Ученица для ведьмака (СИ)

Глава 8. Возвращение

"Блин, зачем я вру?"

Когда с едой было покончено, Борис засобирался.

— Ты куда? — спросила я, собирая грязную посуду.

— Дела. Я итак слишком засиделся.

— Может останешься, переночуешь? А то даже поговорить не успели, ты всё время спал, — печально заметила я.

Он внезапно остановился, подозрительно посмотрел на меня.

— Ты что скучала?

Гримаса недоверия отобразилась на его лице.

— Да, скучала. А что в этом такого?

— Да нет, все нормально, — немного помолчав, продолжил. — Раз ты просишь я останусь.

Я не поверила ушам.

Он прошёл обратно на кухню и сел за стол, пододвинул вазу с цветами и обнюхал герберы.

— Люблю эти цветы, — неожиданно произнес он.

— Я тоже.

Присела рядом с ним.

— Можно задать вопрос?

— Какой?

— Почему ты ушёл?

Он поднял бровь.

— Мне кажется, я всё тогда тебе объяснил.

— Я думала мы сможем с тобой видеться или хотя бы разговаривать по телефону.

— Аника, это работа, я делаю то, что должен. Ты теперь беззащитна и мне не хотелось бы, чтобы за мной по пятам примчался демон, желающий отомстить мне.

— Кстати, об этом. Мне уже несколько раз снился сон, что тебя убивают.

— Да, я помню, отец звонил. Вот только не пойму как ты отца-то моего выследила.

Он улыбнулся, первый раз так широко, оголяя ровные белые зубы.

— Ты не поверишь. Искала нормального хирурга для бабы Лиды, и наткнулась на твоего папу.

— Случайности не случайны.

— Где-то я это уже слышала.

Часы показывали двенадцать. Маленькая кухонька словно была создана для таких дружеских посиделок.

— Если придерживаться этого принципа, то мне вчера приснился сон про учительницу. Я рассказала сон и ждала ответа. Борис молчал.

— Скажи что-нибудь.

— Если хочешь могу завтра с тобой в школу прийти, покажешь мне эту учительницу. Не думаю, что там что-то серьёзное.

Я обрадовалась и чуть не захлопала в ладони.

— Возвращаясь к теме, о снах. Борис… тот сон… он необычный, я знаю, научилась их отличать и не хочу твоей смерти. Но я не знаю, кто нападает на тебя. Во сне оно не показалось, только шелест крыльев и чёрная тень. Ты знаешь о ком я говорю?

Он молчал, разглядывая цветок.

— Знаешь? Борис, я ведь переживаю.

Я положила руку ему на плечо.

— Я не маленький ребёнок.

Он отдёрнул руку, будто мои прикосновения ему были неприятны, и встал с табурета.

— Я знаю, но неужели переживать можно только за маленьких детей?

Он не ответил, просто молча стоял, засунув руки в карманы, словно боялся, что я опять дотронусь до него.

Видя, что вернулся прежний Борис, отгородившийся от мира, я решила сменить тему, чтобы разрядить атмосферу и вернуть ту непринуждённость, которая была ещё несколько минут назад.

— Пошли в зал, посмотрим телевизор. Проведём вечер в кои-то веке по-человечески.

Он прошёл за мной и уселся на диван. Я включила телевизор, по муз-тв шёл музыкальный концерт посвященный празднику восьмого марта.

Борис взглянул на меня исподлобья, что-то его явно беспокоило.

— Почему ты здесь, а не со своим поклонником отмечаешь? — внезапно спросил он.

— С каким поклонником? — не поняла я.

— Который цветы подарил.

— Аа, ты про это, — я смущённо улыбнулась. — Да нет никакого поклонника. Это папа цветы подарил.

Мне показалось, что он немного расслабился.

— Аника, поздно уже. Тебе же завтра на работу.

— Ну да. Так только двенадцать, я могу часик ещё посидеть с тобой.

— Где ты будешь спать? — он смотрел перед собой.

— Так вот же, — я показала на раскладушка, сложенную у стены. — Сегодня ночью на ней спала.

— Сегодня иди у родителей переночуй.

Меня словно водой окатили. Я застыла, пытаясь принять услышанное.

— Тебе настолько неприятно моё общество? — голос предательски дрогнул.

Ведьмак вскинул голову, и я заметила как пульсирует жилка у виска.

— Аника…

Во его взгляде я читалась почти осязаемая боль.

— Господи, Аника! Ты же не маленькая девочка. Я просто хочу поступить правильно. Мне лучше уйти, — он встал и в два шага оказался в коридоре.

Я бросилась за ним.

— Борис! Куда ты? Я вообще не понимаю, что творится в твоей голове.

— Ну и слава богу.

Он накинул куртку, стараясь не смотреть на меня. Щёлкнул замок. Открыл дверь.

Мне почему-то показалось, что больше его не увижу. Я бросилась за ним и обняла за талию, сцепив руки.

— Борис, пожалуйста, не бросай меня.

Он стоял натянутый, как струна. Через несколько секунд я почувствовала, как его руки приобняли меня за плечи.

— Аника, я не бросаю. Я всегда рядом, — его голос смягчился.

Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Такие чёрные, манящие, с бешенный огнём внутри. Сколько сил он тратил, чтобы сдержать его.

Он наклонился и, едва прикасаясь, поцеловал. Я обняла его за шею и насильно притянула к себе, требовательно впиваясь в его губы. Стена, которой он ограждал себя от всех треснула. В его ответном яростно поцелуе я чувствовала едва сдерживаюмую мощь желания. Он прикусил нижнюю губу, вырывая стон из моей груди, отпустил. Ноги меня не держали, я повисла на нем, разомлев от поцелуя и облегчения, что может наши чувства взаимны.

Всё тело требовало продолжения, но Борис аккуратно снял мои руки с шеи. Чмокнул в нос.

— Не хочу портить такой красивый цветок.

И вышел, растворившись в темноте подъезда.

Не помню сколько я стояла, глядя в закрытую дверь. Словно все замерло вокруг, даже вздох давался с трудом. В груди горело от обиды и непонимания. Как сомнабула дошла до дивана и легла. Почувствовала его запах. Подушка пропиталась им насквозь, слезы стоявшие в горле полились потоком.

Так и уснула, всхлипывая в мыслях о нём.

******

Как ни странно, подходя утром к школе, я увидела Бориса. Он пришёл, как и обещал.

"Что говорить? Как себя вести теперь?" — задавалась я вопросами, стоя на ступеньках.

Он подошёл как ни в чём не бывало.

— Привет! Опаздываешь, — буркнул не глядя.

Я промолчала, не объяснять же ему, что после его ухода я уревелась, а утром еле открыла глаза.

Зашли в школу вместе, охранник вписал данные Бориса в журнал, мы разделись и поднялись на третий этаж. Я не помнила имя учительницы, но точно знала, что она вела химию.

Открыла дверь — учительница уже сидела за столом, как прилежная ученица, сложила руки перед собой и смотрела вперёд не моргая.

— Ой, простите, ошиблись дверью, — я попятилась и захлопнула дверь.

Сердце колотилось, как бешенное.

— Ты видел? — шепнула я Борису.

— Да. И ты видела?

Я кивнула.

— Так, ладно, с этим потом разберёмся. Сначала вылечим нашу учительницу.

— А как?

Мимо понеслись шестиклашки.

— Здравствуйте, Аника Сергеевна! — кричали они наперебой. Я молча улыбалась и кивала.

— Аника Сергеевна, доброе утро! Как ваша подготовка к викторине?

Директриса, маленькая круглая женщина, чем-то смахивающая на бульдога, оказалась здесь совершенно не вовремя.

— Всё отлично, подготовка идёт полным ходом.

— Почему же вы тогда здесь? Да ещё и с таким… — она приопустила очки, и окинула пренебрежительным взглядом моего спутника, — … человеком.

Я готова была провалиться от её взгляда, но Борис стоял с совершенно невозмутимым видом.

— Это… мой парень.

Я взяла Бориса за руку.

— Я думаю школа не самое лучшее место для свиданий. Не забывайте, вы работаете с детьми.

— Да, я понимаю. Он сейчас уйдёт.

Она бросила последний взгляд на ведьмака и продефилировала мимо нас.

— Пошли, — я потянула его за руку.

Остановились только, когда вышли с территории школы.

— Возвращайся, — остановил меня Борис. — Я разберусь сам.

— Но…

— Иди. Делай свою работу, а я свою.

Замотавшись с викториной, я очнулась к пяти часам.

"Что он там решил? Я даже не могу ему позвонить! Он мне так и не дал новый номер. Да даже, если бы дал вряд ли рассказал. Почему ему так сложно рассказать? Ну была бы я совсем не сведущей в этой теме, но ведь я уже о многом знаю. Могла бы и помочь", — мысли как шальные, кружились в голове.

" А почему он вообще командует? Иди, уходи, не трогай, не лезь, — передразнила я его мысленно. — Он мне больше не наставник. Что хочу, то и делаю, — решила я".

Зашла в учительскую, чтобы удостовериться, что химичка ушла. Так и есть ключ от класса на месте. Значит, Борис либо подкараулит её возле дома, либо возле школы.

Я не хотела сидеть дома и ждать, когда он соизволит опять появиться. Решила тоже поучаствовать в этом деле, пусть и без ведома ведьмака. Сейчас мне нужно было узнать адрес химички.

Секретарём работала молодая девушка, благо я успела с ней познакомиться. Когда тебя окружают сплошь умные дамы за пятьдесят, молодые притягиваются к друг другу словно магниты.

Я заглянула в кабинет.

— Яночка, привет! Помощь нужна.

— О, Аника! Рада тебя видеть. А что случилось?

— Можешь мне адрес Татьяны Семеновны подсказать, — спросила я, понизив голос.

— А это кто? — так же шёпотом спросила она. — Я ещё не всех запомнила.

— Крайнова которая, химичка с третьего этажа.

— А сейчас гляну, погоди.

— Вот, — она сунула мне бумажку с адресом.

— Спасибо огромное! Ты моя спасительница. С меня шоколадка.

— Да ладно. Делов то.

Яна сияла, как начищенный пятак.

Я быстро добралась по указанному адресу учительница жила недалеко от школы. Осмотрела местность, подъезд, но ведьмака нигде не было.

Я поняла, что мой план по выслеживанию провалился. Надо было идти домой, и перестать корчить из себя следователя. "Блин, ну вот чем я думала?" — ругала я себя. Уже смеркалось, зажглись фонари, а я будто приклеилась к скамейке. Ужасно хотелось есть, ведь я с обеда ничего не ела. Залезла в телефон в надежде увидеть хотя бы смс, но кроме кучи рекламы ничего не было. Его я увидела издалека, даже не увидела, а скорее почувствовала. В темноте мелькнула вспышка зажигалки, свет фонаря выхватил силуэт знакомой фигуры.

"Значит, всё-таки интуиция не подвела", — я глубоко вздохнула.

Увидев меня, он замедлил шаг, затянулся и подошёл к скамейке, я встала.

— Аника, какого чёрта? Я же сказал..

— Перестань ругаться, — перебила я его. — Ты, конечно, мастер своего дела, и фиг знает, где проходил обучение, наверно, у супер крутого колдуна, но я тоже уже давно не школьница. И может ты и освободил меня от ведьминского дара, но я всё равно чувствую всё, вижу сны. Пойми, я не могу жить обычной жизнью… после всего, что случилось… больше не могу.

Борис посмотрел в мои глаза долгим напряжённым взглядом, будто пытался поверить.

— Хорошо, — наконец процедил он. — Но ты слушаешь меня во всём. Скажу "беги" — ты бежишь. Никакого геройства! Поняла?

— Поняла.

Он подошёл к подъезду и вытащил ключ.

— Ты уже и ключ где-то достал? — удивилась я.

— Ты подала в прошлый раз отличную идею насчёт универсального ключа.

Мы зашли в подъезд.

— Так, значит, он существует?

— Аника! Я сейчас передумаю, и ты пойдёшь домой.

— Всё молчу, молчу.

Третий этаж тридцать третья квартира. Борис позвонил.

Дверь открылась почти сразу же.

— Да. Что вы хотите? — учительница как всегда идеально одета, даже пучок обесцвеченных волос нигде не помялся.

Ведьмак резко выбросил руку вперёд прочертил рунический символ и двумя пальцами прикоснулся к её лбу.

Она замерла, словно выключилась. Ведьмак скомандовал:

— Заходи в квартиру.

Она послушалась, зашла и остановилась. Мы последовали за ней.

— Заходи в комнату и раздевайся.

Она беспрекословно подчинилась. Во всей квартире стояла стерильная чистота, а когда она раздевалась я обратила внимание на её руки. Красные, с пересушенной кожей, она явно злоупотребляла мылом. Когда Тамара Семёновна осталась в нижнем белье ведьмак остановил её и приказал повернуться спиной.

Вдоль позвоночника рук и ног словно пиявка присосалась неведомая противная пакость, напоминающая морскую звезду. Меня передернуло, не хотелось бы мне, чтобы такая мерзость управляла мной.

— Что это? — шепнула я Борису.

— Лярва подчиняющаяся Астароту обвинителю.

— Ого! И как от неё избавиться?

— Тащи соль, — скомандовал ведьмак.

Я метнулась на кухню и, благодаря, идеальном порядку почти сразу нашла ёмкость с надписью "Соль". Схватила и вернулась обратно.

Ведьмак уже сидел на коленях, склонясь перед чёрной свечой, и что-то быстро шептал.

Увидев меня, выхватил соль и рассыпал вокруг учительницы.

— Поищи ещё или масло, или алкоголь.

Я опять рванула на кухню, бутылку масла нашла в шкафу.

— Когда отвалится — лей масло, — предупредил ведьмак.

Я кивнула.

Ведьмак высыпал оставшуюся соль себе в ладонь и обсыпал лярву.

Та начала съёживаться, отлепляя щупальца от жертвы.

Ведьмак высыпал остатки, лярва отпала и я тут же начала поливать её маслом. Борис схватил свечу и, прежде чем поджечь, крикнул:

— Выведи учительницу из круга.

Я бросилась выполнять задание. Лярва загорелась мгновенно, корчась в судорогах она пыталась ползти за своей жертвой, но рассыпанная соль перегородила ей дорогу. Ведьмак щёлкнул зажигалкой и бросил в демона. Та моментально вспыхнула. Неприятный паленый запах наполнил лёгкие. Лярва последний раз дернулась и с хлопком исчезла.

Ведьмак присел на колени перед свечой и завершил ритуал.

Учительница всё так же находилась в трансе.

— Всё? — я посмотрела на ведьмака. Он кивнул.

— Надо порядок навести.

Когда с уборкой было покончено. Татьяна Семёновна одета, Борис подошёл к ней и что-то шепнул. После этого сказал мне:

— Уходим. Всё чисто.

Когда вышли из подъезда, Борис направился в сторону откуда пришёл. Там на стоянке была припаркована его Нива.

— До дому подбросить? — спросил он меня.

— Да.

Его размеренные движения и голос были спокойны как всегда. Теперь я в очередной раз убедилась, насколько он профессионал в своём деле.

— Кто такой Астарот? — спросила я.

— Демон обвинитель. Представители этой классификации наблюдают за людьми, замечая их малейшие грехи и греховные мысли, — словно по учёбнику отчеканил Борис. — Но здесь помимо демона у человека ещё и психическое расстройство. Ты обратила внимание на её руки?

Я кивнула.

— То что мы сейчас сделали — ненадолго даст ей передышку, но тёмная энергетика болезни притянет ещё кого-нибудь.

— А что надо сделать, чтобы не притянуло?

— Лечиться надо, желательно у хорошего психолога.

— Хорошо, я постараюсь с ней об этом поговорить.

Борис бросил на меня быстрый взгляд, но промолчал.

— Ну так что? Могу я рассчитывать на дальнейшее сотрудничество с тобой? — поинтересовалась я у него.

— Да.

— Тогда скажи свой номер.

— Я сам позвоню.

— Ну уж нет, сейчас говори. Знаю я тебя, потеряешься опять на полгода.

Борис не стал спорить и продиктовал номер.

Машина подъехала к моему дому и затихла. Борис молчал, задумавшись, а мне совсем не хотелось выходить.

— Может зайдёшь?

— Нет.

— Почему?

— Некогда.

Чем сильнее он меня отталкивал, тем больше я хотела быть с ним.

Я положила руку на его. Он неожиданно вздрогнул.

— Когда ты уже расскажешь историю о себе? Я просто не представляю, что могло случиться с тобой, что ты стал таким.

— Каким? — переспросил он хрипловатым голосом.

— Серьёзным, холодным, равнодушным. Почему ты отталкиваешь меня?

— Тебе просто кажется.

— Нет, мне не кажется.

Он повернулся ко мне всем телом.

— Хочешь на чистоту? Хорошо. Неужели было бы лучше, если бы я скакал от радости и излучал лучи добра?

— Нет.

— Или может ты считаешь, что было бы лучше, чтобы я рыдал, изливая душу, после каждого задания?

— Нет, что ты.

— И что было бы лучше, если бы я остался в тот вечер и поимел тебя?

Неожиданно для себя я увидела Бориса в гневе. Он не сдерживался и стегал словами жёстко, будто кнутом.

— Борис! — кровь прилила к щекам.

— Аника! Пойми, наконец, мы не в фильме или романе, где герой спасает всех, а в конце целует героиню, и все счастливы. Это реальность, и я не такой хороший, как тебе представляется. У меня куча врагов, ещё больше тёмных дел. Я ведьмак и колдун. У тебя же есть шанс спастись, и жить нормальной жизнью, но ты почему-то отказываешься от этой возможности, романтизируешь меня. Но в моей сдержанности нет ни капли романтики. В ко́и-то веки я пытаюсь поступить честно, оградить тебя от себя. Со мной у тебя нет будущего. И я, чёрт возьми, не знаю почему меня это заботит.

Он замолчал, я слышала его частое дыхание.

— Если ты думаешь, что грубостью оттолкнешь меня, то ошибаешься. Я уже говорила тебе, что мне снятся сны. Подробные, порой чересчур подробные, и я знаю многое, о чем ты не рассказываешь. Ещё не расшифровала всё, но со временем разберусь. Было бы быстрее, если бы ты сам рассказал. Я знаю, для чего ты так грубишь.

На удивление я была абсолютно спокойна, прошла неуверенность, которая так часто мешала ясно излагать свои мысли.

Борис молчал, в темноте машины я не видела его лица.

— А насчёт прошлой ночи… не вижу ничего зазорного, чтобы просто быть любовниками. Под венец я тебя не тащу.

Кажется эффект неожиданности был достигнут, я чмокнула его в губы и вышла из машины.