В отражении глаз цвета неба

Евгений

– Приятного аппетита, Евгений Борисович.

– Спасибо, Ольга, – ответил я, ожидая, что прислуга как обычно быстро скроется с моих глаз. Но она продолжает стоять напротив. Я посмотрел на нее, кивнул, разрешая ей сказать.

– А Ирина Романовна не будет ужинать?

– Ужинать? – я и забыл, что моя милая женушка в этом доме. С удовольствием оставил бы ее голодной. Может, поголодав пару дней, она станет сговорчивее и перестанет нести чушь. – Отнеси ей ужин в спальню. Не хочу сидеть с ней за одним столом.

– Что ей отнести, будут ли какие–то особые пожелания? – уточняет она.

– Будут, – что я думал на счет голодовки? Голодовка ведь может быть и добровольной. Ира сама откажется от еды, я это точно знаю. – Отнеси–ка ей… стейк средней прожарки, без овощей. И попить что–нибудь. Она любит какао?

– Нет. Она любит зеленый чай с мятой, – спокойно отвечает она.

– Значит, отнеси ей какао.

– Но, Евгений Борисович… – она тушуется, но все же решается продолжить, – может к мясу хотя бы помидор положить. Одно мясо… Она же вегетарианка, – напоминает мне Ольга, как будто я об этом забыл. Я все прекрасно помню. Помню, как она отказывалась сидеть со мной за одним столом, если я ел мясо: «Меня тошнит от одного его вида. Меня рвет от его запаха».

– Вот именно. Вегетарианка хренова. Сколько она мне крови попортила с этими авокадо, сельдереем, морковкой и еще всякой хренью зеленой. Пришла ее очередь мучиться. И еще, Ольга, проследи, чтобы она это съела.

– Хорошо, – она покорно уходит.

Я Ольгу знаю, не посмеет ослушаться. И мою женушку ждет незабываемый ужин.

Анна

Я лежала на кровати, свернувшись калачиком. Безумно хотелось кушать. Хотя бы попить воды. ОН точно решил меня убить. Может он уже понял, что я не его жена и таким образом решил от меня избавиться. В дверь постучали.

– Кто там? – спросила я. Только бы не он. Хотя если бы это был Евгений, вряд ли бы он стучал в дверь.

– Это Ольга, Ирина Романовна, – еще бы знать, кто ты такая Ольга.

– Входи, – не просто же так она пришла.

Дверь открылась и в нее вошла женщина, которая открывала нам дверь. Женщина лет сорока, очень стройная и красивая. Волосы уложены в строгую прическу. Платье серое, ниже колена. Рукава три четверти. В руках ее поднос. Она проходит к столику и ставит его. Взгляд у нее потерянный.

– Я принесла вам ужин, – говорит так, как будто совершила преступление века.

– И что там? – хотя мне все равно, что там. Я наверно съем, все что угодно.

– Стейк – почти шепотом говорит она.

– С кровью?

– Нет. Прожаренный, – дрожащим голосом отвечает она и опускает взгляд в пол.

– Жаль, люблю с кровью, –отвечаю я.

Я подхожу к столу, присаживаюсь. Беру нож, вилку и приступаю к трапезе. Вкусно. Божественно. Пока я ела, она не отводила от меня взгляда, кажется, что она такое видит впервые. Только рот не открыла.

Не заостряю на этом внимание. Слава богу, я сыта.

Евгений

Через полчаса Ольга спустилась в столовую. Я делаю вид, что читаю газету. У меня было два варианта развития этого ужина, первый – она не станет кушать, и Ольга вернется с полными тарелками, и второй вариант – она начнет скандалить, может, даже выкинет мясо в окно. Но наверху было подозрительно тихо.

– Ну как? – спросил я, проходящую мимо прислугу.

– Огорчилась, – я был на седьмом небе от счастья, – что стейк не с кровью, – добавила она. Улыбка с моего лица исчезла в миг.– Съела, – тихо уточнила она.

– Как съела? – не может быть такого.

– С аппетитом и улыбкой на лице. Она просила передать вам спасибо.

– Спасибо!!!

Я вскочил со стула так, что стул отлетел в сторону. Бросил салфетку на стол и пошел к ней. Я негодовал. Съела мясо!!! Ее раньше от одного запаха воротило. Или и это было специально для меня хорошо отыгранным спектаклем.

Анна

Как я и предполагала, он ворвался в комнату без стука. Дернул дверь так, что она ударилась о стену.

– Когда ты стала есть мясо?

– Я всегда его ела, – с вызовом сказала я.

– Значит и в этом врала. Ты хоть когда–нибудь говорила правду? – с каждым словом голос его повышается, и мне становится страшно, но, не смотря на дрожащие коленки, я отвечаю ему.

– Я всегда говорю вам правду. Я не ваша жена.

– Хватит! – он уже кричит.–То ты вегетарианка, то мясоедка. То жена, то незнакомка. У меня твои игры знаешь, где сидят?

– Вы меня вообще слышите? –уже кричу я. – Услышьте меня, пожалуйста! Подумайте сами головой. Присмотритесь, наверняка мы с ней разные. Вы же ее знаете. Мы должны отличаться: жестами, взглядом, привычками. Обратитесь к разуму, наконец!

– Боюсь, разум давно оставил меня, –холодно ответил он.

– Пожалуйста, – голос уже охрип от крика, и я шепчу, – отпусти меня!

– И не мечтай об этом, дорогая, – медленно произнес он. –У меня на тебя есть планы. Ты два года не согревала мне постель, я соскучился.

Говоря это, он направился ко мне. В его глазах такая пугающая решимость, что я замерла на месте, я не способна пошевелиться. Только горячие слезы хлынули из моих глаз. Несколько мгновений Евгений наблюдал за мной, а потом опрокинул меня на кровать.

Я пыталась подавить рыдания, рвущиеся из груди, но, боже, как же это сложно. Он задрал мое платье до талии, а мне невыносимо стыдно лежать перед незнакомым мужчиной в подобной позе. В это время он уже расстегивает рубашку, открывая широкую мускулистую грудь. Я не могу оторвать глаз от крупного сильного тела.

– Евгений… не надо… – голос прервался, горло сжалось от ужаса.

– Любимая, я намерен выполнить супружеский долг, неужели ты по мне не скучала? – он говорил резко и насмешливо.– Хотя, вряд ли ты хотя бы одну ночь провела в одиночестве. Ты обожаешь секс, и никогда не отказываешь себе в этом удовольствии.

Пуговицы его брюк уже расстегнуты, и он нетерпеливым жестом сбрасывает штаны на пол, как и остальную одежду.

Я была в диком шоке. Я никогда не видела голого мужчины, вот так, вживую. По телевизору смотрела, конечно, но так – совсем другие ощущения. Неизвестные мне ранее ощущения. Я загляделась на его тело. На руках, груди, на плечах мощные мускулы… Он определенно качается. Даже хочется потрогать. Видимо, любопытство родилось раньше меня, и я бесстыдно опускаю свой взгляд ниже. Боже, какой он огромный! Я вся сжалась от ужаса, щеки загорели.

– Я еще раз, повторяю: я не Ирина, пожалуйста, поверь мне!

На его лице не отразилось ничего, и я поняла, что он просто не слышит моих слов. Меня охватывает паника, потому что с этим человеком бесполезно говорить, бессмысленно взывать к его разуму… Весь его разум сконцентрировался в области бедер. Взгляд наполнен безумием. А я уже готова наплевать на гордость и умолять его на коленях.

– … пожалуйста…

– Хватит болтовни, – холодно и решительно произнес он. Его тяжелые бедра намертво прижали меня к кровати.

Онемев от страха, я закрыла глаза. Я едва дышала, чувствуя, что близка к истерике…

Его руки начали шарить по моему телу, вот уже его ладонь на моей груди. Он гладит мое тело. А потом, резко раздвинув коленом мои ноги, наклонился и прижался губами к шее. Его горячее дыхание обожгло ухо, его язык коснулся бешено пульсирующей вены. Губы безумца обожгли мою обнаженную кожу… Я содрогнулась, когда его зубы коснулись изгиба шеи, а губы скользнули вниз по плечу, оставляя влажный след.

Внезапно меня охватило какое–то новое ощущение, странное напряжение сковало тело, заглушая страх… И вопреки моей воле вспыхнуло ответное волнение, незнакомое прежде чувство. Внизу живота будто завязался узел, он пульсировал и требовал разрядки. Испуганно рыдая и задыхаясь, я поняла, что слабею… Мое собственное тело предало меня.

С ужасом осознаю, что я сейчас добровольно отдамся совершенно незнакомому мужчине.

Я не замечаю, как он встает с постели, поднимает свои вещи и направляется к двери.

– Я передумал. Как представлю под сколькими мужиками ты лежала вот так, задушить тебя хочется.

Он уходит, хлопая громко дверью.

Оставшись одна, я медленно сползаю с постели на пол. Я не могу удержать слез, горячим потоком льющихся по щекам. Я обнимаю себя за ноги и сижу в этой позе до утра.