Утренний кофе для любимой

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Люси! Люси заставила себя улыбнуться, когда Джулия подбежала к ней и крепко обняла.

– Ты здесь! Я так рада! И Маркус… Дай взглянуть на кольцо. Конечно, Сайлас уже давно говорил, что между вами что-то есть. Не так ли, милый? – спросила Джулия своего мужа.

– Ну, давай просто скажем, что не только у вас, женщин, хорошая интуиция, не так ли, сынок? – поинтересовался Сайлас у завернутого в голубую пеленку младенца, которого он держал на руках. – Ты так редко привязываешься к чему-либо или к кому-либо, Люси. К тому же многократно повторяла, будто ненавидишь Маркуса. А насколько я знаю…

– От ненависти до любви один шаг, – закончила фразу Джулия, переглянувшись с мужем.

Люси почувствовала, что краснеет. Она поспешно протянула руки и попросила:

– Сайлас, дай мне, пожалуйста, подержать моего будущего крестника.

– Он довольно тяжелый, Люси, – предупредила Джулия. Кстати, Карли звонила незадолго до вашего приезда. Они с Рикардо скоро приедут. Ты знаешь, что они арендовали дом в деревне на выходные?

– Да, она сообщила мне об этом по электронной почте.

– Я с удовольствием предложила бы тебе комнату, но они уже все заняты членами нашей семьи. Ты уверена, что ребенок не очень тяжелый? – озабоченно спросила Джулия.

Поняв, что ее подруга уже требует вернуть ей малыша, Люси улыбнулась и провела пальцем по его щеке. Затем подошла к Джулии и протянула ей младенца.

Маркус стоял рядом с Сайласом и тщетно старался вслушаться в его слова о курсе доллара. Все его внимание было направлено на Люси. Конечно, матерью маленького Нэта была Джулия, но именно Люси любой художник изобразил бы в виде Мадонны, потому что сейчас она была воплощением нежности и заботы, а лицо ее сияло. Ему показалось, будто кто-то изо всех сил ударил его в сердце. Это ощущение сильно разозлило Маркуса, и он попытался подавить его.

Отдав ребенка Джулии, Люси думала о том, что если Маркус и впредь будет вести себя с ней так же холодно, как сегодня в их гостиничном номере, то она никогда не будет держать на руках свое собственное дитя.

«Если только я уже не беременна», – подумала она.

Люси никак не могла понять, почему мужчины, которые оказывались с нею рядом, рано или поздно отвергали ее.

«Сначала Ник, а теперь Маркус», – про себя заметила она, посмотрев на Маркуса, поглощенного разговором с Сайласом.

– Люси, присаживайся, – позвала ее Джулия, похлопав рукой по пустому месту на диване рядом с собой.

– Я так рада за вас с Маркусом, – произнесла она, когда Люси последовала ее совету. – Я знаю, как ты переживала из-за Ника, и чувствую себя виноватой из-за того, что познакомила тебя с ним. Маркус будет… – она резко замолчала, увидев, что к дому подъехал большой «мерседес», а затем радостно закричала: – Здорово! Должно быть, это Карли и Рикардо.

Через пять минут три женщины разместились в большой комнате, увлеченно обсуждая последние сплетни.

– Как он вырос! – воскликнула Джулия, взглянув на сына Карли и Рикардо, а потом добавила: – А ты, Карли! Ты уже на шестом месяце беременности, а выглядишь так же потрясающе и элегантно, как и обычно.

Им было нужно столько всего сказать друг другу, к тому же обе держали двух очаровательных малышей, и Люси постепенно стала успокаиваться, а ее улыбка становилась все более естественной. Когда Маркус подошел к ней и положил руку ей на плечо, Люси с трудом сдержалась и не опустила на нее голову, показав тем самым, что он значит для нее.

– Я с таким нетерпением жду свадьбы Люси, – возбужденно заявила Карли.

– Я тоже, – призналась Джулия. – Когда ты впервые понял, что любишь Люси, Маркус?

Люси тут же наклонила голову, чтобы волосы закрыли ее лицо, и подруги не увидели, что на нем появилось выражение отчаяния.

– Слишком поздно, – спокойно ответил он. – Если я заметил бы это раньше, то ей не пришлось бы выходить замуж за Блэйна.

Все засмеялись, и Люси смогла облегченно вздохнуть.

«А чего я, собственно говоря, испугалась? – спросила она себя. – Разве Маркус мог сказать, что вообще меня не любит? Нет, он ни за что не допустил бы этой оплошности».

– Замечательный был вечер.

– Я рада, что тебе понравилось, – ответила Люси, когда огни дома дедушки Джулии остались позади и «бентли» Маркуса выехал на шоссе.

– Теперь я еще больше уверен в том, что если мы решим покупать дом за городом, то нам стоит подыскать его где-нибудь здесь. Как ты считаешь?

– Я уже говорила, что это место мне очень нравится, – согласилась Люси.

Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

Люси заснула через несколько минут после того, как они отъехали от дома ее друзей. Припарковав автомобиль на стоянке отеля, Маркус посмотрел на нее.

«Скорее бы жениться на ней и сосредоточить внимание на банке, а не думать о том, как сделать так, чтобы она перестала сомневаться в необходимости нашего брака», – подумал он.

Он протянул руку и коснулся ее плеча, тихо сказав:

– Люси, просыпайся. Мы уже приехали.

– Маркус?

В ее глазах он увидел такую безграничную любовь, что ему вдруг показалось, будто кто-то ударил его в грудь, лишив возможности дышать. Какое-то непонятное чувство охватило все его существо, безжалостно отвергая все его убеждения.

– Ты мне только что снился и…

– И что? – хрипло спросил Маркус, пытаясь побороть желание обнять ее.

– Ничего, – покачала головой Люси. Маркус заметил: ее щеки порозовели. Он сразу же догадался, что именно она видела во сне, и в его глазах появился азартный блеск.

– Можно ли по этим милым розовым щечкам судить о том, что это был сон, который я с удовольствием превратил бы в реальность?

Люси несколько раз вздохнула, прежде чем поняла, что он заигрывает с ней. Еще некоторое время ей потребовалось на то, чтобы наступить на горло своей гордости и ответить:

– Я была бы очень рада, если это произошло бы, Маркус… Маркус! – запротестовала она, когда он поцеловал ее.

– Пошли, – сказал он, выходя из машины и открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья.

Пока они шли до своего номера, Маркус столько раз целовал ее, что Люси потеряла счет. Он не сумел оторваться от нее даже тогда, когда открывал дверь.

В камине пылал огонь, шторы были задернуты, в вазе стояли свежие цветы – днем в комнате явно побывала горничная.

Маркус быстро и страстно овладел ею. Еще никогда при близости с женщиной он не испытывал ничего подобного.

Люси сидела в своем офисе и пыталась заставить себя работать, а не думать о Маркусе. Теперь она понимала, что не сможет так просто отказаться от него.

Люси пыталась обновить базу данных клиентов и просмотреть документы. Ее и без того небольшой бизнес совсем зачах: «Праздник для вас» в последнее время работал лишь со знакомыми и родственниками Люси. Конечно, это не позволяло компании получить достаточно денег для того, чтобы расплатиться с долгами, но, с другой стороны, у Люси появлялось достаточно времени на подготовку к свадьбе.

Она пила кофе и просматривала фотографии с крестин малыша Нэта, которые были главной темой этого номера «Светской жизни». Больше всего ей понравился снимок, на котором она держит на руках своего нового крестника, а рядом с ней стоит Маркус.

Она услышала громкий стук в приоткрытую дверь кабинета и резко обернулась, надеясь увидеть за ней Маркуса, хотя он говорил ей, что собирается ехать в Манчестер на деловую встречу с клиентом.

– Люси. Я очень рад, что застал вас.

Перед ней стоял Эндрю Уокер собственной персоной. Люси уставилась на нежданного гостя с нескрываемым волнением. Она смогла выдавить из себя только:

– О! Эндрю, должно быть, вы получили мое письмо?

– Да, Люси. Я получил ваше письмо, – ответил он, пройдя мимо нее и встав перед окном, чтобы видеть выражение ее лица, но не показывать своего. – Я сильно расстроился, узнав, что вы отказываетесь от нашего проекта. Честно говоря, я был настолько поражен, что решил прийти к вам лично. Может быть, мне удастся убедить вас передумать.

«Мне кажется или в его голосе прозвучала угроза?» – мысленно спросила себя Люси. Она почувствовала, что ее сердце начало учащенно биться от страха.

– Я все уже объяснила вам в письме. Я выхожу замуж и…

– Да, я в курсе. За Маркуса Кэннинга, кажется.

– Совершенно верно, – подтвердила Люси. – Поэтому Маркус решил стать моим партнером в «Празднике для вас».

– Правда?

Что-то во взгляде Эндрю Уокера пугало Люси.

– Моя дорогая, хочу вам сказать, что вы лишаете себя возможности заключить очень выгодную сделку. А что касается вашего решения сделать мужа совладельцем компании… В наши дни никто не знает, чем может закончиться брак. Современные союзы так непрочны. Разве вы не согласны с этим? Умная женщина поняла бы, насколько выгодно для нее сохранить свою материальную независимость.

«Неужели он читает мои мысли?» – с удивлением подумала Люси.

– Я и мои партнеры сделали вам очень выгодное предложение, благодаря которому вы сами сможете поставить свой бизнес на ноги. Я гарантирую успех, ведь мы продумали каждый шаг. Вы сами сможете выбрать иностранный банк, в котором на ваш счет будут поступать деньги, если захотите. И никто, кроме нас с вами, не будет знать всех подробностей этой сделки.

Если Люси не знала бы всей правды, то с радостью согласилась бы на его предложение. Она знала: Маркус не любит ее – и боялась, что однажды их брак рухнет. Именно поэтому она не разрешила ему вложить деньги в «Праздник для вас». Поймав себя на этой мысли, она тотчас же взяла себя в руки и заставила вспомнить разговор с Дорландом.

– Конечно, никто. Особенно если речь идет о тех несчастных, чьи жизни вы разрушили, чтобы заполучить свои грязные деньги, – взорвалась она. – Я знаю, зачем вы хотите завладеть «Праздником для вас». Мне известно все о ваших грязных делишках.

В комнате воцарилась тишина, а потом Эндрю Уокер с угрозой в голосе произнес:

– Неужели?

«Кажется, я совершила ошибку, – поняла Люси. – И очень серьезную». Теперь Уокер сбросил свою маску, и она увидела его настоящее лицо. Это действительно был просто ужасный человек. Люси ощутила, как всем ее существом овладевает ужас. Но ей ничего не оставалось, кроме как судорожно повторить:

– Я знаю, каким образом вы и ваши партнеры зарабатываете деньги и почему хотите заполучить «Праздник для вас».

– Знаете ли, Люси, на вашем месте я не стал бы прислушиваться к сплетням, которые распускают завистливые люди. Они крайне ненадежны. Почему бы вам еще раз как следует не обдумать мое предложение и то, действительно ли вы хотите сделать Кэннинга своим партнером по бизнесу? Однажды вы уже были замужем и…

– Я не желаю вас больше слушать, – резко прервала его Люси. – Вам не удастся купить меня. Я не собираюсь менять свою точку зрения.

– Вы уверены, что поступаете правильно, выходя за Кэннинга?

Его вопрос застал ее врасплох.

– Конечно, я уверена, – ответила она. – Я люблю его. И всегда любила.

Люси заметила, что ее слова совершенно не понравились Уокеру. Он прекрасно знал, что ему не удастся обвести Маркуса вокруг пальца.

– Советую вам, как следует подумать над моими словами, – резко сказал он. – Да, на вашем месте я не стал бы говорить Маркусу о нашем разговоре. Это ради вашего и его блага. – Эндрю Уокер не обратил внимания на ее попытку ответить и направился в сторону двери, произнеся на прощание: – Я свяжусь с вами.

Люси облегченно вздохнула. Она попыталась подняться и закрыть дверь, чтобы удостовериться в том, что этот ужасный человек больше не вернется, но ноги не повиновались ей. Она понимала: защитить себя и свой бизнес она сможет, только если закроет «Праздник для вас». Она решила, что Маркусу скажет, будто решила сосредоточить внимание на их семейной жизни, а бизнес – помеха этому. Люси почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь от одной мысли о том, что ей придется лгать ему.

«Разве у меня есть выбор? – подумала она. – Если я скажу ему всю правду, он станет смотреть на меня так же, как тогда, когда я говорила ему о том, что Ник обокрал меня. Тогда на лице Маркуса читались недоверие, раздражение и презрение».

– Ты знаешь, что видеть невесту в свадебном платье до церемонии – плохая примета? – поинтересовалась Люси у Маркуса.

Они только что зашли в его дом, куда Маркус привез ее от ее родителей.

– Ты не в свадебном платье, – заметил он. – Если, конечно, ты не передумала и не решила выйти за меня замуж в джинсах.

– Не глупи. Сейчас я не в платье, но оно было на мне, когда ты приехал.

– Но я не видел тебя в нем, – заявил Маркус. Люси знала, что он привирает, и тихонько улыбнулась.

– Расслабься. Скоро все закончится, – посоветовал ей Маркус, будто зная, какой тревожной была эта неделя. – Мы уедем на медовый месяц, и ты сможешь отдохнуть.

Люси тяжело вздохнула и с чувством ответила:

– Жду с нетерпением.

Они оба замолчали, и Люси покраснела, заметив, как Маркус смотрит на нее. Затем он тихо произнес:

– Я тоже.

Они посмотрели друг на друга.

– Эти несколько недель оказались очень долгими, – заметила Люси.

Увидев, как он смотрит на нее, она почувствовала, что ее сердце бешено заколотилось.

Маркус стоял рядом с ней и пытался побороть желание обнять ее и не отпускать… никогда. Наконец он покачал головой, чтобы избавиться от этих мыслей, и произнес:

– Почему бы нам… – но неожиданно замолчал, будто испугавшись раздавшегося звонка в дверь.

Маркус подошел к двери, открыл ее и, взяв из рук курьера пакет, расписался за его получение.

– Может, ты нальешь нам что-нибудь выпить, пока я посмотрю, что это? – спросил он.

Люси не смогла побороть желание взглянуть на него и заметила, как из пакета, который открывал Маркус, выпали две фотографии. Автоматически она подошла, чтобы поднять их.

– Нет, не трогай!

Резкость его голоса заставила Люси вспомнить прежнего Маркуса.

– В чем… – попыталась спросить она, но потом внезапно замолчала, уставившись на лежащие лицом кверху снимки. – Маркус… – пробормотала она через некоторое время, с трудом пытаясь побороть шок.

На фотографиях была изображена она сама, четыре пары мужских рук придерживали ее, а пятый взгромоздился на нее, причем, судя по выражению ее лица, нельзя было сказать, что это ей не нравится – она довольно улыбалась.

Будто в трансе, она нагнулась и подобрала снимки.

– Люси! Нет!

Маркус попытался остановить ее, но в его руках все еще был пакет. На второй фотографии было изображено такое, что Люси никогда в жизни не рискнула бы представить себе. Она посмотрела на пакет. Там оказались еще несколько снимков и видеокассета. Ей показалось, что ее вот-вот стошнит, и она, охваченная желанием смыть с себя всю эту грязь, побежала в ванную.

– Люси, – позвал ее Маркус, стоя у открытой двери.

– Это не я, – ответила она, смотря на дальнюю стену, чтобы не видеть того отвращения, которое, должно быть, сейчас выражает его взгляд. – Я знаю, что эта женщина очень похожа на меня, но это не я!

В комнате воцарилась тишина.

– Конечно, после этого ты раздумаешь жениться на мне, – продолжила Люси, удивленная тем, что, несмотря на разрывающую ее изнутри боль, может говорить так спокойно. – Мне лучше отправиться домой и объявить всем, что между нами все кончено.

Люси показалось, будто в комнате внезапно стало очень холодно. Она вся дрожала.

– Люси.

Она не заметила, как Маркус подошел к ней и взял в ладони ее лицо.

– Пожалуйста, не надо, – взмолилась она, даже не пытаясь утирать катящиеся по ее лицу слезы. – Не заставляй меня мучиться еще больше. Я знаю, о чем ты сейчас думаешь и что чувствуешь.

– Неужели? – поинтересовался он, и Люси задрожала, услышав ярость в его голосе. – Не думаю, – резко сказал он. – Ты и понятия не имеешь, что я чувствую, зная: кто-то втянул тебя в эту грязь, унизил тебя таким бесчеловечным способом.

– Маркус… Но ведь это не я! Пожалуйста, поверь мне.

Люси молчала – Маркус все равно не поверит ей. Она смотрела на него, и ей казалось, будто его мрачный вид вызван исключительно тем, что он считает ее лгуньей, пытающейся скрыть свою вину.

– Я знаю, что это не ты, – произнес он, пожав плечами.

– Ты… ты веришь мне? – переспросила Люси, сомневаясь, что так может быть.

– Да, конечно, – ответил Маркус, не скрывая раздражения.

– Но почему? – спросила она.

– Помимо всего прочего у тебя родинка на левом бедре. А у этой женщины ее нет.

– А…

– Очевидно, что это фотомонтаж – кто-то приклеил твою голову к чьему-то телу.

– И у этого кого-то не оказалось родинки, – заметила Люси.

– Родинка – это всего лишь подтверждение моих собственных догадок, Люси, – спокойно произнес он. – Я прекрасно знаю, что ты не можешь быть той женщиной, которая изображена на фотографии.

Маркус внезапно подумал о том, что никогда до этого не прислушивался к своему сердцу. Все его решения были продиктованы логикой и холодным расчетом.

«Почему я не могу смотреть на то, как она страдает? – спрашивал себя он. – Кажется, будто я тоже ощущаю эту боль».

– Но кому в голову могло прийти такое? – спросила Люси, заставив его на время забыть о поединке с самим собой.

– Наверное, это какая-то шутка, – предположил Маркус, пытаясь не обращать внимания на то, что происходило в его сердце.

– Шутка?

– Да, такое часто случается, – пожал плечами он. – Молодые идиоты типа твоего брата Джонни не находят ничего лучше, кроме того как…

– Но, Маркус, это вовсе не шутка, – возмутилась Люси.

– Слушай, давай просто забудем об этом, – живо предложил он.

– Но кто мог совершить такое? – спросила Люси, взволнованно потирая лоб.

– Не знаю. Мы можем только забыть об этом, – ответил Маркус, понимая, что не совсем честен с ней.

Этим утром он узнал, что женщина, из-за которой Ник Блэйн бросил Люси, порвала их отношения, выгнав Ника из дому.

«Теперь этот ублюдок остался без гроша», – подумал он.

Доказательств этому не было, но Маркусу казалось, что таким образом Блэйн шантажирует его и пытается заставить выкупить оригинал.

«Это в его стиле», – заметил про себя Маркус, решив не расстраивать Люси, поделившись с ней своими мыслями.

Хотя в глубине души он понимал, что на самом деле его больше беспокоило другое: Блэйн теперь свободен и может уговорить Люси вернуться к нему.

– Маркус?

Люси плакала. Ею все еще владели страх и смущение, которые никак не могли уступить место облегчению. А ведь Маркус верит ей! Еще никогда она не испытывала такой благодарности и любви, и ставших причиной ее слез.

– Все в порядке, Люси, все в порядке, – хрипло сказал Маркус.

– Я плачу не потому, что расстроена, – выдавила из себя Люси. – Я так рада, что ты поверил мне.

– Люси, посмотри на меня.

– У меня красный нос и тушь потекла, – заявила она.

– Это точно, – бесстрастно заметил Маркус, но его взгляд был таким теплым, что Люси не могла поверить своим глазам. – Я ведь знаю тебя, и никогда бы не подумал, что это ты, даже если бы не заметил твою родинку.

Люси слабо улыбнулась ему.

– Значит, ты все еще хочешь жениться на мне? Маркус приподнял бровь и сказал:

– Конечно. Я никогда не осмелился бы разочаровать мать, которая только что спланировала свадебный завтрак на пятьсот человек.

– Но я говорила ей, что мы предпочли бы тихую свадьбу, – уверила его Люси.

– Какая разница, сколько гостей придет? Главное, что ты тоже там будешь.

– Потому что тебе почти тридцать пять и тебе нужен наследник? – спросила Люси, задержав дыхание.

– Конечно, – поспешно согласился он.

Глупая надежда тотчас же улетучилась, оставив после себя только боль, которая нещадно терзала сердце Люси.

– Я должен отвезти тебя к твоим родителям, – произнес он.

– Маркус! – запротестовала Люси.

– Я не могу ничего изменить. Ты прекрасно знаешь, что не можешь сегодня ночевать здесь.

«Если я прикоснусь к ней, то уже не смогу отпустить», – вынужден был признать Маркус.