Глава 10

Люсиль мельком взглянула на возницу, когда он помог ей выбраться из кареты на оживленной улице Сент-Луиса. Нахмурившись, она посмотрела на поезд. Слышались громкие голоса пассажиров, спешивших на посадку, и пронзительные гудки огромного паровоза, изрыгавшего в знойный воздух клубы черного от сажи дыма.

Девушка поморщилась и снова взглянула на Джека. Этот пожилой лысеющий слуга уже много лет служил у них в доме. Как обычно, он сохранял невозмутимость, но Люсиль, прекрасно знавшая его, видела, что сейчас Джек был крайне недоволен ее поведением.

Люсиль снова нахмурилась. Черт бы побрал этого Джека! А впрочем, какое ей, в конце концов, дело до того, что думает о ее поведении слуга? Она твердо решила стать миссис Пирс — и она своего добьется! Сегодня ей предстоит сделать первый серьезный шаг на пути к этой цели, и она сделает его независимо от того, нравится это Джеку или нет. Но почему же Джек так изменился?.. Ведь когда она была маленькой девочкой, он с удивительным терпением сносил все ее выходки и беспрекословно выполнял любые просьбы и капризы, а теперь… Он предъявляет недовольство.

Но ей наплевать! Как бы Джек ни осуждал ее поведение, все равно будет преданно ждать возвращения.

Покосившись на слугу, Люсиль направилась к железнодорожному вокзалу. Сейчас ей предстояло купить билет, чтобы через две недели отправиться в Додж, где она рассчитывала встретить Рэнда.

У входа в вокзал какой-то молодой человек с пышными усами и бакенбардами услужливо распахнул перед ней двери, и Люсиль одарила его кокетливым взмахом ресниц и чарующей улыбкой. Молодой человек смутился, и его лицо залилось румянцем. Люсиль, проходя мимо и едва не задев его своими соблазнительными формами, мысленно усмехнулась. Какие же они, в сущности, дети эти мужчины! И какие забавные!.. Держать их в подчинении ничего не стоит — были бы желание да определенная сноровка. А уж этого ей не занимать.

Улыбка все еще играла на ее губах, когда она подошла к билетной кассе. Внезапно перед ее мысленным взором возник знакомый образ, и она внесла небольшую поправку в свои размышления: «Во всяком случае, большинство мужчин легко поддаются контролю. Хотя есть и исключения. Например, Уоллис Паттерсон…»

Вспомнив о своем злейшем враге, Люсиль стиснула зубы. После того памятного вечера Пат еще несколько раз навещал ее, причем всегда в присутствии отца, так что у нее не было возможности сказать ему, что она на самом деле думает о его визитах. А Пат, похоже, сделал своей жизненной целью мучить ее… К тому же он утверждал, что Рэнд Пирс бросил ее, порвал с ней окончательно — якобы именно поэтому она не получала от него никаких известий. Что ж, очень может быть, возможно, Рэнд действительно порвал с ней. Но она-то сама с ним не рвала! Люсиль нисколько не сомневалась в том, что сумеет вернуть Рэнда и в конце концов добьется желаемого.

Вытащив из сумочки деньги, она приобрела билет и направилась к выходу. Через две недели они с Рэндом в Додже встретятся. Свою прошлую ошибку она на этот раз решила не повторять и ни словом не обмолвилась отцу о цели поездки — сказала, что собирается навестить жившую в соседнем городке тетю Дженнифер. При этом она не забыла упомянуть, что хотела бы поехать туда вместе с тетей Джессикой, и даже решила попросить последнюю составить ей компанию. Она отправит той записку за день до отъезда, а потом тут же его отменит, в то время как сама отправится в Додж, как и намечала. Отец же ничего не узнает о внезапном изменении планов, а когда узнает, будет уже поздно. Люсиль не боялась того, что произойдет после ее возвращения. Главное, что к этому времени она достигнет желанной цели.

Миссис Рэндалл Пирс… м-м-м… Какими же сладостными были эти слова для ее слуха.

А мистер Паттерсон… О Боже, ей никак от него не отделаться! Перед ней постоянно возникает его образ! К черту мистера Паттерсона! В последнее время она почему-то все чаще о нем вспоминает. Но почему?.. Люсиль не могла ответить на этот вопрос, и это ужасно ее раздражало. В конце концов она твердо решила, что отделается от Пата. Возможно — после встречи с Рэндом, когда уже все станет ясно…

Одарив улыбкой все того же усатого молодого человека, который вновь вежливо распахнул перед ней дверь, Люсиль покинула здание вокзала и поспешила к карете. Перехватив недовольный взгляд Джека, она мысленно рассмеялась. Какой же он все-таки милый, этот старый Джек! Люсиль прекрасно знала, что старик любит ее, и отвечала ему взаимностью. Знала она и то, что его больше всего заботило ее благополучие. Помня об этом, она терпеливо сносила его упреки и могла со спокойной совестью совершать самостоятельные поездки по городу, когда он сидел на козлах. Уверенность в его молчании позволила ей и на сей раз воспользоваться его услугами и осуществить задуманное. Правда, ей пришлось пойти на определенный риск, посвятив Джека в свои планы накануне вечером, но выбора у нее не было, так как она хотела, чтобы слуга заранее подготовил экипаж к поездке.

Дождавшись, когда Люсиль приблизится, Джек с удивительной для своих лет и комплекции ловкостью спустился с козел и открыл перед ней дверцу экипажа. Заглянув в хмурое лицо старика, девушка сказала:

— Джек, милый, ты окончательно испортишь мне день, если будешь смотреть на меня с таким неодобрением. Ты же знаешь, как на меня действует твое настроение. Уверена, что ты можешь изобразить хотя бы подобие улыбки.

— Подобие улыбки, мэм? — проворчал пожилой слуга. — Мне кажется, вы не должны радоваться, мэм. Похоже, что вы снова собираетесь все переложить на плечи мистера Бас-кома. Когда ему станет известно о ваших планах, будет поздно и он уже не сможет вас остановить. Поверьте, будет скандал и…

— Джек, но ты ведь меня не выдашь? Ты много лет назад дал мне слово, что никогда не выдашь меня отцу… какие бы ни возникли обстоятельства.

— Мисс Люсиль, но вы же помните, что я дал это обещание маленькой девочке. И тогда была… совершенно другая ситуация.

— Но ты дал слово, Джек. Я требую, чтобы ты оставался ему верен. Ты ведь не выдашь меня?.. Не поступишься своей честью?..

Пышные седые усы старого слуги дрогнули, и он издал тихий вздох. Это обещание, сделанное под нажимом детских слез, стало для него в последние годы сущим проклятием, отравлявшим существование. Связанный обещанием, он не мог взять его обратно. Пожав плечами, Джек пробормотал:

— Я до сих пор ни разу не выдавал вас отцу, мисс Люсиль, не так ли? Хотя порой мне и очень хотелось…

Люсиль подавила вздох облегчения, и ее лицо осветила кокетливая улыбка.

— Ну улыбнись, пожалуйста, Джек…

Нехотя изобразив улыбку, Джек покачал головой:

— Мисс Люсиль, вы способны уговорить и мертвого. Боюсь, что отсюда все ваши проблемы…

— Напротив, моя проблема состояла в том, что ты не хотел мне улыбнуться, Джек. А теперь, когда ты наконец-то улыбнулся, мое настроение значительно улучшилось. — Люсиль легонько ущипнула слугу за пухлую щеку. — А сейчас можешь отвезти меня домой, дорогой Джек. У меня впереди длинный день со множеством планов, которые еще предстоит осуществить.

Старый слуга снова покачал головой:

— Планы? Проделки, хотите сказать… Забравшись в экипаж, Люсиль повернулась к старику и с лукавой улыбкой прошептала:

— Да, Джек, проделки, если угодно. Восхитительные проделки…

Проводив взглядом отъехавший от вокзала экипаж, Пат нахмурился. Он прекрасно видел, что старый Джек был чем-то недоволен, а Люсиль, напротив, сияла. Черт бы ее побрал, эту малышку! Наверняка опять что-то затеяла! Но какой же она была желанной и обворожительной… Пат вспомнил, как смотрели на Люсиль мужчины, когда она направлялась к вокзалу, а затем возвращалась обратно к экипажу, и из груди его вырвался вздох. Да, он твердо решил, что сделает ее своей. И он непременно этого добьется.

Но эта девушка пленила не только его взгляд, она пленила его сердце, и он ни за что не мог допустить, чтобы она бросилась к человеку, которому безразлична!

Экипаж Люсиль уже поворачивал за угол, когда Пат наконец-то вышел из своего укрытия. Бедный Джек… Старый слуга обратился к нему накануне вечером, когда они встретились у дома Гарриманов. Вечеринка оказалась скучной, тем более что Люсиль тщательно его избегала, то и дело доводя до отчаяния. Несмотря на героические попытки скрыть свои истинные чувства к ней, Пат подозревал, что выдал себя с головой. Однако поведение Люсиль несколько успокоило его на сей счет. Одно не вызывало у него ни малейшего сомнения: если бы Люсиль догадывалась, что имеет в данной ситуации все козыри на руках — что вполне соответствовало действительности, — то непременно этим воспользовалась бы. Но Люсиль всеми силами старалась его избегать, и это позволило ему прийти к выводу, что она не чувствовала себя уверенно, когда оставалась с ним наедине.

Как бы то ни было, Джек увидел в нем союзника. К тому же ему, Пату, повезло — его экипаж подкатил к особняку Гарриманов как раз в тот час, когда съезжались гости. Не желая ждать, когда прибывшие перед ним гости высадятся, дав ему возможность подъехать к дому, Пат выбрался из кареты у ворот, решив пройтись немного пешком. Тут-то его и окликнул Джек, находившийся рядом с экипажем Баскомов:

— Добрый вечер, мистер Паттерсон.

Не испытывая желания присоединяться к толпе у парадного входа в особняк, Пат дружелюбно улыбнулся старику:

— Добрый вечер, Джек. Вижу, Баскомы уже прибыли. Полагаю, Хорас здоров, а Люсиль выглядит, как всегда, замечательно.

— Да, мистер Баском здоров. А мисс Люсиль такая же красавица, как всегда. Судя по выражению ее лица, она опять что-то задумала…

Пат тотчас насторожился:

— А что именно, Джек?

— Я не в том положении, чтобы говорить об этом, мистер Паттерсон…

— Давай, Джек, покончим с формальностями, хорошо? Ты знаешь, что моя мать много лет служила горничной в доме Тиздейлов. А я вырос у них на кухне, так что можешь быть со мной откровенным… Я знаю, ты по-настоящему предан своей молодой госпоже. И знаю, что ты человек довольно наблюдательный, поэтому мог заметить, что мисс Люсиль мне небезразлична. Кроме того, ты достаточно проницательный, чтобы понять: Люсиль вбила себе в голову, что хочет стать миссис Пирс, хотя сам он такого желания не испытывает. А теперь, похоже, тебе стало кое-что известно, но обращаться непосредственно к мистеру Баскому ты не решаешься…

— Я дал слово, что не сделаю этого, мистер Паттерсон.

— И все же заговорил со мной.

— Я не обещал не обращаться к вам…

Пат улыбнулся:

— Совершенно верно, Джек. Подобный образ мыслей достоин самой мисс Люсиль.

— Ваша правда. — Джек тоже улыбнулся.

— Итак… — Пат вопросительно взглянул на старика. — Если решился чем-то поделиться со мной, Джек, то выкладывай. Будешь говорить?

Джек, немного помедлив, кивнул:

— Вы правы, мистер Паттерсон. Лучше уж выложить все сразу. Дело в том, что мисс Люсиль попросила меня приготовить карету, чтобы отвезти ее завтра утром на вокзал, как только мистер Баском уедет в банк. Она сказала, что хочет узнать расписание поездов, следующих в Додж.

— В Додж!

— Да, сэр. Мисс Люсиль вознамерилась ехать в этот ковбойский город… сама по себе. Она хочет там встретиться с Рэндаллом Пирсом. И знаете, я слышал очень скверные рассказы об этом городе. Говорят, там человек может погибнуть в уличной перестрелке. Там полно всякого сброда. Люди в Додже вовсе не такие воспитанные, как здесь, в Сент-Луисе.

— Ну, я бы так не сказал, Джек.

— Но мисс Люсиль не будет в безопасности. Она…

— Она не поедет в Додж. Ты ведь этого хотел, верно? Джек утвердительно кивнул:

— Разумеется, сэр. Я очень надеялся, что вы так и скажете, сэр. Мистер Баском весьма высокого мнения о вас. Говорит, что вы знаете, как приструнить мисс Люсиль. Вот я и подумал: почему бы мне к вам не обратиться?

Пат похлопала старика по плечу:

— Ты правильно поступил, Джек. Отвези мисс Люсиль на железнодорожный вокзал завтра утром, а остальное предоставь мне. Ясно?

Джек энергично закивал:

— Ясно, мистер Паттерсон.

— И не волнуйся. О мисс Люсиль я позабочусь.

— От ваших слов у меня сразу полегчало на сердце, сэр.

— Сказать тебе по правде, Джек, — Пат снова улыбнулся, — не уверен, что и моему сердце полегчало. У меня и дня не было спокойного с тех пор, как эта плутовка вошла в мою жизнь.

Джек тяжко вздохнул:

— Я прекрасно вас понимаю.

…Пат подошел к билетной кассе и посмотрел на клерка в окошечке.

— Чем могу вам помочь, сэр?

Пат ослепительно улыбнулся вежливому молодому человеку:

— Юная леди моя сестра. Я говорю о красивой рыжеволосой девушке.

Клерк тотчас расплылся в улыбке — было ясно, что он очарован Люсиль. Пат же тем временем продолжал:

— Дело в том, что я не успел ее догнать и предупредить, чтобы она и для меня купила билет в Додж. Так что боюсь, мне придется просить вас выписать второй для меня. Вы ведь помните подробности, не так ли? Время и число…

— О да, сэр. Как я мог забыть? Я пытался объяснить молодой леди, что ехать одной в Додж не стоит, но она меня не слушала. Откровенно говоря, я рад, что рядом будет человек, способный о ней позаботиться. Она такая милая и невинная…

Пат снова улыбнулся и подумал: «Черт бы побрал эту Люсиль!»

— Так не могли бы вы выписать билет?..

— Конечно, сэр.

Пат поспешно отсчитал молодому клерку нужную сумму и несколько минут спустя покинул здание вокзала. Расправив плечи, он вдохнул полной грудью и, обращаясь к внезапно появившемуся перед его мысленным взором прекрасному видению, пробормотал:

— Что ж, мисс Баском, вы сами на это напросились, так что теперь не жалуйтесь, дорогая. Мне есть что сказать вам, моя рыжеволосая ведьмочка. Ты, Люси, встретила достойного противника и на сей раз в этом убедишься. Да-да, убедишься…


Ред-Ривер осталась далеко за спиной, и теперь они двигались по восхитительной зеленой равнине, окаймленной девственными лесами. Здесь не было ни малейших признаков цивилизации — даже антилопы, обычно на редкость пугливые, совершенно не боялись людей, приближались без всякой опаски, чтобы удовлетворить любопытство, а степенные бизоны, гордо отворачиваясь, медленно отходили к ближайшим рощам.

Глядя по сторонам, Рэнд все больше убеждался в том, что раньше по этим индейским территориям проходили лишь считанные стада. Зато повсюду виднелись широкие бизоньи тропы, протоптанные многими поколениями.

Вопреки предупреждениям их переход протекал спокойно — индейцы их ни разу не потревожили. Но Рэнд, конечно же, прекрасно понимал, что бдительность терять не следует. Обозревая горизонт, он видел всадников, издали наблюдавших за их передвижением. Только по прошествии нескольких дней он понял назначение этого «эскорта». Охрана… Индейцы обеспечили его стадо охраной, и он догадывался, для кого они старались. Не выпуская Билли из поля зрения, Рэнд то и дело замечал, что и она пристально следит за теми же всадниками. Неужели она искала Белую Руку? Рэнд не сомневался: только благодаря этому апачи индейцы даровали им право неприкосновенности. Однако он затруднялся определить, что по этому поводу чувствовал — благодарность или негодование. Он не нуждался в услугах Белой Руки, какими бы важными они ни представлялись. Он не желал, чтобы что-то напоминало Билли о существовании этого индейца, но похоже, что Белая Рука имел на сей счет собственные соображения. Как ни странно, Рэнд поверил Билли, когда она сказала, что Белая Рука больше не вернется. Однако он подозревал, что если ей вздумается позвать индейца, тот немедленно появится. Больше всего Рэнд опасался, что Билли могла подать Белой Руке какой-нибудь тайный знак.

После переправы через Ред-Ривер новых попыток поговорить с девушкой индеец не предпринимал, и Рэнд чувствовал, что лучше оставить ее на время в покое, хотя ему ужасно хотелось поговорить с ней откровенно. Билли же, судя по всему, такое положение вещей вполне устраивало. Она, похоже, все силы тратила на «войну», развязанную против нее Холлом и Бразерсом. Не желая больше сносить их язвительные замечания, она начала огрызаться, что только способствовало усилению и взаимной неприязни. Зная, что его вмешательство лишь усугубит ситуацию, Рэнд был вынужден со стороны наблюдать, как Билли отважно дает отпор обидчикам, а Карлайл порой вступается за нее.

Рэнд поднял голову и, прищурившись, взглянул на беспощадно палящее солнце. Близился полдень. Уезжая, он оставил Уилли распоряжения относительно передвижения стада на ближайшие несколько дней. Он твердо решил, что пробудет в одиночестве столько дней, сколько потребуется, чтобы взять под контроль свои чувства. Однако уже после нескольких часов отсутствия он с трудом справлялся с одолевшим его беспокойством — ему ужасно хотелось вернуться в лагерь. Рэнд издал короткий смешок. Неужели он — тот мужчина, который когда-то с таким высокомерием обращался с женщинами? Он расстался с Билли всего несколько часов назад — и уже умирал от желания увидеть ее снова. Но Рэнд прекрасно знал: если он повернет коня и возвратится к стаду, его отчаяние только усилится.

Так что же с ним происходит? Ответ на мучивший его вопрос был довольно прост. Он изменился. Билли с успехом завершила начавшиеся с ним метаморфозы. Его реакция на нее поначалу была инстинктивной — простое физическое влечение к ее женственности, которую ничто не могло скрыть. А потом была ночь в гостинице Абилина — она, эта ночь, все и решила. И уже после случившегося он научился уважать силу духа Билли, ее устремленность к цели, о которой она не хотела говорить. Да, Билли очень отличалась от других женщин — во всяком случае, таких, как она, Рэнд раньше не знал. Наряду с любовью к ней, растущей день ото дня, пришло и глубокое чувство уважения. Находясь рядом с Билли, он не мог только брать, ему хотелось и отдавать. Хотелось отдать ей все, что у него было.

Боже, как же он мечтал о ней! Он умирал от желания обнять ее и крепко прижать к себе, прошептать все слова любви, что звучали в его голове. Он хотел смотреть в ее прекрасное лицо и видеть, как на нем появляется улыбка, предназначенная ему одному. Он хотел видеть, как вспыхивают от страсти ее чудесные глаз. Ему хотелось коснуться губами ее век и ощутить на них колкость ее ресниц. Хотелось вдыхать запах ее тела и покрывать его поцелуями. Он хотел бесконечно пить из источника любви, имя которому — Билли.

Увы, он был связан обещанием, данным поспешно, в отчаянном страхе, что потеряет ее, если не предоставит той свободы, о которой она просила. Но он знал: выбора у него не было, он не мог позволить ей уйти.

Рэнд оглянулся и увидел вдали облако пыли — его стадо шло за ним, придерживаясь северного курса. Немного помедлив, он вонзил шпоры в бока коня; ему хотелось как можно быстрее добраться до Кэмп-Саппли, чтобы дать телеграмму. На этом этапе Джесс Уильяме ему все же не понадобится. Бросать стадо до прихода в Монтану он не собирался. Ему самому может пригодиться это время — каждая минута. Он должен найти способ убедить Билли… Она должна понять, что он может о ней позаботиться, может ее защитить и любить до конца своих дней. Потому что для себя он твердо решил, что готов к этому.

Он снова от нее убегал. Ее ноги, казалось, летели над землей, когда она неслась за неуловимой тенью. Но вот он остановился и оглянулся, и она почти увидела его… Почти!..

— Постой! Подожди меня!

Он немного помедлил, и она помчалась еще быстрее, еще стремительнее. Но тут он снова побежал, и она, потеряв его из виду, в отчаянии закричала. Он ушел… ушел…

— Билли… Билли, проснись.

Она медленно возвратилась к реальности. Сначала она не поняла, где находится, и в растерянности осмотрелась. Потрескивающий огонь, спящие на земле погонщики, голос Расса Бер-да, что-то напевающего…

Внезапно она увидела Рэнда, склонившегося над ней, и от его глаз исходило тепло, от которого у нее перехватило горло. На секунду зажмурившись, Билли призвала на помощь силу, способную защитить ее от этого тепла.

[* — Тебе снова снился кошмарный сон, — послышался его тихий шепот. — Ты кричала. Я подумал, что нужно разбудить тебя, пока ты не наделала шуму.

Билли едва заметно кивнула:

— Да, это все тот же старый сон. Но я больше не обращаю на него внимания.

Рэнд промолчал. Он поглаживал пальцами бледно-золотистые завитки волос у нее на висках, и в его глазах была такая нежность, что у Билли защемило сердце. Судорожно сглотнув, она пробормотала:

— Ко…когда ты вернулся? Уилли сказал, что тебя не будет несколько дней. Он сказал, что у тебя дела в Кэмп-Саппли.

Рэнд кивнул.

— Я все сделал и немедленно пустился в обратный путь. Подумал, что три дня отсутствия — большой срок. Я должен был вернуться к стаду… вернуться к тебе.

— Рэнд…

— Я знаю… — В его взгляде промелькнуло отчаяние, и пальцы у ее висков дрогнули. — Ты, наверное, удивляешься, что тебе постоянно приходится повторять мне одно и то же, повторять, что я тебе совершенно не нужен. А я, в свою очередь, вероятно, стремлюсь проверить, все ли аргументы ты привела.

— Рэнд, пожалуйста… Люди могут проснуться и услышать…

— Я знаю. А нам это не нужно, правда, Билли? Это только нарушит твои планы. Планы, которыми ты не хочешь со мной поделиться…

— Рэнд…

Он крепко обнял ее за плечи:

— Билли, если я скажу, что больше не буду мучить тебя вопросами, если скажу, что смирюсь… — Он осекся; было очевидно, что ему ужасно трудно говорить. — Билли, я очень по тебе соскучился. Поверь, тебе» будет хорошо со мной. Это будет прекраснее, чем…

— Нет, Рэнд, нет… — Почувствовав, как гулко забилось ее сердце, Билли с трудом перевела дух. — Я не могу, Рэнд, и ты знаешь об этом не хуже меня.

— Я совершил ошибку, согласен, Билли. Но она больше не повторится. Можешь ничего мне не говорить, только позволь любить тебя. Я даю слово, что больше не стану ни о чем расспрашивать. — Рэнд заглянул ей в глаза и тихим шепотом добавил: — Билли, я умираю от желания…

Не в силах выносить его мук, она отвела глаза:

— Прости, Рэнд. Прости за все. Я ошиблась, думая, что смогу продолжать работать, как будто между нами ничего не было. — Осознав вдруг, что напрасно тратит слова, Билли тяжко вздохнула. — Я думаю, настало время исправить эту ошибку. Я уйду с этапа. Я смогу отсюда спокойно добраться до Монтаны. Мне следовало понять…

Лицо Рэнда окаменело, и Билли тут же умолкла.

— Ты знаешь, что я не позволю тебе уйти…

Она покачала головой:

— Ты не сможешь меня остановить.

Руки Рэнда соскользнули с ее плеч. Грудьего вздымалась, а глаза смотрели на нее все так же пристально.

— Даже не пытайся, Билли. Тебе не удастся далеко уйти. Я пойду за тобой и силком приволоку обратно, если у меня не останется иного выхода. Я не позволю тебе путешествовать в одиночку и пытаться добраться до Монтаны самостоятельно. Хотя не представляю, почему ты туда так рвешься… — После короткой паузы Рэнд продолжал: — Я доставлю тебя в Монтану, как и обещал. И не стану к тебе больше приставать, если ты действительно этого не хочешь. Я больше к тебе не прикоснусь… даже если это будет стоить мне жизни…

Рэнд поднялся на ноги и какое-то время молча смотрел на девушку. Когда же он снова заговорил, голос его казался совершенно бесстрастным:

— Тебе пора вставать. С минуты на минуту парни вернутся с дежурства. Настал черед твоей смены.

Не дожидаясь ее ответа, Рэнд повернулся и зашагал прочь.

Сделав над собой усилие, Билли опустила глаза, чтобы не смотреть ему вслед. Сердце же ее в это время кричало: «О, Рэнд, я тоже умираю от желания быть с тобой…

Не разбирая дороги, Рэнд шагал в темноту, когда его окликнул Нейт. Повар стоял в тени фургона.

— В чем дело, Нейт?

— Как старший друг хочу дать тебе совет, Рэнд. — Нейт сделал шаг навстречу. Его изборожденное морщинами лицо выражало участие. — Если ты и Дракер намерены сохранять свой секрет, вам следует быть чуточку осторожнее. У парней, знаешь ли, тоже есть уши, да и звуки ночью далеко разносятся. Я не хочу сказать, что слышал, о чем вы шептались, но без труда догадался, что ты огорчил эту милую девочку… Рэнд в изумлении уставился на повара:

— Значит, ты знаешь?..

— Конечно, я же не слепой. Хотя вынужден признать, что у остальных парней нет глаз, иначе вы оба не смогли бы водить их так долго за нос. Поначалу, когда бедная малышка была сплошь покрыта синяками, даже родная мама не узнала бы в ней женщину, тем более в этом тряпье, что она на себя напялила. Но потом мне не потребовалось много времени, чтобы увидеть: ее лицо ничуть не похоже на мальчишеское, хотя она и управляется со стадом наравне с мужчинами. — Прищурившись, Нейт добавил: — Но даже если бы я ни о чем не догадался, то взгляды, которые ты бросал на нее после возвращения из Абилина, выдали бы вас с головой. Так вот, парень, провалиться мне на этом месте, если она не зацепила тебя по-настоящему.

На лице Рэнда появилось каменное выражение, но Нейт с невозмутимым видом продолжал:

— Дракер не должна мне объяснять, что она здесь делает и почему выдает себя за парня. Впрочем, как и ты, Рэнд. Да мне это и не нужно знать. Должен признать, что меня восхищает сила ее духа. Но она не из тех женщин, которых можно вынудить что-то делать. Сейчас ты имеешь дело с настоящей дикой кошкой, к тому же очень осторожной. Если хочешь ее заставить мурлыкать, то нужно сделать это очень деликатно, предельно деликатно. Не забывай, что однажды она уже обожглась… Какой-то парень хорошенько приложил к ней руку. Одному Богу известно, как только он не убил ее. Не трудно понять, что она не хочет снова попасть в зависимость от мужчины. Во всяком случае, сейчас. И ей теперь несладко. Особенно, когда ее постоянно клюют и цепляют эти двое ублюдков. Если будешь на нее давить, Рэнд, если не проявишь осторожность, то тебе придется с ней распрощаться. Рэнд покачал головой и с усмешкой заметил:

— Похоже, что ты немного запоздал со своим советом, Нейт. Она уже сказала мне, что я ей не нужен.

— Она все еще здесь, и она…

— Да. Она все еще здесь…

— Я хочу сказать, что ты должен вести себя более осмотрительно, если хочешь, чтобы парни и дальше оставались в неведении. Любой, кто увидел бы твое лицо сейчас, не преминул бы хорошенько разглядеть ее. А она с каждым днем все меньше и меньше похожа на парня. Ее волосы, мягкие как шелк, быстро отрастают. Нетрудно представить, что будет, когда она взмахнет своими длинными ресницами. А ее проникновенный взгляд…

— Ладно, Нейт, я не нуждаюсь в подробностях.

— Я просто пытаюсь дать тебе совет, парень.

Рэнд со вздохом снял шляпу и провел ладонью по волосам. О Господи, как же он устал! Он скакал без устали четыре дня подряд, делая лишь редкие остановки, чтобы дать отдых коню. Он не знал ни секунды покоя, пока не увидел Билли, спавшую у костра. Ее ночной кошмар был прекрасным предлогом, чтобы заговорить с ней, дотронуться до нее. Но у него не хватило силы воли, и он сделал то, что поклялся больше никогда не делать. Нейт прав. Если он будет на нее давить, то потеряет ее окончательно. Однажды он вернется к стаду, а ее уже там не будет.

При этой мысли Рэнда охватила паника, и он бросил тревожный взгляд в сторону костра. Но Билли там не было. Не помня себя, он сделал отчаянное движение — хотел бежать на поиски, — но твердая рука Нейта его остановила.

— Она пошла прогуляться, Рэнд, — прошептал повар. — Сейчас вернется.

Рэнд пожал плечами, затем кивнул:

— Ты прав, Нейт. Прав во всем. Ты тысячу раз прав. Я признаю это, как признаю и то, что обращался с Билли неправильно. Если бы у меня была возможность, я бы сейчас повел себя по-другому. Я бы… О черт… какая теперь разница? — Рэнд тяжко вздохнул. — Мне нужно несколько часов поспать, Нейт. — Снова устремив взгляд к костру, у которого, выйдя из темноты, появилась Билли, он грустно улыбнулся и добавил: — Последи за ней, Нейт. Насколько я понял, вся эта ситуация сильно ее огорчила. Я боюсь, как бы она не наделала глупостей.

— Не волнуйся, Рэнд. Непременно буду следить за малышкой, пока она не отправится дежурить.

Рэнд уже собирался уйти, но потом вдруг выпалил:

— Она не хочет, чтобы мужчины знали, что она — женщина, Нейт.

— Я не дурак. Сам вижу.

— Но не говори ей, что знаешь…

— Я разгадал ее секрет во время переправы через Бразос. Я видел, что она стремится оградить себя от нашего вторжения в ее личную жизнь, и подумал, что не стану вмешиваться. Она это заслужила.

— Хорошо. Я с тобой согласен. Спасибо, Нейт.

— Не за что, парень.

— Все равно спасибо…

Не прошло и минуты, как Рэнд вытянулся на своей подстилке вблизи огня. Краем уха он слышал перестук копыт — одна смена вернулась с дежурства, а другая вышла. Все шло своим чередом. Ему вспомнилось, как обнимал сонную Билли. Он вернет ее себе… Непременно вернет…

На щеку ей упала прядь волос, и Билли, мгновенно отложив ложку в сторону, затолкала прядку под шляпу. Затем, склонившись над миской, вновь принялась за еду. Вернувшись после дежурства в лагерь, она снова и снова вспоминала слова Рэнда. С тех пор прошло уже несколько часов, и теперь можно было как следует все обдумать. Но она по-прежнему не могла прийти к какому-либо решению. Все невероятным образом усложнилось… Один внутренний голос понуждал ее уехать и самостоятельно продолжать путь на север, в Монтану, другой велел остаться. Не вызывало сомнений, что находиться при стаде гораздо безопаснее, чем следовать по маршруту в одиночку. К тому же если она сбежит, то не сможет приехать за расчетом. А имевшихся у нее денег до Монтаны никак не хватит.

Но еще был Рэнд… С каждым днем он все глубже увязал в ее проблемах, и Билли знала, чем все закончится, если она останется. Маккулла не оставит ее в покое. Возможно, уже сейчас он…

От дурного предчувствия у нее по спине пробежали холодные мурашки. Устремив взгляд к горизонту, Билли увидела вдалеке несколько верховых, двигавшихся в сторону лагеря. Три всадника… Да, три всадника, и первый из них…

У Билли перехватило дыхание. В первом всаднике, возглавлявшем группу, было что-то неуловимо знакомое. Билли уронила миску, которую держала на коленях, и та с громким звяканьем ударилась о камень. Взгляды всех сидевших у костра мужчин обратились в ее сторону, но Билли ничего не заметила. Не в силах отвести глаз от первого всадника, она судорожно сглотнула.

Боже, это был он… Другого человека с такой посадкой она не знала. Только этот сидел в седле столь неуклюже. Карл Уитли… Она множество раз видела, как верхом на лошади он сопровождал Уэса Маккуллу. А Уэс Маккулла…

Перед ее мысленным взором возникло лицо Уэса, уже скованное маской смерти, и Билли невольно вскрикнула. Нет, она не могла позволить, чтобы все здесь закончилось. Она должна сначала добраться до Монтаны, а потом… Если люди Маккуллы отыщут ее потом, тогда она раз и навсегда…

Трое всадников тем временем приближались. Билли в панике вскочила на ноги и бросилась прочь от костра. Кто-то вдогонку ей крикнул:

— В чем дело, Дракер?!

Но она не ответила. Она думала лишь об одном: бежать! Спрятаться! Уйти подальше!

…Билли лежала за валуном, рядом с невысокой сосной. Она не чувствовала ни песка на зубах, ни шероховатости камня, царапавшего щеку. Ее обступил ужас нахлынувших воспоминаний, и от страха она не могла пошевельнуть ни рукой, ни ногой.

Ты ведь знала, стервочка, что я рано или поздно до тебя доберусь, не правда ли?

…Рука Уэса Маккуллы срывала с нее ночую сорочку… На нее ужасно давила тяжесть его веса… А потом — боль, когда он снова и снова наносил ей удары… и вкус крови на губах…

Билли с трудом подавила позывы тошноты. Она слышала, что всадники уже подъезжают к лагерю, но не могла поднять головы. Она не могла смотреть на них.

Потом послышался голос Рэнда — он поприветствовал вновь прибывших.

Рэнд с невозмутимым видом наблюдал, как трое всадников осадили лошадей и спешились. Гуртовщики же, сидевшие у костра, поглядывали на незнакомцев с некоторым удивлением. Заметив, что Холл и Бразерс обменялись выразительными взглядами, Рэнд пристально посмотрел на них, затем, повернувшись к нежданным гостям, спросил:

— Могу ли чем-нибудь помочь вам, парни?

— Думаю, что можете. — Карл дружелюбно улыбнулся. — Вы, похоже, тот человек, которого мы ищем. Мы на днях повстречались с Чарли Старком — он стоит со своим стадом у переправы через Бразос, ждет, когда спадет вода. Он нам и рассказал про вас. Вы ведь Рэнд Пирс, верно?

Рэнд нахмурился:

— Да, верно.

Карл снова улыбнулся и протянул руку:

— А меня зовут Карл Уитли. Эти парни — мои приятели, Марти и Ларри. Мы узнали про стадо в Сан-Антонио, и я подумал, что вы как раз тот человек, который нам нужен. Хотелось бы с вами поговорить.

— Неужели? — Рэнд пожал протянутую руку, хотя незнакомец почему-то очень ему не понравился — не понравился с первого взгляда.

— Да, мы долго пытались вас нагнать, но после переправы через Ред-Ривер нарвались на индейцев. Похоже, что в этих местах самые обширные поселения команчей и апачей. А они не хотят никого пропускать. А один парень, похожий на апа-чи… Он со своими воинами не спускал с нас глаз, чтобы мы, не дай Бог, не улизнули и не попробовали пробраться по их территориям. Поэтому нам пришлось двигаться вдоль южного берега Ред-Ривер, а потом повернуть на север. Мы уже думали, что никогда вас не нагоним, парни. Так вы не против поговорить?

Рэнд медлил с ответом. Наконец проворчал:

— Вы что, нас специально искали?..

— Совершенно верно. — Улыбка Карла стала еще шире, и он бросил взгляд на котелок, все еще булькавший на огне. — Мне кажется, мы подоспели в самое время. Мы уж три дня питаемся лишь бобами и вяленой говядиной, так что сейчас с удовольствием поели бы горячего.

Рэнд повернулся к повару, стоявшему у фургона:

— Положи им, Нейт, что осталось. Похоже, парни проголодались.

Жестом предложив гостям сесть, Рэнд спросил:

— Так зачем же вы меня искали? Только для того, чтобы поговорить?

— Да, для этого. Как я уже сказал, о вашем стаде нам стало известно еще в Сан-Антонио. Барт Форд, парень, который содержит платную конюшню, рассказал нам о ваших мексиканских бычках. Он поведал, что у вас возникли проблемы из-за лихорадки — вы подхватили ее, перегоняя скотину из Мексики, и что кое-кто из ваших людей не смог продолжать путь. Пришлось нанимать в Сан-Антонио новых гуртовщиков.

Взглянув на Нейта, протянувшего ему дымящуюся миску, Карл кивнул в знак благодарности и тотчас взялся за ложку. Рэнду же потребовалось приложить усилие, чтобы сохранить самообладание; Карл Уитли ему все больше не нравился, и он почти не сомневался: эта троица — отъявленные негодяи. И, конечно же, Билли узнала их — иначе не сорвалась бы с места и не бросилась в укрытие. Было совершенно очевидно, что эти люди преследовали ее, скорее всего выполняя чей-то приказ. Уж очень они смахивали на наемников, на наемных головорезов, хотя и пытались казаться приветливыми и дружелюбными.

Твердо решив, что выяснит, кто и почему преследует Билли, Рэнд взглянул на Уитли и, утвердительно кивнув, проговорил:

— Все верно. Похоже, вы нашли, кого искали. Я действительно нанял в Сан-Антонио новых гуртовщиков вместо тех, что заболели. Нанял столько, сколько требовалось, так что теперь я не нуждаюсь…

— Нет-нет, — перебил Карл. — Мы не ищем работу. Я ведь уже сказал, что мы хотели с вами побеседовать. По правде говоря, мы ищем мальчишку, которого вы, возможно, встречали в Сан-Антонио. Дело в том, что мы уж отчаялись выйти на его след и…

— Ищете мальчишку? — Рэнд изобразил удивление.

— Ну да… Что ж, расскажу обо всем по порядку… Отправив в рот остатки тушеной говядины, Карл быстро прожевал, утер губы рукавом рубахи и продолжил свой рассказ:

— Так вот, моего босса зовут Дэн Маккулла. Он нанял этого молодого парня к себе на ранчо и от души полюбил негодника. Примерно в то время, когда парень работал в доме, там пропала большая сумма денег. А другой парень — он тоже работал у Маккуллы — решил, что их похитил этот щенок. Он велел ему вернуть деньги, но мальчишка сказал, что ничего о них не знает. Тогда у старика Тома лопнуло терпение, и он проучил парнишку как следует. Мальчишка сбежал, а мистер Маккулла позже выяснил, что мальчик к пропаже денег не причастен.

Карл протянул руку к кружке с кофе и, сделав большой глоток, громко рыгнул. Затем, повернувшись к Рэнду, вновь заговорил:

— Мистер Маккулла очень тяжело переживает из-за случившегося. Мальчишка был для него… как родной сын. Он постоянно мучается мыслью, как бедняга должен страдать из-за того, чего не совершал. Босс велел нам отправиться в путь и разыскать парня. Мы должны сказать, что мистер Маккулла очень сожалеет о случившемся и хочет, чтобы малыш вернулся обратно.

Рэнд снова кивнул; он старался делать вид, что верит этой явной лжи. И, разумеется, он прекрасно знал, что таких людей, как Карл Уитли, не нанимают на честную работу. Этот Уитли явно относился к тем, кто ищет легкой поживы и не задает неудобных вопросов.

Внимательно глядя на собеседника, Рэнд спросил:

— Скажите, а как выглядит этот ваш парень?

— Тщедушный, среднего росточка. С очень светлыми, точно выгоревшая солома, волосами и темными глазами. Вы бы его не забыли, если бы увидели. Мы думаем, что его, наверное, здорово отделали…

Сделав для эффекта паузу, Рэнд отрицательно покачал головой:

— Не думаю, чтобы в Сан-Антонио мне попадался парень, подходящий под ваше описание. И уж точно на работу я такого не нанимал. Я…

— Послушайте, парень, о котором вы говорите… — Рэнд, повернув гЪлову, бросил на Джоша Холла многозначительный взгляд, но гуртовщик, не принимая во внимание намек, продолжал: — Этот парень — ужасно задиристый и языкастый, верно? И кобыла у него маленькая, гнедой масти такая?

Глазки Карла округлились, и он выразительно взглянул на своих приятелей.

— Ну да. Это он. Верно, задиристый, никому не давал спуска.

— Думаю, что встречал его в Сан-Антонио, — сказал Холл.

Рэнд медленно поднялся на ноги. Его рука осторожно потянулась к ремню с пистолетом. Но Карл, увлеченный разговором, ничего этого не заметил.

— Ты ведь тоже должен его помнить, Сет, верно? — спросил Холл, повернувшись к Бразерсу, сидевшему рядом. — Он был в лавке, куда мы заглянули купить табаку…

Бразерс тотчас оживился, и энергично закивал:

— Да-да, он разговаривал с пожилой дамой… Кажется, он сказал ей, что собирается на запад со стадом Макналти. Или с каким-то другим, точно не помню.

— Да, верно… — Повернувшись к Карлу Уитли, Холл допил кофе и поставил кружку на землю. — Парень сказал, что направляется на запад… Нам чертовски повезло, что он не с нами нанялся. Слишком уж он хилый для такой работы… — Поднявшись на ноги, Холл взглянул на Рэнда с усмешкой: — Вы вряд ли его видели, мистер Пирс. Я говорю о мальчишке. Если бы вы его видели, наверняка не забыли бы. У него был ужасный вид…

Рэнд с облегчением вздохнул. «Похоже, все обойдется», — подумал он и, коротко кивнув, пробормотал:

— Вероятно, ты прав, Холл. — Повернувшись, к Харту, сказал: — Уилли, пора трогаться. Мы и так засиделись. Сегодня нам еще предстоит успеть пройти не одну милю.

Гуртовщики тут же начали подниматься; при этом они бросали настороженные взгляды на троицу, по-прежнему сидевшую у костра. Рэнд понял, что его люди окажут ему любую поддержку, если понадобится. Что ж, его работники — отличные парни, он и прежде в этом нисколько не сомневался.

— Мне бы не хотелось вас торопить, — Рэнд снова взглянул на Карла Уитли, — но у нас нет времени на разговоры. Мы должны твердо придерживаться расписания.

Стараясь не выдать своего волнения, Рэнд внимательно наблюдал за Карлом и его людьми. Все трое медленно поднялись и забрались на своих лошадей. Когда они отъехали на некоторое расстояние, Рэнд наконец-то расслабился и, повернувшись к погонщикам, вопросительно взглянул на Холла. Тот рассмеялся и заявил:

— Я не так уж глуп, мистер Парс. Конечно, я не в восторге от мальчишки, но мне сразу стало ясно, что эти парни скорее всего наемники — нас с Сетом не раз преследовали такие же головорезы, так что мы никому не пожелаем оказаться в нашей шкуре. Можете передать мальчишке, чтоб вылезал из своего укрытия. Никто из нас его не выдаст.

Коротко кивнув Рэнду, Холл вскочил на лошадь и поскакал к стаду. Все гуртовщики тотчас последовали за ним. Рэнд же направился к валуну, за которым пряталась Билли.

Услышав стук копыт, Билли сразу же поняла, что люди Маккуллы покинули лагерь, но она по-прежнему не могла унять дрожь. Лежа на земле и закрыв ладонями лицо, она заново переживала весь ужас произошедшего. Жаркое дыхание Уэса обожгло лицо… Его рука, схватившая ее за волосы… Он рывком поднял ее на ноги, чтобы опять ударить…

Ты, похоже, плохо усвоила урок? Скверно, потому что я устал учить тебя.

При воспоминании о сильном ударе, что последовал за этими словами, девушка тихонько всхлипнула.

Солнце все сильнее припекало ей спину, но она этого не чувствовала — ее снова обдало холодом. Она не услышала шагов за спиной и вскрикнула от неожиданности, когда ей на плечо опустилась рука.

— Билли, они уехали…

Перехватив ласковый взгляд Рэнда, девушка попыталась успокоиться.

— Уитли… и те двое… они уехали?..

— Да. И они не вернутся.

Уехали?.. Не вернутся?.. Билли вздохнула с облегчением и молча кивнула. Она попыталась подняться, но ее дрожащие ноги отказывались повиноваться. Взяв девушку за плечи, Рэнд помог ей встать. После секундного замешательства он привлек ее к себе и крепко прижал к своей широкой груди.

— Не бойся, Билли, — прошептал он ей на ухо. — Кто бы они ни были, они не вернутся. Тебе нечего бояться.

Она прикрыла глаза и отрицательно покачала головой:

— Нет… они вернутся.

— Билли, почему?.. Почему ты так думаешь? Она не ответила, и он продолжал:

— Хорошо, дорогая. Я обещал, что не буду задавать тебе вопросов, и сдержу свое слово. Кто бы ты ни была, они тебя не найдут, Билли. Уж я об этом позабочусь.

— Мне нужно побыстрее отсюда…

— Нет, черт подери! Нет! — По-прежнему держа девушку за плечи, Рэнд чуть отстранился и пристально посмотрел ей в глаза. — Пойми, малышка, с нами ты в безопасности. Они поверили, что тебя здесь нет. Но если им вздумается вернуться, то мы заранее об этом узнаем. К тому же мои люди в любом случае не дадут тебя в обиду.

Билли снова покачала головой:

— Я… я этого не хочу, как ты не понимаешь, Рэнд? Я не хочу, чтобы проливалась кровь! Не хочу…

Рэнд почувствовал, как в груди у него защемило. Боже, что же с ней произошло? Кто ее преследовал? Почему?.. Рэнд вновь прижал Билли к груди. Он твердо решил, что скорее умрет, чем позволит кому-либо тронуть ее хотя бы пальцем. Да, твердо решил…

Внезапно он почувствовал, как тело девушки оседает. Появление гостей из прошлого стало для нее непомерным испытанием. Подхватив ее на руки, Рэнд направился к фургону.

Билли попыталась сопротивляться:

— Отпусти меня, пожалуйста. Я и сама могу идти. Я сейчас…

— Помолчи, дорогая, — прошептал Рэнд ей на ухо. — Уже у фургона перехватив озабоченный взгляд повара, он сказал: — Нейт, сегодня Билли поедет с тобой в фургоне. — Не обращая внимания на ее протесты, он продолжал: — Дай ей глоток «Джима Кроу» и позаботься, чтобы она легла. У нас нет гарантии, что эти трое не попытаются устроить за нами слежку.

Осторожно опустив Билли на ноги, Рэнд заглянул ей в глаза и вполголоса проговорил:

— Нейт знает, что ты женщина. Он догадался об этом еще при переправе через Бразос. Но не беспокойся, он тебя не выдаст.

Билли покосилась на Нейта. Тот ласково улыбнулся ей и кивнул. Сердце девушки наполнилось благодарностью; она хотела выразить повару свою признательность за понимание и сочувствие, но от волнения не смогла вымолвить ни слова.

Билли уже хотела забраться в фургон, когда Рэнд взял ее за руку и, глядя в глаза, сказал:

— До наступления ночи старайся не вылезать оттуда. Так будет безопаснее.

Девушка сделала глубокий вдох и молча кивнула. Но Рэнд все еще не отпускал ее. По-прежнему глядя ей в глаза, он прошептал:

— Дорогая, не бойся ничего. Мы никому не позволим тебя обидеть.

И тут Билли вдруг почувствовала, что ее дрожь унялась. Снова кивнул, она едва заметно улыбнулась и скрылась в фургоне.

Загрузка...