Украденная ночь

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Думаю, это было бы то самое «большее», о котором я говорила.

– Было бы?

Брандту пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не овладеть ею здесь и сейчас.

– Я бы сказал, это как раз и есть то, что ты имела в виду. По крайней мере это то, что имел в виду я.

Майри пристально уставилась на него горящими глазами.

– Но почему ты так долго ждал? Почему не попытался заняться со мной любовью? Это из-за того, что я Монтгомери?

Брандт не собирался ей лгать.

– Да, На тебе словно висит табличка со словами «Огнеопасно», и я был бы полным идиотом, если бы проигнорировал ее.

– Ты ошибаешься. На ней всего лишь написано «Открывать с осторожностью».

– В любом случае я бы не стал бездумно заниматься с тобой сексом.

Для этого он слишком дорожил их отношениями. Брандт никогда не пользовался слабостью женщин и не собирался начинать сейчас. Все его предыдущие любовницы с самого начала знали, на что шли, и не питали иллюзий. Это были опытные женщины, которые довольствовались сексом, не требуя большего. Но интуиция подсказывала ему, что с Майри нужно проявить больше такта. Она была одной из Монтгомери, принцессой Вердонии. Он не мог сделать такую женщину, как она, своей любовницей.

Рот Майри расплылся в улыбке, в глазах появился хорошо знакомый ему дразнящий блеск. Она любила доводить его до белого каления, и он, к своему удивлению, обнаружил, что ему нравится принимать ее вызов.

– Скажи мне правду; ты боишься всех этих предупреждений? – спросила она, обвив руками его шею.

– Безусловно.

– А что, если я разрешу тебе их проигнорировать?

Он издал разочарованный смешок.

– Я тебя не понимаю и никогда не понимал.

Ее черные брови сошлись на переносице.

– А что тут понимать?

– Большинству людей я внушаю страх.

– Правда? – Ее глаза расширились в притворном удивлении. – Я не замечала.

– Я имею в виду, что они не осмелились бы дразнить меня, как ты сейчас.

– И ты не раз использовал производимое впечатление с выгодой для себя, не так ли?

– Было бы глупо не воспользоваться своим преимуществом. – Он взял в ладони ее лицо. – Но с тобой все по-другому. Ты всегда уютно себя чувствовала в моем обществе. Почему?

– Потому что я знаю, какой ты на самом деле. Как только я тебя увидела, то сразу поняла, что ты за человек и зауважала тебя.

Она обняла его крепче.

– За эти две недели на Мацоне я узнала кое-что еще.

– Я даже боюсь спрашивать.

– Я поняла, что мы должны быть вместе. Разве ты сам этого не хочешь?

Брандт хотел, однако было еще слишком рано. Слишком многое между ними оставалось нерешенным. Когда он овладеет ею, они окажутся связаны друг с другом навсегда. Вряд ли Майри понимает это.

Но не успел Брандт отстраниться, как Майри приподнялась и накрыла его губы своими. В этот момент он осознал, как сильно она его желала. Она вся открылась ему в жадном поцелуе, и его отказ мог причинить ей боль.

Запустив пальцы в ее шелковистые волосы, Брандт ответил на поцелуй, Майри восторженно застонала в ответ, и этот стон наполнил собой все его существо, затуманил разум. Он может овладеть ею здесь и сейчас; и она не станет сопротивляться, а, напротив, с радостью его примет.

– Майри, мы должны остановиться.

Но вопреки своим словам, Брандт вытащил руку из ее волос и провел кончиком пальца по груди любимой.

– Нельзя допустить, чтобы это зашло слишком далеко.

Она затрепетала от его нежного прикосновения.

– Мы не можем продолжить сейчас, – сказал он, хотя у него внутри все звенело от желания.

Майри посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц. На ее скулах заиграл легкий румянец.

– Если не сейчас, то когда?

Он закрыл глаза.

– Завтра.

– Почему не сегодня? – разочарованно произнесла она.

– У меня вечером деловая, встреча, и я не знаю, сколько она продлится. К тому же нам нужно серьезно поговорить, прежде чем мы займемся любовью.

Он посмотрел на нее.

– Меня не интересуют временные отношения с тобой.

Майри широко улыбнулась.

– Меня тоже.

Глубоко вдохнув, Брандт встал и помог ей подняться.

– Нам пора.

Притянув Майри к себе, он поцеловал ее в последний раз. Этот поцелуй был полон обещания. Скоро она будет принадлежать ему, и он получит все, о чем только мечтал.

– Сегодня ночью, – сказал он.

Майри не стала спрашивать, что он имел в виду. Брандт видел по ее глазам, что она это знала. Ее взгляд, в котором отражался свет луны, обещал ему ночь, полную страсти.

Но позднее тем вечером умер король Стефан, и Майри пришлось вернуться в Вердонию. Разумеется, она оставила Брандту записку, но было уже слишком поздно. Все изменилось, и тому; что казалось таким естественным, уже никогда не суждено было произойти. Его дед хорошо научил его. Честности. Ответственности. Чувству долга. И еще одной вещи. Раньше Брандт думал, что это называлось выбором, но Майри оказалась права.

Это было самопожертвованием.

День свадьбы Брандта подошел к концу, и единственным источником света в спальне был огонь в камине. Он разжег его с единственной целью. Для того чтобы прочитать письмо, которое Майри оставила ему на Мацоне. Когда взгляд Брандта снова упал на знакомые строки, на губах появилась горькая улыбка.

Неровный почерк Майри отражал ее душевное состояние. Письмо было проникнуто одновременно страстью и глубокой печалью. Объяснив ему, что ей пришлось срочно вернуться домой в связи с кончиной короля Стефана, она призналась Брандту в своих чувствах и нарисовала радужную картину их совместного будущего.

Когда-то он думал, что такое возможно. Что у него будет любимая и любящая жена, которая родит ему детей и состарится вместе с ним.

Закрыв глаза, Брандт в последний раз предался несбыточным мечтам. Сегодня состоялась его свадьба. Но вместо того, чтобы взять в жены Майри Монтгомери, как он хотел когда-то, он хладнокровно женился на Элиссе Сазерленд. Что ж, он принял решение, и назад дороги нет. Он вверил себя Элиссе и был намерен выполнить свои обязательства передней, как бы тяжело это ни было.

До сих, пор Брандт считал Элиссу Сазерленд пустым местом. Марионеткой. Теперь, когда она стала его женой, ему придется изменить свое отношение к ней. Он не может игнорировать ее только потому, что предпочел бы ей другую женщину. Отныне она – неотъемлемая часть его будущего и будущего Вердонии. Элисса заслуживала ответов на свои вопросы, и в скором времени ему придется их дать. Она научится ему доверять, и, возможно, это доверие станет основой для более Глубоких отношений. Может, даже любви.

Легкий запах жимолости и кокоса, витавший в воздухе, вызвал у Брандта молчаливый протест, потому что не принадлежал Майри. Его улыбка поблекла, когда в сердце вновь хлынули воспоминания о тех чудесных днях на Мацоне. Он сжал руки в кулаки. Настало время забыть о Майри Монтгомери и начать думать о своей жене. Хватит оглядываться назад и искать утешение в прошлом. Склонившись над камином, он бросил письмо Майри в огонь. Края листа бумаги тут же начали лизать языки пламени. Затем он полностью почернел и с тихим шипением разлетелся на множество искр. Брандт подождал, пока не потух последний уголек, а затем, закрыв глаза, прошептал:

– Прощай, Майри.

Майри застыла в дверном проеме, соединяющем две спальни, наблюдая за тем, как ее письмо падает из руки Брандта в огонь.

Чтобы не закричать, она прикрыла рот ладонью. Ее сердце уже разбито, однако видеть, какой навсегда прощается с вещественным доказательством того, что связывало их на Мацоне, было невыносимо. Судя по отчаянию на лице Брандта, решение жениться на Элиссе далось ему нелегко.

Майри сделала глубокий вдох, затем еще один. За несколько часов, проведенных в раздумьях, она приняла решение. Она пойдет к Брандту и потребует у него объяснений. Но, стоя здесь и наблюдая за ним, она уже получила ответы на свои вопросы.

Он женился на Элиссе, чтобы взойти на престол. Что еще ей нужно знать? Его план не сработает. Меррик позаботится об этом. У Брандта был шанс стать королём только в честной борьбе против Лэндера.

Бессмысленно стоять здесь и ожидать от него того, чего он не может ей дать. Необходимо уйти прямо сейчас. Она сделала свою работу, и теперь нужно вернуться в комнату Элиссы и найти ножницы, чтобы освободиться от свадебного платья. Чем раньше она отсюда уйдет, тем лучше.

Но Майри не ушла. Посмотрев правде в глаза, она поняла, что не хочет уходить. Ей хотелось попрощаться с Брандтом по-своему. Она вошла в темную комнату. Огонь в камине погас, и свет луны падал на кресло, в котором он сидел. Одна ночь – вот все, что ей было нужно. Одна ночь, чтобы попрощаться.

Майри тихо подошла к креслу и встала спиной к окну, чтобы на нее не падал лунный свет.

– Брандт, – прошептала она, имитируя акцент Анджелы.:

Он повернул голову и посмотрел на нее. Прошла целая минута, прежде чем он заговорил.

– Ты меня удивляешь, принцесса.

– Почему?

– Ты пришла сама. Я думал, мне придется тебя искать.

Майри небрежно пожала плечами.

– Так и было бы, если бы не одна проблема.

– Что такое?

– Я не могу снять с себя это дурацкое платье, – раздраженно произнесла она.

Черты его лица немного смягчились.

– Прости меня. Я совсем забыл 6 том, что мне полагается разрезать шов. Это еще одна местная традиция, с которой ты могла быть незнакома.

– Ты не возражаешь? Уже поздно.

Брандт встал, и Майри, шурша юбками, последовала за ним. Не говоря ни слова, он вышел в коридор и, поговорив с кем-то, вернулся с кинжалом в руке.

– Твои люди хорошо вооружены, – заметила она.

Брандт пожал плечами.

– Это часть их униформы, – ответил он, потянувшись к выключателю.

– Не надо, – остановила его Майри. – Пожалуйста, не включай свет.

– Но мне нужно видеть, что я делаю. Впрочем, если у тебя все еще болит голова, я не стану настаивать. Посмотрим, что получится.

Подойдя, ближе, Брандт положил руку ей на плечо и подвел к окну. Майри держалась к нему спиной, боясь, что он может увидеть ее лицо. Хотя Меррик, наверное, уже далеко, еще немного времени ему не помешает. Впрочем, планы Майри на этот вечер не имели никакого отношения к ее сводному брату.

– Не шевелись, – сказал Брандт, убирая волосы с ее спины. – Я не хочу тебя поранить.

Майри почувствовала, как корсаж ее платья сначала натянулся, а затем соскользнул с плеч. Она прижала его к груди. Брандт не двинулся с места.

– У тебя великолепная кожа.

Его пальцы скользнули вниз по ее обнаженной спине.

– В свете луны она похожа на серебро.

– Что ты делаешь? – прошептала Майри.

– Ты прекрасно знаешь, – Он продолжил поглаживать ее спину. – У нас все получится, Элисса.

Элисса. Испытав приступ острой боли, Майри закрыла глаза.

– Ты, правда, ожидаешь, что я буду с тобой спать?

Он по-прежнему стоял слишком близко. Рядом с ним она чувствовала себя маленькой и беспомощной.

– Тебе нужны романтичные слова? Я могу их тебе сказать, если хочешь, но в них не будет правды. Да, мы заключили брак по расчету. – Он усилил хватку. – Но это вовсе не означает, что мы не сможем получать удовольствие, от физической близости. Ну что, начнем?

– Ты думаешь, все так просто?

Мысль о том, что вот-вот должно было произойти, причиняла, ей невыносимую боль.

– Нет, но я намерен сделать наш брак полноценным.

– Мы чужие люди. Ты ничего обо мне не знаешь. А я…

Майри так сильно сжала руки в кулаки, что ногти впились в ладони.

– А я ничего не знаю о тебе.

Точнее, когда-то думала, что знает, но ошиблась.

Обняв жену за талию, Брандт притянул ее к себе и принялся покрывать поцелуями нежную шею и плечи. Тепло его дыхания странным образом успокаивающе подействовало на Майри. Ее тело задрожало от легких прикосновений, и она почувствовала, что расслабляется в его объятиях. Вдруг осознав, что она натворила, Майри резко напряглась и сделала шаг в сторону, чтобы спрятаться в темноте.

Но Брандт и не думал останавливаться. Последовав за ней, он начал снимать с Майри платье.

– Успокойся, Элисса, – мягко произнес он. – У нас вся ночь впереди.

Майри думала, что сможет с этим справиться, и одна украденная ночь никому не причинит вреда, но слышать, как он называет ее именем другой женщины, было невыносимо.

– Может, нам следует подождать до завтра? – пролепетала она. – Или до тех пор, пока мы не узнаем друг друга лучше?

– Ничего не изменится…

Его голос звучал вкрадчиво.

– Мы по-прежнему останемся чужими, и твои опасения с каждым днем будут лишь усиливаться.

– И ты предлагаешь покончить со всеми трудностями сразу?

– Я просто хочу, чтобы ты поняла, что тебе нечего бояться.

– А я и не боюсь, – тут же возразила Майри.

И она, действительно, не боялась. Ей хотелось заняться любовью с Брандтом. В конце концов, он будет близок с ней, а не с Элиссой, и в глубине души Майри надеялась, что он это поймет.

Она медленно опустила руки, и платье бесшумно скользнуло к ногам. Брандт спокойно принял ее молчаливую капитуляцию. Его прикосновения по-прежнему были нежными и осторожными. Он засунул большие пальцы рук под резинку ее нижней юбки и потянул вниз. При этом его ладони ненадолго задержались на ее ягодицах. Затем, опустившись на одно колено, Брандт помог ей окончательно освободиться из шелкового плена.

Прежде чем она успела что-то сказать, он встал и, повернув ее к себе лицом, поцеловал в губы. Майри мечтала об этом с того самого дня у водопада. Она обнаружила, что отвечает на его поцелуй, сначала осторожно, а затем со все возрастающей страстью.

Она почувствовала, что Брандт снял с нее бюстгальтер, лишь когда его пальцы начали поглаживать ее затвердевшие соски. Он собирался ее соблазнить. В свете луны его глаза горели твердой решимостью.

Майри покачала головой. Она не хотела, чтобы он занимался с ней любовью с таким холодным расчетом.

– Подожди, – прошептала она. – Не так быстро.

Нежелание Брандта отпускать ее порадовало Майри, но этого было недостаточно. Ей хотелось, чтобы между ними, помимо физической, образовалась еще и эмоциональная связь. Отстранившись от любимого, она отошла на несколько шагов и остановилась посреди комнаты в потоке лунного света. Его взгляд жарким огнем обжигал ей спину. Майри глубоко вдохнула, зная, что сейчас ей предстоит совершить самый трудный поступок в ее жизни.

Стараясь двигаться как можно грациознее, она стянула сначала один белоснежный чулок, затем другой, при этом слегка покачиваясь, словно в такт музыке. За этим последовал шелковый пояс. Когда на ней ничего не осталось, кроме кружевных трусиков, она начала медленно их стягивать. Майри откинула назад свои осветленные волосы и бросила взгляд через плечо в темноту. Ответом ей стало учащенное дыхание. Напряжение, повисшее в воздухе, было почти осязаемым. Не теряя ни минуты, Брандт начал раздеваться. Когда, последний предмет его одежды оказался на полу, он быстро подошел к ней, чтобы наконец дать волю своим эмоциям. Его страстный взгляд пробуждал знакомый голод в глубинах ее женского естества.

Немного помедлив, Брандт коснулся ее левого бедра.

– Что это?

У Майри перехватило дыхание. Как она могла забыть!

– Татуировка.

Она сделала ее после того памятного дня у водопада.

– Это бабочка.

– Я люблю бабочек.

– Я… я тоже когда-то их любил.

– Но больше не любишь? – осмелилась спросить она.

Брандт покачал головой. Его губы плотно сжались. Не сказав ни слова, он подхватил ее на руки и отнес в постель. Простыни казались слишком холодными по сравнению с тем пожаром, который бушевал у нее внутри. Брандт перекатился на спину, и она оказалась сверху.

Наклонив голову, Майри покрыла поцелуями его широкую грудь. При этом ее волосы упали вперед, подобно легкому облаку, и Брандт содрогнулся в ответ. Когда ее рот приник к его губам, он нетерпеливо опрокинул ее на спину и навис над ней. Теперь настала его Очередь доставлять удовольствие. Губы Брандта скользнули вниз по лебединой шее, задержались на груди, затем опустились ниже, исследуя самые чувствительные уголки ее тела. Когда он закончил, тело Майри звенело от желания.

Она хотела умолять его, чтобы он скорее прекратил эту сладостную пытку и дал ей то, в чем она так нуждалась. Словно прочитав мысли жены, Брандт, немного помедлив, сказал:

– Я допытаюсь не причинить тебе боль.

Неужели он понял, что она девственница? Видимо, да, потому что проник в нее с большой осторожностью, У Майри по щекам покатились слезы, но она плакала не от боли, а от радости. Если ей суждено провести с Брандтом всего одну ночь, то она постарается удовольствоваться этим. Когда она прошептала его имя, ее голос был полон радости и изумления.

Брандт содрогнулся и недоверчиво покачал головой.

– Я не должен ничего чувствовать… Но я чувствую, – шептал он, набирая ритм и возносясь вместе с ней на вершину блаженства.

Все вокруг разлетелось на мелкие осколки, и они оба закричали в экстазе освобождения. Затем они лежали, прильнув друг к другу, позабыв обо всем, кроме переполнявших их ощущений.

Наконец Брандт перекатился на бок и прижал к себе Майри, словно заявляя свои права на нее.

– Я не думал, что такое возможно между нами, – произнес он. – Это все меняет.

– Да.

Майри сомневалась, что когда-нибудь сможет стать прежней.

– Спи, – сказал Брандт. – Мы поговорим завтра.

Но Майри не могла позволить себе уснуть. Скоро она должна будет уйти, чтобы никогда не возвращаться. Теснее прижавшись к Брандту, она наслаждалась последними минутами, проведенными в его объятиях. Старалась запечатлеть в памяти неповторимый аромат его кожи, звук его голоса, вкус поцелуев.

Наконец, когда Брандт крепко уснул, Майри осторожно высвободилась из его объятий. Прокравшись на цыпочках к двери между комнатами, она задержалась на пороге и, поддавшись искушению, обернулась.

Словно почувствовав это, Брандт пошевелился и принялся во сне искать ее на ощупь. Затем он произнес одно-единственное слово, которое острым ножом пронзило ей сердце:

– Элисса.