Учитель для горе-волшебницы (СИ)

Глава 4.2

С этого момента любое действие Ники стало предметом осмеяния, каждое слово выносилось на всеобщее обсуждение. Жизнь в стенах академии превратилась в ад. И девушке в этот ад приходилась возвращаться снова и снова, практически ежедневно. К концу первого месяца учебы она абсолютно уверилась, что к магии у нее нет ни малейших способностей. Что ей нужно учиться где угодно, только не здесь.

Папе она так ничего и не рассказала…

***

На лице сола Моризо играли желваки. В голове то и дело возникала мысль: «Быть такого не может! Нет, ерунда. Что за бред несет эта несносная девчонка? За Академией никогда такого не водилось. Зачем кому-то устраивать травлю на этого беспомощного желторотика?» А то, о чем рассказывала Ника, было натуральной травлей.

В какой-то момент рассказ достиг такого накала, что стал неправдоподобным вовсе. И Рэймонд поймал себя на том, что невольно включил магический детектор лжи. Он слушал страшные слова и с отчаяньем понимал – в них нет ни капли вранья. Все, что сейчас поведала это девочка, было правдой. Чистой правдой от первого до последнего слова. И от этого в душе мага закипал гнев.

В конце концов словесный поток иссяк. Ника последний раз хлюпнула носом, глотнула водицы и задала риторический вопрос:

- И как мне после всего этого там учиться?

У сола Моризо на этот вопрос ответа не было. Пока не было. Поэтому он произнес то, что считал в данный момент важным:

- Зря ты не рассказала об этом отцу.

Девчонка только фыркнула.

- И дальше что? – Спросила она. – Меня бы загнобили окончательно. Они же только этого и ждали!

Учитель покачал головой.

- Не думаю, но спорить не буду. А на счет бездарности, это легко проверить.

От последнего заявления Вероника едва не подавилась водой.

- Как проверить? – Изумилась она.

- Очень просто.

Рэй прихлопнул ладонями по коленям, поднялся и сказал:

- Погоди, я сейчас.

Уже на выходе из комнаты он затормозил в дверях и поинтересовался:

- Бежать, я надеюсь, ты больше не будешь?

Ника прижала ладони к груди и с жаром заверила:

- Не буду, честное слово, не буду!

- Вот и славно.

И сол Моризо скрылся из вида.

***

Книга, которую принес мужчина, была совсем древней. Ника знала это точно. В отцовской библиотеке стояли подобные фолианты. Возраст книги легко определялся по переплету, по качеству страниц, по начертанию букв. Такого не делали уже лет пятьсот не меньше. Такие раритеты всегда восхищали. В них зачастую скрывались знания практически недоступные современному человеку.

Названия на переплете не было. Лишь странный символ, тисненный золотом. Расшифровать его девушка не могла. Символ был заключен в черный ромб, по периметру которого вилась затейливая вязь на неизвестном соле Ренуар языке. От ромба в стороны отходило двенадцать золотых лучей – по одному из углов и по два от каждой стороны.

Ника осторожно прошлась пальцами по таинственному рисунку и открыла фолиант. Сердце замирало от предвкушения тайны. Тем сильнее было разочарование. Все страницы оказались девственно чистыми.

Девушка поспешно заглянула в конец, но и там ничего не нашла. Она отодвинула книгу от себя, глянула на довольного учителя, заподозрила во всем этом подвох и раздраженно спросила:

- Что это значит?

Тот неожиданно развеселился.

- Погоди, не кипятись, - сказал он примирительно. – Это своего рода индикатор. Раньше такие делали.

Ника посмотрела на учителя недоверчиво. Вроде, не врет.

- А почему сейчас не делают?

Сол Моризо хмыкнул.

- Ты слишком много от меня хочешь. Я не могу тебе ответить на этот вопрос. Сейчас столько всего позабыто. И это в том числе.

Девушка не унималась.

- А у вас эта штука откуда?

Мужчина как-то неопределенно повел рукой, помолчал, словно подбирал слова, и все-таки ответил:

- Давай считать, что это наследство. Ника, душка, ты же не будешь возражать?

И он весело подмигнул ученице. А та была вынуждена согласиться. Не спорить же в самом деле по мелочам?