Украденные ночи

Постскриптум

Все это произошло очень давно. Когда я оглядываюсь назад, мне кажется, это все было в другой жизни. Я бы убедила себя в том, что ничего этого не было на самом деле, но у меня есть сын, мой высокий сын, живое свидетельство этих событий.

Я назвала его Клинтоном, и он вылитый отец. Я знаю, что он станет таким же сильным, решительным, умеющим добиваться своего любой ценой, стремящимся к успеху, себялюбивым и способным на героические поступки. Я люблю его всей душой, и я знаю, что его отец им гордился бы.

Ему было шесть месяцев от роду, когда я вышла замуж за Тоби.

Я очень счастливая женщина. Я познала двух мужей, и оба они очень много мне дали. Сейчас я наслаждаюсь безмятежным покоем, любовью и взаимопониманием, и я это очень ценю. Но я также знаю, что ни на что не променяла бы тот бурный, отмеченный испепеляющей страстью период моей жизни, благодаря которому я очень много о себе узнала. Но именно с Тоби мне было суждено разделить свою жизнь. У нас родились четверо детей — два мальчика и две девочки, и я всем желаю такого счастья, какое выпало на мою долю.

Я поручила управляющему вести мои дела на Цейлоне, и плантация Шоу процветает. Я полностью переписала плантацию Ашингтонов на Клитию и Сета. Каждые три года мы с Тоби ездим к ним в гости. Я гуляю по джунглям и вспоминаю страшные события, которые мне пришлось пережить в этих местах. Я знаю, что слуги никогда поодиночке не заходят в комнату, в которой стоял гроб Клинтона, а Селия покончила с собой. Они об этом никогда не забудут.

Анула вышла замуж за преуспевающего сингальского бизнесмена, которому, как я поняла, она прежде отказывала из-за Клинтона.

— Она теперь очень богатая леди, — сообщила мне Лейла.

Обе тетки умерли, оставив мне Грейндж. Тоби нашел хорошего управляющего, которому смог доверить дела индийской ветви семейного бизнеса, и большую часть своего времени проводит в Лондоне. У нас там есть особняк, но дети любят Грейндж, и мы часто туда наведываемся.

Мой портрет теперь тоже висит на галерее. Разумеется, я изображена в жемчужном ожерелье. Фермуар тщательно вычистили, и я смогла рассмотреть, что и тело змеи, и окружающие ее листья полые, благодаря чему они явились прекрасным контейнером для яда.

Время от времени я надеваю ожерелье, поскольку положение Тоби в обществе подразумевает необходимость часто давать балы и званые обеды как в Лондоне, так и в Грейндже. Думаю, тетки остались бы довольны таким поворотом событий, если не считать того факта, что ожерелье больше никогда не украсит шею женщины, носящей фамилию Ашингтон.

Когда-нибудь на галерее появится портрет супруги нашего с Клинтоном сына. Я говорю себе, что Клинтон был бы этому рад.