг. — Я в них не нуждаюсь, и они не изменят моего решения.

Она смотрела в эти ледяные глаза и молилась о том, чтобы найти нужные слова.

— Здесь нет вашей вины, даже мне это видно. Если с ребенком так плохо обращались, удивительно, что она была еще жива, когда вы ее нашли. Я понимаю, кто-то виновен в ее гибели…

— Ничего вы не понимаете, ничего! — закричал он.

Поколебавшись, Нора продолжала, не обращая внимания на его вспышку.

— Когда мои родители заболели, я училась в колледже. Им никто не мог помочь — ни братьев, ни сестер у меня нет. И родители скрыли от меня, что больны. Когда они умерли, в случившемся я обвинила себя. Мне казалось: если бы я была с ними, они остались бы в живых.

Я так сокрушалась, что заболела сама. Только спустя много времени до меня дошло, что они любили меня и ужаснулись бы тому, в чем я обвиняла себя. Чувство вины самое сильное, когда мы теряем тех, кого любим. Но нельзя думать об этом всю жизнь. Пусть мертвые покоятся с миром, Дуг. — Она запнулась от неожиданности, назвав его по имени. — Но вы остались в живых и должны продолжать жить. Есть еще много детей, которые нуждаются в вашей помощи. Используйте свой дар, не предавайте его только потому, что однажды потерпели неудачу. Разве доктор оставляет работу, если теряет одного пациента? Лили погибла, ее мать — тоже. Мне очень жаль их, это были хорошие люди. Но они бы не хотели, чтобы другие страдали так, как заставили страдать их. Пожалуйста, не бросайте свою работу теперь. Помогите тем, кто все еще нуждается в вас — помогите нам, помогите Лу! Не обрекайте ее на ту же судьбу, что и Лили… — Тут ее голос заглушили слезы. — Не бросайте нас, пожалуйста.

Он смотрел на нее с холодным безразличием. Она намерена простить его, потому что нуждается в нем. Нет и капли искренности в том, что она говорит.

Он собирался изложить ей все это, когда заметил вдруг застывшую на ее ресницах слезу — она висела так бесконечно долго, потом медленно скатилась по ее щеке к подбородку, остановившись у дрожащего рта.

И что-то случилось. Ему захотелось поверить этой женщине, найти утешение в ее словах… Но он не смог… слишком долго он жил в страшном мире, чтобы поверить в счастливый конец.

— Это убивает меня, — прошептал он, — съедает живьем. Стоит закрыть глаза, как я вижу ее лицо… ее улыбку… вижу страх в ее глазах, вспышку надежды… — Он весь дрожал. — Я не мог пошевелиться, но я все видел и слышал… когда он схватил ее…

Слизывая слезы с губ, Нора спросила:

— Почему никто не остановил его? Кроме вас никто не видел, что происходит?

— Было темно, и все растерялись. Нун даже не пытался убежать после того, как выстрелил в меня. Элиас в ответ стрелял наугад туда, где он стоял с винтовкой, все еще направленной на меня. Думаю, все считали его мертвым, но я-то видел…

— О Боже, Боже… — бормотала Нора, чувствуя себя беспомощной перед его горем.

Даже зная, через что прошел человек, невозможно точно представить его переживания.

Она тоже ела себя поедом от мысли, что не смогла уберечь ребенка, которого любила больше жизни.

Дуг не сразу понял, что мягкие руки Норы держат его, а осознав, обнял ее за талию, поднял голову с ее плеча, с удивлением всматриваясь в ее лицо. Какая прекрасная улыбка цвела на ее губах, таких красивых, что он не мог им противиться… Как благодарность за мир, ниспосланный его душе после стольких месяцев самообвинения. Его губы нежно прильнули к ее губам, задержавшись, пока он не почувствовал ответный поцелуй.

Чуть отстранившись, он посмотрел в глаза Норы. Вспышка, озарившая ее лицо, заставила его затаить дыхание. И снова его губы коснулись чего-то сказочно мягкого и нежного. Он почувствовал, как закружилась голова, и не знал, что Нора переживает то же самое. Руки ее скользнули вдоль его плеч и обвились вокруг шеи. Она хотела почувствовать его ближе. Рот Дуга все еще не расставался с ее губами, руки гладили спину.

Чувство легкого безумия охватило Нору, никогда еще не желала она никого так страстно, как этого человека. Какое-то наваждение? Что происходит? Она здесь не для любовных утех, ей нужно, отыскать дочку. Нора застыла в его объятиях.

Целуя ее в подбородок, Дуг услышал тихий стон. До него не сразу дошло, что это звук не удовольствия, а протеста. Глазами, горящими страстью, он посмотрел ей в лицо. Выражение ужаса, ясно написанное на нем, заставило его осознать то, что он делает. Дуг похолодел. Опустив руки, он почти отпрянул от нее.

— Простите… — Он смущенно покачал головой. — Я не знал, что…

Нора не хотела объяснений тому, что произошло между ними, она просто хотела забыть это.

— Ничего. Это моя вина…

— Нет. — Дуг неуверенно провел рукой по волосам. — Это я виноват…

— Забудем об этом, — предложила Нора.

— Да, — согласился он.

Отойдя от нее, он шепнул «спокойной ночи». Его ладонь лежала уже на дверной ручке, когда Нора сказала:

— Завтра…

— Завтра видно будет, — прервал он ее.

Она хотела возразить, но только кивнула, слишком взволнованная, чтобы спорить.

— Больше никаких бритв по ночам, — добавил он.

— Хорошо, — улыбнулась Нора. — И никаких разговоров о том, чтобы оставить дело, пока Лу не найдена? — добавила она вопросительным тоном.

Дуг не захотел встретиться с ней взглядом.

— Увидимся утром.

Когда дверь за ним закрылась, он прислонился к ней спиной и прижал обе руки к своим воспаленным глазам.

Боже, что он наделал?

Загрузка...