Удачи, мисс Роббинс!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Домой они вернулись уже ближе к ночи. Лейла прямо держалась в седле, но Джейк видел, она сильно устала. Он корил себя за допущенную оплошность: нельзя было позволять девушке так долго находиться в седле, усталость ей противопоказана. Но самым неприятным для Джейка было осознание того, что Лейла навязала ему свою волю, а он не смог устоять. Она проспала почти два часа, то и дело ворочаясь во сне и тихо постанывая. Джейку не осталось места на пледе и пришлось лежать на колючей траве. Муравьи всласть им полакомились, и теперь многочисленные укусы сильно чесались. Заснуть Джейк так и не смог. Он смотрел на спящую девушку и вспоминал их единственную проведенную вместе ночь.

Не доезжая до конюшни, Джейк спешился, взял обеих лошадей под уздцы и повел их к коновязи. Затем снял Лейлу с седла и осторожно поставил на землю. Девушка устало прижалась щекой к его плечу и жалобно произнесла:

— Спасибо. Малыш толкается, всю дорогу толкался. Чувствую себя боксерской грушей.

Джейк осторожно пригладил ладонью ее растрепавшиеся волосы и сказал:

— Нам надо быть заранее готовыми, что с этим парнем будет довольно хлопотно.

Лейла рассмеялась, но в ее глазах была грусть и усталость.

— Пойду распрягу Звездочку.

— Ни в коем случае! Я без тебя справлюсь. Иди домой, отдыхай. Давай, давай, я догоню.

— Хорошо. Спасибо, — подозрительно быстро согласилась девушка. — Джейк, скажи, мы ведь друзья?

Он не ожидал подобного вопроса, поэтому немного замялся.

— Пожалуй, у нас больше общего, чем могло показаться вначале, — дипломатично ответил он.

— Замечательно, — Лейла зевнула.

Джейк в недоумении смотрел на нее. После прогулки щеки девушки порозовели, да и вообще беременность явно шла на пользу ее и без того привлекательной внешности. Интересно, как любящий ее Джимми, находясь рядом с ней, умудрялся пять лет обуздывать свои мужские инстинкты?

— Спасибо за чудесную прогулку. Уверена, я усну как убитая, невзирая на все ранее сказанное, — улыбнулась Лейла, будто угадав ход мыслей Джейка, затем встала на цыпочки и нежно поцеловала его в щеку.

Прежде Джейк не знал настоящей страсти, обжигающей, испепеляющей душу. Его любовь к Дженни можно было скорее назвать нежной дружбой, она росла постепенно и горела ровным огнем. Лейла же разбудила в нем чувственность, и это его скорее напугало, чем привлекло.

— Вам обоим давно пора отдыхать, — Джейк нежно подтолкнул девушку в сторону дома.

Лейла нехотя побрела прочь от конюшни. Джейк принялся распрягать и чистить лошадей.

— Нам нужно поговорить, — внезапно услышал он за своей спиной голос Брайана Роббинса.

Джейк невольно вздрогнул и, собравшись с мыслями, повернулся к говорившему:

— Конечно, сэр. Чем обязан? — Он смело посмотрел боссу в глаза.

— Я очень стараюсь быть великодушным и понимающим, — не спеша начал Брайан Роббинс, — но я устал гадать, когда ты соизволишь обо всем рассказать Лейле. Ты вообще собираешься говорить моей девочке, кто ты такой, и знакомить ее со своей семьей? Ты думал когда-нибудь отвезти ее и ребенка на собственную ферму или этот маскарад будет длиться вечно? — в его голосе все отчетливее звучали гневные нотки.

— Сэр…

— Помолчи! Я хорошо знал твоего отца. Он был замечательным человеком! Ты должен брать пример с него, а не со своей глупой матери! Я не вмешивался в твои дела, пока ты не обрюхатил мою дочь. Я дал тебе время договориться с Лейлой по-хорошему, признаться, кто ты, и объяснить причину, по которой ты ведешь такой образ жизни. Но ты даже не попытался! — бушевал босс.

— Мое прошлое не имеет к Лейле никакого отношения, — проговорил Джейк. — Что вы ей рассказали?

— Да как ты смеешь? Я не обсуждаю с домашними личную жизнь моих служащих. Не забывайся. Ты сам ей все расскажешь о своей семье, жене и дочери. А если этого не произойдет, пеняй на себя.

— Если вы так хорошо осведомлены о моих делах, почему позволили мне работать на вашем ранчо? Почему не прогнали?

— Все это время ты был моим служащим, одним из лучших работников. Я не толкал вас в объятия друг друга и не собираюсь лишать своего внука родного отца. Сами как-нибудь разберетесь, как вам быть дальше. Я прожил долгую жизнь и знаю, что прошлое есть у каждого, и его не изменишь, как ни старайся. Все остальное — вопрос выбора.

Разглядев тоску и досаду в глазах Джейка, Брайан немного смягчился.

— Сынок, — спокойно проговорил он, положив обе руки ему на плечи, — я знаю по себе, об утрате любимого человека забыть невозможно. Лейла и сын не исцелят твою боль, да это и не нужно. Но ты сам не должен жить прошлым. Просто будь честен с моей дочерью, она заслуживает твоей откровенности. Это самое ценное, что может быть между людьми… Джейк — это твое настоящее имя?

— Джон-Джейкоб. Джоном меня назвали в честь отца.

— Джон-Джейкоб, с тобой не просто. Ты так и не научился прощать, а это порой необходимо, чтобы выжить. И простить надо в первую очередь себя.

— Как вы не можете понять, что… — начал говорить Джейк.

— Могу. Как раз я могу. Мою первую жену тоже отняла сущая нелепица. С ее смерти прошел двадцать один год. Ты думаешь, я смог о ней забыть? Но Марсия все знает и понимает меня. И Лейла поймет.

— Зачем ей чужие проблемы?

— Как же дурно ты думаешь о моей дочери! Она любит тебя. Она всеми силами старается заслужить твою взаимность. Не мучь ее больше, прошу тебя.

Джейк устало кивнул. Брайан недовольно покачал головой.

— То, что я сейчас скажу, банально, но когда ты доживешь до моих лет, ты поймешь, человеческая жизнь слишком длинная, и единственное, ради чего стоит жить, — это любовь к женщине и детям. Новая любовь не способна затмить былую, сгладить боль потери, но только она может придать твоей жизни новый смысл.

— Мне нужно заняться лошадьми, — буркнул Джейк и принялся с остервенением расчесывать гриву Звездочки.

— Ты не воскресишь своих близких упрямством и черствостью, — резко проговорил Брайан Роббинс.

Лейла тяжело ворочалась на огромной кровати, то и дело поглядывая на часы. Крепко проспав чуть более получаса, она резко проснулась и теперь, как ни старалась, не могла погрузиться в сон. Табло электронного будильника показывало два пятнадцать, вся ночь впереди. Ребенок продолжал беспокоить Лейлу своими непрекращающимися толчками, мешая ей задремать. Девушка не столько бодрствовала, сколько балансировала на призрачной грани сна и яви.

Становилось прохладно. Из распахнутого окна дул свежий ветерок. Лейла зябко куталась в одеяло. Окончательно проснувшись, девушка накинула теплый махровый халат и спустилась в кухню. Ноги сами собой понесли ее к холодильнику. Открыв дверцу, Лейла обнаружила из того, что можно съесть сию минуту, только неспелые бананы и зеленые яблоки. Желудок заныл от голода.

— Ага! Попалась! — услышала она веселый голос мачехи.

— Проголодалась, — объяснила девушка и без того очевидное.

— Ночной голод означает, что ты недобираешь белков в течение дня.

Марсия достала из холодильника пару яиц.

— Будешь омлет?

Лейла поежилась и скорчила противную рожицу.

— На масле? — брезгливо спросила она.

— Хорошо, сделаем яйца-пашот, — улыбнулась Марсия, доставая кастрюльку. Мачеха любила готовить, кулинария была ее призванием.

Много лет назад, когда отец женился на Марсии и привел ее в дом, Лейла сразу приняла мачеху. Но однажды Брайан услышал, что дочь называет ее мамой, и прилюдно отчитал. Лейла расплакалась и убежала в свою комнату. Марсия вошла следом и объяснила одиннадцатилетней девочке позицию ее отца. Он рад сложившимся между ними теплым отношениям, но мать у человека может быть только одна — родная. После этого случая Лейла и Марсия стали звать друг друга только по имени, но по существу оставались матерью и дочерью.

— Ешь, милая, — мачеха придвинула к Лейле тарелку с едой. — А потом расскажешь мне, что с тобой приключилось.

— Спасибо, очень вкусно. Но я сама не знаю.

Лейла поглощала пищу медленно, тщательно пережевывая и прислушиваясь к своим ощущениям. Блуждая по кухне, ее рассеянный взгляд задержался на стеклянных дверях, ведущих во двор. Ночь была на редкость тихой и светлой. Внезапно девушка заметила едва уловимое движение вдали. Она близоруко прищурилась. Единственные имеющиеся у нее очки разбились несколько месяцев назад, но до беременности необходимость в них практически не возникала. Сначала Лейла подумала, что это кенгуру, слишком близко подобравшийся к человеческому жилью, но потом разглядела мужской силуэт. Незнакомец приближался к дому. Когда он вошел в световое пятно, девушка его узнала.

— Это он, — подтвердила ее догадку Марсия, стоявшая за ее спиной. — И, между прочим, уже не в первый раз. Он часто слоняется по ночам. Что же это вам все не спится?

Лейла встала из-за стола и направилась к дверям. Ее ногам было холодно в легких домашних туфлях. Ветерок пробирался под полы халата. С каждым шагом девушка мерзла все больше и больше. Когда они встретились, Джейк накинул ей на плечи свою куртку.

— Но ты сам замерзнешь, — сопротивлялась Лейла.

— Не имеет значения.

— Говорят, ты патрулируешь окрестности каждую ночь. Боишься, что меня украдут? — пошутила она.

— Никак не получается заснуть. В лучшем случае мне удается проспать два-три часа.

— Почему? Тебя что-то беспокоит?

Джейк промолчал.

— Джимми уехал сегодня вечером.

— Видел.

— Джейк, говори! В чем дело? — Лейла потрясла его за плечо и пристально посмотрела в глаза.

— Ты не разговаривала с отцом после того, как вернулась с прогулки?

По непонятной причине его вопрос показался Лейле оскорбительным. Наверно, она ждала чего-то другого и теперь была разочарована. Девушка вернула ему куртку и отчеканила:

— Спокойной ночи. Возвращайся к себе. Обо мне можешь не беспокоиться. — Она быстро направилась к дому.

— Лейла, — устало произнес Джейк.

— Уходи, Джейк. Я устала от твоих постоянных недомолвок.

— Лейла, — тем же тоном повторил он. — Надо поговорить.

— Да? Ты наконец-то созрел? Хотя зря я на это рассчитываю. Твое «надо поговорить» обычно сводится к тому, что ты выворачиваешь меня наизнанку, а я продолжаю оставаться в неведенье о том, кто ты такой.

Джейк молча слушал ее тираду.

— Ну вот, так и есть, опять молчание. Все, я ухожу.

— Лейла, для чего, по-твоему, я здесь?

— Чтобы продолжить свою нелепую игру в страшные тайны. Чтобы в очередной раз увидеть мое отчаянье. Ты это любишь.

— Я хотел увидеть тебя.

— Что?

— Мне нужно было увидеть тебя, — повторил Джейк.

— Тогда объясни мне, почему, когда говоришь со мной, ты смотришь как будто сквозь меня?

Он снова промолчал. Лейла тяжело вздохнула и опустила взгляд в землю.

— Лейла.

— Оставь меня!

— Ты нужна мне.

Девушка закрыло лицо руками. Из ее глаз потекли слезы.

— Ты разрушишь мои надежды так же, как разрушаешь мою любовь. Я снова стану верить, ждать. Зачем? Нет, Джейк.

Лейла развернулась и пошла к дому.

— Все совсем не так, Лейла. Постой!

Девушка не остановилась.

— Ты ошибаешься! Черт побери! Ты будешь меня слушать или нет? Лейла! Пять лет, слышишь? Я не могу вот так вот взять и с ходу вычеркнуть из своей жизни целых пять лет. Мне нужно время.

Расстояние между ними все увеличивалось.

— Нет, ты не уйдешь, — Джейк догнал девушку и схватил ее за руку.

— Докажи мне, что тебе нужно от меня еще хоть что-то, кроме ребенка! — разрыдалась она. — Да знаешь, если я захочу, парни в очередь выстроятся, чтобы меня поцеловать. Любой из них будет просто счастлив жениться на мне и усыновить малыша. Нет, ты хочешь, чтобы я вышла замуж именно за тебя! А зачем, ведь ты даже меня не любишь?

Джейк не ожидал от спокойной и уравновешенной в последнее время Лейлы такого выплеска эмоций. Он удивленно отступил. Девушка устало посмотрела на него и произнесла:

— Ну вот, я все сказала и прошу больше меня не беспокоить. По крайней мере, до рождения ребенка. Я не обязана видеться с тобой, у тебя нет на меня никаких юридических прав.

— Лейла, — механически повторил Джейк, но она его уже не слышала.

— Лейла, возвращайся немедленно! Простудишься! — на пороге кухни появилась ежащаяся от холода Марсия.

— Все в порядке? — испуганно спросила девушка, заходя в дом.

— Со мною-то все в порядке, — сбивчиво заговорила мачеха. — А вот у Эплъярдов жеребится их лучшая кобыла. Жеребенок никак не показывается, кобыла истекает кровью. Дэйв Рэндал у Бреннеров. Придется тебе бежать на помощь. Только оденься потеплее.

— Марсия, у меня нет нужного опыта. Это слишком большая ответственность.

— Они знают, что у тебя нет диплома, но выбора у них нет. Поторопись.

— Хорошо. Тогда скажи им, что я скоро буду. Только переоденусь и возьму необходимые инструменты. Попроси пока кого-нибудь из мальчиков завести самолет и позвони Эплъярдам, пускай очистят взлетную полосу.

Лейла побежала наверх, на ходу бросая последние указания. Из кухни донесся густой низкий голос:

— Марсия, не беспокойтесь о ней, я тоже лечу.

— А кто беспокоится? — ехидно осведомилась мачеха.

— Ну, что же ты медлишь, малыш. Это молоко, пей, — ласково уговаривала Лейла осиротевшего жеребенка. — Ну, пожалуйста, ради своей несчастной мамочки!

Неуклюже подрагивающий на шатких ножках жеребенок снова и снова отворачивался от бутылочки с молоком. Так странно начавшаяся ночь превратилась для Лейлы в истинный кошмар. Измученная, она хотела домой — под душ и в теплую постель, но вместо этого продолжала уговаривать новорожденного жеребенка поесть.

Приземлившись несколько часов назад на соседней ферме, Лейла тут же очутилась в стойле роженицы. Повсюду была кровь, девушку начало нестерпимо тошнить. Лошадь слабо стонала. Слезы текли по лицу Лейлы, смывая пыль и пот. К пять часам утра стало очевидно, что кобылу спасти не удастся, она только промучается еще какое-то время и неизбежно умрет. Чтобы избавить несчастную от мучений, девушке пришлось ее усыпить.

Джейк был уже на пороге конюшни, когда услышал слабый крик Лейлы. В нем было столько боли и страха, что мужчина моментально кинулся к ней. Он увидел ее сидящей в углу конюшни. Девушка обхватила себя руками и плакала навзрыд, уткнувшись лицом в колени. Джейк задохнулся, его сердце ухнуло куда-то вниз, он обхватил Лейлу, прижал к себе и понял наконец, что с ней и ребенком все в порядке и плачет она вовсе не от боли.

— Лейла, мне тоже очень жаль кобылу, но ты сделала намного больше, чем было в твоих силах.

— Но она даже принималась пить…

Джейк прижался щекой к растрепанным волосам девушки и начал осторожно укачивать ее, как маленькую.

К полудню жеребенок встал на ноги и потребовал пищу. Лейла все еще оставалась при нем. Джейк даже не пытался ее отговаривать. Новорожденный выжил только благодаря ее усилиям. Когда даже у Джейка опустились руки, девушка продолжала выхаживать жеребенка. Она действовала хладнокровно и четко. Ей удалось поставить малыша на ноги и заставить его принять пищу. Теперь всем стало ясно: жеребенок будет жить. Лейла победила.

Джейк отправился к Эплъярдам на кухню и взял две порции обеда. Вместе с хозяевами он вернулся на конюшню. Лейла была на пределе сил, но, несмотря на это, держалась неплохо. Перед вылетом Марсия снабдила Джейка необходимыми девушке лекарствами, одну таблетку она уже приняла. В шесть утра Лейла на полчаса прилегла здесь же — на соломе в деннике. Джейк попытался уговорить ее найти местечко поудобней, но она лишь холодно процедила, что сама никого не учит делать доверенную ему работу и от других по отношению к себе этого не потерпит. Через полчаса девушка снова возилась с жеребенком.

— Без матери ему будет непросто вырасти. Скаковые лошади слишком уязвимы, — проговорила Лейла.

— Бывают разные случаи. У меня дома было по меньшей мере шесть подобных случаев, когда детеныши скаковых лошадей росли без матерей, и… — Джейк внезапно осекся.

Лейла высвободилась из его объятий:

— Я должна извиниться перед Томом за кобылу. Нет, не ходи за мной, я не ребенок. Лучше подготовь самолет к взлету, я хочу домой.

Выполнив указание Лейлы, Джейк вернулся за ней на конюшню. Девушка беседовала с Томом Эплъярдом и с Дэйвом Рэндалом — хирургом-ветеринаром, как он сам представился Джейку за час до этого. Она выглядела расстроенной.

— Кобыла умерла бы в любом случае, даже если бы мне удалось добраться до вас пораньше, — говорил Дэйв Рэндал Лейле. — Она потеряла слишком много крови. Я предупреждал Тома, что эта лошадь не годится для родов.

— Меня не покидает ощущение, что ее можно было спасти, но я упустила эту возможность. Простите меня, Том, мне очень жаль, — произнесла девушка.

— Вы не могли бы обсудить все детали попозже, Лейле нужен отдых, она всю ночь провела на ногах. Не забывайте, в каком она положении, — вмешался в разговор Джейк. Ему не понравилось выражение лица хозяина фермы, и он решил вступиться за девушку.

— Лейла, спасибо тебе за жеребенка. Ты сделала намного больше, чем мог бы сделать я сам, — сдержанно поблагодарил ее Эплъярд. Вероятно, он надеялся, что Лейла совершит чудо, но она не оправдала его надежд.

Недовольный Джейк молча взял Лейлу за руку и поволок к самолету, помог взобраться на борт и защелкнул на ней ремни безопасности. Они взлетели. Лейла не мигая смотрела в лобовое стекло, мысли ее витали где-то очень далеко от Джейка. Всю дорогу до Валлаби он подыскивал слова, чтобы начать разговор.

— Приготовься, приземляемся. Наверняка вся семья с нетерпением ждет рассказа о твоем сегодняшнем триумфе.

Глядя на девушку, трудно было понять, расслышала она Джейка или нет, поэтому он добавил:

— Ты можешь мне не верить, но это на самом деле была победа. Ты спасла жеребенку жизнь.

— Не надо.

Больше Лейла не произнесла ни слова.