В пламени ветра

— Хватит, — сказала Элль, я подняла взгляд, хотя до этого неосознанно смотрела вниз. — Он тебя унижал, да?

Это были первые её слова, говорящие, что она слышит меня, в глазах появилось сочувствие.

Я предпочла не отвечать.

— Ты сможешь найти его?

Её глаза сверкнули, разноцветные крапинки в них закружились с огромной скоростью.

— Да, я поймала след. Отсюда на северо-восток.

У меня поднялись брови.

— Вот так просто?

— Ну, черт, точного местоположения я не знаю, но мы же идём с тобой. Поверь, с папулей ты встретишься, так что будь готова иметь дело со всеми его прибабахами.

У меня отвалилась челюсть, а Элль просто прошла мимо меня. Брэм сжал губы и покачал головой.

— Я бы извинился, но больше ничего не могу сделать. Ты к ней привыкнешь.

Кактус покачал головой.

— Я бы больше переживал, что она наступит ещё не на одну больную мозоль Ларк.

Брэм кивнул.

— Ага, и это тоже.

Они забрались на Офелию, а я затормозила. Сюда нас принёс Ублюдок, но это была единичная услуга. Я подошла и положила руку ему на плечо. Не успела я попросить об ещё одном полете, как он заговорил:

— Я отнесу тебя. У меня давно не было приключений.

Я запрыгнула к нему на спину.

— Спасибо. Но имя Ублюдок несколько устарело. Если я не могу называть тебя настоящим именем, то дам тебе новое.

Он фыркнул, а Кактус забрался позади меня.

— Делай, как пожелаешь, Элементаль. Ваш вид всегда так поступает.

Захотелось задать ему за дерзость, но я решила запустить пальцы в его гриву.

— В нашей семье существует легенда о коне, привезшем нашего первого короля на битву. О том, как конь стал первым фамильяром после спасения короля, приняв удар за него. Его звали Шейзер.

Он дернулся, когда мы поднялись в небо.

— Тьфу.

К щеке прижался холодный носик.

— Это хорошее имя.

Мыслями я уже была далеко. На северо-востоке… Это не было для меня пустым звуком. Там находились Проклятые Скалы, люди называют их Гималаями.

В тех горах располагался дом Сильфов.

— Кактус, мы же отправляли гонцов в Гнездо?

— Да.

— И они поклялись, что в их доме нет моего отца, — я сжала пальцы на гриве Шейзера, пока жёсткие волосы не врезались в пальцы.

— То, что мы движемся в том направлении, вовсе не означает, что он там. Да целый мир находится северо-восточнее нас.

Он потёр мне плечи, но вместо расслабления это добавило лишь дополнительные метания.

— Не нужно, Кактус. Пожалуйста.

Мне было плевать, что он прав.

Мы летели несколько часов, ни дракон, ни Шейзер не сбавляли скорость. Это дало мне время для размышлений.

В нашем мире что-то менялось, и в голове вертелись разные воспоминания. Попав в Глубину, я видела и помогла свершиться перевороту. Из Края я вытеснила Кассаву. В Шахте помогла упрочить власть Фиаметты. Сердце пустилось вскачь, когда передо мной выстроилась вся картина.

В последнее время у меня вошло в привычку садить избранных на трон. Избранных Богиней-Матерью. По спине прошёл холодок, и он не имел ничего общего с холодом снаружи.

Пета повернулась у меня на коленях и поставила передние лапы мне на грудь так, что мы оказались нос к носу.

— Что это за страх я почувствовала? Что ты там напридумывала?

Я откинулась назад и прижалась к Кактусу.

— Богиня-Мать меня использует. Я была всего лишь её инструментом в Глубине, Шахте и Крае, чтобы сменить либо правителя, либо тактику правления. И я абсолютно уверена, что в Гнездо нас направили по той же причине.

Кактус с шумом вытянул воздух.

— Вот же…

— Не сквернословь, — рявкнула я, чувствуя поднимающийся внутри гнев. Гнев и разочарование. — Она с самого начала использовала меня.

У Петы смягчился взгляд зелёных глаз.

— Ты избранная ею, Ларк. Всему есть причина.

— Почему она отправляет меня вслепую? Насколько все было-бы проще, если бы я знала, что от меня требуется?

Шейзер обернулся.

— Возможно, она понимает, что ты воспротивишься, если затянуть поводья туже.

Его слова попали в цель.

— Проклятье, а ты прав.

— Естественно, — фыркнул он так, что капли попали на его спину и на нас.

Я обтерла лицо, а Пета встряхнула шерсть.

— Тупая лошадь.

Он резко подался влево, заставив Пету выпустить когти, чтобы удержаться за меня.

— Шейзер, полегче!

Он заржал.

— Не сейчас.

Если бы я знала, о чем попросит Богиня-Мать, я бы не согласилась. Я бы думала, что не справлюсь, особенно с Кассавой. Или в Глубине. Да и в Шахте, если уж на то пошло. Проклятье, не хочу с этим мириться.

Особенно теперь, понимая, что ждёт меня в Гнезде. Ещё один переворот? Ещё одно испытание огнём, типа того, что случилось в Шахте?

Я спрятала подбородок на груди, обняла Пету и закрыла глаза. Всё равно до нашего прибытия я ничего не могу поделать, и, может быть, может быть, я ошибаюсь.

Пока мы летели, ни разу не повернули. И вот, рано на рассвете мы начали спуск, и я открыла глаза.

Нас окружали Проклятые Скалы. Мы стали опускаться, и сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Черт, никогда ещё не чувствовала себя так погано из-за того, что права.

Офелия приземлилась первой. Шейзер резко приземлился слева от неё, подпрыгнул и встал на дыбы. Кактус перелетел через наши головы и упал навзничь. Драконица обернулась и раскатисто рассмеялась.

Шейзер гарцевал на месте.

— В имени заключена сила. Что означает моё?

Я вспыхнула.

— Изгибающийся, кручёный.

— А не стоило ли подобрать что-нибудь более покладистое? — фыркнул Кактус.

Перед тем, как спрыгнуть, я похлопала Шейзера по шее.

— Ты не обязан нас здесь ждать. Возвращайся домой, в родные леса.

Я сделала несколько шагов и по связи с Петой почувствовала скачок энергии на грани паники. Я подняла руку и положила её Пете на спинку. Повернула голову, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Что случилось?

— Это не мои ощущения, твои, Ларк, — ответила Пета. Левое ухо кошки дернулось в сторону, и я обернулась туда же.

Шейзер стоял, словно его копыта приклели к земле, а сам весь покрылся изморозью и мелко дрожал.

— О нет, — прошептала я, — отпусти его. Он выполнил свою часть.

«Дитя, ты нуждаешься в нем. И, возможно, он нуждается в тебе ещё больше. Неужели ты не примешь мой подарок?»

Богиня-Мать говорила мысленно, так что и свои мысли я спрятать не могла. Конечно я не верну его.

— Шейзер. Ты связан со мной. Чувствуешь?

Его тёмные глаза заглянули в мои, и он фыркнул, но промолчал. Злость во взгляде говорила громче слов. Он не собирался быть привязанным ко мне.

Я попыталась успокоиться. Я завоевала Пету, и нужно верить, что смогу завоевать и его. Я прикоснулась к его боку.

— Я не накину на тебя упряжку. Какая бы помощь ни была мне нужна, это временно, я уверена.

Градус его эмоций чуть снизился.

— Ловлю тебя на слове.

— Элль, — обернулась я к девушке, когда она подошла, — покажешь, куда идти?

Она указала на вершину, словно парящую над нашими головами.

— Он там, но как, мать его, он ещё жив, выше моего понимания. Мы обернулись, но ничего не увидели.

— Хорошо. Отсюда я смогу сама, — я протянула руку Кактусу. Он протянул мне свою, и я нахмурилась. — Копье, Кактус.

— Точно, — он вложил его мне в руку, и я соединила обе части. — Спасибо, вам обоим.

— Работа не закончена, пока я не верну его тебе.

Элль встала передо мной, очень действенно преградив дорогу.

Я положила ей на плечо руку и легонько сдвинула.

— Теперь я справлюсь сама. И даже кое-что тебе подарю. Я дарю тебе свою услугу. Ты сможешь призвать меня в любое время.

У неё расширились глаза.

— Зачем ты это делаешь?

Во мне завихрился Дух и завладел моим ртом.

— Я понадоблюсь тебе до заката твоей жизни. Ты отдашь мне то, что хранишь ближе всего к сердцу.

Мой рот произнес эти слова, но они не были моими. По спине прошёл холодок, и Элль тоже вздрогнула под моей рукой.

— Сильно сомневаюсь.

Она дернулась от меня, но страх в глазах говорил сам за себя.

— Что бы ни случилось, не иди за нами.

Я опустила руку и пошла прочь. К подножью горы.

— Мы не можем остаться, Ларк, — сказала Элль.

Я оглянулась через плечо.

— Тогда не оставайтесь.

— Мы не сможем вытащить отсюда твою задницу.

— Я этого и не жду.

Она вскинула руки в воздух.

— Брэм, нам пора. Нас ждут дела.

Я наблюдала, как они забрались на Офелию. Её большие глаза сфокусировалась на мне, и на мгновение показалось, что она что-то скажет. Но она резко отвернулась, приготовилась, и огромные крылья подняли их в воздух. Я подняла руку прощаясь, и Элль подняла руку в ответном жесте.

Внутри что-то шевельнулось. Что бы Элль здесь ни оставила, наши пути ещё пересекутся.

Несколько минут их можно было видеть летящими сквозь облака, мерцали красные чешуйки, а потом они исчезли.

Шейзер фыркнул.

— А что насчёт меня?

Я внимательно посмотрела на него.

— Ты не мог бы дождаться меня здесь? Не знаю, во что мы ввязываемся, но запасной путь к отступлению — всегда хорошая идея в моем мире.

Он прищурился.

— Призови меня. Я услышу.

Я прикоснулась к его носу, бархатистая морда была мягче пуха одуванчика. Я развернулась и пошла прочь, только сейчас подмечая, где мы приземлились. Небольшая долина у подножия трех гор, вершины которых возвышалась настолько, что сюда едва попадали солнечные лучи, хотя стоял полдень. Под ногами хрустел снег, жутко захотелось снять сапоги и почувствовать его босыми ступнями. В наших хвойных лесах не было такого снега, не то что здесь. Ледяные кристаллики покрывали абсолютно все, преображая мир белым мерцанием, даря нереальные ощущения.

— И что теперь? Мы знаем, что твой отец здесь, но ты же не собираешься обвинять королеву, правда?

— Понятия не имею, что буду делать.

Пета спрыгнула с моего плеча. Её тело задрожало, и она обернулась снежным барсом, идеально подходящим местности.

— Пета, что ты знаешь о королеве Гнезда?

— Я не была в Гнезде долгие годы. Но королева правит уже очень давно. Даже дольше твоего отца.

Она побежала впереди нас, оставляя на снегу свои следы, по которым легко было следовать за ней.

— Да, это я знаю. Но что ещё? Я не следила за политической стороной вопроса.

— Королева Ария — насколько я знаю — очень мягкая. Добрая и милосердная. Поэтому её Эндерам очень скучно, — Пета прыгала вверх по склону впереди нас, она развернулась и оглянулась. — Подъем будет тяжёлым. Почему мы не воспользовались Убл… Шейзером?

— Потому что у меня нет ни малейшего желания попасть в Гнездо с воздуха. Мне не знаем, примут ли нас добром. На земле, по крайней мере, у нас есть шанс на самостоятельную защиту, если она потребуется.

Кактус хмыкнул.

— Думаешь, дойдёт до такого?

Я вперилась в него взглядом.

— А сам как думаешь? Ты вообще меня слышал? Богиня-Мать шлёт меня туда разобраться с какими-то политическими вопросами. По крайней мере нескольким Элементалям это не понравится, и скорее всего королева Ария воспротивится нашему присутствию.

— Похоже, этот склон покрыт скользким дерьмом, да? — проворчал он.

Я была с ним согласна, но промолчала.

Пета оказалась права насчёт подъёма. Это оказалось то ещё испытание для наших способностей, как физических, так и магических. Землю покрывал снег, а снег — это вода, не земля. Поэтому, чтобы проделать углубления для рук, Кактусу приходилось сначала растапливать снег, а потом я размягчала породу. Не раз мы запускали лавины, обрушивавшие волны снега вниз по склону.

Потом мы столкнулись с опустившейся над миром ночью. Темнота лишь добавляла градус опасности. Нам пришлось рассчитывать лишь на Пету, что она сможет найти тропу.

Я была уверена, что без неё мы бы не могли забраться.

— Уже почти, — позвала она нас сверху, сверкнув в темноте глазами.

Я продолжала карабкаться, спина и ноги болели от холода и усталости. Ночь принесла свои плоды. Оставалось лишь надеяться, что королева Ария именно такая, какой её описала Пета: добрая и милосердная.

Мы потянулись на выступ одновременно. Волосы у Кактуса заледенели бороздами от лица. Пот застывал каплями, пока мы карабкались.

— Этот пункт теперь можно вычеркнуть из списка обязательных дел.

Я посмотрела на него и рассмеялась.

— Кактус, только ты мог посчитать это пунктом в списке важных дел.

Он ухмыльнулся.

— Ну что сказать? Препятствия лишь подгоняют к цели. Говорят, что старания не зря.

Конечно, его слова не имели никакого отношения к горам.

Я улыбнулась, подтянулась на выступ и села на колени. Мы добрались до врат Гнезда.

Мы находились в широкой и плоской расщелине, уходящей глубоко в гору. На противоположном краю площадки находились высокие врата, с тянущимися в обе стороны стенами.

Пета села на задние лапы и зашевелила ушами.

— Ларк, сюда направляется встречающая делегация.

Я заставила себя встать, хотя ноги тряслись, а мышцы рук были забиты словно камни. К нам летел встречаюший. Я моргнула, удивленная тем, кого отправила королева как своего посла.

— Всё бывает впервые, — сказала я, когда ко мне подлетел фейри с мечом, нацеленным мне в глаз.

Вот уж действительно впервые.

Глава 15

— Эй, проклятье, как ты тут оказалась, вонючая землеройка? — прокричал мне в лицо фейри, совершенно красный от злости. Я подняла брови, но не шевельнулась, опасаясь, что он случайно проколет мне глаз своим крошечным мечом.

— А что такого?

— Всем Терралингам запрещено появляться в Гнезде, пока не последует других распоряжений, — пропищал он.

— Я что, похожа на Терралинга? — спросила я, и это, видимо, несколько умерило его пыл. — Или мой спутник похож на Терралинга своими рыжими волосами? Или кошка может быть фамильяром Терралинга?

С каждым вопросом он немного сникал, пока его меч на повис в руке.

— Черт, вонючки. Я про это не подумал. Меня зовут Том.

Он отлетел от меня, дав возможность вздохнуть нормально.

— Я Лакспер, а это Кактус и Пета, — указала я на остальных, представив. — Том, нам нужно поговорить с королевой Арией. Куда нам обратиться?

Его меч снова взвился в воздух, царапнув мне щеку, а до меня донесся запах ягодного вина. Чудесно. Пьяный фейри, наделенный властью. То что нужно.

— Подожди, она сказала, что тот, кто придёт поговорить с ней, принесёт неприятности, и я должен попытаться остановить его.

— А-а, — протянул Кактус, — так в том и дело. Слово «попытаться» значит не важно, что ты предпримешь, ты не сможешь предотвратить неприятности.

У Тома отвисла челюсть.

— Ты уверен?

Тут к нему подпрыгнула Пета, схватила его лапами так быстро, словно была лишь вспышкой белого.

— Да, он уверен.

— Не тронь его! — закричала я.

Я сразу представила, что скажет королева, если мы вот так сразу убьём одного из её стражей. Не на такое приветствие я рассчитывала.

Пета взвизгнула и отпрыгнула назад, тряся лапой.

— Мелкий придурок!

— Леди так не выражаются! — крикнул он в ответ, молнией улетая к вратам.

— Быстрее! Нам нужно добраться вперёд него.

Я рванула за ним, это было легко из-за мерцания его крыльев. Пета мчалась передо мной и рычала.

Том обернулся через плечо, взвизгнул и ускорился.

— Сказочное дерьмо! Они меня догонят! Открыть ворота, впустите меня!

Врата не шевельнулись, но за решёткой появились лица.

Я вскинула руку и затормозила.

— Пета, подожди. Мне кажется… Кажется, он не официальный встречающий.

Рядом остановился Кактус, уперся руками в колени и, едва перевёл дыхание, спросил:

— Уверена?

— Да. Если бы не так, то ему бы сразу бросились на помощь, когда он закричал.

Фейри долбился в ворота с такой скоростью, что его меч стучал вместе с ним, когда мы подошли.

— Впустите меня! Они угрожают, что кошка съест меня и наколет кости себе на зубы.

Одна створка распахнулась, и к нам вышел мужчина в белом. Показалось, что сердце забыло, как биться при виде его одежды из белой кожи и переброшенных через плечо, заплетенных в косу белых волос. Он возвышался надо мной как минимум на фут, а серые глаза сверлили нас, словно мы были всего лишь раздражающим фактором. Но дело было вовсе не в этом. Дело было в его схожести с Викером, Сильфом, содействующим Кассаве в захвате трона и в распространении легочных червей среди моего народа. Схожести с Сильфом, убившим мою мать и младшего брата.

Он поднял одну бровь.

— Кто вы такие, и что вам нужно?

Том подлетел прямо к его глазам.

— Я же сказал, тупой идиот! Они здесь чтобы убить меня и совершить покушение на королеву! Ну-ка впусти меня!

Безразлично отмахнувшись, Эндер отпихнул фейри, отчего тот отлетел в нашу сторону. Пока летел, он кувыркался в воздухе, а я поймала его.

— Это невежливо. Возможно, он пьян и не в себе, но нельзя бить фейри. Это плохая примета.

У Сильфа даже не дрогнули губы. Холоднее льда. Том застонал, и я взяла его аккуратнее.

— Мне необходимо поговорить с королевой.

— Зачем?

Я старалась не отводить взгляд. Если Том прав, и Терралингам запрещён вход в Гнездо, то у меня ещё есть время для экспромта.

— Мы бы хотели попасть в вашу библиотеку. Мы видели несколько книг в Шахте и Крае. Но слышали, что Гнездо славится лучшим собранием знаний из всех четырёх семей.

— Учёные? — отпрянул Эндер. — Возможно, твои слова были бы более правдоподобноыми, если бы ты не носила форму Эндера Края.

Черт, из-за холода я туго соображаю.

— А что, Эндер не может просвещаться?

— Не тогда, когда пропал его король. Мы отправили ответную информацию, это больше, чем необходимо.

Он шагнул назад.

— Подожди. Пожалуйста, сообщи королеве Арии. Скажи, что мне необходимо поговорить с ней.

Он впился взглядом в мои глаза.

— Она не станет тратить на тебя свое время, и я ничего не стану ей передавать от убийцы Сильфа.

Ворота захлопнулись, и я выдохнула. Похоже, слава бежит впереди меня.

— И что нам делать, если он нас не пустит? — спросила Пета.

— Ну, у нас теперь есть тот, кто нам поможет, правда, Том?

Я взяла его пальцами за пояс и вытащила из его рук меч.

— Что? — промямлил он то ли из-за вина, то ли из-за удара Эндера.

— Ты же хочешь попасть в Гнездо, так?

— Да! — он стал отталкивать мою руку. — Эй, отпусти меня.

— Не так быстро.

В голове уже созрел план. Том покажет нам тайный вход, куда мы проникнем, найдём отца и исчезнем в тот же миг. Однако события потекли совсем по иному сценарию.

Снова отворились ворота, и вышла пожилая дама. Причём сказать, что Элементаль пожилой, в принципе довольно сложно. Мы стареем… чудесно. У отца за спиной уже лет тысяча, а он только начал седеть.

Однако, эта женщина немного сутулилась, а белые волосы касались снега. Она была одета в бледно-голубое платье, усыпанное прозрачным хрусталем, а корона на голове, казалось, соткана из тончайшего шёлка и паутины. На меня смотрели поблекшие, незрячие глаза.

— Дитя Земли. Богиня говорила, что ты придёшь. Пойдём, не обращай внимания на Эндеров, они слишком меня опекают.

Из-за её спины на нас злобно смотрел высокий Эндер.

— Моя королева, пожалуйста, не делай этого. Ты же сама говорила, что твоя смерть придёт снаружи. Это она убила Викера.

Это правда. Я убила Викера, когда выгнала из Края Кассаву. Хотя, конечно, я не собиралась подтверждать обвинения в свой адрес.

— Правда? Ты сам там был? — она смотрела на меня, но говорила Эндеру. — Эндер Бореас, пожалуйста, не стоит распространять слухи. Я не могу полагаться на них. И даже если это она убила Викера — так тому и быть. Он сам выбрал свой путь, который увёл его от нас. Его изгнали не просто так.

А вот это было новостью для меня.

Его лицо окаменело.

— Как пожелаешь, моя королева.

Она протянула ко мне руку.

— Идемте. Вы трое, должно быть, замёрзли и прогололались.

— А что насчёт Тома? — спросила я, протянув ей фейри. — Разве он не один из вас?

Эндер Бореас фыркнул, но королева протянула трясущуюся руку.

— Том, снова неприятности, дружок мой? Когда-нибудь ты окажешься на задворках мира. Возможно, в самой долине смерти.

— Ария, я не могу удержаться от ягодного вина. Оно слишком манит меня.

Он неуклюже поклонился, и я вернула его ей на ладонь.

Она посадила его себе на плечо и зашла за ворота.

— Впустите их, и без выкрутасов.

Пета прижалась к моим ногам, и мы прошли за ворота. Следуя за королевой в Гнездо, мы всю дорогу молчали. Вершину горы окольцовывала круглая площадка как минимум в милю в диаметре. Вероятро, её поддерживали облака, и опора под ногами была более чем ненадёжной, что ужасно меня нервировало. Для Сильфа не составило бы абсолютно никакого труда якобы невзначай вышвырнуть нас за пределы платформы. Я положила руку на камень, висящий на груди, впервые после плавания на лодке в Грецию вспомнив, что он там находится.

Вокруг нас свистел ветер, один порыв оказался такой силы, что мне пришлось наклониться, чтобы меня не унесло назад. Шерсть Петы ерошилась. Она посмотрела на меня.

— Здесь обитают одни из самых сильных ветров.

Я поняла, что она имела ввиду не только природные ветры.

Эндер Бореас шагал рядом с королевой. Насколько он был высоким и мускулистый, настолько она казалась субтильной и хрупкой. Хотя она клонилась к земле из-за возраста. Вероятно, если бы она встала ровно, была бы моего роста. Меня не раз принимали за Сильфа из-за роста.

Нас вели по улицам, вымощенным ни чем иным, как густыми облаками, мимо зданий, парящих над ними в нескольких футах.

Впереди на вершине находился, как я понимала, дворец. Зазубренные как молнии, его шпили смотрели в небо. Окрашенные ярким золотом, они отражали утреннее солнце и сияли в его свете.

Я держала язык за зубами, но, если честно, это было несложно. Гнездо потрясло так же, как и Глубина, но по-своему. Совершенно очевидно опережая Край величием и сверкающими поверхностями.

— Пойдём, я хочу, чтобы ты кое с кем встретилась.

Ария протянула руку, а я взглянула на Бореаса. Я вопросительно указала себе на грудь. Он кивнул, но взгляд его оставался мрачным.

— Хватит уже кривляться, Бореас. Ты намного красивее, когда улыбаешься.

Он покраснел, и я не сдержала ухмылки. Я просунула руку королеве под локоть, когда она предложила мне его.

Она тяжело облокотилась на меня, пока мы поднимались по последним ступеням к воротам её собственного святилища.

— Здесь мы можем говорить, не боясь, что нас прервут.

Хотя она и была слепа, вела меня без колебаний. Перед нами открылась тронная зала, я помимо воли задержала дыхание. Сверкающие белые ледяные колонны уходили в небо так же высоко, как и стволы секвой в Крае. Над головами шептали облака, а снежинки парили и опускалась к ногам. Мечта… Это место выглядело как мечта, ослепляющая глаза и распахивающая души.

Однако у меня на душе было что угодно, только не спокойствие. Убранство Гнезда поражало своей красотой, но я прекрасно знала, как красота могла скрывать отвратительную правду.

— Твой дом очень… изысканный.

— Дом — это не то место, где ты живёшь, дитя земли, — голос королевы был сильным и уверенным. — Это то место, где твоя жизнь расцветает.

Я не ждала советов. Она похлопала меня по руке.

— Думаю, однажды ты поймёшь. До нас дошли слухи, что ты проделала огромную работу в песках Намиба.

Я побледнела.

— Как?

— Ох, все просто. Шпионы. Шпионы кругом. И мои тоже, — она засмеялась и махнула мне рукой. — В основном фейри, если хочешь знать. Элементали их не замечают, хотя те повсюду. Можешь закрыть рот, дитя земли. Ты скоро поймёшь, что наш мир намного меньше, чем кажется. Тебя вёл счастливый случай, да?

— Богиня-Мать, — ответила я, не успев подумать.

Ария пару раз моргнула.

— Что ж, на то она и богиня. Она видит то, чего не видим мы, даже будущее, каким оно должно быть. Но я не об этом. Знаю, ты ищешь отца, но здесь его нет, дитя. Кто бы ни привёл тебя сюда, оказался неправ.

Она шагнула в сторону и направилась к трону.

Я взглянула на Кактуса. Он качнул головой и пожал плечами. Я положила руку Пете на спину. Она дёрнула ухом и тихо сказала:

— Ищейка не могла ошибиться.

Ария обернулась и улыбнулась мне.

— Вижу в твоих глазах вопрос. Спрашивай.

— А мне можно поискать самой? В конце концов, я ищу отца.

— Не могу позволить тебе ходить здесь самой. Гнездо опасно хотя бы тем, что не везде можно наступить. Если будешь слушать проводника, оставайся сколько душа пожелает.

— Соглашайся, — прошептала Пета. — О большем и мечтать нельзя.

— Благодарю тебя, — я поклонилась в пояс.

Королева опустилась на трон и вздохнула.

— Если тебе выпадет случай стать правительницей, могу посоветовать более удобный трон. Этот колет мой зад, не важно, как я сяду.

Я рассмеялась, Кактус тоже.

— Буду иметь в виду, но не думаю, что придёт такое время.

Она взяла что-то рядом с троном и стукнула этим по вертящемуся у её ног облаку. Трижды раздался громкий и высокий звук, как бой курантов.

Кактус коснулся моей руки и махнул куда-то назад. Двери распахнулись и внутрь вошли три Эндера. Двое мужчин и женщина. Мужчины были такими же, как большинство Сильфов — высокие и подтянутые, как струна по сложению и в движении. Однако женщина оказалась ниже меня. Сплошные мышцы, но не такая тонкая, как остальные Сильфы.

— Фигуристая женщина-Сильф? С каких это пор? — позволил себе высказаться Кактус, и я едва сдержалась, чтобы не скривиться.

Лицо женщины даже не дрогнуло, но я заметила, как она резко втянула воздух.

Я уставилась на Кактуса.

— А с каких пор нормально для женщины-Терралинга быть моего роста, придурок? Думаешь, знаешь все о женщинах в мире?

Идиот.

— Идиот, — выплюнула Пета.

Женщина-Эндер посмотрела на меня, и наши взгляды встретились. Между нами возникло взаимопонимание. Я знала, что такое выделяться из твоей семьи, не подходить под критерии нормальности. Сказать, что это было испытанием, значит преуменьшить. Мир Элементалей не прощает тех, кто ему не соответствует.

— Самара, не могла бы ты провести Лакспер по Гнезду? Веди её везде, где она пожелает, и помоги ей в поисках отца. Запретов нет.

Самара сжала руку в кулак и прижала её к груди.

— Как пожелает моя королева.

— Хм, ты тоже этого хочешь. Вижу, ты сама хочешь узнать о ней побольше, — Королева махнула ей рукой. Её слепые глаза видели намного больше положенного. — Теперь ступай. Забери гостей. Покажи им комнату и дай что-нибудь поесть.

Самара поманила нас пальцем.

— Идём за мной.

Голос такой же основательный, как и фигура; в словах ни малейшего колебания. Она вывела нас из тронной залы, потом свернула налево в длинный коридор, опоясывавший гору, как ремень талию.

— Как гости королевы, вы расположитесь в сердце Гнезда. Ваши комнаты безопасны, они сделаны в самой горе. Но остальная часть Гнезда может ускользнуть из-под ног, когда вы меньше всего будете ожидать. Снаружи мы поставим Сильфа, так что, если понадобится, он всегда поможет.

Больше проходило на круглосуточно слежку за нами. Но, возможно, просто сказывался опыт пребывания в семьях других Элементалей, заставляющий меня думать плохо.

Коридоры были широкими и высокими без потолков, как и тронная зала. Стены без крыши и яркое голубое небо над головами, холодное и манящее. Понятно, что Сильфы могли сохранять постоянную температуру у себя в жилище. Однако, Кактус, Пета и я не имели такой способности.

Если в Гнезде не было облаков и блуждаюшего тумана, эначит, эта его часть выполнена из камня, так сказала Самара. Я не сдержалась и прикоснулась к камню, убеждая себя, что, по крайней мере, я все ещё могу хоть здесь почувствовать Землю.

Самара остановилась у двери слева от нас, ведущей вглубь горы. Я с облегчением вздохнула.

— Внутри есть еда и питье. Я вернусь через час и отведу вас, куда пожелаете.

Она развернулась на пятках и пошагала прочь, низ её кожаных белых одежд сливался со стелющимся низким туманом.

Я вошла внутрь и выдохнула. Никакого тумана внизу — только сплошной полированный камень. Я села на колени и прижала руки к полу. Известняк, обычная местная порода. Он нагрелся под ладонями, и показалось, что сама гора потянулась ко мне.

— Ларк, полегче, — Кактус положил мне на плечо руку. — Не думаю, что тебе стоит проверять связь с Землёй здесь. Да и всем нам тоже.

Я непонимающе моргнула.

— Почему?

Он присел рядом со мной на корточки и убрал мои руки с камня.

— Это место для Сильфов сделали Терралинги.

Я знала, что когда-то давно наша семья была близка с семьёй Сильфов.

— И что это значит?

— Замарашка, потому что это похоже на то, что ты почувствовала в Жизель. В ней течёт Дух, из-за работы, которую проделал над ней Талан; гора пропитана работой Терралингов. Из-за этого камень живо откликается на твой зов.

Я нахмурилась и встала.

— Бессмыслица какая-то. Так или иначе, в прошлом мы помогали в строительстве домов всем остальным семьям. Почему прикосновение к конкретно этому камню — это плохо?

Пета засеменила к огромной кровати, занимавшей большую часть комнаты, и запрыгнула на неё. Она по шею утонула в роскошном одеяле.

— О, какая прелесть.

Кажется, она даже на мгновение потеряла мысль из-за приятных ощущений.

— Гнездо… оно отличается от остальных. Шахта вырыта под горой рядом с внутренним пламенем Земли. Глубина — в океане, создана из песка и раковин. Но Гнездо построено на горе, и пока оно парит высоко в стратосфере, именно сила Терралингов не даёт ему распасться. С твоей связью с Землёй, усиленной Духом, тебя тянет сюда как магнитом. Это значит, что здесь твоя сила велика как нигде в мире. А ещё это значит, что гора сделает все, что попросишь, даже если ты и просить не будешь.

— Черт, я этого не знал.

Кактус притянул меня поближе и крепко обнял. Он отпустил мою руку и обнял за талию.

— Ничего здесь не трогай, Ларк. Ты снесешь гору до основания.

Я фыркнула:

— Ну что за глупости?

О, если бы я была права.

Глава 16

Первый день в Гнезде прошел, не принеся ни единой зацепки, где мог находиться мой отец в принципе. Самара провела нас по второму и третьему уровню. Уровни были устроены внутри горы и имели множество ведущих вверх и вниз лестниц.

— Уже ночь, мне пора заступать на пост, — сказала Самара у дверей наших комнат.

— Ты не могла бы зайти на минуту? У меня есть вопрос, который не хотелось бы задавать в коридоре.

Я стояла внутри комнаты и смотрела на неё, сохраняя бесстрастное выражение лица. Её светлые брови слегка приподнялись, но она зашла.

В дороге мы мало о чем говорили, по крайней мере, кроме структуры Гнезда и того, что видели. Все это интересно, но я хотела узнать другое.

Я заставила себя задать этот вопрос.

— Самара, в Гнезде есть какие-нибудь разногласия? Что-то, что может использовать человек, не принадлежащий к вашей семье?

Если я до этого момента думала, что она подняла брови, то это было ничто по сравнению с их положением сейчас.

— Кто контретно хочет использовать мою семью?

Она сказала это мягко, но в словах послышалась угроза. Я заметила, как её рука потянулась к заостренному оружию, прикреплённому сзади.

Я выставила в примирительном жесте ладони.

— В моей семье есть некто, Кассава. Она… не только посеяла страшный раздор в Крае, но также и пыталась захватить власть в других семьях разными способами.

Самара убрала руку с оружия.

— Королеву здесь очень любят, даже её испорченные дочери. Эндеры уважают её, несмотря на преклонный возраст. Нет оснований думать, что в ближайшее время она уйдёт в закат. И я уверена, ты заметила, от неё сложно что-либо скрыть, даже с её слепотой.

Её слова должны были меня успокоить, но этого не произошло. Если здесь нет разногласий, тогда почему моего отца спрятали в Гнезде? Или Самара лжет, или Эндер осведомлена не обо всем, что здесь происходит. Я надеялась на последнее — Самара мне нравилась.

— Это все, что ты хотела спросить? — подняла взгляд Самара.

Я кивнула.

— Да. Пока да.

Она вышла из комнаты и с щелчком закрыла дверь. Хотя ещё одного щелчка от закрываемого замка не последовало. Кактус подошёл к кровати и, раскинув руки и ноги, рухнул на неё, задев пальцами Пету.

— Иди сюда, Невезучая Кошка. Знаю, ты тоже хочешь обнимашки.

Она зашипела и ударила его лапой. Я не пошевелилась, не стала принимать участие в их шуточной перепалке.

— Придурок, если бы не знала тебя лучше, подумала бы, что ты ищешь своей смерти.

— Ну, разве не это меня ждёт, когда ты поблизости?

— Ты! Мерзкая ящерица!

— Саламандра, кошка, перестаньте.

Я сделала шаг, другой, прошлась по комнате. Не сдержавшись, прикасалась ко всем выступающим из стен камням. Я расшнуровала сапоги и скинула их.

Меня окружила сила Земли, словно кто-то взял меня в ладони. Пета права, в Гнезде все как-то иначе. Словно сознание Земли здесь проявляется сильнее чем где бы то ни было.

Пета провела по моему носу хвостом, и я чихнула. Я открыла глаза, не помня, когда их закрывала, и когда опускала колени на кровать. Передо мной стояла Пета, чуть прищурив уголки глаз от тревоги.

— Ларк. Думаю, тебе здесь стоит ходить только в сапогах. Это место отчаянно взывает к тебе.

— Пета, это был кто-то вроде меня. Кто-то, владевший Духом и Землей. Поэтому здесь я словно… дома, — выдохнула я.

Её губы растянулись в улыбке.

— Тогда, возможно, после этого задания мы вернемся. Может быть, это твоё место.

— А я приду с тобой, — сказал Кактус.

Я посмотрела на него в ожидании подтрунивания. Но его взгляд оказался серьёзным, абсолютно.

— Ты бросишь ради меня Край? Не сможешь, тебе придётся вернуться, чтобы не сойти с ума.

— Ради тебя я брошу что угодно, Ларк. Я люблю тебя, только тебя. Ты ещё в детстве забрала моё сердце. Неужели сама этого не видишь?

Воздух между нами накалился от моей тоски по нему, от желания прижаться к его коже и почувствовать его губы на своих. Желания узнать, действительно ли он мой единственный. Или ключи от сердца достались Эшу.

Как мне выбирать между такими разными мужчинами, каждый из них владеет той моей частью, которая безразлична к другому.

Он протянул ко мне руки в приглашении, которое я не хотела отвергать. Мы здесь, одни. Вдвоём.

Между нами встала Пета.

— Нет, я не позволю сделать ей больно.

Её слова разорвали напряжение между нами, словно острые когти шёлк.

— Я не тот, кто сделает ей больно, Пета. Я никогда не сделаю ей больно, — он говорил это ей, а глаза не отрывал от меня.

Тяжело дыша, я все же заставила себя встать и надеть высокие сапоги.

— Нам нужно поесть и поспать. Мы должны найти отца.

Кактус так сжал челюсти, что его зубы вполне могли пострадать. Он подошёл к уставленному едой столу и набрал в тарелку рагу. Я последовала его примеру и сначала набрала тарелку для Петы, потом для себя. Щедро приправленное карри, рагу манило большими кусками мяса и овощей, вобравших весь вкус. Я макнула в густой бульон лепешку.

— Пета как думаешь, можешь немного пошпионить? Посмотреть, права ли Самара насчёт разногласий. Не верю, что здесь все чисто.

Она провела лапой по морде, очищая её от рагу.

— Хорошая идея. Я могу держаться близко к горе, где не нужен Сильф-гид.

Я кивнула, пытаясь не чувствовать вину за то, что делаю.

— Не думаю, что у нас много времени. Хотя королева и сказала, что у нас карт-бланш, но если отец здесь, а Кассава с ним…

— Тогда она могла уже узнать, что мы здесь, — закончил Кактус за меня.

Она потянулась, не отводя от меня взгляд. Мне пришлось постараться не покраснеть под её взглядом.

— Тогда выпусти меня, — сказала она.

Я подошла к двери и приоткрыла её. Пета повернулась ко мне и зацепила когтями мои брюки.

— Ларк. Он будет наседать. Не делай этого.

— Мне нужно узнать, Пета. Когда я была с Эшем, со мной говорил Дух. Если он промолчит с Кактусом…

Она вздохнула.

— Тебе я доверяю. Ему — нет.

Она выскочила, махнув хвостом, и я закрыла дверь.

— Избавилась от фамильяра?

Кактус оказался позади и положил руки мне на плечи. Он опустил их до моих кистей, разжигая костёр в месте прикосновения.

Я обернулась и посмотрела ему в глаза.

— Я люблю вас обоих, Кактус.

— Я не стану тебя делить, Ларк.

— Тогда мы не станем этого делать. Потому что я его не предам.

Собственные слова меня ошеломили. Ради Кактуса я Эша не предам, но более того, ради Эша я не предам Кактуса.

В этот миг я поняла, что мне суждено любить их обоих, если они позволят.

Он притянул меня спиной к своей груди и поцеловал, заставив обернуться. Руки забрались под жилет и ласкали кожу живота. Отчего там сразу вспыхивало пламя, и я невольно выгнулась. Я хотела его, хотела ощущения его кожи на своей и его поцелуев, смеха и тёплой улыбки.

Я развернулась в его руках и запрыгнула сверху. Он слегка покачнулся под моим весом, и мы рассмеялись.

— Полегче, тигрица, — пробормотал он мне в губы.

— Никаких полегче. Любовь — жестокая хозяйка.

— Тогда мне придётся её отшлепать.

Я откинула голову и рассмеялась. Он поцеловал шею и чуть прикусил чувствительную кожу, из-за чего смех превратился в стон.

Неловко пятясь, мы вместе рухнули на постель, лишь только избавились от одежды. Всевозможные фантазии, которые когла-либо возникали, нахлынули враз, и я провела руками по его обнажённой коже, ощущая удовольствие, когда его мышцы напряглись в ответ. Он перекатился на бок и прикоснулся к моей руке, где вилась татуировка.

— Я должен был остановить её раньше.

Шрамы остались от лавовой плети, полученной мною по милости королевы Шахты. Я могла умереть, но сначала меня подлатал Черный Дрозд, чем немало запутал, а затем полностью исцелила Богиня-Мать. Но оставила лозы с шипами вместо каждого шрама от удара плетью. Сейчас я едва их замечала.

— Что сделано, то сделано. Если ты, конечно, не хочешь лучше их поцеловать, — я изогнула бровь, удивив саму себя. Игривость в постели — что-то новое для меня. Однако с Кактусом это казалось естественным.

Ухмыляясь от уха до уха, он склонил голову.

— Как пожелаешь, моя принцесса.

Его губы чертили свой путь на моем теле, сорвав не один стон.

Кактус оказался сверху, удерживая свой вес на локтях.

— Ты уверена? Не хочу, чтобы утром ты жаловалась, что я тебя соблазнил, пока ты ничего не понимала.

Я закатила глаза.

— Болтай дальше, и я передумаю.

Он нежно поцеловал меня, накрыв своим телом…

От сильных ударов снаружи загрохотала дверь, и заорала Пета:

— Ларк, здесь Чёрный Дрозд!

Я отпрянула от Кактуса и рванула к двери, подобрав на ходу только копье. Я резко дёрнула дверь, и внутрь ввалилась Пета — в обличье барса. Шерсть забрызгана кровью, дыхание тяжёлое.

— Я в порядке, но ты можешь его поймать. В конце коридора. Самара загнала его в угол.

Я не стала ждать Кактуса, да и об одежде не вспомнила. Босые ноги от пола посылали мне такой заряд энергии, какого я ни разу ещё не чувствовала от связи с Землёй. Я воспользовалась энергией, чтобы разве что не лететь в указанном Петой направлении.

В конце коридора я затормозила, потому что прямо на меня летела Самара. В коридоре свирепствовал дикий ветер, удерживающий её в воздухе. Она взглянула на меня, а потом указала заостренным оружием.

Я вышла из-за угла. Чёрный Дрозд действительно был в ловушке — спиной к стене без возможности выбраться.

— Дай, угадаю, это ты держишь здесь моего отца?

Он рассмеялся, но впервые я услышала в смехе нервные нотки.

— Ой, да ладно, зачем мне твой отец?

— Тогда почему ты здесь? — я подошла к нему, держа копье поперёк тела.

— Здесь ты, Ларк. Разве этого недостаточно? Мы с тобой связаны, хотя тебе этого пока не понять.

— Да уж, мне не понять.

Я была достаточно близко, чтобы прыгнуть на него и одержать победу.

Рядом встала Самара.

— Ты его знаешь?

— Одна из проблем в прошлом.

Она что-то проворчала.

— Ларк, ты выглядишь чудесно. Может, обсудим возможные для нас обоих перспективы? Мы могли бы зачать самых могущественных детей.

— Для этого меня надо связать и вырубить.

Он чуть махнул плащом, и я заметила кожаные коричневые брюки. Весьма похожие на брюки Эндеров Терралингов.

— Можно устроить.

Внутри все перевернулось от отвращения.

Само его присутствие здесь меня не удивило, но я не могла понять, что ему нужно от отца. А потом я словно прозрела.

— Твоя любовница здесь, так? Кассава спряталась, а ты ей помогаешь.

Он рассмеялся.

— Умница. Конечно, я ей помогаю. И всегда помогал. А с тобой так легко. Тебя так легко заставить делать, что нужно мне.

Я выставила копье, и он отпрыгнул, врезавшись в стену. Но почему он не атакует?

— Самара, — произнес он, и розовые линии силы перетекли от него к ней, — убей её.

Червивое дерьмо и зелёные палочки.

Самара сделала выпад, и я увидела белки её глаз, оттененные его силой. Она ударила по ногам, почва ушла из-под ног, и я жёстко приземлилась на пол голой спиной. Я перекатилась, уворачиваясь от направленного в сердце орудия. Его кончик задел спину и выдрал клочок кожи.

— Самара, сопротивляйся ему! — прокричала я, понимая, что это не поможет. Пока я не коснусь её кожи, его сила будет владеть ею.

Она нападала снова и снова, а я отклоняла удар за ударом. Но понимала, что это лишь вопрос времени, когда она возьмёт верх. Её скорость была равной моей. У меня остался лишь один шанс. Я раскинула руки в стороны.

— Тогда убей меня.

Замахнувшись, она направила свое орудие мне в живот. И в самый последний миг, когда оно коснулось кожи, я дернулась в сторону и прижала руки к её лицу. По инерции от её замаха, нас пронесло ещё немного перед тем, как мы остановились.

— Что произошло? Мне приснилось, что мы сражаемся, — её слова были невнятными, словно она перебрала.

Я отпустила её, убедившись, что приказ Черного Дрозда больше не властен над ней. Потом обернулась, проверить, остался ли здесь Чёрный Дрозд, хотя понимала, что его уже и след простыл. Не считая нас, в коридоре было пусто.

— Увы, это был не сон, подруга.

Судорожно вдыхая воздух, я прикоснулась к небольшой ранке на животе, грозящей стать ещё одним шрамом. Из неё стекала тонкая струйка крови, но настоящей боевой раной станет рана на спине.

Послышались шаги, а затем появился Кактус в одних лишь брюках. Он посмотрел на меня и произнес то, что заставило мою кровь похолодеть:

— Чёрный Дрозд забрал Пету.

Глава 17

— Я пойду с тобой, — сказала Самара, пока мы бежали в мою комнату. Я схватила одежду и быстро натянула её, не обращая внимания на слова спутницы.

— Я говорю…

— Это не твоя битва, Самара, — я подняла сапоги и надела их. Рядом безмолвно одевался Кактус.

Чёрный Дрозд и Пета… Он знал, что я приду за ней, а это означает ловушку, которая почти захлопнулась. Я никак не могла затащить неповинных людей в ловушку, предназначенную для меня. Связь между мной и фамильяром была крепка. Я сфокусировалась на ней и почувствовала направление, куда её несут. Прямо на запад, в Край.

Неудивительно.

— Я не просила твоего разрешения, Ларк, — холодно произнесла Самара. — Я имею полное право преследовать захватчика своего дома.

Черт бы её побрал, она права.

— Отлично, удачи в поисках.

— Он забрал твоего фамильяра, и ты можешь его найти. Так что я пойду с тобой.

Кактус взял меня за руку.

— Ларк, подожди. Твой отец где-то здесь. Ты сама это знаешь. Ты же понимаешь, что Чёрный Дрозд пытается увести тебя, чтобы ты не нашла отца.

Я кивнула.

— Да. Пета для меня значит больше, чем отец.

Самара шумно втянула воздух.

— Король Терралингов — Твой отец? И ты предпочтешь ему фамильяра?

— Не смей меня судить, Самара, — рявкнула я. — Пета мне очень близка и по большей части именно ей я обязана за исцеление души в то короткое время, что она провела со мной, а не кому-то ещё. А отец не более, чем донор спермы, насколько я могу судить.

Её лицо смягчилось.

— Можешь верить, можешь нет, но я понимаю.

Она подняла руку, и высоко над головами из-за облаков донесся громкий крик орла, отразившийся от стен комнаты. Огромная птица спланировала вниз и сложила крылья, чтобы приземлиться на плечо Самары. Орёл расправил перья, но ничего не сказал.

Я протянула руку Самаре, и она приняла её.

— Тогда время идти вместе, как было однажды у наших семей.

У неё засверкали глаза.

— Всегда любила охоту.

Кактус засмеялся, а я нет. Пока на кону жизнь Петы, мне не до смеха.

Самара взяла меня за руку.

— У тебя есть повязка для Перемещений?

Я кивнула.

— Да, она перенесёт нас в Край.

Кактус прочистил горло.

— Ты должна попрощаться в королевой, Ларк. Ты не можешь уйти, не оставив…

— Сделай это за меня, — я обхватила его лицо ладонями и поцеловала. — Возьми Шейзера и лети домой, как только сможешь.

У него расширились глаза, когда я сделала шаг назад. Самара кивнула и взяла меня за руку. Наконец, Кактус тоже кивнул.

— Я люблю тебя, Ларк. Не забывай об этом.

Не сводя с него взгляда, я повернула повязку против часовой стрелки. Мир вокруг нас схлопнулся, и я оказалась во власти чужих воспоминаний, по всей видимости, воспоминаний Самары.

Изображения оказались размытыми и перескакивали с одного на другое, совсем не похоже на предыдущие разы во время Перемещений.

Самара ещё маленькая, избитая и подавленная. Её желание защищать других. Тренировки Эндеров. Насмешки, которые приходилось пережить. Огромная любовь к королеве и желание защищать её семью.

Так похоже на меня. Так сложно видеть прошлое даже такими обрывками. Мы резко остановились, и она отпустила мою руку. На этот раз охрана ждала нас внутри комнаты Перемещений.

— Ты арестована…

Я бросилась к говорившему Эндеру. Не знала, кто это, под шлемом не видно, но мне было не важно. Я ударила ребром копья ему по голове, вырубив до окончания предложения. Самара взяла на себя ещё одного стража, а двое оставшихся окружили нас.

— Ларк, не заставляй нас причинить тебе боль, — сказала Блоссом уверенным голосом даже из-под шлема.

— Вам не из-за меня нужно переживать, — разозлилась я.

— Кассава вернулась, — сказала она.

Охранник рядом с ней ударил её кулаком в голову.

— Заткнись, женщина.

Он отвлёкся, а мне только это и было надо. Я сделала подсечку, подпрыгнула и со всей силы ударила его в грудь кулаком. От удара хрустнули ребра, как минимум, три, если судить по состоянию его тела.

Сбоку от меня Самара тоже врезала двумя кулаками в живот своему сопернику, отчего тот отлетел к стене. У него закатились глаза, и он отключился.

Я встала и посмотрела на Блоссом.

— Кассава? Ты уверена?

Она сняла шлем и швырнул его на пол.

— Да. Стоило тебе уйти, как она тут как тут, взяла Ветча под свое крыло и захватила трон. Она сказала… что собирается вернуть домой Беллу и разобраться с её положением, — у неё сорвался голос, и я положила руку ей на плечо. — Она собирается убить ребёнка Беллы, да?

Как и Брэмли.

— Она уже сделала это? Послала кого-то?

Блоссом покачала головой.

— Нет, насколько я знаю.

Я стянула повязку для Перемещений и надела её на руку Блоссом.

— Ты должна защитить Беллу. Ты сама знаёшь, что именно она должна управлять здесь. Ей не должны навредить. Скажи ей, что она должна сражаться изо всех сил, и напомни про кулон. Она поймёт, о чем я.

Блоссом медленно кивнула.

— А что будет с тобой, Ларк?

Я взглянула на Самару.

— Я собираюсь убить Кассаву. Как только здесь станет безопасно, я пришлю весть.

Блоссом прокрутила глобус и нашла Глубину. Провернув повязку, она исчезла.

— Тебе тоже пора.

Я наклонилась и стала связывать стражей, взглянув на Самару.

— Нет. Нас это тоже касается. Мы знаем, что Кассава неуправляема. Она заманила Викера, — сказала Самара, помогая мне вязать стражей. — Как ты собираешься это сделать?

Я похлопала по сумке, где лежал дымчатый бриллиант. Открыла её и вынула камень.

— Возьми. Оно увеличивает вашу силу. Когда вернёшься в Гнездо, отдай Арии. Оно принадлежит ей.

Она ахнула, когла я вложила его в её руки.

— Богиня-Мать, да в нем же просто бушует сила… Это то, что я думаю?

— Да. Используй его осторожно. Или в нашем случае, возможно, не очень осторожно.

— Я встала и шагнула к двери, выглянув наружу. Снаружи нас никто не караулил. Но это не значило, что здесь безопасно. Меня тянуло к Пете по нашей связи. Она была напугана и нервничала, как может нервничать только кошка.

Я выскользнула в коридор, Самара молча последовала за мной. Я остановилась у подножия лестницы и стянула высокие сапоги. Мне нужно было получить столько связи с Землёй, сколько возможно. Пошевелив пальцами на ногах, я потянулась к силе и позволила ей наполнить себя.

— Чего нам ждать? — тихо спросила Самара.

— Чёрный Дрозд может управлять всеми пятью элементами. Кассава могущественна в обращении с Землёй, но на этом все.

Она взяла меня за руку.

— А ты сможешь убить её? У тебя хватит силы?

— Я ждала этого всю свою жизнь. Я либо убью её, либо погибну в этой попытке. Тогда тебе придётся закончить это за меня. Все наши семьи в опасности, пока она на свободе.

Она нахмурилась, но кивнула. С натянутыми как стрела нервами я крадучись поднялась по лестнице. Но вокруг все молчало, ничего не указывало на наличие здесь Терралингов. Жутковатая тишина застыла в воздухе, пока мы поднимались на верхний этаж. Я зашла в свою комнату, потом в комнату Эша. Обе оказались пустыми, хотя я и не ждала, что он будет здесь.

Поманив Самару рукой, я проскользнула по краю тренировочной комнаты обратно к главному выходу. Я провела рукой по деревянной двери, а затем прижалась к ней ухом. Ничего. Даже звука отдаленного разговора. Я взглянула на Самару, и она пожала плечами.

Выбора нет… Хотя… Я развернулась и побежала обратно, спустилась по лестнице и остановилась только у комнаты Перемещений. Здесь осталась лишь одна повязка. Я взяла её и надела на руку.

— Держись.

— Что ты делаешь…

Мир растворился, но Перемещение оказалось быстрым. Я очутилась на северной границе Края. Во время перемещения воспоминания Самары даже не успели коснуться моего сознания.

Я сразу же присела, и Самара последовала моему примеру.

— Где мы?

— На внешней границе Края.

— А зачем?

Немного задержавшись, я оглянулась.

— Можешь называть это интуицией, но из казарм есть только один выход, и Кассава прекрасно об этом знает. Она не дура, хоть и чокнутая. Она будет нас ждать именно там.

— Могущественная, умная и чокнутая.

Самара отодвинула с дороги ветки папоротника и поравнялась со мной. Бок о бок мы бежали до первой постройки Края. Я спряталась за деревянной стеной. Перебегая от дома к дому, мы незаметно добрались до центра Края, и стало очевидно, что дела у нас просто паршивые.

Судя по количеству присутствующих, можно было сделать вывод, что абсолютно все члены нашей семьи собрались вокруг Спирали и казарм Эндеров. В центре стояла Кассава, а рядом с ней — Чёрный Дрозд. Я обвела взглядом толпу в поисках Эша, но не увидела ни одного блондина его роста. Сердце болезненно сжалось. Нет, она не убила его. Наша с Петой связь запульсировала, и я почувствовала, что она высматривает меня. Я попятилась и потянула за собой Самару. Склонившись к её уху, я прошептала:

— Ты можешь всех унести подальше от Кассавы?

Она ухмельнулась и прошептала в ответ:

— Она твоя. А что насчет Черного Дрозда? Он может заставить меня снова напасть на тебя.

Я взяла её за руку.

— Не отпускай меня.

— Это будет как-то странно.

— Наша битва будет не с помощью оружия.

У неё расширились глаза, а потом она кивнула. Я встала, и мы вышли вместе. Она подняла вверх свободную руку, и деревья над нами застонали. Все, включая Кассаву и Черного Дрозда, подняли головы.

Поднявшийся в Крае ветер стал ледяным, словно прилетел сюда с самих Проклятых Вершин. Он обрушился на окружавших Кассаву Терралингов, и разметал их в одно мгновение, заставив лететь, как тряпичных кукол.

Тишина взорвалась криками, и я, наконец, увидела Эша. Он лежал на животе перед Кассавой, а в золотистых волосах виднелись кровавые пятна. Я потянула Самару за собой.

Я вытянула руку вперёд, и земля под нами загрохотала, заходила под ногами, когда злость достигла точки кипения.

— О, Лакспер. Рада видеть тебя снова, — промурлыкала Кассава. Она щелкнула пальцами, и Чёрный Дрозд поднял Эша. Его тело безвольно болталось. — Не волнуйся, он не умер, ещё. Но если не сделаешь то, что мне нужно, то умрет.

Мне сейчас не поможет вся сила Земли. Но, возможно, поможет Дух. Самара потянула меня за руку.

— Я могу заставить их взлететь.

— Только попробуй, и Чёрный Дрозд поджарит до золотистой корочки и твоего фамильяра, и твоего любовника, — произнесла Кассава.

Чёрный Дрозд взял Пету за шкирку и с силой тряхнул.

— Жареная кошатина. Никогда не пробовал.

Она зашипела и цапнула его лапой, но в обличье кошки она мало что могла. Я не сомневалась, что он подавляет её способность обращаться.

— Чего ты хочешь? — спросила я.

Самара напряглись и сильнее сжала мою руку.

— Ларк, не надо. Они убьют вас всех.

— Нет, если ты сможешь забрать Эша и Пету, — я смотрела на неё и видела родственную душу, сломленное дитя, нашедшее свой путь и сумевшее исцелиться. — Я доверяю тебе увести их отсюда, Самара.

Она сжала губы, но кивнула.

— А ты?

Под ногами взорвалась земля. Ветч позади нас засмеялся своим ишачьим смехом. А мы с Самарой приземлились порознь.

— Забери их! — крикнула я ей.

Она встала, и ветер подхватил её и Эша. А Пета была в руках Чёрного Дрозда. Моя кошка извернулась и укусила его в ладонь, и он с проклятиями выпустил её. Пета побежала ко мне, а не к Самаре. Я обняла её и прошептала:

— Тебе нужно уйти.

— Нет. Я тебя не брошу.

Я взглянула на Самару и кивнула. По крайней мере, спасётся Эш. За Беллой присмотрит Блоссом. Больше я ничего не могу сделать.

Звук шагов и свист меча на ветру были единственным предупреждением. В мою спину чуть ниже сердца вошёл меч.

Я выгнулась назад, а в горле забулькала кровь и полилась изо рта. Пета взвизгнула, и этот звук перешёл в рык, когда она обратилась в барса. Уцепившись за связь с Землёй, я заставила ползучие лозы обвиться вокруг её задних лап, удерживая от сужающегося возле меня круга. Я поймала взгляд Самары, которая кивнула мне и притянула к себе Пету.

— НЕТ, НЕТ! — кричала Пета, срывающимся голосом.

Из спины высунули меч, и я шлепнулась вперёд на колени. Все мои близкие родственники, кроме Беллы и Рейвана — единственных моих союзников — стояли сейчас кругом.

Похоже, на этот раз выхода нет. Всё, кто мог бы спасти меня, далеко, и я не хотела, чтобы они пожертвовали своими жизнями ради моей. Даже Пета. Скорее, именно Пета.

— Крошка Лакспер. Наконец твоё время пришло, — Кассава опустилась напротив меня на колени и обхватила ладонями моё лицо. — Хочешь знать, почему я позволила тебе прожить так долго?

Я моргнула.

— Да.

Глава 18

— Ты должна была стать частью нового порядка, Ларк, — Кассава погладила моё лицо. — Дух — слишком редкий элемент, а получить ребёнка со всеми пятью стихиями… трудно. Я надеялась, что ты будешь послушнее. Но так тому и быть.

— Ты хотела, чтобы я родила ребёнка? — я просто не могла поверить в услышанное. — Тогда почему не оставила в живых Брэмли?

— Он был назван наследником. Это недопустимо. Ему суждено было умереть, — она прикоснулась пальцем к моему носу, и я увидела в ее глазах сумасшествие. — Даже тогда для своего отца ты была пустым местом. Я посчитала, что смогу тебя контролировать. Я обещала тебя Реквиему.

Реквиему…

— Лучше смерть, чем быть для тебя лишь живой маткой.

— Да, сейчас я это вижу. Поэтому больше не стану тратить на тебя время. Ветч, отнеси её в тайное подземелье. Не хочу, чтобы кто-нибудь нашёл её тело. Никогда.

Пока Ветч взваливал меня себе на плечо, я поймала взгляд Брайи.

— Брайя, беги, — прошептала я.

Она сморгнула слезы и повернулась ко мне спиной. Она послушна из-за страха. Рейван… Хотелось верить, что хотя бы он смог убежать. Чёрный Дрозд отстал от Ветча по дороге к казармам и к комнате Перемещений. Ветч настроил глобус. Я не знала, куда он собирается меня отнести, пока я висела вверх ногами и умирала. Умирала. Да, именно это и происходило. Наверное, мне нужно было бояться, но сил не осталось даже на это.

Я отстранённо понимала, что Чёрный Дрозд, наверное, подавлял моё желание жить с помощью Духа.

Он посмотрел на меня в упор, но я понятия не имела, что у него на уме.

— Зачем тебе была нужна Жизель?

— Даже сейчас, на пороге смерти, тебе нужны ответы? — искренне изумился он.

— Да.

Я действительно не знала, на кой черт мне эта информация. Но так я хотя бы старалась остаться в ясном сознании.

— Жизель могла бы помочь нам удостовериться, что мы на правильном пути. Удостовериться, что мы выбрали правильный момент для убийства тебя и короля. Просто мера предосторожности. Но, как видишь, она нам так и не пригодилась.

Мир закружился, и я провалилась в воспоминания Ветча.

Мне пришлось поднапрячься, чтобы понять, что я вижу.

Напротив Ветча съежилась Брайя в разорванрой одежде, она выставила вперёд ладони.

— Мать сказала, так надо, так что прекрати реветь.

— Я не хочу, — плакала она, спрятав руками обнаженную грудь.

— Это не тебе решать, Брайя. И не мне, — Ветч снял одежду и подошёл к младшей сестре.

Меня молнией прострелило от ярости, когда закончилось Перемещение, и мы оказались в жуткой духоте и жаре. Кружащие вокруг нас потоки горячего ветра никак не могли охладить пот на моем лбу.

Спустя несколько секунд рядом с Ветчем оказался Чёрный Дрозд, а мой брат переложил меня ему на плечо с безразличием безмозглого существа.

— Ты стёр разум Ветча?

— Беспокоишься за брата?

— Просто ответь. Он заслужил это, — выдохнула я, закашлялась и с трудом отогнала навалившуюся волну тьмы.

Ветч скинул меня с плеча. Я больно ударилась спиной о твёрдую землю. Мир перед глазами поплыл, и я с усилием воли отогнала желание закрыть глаза и сдаться смерти.

— Хочу знать всё.

— Чтобы спокойно умереть? — в его голосе послышались нотки непонятной мне грусти.

— Да, — всего одно слово, но даже оно далось с огромным трудом.

Чёрный Дрозд опустился рядом со мной на колени, и его плащ упал на меня. Он не растворился, как у Киды.

— Кида была всего лишь оружием, как и Кассава. Они считали, что правят бал, но ошиблись. Это я буду править Краем через неё. Как и всеми семьями с помощью их правителей. Так хотела Богиня-Мать — чтобы все её дети были вместе.

— Ну как знать, — я смотрела ему в глаза, а сама вцепилась в плащ. — Она хочет этого не таким путем.

— Ты не знаешь Богиню-Мать как я. Мы с ней старые знакомые. Она избрала меня, когда я был ещё ребёнком. Мать переспала с несколькими мужчинами, надев магические камни, чтобы я точно появился на свет, — казалось, он смеялся надо мной, а я не понимала причины.

— Тогда зачем Кассава договаривалась с Реквиемом о создании ребёнка, такого же как ты?

Чёрный Дрозд хмыкнул.

— Ах да, Реквием. Эпический кретин. Мать хотела посмотреть, может ли родиться ребёнок с моими способностями естественным путем, и представляет ли он угрозу. Она обещала Реквиему, что отдаст тебя ему для пробного размножения, насколько будет нужно, — ухмылка расползались ещё шире. — Но вместо тебя ему досталась Белла.

Тело прожгло от острой боли. Захотелось выгнуться дугой от раны в спине, но я едва дернулась.

— Смерть — забавная штука. Она помогает видеть действительность чётче. По крайней мере, мне так говорили. Ты сейчас видишь меня чётко, Лакспер? — он взялся руками за края своего капюшона.

— Ты любовник Кассавы.

— Да, ты права, — сказал он. — Она всё для меня. Любовница. Доверенное лицо. Партнёр. И не только.

Если он хотел заткнуть мне рот, то я и так онемела. Я молчала, когда он начал скидывать свой плащ, медленно открывая взгляду тёмные волосы. Коул? Нет, не может быть. Его я убила.

Тёмные волосы, голубые глаза с озорной искрой.

— Рейван.

Он погладил меня по щеке.

— Да, сестричка. Ты должна была достаться мне после Реквиема. У матери слабость ко всяким экзотическим видам, как и у меня, — он склонился и поцеловал меня в губы, — это у нас с ней общее.

Я не могла пошевелиться, не могла даже отодвинуться. Мой брат. Это он был любовником Кассавы, её собственный сын. Мир просто встал вверх тормашками в моей голове. Извращенец — единственное, что пришло в голову. Она превратила его в извращенного монстра.

— Ветч, помоги отнести её в темнице.

Он щелкнул пальцами, и Ветч подхватил меня под руки.

Единственное, что я сейчас могла сделать, это помочь Белле и её ребёнку выжить. Я прикоснулась одной рукой к Ветчу и послала в него Дух, загоняя поглубже в разум. В нем не осталось его самого: ни одной эмоции, ни даже его личности. Я оборвала единственное, что в нем осталось, я остановила его сердце. Он застыл под моей рукой.

— Ларк, а вот это было необязательно, — упрекнул меня Рейван, словно у меня случился приступ истерики.

Ветч упал на землю, его сердце замерло. Одним родственничком меньше, а что главное — теперь сёстры в безопасности от него. Рейван склонился и снял повязку с Ветча, потом повернулся ко мне.

— Ну что, легче стало?

Я пристально посмотрела в ответ.

— Нет.

Собрав оставшиеся силы, я схватилась за него обеими руками и вогнала в него Дух. Я должна его убить, чтобы у Беллы и её ребёнка появился хотя бы шанс остановить Кассаву.

Между нами бушевал поток силы, пока Рейван сопротивлялся мне. Дух завывал, словно тысяча предсмертных криков слились в один, словно ураган, землетрясение и цунами загрохотали вместе — так звучала битва Духа.

Я не сдавалась. Я умирала и понимала это.

Как и он.

— Ларк, нет!

Глаза Рейвана наполнилимь ужасом, когда я атаковала его своей своей силой. Он пнул меня в живот, и я неловко упала навзничь. Я ударилась о скругленное что-то, совсем не похожее на естественный материал. Гладкое, твёрдое и вонючее, словно резина.

Тайное подземелье.

— Ты меня чуть не подловила, сестрёнка. Совсем чуть-чуть.

Рейван стоял над выходом из темницы, а я ничего не могла сделать, кроме как смотреть и ненавидеть.

— Чуть-чуть, — прошептала я. В этом заключалась вся моя жизнь. Чуть-чуть. Может быть. Почти. Провал за провалом. По щекам прокатились слезы.

— Не надо плакать, — он присел рядом с люком в темницу. — Я тебя не забуду, Ларк. Остальные забудут, а я запомню как ту, кто мог остановить меня, — он подмигнул мне и хлопнул крышкой люка, оставив в кромешной тьме.

Темница сместилась подо мной, проваливаясь глубже в землю. Засасывая меня в могилу.

— Богиня-Мать, — прошептала я. Последняя надежда оставалась на то, что она услышит меня. — Пожалуйста, это не может вот так закончиться.

Ни шепотка в ответ, ни мимолётного утешительного прикосновения. Я откинулась на спину, и тело улеглось на скругленное дно моей камеры. Я провела рукой по кожаной сумке на поясе. Превозмогая боль, я отцепила её и положила себе на живот, высыпав содержимое на грудь.

Моргнув, я поняла, что вижу эти предметы. Белый камень, что я взяла у статуи в Шахте, поблескивал и сиял. Я тронула его пальцем, и по телу прошёл низкочастотый гул. Рана на спине пульсировала в унисон с замедляющимся сердцем… Я не стала обращать внимание на боль. Закрыла глаза и взяла камушек. Чем бы он ни был, казалось, что он уменьшал боль, и это приносило облегчение. Умереть без мук… Сон забрал меня в свои глубины, принеся странные, искаженные видения.

Прячущаяся в Глубине Белла охватывает руками округлившийся живот.

Эш и Пета бегут по Краю, рядом с ними Гриффин.

Кактус верхом на Шейзере летят сквозь облака.

Ищут меня. Они ищут меня.

Отец лежит на спине в тёмной яме, в такой-же темнице, как и моя. Глаза закрыты в наведенном сне.

Я резко проснулась и завыла. Перекатившись на колени и ладони, я попыталась сесть прямо. При этом уперлась головой в люк. Тишина вгрызалась в меня, но я отказывалась принимать её, говоря с собой вслух.

Целую минуту до меня доходило, что я не мертва, а спина больше не болит. Я завела руку за спину, чтобы нащупать место раны. На её месте оказался всего лишь немного грубоватый рубец.

Чувство времени меня подводило, и я не знала, сколько проспала. Ощущала только, что в животе урчит, а тело исцелено. Я потерла белый слегка сияющий камень. В голове всплыли слова Найи:

«Он тебе понадобится, Ларк. Думаю, этот камень спасет тебе жизнь, когда ты меньше всего будешь ждать этого».

Я нарушила собственное правило и прошептала в темноту:

— Целители Шахты — самые искусные… Может ли в этом камне содержаться часть их силы?

Поменяв положение тела, я надавила руками на края люка. Прочный и непроницаемый, самостоятельно мне не выбраться.

Живот снова заурчал. Может быть, камень и исцелил меня, но я заперта в темнице без воды и еды. Моя смерть — вопрос всего лишь нескольких дней.

Эти предметы у меня на животе — все, что у меня есть. Я взяла в руку семя моринги и отбросила его. Оно тихо дзинькнуло о стену темницы и упало в округлое дно подо мной. Чем могло мне помочь одно семя?

Я прикоснулась в крючку-серьге. Тайные темницы блокируют силу Элементалей, чтобы те не могли избежать наказания. Так что полезного в серьге, с помощью которой я смогу дышать под водой? Она бесполезна, как и я.

Я ничего не могла сделать, чтобы освободиться. Связи с силой нет. Связи с Петой нет.

Выхода нет.

— АААА! — заорала я и затарабанила кулаками по стенам, пока не содрала кожу и не заболели кости. Крючок-серьга оказался над моей головой, и его зажало в сделанном людьми материале. Я схватилась за неё, но из-за крови на руках не смогла вытащить. Кончик проколол палец, и я вскрикнула. Не то чтобы от боли — и больно-то не было по-настоящему.

Я даже этого не могу сделать.

Никчемная.

Я проскользила по округлой стенке своей темницы и упала. Поддавшись панике, я не могла успокоить участившееся дыхание. Свет от камня освещал пространство, показывая, насколько оно крошечные. Насколько я лишена свободы.

Все ещё дрожа, я заставила себя сесть тихо и замедлить дыхание. Должен же быть выход. Нужно просто успокоиться и найти решение.

Я прикрыла глаза и обеими руками обхватила камень. И снова ощутила лёгкий гул, идущий к сбитым костяшкам, а затем затягивание ран. Только свет камня поблек. Я уронила камень, и он упал на ступни. Можно снова заживить ссадины. Но не знаю, как долго ещё продержусь в здравом уме без единственного источника света.

А время шло.

Мерный звук капель вывел меня из забыться. Я несколько раз моргнула, и уставилась на крючок-серьгу. Через равные промежутки времени с него капала вода.

Я откинула голову назад и подставила рот под серьгу. Капля за каплей моя жажда была утолена. Так что теперь моя смерть — это вопрос голода.

Время шло.

Я почувствовала сверху тоненькую струйку свежего воздуха и подняла взгляд. Очевидно, Чёрный Дрозд закопал меня не так глубоко, как показалось. В люке темницы были крошечные трещины, позволяющие воздуху поступать внутрь. Тесные камеры строились с расчётом подержать узников день или два. Самое большее, три, в качестве жёсткого наказания. Я провела пальцами по еле заметным трещинам и ощутила влажный от дождя ветерок. Для большей убедительности над головой загрохотало так, что отдалось во всем теле, а потом забарабанил дождь. Через отверстия стала проникать вода, и я оказалась в грязной луже. Дождь прекратился.

Вода ушла и оставила после себя крошечную кучку песка.

Я пила с крючка, с которого все ещё постоянно капало.

Время шло.

Семя моринги в намытом песке пустило корень, а из него выросли три ростка, подарив мне источник еды. Я бережно ела листья, ровно столько, чтобы выжить. Вот и все, что у меня было. Часть меня хотела все бросить — просто сдаться и умереть. Но в снах я видела тех, кто меня ищет. Эш и Пета вместе рыщут по Краю, пока Шейзер и Кактус облетают сверху. Развитие беременности Беллы, рождение её дочери. Первый годик крошечной жизни.

Я вспомнила об Элль: что она будет делать, когла ей понадобится помощь; я понимала, что вопрос не в «если», а именно в «когда». Кто поможет вечно сквернословящей Ищейке?

Время шло.

А они продолжали меня искать. Я делала скручивания, корявые отжимания, крошечные приседания и растяжку, насколько позволяло пространство. Нужно было сохранить силу.

Время шло.

Гнев на Богиню-Мать рос все сильнее.

Время шло.

Я одна, лишь мысли составляют компанию.

Действительно самую опасную компанию.

Глава 19

Сквозь сон до меня доносились голоса. Голоса любимых мною, голоса любящих меня. Они успокаивали меня, купируя панику, накатывающую время от времени.

— Пета, ты опять что-то учуяла.

— Нет, на это раз я действительно чувствую её. Она здесь, я знаю.

Я дернулась, тело саднило в непривычных местах от скорченного положения большую часть времени, которому я потеряла счёт.

Через трещины я слышала тихое сопение и звук осыпающейся земли по краям темницы.

— Здесь, она здесь! Практически на поверхности.

Меня ошеломило смещение моей темницы. Они нашли меня. Они не сдались.

И каким-то образом я тоже.

Они вытянули капсулу темницы, и меня перевернуло от этого движения.

— Пета, ты понимаешь, что она мертва. Прежде чем я открою, скажи, что понимаешь. Мы делаем это, чтобы упокоить её с миром.

— В тебе совсем нет веры, — выплюнула она, и я представила, как она выгнула при этом дугой спину. — Ты хоть любишь её?

— Не спрашивай. Она…

Его голос сорвался, и я прижалась руками к люку. Я не могла совладать с голосом, не могла найти слова, чтобы убедить их, что ещё жива.

Я замолотила кулаками по резиновой крышке.

— Богиня-Мать, — произнес он, а потом крышку просто разорвало. Я вывалилась в его руки. Пета взвизгнула и втиснулась между мной и Эшем. Я прижала её одной рукой, а Эша другой.

Он отвёл волосы с моего лица, а у самого глаза были как блюдца от шока.

— Как? Как ты смогла так долго продержаться?

Я моргнула, сглотнула и произнесла первые слова с тех пор, как меня заперли в темнице.

— А сколько?

— Два года.

Я вздрогнула.

— Расскажите мне обо всем.

— Я устрою нам ночлег, а потом… Потом всё расскажу.

Он развёл костёр, а я, слегка потрясываясь, стояла с Петой, которая не могла отпустить меня. Она неистово мурлыкала, а моё сердце билось в унисон с её.

— Я знала, что ты жива, Ларк. Знала. Не смей так больше делать, Замарашка. Или я сама тебя прикончу.

Я зарылась лицом в её мягкий бок и выдохнула:

— И в планах не было.

Я вытянулась в полный рост, но отвыкшие от этого кости и мышцы заныли. К плечу прижалась Пета, с каждым выдохом при мурчании сильнее вдавливаясь мне в щеку. Туда же упала капля, и я обернулась.

— Слюни пускаешь?

Увидев полные слез глаза, я пожалела о сказанном. Я подняла её и села у костра, взяв на руки. Эш устроил подобие вертела и повесил на него котелок. Воздух наполнился запахом овсянки, а рот — слюной. От мысли, что я буду есть не зелёные листья, потекли слезы счастья.

Я устроила Пету у себя на руках и гладила без устали, приговаривая:

— Я рядом, Пета.

Эш добавлял веток в костёр, пока его языки не стали лизать котелок. Переделав все дела, он лёг за мною. Он обнял меня, а я к нему прижалась, запечатлевая в мыслях этот миг. Я этого никогда не забуду. Не забуду, что именно они вытащили меня из тьмы заточения.

— Мне кажется это сон, и я проснусь снова… Там.

Я произнесла это еле слышно на фоне потрескивания костра. Однако Эш, поняв меня, заговорил, чтобы отвлечь:

— Краем правит Кассава, Ларк. Рейван у неё на подхвате, а Чёрный Дрозд пропал. Твоего отца так и не нашли. Белла в изгнании в Глубине, а ее письма становятся все яростнее. Она слишком долго пробыла вдали от Края, ей пора вернуться, или велика вероятность близкого безумия, — он замолчал, проведя руками по моим предплечьям. — Кактус и Шейзер скоро будут здесь, конь уже должен был понять, что ты на свободе.

— Рейван и есть Чёрный Дрозд, — произнесла я. — А Кассава, может быть, и правит сейчас, но ей недолго осталось.

Я попыталась сесть, но он потянул меня обратно.

— Тебе нужно восполнить свои силы, Ларк, а потом уже идти за ними.

Пета фыркнула.

— Видишь, почему он твоя половина? Он знает тебя достаточно, чтобы даже не пытаться отговорить.

Я повернула к нему голову и посмотрела в глаза.

— Я не вижу хорошего конца.

Эш нежно поцеловал меня.

— Я с тобой отныне и до любого конца.

Меня убаюкало тепло Петы, Эша и костра, и я забылась дремотой. Несмотря на двухлетнее заточение, я была вымотана. Я уснула, действительно ощущая тепло телом и душой.

«С возвращением, дитя».

В одно мгновение я оказалась на ногах, ощутив ярость, еще более обжигающую, чем костёр сбоку.

— Ах ты жалкая шлюха! Ты знала, что меня заперли, и бросила, когда я отчаянно нуждалась в тебе! — голос дрожал, но не от слез.

Эш и Пета уставились на меня во все глаза. Меня трясло, как и землю вокруг меня, словно даже она испугалась моей ярости. Или чувствовала мой гнев и соглашалась со мной. Пета обратилась в барса и подкралась к моим ногам.

— Ларк, пожалуйста, постарайся успокоиться.

— Нет. Богиня-Мать оставила меня гнить там так же, как Кассава и Рейван. Я вышла за костёр. Над землёй клубами сгущался туман и вихрился у моих ног.

Я повернулась и уставилась в густые заросли.

— И ты смеешь появиться передо мной сейчас? СЕЙЧАС?

Я отстранённо понимала, что теряю контроль. Что какая-то часть меня все таки обезумела.

Богиня-Мать, однако, не была дурой. Она появилась перед нами туманным образом моей мамы.

— Дитя, я не могла найти тебя, как и Эш или Пета. В том и суть тайных камер. Они скрыты ото всех.

— Ты видела, как они меня заточали. Ты должна была знать.

Я направилась к ней, несмотря на её божественную суть, несмотря на её образ моей матери с длинными светлыми волосами и голубыми глазами. Эти глаза вспыхнули.

— Ты не единственная моя подопечная, Лакспер. Другим тоже требуется моя помощь.

— Ты говорила, я избранная, и ты оставила меня одну боростья за свою жизнь, — вопросы, не дающие мне покоя во время заточения, всплывали наружу. — Ты чувствовала, что я погибаю?

Она отвела глаза лишь на долю мгновения, я едва заметила. А я толкнула её совсем не по-божественному, отчего она приземлилась на пятую точку. У неё отвисла челюсть, шок читался в каждой черте лица.

— Да как ты смеешь?!

Эш позади меня застонал.

— Ларк, не надо, пожалуйста.

Пета встала рядом со мной, прижавшись телом.

— Ты чувствовала, что она умирает, и бросила её? Так?

Я опустила руку Пете на спину, а к глазам поступили слезы. По крайней мере на одно существо я могу рассчитывать. Сморгнув слезы, я прямо посмотрела на Богиню-Мать.

— Ты хотела моей смерти? Вот что это было? Такой извращенный способ убийства? Возможно, Кассава та, кто и должен был править в одиночку по-твоему?

Мои слова были бредом даже для меня. Но именно они выражали страхи, что я чувствовала все эти два года. Все страхи, все сомнения, всю неуверенность, все маленькие достижения и все надежды.

Богиня-Мать села по-турецки и расправила бледно-голубое одеяние так, словно она села в сердцевину цветка.

— Сядь, Лакспер. Сядь.

Мне хотелось проткнуть её копьем насквозь, но вместо этого я села, как и она. Пета легла справа, но напряжение её тела говорило о многом. Она тоже не доверяла Богине-Матери.

Эш подошёл сзади, но не сел.

— Я с тобой, Ларк. Даже против неё.

Я с трудом сглотнула образовавшийся ком.

— Нет, не надо. Это только между нами.

Я постучала пальцами по коленке.

Пета тихо зарычала.

— Гриффин зовёт её Вив.

Богиня-Мать дернулась.

— Хорошо. Зови меня Вив.

Я и без неё понимала, что Вив — сокращение от какого-то другого имени. Хотя это не имело значения. Ничего не имело значения, кроме этого момента.

— Что ж, Вив. Что ты хотела мне сообщить?

Она прикрыла глаза, и её образ изменился на тот, что я видела на своих испытаниях. Длинные тёмные волосы цвета плодородной почвы, а глаза меняли всевозможные природные оттенки.

— Ты видела лишь одну мою сторону, Ларк. В природе вещей есть две стороны, так и у меня две стороны личности. Я не могу диктовать условия, когда приходит вторая моя часть.

Я чуть откинулась упершись спиной в ноги Эша.

— Две.

— Да. В мире есть красота и свет, но также и тьма и смерть. Не могу сказать, на что способна моя вторая половина. Она полностью изолирована от этой части.

— Что ты имела в виду, говоря о двух половинах? — спросил Эш.

— То, что она сама играет Чёрным Дроздом и мною. Так? — понимание пришло быстро и тяжело.

Она вскинула голову, и по щеке скатилась слеза.

— Думаю, да. Я могу только предполагать, потому что абсолютно не помню ничего из содеянного, когда мною овладевает тьма. Я лишь делаю, что могу, чтобы поддерживать принципы света…

— Хватит пороть чушь! — рявкнула я. — Ты Богиня-Мать. У тебя может быть и тёмная и светлая стороны, как и у всех нас. Но я не стану рассиживаться тут и слушать, как ты говоришь, что не виновата. Гриффин тоже так считает. Ты вмешиваешься туда, куда не следует.

Её глаза превратились в щелки.

— Поаккуратней, Ларк. Избранный может пасть так же быстро, как и возвысился.

Я встала и посмотрела на неё сверху вниз, сжав кулаки на опущенных по бокам руках. У меня появился план, не уверена, правда, насколько умный.

— Возможно, тогда мне нужно поговорить с твоей тёмной сущностью. И возможно, она увидит мою ценность, увидит, чего я стою.

Глаза Вив на долю мгновения расширились от понимания моего замысла, а потом закатились. Она откинула голову и рассмеялась низким раскатистым смехом, от которого по позвоночнику вверх и вниз пробежал холодок.

— Мм, а ты мне всё больше и больше нравишься, крошка Ларк, — она резко опустила голову вставая, волосы потемнели до иссиня-черного, а глаза посветлели. На меня теперь смотрели призрачно-серебристые глаза. — Хотела со мной поговорить?

— Ты имеешь дело с Кассавой и Чёрным Дроздом.

— Ты имеешь в виду Рейвана?

— Нет. Брат для меня умер. Я имею в виду Черного Дрозда.

Губы богини изогнулись в жестокой ухмылке.

— Как скажешь. Да, они избраны мною. Хаос, Ларк. Мир понимает лишь его. И даже если ты и пытаешься залатать все созданные мною дыры, пока ты пытаешься усадить на трон лучших правителей, — ты сеешь хаос. Думаю, ты права. Думаю, со мной тебе было бы лучше. Я бы тебя спасла.

Я отступила на шаг, Пета и Эш сделали то же самое.

— Тогда почему ты не пришла спасти Черного Дрозда? Он был у меня в руках, и едва не простился с жизнью.

Она прищурилась.

— Как мы можем спасти двух избранных в одно то же время?

Даже не шевельнувшись, я ощутила связь с Землёй, поток энергии придал мне силы. Богиня-Мать изогнула бровь.

— Хочешь помериться силами со мной?

— Нет.

Я подняла левую руку и направила два пальца на темницу. Из зарослей, словно змеиные языки, выползли молодые побеги. Они оплели люк темницы и выломали его с корнем.

— Держись подальше от меня. Обе держитесь. Отныне я сама выбираю свой путь.

Вторым взмахом руки я послала побеги к ней, чтобы схватить. Она рассмеялась.

— Думаешь, сможешь мне навредить?

Я приподняла одну бровь.

— Слышала когда-нибудь про рогатку?

У неё распахнулись глаза, и она взвизгнула, когда я сначала натянула побеги на себя, а затем отпустила, и они спружинили с такой скоростью, что я не смогла проследить их путь даже взглядом.

— Не могу поверить, что ты отправила Богиню-Мать в полет через джунгли, — Эш взял меня за руку и развернул к себе. — Напомни мне никогда не попадать тебе под руку, — он рассмеялся, а я разревелась, и Эшу пришлось прижать меня к своей груди и шептать успокоительное: — Ну же, Ларк, тшш.

Глухой удар заставил нас развернуться, и я уставилась на огромные крылья единственного в мире пегаса. Шейзер уткнулся носом мне в грудь и вдохнул мой запах.

— Ну наконец-то, твою ж мать.

Я обняла его морду ладонями и поцеловала в нос.

— Я тоже по тебе скучала.

Он фыркнул, но я смотрела уже не на него, а на мужчину, спешившегося с его спины. За прошедшие пару лет Кактус возмужал. Тело стало шире, а лицо уже не светилость открытостью.

Однако в блеске его глаз я все ещё видела мальчишку, укравшего моё сердце во время наших детских игр в лесу.

— Кактус.

Он поймал меня на руки, и я прижалась к нему. Эш положил мне на спину руку, Пета прижалась к ногам, а Шейзер обернул вокруг нас шею.

Я обняла их всех, понимая, что они могут помочь мне побороть ту тьму, что нашла меня в темнице. Им придётся.

Потому что без них я точно сойду с ума.

Глава 20

Все спали под потрескивание костра. Но я не могла оторваться от звёзд в небе над головой, и не хотелось прерывать ощущение живой земли под собой. А прикосновение силы казалось совершенно неизведанным для меня открывшимся каналом.

Ощущение силы и свободы. Ощущение собственной жизни.

Я приподнялась и отползла от огня, оставив Пету, свернувшуюся с Эшем, и Кактуса, спящего всего в паре футов от них.

— Сбегаешь? — спросил Шейзер, стоило мне добраться до края небольшой поляны.

Я погладила его по спине.

— Нет.

Он на мгновение замолчал, и ночной воздух тяжело опустился мне на плечи. Или, возможно, это ответственность, обрушившаяся в тот миг, когда я вышла из темницы.

— Знаешь, никогда не хотел быть привязанным к Элементалю. Вы все ублюдки, — говоря это, он бил копытом землю. — Однако оказался привязанным к тебе.

— Вот в чем дело? А я-то думала, ты прилетел с Кактусом из-за нашей великой дружбы, — я не убирала руку с его спины, не желая потерять тепло от его присутствия.

— Нет. Богиня-Мать чётко дала понять, что я буду летать рядом с тобой, пока она велит.

Что ж. И он делает то, что должен.

Мы с ним не стали так же близки, как с Петой. Наверное, поэтому я могу ему открыться. Нет связи эмоциональной — нет страха его отпугнуть.

— Я всегда шла на попятную, Шейзер. Всегда. По большей части из-за страха. А ещё из-за желания оставаться хорошей девочкой. Желания соответствовать представлениям отца. Тому, какой он хотел меня видеть.

— Все мы грешим подобным, — он покачал головой. — Вопрос в том… что ты собираешься делать с этим сейчас.

— Да ничего особенного, — ответила я.

— А если поподробнее.

Я взглянула в ночное небо, словно там именно для меня могут оказаться ответы на вопросы. В голове проносились варианты: Белла, отец, Чёрный Дрозд и Кассава. И огромное множество разнообразных действий с моей стороны. И лишь немногие из них значимы.

— Кассава должна умереть, а отец должен назвать преемника. Тогда я смогу от всего этого освободиться.

— Освободиться? Разве ты не собираешься вернуться домой?

Я покачала головой. В сердце все ещё звучали слова Арии.

— Край не дом мне. Мой дом здесь, с тобой и Петой. С Эшем и Кактусом. Только с вами я расцветаю.

Он слегка боднул меня.

— Тогда ты сама знаешь ответ на свой вопрос. Я полечу с тобой, куда скажешь. Будет это Гнездо, чтобы найти отца. Или Край, чтобы убить Кассаву.

Я закрыла глаза, и на миг показалось, что вокруг меня снова темница. Я вытянула руку и прошлась по его гриве, прижалась всем телом и глубоко вдохнула запах сочной травы и лошадиного пота, что помогло мне собраться. К этому тянулась моя душа, словно нить, которой меня привязали и которую нельзя игнорировать.

Я подняла голову и всмотрелась в джунгли. Я узнала прикосновение её силы, она искала меня.

Часть меня понимала, что нечему удивляться. Я чувствовала, что понадоблюсь ей до того, как исчезну из этого мира.

Я развернулась лицом к той стороне зарослей, откуда шла она. Шейзер опустил мне на плечо свою морду.

— Что там?

— Думаю, старый друг с просьбой об услуге, — ответила я.

Меня затопило облегчение. Теперь мне снова не нужно выбирать между отцом и Кассавой. Какая бы услуга ни понадобилась Элль, я окажу её, и, надеюсь, это уведет меня от собственных проблем.

Раздвинулись кусты, и она вышла к нам. Тёмные волосы стали ещё длиннее, переменчивые глаза, выдающие в ней Ищейку, все те же. Тот же рот.

— Хреновое время ты выбрала показаться на радаре, — вздохнула она, пробираясь сквозь листву.

У меня отвалилась челюсть, когда её осветил костёр. Круглый живот, огромный из-за ребёнка внутри, а всё остальное такое тонюсенькое, словно еду она не могла найти неделями.

Где осталась та яркая Ищейка, которую я повстречала тогда? Что произошло с ней за два года, пока меня не было?

— Да, я разжирела с нашей прошлой встречи, — ухмыльнулась она, но ухмылка вышла вялой. — Я ищу тебя уже шесть месяцев. Я знала, что ты жива. Так где же ты пряталась?

— В тайной темнице, — ответила я. — Кое-кто пытался меня убить.

— Похоже, с тобой такое постоянно.

Она поморщилась и взялась за живот. Я взяла её за руку и помогла устроиться у огня. Эш проснулся, а Пета все ещё дремала у него на коленях. За время моего отсутствия они определённо стали ближе друг другу.

Элль взглянула на меня, изогнув бровь.

— Двое мужчин? Черт, мне бы подучиться. Пыталась справиться с двоими, так это чуть не убило меня.

Её глаза наполнились слезами. И только сейчас я поняла, что рядом с ней не было кого-то очень близкого.

— А где Брэм? — мягко спросила я, уже понимая, что ответ будет не из приятных.

— Демоны. Они шли за нами по пятам последний год. Не знаю почему, но они решили, что я стану хорошим трофеем. Он… заслонил меня, — у неё задрожали губы. — Ты права, Ларк. Я, чтоб меня, не смогу справиться самостоятельно. Мне нужна твоя помощь.

Кассава и отец подождут. Моя семья подождёт, пока я спасу её от Кассавы. Единственный, о ком я переживала, это Белла, а в настоящий момент она в безопасности.

— Эш, иди к Белле. Помоги ей собраться домой, — я не смотрела на него. — Кактус, иди в Гнездо и жди меня там.

Ни один из мужчин не проронил ни слова. Не знаю, позволили ли они мне просто командовать, или действительно доверяли. Или не обращали внимания. Хотелось верить, что все таки доверяли.

Пета жалобно мяукнула.

— А я?

Я сгребла её в охапку.

— Тебе правда нужно спрашивать, кошка? Ты будешь со мной. Ты и конь со мной, что бы ни случилось

Шейзер фыркнул и тряхнул крыльями.

— Я не конь.

— Это я образно, — я замолчала и взглянула на Элль. — Ты хочешь, чтобы я убила демонов?

— Нет, это может только Истребитель. Я хочу, чтобы ты защитила мою дочь, когда она родится. Спрячь её где-нибудь, где демоны её не найдут. Ты же можешь это, правда?

Тёмный холодок пронёсся по джунглям, чуть затушив пламя огня и скользнув призрачной тенью по её лицу.

— Да, могу. А что насчет тебя?

— Я уведу их. Я от них довольно долго шла далеко, так что эти куски дерьма не подозревают о моем ребенке. Эти сволочи не должны узнать о её существовании так долго, как нам удастся это скрывать.

Кактус прочистил горло.

— Ларк, твоя семья нуждается в тебе. У тебя нет на это времени.

Я развернулась и вперилась в него тяжёлым взглядом, а от подступившего гнева слова стали резкими:

— Моя семья считает меня погибшей. Единственный, кто во мне нуждается, это Белла, и я шлю к ней для защиты любимого мужчину. Разве этого не достаточно?

Кактус побелел, и у него напрягся подбородок. Я отвернулась от него не в состоянии оставаться сейчас доброй.

— Больше я не стану объяснять свои мысли и поступки. Я буду делать лишь то, что считаю правильным. Я нужна Элль. И больше тут не о чем говорить.

Кактус резко развернулся и ушёл в заросли. Эш благоразумно промолчал. Я встала и помогла Элль подняться. Её руки заметно тряслись в моих.

— Ребёнок на подходе. Блядь, Брэм не вовремя слился, — на этой фразе она задохнулась и разрыдалась. Я обняла её и погладила по голове.

— Тшш. Слезы здесь не помогут. Поверь.

Она рассмеялась, но смех вышел горьким, и эта горечь отдалась во мне.

— Блядь. Ты права.

Она резко согнулась и застонала.

— Ларк, похоже… ребёнок появится раньше, чем я ожидала. Полегче, маленький монстр. Я этого не планировала. Она должна была появиться через пару недель.

Я помогла ей улечься на спину, а Эш сделал огонь сильнее и вскипятил воду.

— Пета, здесь есть рядом какие-нибудь деревни?

— Да, — она кивнула. — Примерно в трех милях к югу.

— Возьми Кактуса и ступай с ним. Узнайте, есть ли там акушерка или знахарка.

Я не стала проверять, пошла ли она выполнять моё поручение. В этом не было необходимости.

Элль стояла на коленях и тяжело дышала.

— Не думаю, что всё случится так быстро.

— Из того, что я знаю, дети появляются тогда, когда сами решат, подруга.

Я отстегнула застежку на спине и стянула с неё брюки. Беглый осмотр дал мне достаточно информации.

— Я уже вижу головку. Приготовься тужиться.

Эша я посадила в изголовье у Элль. Он держал её, а она впилась руками в его предплечья. Выражение его лица было просто бесценным; в другое время я бы рассмеялась от его взгляда полного шока, боли и ужаса.

— Элль, дыши. Она уже на подходе.

— А вот сейчас я тебя ненавижу, Брэм! Это ты, мерзкое отродье, сделал со мной, помет гоблинской шлюхи! — кричала Элль при схватках.

Я вымыла руки в горячей воде, как смогла. Взяла одно из наших одеял и свернула его рядом с собой.

— Тужься, Элль, — я послала ей небольшой импульс Духа и почувствовала её собственное слияние с ним.

Сцепив зубы, она закричала и напряглась в последний раз. Ребёнок вышел, и я поймала крошечное тельце. Я его перевернула вверх ногами и шлепнула по попке.

Послышался звонкий возмущенный вопль, и я вновь перевернула малютку. Я завернула её в одеяло и подала Элль.

— Ну вот и все. Все уже позади. Не сложнее, чем испечь шарлотку.

Элль откинулась на руки Эшу и залюбовалась своей дочерью. Все морщинки на её лице разгладились, и взгляд посветлел.

— О боже.

Я взглянула на Эша и вспомнила малыша с золотистыми глазами, которого могла бы иметь, если бы осталась в Крае. Сердце пронзила боль. Нет. Тому малышу пришлось бы познать ужас войны и потерять привычный мир, если бы я выбрала тот путь. Нужно верить, что я все делаю правильно.

Спустя пару минут появились Пета и Кактус вместе с сухонькой пожилой женщиной. Она поворковала над ребёнком, помогла Элль в первый раз приложить его к груди, погладила их обоих по голове и ушла.

— Пустая трата времени, — проворчал Кактус.

— Не правда. Мы не могли знать точно, что ребёнок появится без проблем. Нам могла понадобиться акушерка, — подметил Эш.

Кактус не взглянул на меня.

— Я собираюсь в Гнездо. Увидимся, когда ты придёшь, Ларк.

Он ушёл, не успела я что-либо ответить. Шейзер повернул ко мне голову.

— Ты позволишь ему уйти вот так?

Я подняла руку, но Кактус даже не обернулся в мою сторону. Так тому и быть.

— Он найдёт там свой путь. Я ему доверяю.

Пета поставила передние лапы на ноги Элль и посмотрела на малышку.

— Хорошенькая. Она мне нравится.

— У неё есть имя? — отстранённо спросила я, всматриваясь в лесные заросли, где только что исчез Кактус.

— Да. Мы с её отцом придумали ей имя перед… Перед тем, как он ушёл.

Она назвала её имя, и я кивнула. Хорошее. Сильное имя.

Я помогла ей устроиться вместе с дочерью, и она крепко заснула. А я села у костра и уставилась на пламя. Рядом молча подсел Эш.

Ночь сменилась утром, а Элль периодически просыпалась, чтобы покормить малышку. Вокруг нас чувствовались перемены в воздухе, призывные крики птиц и животных. Мир удерживался лишь временно, и скоро от него ничего не останется.

На пятый день моего вызволения из темницы в мой мир снова пришли изменения.

Глава 21

Закончив кормить Райли, Элль подняла голову. Оттуда, где я стояла, вращение цвета в радужках её глаз походило на разноцветный водоворот. Она Вела кого-то.

Она запеленала малышку.

— Ларк, пригляди за ней.

Не успела я возразить, как она всунула её мне в руки. Я не хотела держать её. Не хотела ощущать нежность спокойного дыхания маленького свёртка, я хотела свой свёрток.

Элль наклонилась и подняла свой меч.

— Ларк, тебе пора. Забирай её и уходи.

— Что? — вымолвила я, стоя с ребёнком, как идиотка. Элль серьёзно посмотрела на меня необычными глазами, полными слез.

— Забери её, Ларк. Проследи за её безопасностью. Если я когда-нибудь смогу, то найду её. Ты же знаешь. Меня нашли демоны.

Я потянулась к силе Земли и ощутила изменения, сдвиг света и тьмы. Я не могла быть уверена, что Элль права, но мои ощущения говорили о том же. Я шагнула к ней и обняла одной рукой на время одного вздоха. Продлевая момент перед неясным будущим.

— Береги себя, Элль. Я позабочусь о её безопасности, о её выживании, что бы мне ни пришлось для этого сделать. Даже если она меня возненавидит, — прошептала я.

— Знаю, — так же шёпотом ответила она. — Поэтому только ты сможешь защитить её. Я с самого начала поняла, что ты особенная, просто не хотела верить.

Я шагнула в сторону и забралась на Шейзера, прижимая к себе ребёнка. Эш и Пета запрыгнули позади меня, и мы поднялись в небо.

Мы взлетели, и крылья Шейзера в считанные секунды унесли нас выше деревьев. Сквозь густую завесу листьев я все ещё пыталась высмотреть Элль.

До нас донеслось эхо голосов, а затем показалось, что их рев шёл со всех сторон леса. Я дёрнула пяткой и опустила руку на спину Шейзера.

— Мы не можем вернуться, только не с ребёнком, — сказал Эш.

Я повела рукой в сторону нашего лагеря.

— Я могу выиграть для неё время.

Пета вонзила когти в мою ногу.

— Ларк, демоны не дураки. Они поймут, что ты помогла ей. И придут за тобой. А потом найдут ребёнка.

Я откинула голову, пытаясь вдохнуть сквозь образовавшийся в горле ком. Боль и горечь боролись с яростью, которую я пыталась усмирить.

— Она… она не заслуживает смерти.

— Ты не можешь знать точно, что она умрет, — сказал Эш, но в его голосе слышалась сомнение.

Шейзер резко свернул. Мне пришлось прижать к себе малышку, и я заставила себя посмотреть на неё. Темно-каштановые густые волосы и серые глаза, как и у большинства людских детей. Однако в них уже виднелись искры золотого, шоколадного и изумрудного цветов. Искры, что однажды приведут её на ту же тропу, что и у матери. Я провела пальцем по её щеке.

— Спи, кроха.

По телу прошли волны Духа, пугая меня, пока малышка не закрыла глаза, зевнула и задремала, лишь тогда мой элемент отступил.

Шейзер под нами вздрогнул всем телом.

— Куда?

Решение уже было готово:

— В Глубину.

Весь путь до скрытого острова мы летели без проблем. Когда мы приземлились на песчаном пляже, на краю владений Глубины, дома Ундин, утреннее солнце лишь начало выглядывать из-за горизонта.

— Ты уверена, Ларк?

Эл слез с Шейзера и смотрел на меня с земли. Я послала ему робкую улыбку.

— Береги Беллу, пожалуйста. Я больше никому не могу доверить это.

Блоссом я послала защищать её два года назад, и не могла быть уверена, что она все ещё здесь. Если Кассава вернулась и взяла власть в свои руки, она без сомнения призвала всех своих стражей и Эндеров.

Я перегнулась через Шейзера и поцеловала Эша.

— Передай ей, как я люблю её. Скажи… Скажи, что у нас все получится, как-нибудь.

Он подмигнул мне.

— Может быть, она пойдёт с нами на обещанный педикюр?

Мой смех удивил даже меня.

— Да. Точно.

Я ударила Шейзера по бокам пятками, и мы взмыли в небо с виражом, из-за которого Пете пришлось впиться когтями мне в бедра.

— Дебильный конь! — взвизгнула она, от чего он лишь зашёлся ржанием и смехом.

— Тупорылая кошка!

Ребёнок проснулся, и я покормила её единственной бутылочкой молока, оставленный Элль. Одной бутылки не хватит надолго.

— Держись западного берега. Мы остановимся, когда я уже не смогу успокоить её.

Шейзер потянулся.

— У меня нет ни малейшего желания слышать её вопли.

— У меня тоже, — сказала я, проведя пальцем по детскому личику и снова её баюкая.

Прошло ещё три часа, и она проснулась, её голодный плач я успокоить не могла.

Мы огибали квартал с кирпичными домами и высокими заборами. Высоко светившее полуденное солнце вовсе не располагало к ошеломительному появлению в мире людей, но у нас не было выхода. Мне нужно было оставить ребёнка в безопасном месте.

Мы приземлились на такой же странной лужайке со стриженной травой и идеальной формы цветами и деревьями, как и в прошлый раз, когда мы пришли в человеческий мир. Я спрыгнула с Шейзера.

Пета потянулась и прыгнула передо мной. Я поспешила за ней, раскачивание при ходьбе немного успокоило малышку, и она тихонько всхлипывала. Времени придираться к месту, где её оставить, не было.

— Пета, я могу укрыть её Духом? Сделать невидимой для сверхъестественного мира?

Пета остановилась и развернула ко мне голову.

— Полагаю, это возможно. Но невидимость развеется через время, я так думаю.

— Через какое?

Она призадумалась. Я качала ребёнка, чтобы он не раскапризничался.

— Пета, думай быстрее.

— Зависит от того, сколько силы ты вложишь, возможно, твоей силы хватит лет на десять. Возможно, больше.

— Этого достаточно.

На лбу выступил пот, стоило подумать о собственной авантюре. Использование Духа в прошлом просто так мне не обходилось.

Облизав губы, я прижала к себе ребёнка и призвала Дух.

— Защити её как можно дольше от зла, от тех, кто может причинить ей вред.

Крошечной вспышкой Дух девочки отозвался на мою просьбу. Отозвалась та её часть, что сделала её мать Ищейкой, та часть, что однажды сделает Ищейкой её саму. Дух заструился сквозь меня, словно ручеек, опутывая нас обеих, связывая вместе. Я опустилась на колени, отдавая свою энергию. Понимая, что это защитит её. Убережёт.

Я бы сделала это, даже если бы Элль не просила. Не могла описать словами, но было что-то в малышке… Что я понимала, она особенная. Дочь Истребителя, дочь Ищейки, она несла в себе силу двух могущественных родов. Я открыла глаза и посмотрела на её личико. Она подняла ручку и потрогала мой нос.

— Малышка… думаю, тебе понадобится вся возможная помощь, мой маленький друг, — прошептала я ей.

Пета уткнулась мне носом в бедро.

— Тихо. Рядом две женщины говорят, что кто-то не может иметь детей.

Ситуация казалась слишком идеальный, чтобы не заподозрить в ней руку судьбы.

Я подняла взгляд и увидела стройную молодую женщину со светлыми, почти как у меня, волосами. Глаза полны слез, рука на животе; она качала головой.

Я почувствовала, что меня тянет к ней, и повиновалась инстинктам.

— Пета, мы вернемся к ней. Проверить.

Мне не нужно было объяснять зачем. Мы обе знали, что Элль не вернётся за своей дочерью. Не в этой жизни.

Пета согласно закивала головой.

— Конечно, вернемся, — словно других вариантов и быть не могло.

Я направилась к женщине. Её подруга ушла, и она сидела одна на скамейке.

— Ты хочешь ребёнка?

Она дёрнула головой. Я посмотрела на её заплаканное лицо.

— Что?

Я не стала ждать других слов, просто передала ей в руки ребёнка.

— Ей нужна мать. Возьми её.

У неё отвисла челюсть, когда я попятилась.

— Тебе она тоже нужна.

Она прижала её к себе.

— Как… Почему?

— Просто иногда… Всякое случается. Плохое и хорошее. Сейчас происходит хорошее. Люби её. Защищай. Обучай. Стань ей матерью.

Я продолжала пятиться, чувствуя, словно каким-то образом бросаю кроху.

— У неё есть имя?

Я кивнула и улыбнулась.

— Её зовут Райли. Имя воина с сердцем воина.

Казалось, мир вокруг нас застыл, словно вселенная взяла паузу, чтобы запечатлеть этот миг. Я осознавала это в полной мере, словно мы стоим на перепутье, и я оглядываюсь, гадая, правильный ли выбор делаю.

Логично было бы почувствовать ужас.

Мы с Петой одновременно развернулись и пустились в обратный путь.

— Она полюбит её, — сказала Пета. — По глазам видно.

— Даже если и нет, это не важно. Мы вернемся, и если потребуется… Я сама её выращу, — Слова сорвались сами по себе, но я поняла, что это действительно так.

Я сама позабочусь, если мы ошиблись в женщине.

Возможно, где-то глубоко я практически мечтала, чтобы мы в ней ошиблись.

Глава 22

Гнездо встретило нас таким же, каким мы его покидали. Обдуваемое ветрами, скрытое облаками и под крылом королевы Арии.

— Где нам приземлиться? — Шейзер отклонился вправо, заходя на круг над Гнездом и следуя за потоком ветра.

— В тронной зале.

Стоило мне сказать это, как он начал стремительный спуск, прижав к себе крылья и пронизывая облака по спирали. Я сжала его коленями, а Пета впилась в меня когтями. Ветер теребил её шерсть, а глаза заслезились.

— Ненавижу эту лошадь. И надо же мне было предложить плыть к нему, — довольно грубо, но беззлобно произнесла она.

Он рассмеялся и расправил крылья. Не дав нам упасть всего за несколько футов от пола. Он грациозно приземлился, гарцуя и фыркая.

Я спешилась. Судя по сцене перед нами, мы прервали что-то весьма значимое. У подножия трона на коленях стояли четыре женщины. Королева подняла взгляд слепых глаз, словно приветствуя меня. Слева от меня стоял Кактус между двух Сильфов. Он едва заметно кивнул мне.

— Ах, Лакспер. Как вижу, ты вовремя, — посмеиваясь, произнесла Ария. — Я надеялась, что ты успеешь.

Я вышла вперёд, на ходу соединяя половинки своего копья.

— Я пришла за отцом. Ни больше ни меньше.

Её брови взлетели вверх.

— Дитя, я говорю правду. Его нет здесь. Не было тогда, нет и сейчас.

Она говорила правду, я чувствовала. Я нацелила на неё копье, и Сильфы вокруг нас зашевелилась. Эндеры в белых кожаных одеждах двинулись на меня, вставив вперёд острия своих орудий. Я должна была испугаться, забеспокоиться.

Но страха я не чувствала.

— Я знаю, что ты говоришь честно. Но это не делает тебя правой.

Я опустила копье, прижав тупой конец к полу.

Она хлопнула в ладоши.

— Эндеры, отбой. Она мне не угрожает. Где ты была, Ларк? Все эти два года, что тебя не было, тебя считали погибшей. Однако ты снова тут в поисках горячо любимого отца.

Я хотела огрызнуться, сказав, что отец какой угодно, но не горячо любимый. Что ему лишь нужно исполнить свой долг и назвать достойного преемника. Но слова так и не прозвучали.

— В тайной камере.

Послышался дружный вздох.

Ария откинулась на спинку.

— Как же тебе удалось выжить?

От одного лишь воспоминания о темнице грудь словно сковал страх.

— Я здесь из-за отца. Или ты позволишь мне его поиски, или я разнесу твой дом. Выбор за тобой.

Пета в форме кошки позади меня втянула воздух. По нашей связи я уловила её удивление. А Шейзер за нашими спинами бил копытом по плитке.

— Если понадобится, я поймаю тебя, Ларк.

Женщины на коленях смотрели на нас во все глаза. Кроме одной. Она была далеко слева, и она поднялась.

— Я этого не потерплю. Я наследница трона. Мама, вернемся к церемонии.

— Нома, успокойся, дочь моя, — спокойным, не терпящим возражений тоном произнесла Ария.

— Старуха, ты слишком долго правила, — рявкнула Нома, повернувшись ко мне спиной и подняв руки. Вокруг её пальцев и ладоней заплясали искры цвета голубого сапфира.

У меня не осталось сомнений в увиденном. Нома могла привлекать силу воды, используя магический сапфир. Пятый и последний камень мира Элементалей; у неё был сапфир Ундин. Она ринулась к ступенькам трона.

Все это пронеслось в голове менее, чем за один удар сердца. Я потянулась к Земле, и сила мощной волной обрушилась на меня. Я резко оттолкнулась для прыжка, и земля вздыбилась под ногами, но это меня совсем не смутило. Я очутилась рядом с Номой, которая поднялась к своей матери и обхватила руками её шею. Рот и нос королевы оказались в водном пузыре. Возможно, слишком тонком, чтобы стать заметным для других, но сути это не меняло.

Я метнула копье при приземлении, острием нацелившись в основание головы Номы. Идеальный бросок, которого она бы даже не почувствовала, настолько все быстро бы произошло.

Но в этот миг меня настиг порыв ветра, откинув к каменной стене. У меня перехватило дыхание, и на мгновение показалось, что это Сильф перекрыл мне доступ воздуха. Я все таки вдохнула, но лишь для того, чтобы крикнуть:

— Она убьет вашу королеву!

Перед глазами оказались белые одежды Эндера.

— Тогда королеве не стоило объявлять её будущей преемницей.

Моргнув, я подняла взгляд на Самару. Она изменилась за два года. Глаза стали жёстче, а подбородок рассекал застарелый грубый шрам.

— Она убивает её водой. Не воздухом.

Самара развернулась. Не сдвигаясь с места, я метнула копье и попала в поясницу Номы. Совсем не чисто, но она отпрянула от своей матери и с криком повалилась на землю.

Ария неловко подалась назад, и в тронной зале послышался звук пролившейся воды.

— Взять её, — выдохнула Ария.

Эндеры в мгновение окружили Ному. Три копья опустились к ней одновременно. Копья Бореаса, любимого Эндера королевы, и двух других.

Ария пошатнувшись опустилась на колени. Бореас подошёл к ней и помог подняться.

— Спасибо…

— Моя королева, в этом нет необходимости, — прошептал он самодовольно.

Она дала ему довольно сильную пощёчину, оставившую отпечаток.

— Ты бы позволил ей убить меня. Это Лакспер остановила её.

Бореас побелел; от шока или злости — я не разобрала.

Ария втянула воздух, нагнулась к телу Номы и взяла у той что-то.

— Терралинг, ты знаешь, что это? — она протянула мне голубой камень, переливавшийся, словно волны океана.

— Да.

— Отдай его Финли. Он понадобится девочке.

Ария кинула его мне, но в руки он так и не попал.

Его поймал порыв ветра и швырнул по полу к ногам Самары. Она наклонилась и подняла его, но не это привлекло моё внимание. Из тени позади неё вышла женщина. Единственная, кого бы я убила с удовольствием, и на чьей могиле с таким же удовольствием сплясала бы. Та, что украла у меня семью.

— Кассава, — прошипела я её имя.

— Лакспер, как мило с твоей стороны прийти сюда. Как предсказуемо. Он бы никогда не сделал для тебя того же, я об этом позаботилась, — она обернулась за кем-то, вытащила за собой и толкнула вперёд.

Мой отец распластался на животе, его глаза мутно блестели, словно он перебрал с маковыми семенами.

Пета вышла вперёд, вся её шерсть встала дыбом.

— Это та самая сука. Я разорву ей горло.

— Нет, — сказала я. — Она моя, Пета. Только моя.

Я перевела взгляд с отца на Кассаву.

— Ну что ж, я здесь. Ты столько раз пыталась меня убить, а я все ещё жива и здорова, — я развела руки в стороны. — Может быть, ты захочешь проверить, насколько сильнее меня?

Она ухмыльнулась.

— Даже не поинтересуешься, почему вы встретились здесь?

Ей ответила Ария:

— Элементали уже давно не сражались открыто с использованием силы, Кассава. Не делай этого.

Я понимала, что имеет в виду Ария. Битва Терралингов может повлечь огромные разрушения. От которых пострадает Гнездо.

Кассава лишь усмехнулась.

— Уж не ты ли со своими людьми остановишь нас, старуха? Или ты придерживаешься данных богиней правил, медленно изживающих наш народ?

Ария застыла.

— Мы не вмешиваемся. Таков наш путь.

Сильфы начали пятиться.

Кассава сняла с шеи подвеску с камнем. Изумрудом, что я отдала Белле. Изумрудом, дающим владельцу силу Земли, а в случае, если владелец уже несёт в себе эту силу, умножающим её многократно.

Червивое дерьмо и зелёные палочки, это уже нехорошо.

Передо мной разворачивалась реальность, что я уже видела. Если изумруд у Кассавы, что тогда с Беллой?

Я собрала остатки выдержки только чтобы не наброситься на неё в слепой ярости.

— Что ты с ней сделала?

— С чего ты взяла, что я наврежу своей старшей дочери? — сладкие слова оборачивались ядом для моих ушей.

— С того, что ты уничтожаешь любого, кто осмелился противостоять тебе, даже того, кому ты сама дала жизнь. Ты уничтожила Рейвана.

— Полагаешь, она не сама отдала мне камень? А у Рейвана со мной прекрасные взаимоотношения, — возразила Кассава, она облизнула губы, а глаза сверкали злобой.

Отец приподнялся на локти, взгляд чуть прояснился.

— Белла выкупила свою жизнь и жизнь ребёнка за изумруд, Ларк.

Кассава подошла к нему и пнула в бок. Он застонал, хотя сомневаюсь, что удар был сильный. Скорее всего, он уже избит. Спустя два года под присмотром Кассавы у него, вероятно, накопилось достаточное количество внутренних повреждений.

Позади нас Ария прошептала:

— Это ужасно по отношению к моим Сильфам.

Но я не спускала глаз с Кассавы.

— Мы закончили с играми, сука. Пришло тебе время ответить за все преступления.

— Согласна, пора кончать с играми. Ты стояла у меня на пути с самого рождения. Жаль, что не убила тебя ещё тогда.

Я обходила её, подпитываясь силой Земли до тех пор, пока она буквально не начала бурлить во мне. У Кассавы сверкнули глаза, и я увидела в них отражение безумия отца. Безумие. Она сошла с ума от использования Духа за все эти годы, я это понимала.

Она рассмеялась.

— Дура, такая же, как и твой отец. Он думал, что сможет держать меня в узде. И посмотри теперь, как он пресмыкается у моих ног.

Пета зарычала и оскалилась.

— Я здесь, Ларк. Мы одолеем её вместе.

Она права. Пета может сразиться со мной, она часть меня. Сбоку пошевелился Кактус, и я выставила копье, не давая ему двигаться.

— Нет. Что бы ни случилось, не вмешивайся.

— Ларк, не…