В мерцании свечей

Глава 4

На самом деле домой Карен отвез Льюис. Девушка знала, что Тони охотно проводит ее, и сама предпочла бы его общество, но чувствовала: раз она приехала с Льюисом, с ним должна и уехать.

Карен заметила, как Пол ушел с Рут. Видела, как они сначала поговорили с Феллоузами, а потом мелькнули в дверях, и, так как они после этого не появились за столиком, поняла, что они, должно быть, ушли совсем.

После отъезда Пола вечер потерял для Карен свою прелесть. Почему? Она не могла понять. Он ведь даже не потанцевал с ней, а разговор их скорее походил на схватку. Может быть, она сама виновата: ей так нравилось дразнить его, разрушать его самоуверенность и внешнее спокойствие.

Как она понимала, единственным поводом для столь раннего отъезда могло быть только их желание побыть наедине. Эта мысль испугала Карен тем, что принесла ей мучительную душевную боль. Но ведь они вольны были поступать как хотят. Они же скоро поженятся и будут всю жизнь вместе. Они, наверное, проводят много времени вдвоем, как именно, ее не касается. Карен должна понять раз и навсегда: у нее нет на Пола никаких прав.

Вскоре после того, как стало ясно, что Пол и Рут уехали, Карен сказала, что хочет домой. Льюис не возражал отвезти ее, и, попрощавшись с Тони, она взяла свою накидку.

Так как в этот вечер Льюис своей машины не брал, они сели в такси и поехали к ней на квартиру. Карен очень не хотелось, чтобы он провожал ее в дом. Ей не хотелось снова препираться. Однако Льюис вошел за ней и, оказавшись в квартире, сразу произнес:

— С тобой все в порядке, Карен?

— В порядке ли я? — удивленно повторила она. — Конечно. А в чем дело?

— Ну, мне кажется, что я испортил тебе вечер, — смущенно сказал он. — Стоукер, наверное, считает меня полным идиотом.

Карен бросила меховую накидку на диван, налила водки с лимонным соком в два бокала, передала один из них Льюису и, отпив из своего, ответила бодрым голосом:

— Что ж, нельзя сказать, что ты был душой компании, но пусть тебя это не расстраивает. Ты мой вечер, в общем, не испортил.

— И на том спасибо. Но ты держишься как— то… отчужденно.

Карен пожала плечами.

— Я, наверное, просто задумалась, — сухо заметила она. По сравнению с Полом худые плечи Льюиса и его тщедушное тело казались какими-то не мужскими. Льюис никогда не сможет защитить женщину. Конечно, в тихой жизни Льюиса такая необходимость вряд ли возникнет. И все же, когда бываешь с мужчиной, приятно чувствовать себя под защитой.

— Ты все время думаешь, — нахмурился Льюис. — О чем?

— Мои мысли на всеобщее обозрение не выставляются, — ответила Карен, допивая свой бокал.

— Ты будешь еще видеться со Стоукером?

Карен покачала головой:

— Это совсем не такое знакомство. Я просто на какое-то время заменила его сегодняшнюю партнершу, которая в последнюю минуту не смогла с ним пойти. Ты, Льюис, ищешь увлечение там, где его нет.

Бледные щеки Льюиса окрасились румянцем.

— Прости, — натянуто проговорил он. — Однако я должен с тобой не согласиться. Стоукер буквально слюни ронял, глядя на тебя, что бы ты там ни думала.

— О, пожалуйста!.. — устало промолвила Карен. — Давай не будем спорить, Льюис. Я больше не увижусь с Тони. В этом можешь быть уверен. Доволен?

— Наверное, да. — Льюис тоже допил свой бокал и поставил его на подносик.

— А теперь я должна попросить тебя уйти, — коротко проговорила Карен. — Я устала. Не возражаешь?

— Нет, разумеется. Я сейчас уйду, Карен. Мы вернемся к этому разговору в более подходящее время.

— Здесь не о чем говорить, — возразила Карен, вздыхая. Она открыла ему дверь. — Спокойной ночи, Льюис.

Льюис вышел, но созданное им гнетущее настроение осталось. И еще у Карен почему-то появилось ощущение, что ей грозит запутаться в какой-то паутине. Она кожей чувствовала, что Льюис хочет коснуться ее, поцеловать… и молила Небо, чтобы этого не случилось. Он ничего не сделал, но ощущение угрозы осталось. Его отношение к Карен становилось болезненным влечением. С самого начала их знакомства она знала, что Льюиса тянет к ней. Но хотя она никогда его не поощряла, с годами он решил, что она счастлива бывать в его обществе и, возможно, со временем его полюбит. Теперь Карен была уверена, что этого не случится никогда. Даже несмотря на то, что Пол уже не властвовал над ее жизнью, Льюис был не тем человеком, которого она могла представить в роли своего мужа. В нем было слишком много собственничества, он слишком заскоруз в своем образе жизни… словом, был слишком стар.

Закрыв за ним дверь, Карен вздохнула с облегчением и, опустившись на диван, почувствовала, что у нее все внутри дрожит. Ей было плохо от смешанного ощущения пережитого страха и облегчения оттого, что этот страх оказался напрасным.

Одно ее радовало: сегодня вечером она увидела воочию невесту Пола и теперь знала свою противницу. Карен должна была признать, что Рут очень привлекательная женщина и фигура у нее очень стройная и женственная. Нервно поднявшись, Карен прошла в спальню к зеркалу, в котором могла видеть себя во весь рост, и стала изучать свое отражение. Если для Пола образцом совершенства была Рут, неудивительно, что он так легко расстался с Карен. Если фигура Рут была изящно-пропорциональной, то Карен себе казалась слишком высокой и мощной: у нее была полная грудь и крутые бедра, плавно переходившие в стройные ноги. И волосы у нее были прямыми, полная противоположность кудряшкам Рут. У нее с Рут не было общего. Карен не сомневалась, что, если бы им пришлось поговорить, взаимопонимания у них не возникло бы.

Рут была нежной лилией, а себя Карен, пожалуй, могла сравнить с расцветшей розой. Которая из них выдержит проверку временем? Карен надеялась, что она. По крайней мере, у нее были «хорошие кости».

Но с другой стороны, возможно, хрупкость Рут заставляла Пола больше ощущать свою силу и, взывая к его мужественности, требовала защиты. Карен всегда была слишком независима, и теперь она размышляла, что, может быть, Пол хотел иметь более покорную и всегда послушную жену. А вот с сексуальной стороны их брак был просто идеальным, так что лучшего он наверняка нигде не найдет.

От воспоминаний о том, как все это было между ними, Карен почувствовала комок в горле. Если бы Пол не так целеустремленно делал деньги, если бы он не тратил все силы, развивая организацию и без того мощную, у них еще, может быть, оказался бы шанс на счастливую семейную жизнь.

Какая женщина захотела бы проводить дни и ночи, неделю за неделей одна, в то время как ее муж проводит время со своей второй любовью, своей навязчивой идеей, своей фирмой.

Тем не менее, как бы унизительна ни была эта мысль, если бы Пол только приказал ей прийти к нему сейчас, она повиновалась бы не задумываясь.

Неделя тянулась бесконечно. Карен полностью погрузилась в работу и была очень занята, пытаясь отгородиться от внешнего мира. Позвонил Тони Стоукер и поблагодарил за то, что она сделала его вечер таким приятным. Карен была тронута его вниманием, особенно после нескрываемой враждебности Льюиса. Сам Льюис прислал ей корзину весенних цветов с запиской, в которой извинялся за свое плохое настроение во время бала, и Карен почувствовала облегчение. Получалось, что отношения с ним не выйдут из-под контроля.

Через десять дней после бала Карен, увидев, что закончила всю работу, решила не ездить во второй половине дня в офис, а перенести это на следующее утро. Повидаться с Льюисом она успеет и завтра.

Но так как делать ей было нечего, то, взяв из гаража свой старый «моррис», она собралась поехать покататься. Она давно не выезжала из Лондона, а день был просто чудесным. Накинув дубленку поверх синих блузки и слаксов, она пошла в гараж за машиной. На ближайшей бензоколонке она заправила ее и поехала в сторону Гилфорда. Это направление всегда было ей интересно, потому что она много раз ездила туда с Полом.

Старая машина бодро мчалась по дороге. Карен ее очень любила, и машина ее до сих пор не подводила. Карен купила ее уже подержанной, после того как рассталась с Полом. В Лондоне она редко ею пользовалась из-за трудностей с парковкой, и, кроме того, в городе всюду были автобусы, а при необходимости — такси. Но в случаях, подобных теперешнему, машина была незаменима.

Карен чувствовала себя как пленница, вырвавшаяся на свободу.

Живая изгородь только начинала зеленеть, но сады по обеим сторонам дороги уже пылали цветами. Карен чувствовала, что жизнь хороша… Давно не было у нее такого настроения.

Она доехала до Гилфорда, затем медленно повернула назад к Лондону, но поехала кружным путем, через Старый Уокинг и Чертен, и вдруг оказалась на дороге, от которой отходила узкая частная дорога на «Тривейн». Сердце Карен мучительно забилось. Неужели она подсознательно сюда и ехала?

Достигнув поворота, она притормозила. Дороги были пустынны, и, повинуясь порыву, Карен свернула в частную аллею. Только на мгновение заколебавшись, она увеличила скорость и вот уже поднималась на холм к кованым воротам. Остановив машину, она сидела, не выходя, и смотрела на подъездную дорожку к дому, который выглядел точно таким же, каким она его оставила. Как будто и не уезжала… Из трубы легко поднимался дым, белый фасад был, как всегда, безупречен.

Со вздохом вылезла Карен из машины. Интересно было бы знать, кто здесь теперь живет.

Есть ли у них дети? Счастливы ли они? Она надеялась, что да. У нее всегда болезненно сжимало сердце, когда она вспоминала «Тривейн».

Любопытство возобладало над приличиями, и Карен, подойдя к воротам, стала внимательно разглядывать фасад. Вдруг она заметила у стены изогнутого дворика низкий белый автомобиль, очень похожий на машину, в которой ее подвозил Пол.

Нахмурившись, она вытащила сигарету и закурила. Конечно, это не мог быть автомобиль Пола: что бы он здесь делал? Разве что люди, купившие этот дом, были его друзьями. Возможно, он навешал их… вместе с Рут.

Решив, что лучше будет удалиться, прежде чем ее обвинят в подглядывании, она резко повернулась и споткнулась, зацепившись каблуком за камень.

Лодыжка подвернулась, и, потеряв равновесие, Карен упала на гравий дорожки. Короткое рыдание вырвалось из ее уст, она крепко сжала лодыжку, стремясь унять боль, такую сильную, что слезы невольно полились из глаз.

Когда самый пик боли миновал, Карен села попрямее и попробовала как следует растереть ногу, повернув ее в нормальное положение. Лодыжка очень болела, даже прикосновение собственных пальцев было мучительным.

Чувствуя себя круглой идиоткой из-за того, что сидит на земле перед воротами, она молила Бога, чтобы боль хоть немного утихла, иначе невозможно будет управлять автомобилем, а ей еще надо возвращаться в Лондон. Между тем лодыжка распухала на глазах, кожа на ноге резко покраснела.

Карен ругала себя за неосмотрительность, за то, что вообще сюда приехала. Так неловко будет перед новыми владельцами, кто бы они ни были. Если кто-нибудь сейчас выйдет из дома, она будет выглядеть очень глупо. Не дай бог, здесь окажется Рут. Вот когда она посмеется над Карен! А если это будут незнакомые люди, они прежде всего захотят узнать, кто она и что здесь делает.

И в этот момент, как нарочно, дверь дома отворилась. Дрожащая Карен не стала дожидаться, кто выйдет. Ухватившись за столб ворот, она не слишком успешно попыталась встать. Однако ноги были как ватные, а лодыжка сразу так заныла, что Карен снова потеряла равновесие и упала на землю, ободрав пальцы о щебенку.

До ее слуха донесся мужской голос:

— Все в порядке, Бенсон. Я дам вам знать на следующей неделе. — Это был голос Пола, который внезапно прервался, когда он, судя по всему, ее увидел.

Карен не осмеливалась поднять глаза, она их просто зажмурила в растерянности. Теперь он еще решит, что она его преследует. Заскрипел под его ногами гравий, сильные руки взяли ее за плечи и помогли ей подняться. Он крепко держал ее, затем повернул к себе, и она услышала звук резко втянутого дыхания.

— Карен! — воскликнул он. — Что, ради всего святого, ты здесь делаешь?

Побледнев еще больше, она постаралась бодро проговорить:

— Сижу на чужой земле, дорогой. Боюсь, я очень сглупила.

Мгновение он продолжал прижимать ее к себе, и она была счастлива. Карен боялась, что Пол отпустит ее и она свалится, тогда он непременно заметит ее ногу.

Пол насупился, но явно был заинтригован, и Карен решила сделать над собой усилие.

— Я должна извиниться, — сказала она, покраснев. — Я остановилась взглянуть на дом и оступилась… я… я сейчас же уеду.

Повернувшись на здоровой ноге, она попыталась шагнуть к своей машине, но ушибленная нога подломилась, и Карен позорно упала к ногам Пола.

— Карен! — воскликнул он, присаживаясь около нее на корточки. — Тебе плохо? Бог мой, погляди на свою лодыжку!

— Это ничего, — начала было она, чувствуя себя глупой и беспомощной, но Пол, не обращая внимания на протесты, легко подхватил ее на руки.

Какое-то мгновение они глядели в глаза друг другу, и сердце Карен бешено застучало. Быть так близко к нему… это и волновало и угнетало одновременно.

Пол повернулся и направился обратно к дому, поднялся по ступенькам и пронес Карен в холл мимо удивленного Бенсона, который не мог понять, что происходит.

— Как? Это же миссис Фрейзер! — ошеломленно воскликнул он.

Карен сумела улыбнуться, хотя у нее было ощущение, что она спит и все это происходит не на самом деле.

— Здравствуйте, Бенсон, — промолвила она. — Приятно видеть вас снова. А как Мэгги, с ней все хорошо?

— Очень хорошо, — ответил все еще недоумевающий Бенсон. — Вам что-нибудь нужно, сэр?

— Да, — сразу сказал Пол, на секунду замедляя движение. — Попросите Мэгги принести холодной воды.

— Спасибо. — Она взяла сигарету, и Пол тоже. Затем он закурил от зажигалки, дал закурить ей, после сунул зажигалку в карман и снова выпрямился.

— Скажи мне, — не выдержала Карен, — этот дом все еще твой?

Пол сильно затянулся, медленно выпустил дымок из красиво очерченного рта и поглядел на нее.

— Да. — Голос его звучал довольно угрюмо.

Карен покачала головой.

— Но ты сказал мне, что собираешься покупать дом в Сассексе! — воскликнула она. — Ты передумал?

— Нет.

— Тогда зачем тебе нужен этот дом? — недоумевала она.

— Мне он не нужен, — холодно возразил Пол. — Я просто не хочу его продавать.

— Понимаю, «все страннее и страннее», как говорила Алиса в Стране чудес.

— Тебя это не касается, — коротко произнес он. — Мне этот дом нравится. Всегда нравился.

— А-а, — протянула Карен. Его слова решительно погасили возникшую у нее слабую надежду. Внезапно у нее так задергало щиколотку, что она сморщилась от боли, едва сдерживая стон.

Пол, увидев это, нахмурился и быстро подошел к двери.

— Мэгги, поторопитесь, — нетерпеливо позвал он.

— Она, наверное, торопится как может, — обернулась к нему Карен и залюбовалась, какой он высокий и красивый.

— Значит, медленно торопится, — отрезал он, но едва он договорил эти слова, появилась почти бегом миссис Бенсон с миской холодной воды и бинтами.

— Где миссис Фрейзер? — воскликнула она, проходя мимо него в гостиную.

— Я здесь, Мэгги, — улыбнулась Карен. — Как приятно снова вас увидеть.

— Вам надо почаще приезжать к нам, — бестактно сказала Мэгги. — Вы же знаете, как мы любим узнавать про вас и ваши дела.

Пол подошел к дивану.

— Я сам все сделаю, Мэгги, — проговорил он, прежде чем она успела опуститься на колени, взял у нее из рук миску. — Как вы думаете, можно нам поскорее чаю?

— С удовольствием, — добродушно улыбнулась миссис Бенсон, обращаясь к Карен. — Чайник закипит в мгновение ока. Я быстро, сэр.

Пол кивнул, и миссис Бенсон удалилась, закрыв за собой дверь гостиной. Пол бросил сигарету в пустой камин и, поддернув брюки, опустился на колени около дивана. Он закатал штанину слаксов Карен и осмотрел покрасневшую щиколотку, потом слегка ощупал опухшее место.

— Вроде бы кость цела, — тихо произнес он.

— О, это хорошо, — сумела выговорить Карен, ощущая лишь ласковое прикосновение его пальцев. Каким наслаждением было снова почувствовать это. Боль, которая пришла при перевязке, ничего не значила по сравнению с этим. Пол хорошо намочил бинт и замотал его плотно, но не туго. Компресс приятно холодил. Закончив бинтовать, Пол закрепил повязку булавкой. Сжав кулаки, Карен ждала, что он опустит на повязку штанину слаксов, и заставляла себя сидеть не шевелясь. Момент восторга закончился, и она не должна показывать своих чувств.

Неожиданно его пальцы крепко сжали ее ногу, и, опустив глаза, она увидела, что он не собирается подниматься с пола. Вместо этого он ласкал ее ступню со странной поглощенностью этим занятием, затем, подняв голову, посмотрел в ее ошеломленное лицо потемневшими от страсти глазами.

Под этим взглядом Карен вся ослабела и лишь недоверчиво помотала головой, когда его ладони скользнули по ее телу к плечам, и он вытянулся во весь рост рядом с ней на диване, а его губы нашли ее рот.

— Пол! — нерешительно выдохнула она, отворачивая лицо, но его рука мягко обхватила ее шею и повернула к себе, и снова губы прижались к губам. Ее рот невольно приоткрылся, и поцелуй, казалось, выпил из нее все силы. Это было изумительное ощущение, поцелуй длился, становился крепче, отвечая и удовлетворяя глубокую потребность ее тела, пока Карен не почувствовала, что теряет чувство реальности и больше ничто в мире не имеет значения, лишь бы Пол продолжал ее ласкать. Он не был нежным, скорее он был требовательным, но она отвечала ему с таким же пылом и равной страстью.

Оба они совершенно забыли о неминуемом приходе миссис Бенсон, и только скрип колесиков чайного столика в холле вернул их к реальности.

С каким-то почти стоном Пол оторвался от Карен и еле поднялся с дивана. Дрожащими пальцами он поправил галстук и торопливо пригладил густые черные волосы.

Карен снова села на диване. Лицо ее разгорелось от его поцелуев, а шелковистые волосы растрепались. Она безуспешно старалась до прибытия миссис Бенсон пригладить их, но они приставали к щекам и никак не хотели ложиться.

Карен старалась не думать о том, что предположит миссис Бенсон, ставя столик около дивана, чтобы Карен было удобнее наливать чай. Она должна была догадаться, что происходит, и, конечно, ей это было интересно, но, как вышколенная служанка, она лишь проговорила:

— Вы будете разливать сами, мадам?

— Да, спасибо, — стеснительно проговорила Карен. — Все выглядит очень мило.

— Хорошо, мадам. Позвоните, если захотите еще чая.

Миссис Бенсон удалилась, едва взглянув на Пола, который наливал себе выпить из бара.

Карен, чувствуя себя очень странно, налила чая. Теперь, когда все прошло, ей стало стыдно, и она рассердилась на себя за то, что так самозабвенно откликнулась на его ласку. Он, наверное, решит, что она олицетворение всего того, что он презирает. К тому же Карен не сомневалась, что теперь он не сможет простить себе того, что первым начал целовать ее.

Заставляя себя держаться естественно, она сказала:

— Хочешь чая?

Пол круто обернулся со стаканом в руке.

— Нет, спасибо, — тихо пробормотал он.

Карен, пожав плечами, сделала маленький глоток. Чай давал ей возможность расслабляться, но при одной мысли о еде ее мутило. Допив чашку, она поставила ее на столик. Пол закурил и сказал:

— Я должен извиниться. — Голос его был натянут как струна. Он засунул палец за воротник. — Боюсь, я… выгляжу дураком.

Щеки Карен вспыхнули.

— Не волнуйся, — тихо проговорила она, — это был взаимный порыв, просто реакция на обстоятельства.

Пол сделал большой глоток виски и затянулся сигаретой.

— Я… э-э… я рад, что ты понимаешь, что это всего лишь обстоятельства, — неловко произнес он. — Я боялся, что ты можешь подумать…

Карен прервала его:

— Не продолжай, Пол. Все в порядке. Я знаю, как ты ко мне относишься.

— Черт бы тебя побрал, неужели знаешь? — Глаза его недоверчиво прищурились. — Я, по правде говоря, не думал, что ты это понимала, Карен. Разве ты втайне не лелеешь мысль о том, что я все еще люблю тебя и с Рут всего лишь пытаюсь забыть свою печаль?

Карен широко открыла глаза: чем вызваны эти нападки?

— Пол! — с упреком воскликнула она.

Пол сердито закусил губу.

— Ох, Карен, не изображай наивность. Это на тебя не похоже! Ты всегда считала, что можешь поступать как тебе вздумается, обращаться с людьми, как захочешь. Так вот, в моем случае это не пройдет. Я собираюсь жениться на Рут, потому что хочу этого, а не для того, чтобы забыть тебя. И если мое тело реагирует на тебя, это чисто сексуальное влечение. Понятно? Ты очень красивая женщина, я всегда так считал.

Карен внезапно рассердилась. Как смеет он так с ней говорить? Он пытался заставить ее почувствовать себя ничтожеством, он смотрел на нее сверху вниз. С правдой это даже рядом не лежало. Конечно, она иногда молилась, что Пол еще любил ее.

— Я не вышла за тебя бы, будь я на ее месте. Она может решить, что ты все еще тоскуешь по прошлому.

— Ты убила всю мою любовь к тебе два года назад, — произнес Пол с мрачным видом. — В бракоразводном суде. Ты хотела разговора в открытую? Что ж, получай.

— Не забывай, что это ты со мной развелся, — проговорила Карен сквозь зубы.

— Да неужели? — простонал он, сжимая кулаки.

Он вмял сигарету в медную пепельницу и заметался по комнате. Через некоторое время он обернулся к. ней:

— Неужели ты всерьез веришь, что я мог бы принять тебя обратно, после того как ты была любовницей Мартина?

Лицо Карен пылало. Она подняла руки и приложила к щекам. Господи, что же это, за кого он ее принимает?

— Я никогда не была любовницей Мартина, — зло бросила она. — Ни тогда, ни теперь. Эту великолепную историю ты выдумал, чтобы отпустить меня на свободу, как ты тогда это представил. Или это ты захотел свободы? Тогда, конечно, посещения Льюисом моей квартиры стали весьма занимательной уликой…

— Весьма занимательной, — холодно согласился Пол. — Полагаю, ты сейчас скажешь, что они были абсолютно невинны?

— Да, скажу. Господи боже, Пол, неужели ты думаешь, что я серьезно могла увлечься человеком на двадцать лет меня старше? Кроме того, Льюис вообще не тот тип мужчины, который мне нравится.

— А неужели ты серьезно воображаешь, что я этому поверю? — скептически воскликнул Пол.

— Поступай как хочешь, — ответила Карен, чувствуя, как леденеет у нее все внутри.

Пол подошел к окну.

— Ты собираешься рассказать Рут, как я… ну… чувствую? — осторожно произнес он.

Карен ахнула:

— Дьявол, какого же ты мнения обо мне! Я не собираюсь тебя шантажировать, если ты это хочешь сказать. Ты меня просто забавляешь. Вот и все!

— Забавляю? — зло пробормотал Пол, круто оборачиваясь. Глаза его сверкнули. Он шагнул к ней, и Карен окаменела.

Но что бы он там ни собирался сказать или сделать, это было прервано легким стуком в дверь.

Пол сунул руки в карманы брюк.

— Войдите, — бросил он, и Бенсон заглянул в комнату.

— Простите, что врываюсь, сэр, — начал он, — но, может быть, вы теперь останетесь пообедать?

Пол задумчиво поглядел на Карен и на секунду заколебался.

— Нет, — коротко ответил он, — мы уезжаем прямо сейчас. Поставьте машину мисс Стэси в гараж на сегодняшнюю ночь, а я поручу Эдварду завтра ее забрать. Мисс Стэси сегодня не в состоянии вести машину. Я сам отвезу ее в город.

— Очень хорошо, сэр, — подчинился Бенсон, но Карен запротестовала.

— Нет никакой нужды, чтобы ты меня отвозил, — воскликнула она, но Пол заставил ее за молчать, устремив выразительный взгляд на ее ногу, и она была вынуждена сдаться. Это верно, нога ее не справилась бы с педалями управления. Карен зависела от милости Пола и внутренне проклинала свою несчастную щиколотку. Сколько всего из-за нее случилось и сколько было сказано…

А все-таки, подумалось ей, она не хотела бы забыть минуты, когда Пол ласкал ее. Она сохранит их в памяти, как сокровище.

— Хорошо, — сказал Пол, отпуская Бенсона, — поехали.

Бенсон улыбнулся Карен:

— Надеюсь, с вашей щиколоткой все будет в порядке, мадам.

— Я тоже так думаю, спасибо, — улыбнулась Карен в ответ. — Рада была повидать вас, Бенсон.

— Мне тоже было очень приятно увидеть вас, мадам, — тепло ответил Бенсон и, коротко по клонившись Полу, вышел.

Карен схватилась за край дивана и попыталась встать. Ей удалось удержать равновесие на одной ноге, и она застыла, как аист, но Пол шагнул вперед и, прежде чем она успела возразить, подхватил ее на руки. Он не собирался позволить ей ковылять к машине.

Лицо его было так близко. Только невероятным усилием воли Карен сдержалась и не дотронулась до него.

Пол отнес ее в машину и посадил на переднее сиденье, затем обошел автомобиль и скользнул за руль.

Мистер и миссис Бенсон подошли к дверям, чтобы помахать им на прощание. Они стояли и смотрели, пока машина с мягким урчанием ехала до ворот. Затем она спустилась с холма, рванулась и помчалась по шоссе.

— Я влюбилась в эту машину, — не смогла удержаться Карен от похвалы.

— Прекрасно! — Пол поднял брови и поглядел на нее. — Это «фейсел-вега».

— Раньше ты никогда на таких машинах не ездил.

Пол не смог удержаться от шутливого восклицания.

— Я вспоминаю, что ты предпочитала «роллс-ройс», — заметил он. — Я просто захотел перемен.

— Что ж, он действительно роскошен, — беспечно проговорила Карен.

Пол умело вел машину, а Карен наслаждалась тем, что сидела рядом.

Случай в доме она постаралась загнать подальше в память и вести разговор в беззаботном тоне.

Когда они подъезжали к ее дому, Пол сказал:

— Дай мне ключ от своего гаража, Карен, я велю Эндрю поставить туда машину, когда он утром пригонит ее. Он может оставить ключи у привратника, а ты потом возьмешь их у него.

— Ладно. — Карен начала перетряхивать сумочку в поисках гаражных ключей, но, проискав несколько минут, так их и не нашла. — Я, должно быть, оставила их в машине, — проговорила она извиняющимся тоном. — У меня в квартире есть запасной ключ, это даже лучше, потому что на кольце в машине множество ключей и ему пришлось бы долго в них разбираться. Если поднимешься со мной в квартиру, я дам тебе нужный ключ.

Пол посмотрел на нее странным, напряженным взглядом, и с раздраженным восклицанием Карен вывернула сумочку на сиденье между ними. Там оказались какие-то списки покупок, бумажник, помада и компактная пудра, пара сережек. Ключей не было.

— Удовлетворен? — сердито спросила она, уставившись на него. — Если хочешь, подожди здесь, я пойду, достану этот проклятый ключ и принесу тебе. Ты явно боишься подняться со мной в квартиру.

— Боюсь? — пробормотал он тихо, но с угрозой.

— Да, боишься, — храбро повторила она. — Не волнуйся. Я не буду тебя соблазнять.

Пол слегка улыбнулся и вылез из машины. Прежде чем он обогнул капот, Карен тоже выбралась из нее и на одной ноге поскакала к входу в вестибюль. Делала она это медленно и неуклюже, но твердо решила доказать свою независимость.

Пожав плечами, Пол последовал за ней. Перекинувшись несколькими словами с привратником, Карен оказалась около лифта еще до того, как Пол ее нагнал.

— Устала? — поинтересовался он.

— Нет, справлюсь. Не прикасайся ко мне.

Пол покачал головой и последовал за ней в лифт.

Когда они добрались до квартиры Карен, было уже полседьмого.

Карен не очень ловко пропрыгала внутрь, предоставив Полу, если хочет, зайти вслед за ней. Она была почти уверена, что он останется на пороге, но он последовал за ней и, закрыв за собой дверь, прислонился к ней. В первый раз у него появилась настоящая возможность рассмотреть, где живет Карен, и он оглядывался по сторонам с нескрываемым интересом.

Карен сняла дубленку и медленно проковыляла через гостиную в спальню. Ее запасные ключи лежали в ящике туалетного столика. Она достала их и, вернувшись в гостиную, застала Пола за разглядыванием картин на стенах.

Карен заколебалась.

— Могу я предложить тебе выпить? — подчеркнуто вежливо поинтересовалась она.

Пол круто обернулся и, улыбнувшись, вкрадчиво ответил:

— Полагаю, что можешь. Но не беспокойся, я сам налью.

Он налил в два стакана виски, добавил в один содовой и протянул Карен. Затем возобновил свое хождение по комнате. Его явно заинтересовали картины, потому что он внимательно изучал каждую.

Когда Карен опустилась на диван, он огляделся и сказал, кивая на стены:

— Они удивительно хороши. Кто их писал?

— Я, — отозвалась она.

— Ты! — воскликнул он. — Неужели? Никогда не знал, что ты занимаешься живописью. Я думал, ты только дизайнер.

Карен пожала плечами:

— Это мое хобби. У меня много свободного времени.

Пол задумчиво кивнул.

— Ты не перестаешь изумлять меня, — произнес он. — Но скажи, ты ведь знаешь, что они очень хороши. Ты пробовала их продавать?

Карен покачала головой:

— Надо быть реалистом, Пол. Десятки художников пытаются продать такого рода картины. Они сейчас в моде. На что я могу рассчитывать? Кроме того, Льюис считает… — Она оборвала фразу, рассердившись на себя за то, что упомянула Льюиса.

Пол сощурился:

— Неужели? И что же думает о них Мартин?

Карен прикусила губу.

— Ну-у… он считает, что они, в общем, ничего, но рыночной стоимости не имеют. То есть годятся мне для развлечения, но и только.

Пол поднял брони с весьма удивленным видом. Он допил свое виски.

— Он так считает? — задумчиво проговорил он. — Тогда я, и, боюсь, не в первый раз, должен с ним не согласиться. Я считаю, что они превосходны. Более того, я хотел бы купить себе одну.

Щеки Карен вспыхнули.

— О, Пол, пожалуйста, — воскликнула она. — О каких деньгах может идти речь между нами. — Она встала и отвернулась. — Если тебе нравится какая-нибудь из них, я охотно отдам ее тебе. Господи, у меня их такое множество.

Пол прищурился.

— Это не по-деловому, — заметил он.

Карен повернулась на здоровой ноге:

— А разве мы должны быть друг с другом в деловых отношениях?

Пол пожал плечами и снова налил себе виски.

— Хорошо, — беспечно проговорил он, затем пересек комнату и остановился перед ярким полотном, на котором сверкали мазки красного, зеленого и желтого. — Мне нравится вот эта, — задумчиво произнес он. — Она напоминает мне о закатах, которыми мы с тобой любовались из окон «Тривейн».

— Какой ты чуткий, — улыбнулась она. — Именно это я и хотела передать.

Он внимательно поглядел на нее:

— Да. Мы с тобой всегда многое воспринимали одинаково, помнишь?

Карен вздрогнула. Помнит ли она? Если бы только он знал, как мучительны бывают эти воспоминания.

— Я помню, — мягко пробормотала она.

Пол допил остаток виски одним глотком.

— Я должен идти, — сказал он неожиданно глуховатым голосом. — У меня встреча.

— Все в порядке, Пол. — Карен сняла со стены картину. — Можешь сразу взять ее с собой.

Он взял картину, старательно избегая прикосновения к Карен.

— Кто знает, — заметил он, — может, когда-нибудь она будет стоить целое состояние.

— Думаю, это маловероятно, — тихо ответила Карен. — А вот ключ от гаража. И пожалуйста, не мог бы ты отдать запасной ключ привратнику?

Пол взял ключи и пробормотал:

— Ладно. Побереги свою щиколотку, хорошо?

— Ты действительно беспокоишься обо мне, Пол? — насмешливо поинтересовалась Карен, пытаясь развеять грусть, которую ощутила при мысли о том, что он сейчас уйдет. Последние несколько минут были так замечательны, а теперь он возвращается к Рут.

— Да, беспокоюсь, — пробормотал он и, круто повернувшись, вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Карен посмотрела ему вслед, сердце ее стучало как бешеное. Что он хотел сказать этой последней фразой? Наверняка не то, что ей хотелось бы вообразить, но все равно приятно было думать, что они расстаются по-доброму.

Она проковыляла к стене, на которой раньше висела картина. Она ни за что не сказала бы Полу, что это ее самая любимая картина. Достаточно того, что теперь она принадлежит ему, и Пол, может быть, иногда на нее поглядит. Подумает ли он тогда о Карен? Она надеялась, что да. По крайней мере, хоть малая часть его внимания будет иногда обращена к ней, и эта мысль согревала ее.

Карен вздохнула и закурила сигарету. Меньше чем через два месяца он женится снова. Сможет ли она примириться с этой мыслью? И когда это произойдет, будет ли она постоянно думать о них и завидовать Рут? И стоит ли тогда жить? Подступившие слезы начали щипать ей глаза. Может, ей лучше вообще уехать из Англии? Она, вероятно, сможет получить работу в Южной Африке или Австралии… если действительно этого захочет. У нее хорошая профессия и квалификация, а Льюис даст ей рекомендацию. А интересно, даст или нет? Может быть, ей именно это и надо? Перемена климата.

Но мысль о том, что она будет находиться за тысячи километров от Пола, не очень увлекала Карен. В Лондоне он может встретиться с ней, если она когда-нибудь ему понадобится. Вряд ли она решилась бы дать ему свой новый адрес. Она останется. По крайней мере, на время. До рокового финала еще два месяца.