Укрощая шторм

ГЛАВА 8

Лила

Секундой позже — За кулисами клуба, Сиэтл

Я дёргаюсь в шоке, как будто в меня выстрелили.

Что?

Какого чёрта?

— Нет! — кричу я. — Он не встречается со мной! Я имею в виду, что мы видимся, конечно, но мы не пара. Мы не спим вместе. Боже мой! — я провожу рукой по волосам. — Том и я не вместе! Конец! — я тычу пальцем в направлении Тома. — Скажи ей.

Он ничего не говорит. Он выглядит совершенно невинным. Ничего, кроме хитрой улыбки на его самодовольном лице, которую я готова миром стереть.

Во что, чёрт возьми, он играет?

Шеннон снова переключает внимание с одного на другого.

— Хорошо… — протягивает она со смущённым взглядом на лице. — Я поняла, — она подмигивает мне и, понижая голос, говорит: — Не волнуйся, Лила. Я умею хранить секреты.

Секреты! Какие секреты? Это не секрет, чтобы его хранить!

Господи, я чувствую, будто оказалась в параллельной вселенной.

— Э-э… нет нужды хранить никакого секрета, потому что его нет, и между мной и Томом ничего не происходит, — с каждым словом мой голос поднимается на октаву выше.

Я выжидающе смотрю на Тома, отчаянно пытаясь ему сказать, чтобы он рассказал ей правду. Но он ничего не говорит, просто стоит и ухмыляется, дерьмо. Так что в принципе он не приносит мне никакой пользы, как шоколадный костюм для пожарного.

— Ах! — я поднимаю руки в воздух, злясь ещё больше.

Я понимаю, что если останусь ещё хоть на минуту, то изобью Тома Картера до смерти.

— Понятия не имею, что, чёрт возьми, здесь происходит! Особенно с тобой! — я указываю на Тома. — У меня нет времени на это странное дерьмо, поэтому я оставлю вас с вашим сумасшествием. Я собираюсь пойти на сцену, и сделать свою работу. Приятно познакомиться, Шеннон. Том, надеюсь, что не увижу тебя… никогда!

Я топаю мимо них и мгновенно выхожу за дверь, моё лицо пылает как печь.

Что, чёрт возьми, это было? Почему Том позволяет Шеннон думать, что мы вместе?

Чёртов Том Картер!

Может быть, он сошёл с ума. Он, кажется, отличается от того парня, которого я знала раньше. И он похож на бродягу с волосами и бородой.

Мужчины! Видите? Вот, почему я держусь от них подальше. Все они сумасшедшие ублюдки.

— Мы не вместе? — слышу позади себя опьяняюще глубокий голос Тома.

Волосы на моём затылке становятся дыбом от его баритона.

Я игнорирую свои ощущения, поворачиваюсь и даю волю гневу, выплёскивая всё, как чертов дождь, на него.

— Что, чёрт возьми, ты несёшь? Ты потерял свой чёртов разум? — кричу на него, и он полностью этого заслуживает. — Почему ты позволяешь Шеннон думать, что ты и я вместе?

Он хмурит лоб. Находясь так близко к нему, я замечаю маленькую симпатичную линию, появившуюся из-за того, что он нахмурился.

Симпатичную? Господи, Лила. Думай об игре.

— Я ничего не сделал для того, чтобы Шеннон так думала, — спокойно отвечает он.

— Э-э… да, ты сделал. Она предположила, что ты с кем-то встречаешься, а ты посмотрел прямо на меня! Я имею в виду, что за чёрт, Том? Мы даже не нравимся друг другу.

Он слегка улыбается.

— Ну, это не совсем правда, — он оглядывает моё тело ленивым взглядом.

Я ненавижу, что под его пылким взглядом моё тело горит как грёбаный фейерверк на четвёртое июля (прим. ред.: 4 июля — День независимости США).

— Мне определённо нравится твоё крепкое маленькое тело, а плоский живот просто умоляет меня облизать его, ну, а твои сиськи, дерьмо, Фейерверк, — говорит он грубым голосом, отчего мне становится жарко.

Я практически чувствую его слова своим телом, будто он прикасается ко мне каждым из них.

Он подходит ближе, задерживая дыхание, и я обнаруживаю, что моё тоже перехватило.

— И твоё лицо… прекрасное, действительно прекрасное, — он резко выдыхает, и горячий мятный воздух попадает мне в лицо. — Скажу честно, единственное, что мне в тебе не нравится… это то, что у тебя нет фильтра, и, к тому же, беспощадный рот!

— Ах! — я с силой толкаю его в грудь. — Трахни меня! (прим. ред.: в оригинале «Screw you», что также означает «Пошёл ты»)

— О, с удовольствием. Если бы я увидел, как ты ездишь на моём члене, это сделало бы мой грёбаный год намного лучше, — говорит он с мужественным стоном, ухмыляясь мне.

— Ах! Ты ужасен! Ты никогда не остановишься?

— Когда дело доходит до тебя, Фейерверк, я никогда не останавливаюсь. Никогда.

Взволнованная и возбуждённая, злая и растерянная, я сжимаю бёдра вместе, пытаясь сохранить вирджинию под контролем, и складываю руки на груди. Всё это время я взглядом метаю в Тома кинжалы.

Но он всё равно пялится. Его грудь вздымается вверх и вниз.

Затем мой гнев как ветром сдувает, и я чувствую себя вялой.

Пусть стартует первое шоу тура.

Я потираю нос.

— Это только первый день, Том, а мы уже наорали друг на друга. Это не очень хорошо — всё это. И то, что ты просто отмахнулся там… Господи, ты пересёк черту, — с разочарованием говорю я.

Том поднимает глаза и смотрит на меня. В этот момент я реально вижу в них тени, впервые, как мне кажется.

— Хорошо, — выдыхает он. — Ты права. Прости.

Я не могу себе представить Тома Картера, извиняющегося перед кем-либо, но я принимаю тот факт, что он просто извинился передо мной, если он это и имел в виду.

— Я пересёк линию. Не совсем разубеждал Шеннон в её предположении, что ты и я спим вместе. Это не оправдывает меня. Технически, я ничего не сказал.

Я раскрываю руки, протягивая их в его направлении.

— Но это ещё хуже!

— В каком смысле?

— Я не знаю! — говорю я растерянно. — Просто так и есть! — я засовываю руки в волосы. — Я не понимаю тебя, Том. Почему ты хочешь, чтобы Шеннон думала, что мы встречаемся?

Он перемещается и засовывает руки в карманы. Ему на самом деле неудобно.

Интересно.

— Потому что я не хочу заниматься сексом с Шеннон. Если бы ты ушла, она бы не приняла «нет» в качестве ответа, но она хорошая девушка, и я давно знаком с ней. Я не хотел ранить её чувства, а отступит она, только если подумает, что я с кем-то встречаюсь.

Ах…

Я на самом деле смягчаюсь к нему.

Знаю. Я должна хлопнуть и себя тоже.

— Но ты бы мог сказать, что встречаешься с кем-то ещё. Это не обязательно должна была быть я.

Он выглядит запутавшимся.

— Но ты была единственным человеком в комнате.

Я испускаю смешок.

— Том, встречаться с женщиной не означает, что она должна быть в комнате в то же самое время. Если бы ты просто выдумал имя, я уверена, что для Шеннон этого хватило бы.

Он пожимает плечами, его губы сжимаются в улыбке.

— Это не приходило мне в голову.

Я закатываю глаза.

— Да, ну, просто убедись, что придёт в следующий раз, ладно? — я прислоняюсь к стене, глядя на него. — Ты часто это делаешь?

Он прислоняется спиной к противоположной стене, отражая мою позу.

— Что я часто делаю?

— Создаёшь воображаемых подружек, чтобы увернуться от секса с женщинами? Знаешь, ты мог бы просто отказать им.

— Я никогда не уклонялся от секса с женщиной, которая предлагала его мне, до сегодняшнего дня.

Мне не нравится то, что я чувствую, когда он признаётся в этом.

— Итак, почему же ты увернулся на этот раз? Почему бы просто не заняться этим с ней? Я думала, что это как раз твой случай.

Он отталкивается от стены и снова приближается ко мне.

— Секс — моя вещь. Это просто… — он проводит рукой по волосам. — Некоторые вещи просто всё изменили.

Я смотрю в его глаза. Во рту пересыхает, и мой мозг затуманивается от свежего аромата его одеколона.

— Я прослежу, чтобы Шеннон узнала, что мы не встречаемся.

Его слова выдёргивают меня из тумана.

— Хорошо, — я выпрямляю спину и отхожу от него. — И убедись, что ты сделаешь это в ближайшее время. Я не хочу, чтобы Шеннон начала рассказывать другим людям, что мы вместе.

Он следует за мной, сокращая расстояние между нами.

— Почему мысль о том, чтобы быть со мной, настолько плоха?

Моя очередь поднимать бровь.

— В самом деле? Я думаю, что это совершенно очевидно. Во-первых, — я поднимаю один палец, — это мой первый тур, а ты мой тур-менеджер. Я не хочу получить такую репутацию в этой отрасли, как будто я пытаюсь прославиться через постель. Во-вторых, ты мой тур-менеджер! И, в-третьих, я ненавижу бороды!

Я действительно не знаю, почему сказала последний пункт, потому что на самом деле это не так. Кажется, мне наоборот нравится то, как Том выглядит с ней.

Его лицо принимает раненое выражение, когда он проводит рукой над линией волос, покрывающих его подбородок. Звук, который исходит от того, что он проводит по щетине грубыми пальцами, пробуждает дрожь в моём теле.

— Да ладно, Фейерверк, ты не можешь ненавидеть бороду. Я выгляжу как роуди. Не кажется ли тебе, что это работает на меня? (прим. ред.: роуди — технический менеджер тура, человек, ответственный за погрузку и выгрузку аппаратуры во время концертов и гастролей).

— Нет. Ты выглядишь как бродяга.

Он запрокидывает голову и громко смеётся.

Звук воспламеняет меня, как стремительный огонь. Я чувствую это каждой цензурной горячей точкой.

Я кусаю губы, чтобы остановить, грозившееся вырваться, хихиканье.

— Зато с твоими волосами всё в порядке. Мне больше нравится, когда они длиннее.

— Что это, Фейерверк. Неужели комплимент?

— Нет, — я смотрю в его улыбающиеся глаза.

— Значит, если бы я избавился от бороды, но сохранил волосы, ты бы притворилась моей девушкой, чтобы спасти меня от Шеннон во время тура?

— Э-э… — я тру лоб, размышляя. — Нет.

— Чёрт, — хихикает он.

Я снова начинаю идти, а Том всё так же следует за мной.

Когда мы подходим к двери на сцену, я поворачиваюсь к нему. Я заинтересована в том, чтобы задать этот вопрос ещё раз и получить на этот раз правдивый ответ.

— Почему ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой и отталкивала других женщин? Я думала, что женщины — твоё любимое времяпрепровождение.

— Как я уже говорил, всё меняется, — он пожимает плечами, затем отводит взгляд и смотрит на коридор. — Думаю, я был последним совершенным мужчиной.

— Что?

Он поворачивается лицом ко мне и кивает на мою рубашку.

— Ах, да, — я испускаю смешок, поглаживая рукой изображение Гомера. — Надеюсь, надела её на удачу. Гомер лучше любого мужчины. Он идеальный, — я сверкаю дерзким оскалом.

— Большие живот и задница — твой идеал — отмечено должным образом. Теперь мне понятно, почему ты отказывала мне. Спасибо, бл*дь, что это выяснилось. Теперь моё эго полностью восстановлено.

Я закатываю глаза.

— Ты такой парень.

— Я чертовски на это надеюсь, Фейерверк. С размером моего барахла, я бы забеспокоился, если бы это было не так.

— Боже мой! — смеюсь я. — Ты просто не можешь помочь себе.

Он по-мальчишески ухмыляется, посмеивается и пожимает плечами. Я чувствую его хихиканье, будто шёпот по коже.

Господи помоги мне.

— Ты знаешь, Лила, — низким голосом говорит он, — Генри похож на Гомера Симпсона. Могу поспорить, если ты разденешь его до трусов в обтяжку, ты бы нашла своего идеального мужчину прямо там.

Я бормочу, смеясь, и это оборачивается тем, что я давлюсь собственной слюной.

Классно, Лила. Реально классно.

— Полегче, тигр, — Том наклоняется и гладит мою спину, пока я пытаюсь перестать кашлять. — Это первое шоу тура и сегодня вечером нам нужно, чтобы твой вокал был в хорошей форме.

Я потираю грудную клетку, пытаясь прийти в себя, делая при этом глубокие вдохи.

— Ты в порядке? — он кладёт руку на моё плечо.

Он даже не касается моей кожи напрямую, просто нежно прикасается кончиками пальцев через хлопок моей футболки, однако это место на моей коже горит, клеймя меня.

Моё сердце начинает колотиться в груди.

Его рука на мне, и это чувствуется правильно… слишком правильно.

Воздух вдруг наполняется чем-то.

Нет.

Я вырываю плечо, быстро отстраняясь от его прикосновения.

— Что это с тобой и футболками с изображением мультфильмов? — спрашивает Том, упуская предыдущий момент. — Насколько я вижу, это третья, которую, ты носишь на протяжении двух дней.

Он считает?

При нём я носила ещё и синюю футболку «Мой маленький пони: Дружба — это чудо» в сочетании со своими голубыми пижамными шортами, в которых спала прошлой ночью.

Да, Том видел меня в пижаме. Он шёл к своей койке, когда я выходила из ванной.

— Я люблю мультфильмы, — и пожимаю плечами.

Факт в том, что я собираю футболки с изображением мультфильмов из-за моей мамы.

Это началось, когда она должна была поехать в Париж на шоу. Я не могла поехать с ней, и она чувствовала себя виноватой, поэтому пошла в Диснейлэнд и привезла мне домой ведро игрушек и одежды, чтобы наверстать упущенное. Из всего, что она привезла для меня, я больше всего полюбила футболку с Русалочкой. У меня была серьёзная любовь к Принцу Эрику. Я носила эту футболку всё время, даже спала в ней. По-видимому, я помешалась на этом. Таким образом, для того, чтобы заставить меня носить что-то другое, со следующей поездки она привезла мне новую футболку: с мультфильмом «Красавица и Чудовище». Конечно же, я полюбила и её. Я носила её попеременно с футболкой Русалочки.

Впоследствии это стало нашей традицией. Каждый раз, когда она уезжала, я получала новую футболку с мультфильмом.

Теперь мама навсегда покинула город, так что в её честь я покупаю себе новую футболку всякий раз, когда нахожусь в командировке. И я выкрою себе время, чтобы покупать новую в каждом городе, в который мы приедем с туром. По меньшей мере, по одной на каждый штат.

Я слышу успокаивающий звук гитары через дверь позади меня. Мои товарищи готовятся к вечеру. Затем Сонни начинает играть на барабанах. Я слишком хорошо знакома с барабанными ударами. Тепло распространяется по мне.

Улыбаясь, я говорю:

— Я должна быть на сцене, — я тянусь к дверной ручке.

— Лила?

Я поворачиваюсь.

— Извини… за то, что произошло ранее. Этого больше не повторится.

— Хорошо, — я коротко ему киваю.

Затем открываю дверь и спешу на сцену, чтобы присоединиться к моим мальчикам, оставив Тома там, где он стоит.