В отражении тебя

Глава 2 Амелия

Я перевела взгляд в окно: несмотря на вечер, все еще ярко светило солнце. Небо настолько голубое, что казалось, его нарисовали акриловой краской, на горизонте – ни одного облачка.

Милан – не самый роскошный город Италии, но в нем есть невероятно красивые зеленые зоны, особенно в некоторых престижных районах, где инфраструктуру реорганизовали в пользу природных пространств.

Взгляд задержался на здании напротив, от которого пару недель назад убрали строительные леса. Мраморный фасад отреставрировали, и теперь в нем отражался свет, как в зеркале. Отблески попадали в квартиру и бегали по отполированному паркету. Я проследила за ними и задержалась на морде Оливера – французский бульдог мирно спал на полу, посапывая. Я улыбнулась – всегда хотела собаку. Надеюсь, однажды смогу себе ее позволить. У животных есть уникальная особенность – они общаются лучше, чем люди. И они верные.

Легкий ветерок заглянул в комнату, пошевелил льняные шторы, белые, как лист бумаги, и я переключила внимание на Матильду. Она уже двадцать минут в религиозном молчании смотрела на пустой лист, склонив голову над тетрадью. Я дала ей практическое задание придумать историю из своего школьного дня, чтобы потренировать навыки описания. Учительница итальянского языка пожаловалась родителям на то, что девочка излишне «телеграфична» – ее сочинения едва занимали страницу. Миссия «исправить ситуацию» легла на меня.

Я использую метод проб и ошибок, часто помогаю детям с домашними заданиями. Матильда среди моих учеников самая трудная. С первого дня знакомства она называла меня горничной, даже в присутствии своих бесстрастных родителей, и никогда не упускала возможности с презрением высказаться про мою «дешевую» одежду. Со временем мы нашли общий язык: я научилась уважать ее молчание, она – быть вежливой. Но я понимала – впереди еще много работы. Я вздохнула.

– Когда пишешь, постарайся показать искренность.

Матильда сморщила лоб. Не понимала.

– Рассказать историю – это не составить список покупок. Через историю ты помогаешь читателю понять твои эмоции.

Взгляд Матильды изменился, она положила ручку и посмотрела на меня с наглостью человека, который подыскивал неприятный ответ.

– Как можно описать смертельную скуку? – выпалила она с вызовом.

– Например, признаться, что тебе скучно.

– И кого должно волновать, что мне скучно?

– Таких же скучающих людей, как и ты. Читая тебя, они, возможно, узнают себя и почувствуют облегчение, подумав: значит, я такой не один.

Девочка сузила глаза, а я почти увидела, как закрутились шестеренки в ее голове, подыскивая язвительную реплику. Но она закрыла блокнот, показывая, что обсуждение домашнего задания закончено, и сменила тему:

– Что собираешься делать летом?

Я рассеянно глянула на часы: стрелки показывали 17:46.

Уже так поздно? Через несколько минут нужно уходить – я обещала Елене помочь с текстом презентации. Ее попросили выступить на конференции, посвященной тенденциям современного искусства, для Елены это прекрасная возможность показать себя.

– Может, поеду в Англию, – ответила я, торопливо собирая книги в рюкзак.

Оливер зевнул, потянулся, подошел ко мне и лизнул лодыжку.

– Для чего? – Матильду, видимо, заинтриговала моя неожиданная «экскурсия».

– Друг порекомендовал одну работу – нужен помощник по хозяйству.

Матильда зло усмехнулась, как типичный человек, который считает себя выше других.

– Значит, летние каникулы проведешь в качестве горничной, – фыркнула она, не пытаясь скрыть отвращение.

– Что-то вроде того, – безразлично ответила я, направляясь к выходу из комнаты.

– Тебе не надоедает прислуживать другим?

Пришлось напомнить себе, что передо мной избалованный тринадцатилетний подросток. Я повернулась к девочке с понимающей улыбкой:

– Некоторым людям приходится много работать, чтобы платить за квартиру.

На самом деле я собиралась принять предложение, потому что мне нужны деньги на магистратуру по письменному и устному переводу, но я не хотела, чтобы родители Матильды нашли мне замену. Заниматься с девочкой время все равно будет. Пока я училась в университете – уже работала и, не считая общественной жизни, никогда не пренебрегала своими обязательствами в пользу учебы, и наоборот.

Дома меня встретила взволнованная Елена.

– Что с тобой случилось?

Я поставила рюкзак на пол, сняла обувь и босиком направилась на кухню, буркнув на ходу:

– Район Сити Лайф не за углом.

На общественном транспорте дорога через весь город занимала около часа.

Пока я наливала воду в чайник, Елена смотрела на меня, опершись локтями о столешницу.

– Так ты была с мини-гадюкой? Как ее зовут… Матильде?

– Матильда, – поправила я.

– И сколько раз сегодня она устроила тебе ад?

– Прекрати, – я включила чайник и задумалась.

Матильда не вызывала сочувствия, но она заслуживала, чтобы кто-то принял ее ситуацию близко к сердцу. Ее родители не уделяли дочери достаточно времени, а я знала, каково это – жить в тени чужих амбиций или, что еще хуже, когда тебя игнорируют.

– Я должна найти способ помочь ей.

– Эми, ты не можешь спасти всех, есть причины, на которые ты повлиять никак не сможешь, – в тысячный раз напомнила подруга.

Мы знакомы с Еленой со школы, она знала, что мне пришлось пережить после смерти родителей. И боялась, что я буду всегда спасать от похожих страданий других. Она права. В Матильде я видела себя, и мне хотелось ей уделить больше внимания, чем кому-то другому, дать то, чего ей не хватало. Вернее, не хватало мне.

Из шкафа я достала две кружки и поставила их перед подругой. На моей – рисунок Мэри Поппинс, на ее – надпись: «Я и так крутая, не могу быть еще и милой».

– Они хорошо платят, – оправдалась я.

– Кстати, – вскочила Елена с возбужденным визгом. – Ты уже решила? Примешь предложение Лоранди?

Мистер Лоранди, аптекарь и старый друг моего покойного отца, – тот, без кого мачеха стерла бы все воспоминания о родителях. Он тот, кем я старалась быть для Матильды: проводником.

– Пока думаю, – призналась я. – Плата хорошая, позволит внести первый взнос за магистратуру плюс даст языковой опыт.

– Тогда соглашайся, чего ты, черт возьми, ждешь? – Елена склонила голову набок и вперилась в меня пытливым взглядом. – Только не говори, что дело в Альберто.

У меня перехватило дыхание.

– Может, тебе напомнить, что спустя пять лет отношений этот мудак бросил тебя в День святого Валентина, так и не дав ни малейшего объяснения?

Я пожала плечами и прикусила губу, Елена права: я все еще тешила себя надеждой, что он вернется из Штатов, хотя бы, чтобы провести лето с семьей. Вдруг захочет прояснить ситуацию, а я буду далеко.

– Амелия, посмотри на меня.

Я подняла подбородок, и наши глаза встретились.

– Он ушел, смирись с этим.

– Я просто хотела бы знать почему, – мое сердце сжалось в стальной хватке.

Прошло всего три месяца, как Альберто разорвал наши отношения, я скучала по нему. Чтобы сохранить хоть каплю достоинства, я его не искала, он тоже даже ни разу не поинтересовался, все ли со мной в порядке. Но я продолжала думать о нем и о будущем, о котором мечтала.

– Да пойми, Альберто просто не любил тебя, – фыркнула Елена.

– Он мог бы предупредить. Может, что-то случилось…

– Он трус! – подруга шикнула на меня. – А тебе нужен честный человек, который не боится говорить все как есть. Тот, кто захочет быть с тобой, даже если ты соберешься полететь на Марс.

На самом деле я до сих пор считала, что причина разрыва – переезд Альберто в Америку. Он очень хотел попытать счастья в отборе и стать частью редакции новостей ABC, правда, когда мы затрагивали эту тему, убеждал, что готов поддерживать отношения на расстоянии.

Я вздохнула и, слегка улыбнувшись, пошутила:

– И где же продают таких мужчин?

– Не знаю, но недалеко от Виченцы есть магазин с широким ассортиментом товаров. – Елена заметила мой хмурый вид и поспешила пояснить: – Шопинг всегда эффективен от хандры. К тому же тебе нужны обновки для Англии.

Ну о чем она? Доходы едва покрывают ежемесячные расходы – я с трудом удержалась, чтобы не напомнить об этом Елене. Да и работать все лето придется горничной, а не фрейлиной.

Ненавижу быть жалкой. Елена обязательно предложила бы свою кредитную карту со словами: «стиль – это не вопрос ролей». Но я не собираюсь пользоваться ее щедростью, поэтому тему шопинга не поддержала, и мы с чашками в руках переместились на маленький диван в гостиной. Он поприветствовал нас скрипом старых пружин.

Елена протянула мне свой ноутбук, я положила его на колени и начала работать с презентацией. Исправила опечатки, словесные формулы, переведенные с английского на итальянский, видимо, с помощью Google Translate, добавила несколько прилагательных, чтобы обогатить содержание, удалила лишние предложения. И застопорилась.

Презентация посвящалась значимым фигурам в области искусства, среди которых выделялись известные галеристы: Лазар Дюво, Джон Доггетт, Амбруаз Воллар, Даниэль Генри Канвейлер и Кэтрин Райт Лэньон.

– Не думала, что она так популярна, – пробормотала я под нос, дважды перечитав биографию Кэтрин.

– Кто? – спросила Елена, не отрывая глаз от экрана мобильника.

– Миссис Лэньон.

– Она практически икона, – Елена отвлеклась от телефона. – У Кэтрин есть способность продать любое произведение искусства, играя на психологии покупателей. Когда кто-то проявляет интерес к работе, она не заключает сделку сразу, а делает все, чтобы желание приобрести именно эту вещь выросло, и в итоге почти всегда умудряется поднять цену. Она вдохновляет многих из нас, – вздохнув, подруга вернулась к набору текста на клавиатуре смартфона.

– Значит, поездки в Англию не избежать, – прошептала я, чем пробудила интерес Елены, пришлось пояснить: – Она та женщина, на которую я буду работать. А ты приедешь ко мне, чтобы увидеться.