Удивительный подарок (СИ)

Глава 12

Арина.

Съехала на обочину, заглушив мотор.

«Как машину вела в таком состоянии?» — руки до сих пор дрожат.

Зачем было искать документы? Ведь все равно без меня дачу Антошин продать не сможет. Во что-то точно вляпался, другого объяснения его поведению я не находила. Он же был нормальным, агрессии за ним я никогда не замечала.

Крепко схватив руль руками, громко выдохнула.

После пережитого и пусть это произошло со мной не в реальности, я поняла, что стала бояться бывшего невменяемого мужа. Уровень адреналина в крови на котором держалась все это время, стал спадать. Появилось ощущение зябкости и безумно хотелось спать.

Вот бы сейчас откинуть спинку кресла, включить отопление на полную мощность и поспать часочек. Но не судьба.

Во-первых — спать в машине на трассе опасно. А во-вторых — родные ждут, а я и так припозднилась.

Посмотрев в зеркало заднего вида, вымучено улыбнулась своему отражению, завела двигатель.

Встречать меня вышел дядя Иван в растянутом свитере и старой кожаной куртке нараспашку. Штаны цвета хаки дополняли образ бродяги.

Припарковала машину во дворе под широким навесом, где уже стоял внушительных размеров джип.

— Где там мой, лисенок? Чего возишься? Вылезай, обними своего старого дядьку.

Закрыв дверцу машины, повернулась к дядюшке. Он уже забрал с заднего сидения сумки и переноску с котом, который орал благим матом, требуя чтобы его выпустили.

— Здравствуйте, дядя Иван. Очень соскучилась, — наклоняясь к переноске, выпустила котейку на волю.

Пирожок почувствовав дух свободы, резко метнулся в сторону сада.

— Обнимай дядьку, видишь, руки заняты.

Я крепко обняла мужчину, вдыхая родной запах с нотками знакомого парфюма, подаренного мной месяц назад.

— Смотрю еще похудела. Ты совсем не питаешься, ребенок.

— Да не похудела я, дядя Иван, это вам кажется, — перекинула я волосы на плечо.

— Не пытайся задурить дядьке голову, будто я слепой и не вижу, кости да кожа.

— Ну, тогда будете сегодня меня откармливать? И можете начинать прямо сейчас. Я голодная.

— Это я могу, это, Аришка, я запросто, — бросил дядя на ходу, воодушевленно улыбаясь.

Входя в просторную прихожую, сбросила модельные ботики, одевая на ноги мягкие домашние угги.

Навстречу нам вышел незнакомый мужчина в стильных очках: высокий, стройный с развитой мускулатурой, которая красиво прорисовывалась через тонкий джемпер бежевого цвета.

— Познакомься, Ариш, это мой заместитель Алексей Яновский.

— Здравствуйте, приятно познакомиться.

— Взаимно, — ответил мужчина, хоть и сдержано, но все же мило улыбнулся уголками губ.

— Алексей приехал к нам из Москвы, — продолжал дядя. — Питера совсем не знает.

«Так, не поняла, это что, дядя так удочку закидывает? Вот же сваха бородатая», — зная к чему приводят такие разговоры, тактично сменила тему.

— Моя несносная сестрица уже приехала?

— Приехала еще утром. Укуталась в тридцать три одеяла и сидит в беседке. А братец ваш сосиски ей с костра таскает. Перебьете аппетит, потом есть ничего не станете.

— Ох, дядя Иван, с этим вы явно погорячились, когда у нас в семье от еды отказывались? Не припоминаю я такого «непотребства». Может и меня братец сосисками накормит, так что пошла я на запах.

Оказавшись во внутреннем дворике со стороны кухни, прошла немного по дорожке выложенной природным камнем, огибая пушистую ель.

Долговязая фигура двоюродного братца в красной стеганной куртке мелькала среди высоких кустарников. Женька родной брат Настены находился на закате пубертатного возраста со всеми вытекающими из этого периодическими последствиями.

Предварительно помахав брату, вошла в беседку.

— Привет, сестренка, не спи, а то все проспишь.

— Привет, бери одеяло и присоединяйся — в термосе есть горячий чай с лимоном, — сказала сестра, поглаживая сидевшего на коленях забалдевшего Пончика.

Нашел хозяйку. Соскучилась зверюга. Все же у Насти особая связь с животными. Ветеринар как и врач, это не просто профессия, это призвание.

— Чай буду, — хватаясь за термос, стала отвинчивать крышку. — Мне еще сообщили, что здесь сосисками бесплатно угощают.

— Женька, давай, что там у тебя с пылу с жару, — заорала сестра.

— Господи, ты хоть предупреждай! Так и заикой можно остаться, я чуть чай не пролила!

Сестра шмыгнув носом, пропустила мои слова мимо ушей.

— Папа сегодня собирается фирменную курицу в духовке запекать. Я ему говорю: «Можно же на костре пожарить». А он: «Жарьте, что хотите, а курицу оставьте мне». — Командует сегодня целый день. Никого к кухне не подпускает, кроме своего нового. Ты кстати видела его?

— Да, дядя Иван нас уже познакомил.

— И как, хорош? Берешь себе? Если нет, я его себе заберу.

— Не заберешь, ты замужем и мужа любишь.

— Муж мой — кобель и я с ним разводиться буду.

— А этот Алексей не кобель? Ведь тебе это еще неизвестно.

— Вот и проверю, в процессе.

— И зачем тебе это надо?

— Я сегодня ему позвонила, — шмыгнула носом. — Он мне все утро названивал, я не отвечала. А потом такая тоска накатила я и решилась, позвоню. Знаешь, так соскучилась просто сил нет. В Москве одна, эта казенная постель, только о нем и думала все вечера. Вспоминала, как мы с ним на выходные сбежали в столицу. У нас же и произошло все в первый раз, именно в Москве. Дура я. Набираю его номер, сердце к горлу подскакивает. А в трубке женский голос. Какая-то мымра с его телефона нахально так спрашивает: «Вы кто? Что вам надо?» — Представляешь, Ариш? Это я, кто? Спрашиваю: «Где Илья?» А она мне: «Он не может подойти, он занят». — И это в выходной день с его номера отвечает какая-то баба.

Смотрит на меня своими зелеными налитыми слезами глазищами и как заревет, натурально, навзрыд. Слезы до опухших глаз и соплей из носа.

— А ты говоришь, что я его мучаю, — сморкается она. — Это он меня мучает. Не могу я больше, люблю этого гада. А он… а он, двуличная тварь. Оставь меня в покое и трахай кого хочешь. Нет, он ходит под окнами, звонит по сто раз на дню. Но разве можно, вот так меня мучить?

— Насть, пожалуйста, не плачь, я уверена этому инциденту есть логическое объяснение.

— Может и есть, Ариш, это объяснение. Только вот не верю я ему, понимаешь, не верю.

— Значит, и подарок от него не примешь?

— Какой подарок? — оживилась сестренка, глаза заблестели.

Я достала из кармана куртки коробочку обтянутую красным бархатом и положила на стол.

Настена взяла влажную салфетку из пачки, тщательно вытерла руки и потянулась за сокровенной коробочкой. Посмотрела на красоту ювелирного искусства, всхлипнула, шмыгнула носом, резко захлопнув крышку, протянула мне.

— Верни ему, не возьму я. Пусть своим мымрам дарит такие цацки, а про меня забудет, — и опять в слезы.

Дааа, праздник удался… просто класс.

Обычно переживания и проблемы родных людей задвигают на задний план свои собственные. Мне было очень жаль сестру, у Насти были две большие проблемы в жизни: это маниакальная ревность и при совершенно здоровом организме двух супругов, так и не приходящая долгожданная беременность.

— Насть, я тебя прошу, укройся, заболеешь еще. Я поговорю с Ильей, посмотрим как он все объяснит.

— Арина, он адвокат. У него врожденный дар убеждения. Знаю, как он складно «петь» умеет.

Раскрасневшийся Женька, с шампурами в одной руке и тарелка с овощной нарезкой в другой, вмешался в наш разговор.

— Насть, что опять Илья обидел? Хочешь, я ему морду набью, хочешь?

— Не надо никому морду бить, — прицыкнула я брата.

А то еще взбредет в горячую голову идея отстаивать честь сестры. Только с последней выходкой в школе разобрались. Дядя Иван скоро сердечные капли пить начнет с таким сыночком.

— Настен, ты мне только скажи, я его отметелю.

— Женя, иди уже за хлебом, мясо стынет, — отбирая из его рук тарелку и шампуры. — Иди, говорю, герой — защитник.

Вот же неугомонный.

Через пару минут Женька принес хлеб, открыл пиво, разлил нам по стаканам. За разговорами съели три шампура мяса. Еда на воздухе всегда почему-то кажется вкусней.

Когда мы уже захмелели от пива, и я почти клевала носом, пригревшись под одеялом, дядя Иван позвал в столовую есть праздничную курицу.

После ужина гость со всеми попрощался и уехал на своем вишневом монстре.

Мы же расположились на мягкой искусственной шкуре леопарда пить чай и играть в нарды.

Было очень уютно около горящего камина. Поленья потрескивали, пахло древесной смолой.

Настена повеселела и уже смеялась со всеми вместе. К теме «измены мужа» мы больше не возвращались. Подарок Фразина мне пришлось забрать обратно. К Илье у меня накопилось множество вопросов, я была жутко на него зла.

К двенадцати часам мы разошлись по комнатам. В этом доме у меня была своя спальня с личной ванной. Этим дядя давал мне понять, что я такой же член семьи, как и его дети, поэтому в гостевом домике я никогда не останавливалась.

Войдя в комнату, увидела на комоде подарки, профессионально упакованные в яркую оберточную бумагу, с пышными бантами сверху.

Посмотрела на открытки, привязанные лентой к основанию банта: золотая коробка от дяди, а красная в розовое сердечко от Женьки. Перед сном и такой милый сюрприз.

Провела пальцами по гладкой упаковке, очень не хотелось разрушать такую красоту. Решив распаковать подарки после душа, отправилась в ванную, уже по дороге начиная раздеваться.

Хорошо пропарившись под горячими струями воды, вышла из ванной. Облачившись в мягкую пижаму, вытирая волосы полотенцем, рухнула в кресло одновременно с новым видением.

Вижу крупным планом женскую руку с кровавым камнем в золотом массивном перстне, она достает из дамской сумочки маленькую пластиковую бутылочку с темно-коричневой жидкостью. Подносит ее к кофейной чашке горячего черного кофе и капает ровно четыре капли.

Желтый камень продолговатой формы блеснул в лучах дневного света, он по-хозяйски разместился на золотом старинном перстне другой руки, которая поправляла салфетку на серебряном подносе.

И я узнала этот перстень.

Отмерив нужное количество капель, женщина ставит бутылочку на стол. Я отчетливо читаю надпись на этикетке «левомецитин».

Беря в холеные руки поднос, женщина поворачивается ко мне спиной. Персиковая блузка из шелка, черная юбка — карандаш, красные шпильки.

И я уже знала куда она направляется, входя в знакомое мне помещение.

Звук каблуков нарушил тишину приемной.

Стук кулачка в массивную дверь эхом отозвался в ушах.

— Кирилл Аркадьевич, кофе.