Укрощение ловеласа

Глава 3

Утром по субботам на рынок в Грассе стекались целые толпы туристов и местных жителей. Сегодня среди них была и Жасмин, дожидавшаяся, когда появится грузовик с цветочной плантации семейства Флери. Когда из него выгрузили свежий товар, Жасмин купила целый ящик фиалок, распорядилась чтобы цветы отнесли в ее машину и, зная, что каждая минута теперь на счету, поспешила в лабораторию.

Она собиралась изготовить свежую порцию духов, над которыми работала уже больше года. Новый образец должен содержать эссенцию из сорта фиалок, выведенного лишь недавно. Их запах лучше всех других ароматов. Разница между прежде использовавшимся ею сортом и новым была так очевидна, что Жасмин чуть не пританцовывала от радости, работая над созданием нового образца в течение следующих двух дней.

Когда вечером в воскресенье Жасмин запирала лабораторию, позвонил Жиль. Но ей пока нечего было ему сказать, поэтому она решила не отвечать на его звонки. Если их встреча пройдет безрезультатно, придется искать другого банкира.

Выйдя из лаборатории и направляясь к своей машине, Жасмин заметила Фабриса Гиллара, одного из химиков, работающих на парфюмерной фабрике. Тот поджидал ее в своем «пежо».

— Привет, Фабрис! Что вы здесь делаете в воскресенье вечером?

— Поджидаю вас.

Скорее всего, кто-то из совета директоров, возможно Жиль, хотел знать, что она задумала, и послал Фабриса расспросить ее. Что ж, если они хотели добыть информацию, доказывающую, что Жасмин не годится на пост гендиректора, то послали не того человека. Она рассмеялась.

Фабрис прикинулся уязвленным:

— Вы ранили меня в сердце, мадемуазель. Я увидел вашу машину и решил пригласить вас куда-нибудь перекусить, надеясь, что отказа не последует.

Привлекательный разведенный француз с русыми волосами и ореховыми глазами работал на компанию не так давно, и все женщины на фабрике только о нем и говорили.

Но, как множество других французских мужчин, Фабрис заигрывал с ней, заставляя поверить, что она — самая красивая женщина в мире. Его чересчур интимный тон вызвал раздражение. Жасмин не была сейчас расположена к флирту.

— Спасибо за приглашение, но у меня другие планы. Мой вам совет: лучше завтра, после работы, пригласите кого-нибудь из девушек, работающих на фабрике. Обещаю, вам гораздо больше повезет с Сюзеттой, чем со мной. Я слышала, что она находит вас умным и веселым.

— О-ля-ля! Думаю, вы боитесь мужчин, дорогая.

— Если вы имеете в виду французов, то абсолютно правы.

— Почему вы так говорите?

Если она начнет объяснять, они простоят тут до утра. Даже если у Фабриса не было никаких задних мыслей, а лишь желание провести с ней время, это все равно не имело значения.

— Не думаю, что вам будет это интересно. Приятного вечера. Чао!

Хотя Люк и настраивался на назначенную встречу с Жасмин Мартин, однако ее появление в дверях его офиса вызвало полное смятение. Он наблюдал, как она вошла в кабинет и села в кресло. На ее фигуре красиво смотрелась юбка с летним принтом и белая блузка с сине-зеленым узором. А эти длинные ноги! А губы — само искушение! И как тут, черт побери, сосредоточиться на делах?

Зажужжал селектор. Люк подошел к письменному столу и ответил на вызов.

— Поступили три звонка, и все срочные, — сообщил Тома. — Сейчас на линии месье Лекло. Он говорит, что ему крайне необходимо связаться с вами сегодня.

Кажется, после двух лет постоянного снижения прибыли обстановка в доме Ферье начала накаляться. Люк понимал, что Лекло хочет добиться увеличения предоставленного ранее кредита и планирует действовать за спиной Жасмин.

Он кинул на нее взгляд, затем посмотрел на часы.

— Передайте звонившим, что я сейчас на конференции. Перезвоню всем, но не ранее трех часов. А пока я хотел бы, чтобы доставили обед для меня и мисс Мартин. И не беспокойте нас больше.

Закончив разговор с помощником, Люк повернулся к Жасмин и оперся на край стола.

— Давайте начнем с моего визита в вашу лабораторию в прошлую пятницу. В тот раз вы заявили, что попросили меня о встрече по двум причинам. Да, вы доказали, что я в вас ошибался, но так и не назвали вторую причину.

— Я бы объяснила ее, если бы вам не нужно было уезжать.

— Что ж, сейчас я никуда не тороплюсь. В пятницу вы сказали, что должны убедить меня помочь вам устранить некую большую несправедливость. Это звучит загадочно. С кем так обошлись?

Жасмин положила руки на подлокотники и твердо посмотрела в глаза собеседнику.

— С подлинным наследником компании.

— С подлинным наследником? — переспросил Люк, думая, не ослышался ли он. — Вообще-то все вы, члены семьи Ферье, являетесь наследниками.

Она кивнула, и взгляд Люка упал на ее блестящие волосы, похожие цветом на мех темного соболя.

— Это так. Все Ферье, родившиеся от брака моих бабушки и дедушки, наследуют им. Но дедушка не был законным наследником династии Ферье. Он даже родился с другой фамилией.

Люк, ошеломленный, подошел к Жасмин.

— С какой?

— Трикорно.

Сперва те удивительные откровения в телеинтервью, а теперь еще и это…

— Так кто же настоящий наследник?

— Дедушкин кузен, Реми Ферье.

Это заявление привело Люка в замешательство.

— В газетах когда-то писали, что он был состоятельный, но никчемный алкоголик, разбивающий один спортивный автомобиль за другим. Я слышал, он был большим бабником. Несколько его браков окончились крахом, как и его бизнес по сборке гоночных автомобилей. А после он куда-то пропал, больше о нем ничего не было слышно. И вы говорите, что он — настоящий наследник?

Жасмин явно обиделась на эти слова. Она вскочила с кресла и начала шагать по комнате.

— Прошу простить, но я всего лишь повторил слухи, которые ходили много лет назад, — сказал Люк, и Жасмин, остановившись, повернулась к нему.

— Реми был красавцем, который привлекал множество женщин, как и его деньги. Да, он любил быстрые машины и разбил несколько из них, потому что обожал скорость и должен был вместе со своим другом Марчелло участвовать в гонках чемпионата Гран-при. Но когда Реми понял, что становится слишком стар для гонок, он сконструировал совершенно революционный гоночный болид. Однако попытка наладить его производство провалилась, потому что Реми не смог найти спонсоров.

— Но он ведь сам был миллионером!

— Нет, у него не было ни гроша за душой. Его отец перестал снабжать его деньгами. Единственный брак Реми закончился разводом, и, да, он слишком много пил. Но все же он был не таким, как о нем говорят.

Голубые глаза Жасмин наполнились печалью.

— Он еще жив?

— Именно так. И живет в Грассе.

— Вы шутите? Не понимаю, почему никто столько лет о нем не слышал?

— Потому что он без всякой шумихи заправляет собственной цветочной плантацией, и его дело процветает.

— У него цветочная плантация, и он никоим образом не связан с семейным парфюмерным бизнесом?

— Нет. Когда-то Реми был неотъемлемой частью этого бизнеса, — произнесла Жасмин с нажимом. — Но его право по рождению было украдено и отдано другому.

Люк был сбит с толку этими объяснениями.

Она кивнула и снова села в кресло.

— Я обращаюсь к вам от имени своего дедушки. Он презирал себя за то, что занимал пост главы дома Ферье. Я здесь для того, чтобы удостовериться, что Реми наконец займет место, полагающееся ему по праву. Я смогу этого добиться, если вы дадите мне заем.

— Но мы уже обсуждали это раньше. Или вы имеете в виду другой заем, лично для вас?

— Для меня, для Реми, для дедушки, для того, чтобы сохранить дом Ферье. Вот ради чего я продолжаю обивать ваш порог.

Новые открытия поставили Люка в тупик.

— Вы мне тут рассказываете настоящую повесть о библейских Иакове и Исаве?

— В некотором смысле да.

— Объясните, как такое могло произойти?

— В этом нет вины ни Реми, ни дедушки.

— А те похвалы, которыми вы осыпали своего деда, они заслуженные?

— Конечно. А все мерзкие слухи о том, что Реми был якобы распутником и мотом, — дело рук одного человека, настоящего чудовища.

— Кого?

— Отца Реми.

Еще больше запутавшись, Люк покачал головой:

— Вы имеете в виду брата Поля Ферье? Не помню его имени.

— Брата Поля звали Гастон. Но отцом Реми был не он, а Поль Ферье, деспот, возглавлявший все эти годы дом Ферье.

— Что?!

Это изумило Люка даже больше, чем недавнее заявление Жасмин о том, что она — внучка Максима Ферье.

В дверь постучали — это Тома принес поднос с бутербродами и салатом. Люк, подойдя к двери, взял поднос и вернулся к столу.

— Спасибо за обед, — поблагодарила Жасмин, беря чашку кофе и бутерброд.

Люк положил себе на тарелку еду, сел и продолжил прерванный разговор:

— Я бы хотел услышать эту историю из наиболее точного источника.

— Я и есть такой источник, — важно произнесла Жасмин, вскинув голову. — Дедушкин отец был из рода Трикорно, а мать — из семейства Вальми.

— Я видел эти имена на дипломе вашего деда.

— Да. После смерти родителей дедушку усыновила сестра его матери, Доминик. Она была замужем за Гастоном Ферье. Они были бездетны, поэтому дали ему свою фамилию. Дедушка вместе с приемными родителями жил в фамильном поместье Ферье в Грассе. В этом же доме жил брат Гастона, Поль Ферье, с женой Розалиной и сыном Реми.

Люк налил себе кофе и спросил:

— Как же они мирились с этой ситуацией?

— Поль настаивал на том, чтобы все жили вместе. Таким образом он держал под контролем секреты семейного бизнеса. Он не хотел, чтобы рецепты духов попали в чужие руки. Этот человек был настоящим деспотом. Он имел неплохое обоняние, но недостаточно хорошее для парфюмера. Гастон пытался заправлять делами, но у него было слабое здоровье. С самого начала именно Реми заботился о цветочной плантации и руководил всем процессом — от дистилляции до маркетинга. Реми обладал особенным талантом: он точно чувствовал, когда пора срезать цветы и готовить их к анфлеражу — извлечению из них ароматических масел. Он знал каждый дюйм своих полей, каждый цветок, каждого фермера, с которым работал. Без Реми дом Ферье никогда бы не стал крупной компанией. Но в результате Поль уничтожил своего сына.

— Каким образом? — удивился заинтригованный Люк.

— У Реми не было тонкого обоняния, а у дедушки оно было.

— Как так получилось?

— Однажды дедушка слонялся по парфюмерной лаборатории и увидел несколько бумажных полосок-тестеров с нанесенными на них различными ароматными эссенциями. К огромному изумлению Гастона, дедушка смог определить некоторые масла в их составе.

— То же самое произошло и с вами!

— Да. Обе семьи были ошеломлены. Обычный человек может различить три-четыре компонента. А одаренный нюхач может определить состав смеси из сотни и более ингредиентов и их точное количество. Даже в детстве этот дар у дедушки проявлялся в гораздо большей степени, чем у других, включая Поля.

— Но если Максим не был его сыном, то как же он унаследовал способность создавать духи? Ведь не мог же он получить ее от своих приемных родителей?

Жасмин покачала головой:

— Невозможно объяснить, почему один человек рождается с таким даром, а другой — нет. По какой-то причине дедушке достался этот талант. И он был единственным нюхачом за все девяносто лет существования компании Ферье, в котором не было генов этой семьи.

— Но он был гением в создании новых ароматов, — начал понимать Люк. — Величайшим нюхачом в своем поколении. И поэтому место настоящего наследника Ферье занял приемный сын?

— Не просто занял чужое место. Поль боготворил его! — воскликнула Жасмин. — Он дарил ему свое время, свою собственность, игнорировал собственную жену, которая к тому времени превратилась в инвалида в коляске. Реми стал почти невидимкой для своего отца, потому что смыслом жизни для него стал мой дедушка. Поль Ферье был ужасным человеком! — Ее голос дрогнул. — Он постоянно держал Реми рядом, заставляя работать на себя, не оставляя ему времени на увлечение гонками и участие в сезонных кубках с его другом, итальянским гонщиком Марчелло. Реми был рабом своего отца.

— Это самая ужасная история подобного рода, какую я только слышал, — пробормотал потрясенный Люк.

— Вы еще не знаете и половины всего. Розалина умоляла Реми уехать и начать жить для себя, но он любил свою мать и ни за что не бросил бы ее в том беспомощном состоянии, в котором она пребывала из-за артрита. А Поль просто забыл о существовании жены и сына. — Из глаз Жасмин потекли слезы. — Вы не представляете, как это убивало моего дедушку. Ведь это было так несправедливо. Он был вознесен на трон дома Ферье лишь потому, что благословен острым обонянием, а Реми — нет. Дедушка любил Реми! Его очень печалила эта ситуация. Он знал, что Реми лучше всех на юге Франции выращивает цветы, что на нем держится весь бизнес и именно Реми должен возглавлять компанию. Когда ему исполнилось двадцать девять, Поль перестал выплачивать сыну деньги. Деньги, заработанные Реми! Шесть месяцев спустя Поль умер. Едва это случилось, дедушка начал умолять Реми вернуться в Грасс и взять на себя руководство компанией. Но у Реми тогда дела были совсем плохи, и он не хотел ничего обсуждать. Дедушка узнал, что Реми пытается наладить бизнес по сборке гоночных автомобилей, и послал деньги через Марчелло, чтобы помочь начать дело, но Реми к ним даже не притронулся. Дедушка умолял его вернуться и руководить компанией, но пойти на это Реми не позволила гордость. Все эти годы дедушка продолжал поддерживать связь с Марчелло и умолять его помочь вернуть Реми домой.

Люк понимал, что Жасмин рассказывает ему сейчас далеко не все, он решил пока не давить на нее.

— Однако Реми не мог вернуться. К тому времени он начал сильно пить, и его бизнес развалился. Позже он женился, у него родился сын, но брак закончился разводом. Жена бросила его, потому что у него не было денег, но сын остался с ним. От матери Реми унаследовал дом и землю. И перебрался туда вместе с сыном. Реми снова занялся выращиванием цветов, но он больше не поддерживает контактов с остальными Ферье.

Жасмин вытерла слезы.

— Дедушке до конца дней пришлось жить с этой печалью. Он доверился мне в надежде, что после его смерти я смогу исправить то, что оказалось ему не под силу при жизни. Он ненавидел те почести, которые оказывал ему Поль. Дедушке хотелось лишь создавать духи, а управлять империей Ферье должен был Реми. Это не давало дедушке покоя. Он разработал план, как восстановить Реми в его правах и улучшить положение компании. С вашей и моей помощью он возглавит дом Ферье и сделает его еще более великим. Но из-за раненой гордости Реми ни за что не согласится занять этот пост, если только не почувствует, что может внести очень важный вклад в компанию. Поэтому я прошу вас о займе, который поможет совершить чудо.

Люк все еще пытался осознать глубину трагедии дома Ферье. Он никогда бы не подумал, что такое могло случиться в этой семье.

— Вы должны понять, что Реми обладает прекрасной деловой хваткой. Один раз, когда дедушка уезжал в Южную Америку на шесть недель, Реми приехал в Париж и замещал его на посту главы компании. Он прекрасно вел дела и даже сумел привлечь новые кредиты.

«Один раз», — мелькнуло в голове у Люка.

— Я знаю, о чем вы подумали. Но в тот раз он сделал все безупречно.

Люк ненадолго закрыл глаза, обдумывая услышанное, а Жасмин продолжала уговаривать:

— Реми — необыкновенный! Как и его сын, Жан-Луи. Он — ученый, который владеет собственной фирмой здесь, в технопарке «София-Антиполис» в Ницце, и помогает отцу. Реми теперь сам подыскивает покупателей для выращенных им цветов. Эти сорта могли бы приносить миллионные прибыли, если бы у Реми появилась возможность увеличить площади своих плантаций. Я знаю, где можно приобрести участки именно с теми почвами, которые ему нужны. Я произвела расчеты, показывающие, как мы можем возместить убытки, понесенные домом Ферье в последнее время. Дедушка прекрасно вел бизнес, но после его смерти правление приняло ряд неверных решений. Вот тут все цифры.

Она встала и подала Люку папку, которую принесла с собой.

После рассказа Жасмин сердце Люка было на ее стороне, но не разум: в финансовом плане все складывалось против этой идеи.

— Сколько лет Реми?

— Шестьдесят шесть.

О Небеса! Этот бывший алкоголик слишком стар. Банк Люка не решится иметь с ним дело. Не мог же Максим Ферье и в самом деле полагать, что его кузен в состоянии возглавить совет директоров компании и завоевать их доверие! Разумеется, банк не станет рассматривать заявку о займе на такие цели. Ведь это же просто несбыточная мечта, пусть и о благом деле.

— По моим сведениям, Реми бросил пить уже очень давно. — Жасмин словно прочла мысли собеседника. — Он живет с сыном, его женой и их детьми.

Люк покачал головой. Выдать кредит того размера, о котором вела речь мисс Мартин, очень рискованно. Его банк не может пойти на такое. Можно, конечно, вынести эту заявку на голосование совета директоров банка, но для того, чтобы заполучить их согласие, потребуется настоящее чудо. Да и сам Люк все еще не считал возможным пойти навстречу Жасмин в этом вопросе по вполне очевидным причинам.

Она встала с кресла.

— Если понадобится, я предоставлю банку в качестве залога наше фамильное имение и прилегающие к нему земли.

Бог мой! Люку казалась непостижимой ее готовность рисковать собственным наследством, но она же и восхищала, ведь Жасмин была готова поставить на карту все ради восстановления справедливости.

— Я знаю, о чем вы думаете: что дать еще один кредит было бы неразумным риском. Но есть такая пословица: «Победа без риска — триумф без славы». И еще. С этой просьбой я пришла к вам первому. Если вы откажете, я пойду к другим банкирам и найду того, кто даст мне денег. Это не угроза. Я просто пытаюсь быть практичной, и у меня очень мало времени.

С этими словами Жасмин уже направилась к дверям, но Люк схватил ее за руку, и девушка удивленно обернулась.

— Не в эту дверь! Воспользуйтесь моим персональным выходом, чтобы никто в банке не увидел, как вы уходите.

Ее глаза вспыхнули, и она высвободила руку.

— Ничего страшного. Я и так уже попросила вас о слишком большой услуге.

Вообще-то о невозможной услуге.

— Сожалею, но, если честно, я не верю, что правление банка захочет выдать кредит при таких обстоятельствах.

— Другими словами, ответ — «нет»?

— Боюсь, так. Но позвольте мне проводить вас.

Не дожидаясь ответа, Люк повел посетительницу к запасному выходу, а затем дошел с ней до ее «ауди», припаркованной перед главным входом.

Мисс Мартин, садясь за руль, на мгновение одарила Шарьера видом своих великолепных ног из-под приподнявшегося края юбки, а затем опустила стекло в двери машины.

Люк оперся на крышу «ауди» и наклонился к Жасмин:

— Погодите. Прежде чем вы уедете, скажите, какие у вас духи? Их аромат сладкий и свежий. Так пахнет сама весна.

— У этих духов нет названия.

— Хотите сказать, что вы только что изготовили их ради забавы? — поддразнил Шарьер.

Легкая улыбка тронула ее губы.

— Что-то в этом роде.

— Обещайте, что не сочтете меня льстецом, если я скажу, что этот аромат нравится мне больше других — ни у одной женщины из тех, что я встречал, духи не пахли так замечательно.

Улыбка собеседницы стала шире.

— Я вам верю, ведь те же самые слова я слышу от всех мужчин. Я пользуюсь этими духами уже около года. То, что вы чувствуете, — это запах настоящей пармской фиалки.

— Фиалка! Вот как! А я не мог понять, что это за аромат!

— Потому что эти цветы почти уже исчезли.

Люк нахмурился.

— А что случилось?

— В девятнадцатом веке вокруг Грасса было множество цветочных плантаций, работавших на парфюмерную промышленность. К сожалению, в девяностых годах того же века синтезировали искусственный аромат фиалки, и вскоре его производство стало настолько дешевым, что натуральное масло из этих цветов перестали производить. Но Реми снова привез пармскую фиалку в Грасс из Италии. Последние несколько лет он посвятил выращиванию этих цветов и совершенствованию их аромата. Когда у него появится возможность увеличить площади плантаций, Реми сможет занять новую нишу на рынке, не занятую домом Ферье.

— Какую нишу?

— Производство аромата, который мужчине действительно нравится чувствовать на женщине. Ведь в основном женщины подбирают одежду и духи на свой собственный вкус.

Да, это так. Ведь ему понравился этот запах. Эта новая бизнес-идея ошеломила Люка, как и обширные знания Жасмин, продолжающие его удивлять.

— Поль Ферье и понятия не имел, что его сын был гением. Он считал его обузой. — Шарьер поморщился при мысли, что отец мог так обходиться со своим сыном. — С помощью Жана-Луи Реми разработал секретное оружие, благодаря которому скоро отодвинет в тень дом Ферье. И я найду кого-то другого, чтобы дать Реми то, в чем он нуждается. Попомните мои слова.

Она надела солнечные очки, завела мотор и начала сдавать задним ходом. Выезжая с парковки, она помахала Шарьеру.

— Вы составили мнение обо мне в большой спешке, на острове Геронисос, поэтому не стоило ожидать, что вы по другому поведете себя в отношении Реми Ферье. Но я благодарю вас за уделенное мне внимание и за вашу честность, сэкономившую наше время. До свидания, месье!

В конце рабочего дня Люк решил заехать к Нику, надеясь, что тот еще на рабочем месте — в офисе своей фирмы, «Вальфор технолоджиз», в технопарке «София-Антиполис».

Дорога, ведущая в технопарк, петляла между холмов, поросших соснами. Не так давно Люк в этих краях вместе с полицейскими принимал участие в четырехдневной поисковой операции. Искали останки первой жены Ника, которая уже три года числилась пропавшей без вести. Но оказалось, что это не похищение, а убийство: тело нашли, и выяснилось, что женщину застрелили и закопали в лесной чаще. Только такой сильный человек, как Ник, мог вынести это ужасное испытание. Каждый раз, приезжая сюда, Люк вспоминал о боли, которую пришлось вынести его другу. Но Ник снова обрел любовь, которая вывела его из тьмы горя.

Сегодня Люку надо было выговориться, а лучшего слушателя, чем Ник, трудно найти. Вечер понедельника — не подходящее время для визита, но Люк все равно решил попытать счастья. Когда он вошел в офис Ника, его помощник Робер улыбнулся ему:

— Я сообщу Нику, что вы здесь.

— У него клиент?

— Нет, на сегодня он закончил работу.

Минуту спустя темноволосый друг Люка, щеголяющий свежим загаром, пригласил его в свой кабинет, где поприветствовал медвежьими объятиями.

— Как я рад тебя видеть! Садись! Хочешь содовой или кофе?

— Пока нет. Я звонил тебе на прошлой неделе, хотел пригласить на морскую рыбалку, но оказалось, что ты уехал в Калифорнию. Похоже, эта поездка пошла тебе на пользу.

— Мы здорово провели время. Но должен признать, что я рад был вернуться.

Женившись во второй раз, Ник очень изменился. Люк с трудом его узнавал. А друг добавил:

— Только что я разговаривал с Лорой о том, что нужно пригласить тебя к нам на ужин в субботу. Ты все еще встречаешься с Габриэль?

— Нет, мы расстались несколько недель назад.

— Это меняет дело. А что случилось?

— Я повстречал одну женщину.

Ник коротко хохотнул:

— Не удивлен, ведь они сами вешаются тебе на шею.

Люк покачал головой:

— Это другой случай.

— В каком смысле?

— Во всех.

— Хочешь сказать, что ты по-настоящему увлекся? Впервые с тех пор, как…

— Да, — перебил его Люк. — Но это гораздо серьезнее, чем просто увлечение.

На лице Ника начала расплываться широкая ухмылка.

— Ты имеешь в виду то, о чем я подумал?

Люк провел рукой по волосам.

— Не знаю. Я в серьезном затруднении, Ник. У тебя найдется время для разговора?

— После того, как ты столько лет выслушивал меня? Ты же знаешь, что да. Прежде всего, кто она?

Люк вскочил, прошелся по кабинету.

— Ты, случайно, не смотрел по телевизору новости о новом директоре корпорации Ферье?

— Кто же их не видел? Думаю, на всех шести континентах зрители-мужчины были сражены наповал великолепной внучкой Максима Ферье.

Люк промолчал в ответ, и друг недоверчиво уставился на него.

— Так это она та женщина?

Шарьер кивнул:

— Да. Жасмин Мартин.

Ник присвистнул.

— И как давно это продолжается?

— С прошлой пятницы. Но мы впервые встретились двумя месяцами ранее, когда я ездил по делам в Никосию. Мы столкнулись на острове Геронисос.

— Столкнулись буквально? — ухмыльнулся Ник.

— Не совсем. Но, собственно, это все, что было.

— А она чувствует к тебе то же самое?

Люк потер шею.

— Я не знаю.

— Как можно не знать такое?

— Тут все сложно. Она пришла ко мне, чтобы просить кредит.

— Хорошо, дружище, почему бы тебе не начать свой рассказ с самого начала? Я хочу узнать, что произошло на Геронисосе, а затем понять, почему женщина, которая сама стоит миллионы долларов, пришла к тебе за деньгами.

— Я не думаю, что у нее водятся такие деньги, иначе она бы не сказала, что готова заложить личную собственность семьи.

Ник снова присвистнул.

Целых полчаса Люк излагал другу эту историю, а закончив, сказал:

— Я никогда не встречал кого-то, кто так заботился бы о чужом счастье. Для меня это было откровением.

— Согласен, история душераздирающая, — пробормотал Ник.

— Так и есть. Но как бы мне ни хотелось исполнить просьбу мисс Мартин, я был вынужден ее отклонить. У Реми Ферье слишком много проблем, которые помешают ему получить поддержку правления банка. — Шарьер помолчал, потирая подбородок, потом продолжил: — Жасмин упомянула сына Реми, который ему помогает. Она сказала, что у него где-то тут офис. Раз ты работаешь в технопарке, не знаешь, случайно, Жана-Луи Ферье?

Ник кивнул.

— Я как-то раз с ним общался. Это было после окончания поисков моей жены. Я лично благодарил каждого, кто в них помогал. Его тоже. Выяснилось, что он — ученый, у него своя фирма, офис которой находится неподалеку от моего. Кажется, его команда занимается новейшими технологическими разработками каких-то удивительных способов выращивания растений и животных. Так как я и сам работаю в сфере технологий, то счел нашу беседу очень занимательной. Как я понял, его ребята работают в первую очередь над исследованием клеточных механизмов, лежащих в основе развития и физиологии растений и животных. На этих открытиях впоследствии будут построены биотехнологические инновации. Из объяснений Жана-Луи я понял, что некий молекулярный цикл, словно биотаймер, контролирует рост различных организмов.

Люк глубоко вдохнул.

— Когда Жасмин сказала мне, что Реми работает вместе со своим сыном, я понятия не имел, о чем она хотела сказать.

«Потому что ты не дал ей шанса толком высказаться», — мелькнуло у него в голове.

Ник внимательно посмотрел на друга.

— Это открытие позволит фермерам сэкономить и на рабочей силе, и на доставке продукции, так как в природе цветение растений происходит не одновременно, что ведет к нерациональному использованию ресурсов. Эта технология — поистине революционная, потому что позволяет синхронизировать цветение различных видов, увеличить объемы урожая, снизить стоимость его уборки и таким образом уменьшить затраты. Если Реми, экспериментируя с пармскими фиалками, добился успеха, он сможет перевернуть всю цветочную индустрию. А дополнительные урожаи в течение одного сезона могут принести фермеру и дополнительную прибыль.

— Так вот о каком секретном оружии говорила Жасмин! — выпалил Люк.

Похоже, он слишком поспешно сделал выводы, не ознакомившись со всеми фактами.

Ник улыбнулся:

— Эта женщина не только красива, но и, определенно, уникальна. Так что еще не так?

— Я не хотел снова испытывать такое к женщине.

— Она, очевидно, тоже увлеклась тобой.

— Я пока не могу понять, что у нее в мыслях.

— Не спеши, Люк. Сперва разберись с деловой стороной ваших отношений, а после сможешь выяснить, может ли между вами быть что-то еще.

— Боюсь, я все разрушил, когда отказал ей в кредите.

— Почему бы тебе не привести ее к нам на ужин в субботу, чтобы мы с Лорой смогли с ней познакомиться?

— После сегодняшней встречи даже не знаю, захочет ли она снова разговаривать со мной.

— Может, поспорим об этом?

— Я подумаю о твоем приглашении и дам знать, что решил, — пробормотал Люк. — Спасибо, Ник! Не знаю, что бы я без тебя делал!

— Я тоже.