Удивительный подарок (СИ)

Глава 15

Кирилл

— Это не обсуждается, за Арсеньеву буду стоять насмерть. Я к ней привык. И никого другого рядом с собой видеть не желаю. Кир, у меня и так с женой проблемы, мне еще рядом с собой сисястой не хватало для полного счастья.

— Так возьми на работу плоскогрудую. В чем проблема? — делая глоток виски, откинулся на мягкую спинку.

Илья вскочил с соседнего кресла, нервно засунув руки в карманы брюк, пытался испепелить меня взглядом.

— Тебе смешно? У меня б. дь крах семейной жизни, а тебе смешно? — друг обижено засопел, отворачиваясь к окну. — Настя сказала, что подает на развод.

— Элона за нашу совместную жизнь не раз грозилась подать на развод. Только это были пустые слова.

— Настя не Элона, нашел с кем сравнивать. Твоя Элона обычная манипуляторша, я тебе это, кстати, с самого начала говорил, а ты не слушал.

— Она носила моего ребенка, — бросил сухо.

— Прости, друг, но я до сих пор сомневаюсь, что он был твой…

— Давай вернемся к теме Арсеньевой, — недовольно оборвал друга.

— Решил идти в наступление?

— Я давно решил. Только знал, пока не разведусь, бесполезно что-то предпринимать, но развод благополучно оформлен, чего тянуть?

— Ты после развода снова решил жениться? Я понимаю, ты на ней залип, запретный плод всегда сладок…

— Все сказал?

— Нет, не все. Если брак с Арсеньевой в твои планы не входит, лучше оставь ее в покое. А то я и в морду дать могу, не посмотрю что дружим давно.

Я хохотнул. Смотря на друга, покрутил стакан в руках.

— У меня все серьезно. Все очень и очень серьезно. Поэтому, я забираю у тебя секретаршу. Я хочу ее себе. Илюха, друг, ты то должен меня понять. Для меня эти полгода были адом. Я с ума сходил. Думал, пока разгребаю проблемы с разводом ее кто-нибудь к чертям собачим уведет. Ты мне прикажешь цацки ей купить или тряпок? Так это сработает, но только не с ней, и ты это прекрасно знаешь.

— Веревки из меня вьешь, — оттаивая, произнес друг, падая обратно в кресло.

Коммуникатор ожил, нарушая эмоциональный разговор.

Подойдя к столу, принял вызов, засовывая левую руку в карман. Дурацкая привычка юности так и не смог от нее избавится.

— Докладывай, Юрич. Твою мать! — потер лоб, смотря в пол. — Нет, не надо ко мне ее вести. Пусть соберет личные вещи, потом отведешь в бухгалтерию. Да, оклад за месяц, скажи, что я распорядился. Не забудь забрать у нее пропуск. И еще проследи, чтобы Горлина покинула здание.

Обалдевший от полученной информации, бросил коммуникатор на стол.

— Ну, что там? Она призналась кто ее купил?

— Илюх, это просто за гранью добра и зла. Вот что у баб в голове когда они выкидывает такие фортели? Знаешь, что за «ботва» была в той таинственной бутылочке? — подойдя к креслу, в котором ранее сидел, оперся на высокую спинку руками.

— Да говори уже, не томи!

— Приворотное зелье, мать ее. Меня моя же секретарша приворотом опаивала. Горлина созналась, когда Доронин пригрозил ей уголовкой.

Сначала Фразин смотрел на меня не мигая, а потом, как заржет, придурок.

— Все забыли. Глобальные проблемы надо решать, а не мыльной оперой заниматься. Да, хватит ржать, успокойся уже. Мне птичка на хвосте принесла, мамина подруга пришла на твоих нервишках станцевать умирающего лебедя, — решил сменить я тему.

— Не напоминай, — сразу изменился в лице друг. Эта «дама в пачке» лишит меня десяти лет жизни, пока ее развод увенчается успехом.

— Такова жизнь, брат. То, что нас не убивает, делает нас сильнее.

— Ну ты просто «философ», — саркастически хохотнул Фразин.

— Иди, обрадуй свою бывшую секретаршу.

— Не паясничай, а то я могу и передумать, — направляясь к двери, пригрозил партнер. — И еще. Кир… я тебе клятвенно обещаю, Арина приворотом опаивать не станет.

Опять заржал, направляясь к двери кабинета.

Вот же зараза. Все, это теперь на месяц подколов и стеба.

— Пусть собирает вещи, после обеда жду у себя, — крикнул в спину другу.

Когда за Фразиным закрылась дверь, от ликования захотелось подать клич индейского племени.

Это не сон. Я реально слышу все, о чем моя девочка думает!

Как она испугалась, когда повторил ее же слова. Я чуть не засмеялся в голос, увидев ее удивленное лицо.

Ну что, Арина Арсеньева, работать со мной не желаешь? Приручать тебя милая буду, как дикую кошку.

Арина.

— Ну как, Илья, отстоял свою любимую родственницу? — с трепетом во взгляде спросила я, льстиво улыбаясь.

— Ариш, Громов меня пытал и я сдался, — нарочито жалостливым голосом проговорил он. — Так что, после обеда новый тиран и узурпатор ждет тебя в своем кабинете с вещами, — подошел он к моему столу.

— Не делай так больше, — щелкнув пару раз мышкой, продолжила заполнять таблицу. — Терпеть не могу этот твой серьезный юмор.

— А я не шучу, — услышала тихий голос, который не предвещал ничего хорошего для меня.

Вскинула голову, отвлекаясь от отчета.

— Ариш, ты переходишь к Громову, — твердо проговорил Илья, настороженно смотря на меня. — Это не розыгрыш.

Когда до меня наконец-то дошло, что это действительно не шутка, холодок страха пробежался по спине, а закипающий гнев вырвался наружу.

— Я вам что, переходящее знамя? — сгоряча повысила голос.

— Ариш, это ненадолго, пока Громов не найдет толкового секретаря. Ты же профессионал. А у главного босса должно быть все самое лучшее.

— Не подмазывайся. Знаю я эти твои штучки.

— Давай, собирай вещи и вперед к светлому будущему. Ты мне потом еще спасибо скажешь.

— А я уже сейчас говорю. Спасибо вам, господин Фразин, за то, что не оставили в «беде сиротинушку»!

— Ты не спеши негодовать, может тебе там даже понравится, Ариш. Громов мужик хоть и жесткий, но справедливый, обижать не будет. Это он с виду такой грозный, а внутри мягкий и пушистый, поверь.

— Сволочь, ты Фразин, все шуточки свои шутишь. Смешно тебе. Уйди предатель! Все вы одинаковые, помыкаете нами бедными и несчастными, обижаете нас маленьких и беззащитных! — собирая вещи в сумку, причитала я.

Любимая кружка, личный блокнот, расческа, женские штучки всякие, пара запасных колготок.

— Вот ты мне скажи, Илья, кто у тебя в квартире был днем в субботу?

— Не понял, с чего это такая резкая смена темы? У меня вообще дома сто лет никого не было, с тех пор, как Настя от меня ушла.

— Брехло, вы наглое, господин Фразин.

— Это ты так за перестановку кадров решила мне нервы потрепать?

— Я звонила тебе в субботу, ответила мне какая-то баба, сказала ты в душе.

— Чего? В каком душе, чего ты сочиняешь?

— Чего сочиняю? Мне что, заняться больше нечем?

— Да один я был дома, Арсеньева. Кран чинил соседке. Островская мне мозг выносила по телефону, потом Громов звонил. Далее я в офис мотался из-за поджога, вечером бокс смотрел, пиццу заказал, под пиво хорошо пошла.

— Ты кран чинил? Ты золотой мальчик золотых родителей сам чинил кран?

— Да, сам. Когда у нас год назад ночью кран в ванной сорвало, то пришлось самому чинить, — Илья довольно хохотнул с мечтательным выражением лица, по всей видимости, вспоминая что-то очень приятное.

— Фразин хватит придаваться воспоминаниям, я уже поняла, как у вас там кран сорвало. Ты по делу давай рассказывай я внимательно слушаю.

— У нас по соседству известный архитектор жил, это тот, который потом Громова усыновил. Так он нас многому научил. Моему отцу, Арин, не до меня было, знаешь ли, он империю свою строил. Аркадий Семенович из меня можно сказать человека сделал.

— Достаточно биографии, которую я и так знаю. Ты мне скажи, что за тетка «пела» из твоего телефона?

— В субботу я общался только с одной теткой и это была соседка, которой я чинил кран. Месяц назад сосед улетел в Эдинбург преподавать в университете, а квартиру оставил на дальнюю родственницу. Цветов у академика в квартире диковинных полно, они серьезного ухода требуют. Так вот, кран у этой родственницы и сорвало. Она мне в дверь трезвонила: «Выручайте, не знаю что делать, помогите». Я домой бегал за прокладками, за инструментами, телефон на столе у нее в кухне бросил, балерина не раз звонила, плешь мне уже проела.

— Илья, у тебя действительно талант. И ведь придраться не к чему, так складно поешь.

— Да не вру я, Арин! Боже мой, когда это все уже закончится?

— Ладно, я тебе поверила. Но на будущее, Фразин, дам тебе совет. Шли эту стерву лесом, если еще раз нарисуется на горизонте. Она сказала мне, что ты в душе. И я уверена если сейчас проверим журнал вызовов в твоем телефоне, мой и звонок твоей жены мы не обнаружим.

Илья застыл на месте, изменившись в лице.

— Чего ты глаза вытаращил? Да, Илья, ты опять в заднице. Настя тебе звонила. Хотела пригласить загород к отцу на праздничный ужин, так сказать сделать шаг навстречу, соскучилась она. С Москвы приехала под действием эмоций ностальгии, а тут ей новоиспеченная соседка томным голосом отвечает с твоего телефона.

— Все… это конец. Конец. Она теперь никогда не вернется, — обреченно промолвил он. Ослабляя петлю галстука, Илья расстегнул верхние пуговицы рубашки.

Я вздохнула, складывая руки на груди:

— Кому же ты на небесах так насолил, закон подлости в твоей жизни работает с фантастической точностью.

Илья кинув на меня взгляд, в котором совершенно не осталось жизни, побрел к своему кабинету, громко хлопая дверью.

В груди защемило от жалости. Было больно смотреть на его удаляющуюся спину. Вот говорят: «Не родись красивым, а родись счастливым».

Фразину его яркая мужская красота в жизни приносила только неприятности. Жажда женщин оторвать от этой красоты хотя бы кусочек, всегда были точкой преткновения в отношениях с Настеной. Может, если бы Илья не был так маниакально влюблен в одну единственную женщину, такое обожание приносило бы ему одно удовольствие.

Немного позднее Илья через селектор попросил зайти. Прихватив отвергнутый подарок, поспешила в кабинет. Было жутко больно добивать «лежачего», но не таскать же теперь мне эту брошь в сумке.

Тихо открыв дверь увидела «загнанного зверя» сидящего за столом со стаканом скотча.

— На сегодня есть запланированные встречи?

— На пять часов. Неформальный ужин в ресторане «Алая капля», столик был заказан неделю назад.

— Ладно, встреча так встреча.

Я мялась возле стола, не зная как отдать брошь.

Илья поднял глаза «побитой собаки» и с мольбой во взгляде спросил:

— Аришка, миленькая, ну ты хотя бы мне веришь?

Я молчала, не зная, что ответить.

— Ариш, клянусь, не изменял я ей. Были у нас проблемы, когда только встречаться начали, ошибок совершил не мало. Да, не святой, но в браке я ей верен.

— Илья, ты лучше Насте свою кристальную верность доказывай. Она слезы льет, ты постоянно попадаешь в ситуации, которые провоцируют новые ссоры и скандалы. Иногда мне кажется, что ты просто гениальный манипулятор, ведь недаром превосходный адвокат.

— Я несчастный, Ариш. И никого мне на твое место не надо, баб никаких не возьму. Хищницы, — сделав большой глоток виски, поставил стакан на стол.

— Может я останусь, а Илюш?

— Арин, не начинай.

Я молча кивнула, соглашаясь с неизбежностью. Подойдя ближе к столу, раскрыла кулак с брошью, положив ее на бумаги разложенные на столе.

— Значит опять не взяла, — проговорил он охрипшим голосом, беря коробочку со стола, а затем швырнул ее об стену. Резко вскочив, направился к бару. Наливая из бутылки новую порцию виски, он что-то бубнил себе под нос.

Переминаясь с ноги на ногу, не нашлось слов, чтобы хоть как-то успокоить Фразина.

— Илья, что-нибудь еще нужно?

— Нет, ничего не надо. Я хочу побыть один.

Закрывая за собой дверь кабинета, растерла рукой грудь. Душа болела за обоих.

Когда уже поймут, что нужны друг другу как воздух? А ревность только все отравляет.

Посмотрела на настенные часы, скоро обед, а у меня еще отчет не готов. Села в любимое кресло и около сорока минут ни о чем не думала и не на что не отвлекалась.

На обеде Светка — светлый лучик отвлекла меня от всех проблем, рассказывая о своих любовных приключениях. Новое увлечение подруги — инструктор по йоге. Светик серьезно решила стать вегетарианкой и практиковать секс как это делают все просвещенные даосисты. Оказывается оргазм мы бренные люди так и не познали в полном его великолепии. Макс собирается будить все Светкины эрогенные точки и обязательно подарит ей истинное, чувственное наслаждение.

Сомневаюсь, конечно, что это надолго. Ведь завтра подруга может переключиться на гипотетического кикбоксера уплетающего стейки с девизом по жизни: «Скорострел везде поспел».

Вернувшись в приемную, последний раз отчиталась перед Фразиным по делам компании.

— Вот флешка, здесь вся текучка, на всякий случай. Ну все, Илюш, я ушла.

— Будешь говорить с Настей, скажи, что люблю ее и никого мне больше не надо.

Из кабинета вышла в смешанных чувствах. Взяла свои вещи и не оборачиваясь, покинула приемную.

В горле стоял ком, а непрошеная влага, туманила глаза. Но я твердо ступала к дверям лифта, направляясь на верхний этаж в обитель мужчины, которого безумно боюсь впустить в свое сердце.