Ты в моих руках [СИ]

Глава 3

20 мая 2065 года. Москва.

Ник оставил машину на парковке и пошел в сторону остановки общественного транспорта. Можно было купить лицензию и передвигаться по городу на машине, но Ник не делал этого. Дело было не в деньгах. Ему нравилось ездить среди других людей. Когда он был не за рулем, то можно было включать зазеркалье. Два круглых датчика крепились к вискам и мир преображался. Уходила серость и грязь. Светило солнце, яркие наряды, которые в реальности носили единицы, потому что они быстро становились серыми и теряли свою привлекательность. В зазеркалье можно было изменить себя. Открыть потаенные мысли. Он их легко считывал. Понимал о чем думает девчонка, нацепившая мягкие ушки, или почему у длинноногой нимфы из-под юбки выглядывает игривый змеиный хвост. Стоило выйти в реальность, как нимфа превращалась в замученную жизнью женщину лет сорока, которая активно увлекалась зазеркальем. Это было недешевое удовольствие, но все более и более популярное. Люди устали ждать и надеяться, что жизнь станет лучше и легче, поэтому уходили в иное измерение. Интерес к этому явлению подогревала реклама, научные споры о пользе и вреде. Иная жизнь в другом мире, которая плотно пересекалась с реальной.

Ник купил себе такой комплект из чистого научного интереса, а потом понял, что «подсел» на иную реальность. Зазеркалье затягивало. Заставляло вернуться за новыми красками и яркими ощущениями. Изменяешь настройки и ты едешь не в автобусе, а плывешь на огромном синем ките. Или проезжаешь по диким джунглям, в которые превратилась столица с помощью специального патча. Можно было создавать свою реальность, а можно было наблюдать за чужой. Вот так рядом и оказывались девицы с кошачьими ушками на голове, а мужчины рядом гремели железными доспехами.

От депрессии это здорово спасало. Поэтому некоторые компании разрешили своим сотрудникам даже работать, не выходя в реал. Жаль, что не разрешали сидеть за рулем, находясь в зазеркалье.

Автобус опаздывал на пять минут. Это давало повод посмотреть подольше, на сумасшедший мир, который царил в зазеркалье, особенно если объединить все слои, что создавали люди вокруг себя. Настоящая каша яркая и необычная. Девушка вначале не привлекла его внимания. Малышка в черном платье лет двадцати. Молоденькая студентка, что наводнили город, когда сюда перенесли свои центральные филиалы крупнейшие институты страны. Ник никогда с такими не связывался. Эти малышки слишком дорого стоили. Много брали, мало отдавали и исчезали из жизни не сказав до свидания. Но к этой студентке взгляд то и дело возвращался. Ник никак не мог понять чем она его привлекла. Ничем не отличалась от других. Короткое черное платье было популярным в зазеркалье. Такие вещи не наденешь в реале, потому что холодно. Ник отключил иллюзию. Вначале реальность ударила по глазам серостью. Пришлось зажмуриться. Студентка стояла все в том же коротком платье. Она словно не чувствовала холода. Держалась рукой за остановку и смотрела себе под ноги. Подошел автобус. Люди загрузились в длинную синюю машину, а девушка даже не посмотрела на номер автобуса.

— С тобой все в порядке? — спрсил Ник. Он все же решил подойти к ней. Она посмотрела на него заплаканными глазами.

— Переспите со мной, — попросила она.

— Что?

— Мне нужно, чтоб вы со мной переспали.

Ник хотел сказать, что в такие игры не играет, но только согласно кивнул. Пахло новым делом и деньгами. У него в последнее время обострили чувства на такие вещи.

— У тебя или у меня?

— У вас, — ответила девушка. Обреченно всхлипнула. Она была как будто и не рада, что он согласился на ее предложение. Посмотрела куда-то за спину и сразу потупила глаза.

Ник проследил за ее взглядом, но ничего странного не заметил. Подъехал автобус. Ник подтолкнул ее в спину, приглашая следовать за собой. В автобусе девушка постаралась отодвинуться от Ника как можно дальше, пытаясь слиться с толпой. Он же не имел ничего против этого. Неволить девчонку он не собирался. Хочет уйти, пусть уходит. Не ушла. Несколько раз посмотрела в сторону двери затравленым взглядом и почему-то отказалась от этой затеи.

Ник провел пальцами по ее волосам. Невинный жест. Но девушка напряглась. Не походила она на кошечку, которая ищет приключений.

Они вышли из автобуса. Ник повел ее не напрямую к дому, в котором снимал студию, а окольными путями. Девушка шла за ним. Плечи опущены, как на казнь идет. Ник завел ее в глухой двор. Здесь никого не было. Даже камеры отсутствовали. Странное место, словно идеальное для любых преступлений. В каждом городе были такие места. Где-то больше, а где-то меньше, но слепых зон хватало. Их нужно было только увидеть.

Ник скользнул по ее шее, что была скрыта волосами. Мягкие, шелковистые. Девушка не успела ничего возразить, когда он выдернул небольшой кружок, что крепился к шее. Девушка заплакала. Тихо, словно мышка.

— Не люблю, когда за моими играми следят, — наступая на круг ногой, сказал Ник. — Вот теперь можно и домой пойти. Больше сюрпризов от тебя не будет?

Девушка протянула ему руку, на запястье которой был браслет. Ник сорвал этот браслет. Взял девушку за руку. Они вышли со двора. Мимо пробегала собака. Ник подозвал ее и прицепил браслет на пробегающую собаку.

— Пусть они нас ищут. Их ожидает сюрприз, — пробормотал Ник. Девушка после его слов только сильнее сжала голову в плечи.

— Симпатичная девочка, — разглядывая спящую на диване студентку, сказал Шурик.

— Липа, приехала в Москву как поступила в институт. За плечами колледж по вычислительной механике и робототехнике. Решила, что нужно повысить категорию и получить высшее образование, — ответил Ник. — Рассчитывала на стипендию первой степени. Но что-то завалила, получила трояк и могла забыть о стипендии на этом курсе. Начала работать, потому что сбережения, которые она привезла с собой начали заканчиваться. Устроиться по профессии, естественно, не получилось, хотя, тут ты удивишься, девочка реально думала устроиться на производство и подрабатывать после учебы по три часа в день, как у себя в родном Кукарекове.

— Вроде неглупая. Должна же была понимать, что производства давно выселены за сто первый километр, а ее Кукарево — это не Москва, — усмехнулся Шурик.

— Она посмотрела по интернету и узнала, что центральные офисы у нас, — не скрывая язвительности, ответил Ник.

— О, девочка сразу в директора решила пойти, — развеселился Шурик.

— Просчиталась немного. Но это не так важно. Идем дальше. Работала наша студентка и официанткой, и полы где-то мыла. Сводила концы с концами. Пошли проблемы с учебой. Короче, стандартная история. И тут в ее жизни появляется однокурсница Роза. Роза всегда при деньгах. Снимает квартиру, при этом родители у нее небогатые. В какой-то деревне живут. Роза предлагает Липе найти работу с хорошей зарплатой. Липа начинает работать официанткой в каком-то частном клубе. Без интима. Чисто разносить подносы с напитками.

— Малышка повелась?

— Повелась. Но вначале все было честно. Липа проработала там месяц. Уважительное отношение. Никаких приставаний.

— Потому что были смотрины, — добавил Шурик. Он подошел к столу. Налил себе сока из бутылки.

— Это мы с тобой понимаем, что схема развода стандартная. А малышка клюнула. Получила первую зарплату и потеряла всю бдительность. Потом частная вечеринка с откровенными костюмами. Затягивали ее постепенно. В итоге стали подгонять клиентов.

— Банальная история, — Шурик посмотрел на Ника. — Чего тут удивляться? Если так жалко девочку, то дай ей денег и пусть валит к своим петухам и курочкам.

— А вот не совсем она банальная. Ее затянули сильно. Без возможности выйти из игры. Липа на грани слома. Вот все что я тебе рассказал, то из нее вытягивал шесть часов. Она с трудом формулирует предложения. Говорит короткими фразами и постоянный страх, что сказала лишнее. Пугается любого звука. Она не может спать, потому что боится чьих-то шагов. Поэтому просыпается через каждые пять минут. Я ей сильное снотворное дал. Но не знаю насколько его хватит. Видно, что ее поили синтезаторами, подавляющими волю.

— Зачем? Сделать безвольную куклу, чтоб потом выкинуть на помойку? Как-то все слишком хлопотно, — Шурик прищурил глаза. Задумался. — Хочешь в это дело влезть?

— Мы можем на нем поживиться, — сказал Ник.

— Или огреть, — ответил Шурик.

— А нас это когда-нибудь останавливало?

— Нет, но нужна разведка. Плюс надо решить сразу, кто будет в деле. Филька еще не скоро освободиться.

— Дест в «отпуске», — добавил Ник.

— Опять хандрит? — спросил Шурик, прищурив глаза.

— А как иначе? Он теперь раз в полгода точно валится.

— Не нравится мне это.

— Ничего. У него теперь есть игрушка. Думаю скоро Лисичка будет с нами работать, — ответил Ник, не сдержав усмешку.

— О как! Значит рыжая в капкан попала?

— Я сам ее затащил. Меня Дест своими охами уже достал. Он работать нормально не может из-за нее. Пусть сейчас решит все проблемы и в дело вернется, — признался Ник.

— Разумно, — согласился Шурик. — Тогда мы с тобой и Марфа на подстраховке. Но ее подсадной уткой не делаем.

— Даже в планах не было! — поспешно сказал Ник.

— Вот тут можешь мне не врать. Планы были.

— Были. Нужно иметь несколько вариантов. Но раз ты против, то я не настаиваю, — сказал Ник.

— Чтоб не было договоров за моей спиной, — предупредил Шурик.

— Дело серьезное. Сам не собираюсь ее туда отправлять. Пообщаешься с Липой — сам поймешь, — сказал Ник. Он подошел к окну. Задернул жалюзи.

— Какой план? — после минутного молчания спросил Шурик.

— Я поеду, поброжу, — поворачиваясь к Шурику, сказал Ник. — Постараюсь поймать хвост. Он должен быть. Девочку потеряли в этом районе. Значит искать будут то же здесь. Меня они видели. Там по обстоятельствам.

— Ладно, особо не нарывайся.

— За Липой присмотри. Не знаю, когда она проснется.

— Не хочешь, чтоб тебя как в прошлый раз без денег оставили? — усмехнулся Шурик.

— Она не оставит. Сам увидишь, — ответил Ник.

— Ладно, присмотрю. Больше ничего ей давать не будешь?

— Пока нет.

— Если истерика начнется?

— Постарайся, чтоб она не началась, — ответил Ник.

— Предлагаешь мне ее вырубить?

— Не надо никого вырубать, — Ник подошел к вешалке в прихожей. Достал из сумки шприц-ампулу. — Вколешь это, но если совсем будет не справиться.

— Вот теперь я готов побыть нянькой, — согласился Шурик, убирая шприц на верх шкафа.

— Все, ушел, — надевая куртку, сказал Ник.

— Вали, — доставая коробку с датчиками, чтоб скоротать время.

Дверь за Ником закрылась. Шурик сразу отлепил датчики от висков. Закинул их в коробку. Подвинул стул к дивану. Девушка спала, слабо дыша. Плед, которым она была накрыта сбился в сторону, открывая взгляду белую шею, грудь второго размера. Платье ее почти не скрывала за тонким рисунком цветочков из кружев. Волосы сбились. Темные, но не черные. Мягкие черты лица. Наивные. Тонкие руки. Чуть старше его дочери. Дуреха. Сколько он видел таких дурех? Покорительницы больших городов. Приезжают за мечтой и пропадают в неизвестном направлении. Родители пытаются их искать, но город съедает девчонок, не оставляя косточек. На их место приезжают новые. С горящими глазами, дерзким языком и уверенностью, что удача и таланты будут на их стороне. Большие деньги, яркие огни и соленые слезы. И ничего не сделать. Не внушишь же каждой дурочке, что играть в игры нужно уметь. Для игр нужен определенный склад характера. У этой малышке такой характер отсутствовал.

Она проснулась через два часа. Резко села. Огляделась по сторонам. Квартира-студия. Маленькая квартирка с кухонным уголком, диваном, шкафом и узенькой прихожей, из которой шла дверь в совмещенный санузел. В такой комнате на троих Липа жила в общежитие. Она замерла. Шаги. Стук сердца, что отчитывает удары. Дыхание подстраивается под звук шагов. Надо слышать, чтоб приготовиться…

— Проснулась? — Липа натянула плед до самой шеи. настороженно посмотрела в сторону мужчины. Высокий. С короткой стрижкой и седыми волосами. Холодные глаза, как у тех людей. Тонкие губы и нос картошкой, который подошел бы полному лицу, а не худому, с резкими чертами. Немного раскосые глаза смотрели из-под светлых ресниц. А волосы у мужчины были темные, что не сочеталось. Он с нескрываемым интересом смотрел на нее. На его губах появилась улыбка. Несколько шагов и он уже подошел к ней. Сел на стул, что стоял рядом. — Знакомится будем? Вот я знаю как тебя зовут. Липа. Я прав? Кивнула. Уже хорошо. А разговаривать умеешь? Опять кивок. Молодец. Думаю мы с тобой поладим. Ты так не считаешь? Почему? Тебе не стоит меня бояться. Ты так не считаешь?

— Имя, — прошептала она.

— Что, малышка?

— Имя. Ваше.

— Шурик. Так все кличут, — ответил он все с той же улыбкой. — Вот ты и заговорила.

Липа закрыла глаза. Паника. По щеке скатилась слезинка. Губы дрожали, но она держалась.

— А вот слезы лить не надо, — сурово сказал он. Липа сразу вздрогнула, как от удара. Внутреннее сжалась. — Липа, ты пить хочешь?

Она молчала. Сидела закрытыми газами. Он даже засомневался дышит и она или умерла. Ник был прав, с девочкой что-то было не так, но от этого только становилось интереснее. Никакой реакции. Она словно пропадала из этого мира. Уходила в себя.

— Липа, ты домой хочешь? А в ответ тишина, — Шурик сел рядом с ней. Откинул в сторону подушку. Взял ее руку. Провел пальцами по внутренней стороне. Вены чистые. То же самое проделал с ее второй рукой. Ничего. — У тебя волосы красивые. Мягкие.

Липа продолжала не шевелиться. Слезы стекали по щекам, капали на грудь. Он чувствовал ее страх, но и не думал успокаивать. Всему свое время. Пальцы скользнули в густые волосы. Ничего. А девочка неожиданно расслабилась от ласки. Если это не стимуляторы, а игры с подсознанием, то Липу тяжело будет вывести из этого состояния. Антидотом тут не поможешь. Она прислонилась к его плечу. Расслабилась. Ровное дыхание. Шурик посмотрел на ее пальцы, которые перестали судорожно сжимать плед. Ногти накрашены в черный цвет. Если приглядеться, то под ногтем была кожа черного цвета.

Он осторожно обнял ее за плечи. Ласково провел пальцами по ее коже. Липа слабо вздохнула. Шурик сам готов был вздыхать и ругаться. Ник был прав. Увидел то, что скрыто. Хоть и не доучился, но профессионал. И что теперь с ней делать? В психушку оформлять, где она будет под лекарствами сидеть?

— Липа, давай начнем сначала. Открой глазки и посмотри на меня, — попросил он. Липа не хотела поворачиваться к нему, но все же отсела в сторону и посмотрела на него. — Красивые у тебя глаза. Коричневые с желтыми крапинками. И ресницы длинные. Подожди. Не уходи. Глазки опять не прячь. Я понимаю, что тебе страшно. А там, куда ты уходишь, лучше, чем здесь, — Шурик внутренне улыбнулся. Вздрогнула. Угадал. — Но пока ты мне нужна тут. Вот так. Не бойся. Теперь бояться не нужно. Не веришь?

Липа покачала головой. Опять закрыла глаза. Поджала ноги и поплотнее укуталась в плед. Нужно время. Много времени, чтоб прошел страх и недоверие. Шурик подошел к холодильнику. Достал из заморозки готовый обед и закинул его разогреваться в электропечку.

Подумал немного. Взял датчики из коробки, что держал в кармане. Вошел в сеть. Ближайший магазин. Товары. Доставка на дом. Шурик выбрал несколько вещей. Это лучше будет, чем холодное черное платье. Когда он закончил, то разогрелся обед. Жаль, что эта еда не напоминал домашнюю. Аромата почти не было. Хоть вкус сохранился.

— Пойдем ужинать, — позвал Шурик Липу. В ответ был рассеянный взгляд. Согласный кивок. Она даже выбралась из пледа. Осторожно встала на пол. Оглянулась по сторонам. Затравленная собака, которая готова была в любой момент сбежать, спрятаться, забиться в угол. Нервные движения, резкие. При этом она смотрит именно в сторону Шурика, считая его главной опасностью. Шурик не стал ждать, когда она преодолеет расстояние до стола. Принялся за еду раньше. Снял крышку. Липа все же подошла. Села рядом. А открыть крышку не получилось. Руки не слушались. Пришлось ему ей помогать. Она осторожно попробовала. Как будто он ее отравить пытался. Начала быстро есть. Теперь страх, что он отнимет. Чуть не давилась.

— Не торопись. Мы никуда не опаздываем, — сказал он. Липа замерла. С сожалением посмотрела на еду. Явно ей потребовалось большого труда себя сдержать, чтоб вновь на нее не накинуться. — Когда ты в последний раз ела?

— Два. Три. Дня назад. Не помню, — ответила она. Прикусила губу. Поморщилась.

— Давай еще разогрею? — предложил Шурик. Липа не ответила. Но он решил закинуть еще одну порцию в электрический шкаф. Сам если что съест. — Липа, ты помнишь какой сейчас год?

— Нет. Время. Неважно. День или ночь — важно.

— Ясно. А что еще важно? — спросил он. Липа задумалась.

— Тепло. Здесь, — она показала на грудь. — Не должно быть холода. Холод плохо.

— Ты родителей помнишь?

— Да. Но надо забыть. Не получается. Это плохо. Не могу отводить глаза. От мелочей, — ответила она. Шурик слушал ее не перебивая. Главное, что хоть чего-то говорит. — А надо не замечать. Ваши ресницы. Они светлые. А волосы черные. Мелочь. Замечаю.

— Какие мелочи ты еще замечала? До того, как на улице подошла к Нику? — спросил Шурик.

— Он подошел. Я не смогла. Боюсь. Много мелочей. Но я их забуду. Так лучше, — ответила Липа. Немного подумала. Согласилась сама с собой. — Так лучше.