Ты в моих руках [СИ]

Глава 7

27 мая 2065 года. Москва.

— Вкусная шоколадка? — спросил Шурик Липу. Она утвердительно кивнула, продолжая смаковать каждый кусочек. На ее лице было такое блаженство, словно она ела самый дорогой деликатес, а не белый шоколад из сгущенного молока. — Тогда иди сюда, моя хороша. Надеюсь, в этот раз не будешь от меня шарахаться.

Ответом ему был недоверчивый взгляд. Он продолжал с улыбкой смотреть на красавицу, с повадками дикого зверька. Шурик не особо продвинулся в попытках приручить ее. Это напоминало игру в шаги. Шаг вперед, два назад. Все его удачи рассыпались и забывались на следующий день. Липа его подпускала к себе, могла заговорить, а потом резко переставала узнавать. Могла забиться в истерике или напасть. Иногда она начинала плакать. В другой момент смеяться. Шурик приходил к ней каждый день, чтоб терпеливо начать все сначала. Ник лишь головой качал, смотря на попытки товарища продвинуться в нелегком деле. Ему было жаль Липу, но возиться с ней он не собирался. По его мнению, лучшее, что они могли сделать — это определить студентку в больницу, но Шурик не сдавался.

— Все боишься. Я тебя не собираюсь обижать, — продолжал уговаривать Липу Шурик.

— А что ты собираешься с ней сделать? — насмешливо спросил Ник.

— Отстань. Я не с тобой разговариваю.

— Играйся. Мне-то все равно. Но зачем тебе все это — я не понимаю. Лучше бы делом занялся.

— А я и занимаюсь.

— Хочешь узнать что-то у нее? Она нам и так рассказала все, что знала. А теперь еще и память начала барахлить. Постепенно малышка забудет свое имя. Видимо ее программировали на короткое время, чтоб потом пустить в утиль. Так Липа? — спросил ее Ник. Липа нахмурилась. Она словно пыталась что-то вспомнить, но у нее это не получалось. Разозлилась. Ударила рукой по дивану. Шоколадка обломилась. Кусочек отлетел на пол. С грациозностью кошки Липа слетела с дивана и подобрала кусочек шоколадки, чтоб его тут же отправить в рот. Зажмурила глаза от удовольствия.

— Когда начнут носить бокалы, то нужно кинуть в него таблетку. Она тут же растворится, добавив пузырьков. Тогда этот бокал надо отдать стоящему рядом мужчине. Когда он его выпьет, то задание будет исполнено. А я стану свободной, — ответила Липа. — А шоколадка вкусная.

— Липа, тебе понравилось слово «утиль»? — спросил ее Ник.

— Утиль — уничтожение. Ты прав. Задание. Выполнение задания. Уничтожение.

— Какое у тебя было задание? — продолжал расспрашивать ее Ник.

— Напоить человека в белом костюме шампанским. После этого можно было выпить его самой. И я смогла бы обрести свободу.

— Что пошло не так?

— Непригодна для задания. Жить хочу, — ответила она. — Тогда они решили, что нужно избавиться от этого желания жить. Когда есть обида, то уходить не так страшно.

— Ты все это помнишь?

— Иногда вспоминаю. Не все. Почему-то в голове то ясно, то туман. Это пройдет? — он посмотрел на Ника.

— Зависит от тебя, — ответил Ник. — Ты сама должна с этим справиться. Можно пытаться забыть плохие воспоминания. А можно их принять.

— Если принять, то туман пройдет?

— Возможно.

— Подумаю над этим, — она вновь забралась на диван с ногами. Шурик подсел к ней и обнял за плечи. Она вся напряглась, но не возражала.

— И что это значит? — спросил Шурик.

— Не имею понятия, — ответил Ник. — Возможно, что с их помощью хотели убирать людей. Эскорт услуги. Тебе нужна красивая мордашка, чтоб пойти на какой-то прием, вечеринку. Заказываешь себе такую девочку. А в итоге она становится твоей убийцей.

— И все расследования проведут к агентству, которое предоставило малышку, — сказал Шурик.

— Если агентство зарегистрировано на подставного человека, то им при случае легко сменить адрес, — ответил Ник. — Давай проверим эту версию.

— Давай. Все равно мы с тобой в тупике.

— Жаль, что ниточка, ведущая Артемию оборвалась. Марфа его засечь не может. Он словно растворился в городе.

— Поддельные документы?

— Как и лицо? Хотя, может тоже маску носит. Голос он смог изменить, — ответил Ник, набирая номер. — Нира, солнце ты мое рассветное…

— Есть какая-то информация? — прервала его Нира. — Если нет, то нечего меня отвлекать.

— Мне твоя помощь нужна.

— Как в тот раз, когда под таким предлогом, ты меня на ужин пригласил? — насмешливо спросила она.

— Одно другому не мешает, — хмыкнул Ник. — Но сейчас я серьезно. Вспомни, у вас не было каких-нибудь странных смертей среди ваших клиентов?

— Это коммерческая тайна.

— Угу, которую я спрашиваю не просто так.

— Ничего необычного не было, — сказала Нира после молчания. — Но у нас десять человек за последний месяц умерли естественными смертями. Прям мор какой-то.

— Раньше такого не было?

— Не, ну клиенты умирают, но друг же за другом. Но нашей вины здесь не было. У одного сердце прихватило, другой мужик сахарным диабетом страдал, другая женщина от инсульта скончалась.

— Можешь мне данные по ним прислать? Я бы почитал.

— Только при условии, что это не уйдет дальше твоих рук.

— Естественно, моя хорошая. Могу заверить тебе сегодня за ужином.

— У меня дела. Так что достаточно твоего слова, которое скажешь мне сейчас.

— Эх, разбиваешь мое сердце.

— А ты мое, нужно лучше работать. Результатов не вижу, — она отключилась. Ник усмехнулся. Все-таки медленно, но верно лед таял. Как бы Нира ни пыталась его держать на расстоянии, он все равно подбирался к ней.

— Так что узнал? — спросил его Шурик, который лениво поглаживал Липу по плечу. Та терпела все это, смотря перед собой.

— Думаю, что мы на верном пути, — сказал Ник.

— Посмотрим, — ответил задумчиво Шурик.

Ник ушёл. Шурик остался с Липой наедине. Она подавила вздох. Ей было страшно в этой квартире. Было страшно с этими людьми. Но она не была уверена, что этот страх её когда-нибудь оставит. В последнее время она ловила себя на мысли, что думая о родителях, начинает искать подвох в их словах, которые они ей говорили. Она им позвонила. Шурик настоял. Поговорила пять минут. Сказала, что с ней все хорошо и сбросила звонок. Она боялась, что они выдадут её местонахождение тем людям. Тогда придёт смерть. Умирать не хотелось. Хотелось жить. Есть шоколад, который таял во рту. Чувствовать тепло пледа. Пить воду, что казалось самым вкусным напитком из всех какие она пробовала. Жить. Ей нравилось жить. Но не нравилось бояться. А страх не уходил.

— У меня для тебя есть ещё один подарок. Тебе неинтересно какой? — спросил её Шурик.

— Нет.

— Совсем нелюбопытно?

— За любой подарок нужно платить. Лучше обойтись тем, что есть.

— Ничего мне от тебя не надо.

— Сами в это верите? Я нет, — прямо ответила Липа.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что вы меня обнимаете.

— Может это мне просто нравится?

— Угу, я и не отрицаю. Но вы хотите большего. Переспать со мной.

— Ты против? — лаская пальцами её плечо, спросил Шурик.

— Не знаю. Вроде не должна быть против. Но мне это не нравится.

— Почему?

— Любовь. Без неё с кем-то делить постель неинтересно. Тогда это простое движение тел. Механика. Вперёд-назад. Как поршень. Нет чувств. Если и происходит, что-то приятное, но это опять же механически. А я хочу, чтоб было с чувствами. С теми, от которых голова кругом. Когда хочется непросто быть с человеком, а стать с ним единым целым. Механика не заменит тепла. Понимаете меня? — она продолжала теребить подол короткого платья. Шурик перехватил её руки. Ласково погладил нервные пальцы.

— Я тебя понимаю. У тебя романтичная натура.

— Мне кажется все девушки мечтают о таком.

— Не все.

— Вы так в этом уверены?

— Много живу, много чего видел, — ответил он. — Так показать тебе подарок?

— Все равно ведь не отстанете?

— Не отстану.

— Хорошо, что за подарок? — вздохнула Липа. Шурик отошёл. Вернулся с новой футболкой и домашними штанами.

— Это будет лучше, чем твоё короткое платье. Согласна?

— Согласна. И что вы хотите?

— Чтоб ты пошла в душ.

— Нет, — Липа отрицательно закачала головой. Она делала это так энергично, что волосы с силой били её по щекам.

— Успокойся.

— Не пойду, — протестовала Липа. У неё опять начиналась истерика. Видимо с душем были связаны слишком плохие воспоминания, раз она так резко на это реагировала. Шурик схватил её за плечи. Резко прижал к себе. Стал её гладить по спине.

— Все хорошо. Ничего страшного не будет. Не случится. Успокойся.

— Не могу, — она затихла. Теперь только плакала.

— Малышка, я тебе хоть раз причинил вред?

— Нет.

— Обидел?

— Нет.

— Тогда поверь, что если что-то случиться, то я всегда защищу тебя. Поняла меня? Никому не дам тебя обидеть. Мы сейчас пойдём в душ. Ты не будешь сопротивляться, рычать и плакать. Я рядом.

— И что?

— То. Надо иногда кому-то доверять.

— А если обманешь? — она недоверчиво посмотрела на него.

— Сможешь защититься, — Шурик протянул ей складной нож. Липа отстранилась. Подержала его в руках. Недоверчиво посмотрела на мужчину.

— Где подвох?

— Его нет. Я не собираюсь с тобой воевать и тебя обижать, — повторил он в сотый раз.

Тёплая вода. Липа стояла под ней и не шевелилась. Руки сжимали нож до побелевших костяшек пальцев. Она знала, что Шурик стоит в дверях, сложив на груди руки. Чувствовала его взгляд. Он не подходил, поэтому можно было немного расслабиться. Насладиться тёплой водой.

— Ты голову мыть собираешься? — спросил он. Его голос вывел из сонного состояния. Липа так расслабилась, что почти задремала.

— Одной рукой неудобно.

— Тебе помочь? Можешь продолжать держать свой нож, если все ещё меня боишься.

Он не дождался её ответа. Подошёл сам. Начал намыливать ей голову. Липа не шевелилась. Шурик чувствовал её страх. Прикушенная губа. Зажмуренные глаза.

— Я почти закончил, — прошептал он. — Вот так. А теперь будем вытираться. Ты сегодня молодец. Страх пройдёт.

— Нет. Не пройдёт. Он останется навсегда. Я думала, что нужно время. Только это не так, — всхлипнула Липа. — Оставь меня в покое. Не приходи. Твой друг прав. Мне лечиться надо. Не будет прежней жизни. Её нет. Понимаешь? Её нет.

Липа забыла про нож в руке, который продолжала сжимать. Заболело где-то в области груди. Она просто хотела приложить руку к груди. Резко, эмоционально. Нож воткнулся в его руку, которую он подставил под удар, одновременно перехватывая другой рукой нож. Острие все равно проткнуло тыльную сторону ладони. Липа испуганно посмотрела на него. На его лице не было никаких эмоций. Он не ругался, не кривился. Смотрел на неё спокойно, словно ничего не произошло.

— Отпусти нож. Так делать нельзя, — забирая из ослабевших пальцев нож, ответил он. — На диване лежат вещи. Переоденься. Ты справишься. И не надо истерик.

Шурик перевязал полотенцем руку. Зашёл на кухню, где взял аптечку. Нужно было обработать рану. Только стоя спиной к ней он поморщился, обрабатывая руку. Шурик не ожидал, что она начнёт размахиваться ножом. Хотя, это нужно было предположить. Когда он закончил с рукой, то увидел, что Липа уже сидит на диване в новых вещах. Она смотрела в пол. Руки на коленях сложила.

— И что теперь? — спросила она.

— Нужно пообедать, — ответил Шурик.

— А…

— Хочешь, чтоб я тебе отомстил?

— Вы не сделаете этого, — она прямо посмотрела на него.

— Все верно. Не сделаю. Поэтому будем обедать.

Она ела быстро. Торопливо. От этой привычки Шурик никак не мог её отучить. Он мог поставить две тарелки с готовой едой, но Липа все равно торопливо ела, словно боялась, что он отнимет.

Потом они пили чай. Он заварил для неё успокоительный с лёгким снотворным эффектом. Липа пила его не морщась от горько вкуса. Потом они переместились на диван. Липа укуталась в плед, как будто спряталась в крепость.

— Я когда приехала сюда, то думала, что у меня все получится. Знаю, что не всем удаётся задержаться. Знала, что поступить не главное. Нужно удержаться, дойти до победного конца. Мне казалось, что именно у меня все получится. Я видела девочек, которые возвращались назад ни с чем. Смеялась над ними. А Ромка сказал, что зря смеюсь. Что такое и со мной может случиться. Он на местном заводе работал. Окончил профильный класс и пошёл после школы на завод. Я тогда ему сказала, что меня такая учесть не настигнет. Я ему сказала, что не вернусь. А он сказал, что приползу назад, как побитая собака. Он же сжалится надо мной и замуж возьмёт. Буду я жить с его родителями. За ними ухаживать и детей рожать, как все нормальные женщины. Я не хотела такой жизни. Мне всегда казалось, что я достойна большего. Для этого надо было учиться. Надо было стать кем-то в этой жизни. А в этой погоне я перестала быть человеком. Иногда кажется, что остались звериные инстинкты.

— Ты мыслишь. Пытаешься анализировать. Значит не зверь. Но повадки у тебя дикие, — сказал Шурик. — Ты понимаешь, что для тебя дорога в институт закрыта?

— Знаю. Но и вернуться я не могу. Это позор. И опасно. Они могут меня там найти. Там родители. Так они их не тронут.

— Будут ждать, что ты к ним вернёшься? — спросил её Шурик, потому что Липа замолчала.

— Да. Мне ведь некуда идти. У меня нет документов.

— Это восстановить можно. Или новые сделать. Это не проблема, но то, что ты начала здраво мыслить, мне нравится.

— Проблески. Иногда мысли чёткие. Иногда туман. Если спрятаться в этом тумане то становится спокойно. Но порой из тумана выходят страшные твари. Они нападают на меня. Тогда становится страшно. Очень страшно. Поэтому я боюсь тумана в голове.

— Воспоминания?

— Да.

— Может расскажешь?

— Не хочу.

— Ник считает, что это поможет. Я ничего никому не расскажу. Даже ему.

— А если это вам для дела понадобиться?

— Все равно не расскажу.

— Не верю.

— А я тебя обманывал?

— Нет, — она задумалась. Потом встряхнула головой. — Но для этого нужно будет опять в туман вернуться.

— Я буду рядом. Вот сяду близко-близко. Обниму тебя. За руку возьму и буду отгонять всех монстров из тумана.

— Не хочу.

— Давай попробуем. Какой самый страшный твой монстр?

— Я не видела его лица. И имени не знала. Только у него голос хриплый был…

Липа спала, положив голову ему на грудь. Он устало перебирал её волосы. Воспоминания. Нет, кошмары. Страшные, холодящие кровь кошмары. Она поделилась с ним ими. Не со всеми. Только с главными. Потом уснула. Шурик задумчиво теперь разбирал по полочкам, что услышал. Набрал номер Ника.

— Чего-то случилось?

— Надо будет дождаться Фильки. Ребят придётся зачищать, — ответил Шурик.

— Поговорил с малышкой по душам? — рассмеялся Ник.

— Да. Хороший был совет.

— Она дозрела до этого. Я настаиваю разобраться своими силами. Времени мало. Пока Филька закончит свои дела, мы можем опоздать по делу моей Амазонки.

— У, теперь она стала твоя? И давно?

— Скоро станет. Я нашёл след паренька. Будем вызволять своими силами, — довольно сказал Ник. — Все оказалось просто. Даже как-то наивно просто.

— А мне так не кажется. Где-то подвох. Ник, это грязное дело. Нам оно не по зубам.

— Если провалим, тогда доложим начальству. Пока нас оставили на свободных хлебах. Мы сами по себе. Сам по суди, дожидаться их — только время терять, — ответил Ник.

— Тогда девочку накачаем снотворным. Возьмём в подмогу Амазонку и посмотрим что там к чему, — решил Шурик.

— Договорились, — согласился Ник, в предчувствии заварушки.